Правильный лекарь 9

Физически он сейчас получается старше меня, но учитывая мою прошлую жизнь – чувствительно младше, хоть этого и не знает. Я вкратце расписал те немногие обязанности, которые ему придётся взять на себя.

– Я думаю на первое время вам будет вполне достаточно утренний приём сдвинуть на полчаса позже и ещё взять полчаса после обеда, чтобы решать текущие вопросы, – в завершение своей не особо длинной речи сказал я. – Я пока в первое время буду регулярно здесь появляться, но на мне остаются лечебные вопросы госпиталя и организация учебного процесса, от которого мы пока на этой неделе отдыхаем, но со следующего понедельника Обухов обещал загрузить нас по полной, скучать не придётся. Именно по этой причине мне и нужен грамотный и серьёзный заместитель, так как высшее начальство решило, что я должен руководить обоими учреждениями одновременно и их абсолютно не волнует, как я буду это делать.

– Да оно понятно, Александр Петрович, – хмыкнул Шестаков. – В двух местах одновременно находиться невозможно. К тому же обучение сейчас важнее и для вас, и для лекарей города.

– Рад, что мы поняли друг друга, Василий Николаевич! – я встал и пожал ему руку. – Тогда не буду вас больше задерживать. Соответствующее распоряжение я сегодня подготовлю, а завтра вы подпишете у секретаря. Во многих организационных вопросах, кстати, можете рассчитывать на Савелия, он человек грамотный, расторопный, не зря занимает своё место.

– Понял, Александр Петрович, – наконец на его серьёзном лице появилась улыбка. – Спасибо за информацию, учту.

Шестаков слегка поклонился и вышел из кабинета, а я позвал обратно Савелия, и мы совместными усилиями синтезировали текст распоряжения. Вот теперь наконец-то я могу считать свой рабочий день на сегодня законченным. Перед тем, как встать с кресла, я позвонил Насте, чтобы оповестить, что я скоро приеду, так что крутись, как хочешь. Можно перед зеркалом.

По результатам своей беседы с Гаазом по поводу сосудистых больных я сразу доложил Обухову. Причём в лицах и с передачей интонации. Он ещё полюбопытствовал по поводу расчёта за пари. Выслушав мой рассказ, мэтр ехидно похихикал и пообещал мне организовать сосудистых пациентов в ближайшее время.

– Было бы неплохо, Саш, – сказал он, – если бы ты сформулировал что-то типа листовки, которую можно раздать знахарям. Опиши основные характерные жалобы и симптомы. Понятное дело, что разночтения всё равно будут, но они хоть примерно будут понимать кого к тебе нужно отправить. К сожалению, не у всех такие безупречные познания, как у тебя.

– Разумная идея, Степан Митрофанович, сделаю, – пообещал я. – Вам привезти?

– Ну если ты хочешь сам лично их по всему городу развозить, то дерзай, – усмехнулся Обухов. – Если нет, то утром передай моему секретарю. Завтра как раз будет совещание с главными знахарями, там им и вручу.

Слово главного лекаря Санкт-Петербурга закон. Князь сказал, князь сделал. Свои плоды это стало приносить уже на следующий день, пациенты с жалобами, похожими на сосудистые посыпались градом. Естественно, с сосудами были проблемы далеко не у всех, большая часть оказалась с остеохондрозом, но было немало и остро нуждающихся в нашей помощи. Мы с Виктором Сергеевичем даже были вынуждены организовать совместный приём, чтобы сразу заниматься вопросами лечения. Первичный приём направляемых знахарями пациентов мы поручили вести остальным, они и занимались дифференциальной диагностикой, исключая ошибочные направления.

Я уже подумал позвать того господина из городской управы на приём раньше, но потом решил оставить всё как есть. У нас уже план был расписан, а консилиум по четвергам я отменять не собирался, чуть ли не каждый день напоминая коллегам, чтобы подбирали интересных и необычных пациентов для обсуждения.

После двух подряд пациентов с заболеваниями артерий нижних конечностей, которых я назначил на совместную с Панкратовым процедуру, меня ждал неожиданный сюрприз. Если такие пациенты ко мне раньше не обращались, это ещё не значит, что их не существует, вот и состоялся мой дебют.

– Слушаю вас, – сказал я пациенту лет шестидесяти в недорогом, но ухоженном костюме, скорее всего рабочий класс в прошлом. А может и в настоящем.

– Боли при ходьбе появляются, а ещё при подъёме по лестнице, и словно воздуха не хватает, – сказал он и уставился на меня в ожидании следующего вопроса.

– Так, стоп, а причём здесь нехватка воздуха? – удивился я, хотя правильные мысли начали уже проклёвываться в мою голову. – У вас где боли-то при ходьбе появляются?

– Вот здесь, – удивился моему вопросу мужчина и показал на грудину. – И в левую руку бывает отдаёт. Если сумки тяжёлые жене помогаю из магазина нести, то часто отдыхать приходится.

– Ага, – кивнул я. Теперь я с него хоть штаны снимать не буду. – Ложитесь пожалуйста сюда и расстегните рубашку.

Мужчина выполнил мою просьбу, я поднял стол и положил руку на область сердца. Ещё не приходилось никогда сканировать коронарные артерии, это оказалось немного сложнее, чем на ногах. Мои предположения подтвердились, коронарные артерии забиты почти до отказа бляшками, просачивается дай Бог одна пятая того, что должно, а то и меньше.

– А кто вас ко мне направил? – поинтересовался я. – Страна должна знать своих героев, я в инструкции не указывал подобных жалоб. Говорите, кто этот умный человек?

– Это наша Оксана Фёдоровна, – сказал мужчина, улыбаясь. – Она у нас и правда умничка, хоть и молодая совсем. Мы ей никак не нарадуемся.

– Я тоже, – хмыкнул я. – Надо будет с ней познакомиться.

Я продолжил сканировать коронарные артерии миллиметр за миллиметром, определяясь с необходимым объёмом вмешательства. Да и как в итоге проводить процедуру? Тут игра в четыре руки не получится, для двух лекарей просто места не хватит. Значит буду делать сам. На всякий случай пациента всё же погрузили в операционный сон, мне сейчас переживания и волнения с его стороны совсем не нужны.

Так, надо максимально собраться и сделать сейчас двумя руками то, что до этого делали четырьмя. Хорошо, что мы с Виктором Сергеевичем уже менялись ролями и я знаю, как ловить тромбы и эмболы. Лучше торопиться не буду, начну с одной артерии, левой передней нисходящей, которая забита больше всего, а дальше посмотрим. Представлю, пожалуй, этого пациента на консилиуме в четверг, чтобы коллеги тоже ознакомились.

Я закрыл глаза и сосредоточился. Из центра левой ладони тонкий аккуратный пучок устремился в устье артерии, куда поступает кровоток из аорты, а из второй ладони, как говорится, ниже по течению. Шёл вдоль сосуда медленно, удаляя одну бляшку за другой. Отваливающиеся фрагменты ловил и уничтожал, чтобы не допустить инфаркта, который неизбежен при эмболии. Когда дошёл до места, где сужение артерии закончилось, прекратил воздействие.

Не обращая внимания на стекающие по вискам капли пота из-за перенапряжения, проверил в обработанной артерии кровоток. На лице расплылась счастливая улыбка. Ну что, Саша, поздравляю, теперь ты ещё и кардиохирург! Чего мне ещё только не хватает? Кажется уже перебор. Но проблема-то существенная и не думаю, что в этом мире таких пациентов намного меньше, чем в нашем. По-хорошему такие вмешательства надо ставить на поток, но я и так уже разрываюсь. Значит какой вывод? Правильно, надо найти достойного, кто подхватит этот поток.

– Буди, Кать, – сказал я, отходя от стола. – На сегодня с него хватит.

Сестрёнка произвела нужную манипуляцию и через пару минут мужчина открыл глаза.

– Господин лекарь, что-то в моих ощущениях ничего не изменилось, – задумчиво произнёс мужчина, водя рукой себе по области сердца.

– Так вы и не вагоны сейчас грузите, – хмыкнул я. – Но, сразу говорю, намного лучше после чистки одной коронарной артерии не станет, но однозначно вы теперь сможете немного дальше пройти или подняться по лестнице.

– Если я вас понял правильно, вы что-то сделали, но ещё не всё, так? – спросил он, поднимаясь.

– Всё правильно, – кивнул я. – Нам чрезмерные риски не нужны, нам нужен результат, вы со мной согласны?

– Ещё как, – улыбнулся мужчина. – Я не рисковый, тише едешь – дальше будешь. А когда теперь продолжим? Мы ведь ещё продолжим?

– В четверг к половине второго будьте возле кабинета, – ответил я.

– Александр Петрович, а что вы ему сделали? – полюбопытствовала Света, когда мужчина вышел из кабинета.

– Стентирование, – хмыкнул я, вызвав в её взгляде только ещё больше удивления.

Глава 6

Коллективный обед я решил заодно превратить и в небольшое совещание. Тем более, что за один день, даже за половину дня, мои коллеги уже успели набраться впечатлений от нахлынувших со всего города сосудистых больных.

– Друзья мои, а ещё к кому-нибудь пациенты с жалобами на боли в области сердца при нагрузке обращались? – спросил я, накладывая себе в тарелку борщ из большой кастрюли. Наш повар учёл некоторые рекомендации и теперь это первое блюдо было на должной высоте.

– У меня было двое таких, – откликнулся первым Жеребин.

– И у меня один, – откликнулся Юдин.

– У меня ничего подобного за сегодня, – пожал плечами Рябошапкин. Панкратов и Сальников сказали то же самое.

– А вы не уточняли, кто направил этих пациентов? – обратился я к Жеребину и Юдину.

– Какая-то молодая знахарка, – напрягая память ответил Константин Фёдорович. – Один даже имя сказал, но я сейчас не вспомню.

– Случайно не Оксана Фёдоровна? – спросил я.

– О, точно! – улыбнулся Жеребин. – А что, к вам тоже от неё такой пациент попал?

– Да, был у меня сегодня, – кивнул я. – Меня что удивляет, что пациент в общем-то профильный, но ведь я в листовках для знахарей даже не подумал описать жалобы при стенокардии. Тогда вопрос: как она догадалась, что это подойдёт?

– Есть ещё женщины в русских селеньях, – хмыкнул Виктор Сергеевич. – Однако интересно было бы на эту особу посмотреть.

– Я хотел бы на неё не просто посмотреть, а регулярно видеть в наших рядах, – сказал я. – Надеюсь никто не возражает?

– Странный вопрос, Сань, – сказал Илья и откусил сразу половину пампушки, потом продолжил с набитым ртом: – С какого ляда мы должны возражать? Ты нас скоро так работой завалишь, что мы света белого видеть не будем. Так что в нашем коллективе чем больше народу, тем лучше, запас свободных кабинетов пока большой.

– Над этим я тоже думаю, – вздохнул я. – Не хотелось бы, как говорится, набирать по объявлению кого попало, но такими темпами, как я подбираю, штат укомплектую ближе к пенсии.

– И то навряд ли, – хмыкнул Панкратов. – Ты ещё учти, что мы с Иваном Терентьевичем здесь особо долго не проработаем. Ещё несколько лет и на заслуженный отдых.

– Да бросьте, Виктор Сергеевич, – махнул я рукой. – Здесь ваш заслуженный отдых, сидя дома со скуки помереть можно. Если исцелять тяжело станет, будете с учениками потихоньку нянчиться.

– А кто с тобой будет сосудами заниматься? – возразил Панкратов.

– Я могу, – поднял руку Жеребин, как школьник на уроке.

– Ну вот, Александр Петрович нашёл себе нового напарника, – констатировал Рябошапкин. – Значит мы с Виктором Сергеевичем можем организовать престарелый дуэт, не правда ли неплохая идея, Виктор Сергеевич?

– А вы, Иван Терентьевич, уже имеете опыт работы с сосудами? – поинтересовался Панкратов, даже ложка с борщом в воздухе застыла.

– А вы что думали? – хмыкнул знахарь. – Что я зря подошвы туфель стираю, приходя сюда на работу? Вовсе нет. Александр Петрович в корне изменил мою жизнь, и я каждый день продолжаю развиваться, не то, что раньше. Тем более, что у меня, как и у Дмитрия Ефремовича, есть ядро, что для знахарей несвойственно. И за то время, сколько я работаю здесь, мне удалось его неплохо развить, несмотря на не особо юный возраст.

– Так и я на месте ровно не сижу, – хмыкнул Сальников, отодвигая пустую тарелку. – Я тоже развиваюсь, уже и новообразования неплохо получается убирать, переломы сращивать.

– Так, господа, вы мне небо на землю не роняйте, – произнёс я и взял Ивана Терентьевича за руку.

Его магические сосуды уступали моим по пропускной способности, но не в разы. Их калибр был может раза в полтора меньше всего-то. Ядро меньше, чем у меня, но оно сильно изменилось с тех пор, как я заглядывал в него в последний раз. Отпустив руку Рябошапкина, я дотянулся до Сальникова. Здесь практически такая же картина, даже чуть лучше. Видимо молодость тоже имеет значение. А не такие уж они и ущербные их дефектные от рождения ядра. Насколько я знаю, и тот, и другой прилежно занимались медитацией по книге Виктора Сергеевича. Наверно если бы я по ней не занимался, они бы мне сейчас ничем не уступали.

– Так, господа, тогда пересматриваем схему работы попарно, – задумчиво сказал я, оставив конечности коллег в покое. – Утром ведём привычный приём всех пациентов подряд, а после обеда работаем в паре с сосудистыми больными.

– С понедельника начинается учебный процесс, Саш, я ведь ничего не путаю? – вовремя вставил свой комментарий Виктор Сергеевич.

– Чёрт побери, – вырвалось у меня, и я схватился за голову. – Я ничего не успеваю.

– Потому что слишком много на себя берёшь, – добавил Виктор Сергеевич и взялся за жаркое в горшочке. – Надо штат расширять, Сань.

– Да это я уже понял, – вздохнул я. – Давайте тогда эту неделю работаем, как работается, а к четвергу я приму решение, что будет дальше. И всё-таки давайте пока после обеда заниматься сосудистыми. Тогда мы работаем в паре с Константином Фёдоровичем, Виктор Сергеевич с Иваном Терентьевичем, а Дмитрий Ефремович с Ильёй Фёдоровичем.

– Что я тебе плохого сделал? – напрягся Юдин.

– Не понял, – сказал я, удивлённо вскинув брови, – а чем тебе Дмитрий Ефремович не угодил?

– Да он-то тут причём? – спросил Юдин, сверля меня взглядом. – Ты меня по отчеству никогда не называешь, вот я и подумал, в чём я провинился?

– Тьфу ты, Илюх! – рассмеялся я. – Я-то уж подумал.

– И я подумал, – улыбнулся Сальников.

– Даже не думай, – хмыкнул Илья и хлопнул его по плечу. – Ты нормальный парень и я ничего против тебя не имею.

– Вот и отлично, – подвёл я итог. – Значит с завтрашнего дня с сосудистыми пациентами работаем в паре после обеда. Скажу об этом регистраторам. И не забывайте про консилиум в четверг, у меня уже есть пара пациентов. А сейчас разрешите откланяться, у меня внезапно появилось срочное дело.

К горшочку с жарким я даже не притронулся, хоть оттуда и шёл чудесный запах, мне теперь некогда. Я забежал к себе в кабинет, быстро оделся и выбежал на улицу. Нужная мне лечебница располагалась на улице Боровой, недалеко от Обводного канала. Путь не особо близкий, но я предупредил регистраторов и медсестру о возможной задержке, сейчас эта поездка мне ох как нужна.

Припарковать машину несмотря на разгар дня оказалось проще простого. В южной окраине города, где проживало в основном рабочее население особого изобилия автомобилей не наблюдалось. Где находится легендарная Оксана Фёдоровна мне подсказали в регистратуре. Перед кабинетом стояла солидная толпа пациентов, которая обступила дверь так плотно, что между ними комар не пролетит.

– Так, господа, надо срочно решить административный вопрос, – громко заявил я. – Пропустите пожалуйста!

– Ага и влезешь сейчас без очереди! – заявила какая-то женщина в возрасте, даже не оборачиваясь в мою сторону и не сводя взгляд с двери, словно гипнотизируя её.

– Не, это не из наших, – начали шушукаться те, кто всё же обернулся и увидел мою резко контрастирующую с толпой дорогую одежду. – Буржуй какой-то, они к знахарям не ходят.

– Так, наша Оксаночка ни в чём ни перед кем не виновата! – выпалила та самая женщина, неуклюже разворачиваясь ко мне лицом и пихая всех локтями. – Мы её в обиду не дадим!

– Это похвально, что вы за неё так заступаетесь, сударыня, – улыбнулся я, хотя не особо-то хотелось. – Но я её ни в чём не обвиняю, точнее даже наоборот, есть за что похвалить.

– А-а-а, – протянула женщина и продемонстрировала щербатую улыбку. – Ну тогда ладно, поблагодарить Оксаночку можно, совсем другое дело. Да пропустите же господина, олухи!

Женщина начала распихивать стоявших рядом, чтобы освободить мне дорогу. Благодаря её титаническим усилиям это удалось, и я протиснулся через узкий живой коридор к двери кабинета.

– Только там у неё сейчас обед, – добавила та самая женщина уже откуда-то сзади.

– Вот я как раз и хотел пожелать ей приятного аппетита, – сказал я, коротко постучал в дверь и сразу вошёл, не дожидаясь разрешения.

Манипуляционный кабинет в этой лечебнице выглядел намного лучше, чем я увидел впервые в “Святой Софии”. Вот странно да? Там вроде как практически центр города, а тут – окраина. Много зависит от руководства, здесь с руководителем явно повезло. В дальнем углу за небольшим столиком застыла с ложкой в руке молодая хрупкая девушка, внимательно разглядывая меня поверх очков в не особо компактной роговой оправе.

– А вы, сударь, чего хотели? – спросила она, так и замерев на месте.

– Хотел воплотить в реальность мечту познакомится с вами, Оксана Фёдоровна, – сказал я, широко улыбнулся и присел на табурет напротив неё. – Да вы кушайте, я не буду вам мешать.

– Уже помешали, – напряжённо сказала девушка и положила ложку в тарелку. – А вы кто? Зачем вам нужно со мной знакомиться? Я всего лишь знахарка, а люди вашего сословия ходят к лекарям.

– Я, уважаемая Оксана Фёдоровна, Александр Петрович Склифосовский, – снова улыбнулся я. – И я очень заинтересован таким грамотным знахарем, каковым вы являетесь.

– Склифосовский? Да, я слышала о вас, – сказала девушка и поправила свои массивные очки. – Только никак не пойму, что вы от меня хотите. Я что-то сделала не так? Это наверно из-за тех пациентов со стенокардией, которых я к вам направила? Наверно не надо было? В вашей листовке ведь не были описаны подобные жалобы, зря я наверно.

– Вовсе не зря, Оксана Фёдоровна, – покачал я головой. – Наоборот, я хотел засвидетельствовать вам свою благодарность. Одним таким пациентом я уже занимаюсь, ещё двое попали к моим коллегам, до них тоже очередь дойдёт. Я, собственно, зачем к вам пришёл, не только восхититься вашим интеллектом.

– Александр Петрович, вы мне льстите и смущаете меня, – произнесла девушка, снова поправила очки и залилась краской.

– Извините, если мои речи причиняют вам какой-либо дискомфорт, – виновато улыбнулся я. – Тогда я буду краток. Я бы очень хотел, чтобы вы перешли работать в мой госпиталь, такие дарования мне очень нужны. Повышение денежного довольствия я вам гарантирую и коллектив у нас хороший, дружный, не с улицы подобран.

– Но, Александр Петрович, я ведь очень нужна здесь, – пожала она плечами. – Пациенты ко мне уже привыкли, отбоя нет, ну вы сами видели за дверью что творится.

– Хороший знахарь, как и хороший лекарь, всегда в цене, – кивнул я. – Это я прекрасно понимаю. Но вам ведь никто не запретит продолжить заниматься преданными вам пациентами, просто будете делать это в стенах нашего учреждения на Фонтанке сорок.

– В доме с призраком? – воскликнула девушка, выпучив на меня глаза.

Я тяжко вздохнул, опять двадцать пять, реально весь город знает эту историю. Да Валерий Палыч тут звезда покруче, чем у нас король эстрады.

– Всё правильно, – кивнул я, собрав мысли в кучу. – В доме с призраком. Но это очень хороший и приличный призрак и вообще, он теперь наш шатный сотрудник, так что его бояться не стоит. Даже наоборот, будете приятно удивлены, когда с ним познакомитесь.

– Хм, звучит заманчиво, – сказала девушка и задумалась. – Можно я дам вам свой ответ немного позже?

– Да, конечно, – кивнул я. – Серьёзные решения сиюминутно не принимаются. Вот, возьмите мою визитку, буду ждать вашего звонка. Ну а если не позвоните, то снова приеду к вам в гости, так и знайте!

Я встал с табурета, вежливо поклонился в пределах разумного и направился к двери.

– Приятного аппетита! – сказал я перед тем, как открыть дверь и выйти в коридор.

Так просто звучит, “выйти в коридор”. Я же к этому моменту успел забыть, что там стоит взвод пациентов, жаждущих попасть на приём к молодой грамотной знахарке. Протиснуться наружу стоило определённых усилий. Спасибо, что снова эта женщина помогла. О результатах моего визита к Оксане Фёдоровне никто не полюбопытствовал, вот и хорошо, не надо придумывать нелепые объяснения. Говорить этой толпе, что я хочу у них забрать спасительницу не стоит, это может плохо закончиться.

Довольный результатами своей поездки, я сел в микроавтобус и покатил обратно. Насколько я знаю, запись у меня на сегодня полная, а я, похоже, немного опоздаю, так что придётся попотеть, чтобы сильно не задерживать приём. Я почему-то был уверен, что Оксана Фёдоровна согласится поменять место работы, но маленький червячок где-то внутри источал сомнения. Возможно, придётся ещё поработать, чтобы убедить. Уверен, что она будет ценным сотрудником. Одно только упущение – я не проверил есть ли у неё ядро, а ведь вполне возможно. Как оказалось это не такая уж и редкость, у меня же работают два таких знахаря, значит и ещё есть.

Как я и предполагал, под дверью моей манипуляционной уже толпились. Не так, конечно, как у Оксаны Фёдоровны, но уже не три человека. Я всех поприветствовал, вошёл в кабинет и Света начала вызывать по одному.

Пациентов с атеросклерозом артерий нижних конечностей я сразу назначал на процедуру на среду после обеда, будем заниматься ими в паре с Жеребиным. Пару пациентов с опухолевыми процессами записал на приём в новый онкоцентр. Появилось ощущение, что я работаю, как доврачебный кабинет у нас в поликлинике, смотрю и распределяю. Зато быстро, небольшая толпа под дверью растаяла. Я уже позволил себе немного расслабиться, как резко открылась дверь и вошёл взволнованный Виктор Сергеевич.

– Саш, ты мне нужен, срочно! – выпалил он.

– А,… – хотел я спросить про Рябошапкина, который теперь является его официальным напарником, но дядя Витя меня опередил.

– Он там занят по горло, а у моего пациента скоро нога отвалится, идём!

– Идём, – кивнул я и двинулся за ним.

На эмоциях дядя Витя даже не хромал, не помню, когда он в последний раз ходил так быстро, я еле поспевал. Мы вошли в его манипуляционную, на столе лежал пациент с признаками критической ишемии правой стопы. Кожные покровы бледные, выраженная синюшность, пульса нет. Даже магическое сканирование показало практически полное отсутствие кровотока. Хорошо, что нога не мозг, за пять минут не умирает.

– Уровень окклюзии уже выяснили? – спросил я.

– Бляшки распространены сверху до низу, но стеноз не фатальный, не больше, чем на две трети, – ответил Виктор Сергеевич. – Проблема в тромбе в подколенной артерии.

– Ясно, я ловлю внизу, погнали, – сказал я и положил руку на голень непосредственно над голеностопным суставом.

Мне придётся контролировать сразу три артерии, очень надеюсь, что не пропущу куски тромба. Как самый худший вариант, сохранить хотя бы одну из трёх, тогда уже кровоток в стопе будет вполне терпимый, гангрены не будет, а потом уже восстановить остальные.

Виктор Сергеевич приложил ладонь в проекции тромба в подколенной артерии и закрыл глаза, полностью сосредоточившись. Я также полностью ушёл мыслями в артерии голени, стараясь видеть все три одновременно. Время шло, а никаких эмболов я так и не заметил. Начал появляться кровоток, значит сейчас принесёт, но нет, снова ни одного.

Время тянулось, отслеживать сразу три артерии становилось всё сложнее, чувствовал, как на лбу появилась испарина, потом капли пота стекли по вискам. Что-то слишком долго это всё происходит, мои силы уже подходят к концу, хоть я пока ничего существенного и не сделал.

– Всё, расслабься, – услышал я словно издалека голос дяди Вити. – Саш, ты в порядке? Спишь что ли?

– Почти, – сказал я, открывая глаза. Ждал увидеть зелёные круги, но их не было. Энергии в ядре больше половины, зря паниковал. – Что-то вы долго, реально заснуть можно. Там какая протяжённость тромба была? От общей бедренной до заднебольшеберцовой?

– Нет, только в подколенной, – хмыкнул Виктор Сергеевич. – Сантиметров пять или шесть, не больше.

– И это заняло столько времени? – взвился я. – Я уже на пределе был.

– А ты хоть один эмбол увидел? – спросил он, когда я закончил.

– Хм, вот оно что, – улыбнулся я. – За счёт сверхмалых энергий и медленного растворения тромба вы добились того, что риск эмболии свёлся к нулю? Очень интересное наблюдение. Только вот очень долго.

– То, что долго, согласен, – кивнул Панкратов. – Но можно иметь ввиду как вариант, когда лекарь один и его некому подстраховать.

– Если вы научились так делать, тогда зачем я здесь? – пожал я плечами, потом встретил его хитрый взгляд. – Можете не отвечать, я понял. Наглядная демонстрация. Надо будет включить этот метод в программу обучения, пригодится и не раз.