Ученица парфюмера

Юлиана Натаюрина

Ученица парфюмера

Глава 1

15 лет назад…

– Элисия, не отходи далеко от меня! – скомандовал отец девочке, заметив, что та слишком увлеклась собиранием ягод. За кустами был крутой обрыв, поэтому Аларик решил окликнуть девочку.

Элисия повернулась в сторону отца. Рот и руки были испачканы соком красных ягод. Она поспешно схватила корзинку и направилась в сторону мужчины.

– Пап, смотри какая! – Элисия достала из корзинки большую спелую ягоду, состоящую из двух сросшихся половинок. – На! – она протянула самому важному мужчине в ее жизни этот трофей.

Аларик с удовольствием принял дар и запихнул в рот, постаравшись испачкать лицо, а затем довольно захрюкал. Девочка рассмеялась. Мужчина улыбнулся и, поставив свою корзинку на землю, подхватил Элисию на руки и покружил. Ее шоколадные кудри красиво развевались во все стороны.

Девочка была вдвойне рада здесь находиться, ведь сегодня ее день рождения, который они проводят не дома с матерью и орущими детьми, а в тишине и спокойствии. Еще и собирают ее любимое лакомство – Огненные ягоды. Когда девочка в первый раз услышала это название, она подумала, что это какие-то волшебные ягоды, созданные драконами или же для кормления этих существ. Однако на деле это оказались очень сладкие каплевидные ярко-красные ягоды с небольшими хрустящими косточками внутри для людей. Они росли на холме недалеко от их деревни, однако мама не разрешала Элисии ходить за ягодами одной, а только с отцом. Девочка считала, что мать просто жадничает и боится, что Элисия все съест, ни с кем не поделившись.

– Ну что, пойдем домой или еще погуляем? – спросил Аларик, ставя девочку на землю.

– Нет, не хочу, пап, – заныла она в ответ.

Сегодня ее день. Только ее! Ей исполняется 10 лет! Она не хочет проводить его с новорожденной сестрой и годовалым братом. Зибилла вечно орет, требует внимания, агукает, в целом – создает множество звуков, от которых она еще не успела отдохнуть после рождения Гюнтера. Хотя Элисии казалось все же, что брат был намного спокойнее в детстве. По крайней мере шуму от него точно было меньше, ведь он до сих пор не разговаривает.

– Мама готовит тесто, чтобы испечь пирог из Огненных ягод, ты точно не хочешь домой? – уточнил мужчина, хитро сощурившись.

– Па-а-а-ап! – затопала ногами девочка.

Нет, она любит своих брата и сестру, правда. Когда Зибилла мило улыбалась старшей сестре, искренне удивлялась самым простым фокусом с исчезновением, а Гюнтер даже пытался кормить Элисию, словно это он ее старший брат. Однако из-за них невозможно находиться дома. Что Зибилла, что Гюнтер постоянно гадят в штаны. И если для новорожденной сестренки это нормально, потому что она даже не может еще ползать, то для вечно бегающего и во все врезающегося брата – это уже было ненормально, что доказывало вечное недовольство матери. Элисия с трудом переносила отвратительные запахи. С самого рождения у нее было чересчур развитое обоняние, из-за чего жизнь в деревне была невыносимой. Отовсюду пахло навозом, животными, сыростью, грязью. Мама девочки даже водила ее к знахарям, но те лишь разводили руками. Так Элисия мучилась много лет, пока с войны не вернулся отец. Лишь он, хоть и не полностью, но решил проблему дочки. Аларик придумал вставлять в нос девочке ватку, пропитанную соком ромашки. С того момента Элисия может существовать, как обычный человек. Благодаря препятствию в носу, она не чувствует так сильно запахи, поэтому может спокойно гулять по деревне и даже заходить в уличный нужник.

– Ладно, давай еще пособираем ягоды и пойдем, хорошо?

Девочка кивнула. Аларик достал флягу и смочил ладонь, а затем провел по своей голове, приглаживая начинающие мешать волосы. Элисия имела густую кудрявую шевелюру в отца. Она помнила его, когда он вернулся с войны – бритая голова, густая жесткая борода и невероятно мозолистые руки. И хотя отец ушел на войну, когда Элисия была совсем маленькой, запах отца она все равно успела запомнить. Когда Аларик вошел в дом, Элисия, которой на тот момент уже было 5 лет, почувствовала смутно знакомый запах горького перца, которым пахла кожа отца. Она побежала ко входу, где уже стояла Клара – ее мать – и обнимала вернувшегося мужа с войны. Хотя Аларик перед входом в дом снял с себя одежду и натянул штаны, одолжив их с бельевой веревки соседа, это не помешало Элисии испугаться отца. Девочка знала, что за запах это был – точно так же пахло от зарезанной и подвешенной туши свиньи у соседа. Он насквозь пропах кровью.

Элисия взяла отца за руку и повела к ягодному месту у обрыва. Это был густо усыпанный ярко-красными бусинками участок, за которым находились плотные колючие кусты. Их посадили специально жители деревни, чтобы детишки, которые собирают ягоды, не упали в обрыв. По логике взрослых ни один ребенок не полезет в жутко колючие кусты, чтобы, например, попытаться напугать кого-нибудь, кто подойдет собрать ягоды. На деле Элисия понимала, что это не работает. Неоднократно мальчишки прибегали в рваной одежде и получали от родителей нагоняй, но все равно уже завтра бежали снова играть на холм.

Девочка поставила корзинку на землю и стала двумя руками рвать Огненные ягоды. Принцип был следующий: правой рукой она тащила ягоду в рот, а левой – закидывала в корзинку.

– Помогай, пап! – возмутилась Элисия, заметив, что отец озирается по сторонам, а не собирает ягоды.

Его темно-карие глаза метались из стороны в сторону. Он разжал ладонь, и корзинка упала на землю, перевернувшись на бок и высыпав половину содержимого обратно в траву. Элисия возмущенно поставила корзинку отца нормально и стала ладошками черпать ягодки с земли.

– Элисия, возьми, – тихо сказал отец и протянул девочке небольшой кинжал.

Девочка послушно взяла его. В руке отца он был маленьким, однако для детской руки кинжал казался огромным. И к тому же тяжелым. Рукоять была обернута тканью в плотный слой, однако все равно чувствовалась бугристость под слоями ткани. Лезвие кинжало было остро заточено, гладкое и короткое, а у самой рукояти были какие-то символы.

Аларик принял боевую позу и достал меч из ножен. Он всегда носил его с собой. Элисия же испугалась и спряталась за отца.

– В кусты, быстро! – скомандовал он. Аларик дождался, когда девочка, превозмогая боль от царапающих до крови шипов, пропадет в кустах, и сделал шаг вперед, добавив. – Что бы ни случилось, не выходи. И… защищай мелких.

Элисия ничего не понимала, но сидела тихо, прижимая к груди отцовский кинжал. Она не понимала, зачем отец попросил ее залезть в кусты, хотя все взрослые против этого, но задавать вопросы не стала.

Аларик отошел от кустов и крикнул кому-то, кого Элисия еще не видела:

– Стареете, я вас сразу услышал, – сказал он.

На поляну со стороны леса вышли несколько высоких и крепких мужчин. Одеты они были в легкую броню, из-за чего могли передвигаться без шума. В руках у одного был меч, а у второго – арбалет, который он направил на Аларика. Лица их были скрыты за черной тканью, открыты были только глаза. У одного были узкий разрез глаз и зеленые радужки, а вдоль левой брови огромный уродливый шрам. Глаза второго были чернее угля. Оба мужчины не сводили глаз с Аларика.

– Мы и не пытались скрываться, – ответил ему мужчина с шрамом.

– Значит, завел семью, Аларик? А как же наше братство? – спросил второй.

– Зачем вы пришли? – спросил отец, крепко держа меч перед собой.

– Соскучились по тебе.

– Да, Аларик, пригласишь нас в гости? Буду рад с тобой разделить жену, а? – засмеялся черноглазый.

– Чего вы добиваетесь? – спросил Аларик. – Рагнар послал вас?

– Нет, он не в курсе, что мы пришли в гости, – мужчина приготовился выстрелить из арбалета.

Элисия все это время смотрела на сцену и боялась даже моргнуть. Она переживала за отца, понимая, что ничем не может ему помочь сейчас.

– Значит, когда я вас убью, мне придется объяснять все Рагнару? И зачем вы мне такие проблемы создаете? – усмехнулся Аларик.

Вместо ответа мужчина с мечом бросился на него. Он активно размахивал мечом, а Аларик лишь уклонялся, ожидая момента, когда мужчина будет открыт для удара. Арбалетчик нервно целился в отца Элисии, но уследить за движениями Аларика было трудно. Мужчина со шрамом сделал выпад, но отец Элисии заблокировал удар мечом. Поляна сразу же наполнилась гудящим звоном металла. В этот же момент мужчина со шрамом выпустил стрелу, но Аларик ловко увернулся, и арбалетный болт попал в кусты недалеко от Элисии. Аларик моментально оглянулся, испугавшись за дочь, что и стало его роковой ошибкой. В следующее мгновение Элисия увидела, как меч мужчины со шрамом прошел сквозь отца и ужасающе вышел из спины чуть ниже лопаток. Аларик хрипло закашлял, попытался мечом ранить противника, но арбалетчик наконец-то смог взять цель и зарядил ему между глаз стрелой. Голова Аларика запрокинулась, но тело осталось стоять, потому что мужчина не выпускал меч. Элисия почувствовала резкий запах выпечки с корицей.

– И это он нас еще старыми назвал? – спросил черноглазый, усмехнувшись.

Элисия сидела и боялась пошевелиться. Арбалетный болт торчал в кустах недалеко от нее. Она смотрела прямо на отца и не верила глазам. Кто эти люди? Почему они убили его?!

Глаза Элисии защипало от подступающих слез, но она держалась. Девочка осторожно поднесла руку к носу и вынула вату. Тут же ударил сладковато-кислый запах крови, запах пота от тех опасных мужчин, напоминающий протухший подогретый суп. Помимо пота ощущался запах горького перца, принадлежащий Аларику, а также смесь хвои и застоявшейся воды с густой зеленой тиной.

Мужчина вытащил меч из тела Аларика и вытер кровь о его одежду. Арбалетчик пошарил по карманам отца Элисии и достал пару медяков.

– М-да, не густо, – прокомментировал он.

– Нам за него больше заплатят. Давай, я за ноги, ты – за руки, – сказал черноглазый, поднимая тело Аларика.

– А девчонка? – спросил арбалетчик и посмотрел в сторону кустов.

– Да оставь ее, время еще тратить, хватай давай, – ответил мечник.

Элисия еле сдержалась, чтобы не закричать, когда арбалетчик посмотрел в ее сторону. В голове девочки мелькали сотни мыслей, но ни в одной не было ответа, что ей делать прямо сейчас. Побежать в деревню? Тогда они погонятся за ней, а отец просил защищать ее брата и сестру. Побежать в лес? Она заблудится и точно умрет. Спуститься в овраг? Элисия не знала, куда он ведет и есть ли выход, а если нет – сможет ли она подняться наверх? Оставалось сидеть и ждать, когда мужчины скроются в лесу с телом ее отца.

Когда бандиты утащили Аларика, Элисия рискнула пошевелиться и дотянулась до арбалетного болта. Руки тряслись, но она все же ухватилась за стрелу. Элисия поднесла ее к носу и вдохнула. Терпкость дубового дерева сочеталась с кислым запахом металла. А еще она отчетливо чувствовала запах хвои. Теперь она понимала, кто из мужчин чем пахнет.

Она вырастет и найдет их.

А пока Элисия будет защищать свою семью.

Она обещает.

Настоящее время…

– Говорила мне мама, чтобы я не платила ему заранее, а я утверждала, дура, что все хорошо, он порядочный! – громко возмущалась девушка, идя по лесу.

Давно она так не злилась. Девушке было обидно, что на очередное обучение учитель так и не явился. Элисия не понимала, с чего вдруг он решил так сделать. Будь он мошенником, не явился бы ни на одно обучение или, например, за этот цикл занятий взял бы в разы больше, чтобы скрыться. Но нет. Как обычно, за две недели до начала обучения, по деревням странствовал всадник, чтобы взять предоплату за ближайшее обучение, поэтому Элисия со спокойной душой заплатила ему. Причем Отто взял, как обычно, – 5 серебряных. Это, конечно, довольно много для обычной крестьянской семьи, но Элисии удалось накопить эту сумму за полгода, поэтому обучение не било по карману, как утверждала мама. Причем девушке удалось даже скопить побольше, остальное она спрятала под матрасом на случай, если семье понадобятся деньги. И еще кое-где.

Элисия даже попыталась узнать у соседей учителя, не случилось ли с ним что-то, однако они ничего не знали. Отто, конечно, жил достаточно далеко – в городе Эльфенштайне, однако ради своих учеников курсировал по городам, где снимал пару комнат для проведения обучения. Ближайшим городом от деревни, где жила Элисия, был Фламменфельс, именно оттуда девушка сейчас и возвращалась. Пешком идти от родной деревни Бергхерц до города было двое суток, разреши мать ей взять лошадь, то она смогла бы добраться до города к ночи, если выехать до рассвета, однако матушка сообщила, что лошадь будет нужнее дома. Элисия подозревала, что просто Гюнтеру зачем-то нужна была лошадь, поэтому он уговорил маму не давать старшей сестре возможность не переться два дня пешком. После смерти отца Гюнтер остался единственным мужчиной в доме, поэтому все его прихоти тут же исполнялись.

Девушка наконец-то дошла до дороги и тут же поморщилась. Она была вся истоптана наездниками, повсюду валялся вонючие коричневые кучки. К тому же несколько дней, шел дождь, а потом уже по дороге прошли всадники и разворотили всю дорогу. Элисия решила, что терпеть вонь даже сквозь ватки с ромашкой она не хочет, поэтому решила обойти через холм.

– Как раз Огненные ягодки должны были созреть, – придумала еще одну вескую причину обойти другим путем девушка.

Элисия оттягивала момент возвращения в дом так рано, ведь сразу начнутся вопросы, почему она не на учебе, обвинения, что она просто так потратила столько денег, хотя могла бы отложить на покупку брони для Гюнтера, ведь сыночка-корзиночка сам не может накопить столько, а в королевскую гвардию хочет попробовать устроиться. Хотя на 5 серебряных можно купить разве что часть шлема от полной экипировки. Или ножны без меча.

Девушка вспомнила об отцовском кинжале, привязанном к правой ноге, и потрогала, чтобы убедиться, что он на месте. Элисия носила свободное голубое платье, в юбке которого сделала небольшой вырез, чтобы в случае опасности она смогла бы достать кинжал и защититься. Само оружие же было крепко на ремешках закреплено на ноге. За столько лет ношения она уже перестала ощущать его тяжесть, поэтому периодически хлопала себя по ноге рукой, чтобы убедиться в сохранности кинжала. К слову, вспомнила она, изготовить такие ремешки и крепления у местного мастера стоило даже дороже, чем обучение у Отто.

Элисия запыхалась, пока поднялась на холм, но довольно заулыбалась, когда почувствовала прелестный сладкий запах любимых ягод из детства. С того момента она еще ни разу не поднималась на холм, не потому, что мама не отпускала, а из-за тяжелых воспоминаний.

Хотя прошло уже 15 лет, Элисия, оказавшись на знакомой поляне, вспомнила все. Их милый разговор с отцом, сладкий вкус ягод во рту и тяжелое ощущение беспомощности. Девушка вздохнула.

Отсюда деревня немного просматривалась, но многочисленная растительность и множество возвышенностей все же мешали полному обзору. И даже так Элисия заметила странность: посреди дня никто не копошился по улицам или на участках с овощами. Возможно, из-за палящего солнца.

Элисия наклонилась и собрала горсть ягод. Прежде чем засунуть что-то в рот, она обязательно нюхала. Родной яркий сладкий и сочный аромат Огненных ягод сразу же наполнил ее рот слюной. Девушка запихнула сразу все ягоды в рот и медленно прожевала их.

– Надо же… – вслух сказала она, осознав, что ровно 15 лет назад, тоже в ее день рождения, Элисия беззаботно ела ягоды именно здесь. Беззаботным тот день был лишь до определенного момента.

Сегодня ей исполнилось 25 лет. Элисия хотела бы провести этот день в парфюмерном органе, в окружении множества приятных ароматов, из которых можно составить различные сногсшибающие, успокаивающие и влюбляющие ароматы. Но вместо этого она с позором возвращается в деревню, чтобы ощутить весь спектр возмущения матушки за якобы впустую потраченные деньги.

Сегодня ей уже 25 лет и по меркам современности она уже старая дева, которую никто не возьмет замуж. Спрашивают ли у нее, хочет она вообще замуж? Конечно, нет. Только бабки-соседки охают при виде нее, какая она бедная и несчастная без мужа. В прошлом году один сосед с пятью детьми овдовел, так все были уверены, что Элисия непременно выйдет за него замуж. Благо она этому вдовцу не понравилась, он даже назвал ее старой, хотя был старше Элисии в два раза. Он же попробовал приударить за Зибиллой, но матушка четко дала понять, что ее младшая выйдет только за достойную партию. Зибилле всего 15, она как раз начала входить в тот возраст, когда родители пытаются активно найти жениха для дочери. И так как она в семье самая младшая, то характер у нее безусловно тяжелый. Элисия и Гюнтер внешностью пошли в отца: карие глаза, кудрявые каштановые волосы, отменное здоровье. Зибилла же была, со слов матери, похожа на бабушку, которую никто из детей ни разу не видел.

Клара родилась в далеком от деревни городе – Мерфолле, находящемся на берегу моря Теней и границе с королевством Гринмур, когда она познакомилась с отцом, то отправилась за ним на другой конец королевства в маленькую деревушку близ гор Монд. Элисия никогда не была на родине матери, и та отказывалась туда отправляться. Никто не знал, были живы родители Клары или нет. А матушка, похоже, не скучала по родным.

И, если верить Кларе, бабушка была белокурой голубоглазой красавицей в молодости. Элисия и Гюнтер унаследовали от отца крепкое телосложение и достаточно высокий рост, Зибилла же была миниатюрной куколкой с тонкой фигурой. Она не могла поднять ничего тяжелее тарелки с супом, поэтому всю работу по дому Элисии приходилось делать самостоятельно. Иногда у девушки в голове мелькали мысли, что ее в этом доме просто используют, как служанку, но ничего против сказать не могла. Да, она любит свою семью. Неидеальную, местами капризную, настырную, осуждающую.

Элисия подошла к тому самому месту. 15 лет назад колючий куст был не такой разросшийся. Сейчас же он занимает приличную территорию от обрыва.

Как она поняла, что подошла к верному месту?

Легко.

Когда ушли те бандиты с телом отца, Элисия подождала до темноты и только тогда покинула убежище, предварительно вытащив арбалетный болт. Она воткнула его в землю, хотя до конца не была уверена, что шаловливые дети не украдут стрелу.

И вот прошло 15 лет, древко стрелы почти сгнило, однако Элисия нашла то самое место. Она села напротив.

– Здравствуй, папа, – сказала Элисия. Настоящей могилы у Аларика не было, ведь все думали, что он просто сбежал. – Я соскучилась по тебе, папуль.

Тогда Элисия вернулась в дом и сообщила матушке, что папа просто куда-то ушел, оставив ее одну на поляне. Почему-то она посчитала, что так будет легче матери пережить потерю мужа. Девочка не думала о своих чувствах, Элисия переживала лишь за родных. Клара не особо искала мужа, посчитав, что он вновь вернулся к прежней жизни, не выдержав семейную бытовуху.

– Видел бы ты, какой красавицей выросла Зибилла! К ней свататься откуда только ни приходят, папуль, – Элисия улыбнулась. – Гюнтер – твоя копия в молодости. Матушка, конечно, за столько лет постарела, но все равно ловит на себе взгляды мужчин, – Элисия утерла выступившие слезы.

Она ни разу не приходила сюда, потому что боялась. Но вот она здесь. Страшно ли ей? Нет. Обидно? Безумно! Элисия не знала, что это были за люди, почему они убили отца, кто такой Рагнар…

Столько вопросов, на которые она не имела ответов.

Возможно, стоило рассказать Гюнтеру, ему уже 16, он крепкий парень. Но если уж опытный воин не справился с напавшими, то братишка точно не сможет. Даже учитывая, что те бандиты сейчас старше на 15 лет. Да и не факт, что они могли быть вообще живы.

– Хотела бы я жить, как все нормальные люди, с папой и мамой, – призналась девушка, потрогав землю импровизированной могилы.

После смерти отца маленькая Элисия поняла, что точно не выйдет замуж. Она с трудом пережила потерю любимого отца, поэтому точно не хотела пережить смерть любимого мужа. Так, маленькая девочка решила, что лучше жить одной, чем однажды снова также страдать.

– Знаешь, папуль, я иногда думала, что сама виновата в твоей смерти. Ты уговаривал вернуться в деревню, но мне же нужно было собрать еще ягод!

Эмоции захватили ее, и она разрыдалась. Впервые за много лет она позволила себе слабость. Матушка заставляла ее быть нянькой, добытчиком, кухаркой, защитником и много другое, из-за чего не было времени вспоминать, что она вообще-то тоже ребенок, которому нужна любовь и ласка. Хотя Элисия понимала, что растить одной без мужа погодок очень тяжело, поэтому всегда помогала матушке во всем и никогда не жаловалась.

Клара до замужества умела шить, однако в этой деревне ее услуги никому не были нужны, как в городе. Поэтому Элисии пришлось использовать свою особенность. Ее брали с собой в город соседи, чтобы она по запаху могла определить, свежую ли рыбу продают на ярмарке. В 13 лет она уже могла с нуля подобрать эффективную отраву для крыс, определить, сделан мед из цветов или с использованием сахара. Так они и жили, Элисия буквально своим носом зарабатывала на жизнь всей семьи. При этом матушка все равно попрекала ее тем, что дочь тратит деньги на свое обучение, а не на броню и оружие для братишки.

– Я столькому у тебя еще не научилась, папочка! – рыдала она.

Мысли, а что было бы, уйди они пораньше с поляны, как отец и хотел, долго не выходили из ее головы. Но в какой-то момент она поняла: те люди все равно бы пошли за отцом, однако, если бы они напали на него в их собственном доме, тогда, вполне возможно, перерезали бы всех. Но сейчас, находясь на месте убийства отца, Элисия все равно не могла не озвучить терзавшую ее мысль.

– А мне сегодня 25, папуля. Интересно, что бы ты мне подарил? – девушка стерла слезы. – Хотя, если бы это было возможно, то живой ты – был бы для меня лучшим подарком.

Она начала вставать, но потом снова села. Самодельная могила ее не отпускала.

– А еще знаешь что? Я начала обучаться на парфюмера! Учитель Отто меня очень хвалил даже! Правда, я так и не научилась писать, мне очень стыдно, папа. В прошлый раз учитель попросил записать пропорции и ингредиенты одного аромата, а я сдуру согласилась, потому что признаться, что не умею писать, не могла. Я просто перерисовала названия на склянках учителя и от балды написала какие-то символы, их вроде цифрами называют, представляешь? – она высморкалась во внутреннюю часть подола платья. – Может быть, он обиделся на меня, что я написала неправильный рецепт, и поэтому не явился на занятие? Это справедливо… А ты умел писать, папуль?

Элисия подтянула колени к груди и обняла их. Как бы сложилась ее жизнь, будь отец жив? Фантазировать можно бесконечно, но правду никогда не узнать. Возможно, он бы выдал ее замуж, из-за чего бы она не смогла обучаться на парфюмера. А может быть, смог бы найти ей лучшего учителя, и сейчас бы она была уже придворным парфюмером. Элисия не была уверена, что женщину могут сделать придворным парфюмером, но очень в это верила. Она никогда не была в столице – Гольдштате, но обещала себе, что однажды обязательно там побывает, как и во всех остальных городах: Эльфенштайне, Мерфолле, Воденхайме и даже Небельмарке. В последний город было тяжело попасть и опасно находиться. Этот город соседствовал с достаточно странным королевством Ривенхолл, который был всегда покрыт туманом, там была самая высокая преступность и периодически они даже нападали на Небельмарк. Из города всегда пропадали люди, когда туман с соседнего королевства заходил в Небельмарк. Эту страшилку она услышала недавно от странствующего барда. За небольшую плату он готов был много рассказать ей о городах родного королевства Дункельвальд, но лишние деньги она с собой не брала, поэтому довольствовалась той затравкой, которую кинул бард.

– Ладно, папуль, я пойду, – Элисия все же встала. – Рада была повидаться, папочка, обязательно приду к тебе снова. Здесь оказалось не так страшно, как я думала, хотя все же очень тоскливо.

Элисия направилась к колючим кустам, около которых пестрело красным.

Но когда она подошла, то вскрикнула. На траве были не Огненные ягоды, а кровь! Элисия осмотрелась.

Вокруг было тихо. Она попыталась успокоиться, ведь это может быть кровь какого-нибудь зайца, которому не повезло встретиться с хищниками. Но где в таком случае шерсть?

Элисия наклонилась и присмотрелась к траве. Перед ней было скопление крови в виде высохшей лужицы, но также был едва уловимый кровяной след, который вел куда-то в сторону колючих кустов. Девушка осторожно, стараясь не наступать на кровь, направилась по следу.

До нее дошло, что жертва – это не животное, а человек, когда кровавый след привел ее к ботинку. Это был правый башмак. Детского размера.