Звёздная кошка

– Принято, – одобрила Дайна. – Бери Стеблишку и прочешите там всё. Кстати, можно подключить активистов из числа особо чокнутых «зелёных», они вам не то что животных, муравьёв в ближайших лесах пересчитают и сфотографируют. Официальная легенда: подготовка города к выборам, перепись домашних и сельскохозяйственных животных для разработки экологической программы.

В коридоре раздались громкие возгласы, топот и шум. «Мэм, туда нельзя! Как вы вообще прошли без пропуска?!» – возмущался мужской голос. В ответ раздался женский визг. Офицеры вскочили с мест и высунулись в приоткрытую дверь. В коридоре дежурный хватал за руки энергичную старушенцию, которая визжала и плевалась в него.

– Мэм, ведите себя прилично! Вы в полиции, а не на рынке, – пытался пристыдить старуху полицейский.

– Вот именно в полиции! – кричала та. – Если это полиция, то я требую справедливости!

Дайна и Фрэнк переглянулись. Они сразу узнали старуху Дженкинс с улицы Миссионеров.

– Вот чёрт! – не удержалась от тихого возгласа Дайна. – Я чуть не забыла про это дурацкое молоко!

Боринг и Стеблишка понимающе кивнули и тут же скрылись за неприметной дверью в углу кабинета детектива Брум. Капитан Мэйкпис храбро шагнул в коридор.

– Как я рад видеть вас в добром здравии! – бархатно пропел он, раскрывая широкие объятия навстречу миссис Дженкинс. Его лучезарная улыбка была искренней и неотразимой.

Старушенция заморгала от неожиданности, открыла рот, но не сразу сообразила, что ответить. Фрэнк легко подхватил её сморщенную лапку и галантно чмокнул воздух над синей венкой.

– Дежурный, ну как же вы не узнали! Это миссис Дженкинс, наш давний и верный помощник. Что же вы её не пускаете? Ай-яй-яй…

Фрэнк укоризненно покачал головой. Дежурный опешил, потом хотел возмутиться, но промолчал. А Мэйкпис уже приобнял старушку за костлявую талию и бережно провёл в кабинет детектива Брум.

Дайна сидела за столом, заваленным картами города, что-то сосредоточенно черкала в блокноте и одновременно кого-то отчитывала по телефону. Миссис Дженкинс, очарованная обходительностью Фрэнка, тихо опустилась на стул и с благоговением посмотрела в суровое лицо детектива Брум.

– Детектив, прошу прощения, – пролепетала она. – Я только хотела узнать, что там насчёт моего молока?

Дайна положила телефонную трубку и подняла на старушку усталый взгляд.

– Здравствуйте, миссис Дженкинс. Вот, извольте видеть, делаем всё возможное, всё, что в наших силах. Специальная группа только что вернулась из ночной засады. Дело оказалось очень непростым, я бы даже сказала, чертовски непростым, мэм! Но мы найдём негодяя!

На этих словах дверь чуланчика в углу кабинета беззвучно открылась и оттуда вышли двое полицейских, в пыли и паутине, чумазые, у одного из них, того, что помоложе, темнел синяк под глазом.

– Вот, видите, мэм, наши ребята всю ночь шли по следу, но преступнику удалось скрыться, – пояснила Дайна.

Пыльные полицейские согласно закивали.

Миссис Дженкинс, потрясённая увиденным, всплеснула руками и зажала ладонями рот. Фрэнк шагнул к офицерам и начал пожимать им руки со словами: «Я в вас не сомневался!». После чего похлопал товарищей по пыльным плечам и проводил из кабинета.

– Ах, простите! – проскрипела наконец старуха. – У вас такая тяжёлая служба, а я тут со своими претензиями. Ещё раз прошу простить.

Она встала и попятилась к выходу, прижимая к груди потёртую сумочку. Дайна обрадовалась было, что всё так быстро закончилось, но старуха остановилась на пороге и снова уставилась на неё.

– А знаете, у меня ведь сегодня утром опять украли молоко, – растерянно проговорила Дженкинс. – Это не мог быть ваш патруль?

У Дайны вытянулось лицо. Фрэнк пафосно закатил глаза и рыдающим голосом проговорил:

– Как вы могли такое подумать, мэм?!

Старуха ойкнула и выскочила из кабинета. Было слышно, как она сердито затопала вниз по лестнице. Дайна выдохнула и опустилась в кресло.

– Вот настырная старушенция! Дай бог ей здоровья и счастья в личной жизни, – произнесла она скороговоркой. – Надо что-то срочно делать с этим дурацким молоком, она ведь не успокоится. И второй раз фокус с «ночной засадой» не прокатит.

– Это точно, – согласился Мэйкпис.

Боринг и Стеблишка заглянули в кабинет. Они уже успели привести себя в порядок и смыть следы «засады».

– Заходите, ребята, – сказал капитан, – закончим совещание.

***

Уже вечерело, когда Дайна приехала на улицу Миссионеров. У дома Дженкинс её ждали молочник и сама старуха. Дайна начала воспитательный разговор, она надеялась прийти, в конце концов, к решению, которое устроило бы всех и освободило бы её от навязчивой старушенции.

Детектив Брум спокойно и терпеливо выслушала взаимные претензии миссис Дженкинс и молочника, а затем наводящими вопросами начала подводить спорщиков к соглашению. Упрямая старушенция уже даже извинилась перед молочником за свой склочный характер, а тот почти согласился придумать что-нибудь, чтобы старушка могла сразу забирать с крыльца банки с молоком. Ещё немного и спорщики обнимутся, утирая слёзы умиления, в восторге от собственной мудрости и великодушия. И тут…

У Дайны на ремне противно запищала служебная рация. Она раздражённо дёрнула уголком рта, но сохранила невозмутимое выражение лица. Нажала кнопку приёма и услышала напряжённый голос диспетчера: «Внимание всем постам! Внимание всем патрульным! Срочно требуется подкрепление. Улица Цветочная, малая прогулочная площадь. Кто может сейчас поддержать там наших ребят?».

Дайна, не раздумывая, ответила: «Детектив Брум. Вызов приняла». Цветочная улица была совсем рядом. Обернувшись к старухе и молочнику, она сказала:

– Господа, вынуждена вас оставить. Срочный вызов.

Миссис Дженкинс застыла с открытым ртом. Молочник насупился. Всё благодушие моментально слетело с их лиц. Но у Дайны не осталось ни желания, ни времени сюсюкать с упрямыми стариками. Поэтому она сурово посмотрела на них и с тихой угрозой в голосе отчеканила:

– Завтра жду от вас обоих письменный отчёт о примирении. И не вздумайте юлить. Оштрафую за подстрекательство к беспорядкам!

Не дожидаясь ответа, детектив оседлала служебный мотоцикл и рванула на Цветочную улицу.

Выключив мотор, Дайна тихо подкатила к малой прогулочной площади, припарковалась и пошла в толпу горожан, гулявших вокруг. Сумерки уже сгустились, вдоль улицы зажглись жёлтые шары фонарей. На площади общество садоводов готовилось к завтрашней выставке-ярмарке. Всюду суетились работники в оранжево-зелёных комбинезонах, сколачивали столы и стеллажи, расставляли скамейки, монтировали уличные тенты. Садоводы возились у витринных холодильников, двигали ящики с цветочными горшками. Все старались успеть до одиннадцати вечера, когда полицейские объявят время тишины и попросят расходиться.

Дайна нашла взглядом в толпе патруль и направилась к нему. Подходя, узнала лейтенанта Антона Стеблишку и двоих полицейских из соседнего отделения.

– Коллеги, как дежурство? – спросила Дайна. – Я получила сообщение, что вам нужно подкрепление.

– Так точно, детектив, – ответил Стеблишка.

И зашептал ей на ухо:

– Есть информация о нападении зверя в этом районе, наши с экспертами уже выехали на место. А теперь взгляните во-он туда… Видите?

Он наметил направление антенной портативной рации. Дайна проследила взглядом. По краю площади, вдоль домов, осторожно двигался крупный мужчина в неприметном сером комбинезоне. Он старался никого не задеть, насторожённо оглядывался и было заметно, что он всячески старается избежать внимания прохожих. А рядом с ним, на уровне плеча плыл кончик хвоста какого-то животного, рыжий с чёрными полосками. Самого зверя не было видно за толпой.

Вот мужчина дошёл до нужного подъезда, набрал код на магнитном замке и открыл дверь. Кончик хвоста невидимого зверя вплыл в подъезд, и хозяин аккуратно проскользнул следом, в медленно сужающийся притвор.

Спустя пару минут в подъезд вошли патрульные. В прохладном сумраке они остановились и затаили дыхание, прислушиваясь к звукам выше по лестнице – размеренные шаги человека и царапанье когтей по бетонным ступеням.

– Тише, малыш, – услышали полицейские негромкий спокойный бас. – Не наигрался? Ничего, в другой раз порезвишься подольше. А сейчас домой, а то папочка будет сердиться. У тебя ведь режим.

В просвет лестницы полицейские пытались разглядеть идущих, но скудное освещение не позволяло ничего толком увидеть. Вдруг они явственно услышали короткий, какой-то недовольный то ли рык, то ли ворчание.

– Что такое, малыш? Ты что-то почуял? Или услышал? – спросил бас наверху.

Вглядываясь в уходящий вверх проём, Стеблишка вежливо обратился к невидимому хозяину животного:

– Сэр, вынуждены вас побеспокоить. Это полиция. Ничего особенного, просто проверка документов.

Патрульные замерли, затаив дыхание. Наверху было тихо, никто не ответил. Дайна не увидела, а скорее почувствовала склонившегося над перилами человека и рядом с ним неясный силуэт большой округлой головы с острыми ушами. Зверь?!

Волна колючих мурашек прокатилась между лопатками. Если бы Дайна была животным, у неё бы точно сейчас шерсть на холке встала дыбом. Она ощутила внутри мелкую дрожь, странное возбуждение расходилось по телу волнами, пальцы на руках начало покалывать. Она почувствовала, как подрагивает верхняя губа, обнажая зубы. Ей захотелось оскалиться и зарычать. Чёрт, что это с ней?!

– Сэр, вы меня слышите? – спросил лейтенант.

Полицейские на цыпочках двинулись дальше по лестнице. Наверху было тихо, и тишина эта была очень нехорошей.

И тут сверху раздался выстрел. Первая пуля сверкнула бешеной искоркой и звякнула о стену где-то совсем рядом. Кто-то из патрульных выстрелил в ответ. Сверху посыпались встречные пули. Казалось, выстрелы грохотали одновременно и снизу и сверху. Пули царапали стены и, цокая, отскакивали рикошетом.

Дайна с удивлением обнаружила, что видит в воздухе остывающие росчерки пороховых следов, как будто время вокруг замедлилось. Дайна подумала, что сейчас могла бы просто взять пальцами проплывающую мимо неё пулю. Несмотря на полумрак в подъезде, она отчётливо видела своих товарищей, как они прижимаются к стенам, пригибаются, оставляя за собой слабый радужный шлейф энергетического следа.

Наверху раздался тяжёлый топот, рычание и крики. Полицейские рванули вверх по лестнице, туда, где с грохотом закрылась дверь.

Внезапно всё стихло. Но Дайна готова была поклясться, что слышит за стеной осторожные шаги человека и быстрое дыхание зверя, а внизу, на улице – шум подъехавшей машины и голоса людей.

– Нужна звероловка, – прошептала Дайна.

– Уже! Группа задержания как раз подъехала. Сейчас поднимутся, – громким шёпотом ответил Стеблишка.

Внизу открылась дверь подъезда. Полицейские из группы задержания бесшумно поднимались по лестнице, но Дайне казалось, что они топочут, как стадо коров по деревянному мосту. Все собрались возле чёрной металлической двери, за которой скрылся неизвестный со своей зверюгой, и замерли.

Детектив Брум прислушалась, затем осторожно втянула носом воздух. Она отчётливо почувствовала запах большой кошки. Нет, кота. Большого кота, которого кормили хорошим мясом и мыли дорогим шампунем. Дайна склонилась к замочной скважине и замурчала. За дверью в ответ негромко, басом, мяукнул зверь. В следующее мгновение штурмовики выбили дверь и выстрелили в хищника шприцем с парализующим препаратом. Пятнистая зверюга подпрыгнула на высоких лапах и завалилась набок. Хозяин хлопнул себя ладонями по щекам и заголосил неожиданно тонко, по-бабьи: «Малы-ы-ыш! Что вы наделали, изверги! А-а-а…».

Полицейские сковали его наручниками и вывели из квартиры. Ветеринар присел на корточки рядом со зверем и хотел проверить его зрачки. Но хищник вдруг махнул лапой, задрыгался и вскочил с рычанием. Он кинулся на обидчиков, но электрошокер остановил его прыжок. Огромный кот рухнул на пол и снова затих, судорожно вытянув лапы. Звероловы уложили его на носилки и вынесли из подъезда. Пятнистый трофей и его хозяина, бледного от рыданий, загрузили в микроавтобус.

Когда всё закончилось, Дайна спросила:

– Раненые есть?

– Вроде нет, все целы, – бодро ответил лейтенант Стеблишка и устало стащил свой бронежилет.

И тут в подъезде стало очень светло. Это, наконец, сработало реле, которое автоматически включает лампы в тёмное время суток. Дайна зажмурилась и прикрыла глаза ладонью, затем поморгала и осмотрелась.

– Стоп! Антон, не двигайся, – крикнула она Стеблишке.

Тот застыл, все уставились на него. На груди по серой ткани расплывалось кровавое пятно. Стеблишка побледнел. Дайна шагнула к лейтенанту и задрала ему футболку. Из небольшой ранки сочилась кровь.

Один из патрульных осмотрел рану и сказал: «Похоже, ссадина, правда глубокая, вон кожу содрало…». Антон нервно рассмеялся. Полицейские начали жать ему руки и похлопывать по плечам со словами: «С боевым крещением, брат!». У лейтенанта это было первое ранение на службе.

Все вокруг облегчённо выдохнули и начали спускаться, как вдруг один из патрульных остановился и осел на ступени…

Глава 5

Второй патрульный кинулся проверить пульс. Мужчина посерел, губы стали тёмно-синими, почти чёрными.

– Проклятье! Да что же это… как же?! – воскликнул Стеблишка. – Скорее вниз его!

– Стоп!

Дайна вскинула руку, останавливая напарника. Она что-то видела здесь, в этом подъезде, когда они поднимались в полумраке по лестнице, что-то важное. И сейчас нужно именно это.

Дайна закрыла глаза, выдохнула, потом обвела взглядом лестничную площадку. Вот! Есть. На одной из дверей она ясно увидела табличку из жёлтого металла с чёткой надписью «Тайра. Целитель».

Постучала. За дверью было тихо, но Дайна настойчиво забарабанила кулаками и громко сказала: «Именем закона, откройте!». Осторожно щёлкнул замок. На пороге появилась немолодая темноволосая женщина в чёрном платье с красно-белыми цветами. И прежде чем она успела что-нибудь сказать, детектив Брум решительно толкнула дверь и шагнула в квартиру.

– Ребята, сюда его, осторожнее, – скомандовала она.

Затем повернулась к хозяйке и сказала:

– Мэм, как целитель, вы обязаны помочь служителям закона. Наш коллега пострадал. Сделайте всё возможное, чтобы он дожил до приезда парамедиков.

Женщина пристально смотрела на Дайну и ничего не говорила.

Раненого пронесли в комнату и положили на диван. Целительница села рядом и взяла мужчину за запястье. Прикрыв глаза, она считала его пульс, а потом повернулась к полицейским и произнесла неожиданно молодым и звонким голосом:

– Все вон! А ты, – обратилась она к Дайне, – вставай сюда и делай, что я скажу.

Полицейские вышли, закрыв за собой дверь. Дайна подошла к дивану. Раненый мужчина дышал через раз, с тихим хрипом и присвистыванием, его пальцы судорожно дёргались.

– У него внутреннее кровотечение, – сказала целительница. – Пуля вошла сверху, над ключицей и пошла вниз, рассекая ткани. Остановилась в животе. Я ничего не обещаю.

– Поняла, – отозвалась Дайна. – Но если у него такое ранение, почему он всё ещё жив?

– На адреналине был, поэтому и не умер сразу. Такое бывает. Ну, хватит болтать. Сними с него ботинки. Так… А теперь вставай сюда, бери его за большие пальцы на ногах… вот так, да. Немного потяни на себя, плавно. Закрой глаза и, что бы ни происходило, молчи и дыши, – приказала Тайра.

Сквозь опущенные веки Дайна увидела мощный свет, белый, плотный, она даже почувствовала его. Заложило уши. Она с трудом различала слова целительницы, зато хорошо слышала, как грохочет кровь в собственных жилах.

В какой-то момент она услышала слова: «Раз, два, три. Возвращайся». Тайра сухо щёлкнула пальцами, и Дайна открыла глаза. Ей казалось, что она сейчас гудит от электричества, как трансформаторная будка. Уши всё ещё были заложены, а всё окружающее она видела каким-то размытым, словно смотрела сквозь дрожащую толщу воды. Тайра сунула ей в руку стакан с чем-то вроде травяного чая и заставила выпить.

В это время в комнату вошли врачи скорой помощи, переложили раненого на носилки и вынесли из квартиры.Напарник раненого полицейского поехал вместе с медиками, чтобы уладить формальности. Лейтенант Стеблишка исподлобья смотрел на Дайну, ожидая указаний. Но она не могла и слова выговорить, оглушённая и какая-то заторможенная. Зато целительница не растерялась и довольно бесцеремонно выпроводила всех за порог.

– Благодарю за помощь, мэм, – быстро проговорил Стеблишка.

– Да хранит вас святая Варвара, – скороговоркой ответила Тайра.

Краем глаза Дайна успела заметить, как та очертила в воздухе треугольник, прежде чем захлопнуть за их спинами дверь, на которой уже не было никакой таблички.

Полицейские молча спустились и вышли на улицу. Стемнело. Люди разошлись, киоски, столы и скамейки замерли в ожидании завтрашней ярмарки. Через притихшую площадь проскакал вечерний спортсмен, размахивая палками для ходьбы.

– Мэм, я в отделение, отчёт писать. А вы? – спросил Стеблишка.

Дайна посмотрела на парня расширенными глазами и проговорила:

– Что-то я… не в форме. Отвези меня…

– Домой? – с готовностью подхватил Антон. – Конечно, мэм, как скажете.

Дайна устроилась на мотоцикле позади напарника, крепко обхватила руками и уронила голову ему на спину. Глаза сами закрывались. Антон завёл мотор, мотоцикл мягко тронулся. «Чёрт, я же не сказала куда ехать», – вяло подумала Дайна, не в силах даже рот открыть.

– Не волнуйтесь, детектив, я знаю, куда ехать, – сказал Стеблишка, как будто услышав её мысли.

Ей показалось, что прошла всего минута, а они уже остановились. Антон сидел не двигаясь. Дайна молчала, её одолел какой-то странный паралич, не было сил ни говорить, ни шевелиться. Не дождавшись отклика, лейтенант бережно загрузил детектива Брум себе на плечо, открыл подъезд и поднялся в квартиру. Прошёл прямиком в спальню и осторожно уложил Дайну на кровать. Некоторое время он стоял рядом, не зажигая света, потом тихо вздохнул и опустился на коврик у постели.

Казалось, что женщина спит глубоким сном. На самом же деле она всё слышала и чувствовала, но не могла и пальцем пошевелить. Стеблишка окинул её взглядом, осторожно снял с неё обувь и укрыл ноги краем покрывала. Несколько минут он просто смотрел и молчал. А потом протянул руку и, едва касаясь, отвёл с лица прядь волос. «Дайна…», – прошептал он и оставил на её ладони долгий мягкий поцелуй.

Спустя минуту она услышала удаляющиеся шаги. Осторожно клацнул замок входной двери. Всё стихло, и она провалилась в обморочный сон.

На ночной улице, на мотоцикле, припаркованном перед домом Дайны, сидел молодой мужчина в полицейской форме. Ему не давала покоя мысль, что он только что упустил что-то очень важное, но не мог вспомнить что именно. И вдруг, как вспышка молнии, в мозгу сверкнула картинка: он идёт к выходу из квартиры детектива Брум и боковым зрением видит на пороге кухни блестящий мокрый след. След огромной лапы. Кошачьей лапы.

«Вот чёрт! Не может быть! Нет, это какой-то бред, – нервно рассуждал Антон. – Я, кажется, перегрелся. Надо срочно выпить чего-нибудь, а то так недолго и свихнуться… на любимой работе. А мне ещё отчёт о патрулировании писать». Стеблишка чертыхнулся, завёл мотоцикл и поехал в отделение. В кабинете у него был припрятан коньяк.

Как только Стеблишка ушёл, в углу спальни Дайны зашевелилась и отделилась от стены большая плотная тень. Она заползла на кровать и растеклась широкой полосой вдоль тела спящей женщины. Постепенно светлея, тень превратилась в большую пятнистую кошку. Зверюга потянулась, помесила когтистыми лапами покрывало и тихо замурчала. Её оранжевые глаза сузились и медленно закрылись. Зверь заснул, прижимаясь горячей спиной к спине спящей хозяйки.

***

Когда Дайна проснулась, солнце за окном едва показалось над крышами домов, и только самые ранние птахи сонно попискивали в зарослях пышных кустов. Дайна чувствовала себя отдохнувшей и лёгкой, хотя и проспала всю ночь в одежде. Откинув руку, она почувствовала рядом с собой тёплую ложбинку, в середине которой спала Детка, смешно вытянувшись и раскинув лапки. Дайна погладила котёнка по животу и улыбнулась. Как же хорошо, что у неё теперь есть это замечательное создание!

Она умылась и начала готовить себе завтрак. Котейка пришла на кухню вслед за ней и уселась на подоконнике. Дайна начала рассказывать о событиях прошедшего дня, анализировала и рассуждала, а Детка внимательно следила за каждым движением хозяйки.

– Хоть бы эти упрямцы примирились, – говорила Дайна, – а то ведь на пустом месте такую бучу развели! Что стоит молочнику просто позвонить в дверь, когда он привозит молоко? А бабке не спорить надо, а подумать немного, как упростить себе же жизнь.

Детка моргнула и вздохнула тихонько. Потом подошла к холодильнику и громко запищала. Дайна открыла холодильник, и котёнок сразу полез в карман на дверце, где должны были стоять банки с молоком.

– Детка, я совсем не подумала, что ты ведь тоже любишь молоко! Малышка моя, прости. Сегодня же куплю для тебя пакетик фермерского. Потерпишь до вечера?

Котёнок снова моргнул и потёр лапкой мордочку.

– Договорились. А ещё вчера мы чуть было не закрыли дело зверя, представляешь? – продолжала Дайна. – Взяли человека и хищника, но у меня такое чувство, что это был холостой выстрел. Мне чего-то не хватает в этой истории, – задумчиво сказала она.

Запах. В запахе того огромного кота не было ноты, которая обязательно должна быть у зверя, недавно измазавшегося в свежей крови. Точно! От того лохматого бедолаги не пахло кровью!

– Значит, мы взяли не того, – заключила Дайна. – Жаль. Хотя я с самого начала предполагала, что так вот просто, на раз-два мы это дело не раскроем.

Детка лежала на подоконнике, подперев лапкой мордочку, и внимательно слушала. Дайна была готова поспорить на что угодно, что хвостатая малышка понимает всё, что ей говорят. И не только понимает, но и имеет своё мнение. Поэтому Дайне хотелось рассказывать кошке свои мысли и переживания, обсуждать и советоваться… Бред, конечно.

– А ещё я, кажется, нашла человека, который может помочь моей маме. Женщина-целитель. Всё это выглядит как случайность, просто стечение обстоятельств. Но знаешь, Детка, я не верю в случайности.

Котёнок в ответ совсем по-человечьи закивал головой.

– Вот-вот, ты тоже так думаешь? – обрадовалась Дайна. – Если бы ты умела говорить, вот было бы здорово! Мне так иногда не хватает умной, понимающей подруги… Рассказывать всё маме я не могу, это её только растревожит и расстроит. А уж о всяких странностях и подавно не скажу. Если в полиции узнают, что я иногда вижу вещие сны или чувствую разные необычные штуки, то на работе можно ставить крест. Ещё и в психушку отправят. Вроде как на обследование, но… никто из наших, из полицейских, потом обратно на службу так и не вернулся. Вот и приходится прятать всё в себе. А так хочется иной раз поделиться с кем-то, кто понимает и не воспримет всё это как бред сумасшедшей. Я чувствую себя такой одинокой…

«Ты можешь рассказывать мне. Я понимаю», – услышала Дайна в голове глубокий приятный голос. Она обернулась в поисках того, кто это сказал. Но кроме котёнка рядом никого не было. Зато Детка смотрела на Дайну, не моргая, и её глаза из синих котёночьих стали превращаться в оранжевые. А сама малышка начала увеличиваться, преображаясь во взрослую кошку, но не пушистую, а гладкошёрстную, серую в полоску.

Дайна ухватилась за край стола и чуть не промахнулась, опускаясь на табурет.

«Да, это тоже я, – продолжил голос у Дайны в голове. – Если позволишь, я предпочла бы быть покрупнее, слишком сложно умещаться в детском тельце. Но, пожалуйста, зови меня по-прежнему Деткой. Мне нравится, как ты это произносишь. Это так приятно!»

Дайна вспомнила, что надо дышать.

– Так ты не просто кошка…

Вдох и долгий выдох. Где-то глубоко в сознании, подспудно, было ощущение, что она подобрала непростую зверюшку. Только она никак не могла это себе сформулировать. А теперь зыбкое предположение оформилось в живую структуру с интеллектом и энергией.

– Детка… Как же я рада…, – медленно проговорила Дайна. – Святые Хранители, спасибо! Ты не против, если я возьму тебя на руки?

«Нет, не против, – ответила Детка. – Я ведь кошка, я люблю внимание и ласку. А когда мне захочется побыть одной, ты меня просто не найдёшь. И когда будет приходить твой друг, я буду прятаться. Ему незачем меня видеть. Это только наш с тобой секрет и только наша с тобой тайная радость».

Дайна сгребла кошку в охапку и затеребила её уши, целовала в тёплую макушку, кружилась и тихо смеялась. Детка только щурилась и громко мурчала.

Задилинькал домофон. Дайна увидела на экране Антона Стеблишку и сняла трубку.

– Доброе утро, детектив, – сказал он и улыбнулся в камеру. – Я пригнал мотоцикл и готов отвезти вас в отделение, если пожелаете.