Город, который обнимает река

– С добрым утром! – улыбнулась тётя Анжела. – Как спалось?

– С добрым утром! Спалось отлично. А где все?

– Папа в мастерской, Артур спит ещё.

– Вы уже позавтракали?

– Да, но я посижу с тобой. Сегодня надо документы в школу отнести.

– Так, может, прямо сейчас отнесём, а потом спокойно поедим?

– Давай.

Я сбегала за документами на второй этаж. Может, Артур встанет к моему возвращению, и мы позавтракаем вместе.

До школы мы с тётей Анжелой дошли за пять минут. Высокие потолки с лепниной делали холл торжественным, а цветы на подоконниках – уютным.

Тётя Анжела подошла к кабинету директора, постучала, и секретарь пригласила нас в приёмную. Они принялись болтать с тётей Анжелой. Я поняла из разговора, что женщину зовут Настей.

Настя выглядела старше мачехи, но на ней была розовая кофточка с большим вырезом. Когда секретарша поднялась, я увидела джинсы с низкой посадкой, которые начинались сильно ниже, чем заканчивалась кофта.

Настя одёрнула её, но это не помогло. Она махнула рукой и зашла в кабинет директора.

– Тётя Анжела?

– Что?

– А правда, что в нулевые годы вы все так одевались?

– Ты имеешь в виду джинсы с низкой посадкой?

– Да. И обтягивающие кофточки.

– Правда. Сейчас вроде бы такие джинсы снова входят в моду?

– Вроде да… Надеюсь, что ненадолго.

– Они тебе не нравятся?

– Нет, конечно! В сто раз удобнее, когда пояс джинсов на талии, а не там, внизу… Ой!

– Что?

– Получается, у Насти праздник? Её любимые штаны снова актуальны!

– Не-а.

– В смысле?

– Настя носит такие джинсы последние двадцать лет.

– Она выше моды, да?

– Ага.

Нас пригласили в кабинет директора. Точнее, директрисы. Она тоже была взрослая, но очень стильная, в шёлковой блузке и широких лёгких брюках. Звали её Мариной Владимировной. Настя взяла у меня документы, директриса задала пару вопросов, и через пять минут мы с тётей Анжелой уже топали домой.

– Интересная эта Марина Владимировна, – протянула я.

– Да. Жалко её.

Я покосилась на тётю Анжелу. Её брови поднялись домиком, а губы сложились подковкой. Тёти-Анжелино лицо выражало крайнюю степень жалости, и я догадывалась, почему.

Моя мачеха больше всего на свете жалела один тип людей.

Она впервые встретилась с Женей без меня. Женя в тот день проспала, а ещё у неё перегорел свет в ванной. Моя старшая подруга яркая, с тёмными бровями и ресницами, поэтому краситься ей необязательно. Она умылась, почистила в темноте зубы, провела щёткой по волосам и помчалась на встречу.

Тётя Анжела уставилась на неё вот так же, с крайней степенью жалости. Женя забеспокоилась. Может, на подбородке осталась зубная паста? Зеркальца у Жени не было, она провела рукой вокруг рта… Пасты вроде бы нет…

Тётя Анжела горестно вздохнула. Дело не в пасте, тут что-то посерьёзнее, поняла Женя. Вдруг лицо обнесло прыщами? Она провела ладонью по лбу, щекам… Не нащупала ничего особенного… Тётя Анжела вздохнула ещё горше. Женя стала тереть лицо сильнее…

Мы с девчонками только потом узнали, как всё было на самом деле. А сначала услышали версию моей мачехи.

После встречи тётя Анжела сказала, что ей понравилась Женя. Жалко только, что она больная, с нервным тиком. А всё потому, что живёт без мужика. Всем известно, что это очень вредно для здоровья. «В общем, замуж надо выходить вовремя!» – резюмировала тётя Анжела и посмотрела на Свету со значением.

Света под напором народной мудрости позабыла все свои феминистские идеи и смирно кивнула. У нас со Златой не было феминистских идей, поэтому мы забыли минут на пять родную речь.

– Хотите угадаю, почему вы жалеете директрису? – спросила я.

– Попробуй.

– У неё нет мужа и детей?

– Верно. И самое обидное, что она сама в этом виновата.

Что ж, я неплохо изучила свою мачеху. Ей и в голову не приходило, что это может быть осознанный выбор.

– Так директрисе на работе хватает спиногрызов!

– Подожди, – тётя Анжела впилась в меня взглядом. – Ты что, не любишь детей?

Это сложный вопрос.

Нет, мелкие прикольные. Иногда скажут что-то такое, до чего сам не додумаешься. Вот в нашем московском дворе растёт ива. Молоденькая ещё, с меня ростом, ветки спускаются в разные стороны. Иду я как-то весной, смотрю, на ветках почки проклюнулись, солнце их подсветило… А соседский мальчишка лет пяти говорит бабушке: «Ба, смотри, дерево похоже на твою люстру». И я поняла, о какой люстре речь. О старой, с хрустальными подвесками. У бабушки в комнате висит такая, она любит ретро. Любила.

Мелкие ко мне тоже хорошо относятся. Когда я иду мимо детской площадки, малыши часто меня окликают. Показывают замок в песочнице или магазин, где продаются листики. И ещё – дети умные, я поняла это по ребятам из Златиного двора. При виде Светки они убегают… Однажды Светка пристала к какому-то мальчишке – стала доказывать, что он неправильно рисует самолёт. Светка решила, что разбирается в них. В общем, пацан еле отбился. А другие запомнили.

Всё так, но говорят же, что нужно быть собой, не притворяться. Мол, искренность подкупает.

– Тётя Анжела, пока что я больше люблю котов. Но это платоническая любовь: бабушка не разрешала мне завести кота. Если честно, я надеялась, что у вас есть…

Тётя Анжела тяжело вздохнула. Кажется, я разочаровала её навек.

– Эх, Соня, детки – это счастье.

– А почему у вас только одно счастье?

Тётя Анжела дёрнулась.

– Потому что я больше не могу иметь детей.

Вот я идиотка!

– Тётя Анжела, извините меня! Я не знала!

– Ладно, проехали.

Надо срочно её отвлечь!

– Тётя Анжела, а почему вы сказали, что директриса сама во всём виновата?

– Давай не на улице. Придём домой – тогда расскажу. Артур не встал к нашему возвращению. Я приуныла, но потом решила просто завтракать подольше, тянуть время.

– Пока цветёт чубушник, мы едим на террасе, – сказала тётя Анжела. – Ты не против?

– Нет, конечно! А потом на балкон переместимся?

– Ага.

– А что насчёт веранды?

– Там мы собираемся ранней весной и поздней осенью, когда прохладно.

Тётя Анжела заварила чай, я принесла с кухни пирожки, и мы сели за стол.

– Когда я училась в девятом классе, – начала тётя Анжела, – в школу пришла Марина Владимировна. Совсем молоденькая, сразу после института.

– Что она преподавала?

– Литературу. Мы её жалели. Марине было одиноко в школе.

– Почему?

– Все остальные учителя были намного её старше. Из ровесников – только Настя, но они с Мариной слишком разные. Настя тогда активно к свадьбе готовилась.

– И что потом?

– А во втором полугодии наш старый директор ушёл на пенсию. Прислали нового, молодого, красивого. И холостого.

– Марина в него влюбилась?

– Естественно!

– А он?

– А директора больше Настя впечатлила. Он её песочил за то, что она одевается как школьница. Та плакала, писала заявления об увольнении, а директор их рвал.

– Догадываюсь, чем всё закончилось.

– Ну да, директор стал встречаться с Настей и сделал ей предложение. У Насти всё было готово к свадьбе, только жених поменялся. Очень удобно!

– И что Марина?

– Она словно обезумела. Твердила, что этой свадьбе не бывать. Так и вышло.

Я ахнула.

– Марина сходила кое-куда, – продолжила тётя Анжела. – Ей подсказали, что нужно сделать… Через пару дней в школу пришла проверка, а у директора закупка компьютеров была неправильно оформлена. Начались неприятности.

– Подождите, разве Марина об этом просила?

– Нет, но в результате Настя отступилась от директора. Свадьба не состоялась.

– Директора посадили, да?

– Нет, – покачала головой тётя Анжела. – Он вернулся в родной город, но перед этим отдал Насте свадебный костюм. Она к своему первому жениху вернулась. И живёт с ним до сих пор.

– А директор?

– Он тоже вскоре женился.

– Не на Марине?

– Нет. Она осталась одна.

– А всё потому, что Марина неправильно загадала желание!

Тётя Анжела вскинула брови.

– Нужно было загадывать не чтобы директор расстался с Настей, а чтобы соединился с ней, с Мариной.

Тётя Анжела нахмурилась.

– Надо точнее формулировать желания, – продолжила я. – Например, нельзя загадывать: «Хочу, чтобы у меня было много денег». «Было» – это прошедшее время…

– Соня, о чём ты говоришь? Какие желания?

– Вы же сами сказали…

– Марина ходила к ведьме, совершала ритуал.

Но колдовство и по ней ударило, оставило метку одиночества… Это плата за вмешательство в чужую судьбу.

Я поперхнулась чаем. Тётя Анжела потянулась к моей спине, но я замахала руками.

– Вы… Вы серьёзно?

– Такими вещами не шутят.

– Вы правда верите в колдовство?

– Верю. Если ты не веришь – тебе же лучше. Я эту историю рассказала, чтобы ты никогда туда не лезла.

– Я и не собиралась…

– Вот и славно.

– Тётя Анжела…

– Что?

– А эта ведьма и сейчас в Быстроводске живёт?

– Не в Быстроводске, а в деревне неподалеку. Название я тебе не скажу.

– И она… Практикует?

– Практикует помаленьку.

Ничего себе! Может, в мире тёти Анжелы существуют не только ведьмы?

– А вы в домовых верите? – выпалила я.

– Как тебе сказать… Мы, те, кто живёт близко к природе, иногда видим что-то краем глаза…

– И дома тоже?

– И дома. Только я не всматриваюсь… Отворачиваюсь.

– Почему?

– Страшно оторваться…

– От кого?

– От людей. Ты же понимаешь, что большинство ничего такого не видит. А если один раз всмотришься – назад пути нет. Будешь всё время думать, видят ли другие то, что видишь ты…

Я вздрогнула.

– Некоторые ставят для домовых угощение, – продолжила тётя Анжела. – Кто-то берёт их в новые дома. А я не лезу туда, в чём не разбираюсь.

Хлопнула входная дверь. К нам присоединился Артур, но я даже не особо обрадовалась. Сидела в прострации, пока тётя Анжела хлопотала.

Неудивительно, что она предпочитает детективы и сериалы про полицейских и бандитов. Ещё вчера я думала: ну как можно любить этот унылый повседневный треш? Но для тёти Анжелы это вовсе не повседневность. Она живёт в другом мире – мире, где существуют ведьмы.

Это от бандитов можно убежать или отстреляться. Ну, теоретически… Можно даже найти честного полицейского! А от ведьмы куда денешься? Бандиты дадут денег или что там ей нужно, ведьма нашлёт на тебя чесотку… Сам всё бандитам отдашь.

Ой! Ведьма ведь может и бандитов убрать. Она тут главный мафиози!

Да… И как только тётя Анжела живёт с этим бредом в голове?

– Соня!

Я подняла глаза на Артура.

– Пойдём гулять! Я тебе город покажу.

– Пойдём!

Через десять минут мы вышли за ворота.

– Ты в какую сторону хочешь пойти?

– Направо, там я ещё не была. Артур…

– Да?

– Твоя мама рассказывала про ведьму… Ты знаешь, где она живёт?

– Знаю. В деревне Окунёво, это в пятнадцати километрах от Быстроводска.

– Давай съездим туда!

– Нет, – отрезал Артур.

– Почему?

– Мы такими вещами не шутим. Один пошутил и плохо кончил.

– Кто?

Артур поймал мой взгляд. Я не опустила глаза.

– Расскажи, а то я одна поеду!

– Ладно, слушай. Была у нас в Быстроводске компания. Главный, Лёшка, предложил друзьям съездить к ведьме. Поглазеть на неё. Ребята сели на велосипеды и поехали. Приехали, плюхнулись на траву возле её дома, стали ждать… Ведьма всё не выходит и не выходит… Ну, Лёшка и перемахнул через забор.

Я вздрогнула.

– Он пропал? Навсегда?

– Нет. Через две минуты Лёшка перепрыгнул обратно, схватил велик и помчал домой.

– А что там, за забором, было-то?

– Ведьма. Отделилась от стены, сделала шаг навстречу…

Я поёжилась, плотнее запахнула ветровку. Нащупала в кармане газовый баллончик. Интересно, против ведьмы он действует? Или она может направить струю обратно?

– И как ведьма выглядела?

– По-разному.

– В смысле? Она превратилась из старухи в молодую красотку?

– Такое только в кино бывает. В жизни по-другому…

– Ну она хоть молодая или старая? Красивая или нет?

– Всё мимо.

– Да объясни ты толком!

– Это сложно будет… Лёшка путано говорил…

– Ты уж постарайся!

– Ладно… Ведьма ничего так выглядела… Для своего возраста…

– А какой у неё возраст?

– На вид лет сорок. Но ведьма появилась в Окунёво четверть века назад и тогда выглядела на тридцать.

– Ого!

– Лёшка говорил, чем дольше он на неё смотрел – тем красивее она казалась.

– Как это?

– Любая красотка со временем постареет и обернётся прахом… А она всегда была и будет такой…

Вечная… Без возраста, вне времени… Скорее молодая, чем старая… Лёшка как-то так говорил. Но не сразу.

– Что не сразу?

– Не сразу он говорить начал. Сначала молчал. А потом уже не мог остановиться.

– Он… Он вернулся?

– Да, стал ездить к ней. Смотреть.

– Один?

– Один.

– И чем всё закончилось?

– Лёшку нашли на лесной дороге без сознания. Он возвращался от неё…

– Что случилось?

– Непонятно. Не было ни травм, ни следов вокруг…

– А Лёшка что сказал?

– Он с тех пор вообще больше ничего внятного не говорил.

– В смысле?

– Лёшка теперь лежит в дурке.

Глава 4

Я покосилась на Артура. Он был бледный, хмурый и… очень красивый. И всерьёз верил в могущество ведьмы.

– Ты хорошо знал этого Лёшку? – спросила я.

– Он брат моего друга.

– Сколько Лёшке лет?

– Всё случилось год назад. Ему тогда восемнадцать было.

– А Лёшка… курил что-то, кроме сигарет?

– Вряд ли.

– Пил?

– Да… Особенно в последнее время. При нём нашли бутылку водки.

– Так! Экспертизу провели?

– Экспертизу водки? Сонь, ты смеёшься? Лёшкины спасители её выпили. Наградили себя за труды.

– И как они себя чувствовали после этого?

– Да как обычно, голова поболела и прошла.

– А Лёшку обследовали?

– Нет. Его сначала домой отвезли и только через пару дней – в больницу.

– Ага… А что за люди живут в Окунёво? Их не смущает соседство с ведьмой?

– Окунёво – полузаброшенная деревня. Там одни пьяницы остались, которые себя не помнят. И дряхлые старики.

– Всё сходится!

– Что именно?

– Ведьма – никакая не ведьма. Тётка просто торгует алкоголем. Некачественным.

– С чего ты взяла? – вытаращил глаза Артур.

– Во-первых, она споила всю деревню. Во-вторых, ты сам сказал, что Лёшка увлекался напитками…

– Да…

– Он и ездил к ведьме за алкоголем. Ну и влюбился заодно во взрослую тётеньку, бывает. И потом…

– Что?

– У Лёшки, скорее всего, была нестабильная психика…

– А это ты с чего взяла? – простонал Артур.

– Нормальный человек не полезет на чужой участок.

– Подожди! Ты же сама предлагала ехать в Окунёво!

– Я хотела просто посмотреть на ведьму и на то, как она живёт. Но не лезть через забор! Чуешь разницу?

Артур пожал плечами.

– У Лёшки просто всё сошлось в одной точке, – продолжила я. – Пьянство и нелепое влечение навалились на слабую психику, ну и…

– Может, ты и права…

– Или тётка специально отравила Лёшку! Подсыпала ему что-то у себя дома.

– Зачем?

– Чтобы другим неповадно было к ней лазить.

– Возможно… Смотрите, мол, один залез ко мне на участок – и плохо кончил.

– Вот-вот! Тётка вообще изо всех сил поддерживает репутацию ведьмы.

– Подожди! Но у ведьмы ведь были и реальные дела.

– Ты про Марину, Настю и директора?

– Ну!

– Эта история сразу показалась мне неубедительной.

– Почему?

– Слишком хлипкая любовь была у Насти и директора. На такую дунешь – она и развалится. Без всякого колдовства.

– Вообще-то да… Настя металась между первым женихом и директором…

– Да и директор быстро женился на другой.

– Думаешь, это совпадение, а не колдовство?

– Да. Или нет…

– В смысле?

– Многие слышали, как Марина бормотала: не бывать этой свадьбе, не бывать…

Артур кивнул.

– Потом кто-то узнал, что она поехала в Окунёво, и рассказал всем?

– Ну да.

– Для ведьмы это был отличный шанс подкрепить репутацию. Она же не одна алкоголем торгует, у неё связи есть.

– Наверно…

– Так вот, псевдоведьма просто наслала проверку на директора. А потом всё получилось само собой. Проверяющие нашли нарушения, потому что хотели их найти. Настя отступилась от директора, он уехал.

– Круто!

– Ага. Марину только жалко.

– Это да, она нормальная тётка.

– Были другие случаи, подтверждающие колдовство?

– Были!

– Можешь вспомнить хоть один?

Артур задумался и ответил через минуту:

– Нет, не могу.

– Скорее всего, это были совпадения. Или ведьма их тоже подстроила.

– Подожди! А как быть с тем, что она медленно стареет?

– Пфф, ерунда!

– Почему ерунда-то?

– Тут может быть сто объяснений. Например, четверть века назад псевдоведьме было двадцать три. Но она выглядела на тридцать.

– Жизнь тяжёлая была? – усмехнулся Артур.

– Именно!

– А на свежем воздухе тётка похорошела?

– Да! Теперь ей сорок восемь, но выглядит она на сорок.

– Может быть…

– Или ещё вариант! Раньше псевдоведьма делала возрастной грим.

– Зачем?

– Чтобы выглядеть посолиднее.

– Слушай, у неё ведь теперь много денег?

– Ну да.

– Может, она колет что-нибудь?

– Ты имеешь в виду уколы красоты?

– Ну да.

– Артур!

– Что?

– Растёшь в моих глазах!

– Ты, похоже, любишь детективы, – улыбнулся Артур. – А вчера кривилась, когда родители сериал включили.

У меня загорелись щёки.

– Я действительно люблю детективы…

– Но не те, что по телевизору показывают?

– Да. А так мы с бабушкой много детективных сериалов пересмотрели. Она тоже любила вычислять преступников.

Улица вывела нас к крутому берегу реки. К противоположному берегу подступал лес.

– Вот и окраина, – сказал Артур.

– Получается, историческая часть города – это одна наша улица?

– Да, и несколько переулков. Быстроводск построили внутри петли, которую образует река.

– А современная часть – та, что за рекой, – позже появилась?

– Да, в советское время. Для нас она всё равно что другой город. Давай посидим на берегу?

– Давай!

Артур снял куртку, свернул её и положил на землю.

– Садись, Соня.

– Спасибо. – Я улыбнулась и села на куртку. Артур устроился рядом.

– Вы тут купаетесь, когда тепло?

– Только самые смелые. Здесь глубоко и течение быстрое.

– И склон крутой.

– Угу. А так все ездят в другое место, за пределами города. Вон там, слева, вдалеке… Видишь?

– Где река делает изгиб?

– Да, там пляж.

Краем правого глаза я заметила движение на противоположном берегу реки. Повернула голову. На опушке леса кто-то стоял.

– Артур, – выдохнула я.

Он повернулся, посмотрел на меня, перевёл взгляд на лес.

– Не бойся, это просто две берёзы.

Я присмотрелась и увидела, что ветви берёз очерчивают пустоту на фоне тёмных елей. Эта пустота похожа на фигуру человека. Когда ветви шевелятся, кажется, что фигура движется.

– Уф, чуть не испугалась.

– Я давно знаю эту штуку.

– Часто здесь сидишь?

– Бывает.

– Артур, а твои друзья в какой части Быстроводска живут?

– В новой. Скоро я тебя с ними познакомлю.

– Они тоже проводят лето в городе?

– В городе! – хмыкнул Артур. – Разве Быстроводск – это город? Так, большая деревня…

– А мне здесь нравится!

Артур покосился на меня.

– Ты серьёзно?

– Абсолютно!

– Ну ладно тогда… Вообще-то мне тоже нравится в Быстроводске, особенно у нас, за рекой. Природа рядом: речка, лес, но на огороде пахать не надо.

– Ой, это точно! Одна знакомая пугала меня колорадскими жуками…

– Колорадами? Да, они мерзкие. Севка их банками собирает.

– Кто такой Севка?

– Друг мой. Один из. И брат Лёшки.

– Того самого Лёшки? – ахнула я. – Который в дурке лежит?

– Ага. Родители переживают, что и Севка с пути собьётся, пасут его, к труду приучают. Севка всё лето в деревне торчит. За двоих отдувается, пока Лёшка отдыхает. – Отдыхает?

– А то нет?! Между прочим, в дурке не так уж плохо.

– Ты там был?

– Конечно, мы с Севкой навещали Лёшку. Хочешь, сходим туда с тобой?

Я закашлялась.

– Замёрзла? – спросил Артур.

– Кхе… Да нет… Кхе…

– Так что, пойдёшь в дурку?

– Нет, пожалуй…

– Зря… Там интересные люди… Вот, например, дядя Костик. Он видит призраков.

Я вспомнила разговор с тётей Анжелой.

– Не стал отворачиваться, значит?

– Сонь, ты о чём?

– Твоя мама сказала: у вас здесь многие что-то видят краем глаза, – хихикнула я. – А дядя Костик, выходит, присмотрелся.

Артур нахмурился.

– Не смейся. Кот дяди Костика видит то же, что и хозяин.

Я помотала головой, чтобы мысли встали на место.

– Он говорящий?

Артур посмотрел мне в глаза.

– Ты сейчас серьёзно?

– А что? Чем говорящие коты хуже привидений?

– Не веришь в призраков, значит?

– Не особо, – вздохнула я. – Как кот оказался в дурке?

– У дяди Костика нет никого. Когда его забрали, кот пришёл следом. Живёт во дворе, мышей ловит.

– Какой он?

– Дядя Костик?

– Да нет, кот.

– А! Рыжий и короткошёрстный.

– Люблю таких… А с чего ты взял, что кот тоже видит призраков?

– Сам видел, как дядя Костик стоял у окна, показывал во двор и бормотал: «Ух, сколько их сегодня! Один, семь, пятнадцать…» А кот во дворе выгнул спину и шипел в пустоту.

– Ясно…

– Я лично один раз такое видел, но другие тоже рассказывали…

– Другие психи?

– Да ну тебя! – Артур махнул рукой.

– Я пошутила! Чьи это призраки?

– Не скажу. Мучайся теперь.

– А зачем мучиться? И так понятно, что это души несчастных, которых загубили в дурке. Люди были нормальными, но злые родственники упекли их в психушку. Кого-то – муж, чтобы на молодой жениться. Кого-то – дети, чтобы жильё отобрать. Одни сами сошли с ума от горя, другим врачи помогли. Вот и нет их душам покоя…

– Браво! – Артур похлопал в ладоши. – Дядя Костик так и сказал.

Я расправила плечи. Знай наших! Но что-то меня беспокоило…

– Артур…

– Да?

– Скольких призраков видел дядя Костик?

– Говорит, человек сто… То есть не человек…

– Когда построили дурку?

– В семидесятые годы прошлого века.

– Не верю!

– Чему ты не веришь?

– Не верю, что за пятьдесят лет накопилось сто жертв злобных родственников.

– Вообще-то да… Многовато…

– Я и говорю!

– Ты – личинка мисс Марпл, – улыбнулся Артур. – Вырастешь и будешь такой же душнилой.

– Она не душнила! Да, умные не всем нравятся…

– Ладно-ладно, я пошутил. В дурке ещё есть дядя Митя.

– А он чем знаменит?

– Предсказывает будущее.

– Можно поподробнее?

– Это долгая история.

– Так мы никуда не торопимся.

– Ладно, слушай… У нас была классная, Урода Степановна.

– Урода? Это имя такое?

– Нет, мы её так прозвали. Но настоящее имя у неё не лучше – Ирода.

– Как Ирод, только женский вариант?

– Да!

– Могу предположить, что ваша классная не была красавицей?

– Браво, мисс Марпл! У Уроды была квадратная фигура, пучок волос размером с грецкий орех и толстые очки. Конечно, мы её троллили…

– Почему – конечно?

– Потому что такие люди сами нарываются. Это называется «провокация»! Мы уже устали Уроде кнопки подкладывать и мазать спинку стула мелом… Но однажды всё изменилось.

– Совесть замучила?

– Типа того. Помнишь, несколько лет назад повысили пенсионный возраст?

– Помню. Бабушка тогда радовалась, что её это не касается.

– Ну вот! Нам стало жалко Уроду. Мы тогда были мелкие, но кое-что понимали. Ей недолго оставалось до пенсии; она, наверно, дни считала до заветной даты… Это как если бы заключённому прибавили срок. Ни за что прибавили!

– Вы перестали её троллить?

– Ага. Помню, Урода заходит в класс, а мы сидим тихо-тихо. Подозрительно тихо. Урода проверяет стул. Вроде всё в порядке, но она не садится. Начинает вести урок стоя, зыркает на нас. А мы не ржём, не галдим. Наконец, Урода не выдерживает:

– Что с вами сегодня?

– Мы тоже возмущены, Ирода Степановна, – говорит Севка. – Мы всё понимаем… Видеть наши рожи даже лишний день – это пытка. А тут не день и не месяц…

– О чём ты?

– Ирода Степановна, не надо! Не притворяйтесь!

– Да о чём ты? Я не понимаю…

Севка только рукой махнул. Урода перевела взгляд на меня.

– Артур, может, ты объяснишь?