bannerbanner
Правильный лекарь 9
Правильный лекарь 9

Полная версия

Правильный лекарь 9

Язык: Русский
Год издания: 2025
Добавлена:
Серия «Склифосовский. Тернистый путь»
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 5

– Мне-то до дома не так далеко, а ты каблуки сотрёшь, – хмыкнул я. – И из носа бивни торчать будут.

– А чё сразу бивни? – удивился Юдин и шмыгнул носом. – Ой!

Он полез за платком, чтобы предотвратить моё пророчество. В итоге мы прогулялись в противоположную от моего дома сторону, перешли по Троицкому мосту, замёрзнув окончательно и вызвали такси, чтобы разъехаться по домам.

– Саш, у меня к тебе есть серьёзный разговор, – сказала Мария, отозвав меня в сторонку. – Но не сейчас, ты завтра где будешь с утра?

– Как где, на работе, – пожал я плечами.

– Ясен пень на работе, – ухмыльнулась она. – На какой? У тебя же их теперь как минимум две.

– А, ну да, спасибо, что напомнила, – вздохнул я. – Утром буду в госпитале, должны прийти мои пациенты, а после обеда пойду на Рубинштейна, разбираться с делами.

– Понятно, – кивнула Мария и задумалась. – Тогда лучше в обед. Там в самом начале улицы Рубинштейна кафе наверняка есть какое-нибудь?

– Естественно, – хмыкнул я. – Это же самая ресторанная улица Питера.

– Вот и отлично, – улыбнулась она. – Первое кафе по правой стороне, в двенадцать буду там. Заодно обедом меня накормишь.

– Деда Витя тебя не кормит что ли? – подколол я. – Надо срочно в органы опеки сообщить.

– А ты зря смеёшься, кстати, – лукаво улыбнулась Мария. – Виктор Сергеевич отличный кулинар. Знаешь, как он ради меня старается? Пальчики оближешь! Ну всё, пока! Точнее до свидания!

– Первый раз в жизни мне свидание назначает шестилетняя девочка, – хмыкнул я.

– Пятилетняя, – поправила меня Мария. – Шесть мне в апреле будет.

– Ну это уже совсем скоро, – я махнул ей на прощание рукой и закрыл за ней дверь машины.

Сначала я завёз домой Настю, а потом уже поехал сам. Водитель такси немного удивился, что теперь надо было ехать в противоположном направлении на Аптекарский остров. Пока мы долго катили почти через весь город, я смотрел в окно, на редеющий поток машин и пешеходов, уже поздний вечер. А ещё в голове крутился вопрос – о чём таком хочет поговорить Мария, что меня для этого надо вылавливать одного? Наверно что-то личное, возможно очень важное. Нет смысла гадать, завтра всё узнаю.


Утром ушёл из дома раньше всех с таким расчётом, чтобы Николай отвёз меня к моей машине у больницы Обухова и успел вернуться за остальными. Пока ехал до госпиталя опять вспомнил слёзы в глазах Марии при виде тропических цветов. Наверно красивый у неё был замок, раз клумбы такие красивые. Может она об этом хотела поговорить? Да ну, вряд ли. Я же не смогу вернуть её в родной мир, а если бы мог, сам давно вернулся бы в свой.

Паркуясь возле госпиталя, постарался выбросить из головы все грустные мысли и воспоминания, настраиваясь на работу. Сегодня должны прийти мои пациенты, которым пришлось отменить приём в понедельник и перенести на сегодня.

Полнейшим сюрпризом для меня оказалась сидевшая возле манипуляционной парочка. Парочку то эту я уже видел в приёмной у Обухова, просто не ожидал увидеть здесь и сейчас. Вы угадали, это была тёща градоначальника и тот самый императорский советник, который в действительности возглавляет контрразведку. По крайней мере именно такой информацией я обладаю.

– Михаил Игоревич? – обратился я к солидно одетому пожилому господину с седыми бакенбардами, хотя уже знал ответ на этот вопрос.

– Да, Александр Петрович, это мы, – проворковала, как голубка, тёща градоначальника за него. – Нам со Степаном Митрофановичем удалось убедить его прийти к вам на приём, но он очень долго упирался.

Князь Волконский сначала сканировал взглядом моё подсознание и детские комплексы (мне по крайней мере показалось, что он смог их разглядеть), а после последней фразы его сопровождающей перевёл на неё взгляд и осуждающе посмотрел на неё.

– Зоя Матвеевна, ну зачем вы так? – сказал он спокойно, но так, что каждое слово, проникая через уши в твою голову, осматривается внутри, нет ли где подвоха. – Я уже слышал неоднократно, что Александр Петрович Склифосовский просто чудесный лекарь, просто у меня до этого катастрофически не хватало времени, чтобы его посетить.

– Спасибо за комплимент, Михаил Игоревич, – сказал я, слегка поклонившись князю. – Тогда прошу вас пройти в кабинет, раз смогли наконец найти время.

Мне казалось, что я не сказал ничего особенного, но его глаза на долю секунды слегка прищурились. Потом эта сладкая парочка поднялась со своих мест и последовала за мной.

– Расскажите сначала, что у вас случилось, чтобы мне сориентироваться с чего начать обследование, – сказал я Волконскому, который как оказалось даже чуть выше меня ростом. И это при солидном возрасте и некоторой сутулости!

– Если верить лекарям из Московского медицинского, у меня образование в поджелудочной железе, – сказал князь, снимая сюртук. Уже знал, как надо готовиться к осмотру. – Мне уже два раза убирали его, но полностью удалить они не могут, так как боятся повредить центральный проток, и тогда поджелудочная будет переваривать сама себя. Я в медицине не большой знаток, поэтому рассказываю то, что запомнил.

– Вы очень даже хорошо понимаете, что с вами происходит, большинство этого не смогут повторить без тренировки, – улыбнулся я ему, подождал, пока он снимет рубашку. – А теперь располагайтесь пожалуйста.

Я указал ему на стол. Только сейчас до меня дошло, что тёща градоначальника так и стоит рядом, а князь разделся, не стесняясь её. Это уже о многом говорит, так ведут себя только муж с женой. Может скоро свадьба? Пригласят? А что, очень даже возможно, а я ещё никогда не был на свадьбе у князя, тем более императорского советника. И что с того, что он глава контрразведки? Мне от него скрывать нечего, в госпереворотах я не принимал участие.

Я положил руку ему на область эпигастрия и начал сканирование. Ну да, так и есть, новообразование головки поджелудочной железы и довольно большое. Нашёл следы предыдущих вмешательств. На момент осмотра общий желчный и Вирсунгов протоки были прижаты опухолевыми тканями, но не фатально, проходимости пока хватало, но вот надолго ли? Хорошо, что он пришёл.

– Михаил Игоревич, – обратился я к высокопоставленному пациенту, чтобы расставить точки над «и» до начала лечения. – Диагноз ваш абсолютно верный и прижат не только проток поджелудочной железы, но и желчный. Я пока не смотрел метастазы, но уже понимаю, что за один день вас вылечить физически невозможно.

– А вообще возможно? – совершенно спокойно спросил он, словно речь шла о заказе обеда с доставкой.

– Возможно, опыт восстановления целостности протоков у меня есть и немаленький, но это много процедур и лечение может растянуться до месяца. Есть ли у вас такая возможность? Просто моя методика индивидуальна, и я не смогу поручиться, что другой лекарь в Москве сможет завершить то, что я начал.

– Значит пора вам открывать онкоцентр и в Москве, – совершенно серьёзно без тени улыбки сказал Волконский.

– Господи, только не это, – я думал, что это я так подумал.

– Что, простите?

– А я что, это вслух сказал? – спросил я и закрыл рот рукой.

– Александр Петрович, – начал речь мужчина. – Ну вы же правильный лекарь, вы должны понимать, что жители столицы, как и жители других крупных городов и не только, должны иметь доступ к квалифицированной помощи, так ведь?

– Абсолютно с вами согласен, – от души сказал я, прижав руку к сердцу. – Но я не сдюжу научить этому всю великую Российскую империю.

– А я в этом вопросе вам помогу, – сказал князь и по-дружески улыбнулся. – Не зря же я нахожусь рядом с императором столько лет. А сейчас я найду столько времени, сколько вы считаете нужным, чтобы полностью победить мой досадный недуг.

– Я приложу все усилия для вашего скорейшего выздоровления, в течение месяца мы справимся, – сказал я, вовремя остановив своё песнопение, чуть было не ляпнул “до свадьбы заживёт”. – Тогда давайте начнём?

– Да, – кивнул князь и прикрыл глаза. – Начинайте, Александр Петрович.

– Катя, работаем, – сказал я сестрёнке, она кивнула и положила пальчики на седые бакенбарды.

Спустя пару минут князь мерно засопел, и я приступил к первой процедуре. Первым делом я восстановлю проходимость протоков и укреплю их стенки, что не догадались по какой-то причине сделать московские лекари, а потом уже начну убирать основную массу образования. Поиск и удаление метастазов – это уже третий этап. Мне ещё предстоит объяснить ему, зачем потом нужно будет показываться раз в квартал.

Глава 3

За первую процедуру я князю Волконскому полностью восстановил проходимость протоков, заново сформировал их стенки, превратив ткань опухоли в рубцовую, частично убрал основную массу немаленького новообразования. Ещё удивился, что для такого процесса он очень неплохо выглядит, возможно благодаря стараниям столичных лекарей.

– Ну что, Михаил Игоревич, – обратился я к элитному пациенту, когда Катя вывела его из состояния операционного сна. – На сегодня пока всё. В ближайшие дни надо употреблять больше жидкости, дробное питание с исключением острого, жирного и жареного. Приходите ко мне для продолжения в пятницу утром. Сможете?

– Конечно, Александр Петрович, – улыбнулся старик, с моей помощью поднимаясь с манипуляционного стола, который я нажатием педальки уже опустил на удобную высоту. – Так же к восьми?

– Лучше да, но если не получится, то можно позже. Главное не позже одиннадцати.

– Будет сделано, Александр Петрович, – сказал князь и по-отечески похлопал меня по плечу. – До скорого.

– Спасибо вам огромное, Александр Петрович! – расплылась в улыбке Зоя Матвеевна.

Вот совсем другим человеком стала, даже выглядит по-другому, не раздражает своим видом. Видимо остатки демонов у неё вышли и привычным для неё путём, но уже после воздействия Кати. Посмотришь на неё и не подумаешь, какой гадкой она была, придушить хотелось. Подхватив ненаглядного под руку, она вышла с ним в коридор и закрыла за собой дверь. Причём аккуратно закрыла, без характерного хлопка и осыпания штукатурки.

Когда они вышли, я вспомнил про вчерашние планы на утро, про которые сегодня абсолютно забыл. Мне же надо мзду забрать у достопочтенного Анатолия Венедиктовича Гааза. А ещё хотел поговорить с ним по поводу сосудистых больных. Ну тут большой вопрос, захочет ли он со мной это обсуждать? Особенно после того, как он некисло обеднеет, поделившись со мной своим благосостоянием. Ну тогда буду действовать по обстоятельствам. Бросать сейчас приём я не буду, и так уже отодвинул с понедельника, а в обед у меня встреча с Марией в кафе. Тогда наверно после этой встречи и махну к Гаазу в гости, времени прихода в онкоцентр я не обозначал.

После императорского советника пришли пациенты с болезнью Бехтерева. С шеей дела обстояли довольно-таки неплохо, межпозвонковые суставы почти восстановились и процесс регенерации суставных хрящей продолжается. Найдены единичные мелкие очаги воспаления, которые я убрал, теперь всё чисто. Я назначил ему явку через две недели, на том мы временно попрощались.

У второго воспаление в коленных и тазобедренных суставах поддавалось с трудом. Хоть сами суставы функционально и при сканировании показали себя с лучшей стороны, но с ними придётся ещё поработать.

– Придёте ещё раз, – сказал я мужчине после окончания лечебной процедуры, во время которой я уже почти полностью восстановил суставные хрящи и утихомирил большую часть воспалительного процесса. – Или в эту пятницу, или в следующий понедельник, как вам удобно будет?

– Александр Петрович, давайте лучше в пятницу, чего тянуть кота, – улыбнулся он. – Раньше начнём, значит раньше закончим.

– Тоже верно, – одобрительно кивнул я. – Тогда до пятницы.

Следующим в кабинет зашёл мужчина лет шестидесяти, судя по дорогому сюртуку вполне состоятельный, но я его раньше никогда не встречал.

– Слушаю вас, – сказал я после короткого приветствия.

– Что-то ноги стали быстро уставать, Александр Петрович, – сказал он, задумавшись, что говорить дальше.

– И как быстро устают? – задал я наводящий вопрос.

– Очень быстро, – вздохнул мужчина и поправил пышную, но абсолютно седую причёску. – Далеко ходить совсем не могу.

– Метров сто пройдёте без остановки или больше?

– Если и больше, то ненамного. Да мне и ходить-то в последнее время особо не приходится. От дома до управы привозит водитель, по магазинам ходит прислуга. С супругой разве что выбираемся иногда в торговый центр на Большой Конюшенной, чтобы какую-нибудь обновку прикупить, так и там короткими перебежками от лавки до лавки.

– И в каком месте больше всего болит при ходьбе?

– Вот здесь, – мужчина не без труда наклонился и похлопал себя по икроножным мышцам. – Но во время отдыха или когда сижу они не беспокоят, только мёрзнуть сильнее стали в последнее время. Особенно обратил внимание этой зимой, пришлось ботинки заказывать с дополнительным утеплением.

– Раньше к кому-то с этим обращались? – спросил я у служащего городской управы, а в том, что он именно оттуда я уже нисколько не сомневался.

– Пока нет, – покачал он головой. – Да я думал просто старость так приходит, а Степан Митрофанович порекомендовал к вам обратиться, сказал, что вы такими вопросами занимаетесь.

Так вот у этой истории оказывается откуда ноги растут! А я-то думал, вроде пока не было объявления, что я занимаюсь сосудами. Но ведь Обухов мог сказать ему идти к Гаазу, который давно работает с сосудами, а посоветовал обратиться ко мне. Значит считает, что я неплохо справляюсь. Теперь вдвойне нельзя ударить в грязь лицом, чтобы не подвести мэтра.

– Ваша проблема связана с артериями нижних конечностей, – сообщил я мужчине. – Чтобы точно определиться с уровнем, на котором она находится и определиться с объёмом и способами лечения, мне надо просканировать ваши сосуды от паха и до пятки.

– Понял, Александр Петрович, – кивнул мужчина, повесил на вешалку сюртук и принялся снимать ботинки, а затем брюки.

– Располагайтесь, – указал я ему рукой на манипуляционный стол, когда он был готов.

Как и ультразвуковое исследование артерий нижних конечностей, я своё магическое сканирование начал сверху, с подвздошных артерий. Именно здесь и оказалась основная проблема. У нас мы такое сужение массивными бляшкми артерий сразу после бифуркации (раздвоения) брюшного отдела аорты называем “болезнь Лериша”.

Здесь я подобного термина именно для таких изменений не встречал. Да что там говорить, я не встречал и книг чисто по сосудистой патологии. О ней вообще мало где написано, спасибо Панкратову, что в его уникальной библиотеке хоть что-то нашлось. Так что это ещё один повод писать книгу по сосудам. Надо начать хотя бы с краткого учебного пособия, а потом уж браться за монументальный труд.

Естественно, что обследование на проверке подвздошных артерий я не остановил, а, как и обещал, прошёлся от паха до пятки. Точнее до артерии тыла стопы. Бедренные и подколенные артерии тоже были сужены, но не более, чем на две трети, то есть ходьбе это точно не мешает, разве что спринтерскому бегу. Артерии голени и стопы изменены незначительно и на кровоток, в сущности, не влияют.

Итак, с тактикой определились, надо освобождать подвздошные артерии от атеросклеротических нагромождений, но один я с этой задачей точно не справлюсь, нужна игра в четыре руки. Я попросил пациента никуда без штанов не уходить и направился к кабинету Виктора Сергеевича. У его двери скопилось немало народу, который начинал недовольно роптать. На правах администратора я успокоил толпу, объяснив, что у хорошего лекаря много работы и нужно просто спокойно подождать.

Хотел уже развернуться и уйти, но потом решил заглянуть в кабинет, узнать, как дела. Не зря я это сделал. На столе лежал молодой парень, внешним видом напоминавший свежую отбивную.

– Это ты, Саш? – спросил дядя Витя, глянув в мою сторону через плечо. – Ты удачно зашёл, я уже подумывал за тобой послать.

– Что тут у вас случилось? – спросил я, закрыв за собой дверь и подойдя к столу.

– Падение с высоты, – сказал Панкратов, тыльной стороной ладони вытирая пот со лба. – Только привезли, несколько минут назад. А у меня тут, как назло, толпа скопилась, только что ушёл пациент с раком желудка. Вернее, ушёл он уже без него, но времени на него ушло немало, медитировать пришлось, чтобы доделать.

– Понял, – кивнул я. – Что уже успели сделать и что ещё осталось?

– Я тут пока левым бедром и тазом занимаюсь, а ты глянь пока правое плечо, по-моему, раздроблено. И рёбра справа наверно тоже, я туда не дошёл, в бедре с кровотечением боролся.

– Жеребина ещё позовите сюда, – обратился я к медсестре Панкратова, а сам занялся сканированием плеча и грудной клетки.

Предварительный диагноз Виктора Сергеевича полностью подтвердился – перелом шейки правого плеча со смещением и четыре ребра справа, острый край одного из них повредил лёгкое и уже начинал набираться пневмоторакс. Значит с рёбер и начнём, плечо подождёт. И чиновник из городской управы у меня в кабинете подождёт. Я на это надеюсь, надо ведь правильно расставлять приоритеты.

Воздействуя на грудную клетку физически и магическим потоком, я устранил смещение сломанного ребра, восстановив соосность и прихватив для начала мягкой костной мозолью, чтобы отломки не гуляли. Тонким направленным потоком заживил повреждение лёгкого, прекратив этим поступление воздуха в плевральную полость. Бросил между делом взгляд на Панкратова, тот находился уже на грани обморока, продолжая бороться с бедренной костью, даже не добравшись до таза. Очень вовремя подоспел Жеребин.

– Константин Фёдорович, – окликнул я его и жестом показал зайти к пациенту с моей стороны. – Доделай рёбра, я уже начал, потом плечо, я Виктору Сергеевичу помогу.

Жеребин кивнул и положил руку на грудную клетку, а я на плечо Панкратову, щедро делясь с ним энергией. Очень вовремя я это сделал, ещё бы немного и он грохнулся на пол. Совместными усилиями мы поставили на место и прихватили отломки раздробленного бедра. Сил у обоих осталось с Гулькин нос, но кровотечения уже не было, можно немного и отдохнуть. Жеребин спокойно работал над вверенными ему повреждениями, а мы упали в кресла в углу кабинета.

– Виктор Сергеевич, ну чего же вы сразу-то не позвали? – вяло спросил я, усиленно медитируя с закрытыми глазами.

– Не успел, Сань, – также тихо пробубнил он. – Когда ты зашёл, его только привезли. Я быстренько осмотрел и в первую очередь начал бороться с кровотечением из бедренной артерии, которую повредил один из отломков.

– Понятно, – сказал я. – Может тогда какую-то тактику разработать по поводу сочетанной травмы? Чтобы предупреждали ещё на пути в клинику, а там уже встречали вдвоём или втроём?

– Хорошая идея, Сань, – отозвался Панкратов уже более живым голосом. Приходит в себя, да и я уже чувствую себя намного лучше. – Пошли, а то бросили там Константина одного.

Мы дружно поднялись с кресел и двинулись обратно к пациенту. Виктор Сергеевич занялся костями таза, а я сменил Жеребина, который тоже уже начал приближаться цветом лица к халату.

– Иди теперь ты отдохни, – сказал я ему. – Я тут закончу.

– У него ещё черепно-мозговая, – пролепетал Жеребин и поплёлся в зону отдыха.

Замечательно, а почему мне в голову не пришло, что пациенту надо голову проверить? Правильно, потому что я получил вводные данные и сразу начал работать. Но всё равно при падении с высоты черепно-мозговая будет обязательно, я обязан был посмотреть.

Я приложил руку к своду черепа и начал сканировать, плечо теперь подождёт. В самом деле, здесь потихоньку набегала субдуральная гематома. Хорошо ещё, что сосудик пострадал небольшой. Я нашёл источник кровотечения и запаял его тонким пучком энергии. Потом приступил к удалению гематомы. Только закончив с головой, вернулся к плечу.

– Много там было? – спросил Панкратов, продолжая заниматься костями таза.

– К счастью, нет, – ответил я, укрепляя костную мозоль в области шейки плеча, чтобы отломки не сместились обратно, мне и так немалых усилий стоило их сопоставить.

– Прости меня старого дурака, – проворчал Виктор Сергеевич. – Это я виноват.

– Успокойтесь, – махнул я рукой. – Я тоже хорош, мог бы и сам догадаться. Спасибо Жеребину.

– Ага, Костя молодец, не первый раз убеждаюсь, – подтвердил он мои слова. – Всё-таки неплохой коллектив у них там на Рубинштейна, грамотный. Жаль они решили пойти не по тому пути.

– Ну почему же жаль? – хмыкнул я. – Тогда не было бы там сейчас онкоцентра, а они под эту дудку идеально подошли. И я особо не заметил, что там кто-то сейчас об этом жалеет, их рейтинг в городе в итоге только вырос.

– Ага, нет худа без добра, – улыбнулся Панкратов. – Ну я тут вроде всё, как там у тебя дела?

– Плечо, рёбра, повреждённое лёгкое теперь в полном порядке, – ответил я. – Давайте-ка его ещё раз проверим от и до, чтобы не было потом нелепых ситуаций.

Мы на пару просканировали пациента с головы до ног, устранили ещё несколько мелких повреждений, теперь процесс лечения завершён.

– Оставлю его в палате до завтра, а там посмотрим, может и дольше, – сказал Виктор Сергеевич.

– Правильно, так лучше будет, – кивнул я.

– А ты чего приходил-то? – спросил он. – Мы же вроде не успели позвать.

– Хотел вас на сосудистого пациента позвать, – хмыкнул я. – Так и лежит у меня на столе помощник градоначальника без штанов.

– Спасибо Константин Фёдорович, – сказал Панкратов уходящему Жеребину и крепко пожимая руку. Потом обратился ко мне: – ну пойдём посмотрим твоего сосудистого.

– У вас там толпа под дверью, порвут, как Тузик грелку, – покачал я головой. – Лучше назначу его на четверг на консилиум.

– Пожалуй, это лучший вариант, – согласился Панкратов. – Тогда беги, а я буду дальше работать.

Когда я вернулся в свою манипуляционную, пациент уже был практически одет, осталось застегнуть пару пуговиц на сюртуке. Света встретила мой взгляд и лишь развела руками.

– Ну а сколько можно ждать, Александр Петрович? – сердито проворчал мужчина.

– Я вас прекрасно понимаю, – сказал я, преграждая ему дорогу к двери. – Но и вы меня поймите. Я пошёл за коллегой, с которым мы вместе занимаемся сосудистыми проблемами. Тонкости процесса не позволяют справиться двумя руками, так возникает серьёзная угроза для пациента, а это не в ваших и не в моих интересах. Но к коллеге в этот момент поступил тяжёлый больной с сочетанной травмой и я не мог не помочь.

– Вот как, – пробормотал мужчина, всё ещё глядя на меня с некоторым недоверием, но взгляд уже смягчился. – И что, этот ваш коллега сейчас придёт?

– К сожалению нет, – покачал я головой. – Из-за этой травмы у него теперь под дверью столпотворение.

– То есть я ничего не потерял, что оделся? – хмыкнул мужчина.

– Получается так, – кивнул я. – Я хотел бы предложить вам прийти в понедельник к часу, сможете?

– Допустим, – задумчиво кивнул пациент. – А ваш коллега не окажется снова занят?

– Я вам обещаю, что в четверг всё будет в лучшем виде, кроме вас на это время больше никаких планов не будет. Мы по четвергам проводим консилиум и занимаемся сложной патологией.

– Консилиум? – вскинул он брови. – То есть я буду в качестве подопытной обезьянки? Всё, с меня довольно! Дайте мне пройти!

– Подождите минуту, успокойтесь, – сказал я, но по себе знаю, что ничто так не бесит, как фраза “не нервничай”.

Мужчина смотрел на меня исподлобья гневным взглядом, ноздри расширены, желваки играют. Разве только дым из ушей не идёт. А я тем временем спокойным тоном продолжил:

– Мы собираем материал для первой в своём роде книги по сосудистой патологии, так что вам повезло, что вы попали ко мне. Нас здесь пока работает не так много, толпы никакой не будет, зато помощь мы можем получить, если процесс окажется чересчур энергозатратным. Так что от консилиума для вас одни плюсы.

– Да? – спросил он, потихоньку остывая и осознавая всё, что я сказал. – А что, болезнь и правда такая серьёзная, что для лечения нужно одновременно несколько лекарей?

– Основная проблема связана с тем, что воздействие магией сосредоточено на просвете сосуда. Вы что-нибудь слышали о таких осложнениях, как тромбоз и эмболия?

– Приблизительно представляю, – кивнул он. – Это может мгновенно убить.

– Вот для того, чтобы этого не произошло как раз и нужны помощники, они сводят эти риски практически к нулю.

– Александр Петрович, если вмешательство настолько опасно, может тогда лучше вообще не трогать?

– Можно и не трогать, – кивнул я и невинно улыбнулся. – Можно подождать пока вот так будет.

Я нашёл в телефоне фотографии стопы пациента с гангреной, не зря я всё-таки их сделал. Мужчина глянул на экран, потом резко зажмурился и побледнел.

– Во сколько в четверг? – пролепетал он.

– К часу, – ответил я, всё так же невинно улыбаясь. – Или немного раньше.

На страницу:
2 из 5