Без хиджаба на сплав

– Эльза, вам помочь с палаткой? – Спросил, незаметно подобравшийся, Леонид.

Тут как тут, никуда от него не деться… Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

– Ну, да. Помогите. Я совсем не понимаю, что делать со всем этим. Вернее, понимаю, что эти должно вкалываться в землю, а эти алюминиевые штучки нужно куда-то всунуть… – Я вздохнула и подняла на него глаза.

Тот улыбался, а в его глазах танцевали искры смеха. Я вдруг снова покраснела, так как поняла, что в конце своей фразы ляпнула что-то двусмысленное. И рассмеялась. И он тоже засмеялся.

Где-то позади меня горел костёр, садилось солнце, отбрасывая красноватые блики на листве деревьев. Пламя костра отражалось в глазах смеющегося мужчины, делая его демонически красивым, настолько, что я засмотрелась. Чтоб скрыть неловкость, я взяла колья, встала и спросила:

– Ну и куда их девать?

– Гусары, молчать, – пробормотал Леонид шутку из бородатого анекдота, сквозь зубы, всё ещё давясь смехом. – Эльза, положите их пока, сначала займёмся сбором палатки, а потом найдём куда их приспособить.

Через 15 минут моё временное жилище было готово, я поблагодарила Леонида, постелила внутри палатки туристический коврик и спальник, которые привезла с собой.

Майор ушёл устраивать для себя ночлег, все остальные тоже были чём-то заняты. Я достала из рюкзака электронную книгу и стала читать старую Башкирскую легенду, про двух братьев Урала и Шульгена, их отце-исполине Янбирде и матери Янбике. Электронная книга у меня была дорогая, с хорошим аккумулятором, которого вполне могло хватить на несколько дней активного использования. Также я захватила пару заряженных пауэр-банков, планируя заряжать мобильник. Теперь без надобности. Эх, жалко… Но, возможно и пригодятся, для книги…

Не заметила, как задремала и проснулась от того, что Денис звал всех на ужин.

Я вылезла из палатки, сходила в установленный капитаном походный туалет, он оказался вполне приличным – выкопанная ямка, а рядом лопата, чтобы закапывать содеянное. Помыла руки и лицо в реке, параллельно думая, как мне вести себя с командой: не стоит ли рассказать про свой нечаянный промах? Но решила пока занять позицию наблюдателя, всё решу потом, и присоединилась к остальным.

– Добрый вечер! – Поприветствовала я собравшихся и села поближе к костру на раскладной табурет.

Рядом стоял походный стол, на котором находилось несколько крупных мисок: две с шашлыком, одна с нарезанный зеленью, с огурцами и помидорами, и ещё был нарезанный хлеб и лаваш. Одноразовые картонные тарелки и самые обычные металлические вилки с ножами дополняли незатейливый натюрморт.

– Эльза, а тебе какое мясо больше нравится: курица или говядина? Выбирай, – показал на тарелки Денис.

– Я разное люблю, – отозвалась я.

– Вот, возьми тарелочку, вилку, нож. Вот тут есть кетчуп и майонез. – Он пододвинул мне специи.

– Все попробую, спасибо, – ответила я, принявшись выбирать аппетитные кусочки.

Вообще, я так проголодалась, что с минуты на минуту заурчало бы в животе. А ароматы стояли такие, что казалось, я смогу съесть хоть жаренную змею, хоть ещё какую-нибудь экзотику, но только жаренную. Настолько запах приготовленной снеди раздразнил моё обоняние.

Леонид вытащил из-под стола бутылку с прозрачной жидкостью и спросил у командира, который снимал нас на телефон:

– Влад, может выпьем немного, за знакомство?

Влад перестал снимать, и проживав откушенное мясо, ответил:

– Извиняйте, я пас. У меня садхана, сам знаешь. Ну а вы пейте, конечно, только не слишком налегайте. Завтра нам 18 километров надо проплыть.

Пëтр подсел ближе к столу, потер руки и выставил на стол четыре картонных стаканчика.

– Ну, давай Майорище, бахнем!

Денис, снимая с мангала новую партию мяса, заметил:

– Лëня, Петру лучше не наливать!

– Это еще почему? Я давно уже совершеннолетний! – Деланно возмутился Тëмыч, разыгрывая роль трудного подростка.

– Потому что, хуже пьяного психолога только пьяный стоматолог с дрелью в руках! – ответил азиат, усмехнувшись.

– Каков юморист! – Саркастично парировал Пëтр.

Я увлечённо жевала мясо, когда Майор спросил:

– Эльза, я вам налью немножко?

Я замотала головой, закрыв рукой стаканчик:

– Нет, я водку не пью.

– Так я же немножко, чисто за знакомство. Чуть-чуть. – Попросил он елейным голосом.

– Я не люблю водку. – Ответила ему, смущенно улыбаясь.

– Так и я не люблю. Она же горькая. Зато, когда выпьешь, она изнутри согреет и хорошо так становится организму, расслабленно.

– Как кот Баюн уговаривает… – Ехидно восхитился Влад красноречием Майора. Он снова записывал нас на видео в своем телефоне.

– А у меня коньяк есть! – Вдруг заявил Пëтр. – Эльза, хотите Хенесси?

– Не знаю, я не пробовала. – Ответила я.

– Я тоже буду Хенесси! Тащи! – Денис хлопнул Петра по плечу, поставил миску со свежеприготовленным шашлыком и сел возле меня.

Мое зрение вдруг отчего-то смазалось и мне показалось, что в глазах Дениса свернули зелёные огоньки. Его лисий разрез глаз и хитрая улыбка навевали мысли о коварстве под личиной невинности. Я вдруг подумала, что он мог бы сниматься в какой-нибудь дораме в роли кумихо – уши и хвост ему бы очень подошли.

– Эльза, ты такая красивая, особенно когда вот так на меня смотришь… я любуюсь, – прошептал он, наклонившись к моему уху.

Я с неверием воззрилась на него: стоп, он точно меня клеит! Вот, салага!

Азиат лукаво взглянул и отвёл глаза, переключившись на Петра, который принёс коньяк.

Влад хмуро пил зеленый чай, заваренный из пакетика, наблюдая за нами через объектив, раздув ноздри.

Я уже наелась и теперь тихонько жевала кусочек лаваша, глядя как Майор взял бутылку и налил коньяк в стаканчики.

Он подал стаканчик лично мне, все остальные сами себе взяли:

– Ну, давайте, ребят! За знакомство!

Все протянули стаканы к центру и стукнули о бортик моего стаканчика.

Я сделала глоток коньяка и тут Майор крикнул:

– Первую порцию пьем до конца! Я усилием воли сделала ещё два глотка и закашлялась.

Денис сунул мне кусок мяса под нос:

– Выдохни ртом и вдохни носом, – посоветовал он.

Я послушалась. Как ни странно, это помогло. Я перестала кашлять, прожевала мясо. По пищеводу до желудка прошла волна жара. Я прямо физически проследила весь путь спиртного в своем организме. В груди разлилось тепло, расслабились излишне сжатые мышцы на плечах. Захотелось спать.

Я зевнула в кулачок.

– Хорошо пошла! – Воскликнул Пётр. – Давай сразу ещё по одной!

Майор тут же разлил вторую порцию. Я точно знала свою норму крепких напитков – 3 рюмки, не больше. Помню, в студенческие годы как-то превысила, а потом ничего не помню. Подруги меня просветили, как я сначала горланила песни, а потом спала лицом почти в салат. Было стыдно.

Поэтому решила выпить норму, и больше ни-ни.

– Влад, может тоже выпьешь немного? Брось ты свою садхану! – Спросил Леонид.

– Нет, не буду. – Ответил Капитан, смеясь. – Что я, Хенесси ваше не пил?

Он сидел прямо напротив меня и его глаза отливали золотом в отблесках костра. У меня даже сердце екнуло, когда показалась, будто зрачки его вытягиваются в змеиные полоски. Я присмотрелась. Уфф, глюки какие-то. Нормальные глаза, разве что цвет радужки излишне яркий, золотистый. У него было красивое волевое лицо, идеальное в профиль и в анфас, тёмные брови, а на волосах гуляли то красные, то оранжевые всполохи, хотя днем они не выглядели слишком яркими или ржавыми. При солнечном свете волосы Влада имели благородный оттенок мëда.

– Влад, а что за садхану вы держите? – Спросила его я, наблюдая за ним, как эстет или художник. Краем глаза подмечая, как красиво очерчиваются острые контуры его лица – скулы, подбородок, при таком освещении, словно на картине Рембрандта.

– Ну, это некий зарок. – Словно нехотя, ответил он.

После второй выпитой рюмки я вдруг почувствовала себя так хорошо и свободно, такой веселой и раскрепощенной, что у меня смело все преграды в общении, всю мою скромность и тактичность. И странно, что меня это не насторожило.

– Это что-то вроде поста? Вы воздерживаетесь только от выпивки? – Продолжила задавать вопросы я.

– Да, эта садхана от алкоголя. – Ответил Влад.

– Ой, не ври, а?! – Воззрился на него Пётр. – От вранья у тебя садханы нет, случаем? М-м?

Влад цыкнул на психолога и сердито сверкнул глазами. Азиат, Майор и Темыч переглянулись и заржали.

– А защем, вообще вам, садхану держать, Капитан? – Снова спросила я. – Вы кому-то это пообещали?

– Какая вы любопытная! – Возмутился он. – Самому себе!

– А защем? – Не унималась я, тоже посмеиваясь. Я подумала, что сейчас он скажет что-то язвительное, вроде "за надом".

Но Влад только улыбнулся и ответил, спокойно глядя мне в глаза:

– Посмотреть, смогу или нет.

– Значит, это садхана на силу воли? —Удивилась я и заявила с видом знатока:

– Тогда её обязательно нужно выдержать! – Как будто сама постоянно держу садханы.

Мне показалось, что Влад неимоверно крут. Я ни одного мужчины не знала в своей жизни, чтобы тот держал пост просто для того, чтобы посмотреть – сможет он или нет. Обычно это были вынужденные воздержания, по каким-то причинам, например, религиозным, или типа, мне нельзя, я пью антибиотики. И Влад поразил меня в самое сердце, и я решила об этом тут же сообщить.

– Это так круто, Капитан! Вы ощень-ощень крутой! А давно вы садхану держите?

– Через неделю уже год будет. – Ответил он.

А я просто сказала:

– Вау! Вот это да!

Мне подали следующий стаканчик. Майор произнёс тост:

– За то, чтобы все мы стали немного круче рядом с таким крутым Капитаном "Крутых Порогов"!

Ребята заулюлюкали, поддержав тост.

Я не могла не выпить за такое крутое выражение, хотя и поняла, что в словах Майора сквозила ирония.

Дальше все пошло как-то смутно, ребята травили байки, а я рассказывала историю о прекрасной солнечной деве Хумай, супруге героя легенд башкирского мифа Урал-батыра. О том, что есть поверье, что где-то в этих лесах есть её каменная ипостась и прежде сюда ходили паломники, чтобы получить от неё в дар благословение или магическую силу. Меня вдохновила башкирская легенда, которую я недавно читала, а спиртное сняло все блоки самовыражения. Мне казалось, что информация спускается ко мне свыше и беспрепятственно проходит сквозь меня, распространяясь вокруг слегка осязаемым туманом, оседая на ушах слушателей. Я также рассказала, что у меня в роду есть что-то вроде байки, что одна из моих пра-пра была Еренсе-сэсэ, что значит "Мать леса", проще говоря ведьма, знающая тайны природы. Ребята тоже рассказывали о своих семейных преданиях. Денис сказал, что в его роду есть знание, что якобы основателем его рода был дракон. Я представила, что у Дениса вдруг вырастет огромная пасть, шипы и наросты и он станет величиной с дом, и решила, что не идёт ему быть рептилоидом, уж лучше лисичкой или котиком.

Потом Пëтр сходил в палатку и принёс гитару. Оказалось, что он прекрасно играет и поёт. И мы подпевали дружным хором. А там, где пели песни Короля и Шута, я просто хлопала в такт в ладоши, и пел только мужской хор. Несколько раз я ловила на себе взгляд Влада. Странный такой взгляд, я даже себя неловко почувствовала. И я вдруг вспомнила, когда у меня такой же взгляд был. Я тогда два месяца на диете сидела и вдруг в витрине кондитерской увидела восхитительно прекрасный торт, со взбитыми сливками, а сверху сердечко, а поверх него две вишенки. Тогда, я словно прилипла на него взглядом и мысленно облизывалась, а потом увидела своё отражение в витрине – истощавшее, с огромными голодными глазами и подумала – чего мучаюсь? Взяла и купила торт. Муж тогда был недоволен, что деньги потратила, диету бросила… А я может, только из-за него и переедать начала…

Тьфу на него… зачем вспомнила?

Посмотрела снова на Влада и вот, опять глядит – сразу глаза отвёл, будто это не он пялится. Ладно уж, пусть смотрит, главное, чтоб руками не трогал. А потом я подумала, может мне показалось, может он и не смотрит вовсе, и стала как бы искоса из-под ресниц наблюдать – и точно! Смотрит, как на пирожное. Жуть какая. Б-р-р.

Потом я вдруг обнаружила, что лежу в траве, где-то на дереве щебечет скворец, рядом с моим ухом в траве стрекочет сверчок, а надо мной нависает Денис и медленно склоняется к моему лицу, чтобы поцеловать, а глаза его словно отсвечивают тусклой зеленью в лунном свете, как у кота. Я вдруг пришла в дикую ярость, скинула его с себя и заявила:

– Твои кошащьи уши мне вид на звезды загораживают, Котяра облезлый! Брысь с меня, ишь лапы распустил!

Тот отвалился в сторону, раскинул руки и ноги, лёжа на спине, и смеялся, закрыв глаза. Кажется, он был пьяный в дым. А я очень замерзла, после того как Денис меня больше не грел, и зубы у меня застучали, грозя откусить язык. Я попыталась встать, чтобы уйти в палатку, но все вокруг меня сильно шаталось. Я слышала, что Майор с Петром о чем-то эмоционально спорят возле костра. Наверное, Пётр проводил свою обещанную "сессию". Я порадовалась этому, злобно захихикав. И послала волну мысленной благодарности Петру, как психологу. Одной проблемой меньше.

– Эльза, давайте я вас провожу к палатке, – поддержал меня за локоток Влад. Я не заметила, когда он подошел, но с радостью согласилась на его помощь, так как чувствовала, что добраться дотуда сегодня смогу, разве что, ползком.

– Да ты вся дрожишь, – заметил он, приобняв меня, чтоб не упала, вдруг перейдя на "ты". И расстегнув молнию, снял с себя спортивную кофту, и скомандовал:

– Надевай.

Я попыталась поблагодарить, но язык не слушался. Натянула её на себя с его же помощью. И выдала:

– Во! – Держа вверх большой палец.

– Молодец, иди давай, – сказал Влад.

Перед тем, как я вползла в палатку, он вручил мне тяжелейшую сковороду на длинной ручке.

– Защем эта? – Не поняла я.

Он пояснил:

– На всякий случай. Ок? В руку возьми и спи с ней. Всё поняла?

Дождавшись моего решительного кивка, он продолжил:

– Тут места дикие, вдруг медведь какой вылезет. А ты ему по башке – бац! Ладно? Чтоб не повадно было. Ок?

Я сделала свирепое лицо, кивнула несколько раз, и потрясла сковородой в руке, пробормотав кое-как:

– Хрен прскощит!

Влад отвёл м руку со сковородой от своей головы.

– Молодец, спи, – засмеялся он.

Ночью мне действительно приснился медведь. Он прилез ко мне в темноте, страшный, огромный такой… навалился и лизнул в шею. У меня ещё мысль мелькнула "ищет мясца чтоб понежнее". И я так испугалась в своем сне, что набросилась на него со сковородкой и давай лупить, приговаривая:

– Ах ты, Щмо убогое, я те щас мозги-то вышибу, будешь потом по полянке их собирать!

А медведь вдруг стал причитать голосом Майора:

– Да я ж просто палаткой ошибся! Да что ж такое-то! Ай! Ай! А-а-а, моя голова!

Чего только не привидится спьяну! Говорящие медведи бегать и причитать начнут…

Утром я проснулась, хорошо выспавшись, но от жары и жажды. На мне была надета олимпийка Влада, а на ногах почему-то были надеты чьи-то огромные носки из неотбеленной шерсти. Рядом валялась сковорода и имелась бутылка минеральной воды. Я с удовольствием отвинтила крышку и сделала несколько благословенных глотков. "Да! Какое счастье! Капитан, ты мой герой!" – Я почему-то не сомневалась, что это его рук дело.

Вылезать из палатки, после вчерашнего пьянства, было неловко. Я достала из рюкзака расчёску. Кое-как распутав свои длинные волосы, расчесала их по всех длине и убрала в хвост. Снаружи, где-то у реки, слышались негромкие голоса мужчин.

Я тихонько расстегнула палатку, осмотрелась. Денис помешивал что-то в котелке на плитке, слушая Петра, который рассказывал о своей ночной рыбалке. Влад сидел в позе йога и часто-часто дышал блаженной улыбкой, напротив него стоял штатив с телефоном, видимо записывая его на камеру. Наверное, он делал пранаяму – дыхательную гимнастику. Я видела такое на YouTube. Чуть поодаль я заметила Леонида. Тот стоял, приложив ко лбу котелок. Тоже перебрал вчера, наверное… Голова с похмелья у него болит. Я убедилась, что никто не смотрит в мою сторону и выскользнула наружу. Тайком пробралась до леса, благо, что до него было всего метров пять. Скрывшись за деревьями и уже не таясь, я пошла к роднику умываться и приводить себя в порядок.

Вдоволь поплескав себе водой на лицо, шею и руки, я почувствовала себя лучше. Будто ключевая вода забрала все мои беды, плохое самочувствие и страхи.

Встала, потянулась, сделала шаг и поскользнулась, а когда падала ударилась головой о камень. Вернее, о каменное изваяние. Я бы его не заметила, если бы не этот несчастный случай, оно почти вросло в землю, лишь верхушка его возвышалась над землёй. Каменная богиня, смотрела на меня сочувствующие с легкой улыбкой. Я так обрадовалась своей находке, так восхитилась ею, не веря, что удалось воочию увидеть это, сохранившееся сквозь века, чудо. Я стерла воду с глаз, чтобы лучше её рассмотреть, потянулась к ней. Камень был тёплый, а рука моя испачкала его красным. Моя рука была вся в крови, и сначала я не поняла почему. Тикали секунды на невидимых часах времени, видимо, я сильно ударилась, когда падала. И мое сознание уплыло… угасло…

Глава 3

3 глава

Оказалось, это не так. Мое сознание воспарило вверх, как шарик, наполненный гелием. Все выше и выше к облакам. Тело осталось одиноко лежать возле каменного идола, то удаляясь до маленькой точки, то снова приближаясь с громадной скоростью. Я не могла это контролировать, не смогла вернуться в тело. А когда попыталась, меня расплющило о невидимый барьер. Отклеившись от него, и стремительно вознеслась вверх, к небесам, к стратосфере.

Нет, нет, не хочу! Хочу вернуться в тело! Мое естество затопили отчаяние и паника. А телу там, внизу, необходима помощь. В который раз, внезапно приблизившись к земле, я заметила, что тело сползло в ручей по пояс. Вдруг, оно утонет? И меня не станет… Будто и не было… После моей кончины не останется ничего… Всю свою жизнь, я старалась быть хорошей для всех. Я хотела всем нравиться, всем угождать. Я не оставила после себя НИЧЕГО.

Я закричала изо всех сил, чтобы позвать кого-то из мужчин, но не произнесла ни звука. Я стала беззвучной и нематериальной. Абсолютная жертва обстоятельств. Тьфу, самой от себя противно… Стало так обидно: неужели это конец? Я умираю? В расцвете лет… Я ничего не достигла в жизни и ничего не успела. Я даже никогда не любила по-настоящему. Я не исполнила своего женского предназначения – не стала матерью, не познала страсти. Все, что было у нас с мужем, не имело ничего общего с любовью. Я вышла замуж по указке отца. Любил ли мой муж меня? Вряд ли. Он взял себе в жены девочку, в два раза младше себя, несмеющую ему перечить. Девочку, от которой требовалось лишь послушание. И я бвла такой для него… А как он “лепил” меня под себя… Думал, я не понимаю? Хорошо, что этот фарс завершился. Если отец был бы ещё жив, я возможно, так и не посмела бы подать на развод. Терпела бы… Это же такой позор роду… Мать со временем меня бы простила. А если и нет, я уже все для себя решила. Обратной дороги нет. Сейчас я сама за себя отвечаю. И когда я, наконец, свободна от обязательств, перед кем бы то ни было, мне что, полагается умереть? НЕт. Я хочу жить так, как захочу. Мне нужен второй шанс! Хумай, дай же мне шанс, не забирай мою душу!

Я не знала почему обращаюсь к ней, а не к Богу, не к Аллаху. Я никогда не была особо верующей, и хиджаб носила, потому что муж требовал. Мне казалось, что теперь только богиня Хумай сможет мне помочь. Она показала мне своё каменное изваяние – значит, я ей для чего-то нужна? Ведь иначе бы она мне не показалась? Не показалась бы, правда? Это глупая надежда воодушевила меня. Может, она меня проверяет? Нужно что-то делать! Надо пытаться спастись!

Я попробовала "плыть" по воздуху с помощью рук, вместо крыльев, и у меня получилось. Я обрадовалась и “поплыла”в сторону берега реки. Возможно, мне как-то удастся напомнить о себе ребятам? Чем-то привлечь их внимание?

Только подумав о них, моя сущность тут же перенеслась к ним. Паря в воздухе, я невольно подслушала их разговоры.

– Влад, я тебе точно говорю, она наша. – Заявил Денис, укладывая в мешок кухонную утварь.

– Поясни, – попросил Капитан, не открывая глаз. Он сидел на небольшом, заросшем травой, холмике, сложив ноги по-турецки, в позе йоги. Он был одет в белую свободную рубашку с закатанными рукавами, расстегнутую почти до пояса. Его указательные и большие пальцы на руках соединялись в виде щепотки, обращенные вверх, а кисти рук лежали на коленях. Он глубоко вдыхал и, чуть задержав дыхание, выдыхал. Напротив него стоял Майор, снимая его на телефон. Леонид выглядел паршиво: опухший нос, синие фингалы под глазами, одутловатое лицо. Видок у него был обиженный и несчастный.

Тут же сидел Пётр, с интересом прислушиваясь к разговору. Он дул на чай в кружке и с громким шипением, смакуя, его пил.

– Она мне вчера говорила что-то про уши. Типа, они кошачьи, что ли…– Денис усмехнулся и добавил. – Они конечно не кошачьи… Но это значит, что она нас видит!

– Может, она просто так выразилась? Типа, фигура речи такая? – Предположил Пëтр.

– Может, она суккуб? – Гнусаво вскинулся Майор. – Меня как магнитом к ней потянуло, прям сил не было сопротивляться! – Он постучал себя кулаком в грудь, поджав губы. В его глазах даже заблестели слезы.

– Ну-ну, – скептически заметил Пётр. – Тогда у тебя каждая встречная девушка – суккуб!

Парни засмеялись.

– Да, тише вы! Кони, пржевальские!

Разбудите же… – Шикнул на команду Капитан, после чего, добавил:

– Она не суккуб, это абсолютно точно. Я демонов сразу чую – у меня на них аллергия.

Все умолкли, задумавшись. А я, витая бестелесным призраком, неприятно удивилась: я что, ëклмн-опрст, к сектантам каким-то примкнула? Мама, роди меня обратно… И тут только до меня дошло, что это они меня обсуждают… А то сначала я задавалась вопросом: кто такая эта "она"?

Капитан встал из йогической асаны и начал делать растяжку.

– Лëнь, держи телефон прямо! Я же просил! – Цыкнул он на Майора.

– Да у меня рука уже устала и трясëтся! – Захныкал Майор, как обиженное дитя. – Достал со своим блогом! Я тебе что, штатив?

– Пить меньше надо, пьянчуга! – Съязвил Пëтр.

– Да пошёл ты… – Огрызнулся Леонид.

А я для себя решила – все равно, сектанты или нет. Надо спасать себя, размышлять буду потом. Я попыталась сделать хоть что-то: дёргать их за одежду, волосы, поднять и швырнуть предметы – это оказалось бесполезно. Я была чудовищно нематериальна и не могла повлиять ни на что. У меня случилась беззвучная истерика и я закричала в бессилии и ярости, без голоса, но всеми фибрами души.

– Вы ничего не слышите? Мне показалось, что кто-то звал на помощь, только что. – Встрепенулся Капитан, прекратив упражнения.

А я восхитилась – вот чутье у человека!

Мужчины помотали головами, отрицая. Стали оглядываться.

– Странно. Какой-то далекий то ли крик, то ли будто свисток для собак… Ну, да ладно… Я вот чего думаю: Женька четко сказал, что гид – наш человек. Так что, ребят, присмотритесь к девчонке и не раскрывайте себя раньше времени. И ни каких подкатов к ней, как к женщине, поняли?

– Да понял, я, понял. – Гнусаво пробурчал Майор, потирая распухший нос. – А вообще, ведьма она! Глаза у неё такие… Во! – И он выразительно вытянул свою шею, максимально распахнул глаза и, сделав горячий взгляд, посмотрел на Капитана. Вкупе с фингалами и шнобелем, это смотрелось невероятно забавно. Так забавно, что если бы у меня было тело – я бы заскрипела зубами от злости.

Все засмеялись. А я от ярости взяла, валявшийся рядом с Леонидом, журнал и треснула его по голове. Тот подскочил на месте, озираясь и вращая глазами:

– Что это было? – Спросил он у остальных?

– Ты чего подскочил? Что случилось? – Спросил Денис.

– Меня будто кто-то по голове треснул! Я уж подумал, что это Эльза подкралась! – Он потер свою голову.

– Кру-уто! – Протянул смеющийся азиат. – Тебя теперь Эльзой пугать можно!

– Ребят, я серьёзно! Я не вру! – Воскликнул Леонид, оглядываясь. – Чует моё сердце – здесь что-то не так!

Все мгновенно “подобрались” и стали осматриваться.

А я воззрилась на журнал в своей руке – он был точной копией того, что лежал на траве. На первой странице журналистского издания красовалась синяя Тэсла, а рядом зазывно алела надпись: "Электромобиль зимой – миф или реальность? и чуть ниже " Или придётся идти пешком?"

Ох, ёклмн-опрст, у меня получилось. Получилось воздействовать! Я каким-то образом создала астральную проекцию журнала?

– Майор, может тебе показалось? – С недоверием в голосе, спросил Капитан.