Полная версия
Билеты в один конец
Толик, конечно, мудак. Мог бы не трогать деньги на карте. Непонятно, что вообще он хотел этим показать – что я полностью от него завишу?
К счастью, мозгов хватило заранее забронировать номер в отеле, где остановились свекровь с Алисой, и оплатить несколько суток.
Елена Николаевна открывает дверь и внимательно осматривает меня с ног до головы.
– Ну наконец-то! – шипит она. – Три часа звонков! Я вся извелась!
Ее взгляд скользит по моей шее, где синяк уже, наверное, чернеет.
– Где ты была?
– Меня ограбили… На вокзале…
Поднимаю руки и демонстрирую ей ссадины.
На лице Елены Николаевны отражается ужас.
– В смысле?
– В прямом. Толкнули, отобрали кошелек. Поезд ушел без меня, пришлось пересаживаться на «Ласточку».
Я снимаю обувь и спешу к дочери. Она лежит под одеялом, спит. Щеки алые, волосы мокрые от пота. Рука сама тянется прикоснуться ко лбу – Алиса горячая, как печка.
– Мам… – шепчет она, не открывая глаз. – Ты приехала?
– Приехала.
Глажу ее по волосам.
– Вы ей что-нибудь давали?
– Ну конечно. Скоро должно подействовать.
Я засовываю дочке под мышку градусник. Он пищит через пару минут.
– Тридцать восемь.
– Спадает понемногу. Пару часов назад было тридцать девять с половиной. Врач приходил. Список лекарств на тумбочке, позже выкупишь.
– Хорошо. Карту только свою оставьте. У меня… нет.
Елена Николаевна что-то бурчит себе под нос, но я не обращаю внимания.
– Малышка… – Снова глажу Алису по голове. – Очень плохо?
– Уже получше, – тихо шепчет она, прижимаясь ко мне, отчего я непроизвольно дергаюсь.
Надо бы помыться, сменить одежду…
Целую Алису в щеку, говорю, что я быстро, и иду в номер этажом ниже.
Внутри просто, чисто и опрятно. Беру полотенце, и прямиком в душ. Смотрю на себя в зеркало: синяк на ключице, царапины на бедрах, глаза – будто не мои.
Я отключаю все мысли и эмоции.
Потом. Все потом.
Мою тело, волосы. Переодеваюсь и возвращаюсь к дочке.
– Мам… – слабо улыбается Алиса, – а когда мне станет совсем хорошо, купим мороженое?
– Купим, – улыбаюсь я в ответ.
Ложусь рядом, обнимаю ее, целую все такой же горячий лоб – и наконец испытываю привычные чувства, привычные ощущения.
Эту Таню я хорошо знаю. А ту, что ехала в поезде Москва – Сочи, – нет.
10 глава
ТаняЯ глажу Алису по спине, пока ее дыхание не становится ровным. Дочка то засыпает, то что-то бормочет и снова забывается сном. Самой бы тоже поспать, но даже не пытаюсь последовать ее примеру. В голове тысяча мыслей, и остановить этот поток просто невозможно. Надо еще в аптеку сходить за лекарствами.
– Я на пляж, – шепчет Елена Николаевна, заглядывая в комнату.
Я киваю, закрывая глаза.
Слушаю, как свекровь собирает сумку, как тяжело вздыхает в прихожей. Звонит телефон. Она отвечает, и по милому, елейному тону я понимаю: это Толик.
Инстинктивно касаюсь пальцами шеи, того самого места, где осталась метка разрисованного, и внутри снова все переворачивается, сжимается. Вроде и не о чем жалеть. Но я жалею.
Потому что до сих пор бросает в жар, стоит об Алексее подумать. Будто лихорадка передается от Алисы. Интересно, он расстроился из-за моего исчезновения или обрадовался? Или вообще не придал значения?..
Температура наконец спадает, и Алиса засыпает крепче. Я аккуратно встаю, чтобы ее не разбудить. Опускаюсь на подлокотник дивана в холле и обхватываю себя руками. Надо думать, как дальше быть. Найти работу, жилье. С урезанным бюджетом.
Толик показал себя во всей красе… Как после такого вообще можно доверять мужчинам? Да и зачем? Сама справлюсь. Только Алису на ноги поставлю.
«Справишься, конечно, – язвительно подтачивает внутренний голос. – На какие шиши? Ты даже лекарства купить не можешь».
Я открываю телефон и пролистываю список контактов. Взгляд останавливается на Злате. Кажется, она единственная, кто сейчас может хоть что-то предложить. Стабильное. С зарплатой. А пожить попробую напроситься к Лене. Она как раз недавно с Гариком разбежалась, так что, наверное, против не будет…
Палец зависает над кнопкой. Терпеть не могу просить и навязываться, но выхода нет. Дыхание перехватывает, когда на том конце я слышу голос приятельницы.
– Злата, привет. Мне нужна работа. Хоть какая-нибудь.
– Привет, пропажа. Неожиданно… А как же твои дизайнерские шмотки, детские утренники? А дом – полная чаша?
Чаша, да. Только разбитая.
– От мужа я ушла. Жить мне не на что. Еще и судиться, наверное, к вам придем…
Хотя пока теплится надежда, что Толик одумается. Ну не станет же он силой удерживать и дочь у меня отнимать.
– Даже так…
– Есть что-нибудь на примете?
Повисает пауза. Долгая.
– На примете у меня всегда что-нибудь есть, но у тебя стажа нет. Кто захочет брать новичка? Будь я работодателем, выбрала бы кандидата с опытом…
– Ты же знаешь, я исполнительная, быстро обучаюсь. К тому же лучшей была в группе.
Злата шумно вздыхает:
– Вообще, есть один вариант. Правда, ничего не гарантирую. Сомнительно, что тебя утвердят. Ну и, если что, мне бы не хотелось портить отношения с этим человеком.
– Злата, я тебя не подведу, – заверяю.
– С маленьким ребенком на руках? Спорно.
– Алиса в сад ходит…
– А если задержаться придется? А командировки?
Теперь пауза уже с моей стороны.
– Хотя ладно, про командировки я преувеличила. Работа в основном в офисе. Быть на подхвате. Я уточню и перезвоню. Скинь резюме, может, что-то подправлю.
– Злата… Спасибо тебе огромное!
– Пока не за что, Тань. Жду резюме.
– Я только утром смогу, раньше не получится.
– Пара-тройка дней у тебя в запасе есть, – завершая разговор, бросает Злата.
В удачу я, конечно, не особо верю. С другой стороны, хоть в чем-то же должно повезти, раз в семейной жизни полный провал?
Елена Николаевна возвращается спустя два часа. Взяв у нее карточку, я иду за лекарствами. По-хорошему, стоило бы еще снять наличку, – Толик все равно компенсировал бы матери то, что урезал мне, – но уже не знаю, чего от него теперь ждать. Вроде понятно, что это просто угрозы, однако решаю не проявлять самостоятельность. Быть чуточку умнее. Только обвинений в воровстве еще не хватало.
Ночевать я остаюсь с Алисой, а Елена Николаевна отправляется в мой номер. Утром дочка просыпается без температуры и в приподнятом настроении, тут же просится на завтрак. Но силы быстро ее покидают, и мы возвращаемся в номер. Из плюсов – щеки уже не такие пунцовые, а взгляд снова живой и веселый.
Весь день играем в настолки, а на следующий – Алиса вовсю капризничает, когда я заставляю ее лежать. Значит, идет на поправку.
– Мам! – надувает она губы. – Надоело! Пойдем погуляем!
Я улыбаюсь, поправляя спутанные после сна волосы.
– Ну хорошо, – соглашаюсь. – Только недолго.
Мы завтракаем в кафе при отеле, а потом отправляемся на пляж. Солнце еще не в зените, ветерок теплый, но не изнуряющий. Алиса тут же сбрасывает сандалии и топает босиком по песку.
– Смотри, какие ракушки! – Она подбегает ко мне, держа в ладошках маленькие кусочки раковин.
Любуюсь ею, вдыхаю соленый воздух, и впервые за долгое время не душит тревога. Меня не тянет обратно в тот поезд, в те ощущения. Хотя из-за предстоящей встречи с мужем не по себе.
Мы с дочкой строим замок из песка, собираем ракушки. Я пытаюсь забыться. Ухватиться за эти простые действия, за смех Алисы, за прикосновение бриза к коже. Сделать вид, что я – только мама. Что ничего не болит. Что жизнь продолжается. Но в душе все равно надлом.
Сама себя не узнаю.
Я как будто живу в чужом теле. Чужими руками глажу волосы дочери, чужими ногами брожу по набережной. Не представляю, как скажу Алисе, что мы больше не будем жить с ее отцом.
В голове хаос.
Всегда знала, кто я, и была уверена, что никогда не поступлю легкомысленно. Я не из тех, кто изменяет. Не из тех, кто теряет голову с первого взгляда.
Но я это сделала. Изменила.
И мне было хорошо…
В кармане вибрирует телефон.
«Я приземлился и еду в отель».
Смотрю на экран, и горло моментально сжимается.
Не хочу видеть Толю. Не хочу сейчас ничего с ним обсуждать. Я думала, у нас с Алисой будет еще немного времени…
Потому что мне страшно. Впрочем, это нормально.
Неизвестность всегда вызывает страх. А я действительно не знаю, что ждет впереди. И меня, и дочь.
11 глава
Таня– Папа! Папочка! – Алиса бежит к Толику.
Он обнимает дочь, целует в щеку. Кружится с ней вокруг своей оси. Как сцена из фильма. Со стороны мы, наверное, в этот момент выглядим как идеальная и любящая семья. Только на самом деле это неправда.
– Нравится тебе здесь? Это единственное место, где вместо гальки песок. Для тебя специально завезли. – Толя сверкает белозубой улыбкой.
– Правда? – округляет глаза Алиса. – Только здесь? Я думала, везде…
Отель, может, и не самый дорогой, но кусочек пляжа с песком. Если пройти чуть подальше, опять камни.
– У-у-у, сразу видно, что из гостиницы ты почти не выбиралась, да?
– Я же болела, пап. Только сегодня уговорила маму выйти на улицу…
– Ну мама у нас любит перестраховываться. – Толя бросает взгляд в мою сторону.
А мне хочется убежать от него. На край света. Или от себя. В жизни сейчас самый настоящий хаос.
– Пойдем, покажу наш замок. – Алиса тянет Толю за собой.
Я медленно иду следом.
Как отец и сын Толя – большой молодец. Но в отношениях со мной… Все-таки в какой момент они изменились? Винить только мужа в том, что он превратился в циничного кобеля, глупо. Надо было обращать внимание на детали и делать выводы, а не отмахиваться от участившихся в последнее время командировок и бесконечных задержек на работе. Нервный тоже был. Я думала, это стресс из-за большой ответственности. Да. Тянуть и семью, и любовницу тяжеловато. Еще и работать, и отцом успевать быть…
Алиса вкладывает в ладонь Толи несколько ракушек. Он прячет их в карман, гладит дочь по голове, взъерошивая светлые кудряшки, и просит насобирать еще. Хвалит наш замок. Алиса убегает, а муж, поднявшись с песка, подходит ко мне.
Внимательно осматривает, сдвигает недовольно брови.
– Что за история с ограблением? Специально придумала?
– Зачем мне это?
Так себе приветствие и первые минуты встречи двух любящих друг друга людей.
– Что произошло? Откуда это?
Толя грубо хватает меня за подбородок, удерживает с такой силой, что не шелохнуться, разглядывает шею.
– А что это, по-твоему?
– Таня! – рычит он.
– Отметины есть еще на руках и коленях. Денег же не осталось, меня обокрали, а до отеля добраться надо… С таксистом пришлось расплачиваться. Натурой. Сначала не понравилось, потому и синяки…
Хватка мужа становится сильнее, в его глазах полыхает ярость.
Мне бы заткнуться, но я тоже в гневе. Сама же от отчаяния кинулась в объятия разрисованного. Не хотела на самом деле… Я вообще свою жизнь иначе представляла. Ее будто на мелкие клочки разорвали и развеяли по ветру.
– Рас-ска-зы-вай, Татьяна, – по слогам произносит муж.
– Что рассказать? Что какой-то недоумок, так же как и ты сейчас, вцепился в меня и обокрал? Швырнул на асфальт со всей силы? Неравнодушные прохожие пришли на помощь. Документы вернули, а деньги нет. Пару тысяч, правда, удалось снять с карты, бюджет ведь теперь урезан. Спасибо твоей маме, одолжила свою карточку, и я купила Алисе лекарства. Но тебя болезнь дочери явно меньше интересует, чем моя интрижка с таксистом?
– Прекрати…
– А то что?
Выдерживаю его взгляд, хотя внутри умираю от страха. Таким злым Толю я никогда не видела!
– Папа, папа, вот еще! – подбегает к нам Алиса.
Он ослабляет хватку. Только в этот момент получается сделать полноценный вдох и вырваться из его «приветственных» объятий.
Кошмар какой-то. Как моя счастливая и красивая семейная жизнь за несколько дней могла превратиться в это нечто? В это вязкое болото, от которого самой противно.
– Спасибо, Алиса, – уже без тепла произносит муж, все так же не сводя с меня полыхающего взгляда.
А по мне, пусть бесится. Пусть даже допускает мысль, что я действительно переспала с таксистом. Да хоть с чертом!
Алиса снова убегает, и Толя хватает меня уже за локоть.
– Не понравилось, что в деньгах ограничил? А как ты дочь лечить собираешься, если вдруг одна окажешься? Как вообще собираешься существовать?
– Плохая тактика, Толя. Запугивать решил?
– В реальность немного вернуть. Чтобы ты поняла: без моих денег будет очень тяжело. Очень, – подчеркивает он.
За обиды не мстит только трус или раб. А я не трус и не раб. И измену не прощу. Хотя счет мы вроде как сравняли. Но после этого в наших отношениях будто поставлена точка. По крайней мере для меня. Окончательно.
– Тань, – смягчается Толя, – я мириться приехал. Не надо. Не вытягивай ты у меня эти эмоции. Я бешусь от одной мысли, что к тебе кто-то другой прикоснется. Всегда так было. Мне плохо без вас. Без Алисы. Дома такая пустота… В общем, не прав я был. И с деньгами нелепо вышло. Давай забудем все, малышка. – Он обнимает меня, заменяя грубость нежностью.
Только другие ассоциации сразу возникают. Купе, разрисованный, наша близость. Интересно, Толя тоже другую вспоминал, когда домой возвращался, «покормив кота»? Или ему вообще было плевать, с кем трахаться – со мной или с любовницей?
– Извини, Танюш. Правда. Перегнул палку. Не хотел…
Как все просто. Почти как песок на камни насыпать. Правда до первого шторма. Потому что волны смоют все до песчинки, и надо будет сыпать заново. И так каждый раз…
Толя берет мое лицо в ладони, заглядывает в глаза.
– Ты ведь пошутила про таксиста?
– Пошутила.
Про таксиста. А про остальное – нет. Но вслух это произнести – значит, зарыть свою репутацию. И подвергнуть себя опасности. А у меня суд впереди, надо как-то добиться, чтобы дочь жила со мной. Всеми правдами и неправдами. Потому что этого Толю я совсем не знаю. И что от него ждать – тоже.
– Мам, пап, а давайте вместе замок строить! – Алиса берет нас за руки и тянет туда, где песка больше всего.
– Давай, конечно, – соглашается Толя и опускается на корточки.
Наблюдая за ними, я ловлю себя на мысли, что Алисе будет очень сложно объяснить, почему я рассталась с ее отцом. Явно не на отдыхе о таком сообщать. Как же тяжело… Груз вины не просто тяготит – он грозит меня задавить.
Наигравшись, Алиса вскакивает на ноги.
– Хочу мороженое, пап.
– Конечно! Пойдем. – Он отряхивается от песка.
– Алиса, ты болеешь…
– От одного что будет? – вмешивается Толя, и не очень вовремя.
– Ну пожалуйста… – упрашивает дочь.
– Врач пока запретил.
Толя пожимает плечом:
– Ну все, зайчик. Мама против.
– Это не я против, а врач. Когда выздоровеешь, будет можно, – злясь на него, объясняю Алисе.
Но она уже ни в какую. Вредничает, капризничает и просит купить ей эскимо. Я чудом не срываюсь на мужа. Ну вот зачем он так? Понятно, что авторитет свой хочет повысить в глазах дочери, но такой ли ценой это делать?
– Пойдем в номер. Я тебя помою, и будем ужинать. А потом купим пирожное. Какое тебе захочется, – уговариваю Алису.
Дочь в итоге соглашается. Взяв меня и Толю за руки, она ведет нас в отель. Лишь когда подходим к крыльцу, я задумываюсь, что если Алиса в номере с Еленой Николаевной, то в свой я должна пустить Толю… Снова хочется сбежать от мужа. Только бы не оставаться с ним наедине!
12 глава
ТаняЧувствуя себя шпионом на задании, я украдкой составляю в телефоне резюме, пока Толя лежит на кровати и смотрит телевизор. Или делает вид, что смотрит. Он же в обычной жизни даже мультик Алисе не включит – называет это все пустым времяпрепровождением.
Его притворный интерес к какой-то телепередаче продолжается недолго. Слышно, как Толя встает и идет ко мне.
– Тань, ты серьезно? Будешь спать на диване?
Затемняю экран и поднимаю глаза на мужа. Нужно хитрее быть, но я этого начисто лишена. Да и смелость не моя сильная черта.
– Пойдем в кровать.
Хоть на коврике у входа буду спать, только не с ним! Неужели Толя действительно не понимает, что никакая нормальная женщина не простит измену и подлое отношение к себе? Пусть у меня нет опоры, не к кому пойти, – есть только тетя и двоюродная сестра, – но это не значит, что об меня можно ноги вытирать. Натрахавшись на стороне, предлагать спать вместе и вообще делать вид, будто ничего не произошло.
– Нет, – произношу твердо.
Надо как-то потянуть время до отъезда. Прикидываться овцой. Потому что если Толя с мамой возьмутся за меня всерьез, вмиг скрутят в бараний рог и опустят ниже плинтуса.
Дура я, конечно. Повелась на красивые ухаживания, комплименты, внешность. Влюбилась. Семью хотела, потому что своей никогда не было. Только теперь, анализируя прошлое, понимаю, что многое я придумала, где-то идеализировала, а видеть правду не хотела. Пыталась мужа изменить, но люди не меняются.
– Что значит «нет»?
Когда вижу его недовольный взгляд, во мне поднимается настоящая буря. Установка вести себя прилично снова летит к черту.
А может, тактика у Толи такая – ищет слабое место, эмоции вызывает? Еще как вызывает, и все сложнее их не показывать. Истинные.
Потому что внутри – банальный страх перед переменами, я зажата. Безумно боюсь последствий, боюсь, что Толя отнимет у меня Алису. Однако из-за этого страха становиться жертвой обстоятельств и вешать на себя ярлык – тоже последнее дело.
– Идем, – настаивает муж и кивает в сторону спальни.
Его пах практически перед моими глазами. Меня сейчас вырвет от отвращения. Единственное, чего я хочу в этот момент, – послать Толю на три буквы.
– А ты ничего не перепутал, милый? – оскаливаюсь и перехожу в нападение. – Я тебе не давалка по первому требованию, не вещь, не собственность. По паспорту, может, и жена, но в рамки приличия мы с тобой больше не вписываемся. А хочешь, прямо завтра устрою скандал и расскажу твоей мамочке, чем ты занимаешься в ее квартире? Я не увидела раскаяния, не услышала искренних извинений, не получила ни подарков, ни даже жалких красивых слов. Или ты всерьез считаешь, что достаточно сказать, как тебе без нас с Алисой стало пусто? Думаешь, этого хватит?
Нехитрая манипуляция, которая удивительным образом работает.
– Я же дела оставил и приехал…
– Это ты про любовницу?
– Тань…
– Шесть лет, Толя, мы были вместе шесть лет, и я верила, что у тебя единственная! Даже мысли не допускала, что кто-то может быть на стороне!
– Вот именно! – повышает он голос. – Хоть бы раз приревновала!
Приплыли.
– Ты еще скажи, что ревность так вызывал!
– Ну, котенок…
Толя опускается передо мной на колени, но облокачивается при этом о диван. Тянется, берет за лодыжку, а меня снова передергивает от отвращения. Отодвигаюсь.
В груди огнем горит. Обидно мне, что отрицать.
– Не смей. – Убираю его руки.
– Как мы дальше жить будем, малыш? Я очень раскаиваюсь…
– Не знаю, – выталкиваю из себя вместо слов о разводе. По-моему, все очевидно. Иного не дано. Не смогу я простить предательство.
– Танюш… – Толя снова берет меня за лодыжку.
– Мне нужно время.
Ложная капитуляция. Хотя почти не вру. Оно и правда необходимо. Отправить Злате резюме, вернуться в Москву. Пока Толя на работе, собрать вещи и переехать к Лене. Прикинуть, что по сбережениям, ведь уже ясно, что от него помощи не будет. Еще неизвестно, как все обернется с Алисой, как он поведет себя в суде. Хоть бы моя интрижка в поезде не всплыла. Хотя как? Больше мы с тем сатанистом не пересечемся – в этом я уверена.
– Хорошо, хорошо. – Толя резко отпускает ногу и встает, взъерошивает пятерней волосы. – Сколько тебе нужно времени?
И жизни не хватит. Но отвечаю другое.
– Без понятия, Толь. Ты меня не просто обидел, ты… ты меня убил. – Натягиваю на себя одеяло. – Все. Спать хочу. Я прошлую ночь с Алисой была и почти не отдыхала. Выключи, пожалуйста, свет.
К счастью, дважды повторять не приходится. И даже отбиваться. Щелкнув выключателем, Толя идет в спальню.
Я доделываю резюме и скидываю Злате, не дожидаясь утра. Открыв календарь, считаю дни до конца отдыха. Еще четыре. Надо как-то продержаться. С достоинством. Потому что на самом деле такое чувство, что его у меня больше нет – растоптали.
Оставшиеся дни проходят относительно спокойно. Толя – само совершенство. Любящий отец и муж. Алисе дарит подарки, мне приносит цветы и постоянно просит прощения. Моя ложная капитуляция продолжается.
В день, когда мы наконец собираем вещи и едем на вокзал, Злата выходит на связь.
«Фотку пришли», – пишет она.
«Зачем?» – удивляюсь я.
«Работодатель просит», – отвечает она и добавляет смеющийся смайлик.
«Ты там на какую работу меня устраиваешь?»
«Да все нормально, Тань. Присылай. Пунктик у него. Страшилищ себе в помощницы не берет. Эстет, типа».
Эстет? Ну ладно.
Рыщу по галерее и нахожу парочку приличных. Отправляю Злате.
«Выбери на свой вкус».
Она молчит почти час. Это до жути нервирует, мне очень нужна работа. Хоть какая-нибудь.
«Там кастинг, что ли?» – не выдерживаю.
Когда Алиса и Елена Николаевна выходят из купе, Толя пересаживается ко мне.
Я нервно стучу ногтем по экрану телефона, потому что Злата по-прежнему не отвечает.
– Танюш, ты чего? Все в порядке? – Муж накрывает мою руку своей.
Телефон вибрирует под нашими ладонями.
«Приходи в четверг на собеседование».
Четверг… Это хорошо. В запасе еще пара дней. Как раз успею вернуться и с Леной поговорить.
– В полном, – улыбаюсь я мужу.
Он замечает мою переписку. Хмурится.
– Это что? Какое еще собеседование?
– На работу. Ты был прав, я дома засиделась. Сам же говорил…
– И какой в этом смысл? А если Алиса опять заболеет, кто с ней сидеть будет? А к школе готовиться? Да и стажа у тебя нет. Ты же ничего не умеешь. Не придумывай, Тань. И не позорься.
Налет идеальности исчезает, и изо рта мудака снова сыплются обидные, унизительные слова. Недолго Толя продержался…
Я отворачиваюсь к окну, смотрю на мелькающие пейзажи и в который раз задаюсь вопросом: ну как, как я могла быть такой слепой и влюбленной дурой? Почему раньше не замечала этой гнили? И сколько ее еще вылезет наружу, когда муж осознает, что я от него ушла?
13 глава
ВладА вот это уже интересный поворот. И аккурат к моему возвращению. Полное досье. Все в нем так гладко, что не подкопаться, – будто отчет отличницы. Перечитываю снова.
Теперь понятно, почему недотрога, откуда все эти пренебрежительные взгляды. Девочка росла одна, без родителей. Отца не было, мать рано умерла, воспитывала тетка. В девятнадцать вышла замуж, муж старше. Почти сразу ребенок. Просто. Банально. Закрывала эмоциональные дыры. Если бы не одно но. Случившееся в купе скучным и банальным точно не назовешь. Там была не отличница, а персонаж куда более интересный.
Я стучу карандашом по столу. И вот что с ней делать? Еще одну непутевую помощницу не потяну, никакой секс проебов на работе не стоит. Репутация дороже. Кстати, про нее. Мне только скандалов с ревнивым недоумком мужем не хватало.
Выстроив логические цепочки и накидав список вопросов, ответы на которые хотелось бы услышать от Татьяны, пока они свежи в памяти, я еду в суд, а после – к Савчуку и на наш новый объект. День, как всегда, расписан по минутам.
Четверг наступает быстро. По крайней мере, для меня. И с жуткой головной болью. От перенапряжения, от недосыпа, от недотраха. Зря я вчера до Марины не доехал. Сегодня это уже вопрос жизни и смерти. Раскусываю еще одну таблетку и запиваю ее кофе. Когда уже, блядь, отпустит?
Звонок внутреннего телефона бьет по нервам. Хочется рявкнуть на Виолетту, но я только тихо выругиваюсь матом, морщась от очередного спазма сосудов. Отвечаю. Новость хотя бы слегка приводит в тонус.
– Пусть заходит.
– Других тоже посмотрите?
– Возможно. – Я массирую виски. Боль понемногу отступает.
Татьяна заходит в кабинет, делает несколько шагов и замирает. Хмурит брови. Осанка ровная, на голове идеальный пучок, костюм строгий.
Я аж сам весь подбираюсь, снова увидев ее. В совершенно новом образе. Прическа, одежда, каблуки – как картинка. Сразу бы все с недотроги снял и без прелюдий выебал на столе.
– Ты… Вы… Ничего не понимаю… Владислав Таранов?
– И Алексей тоже, – улыбаюсь. – По делам я ездил под чужим именем, нужно было привезти важного свидетеля. Издержки профессии.
Я медленно вдыхаю, потому что прилетает новая вспышка боли. Которая не перекрывает вспышку похоти.
