Человек-животное

Серийные убийцы – хоть на мой взгляд это не нормальные люди с явными отклонениями – проявляют жестокость только по отношению к слабым жертвам (в основном женщины и дети), которые не могут дать отпор. Они тщательно прячутся от возможности обнаружения их представителями сильного пола и власти, которые могут оказать им физическое противостояние, его они явно проиграют. И мотивы не всегда связаны с иерархией, в случае маньяков очень сильное влияние оказывает травмированный сексуальный инстинкт, что вкупе с наличием их не признанности (хотя они себя считают очень крутыми ребятами) наталкивает их на попытки расправы с другими людьми. Такой же механизм можно увидеть практически в любом конфликте, люди нападают на тех, кто не может им противостоять, а при наличии достойного отпора, большинство агрессоров отступают и прекращают конфликт.

В очередной раз мы видим, что все упирается в наше представление о себе в иерархической лестнице и в способность принимать решения о том, как свою позицию отстаивать. Ведь большинство статусных людей ходят по тем же улицам и ездят по тем же дорогам, что и те люди, которые вступают в конфликты. Но очень часто понимающий принципы современного общества высокостатусный человек всеми силами избегает провокаций, стремясь просто не вступать в бой. Лучшая битва, это та, которая не состоялась. Помимо этого инстинкта, на нас влияют еще и обстоятельства, в которых мы оказываемся. Мы примеряем на себя те или иные роли, которые начинаем исполнять. И далее разберем именно этот аспект нашей животной натуры.

Обстоятельства, авторитеты, войны и фашизм. Почему люди становятся жестокими в определённых условиях?

Множество социальных ролей, которые мы ежедневно исполняем в ходе общения с другими людьми – то что не осознается нами как явное. Нам кажется, что я это я и всегда вот такой человек. Но если мы копнем поглубже, то легко выясним, что никакого я у нас нет. Есть некая идентичность, на которую нанизаны шаблоны поведения. С родителями мы одни, с начальством другие, с любовниками третьи и т.д. Но насколько на самом деле наши роли влияют на наше поведение и могут подталкивать нас к тем вещам, которые иной раз кажутся абсурдными, неадекватными и несвойственными нам?

В первую очередь на нас влияют обстоятельства. Мы не можем знать, как поведем себя в ситуации, если никогда в ней не оказывались. Эксперимент про «Доброго Самаритянина» показал, что людей опросили о том, готовы ли они помочь лежащему на земле человеку, на что почти все ответили утвердительно. На деле, когда эти же люди пошли по улице и наткнулись на лежавшего там подставного человека, практически все прошли мимо, позже объяснив себе, что спешили, не были уверены, что сделают правильно если подойдут и т.п.

Стэнли Милгрэм провел исследование, в котором испытуемые наносили удары током людям, которые якобы неверно запоминали пары озвученных ими слов. Хоть удары током были ненастоящими, а слова повторял подставной человек, здоровью его ничего не угрожало, очень большой процент людей доводил эксперимент до ударов в 450 вольт, некоторые прекращали чуть ранее, но тем не менее – человек напротив них уже переставал двигаться и имитировал потерю сознания, а перед этим молил о прекращении. При этом испытуемых никак не удерживали, лишь наблюдающий экспериментатор четырьмя различными фразами, по шаблону подталкивал их к продолжению (фразы в духе: эксперимент требует, чтобы вы продолжали). После этого людей опрашивали на предмет внутренних ощущений, они не отдавали себе отчета почему и зачем делали больно другому, некоторые тряслись и потели в ходе повышения ударов током и видя, как подопытный (актер) страдает и умоляет прекратить. При том, что подавляющее большинство испытуемых сами себе позволили бы нанести удар в 15-45 вольт, это с их же слов. Но они доводили удары до 300 или даже до 450 вольт без каких-либо веских причин и без явного давления.