Подняться и идти

– Я и не мечтал такое увидеть, – прошептал Андрюха. Он сдёрнул кепку и мял её, зажав в кулаке. Восхищённый взгляд заворожённо скользил вдоль берега.

Алёнка разулась, подошла к воде, попробовала, обернулась, – тёплая… – Закатала треники, зашла по колено и встала, наблюдая за снующими вокруг ног мальками. Окунула руки по плечи, освежила лицо. Пашка смотрел на неё и улыбался.

Мальчишки разделись, поплескались у берега. Сели на тёплые камни, с наслаждением вытянув уставшие ноги.

– Времени сколько, примерно? – Андрюха глянул на небо, щурясь от слепящих лучей.

– Часов семь, наверное. Солнце низко. Мне кажется, мы здесь уже вечность, – грустно отозвалась Алёнка.

Она вылезла из воды и устроилась рядом с мальчишками. Павлику сидеть надоело, он отошёл и пускал с берега блинчики.

– Давайте, здесь заночуем. Завтра вдоль берега пойдём, к жилью выйдем. Поесть бы, чего–нибудь найти. – Никита огляделся.

– Я пить хочу. И домой хочу. Мне страшно. Всё время кажется, что за нами кто–то подсматривает. – Алёнка покусывала палец, меж бровей легла морщинка.

Никита нахмурился, покосился на девочку, встал.

– Не раскисай. Представь, что мы в походе. Подсматривать здесь некому. Не паникуй. Вернемся. А пить, – он осмотрелся, – вон из скалы родник течёт. Тимоха, кружку сделаешь?

– Там дальше уступ. Хоть какая–то крыша. – Андрюха кивком показал направление.

Павлику надоело бросать камни, он бродил по краю леса, присматриваясь к земле. Вскоре радостно воскликнул:

– Я шишки нашёл с орехами! На кедровые похожи. – Наколупав горсть, он смущённо предложил лакомство Алёнке.

Поели. Стали готовить место для сна. Накидали из тонких веток подстилку. Ник приметил высокие, в рост человека папоротники. Попытался сломить неподдающийся, крепкий стебель.

– Шалаш бы поставить. Только ножи надо, так не сломать. Тимох, сможешь…?

– Сделаю.

– Тихо здесь очень. С этим местом всё нормально? В лесу птиц не было слышно. Их, кажется, и нет. Над морем обычно чайки кружат. Ни одной… – Алёнка провела ладонью по лбу, знобко повела плечами.

– Может, из–за того, что водопад рядом. Шум и всякое такое. – Андрюха прислушался. – И правда, не слышно. Ну и ладно.

С ножами дело пошло. Павлик с Андрюхой рубили стебли, Алёнка подтаскивала, Ник крепил. Тимоха с уступа наблюдал за строительством. До темноты едва успели. Сели на берегу, любуясь последними минутами заката. Море успокоилось, словно на него пролили масло. Край садящегося солнца серебрил воду. По густеющей синеве неба широкими алыми мазками растянулись подсвеченные солнцем облака. Они теснили друг друга, оседая на вершинах гор.

– Я знаю, кем стану, – мечтательно протянул Андрюха. – Путешественником.

– Хм… А деньги где возьмешь? – Алёнка скептически улыбалась, глядя на приятеля.

– Деньги… Ну–у, …в общем…, …короче, не знаю, – мальчишка вздохнул и огорчённо почесал макушку. – Тогда дальнобойщиком. Я и так хотел. По стране ездить. Классно же.

– Дальнобойщики нормально зарабатывают. На все хватит. На путешествия так точно. А хобби у тебя есть? Я бездомышей спасаю, Пашка в зоологии по уши.

– Неа. С этим труба.

– Бывает… Ник, а ты кем стать хочешь? Ни–и–к…!

Никита вздрогнул.

– Айтишником. Я математикой и информатикой занимаюсь.

– Круто. А я ветом буду. – Покосилась на Павлика, улыбнулась одними уголками губ. – Нам, примерно, одно и то же нравится.

– Я заметил, – Пашка сказал это совсем тихо, и начал кидать камешки в воду.

Солнце бросило последний луч и скрылось за горами. Повеяло свежестью. Сияющие звезды отражались в воде, море походило на огромный лоскут чёрного атласа, усыпанного блёстками. Над ним тёмной величественной громадой нависали горы.

– Как спать будем? Всем разом нельзя. Мало ли… – Никита задумчиво жевал тонкую веточку.

Алёнка уже залезла в шалаш. Пашка с Андрюхой мялись, переглядываясь.

– Я подежурю, спите.

– Точно?

– Да.

– Хорошо. Спасибо, Тимох! Если что, разбудишь. Алён, тебе как там?

– Нормально.

Мальчишки полезли внутрь.

– С ноги моей слезь! Это кто? – Алёнка сердито шептала, толкая в темноте чей–то бок.

– Это я. – Андрюха хихикнул и прополз дальше. – Пашка, ты где?

– Давай сюда. – Павлик нащупал руку, подтянул приятеля к себе.

Никита лёг с краю. Несколько минут возни, перешёптываний, которые быстро смолкли. Друзья заснули. Они не увидели, как на выходе из бухты над тёмной водой выросла приплюснутая голова на кажущейся бесконечной шее. Она повисела над волнами, слегка покачиваясь, и скрылась в глубине.

Тимоха заметил появление ящера. Будить не стал. Он примостился на верхушке шалаша, вслушивался в ночные звуки. Волны с тихим плеском ласкали камни. Рыба осмелела и резвилась у берега, выпрыгивая из воды. Из глубины джунглей доносился треск ломаемых веток. Где–то очень далеко коротко взревел и умолк крупный зверь.

Уголки улыбчивого рта съехали вниз, лоб перебежала грустная складка. Тимоха задумчиво смотрел туда, где небо соединялось с океаном, две могучие стихии растворялись друг в друге.

По бездонному, бархатно лиловому куполу рассыпались звезды. Они вспыхивали и гасли, падали, исчезая, и рождались вновь. Вселенная. Бесконечная, безмолвная, живая…

Глава 5

.

Забрезжило утро. В шалаш заглянули первые лучи. Никита проснулся, разбудил друзей. Пашка сел. Морщась, принялся тереть лоб, виски.

– Ты чего?

– Голова трещит. Кошмары снились. Душно, наверное, было.

– У меня тоже в голове муть. Андрюха, Алён, вы как?

– Ерунда снилась. А так, вроде ничего.

– У меня голова болит. Вообще спал плохо.

Вылезли наружу. Небо полыхало алой зарёй, солнце медленно поднималось над горами. Море дышало, серебрилось, бликовало в первых лучах. Туман у подножия водопада пересекла широкая яркая радуга.

– Тимох, как ночь?

– Нормально.

Побежали умываться. Доели остатки орехов.

– Выходим? – Ник сделал несколько шагов вдоль берега, оглянулся, поджидая, пока все подтянутся. Тимоха привычно устроился на плече.

Идти было комфортно. Воздух за ночь остыл. Влажный ветер бодрил. Представлялось, как они выйдут к жилью. С каким удивлением люди будут слушать их рассказ о необыкновенном путешествии…

Прошло часа два. Тимоха подергал Никиту за ворот.

– Ник…

– Чего…?

– Давайте остановимся. Размяться немного.

– Ладно. Привал!

Тимоха спрыгнул, ушел побродить, ребята сели на берегу. Павлик с Никитой откинулись на спину, задремали. Алёнка и Андрей наблюдали за игрой прибоя. Волны с тревожным рокотом обнимали камни и отступали, перемалывая захваченную гальку.

– Андрюх, а если здесь нет людей?

– Как это…? Люди везде есть.

– Мне страшно.

– А ты не думай о плохом, и верь в хорошее. Мне мама так всегда говорит.

– Легко сказать… – Алёнка задумчиво перебирала мелкие камушки. Вдруг, насторожилась. – Ты ничего не слышишь?

– В смысле? Волны шумят. А что?

– Как воет кто–то.

Девочка обернулась.

– Не слышно больше. Может, показалось?

Она встала, невнятно что–то пробормотала, и пошла к джунглям.

– Ты куда? – Забеспокоился Андрюха.

– Сейчас я…

– Осторожнее там!

Прошло минут пять. Раздался взволнованный Алёнкин голос:

Ребята! Сюда идите.

Повскакали. В десятке метров от них девочка склонилась над неподвижным телом какого–то животного. От него уже начал исходить слабый запах тления.

– Динозаврик! – Прошептал Андрюха.

Павлик сильно побледнел.

– Это птерозавра детёныш. Летающий ящер.

– Как птерозавр? Они же вымерли… – Глаза у Алёнки распахнулись и начали заполняться ужасом. – Паш, ты же не хочешь сказать, что…? – Голос дрогнул, она не смогла договорить.

Пашка медленно кивнул. Рот у него пересох, язык не слушался.

– Джунгли, динозавры, птиц нет, насекомых тоже. Мы провалились на миллионы лет назад. – Дрожащими пальцами он медленно снял очки, закрыл глаза и застонал.

Воцарилась тишина.

Андрюха обхватил голову руками, взгляд упёрся в землю. Вдруг, встрепенулся.

– Паш, а ты точно уверен? Может, их из вечной мерзлоты достали и того… Нет? Ой–й, мама…

Никита осторожно тронул ногой безжизненное тело ящера, словно желая убедиться в его безопасности.

– Погодите. В панику не впадайте. Паш, ты действительно уверен?

Пашка попытался ответить, не получилось. Кивнул.

Никита окинул взглядом лица друзей, скосил глаза на плечо.

– Тимох?

– Паша прав. Но не паникуйте, здесь есть портал. Я уверен.

Аленка обернулась к Тимохе, собралась что–то сказать, уже открыла рот, и вздрогнула.

– Вот! Опять! Андрюх, тот самый звук!

– Ты о чём? Какой звук?

– Ник, вы заснули, не слышали. Словно воет кто–то. Вот, снова!

– Это звучат стены храма. Он здесь, недалеко, – раздалось с плеча.

Павлик возмутился:

– Ерунду не говори! Откуда здесь храм, если мы провалились на миллионы лет? И ты–то, откуда знаешь?

– Я действительно знаю. На этом месте потерпел крушение межпланетный корабль. Жившие тогда люди построили над ним храм. Их цивилизация потом погибла.

Ребята уставились на графитового друга. Никита задумчиво произнёс:

– А, ведь там может быть портал. Тимох… Стоит туда идти?

– Да.

Минут двадцать продирались сквозь заросли. Лианы местами сплелись в непроходимые сети. Поваленных стволов было столько, словно здесь прошел ураган. Постепенно джунгли поредели, расступились. Ребята вышли на край огромной, выстланной гранитом площади. Сквозь изрезанные трещинами серые плиты пробивался мох. В центре возвышался величественный храм. Древние каменные стены украшала сложная резьба, крышу подпирали мощные колонны. Узкие, не пропускающие свет оконные проёмы походили на бойницы. Площадь окружала полуразвалившаяся ограда.

Теперь завывание услышали все. Стены храма пели. Звук то взлетал кверху и так тонко визжал, что начинало сводить скулы, то завывал леденящими душу, до жути потусторонними низкими нотами.

Солнце скрылось за тучами, на площадь легла тень. Прочерневшие, покрытые пятнами лишайника, изъеденные временем стены выглядели зловеще.

Алёнка обхватила руками плечи, еле слышно прошептала:

– Страшное какое место…

Подошли вплотную к ограде, остановились, не решаясь двинуться дальше.

– Да ладно вам, страху то нагонять! – Андрюха решительно дёрнул козырек кепки и рванул вперёд.

– Ой–й…!

Со стороны выглядело так, словно он с разбегу влетел в туго натянутую волейбольную сетку.

– Андрюх, ты хотя бы иногда сначала думал, потом делал, – проворчал Павлик, помогая подняться.

Алёнка осторожно попыталась просунуть ногу за ограду, за ней повторил попытку Павлик. Невидимая, непонятная сила надежно защищала храм от проникновения.

– Ник, попробуй ты. – Тимоха подёргал друга за ворот.

– Я, что, какой–то особенный?

– Попробуй…

Никита пожал плечами, осторожно шагнул и… пересёк невидимую границу. Остановился, недоумённо осматриваясь. Сделал ещё несколько шагов. Ничего не происходило.

Он вернулся назад.

– Тимоха, ты знал, что у меня есть туда допуск?

– Да.

– Может, ты и что дальше будет, в курсе?

Друг помотал головой.

– Я не могу говорить. Вы скоро сами всё узнаете.

Никита пожал плечами.

– Странно. Хотя, после всего, куда уж страннее… Ладно. Давайте думать, как вместе пройти. Идеи выдвигайте какие–нибудь. Даже самые бредовые годятся. Мозговой штурм, короче.

– Разбежаться, долбануть. Может пробить получится. – Предложил Андрюха. Для убедительности версии махнул кулаком.

– Ага. Только долбать ты сам будешь. Согласен? Дятел… – Павлик хмурился и теребил очки.

Андрюха насупился, проворчал:

– Чего сразу дятел, то?

– Перестаньте! Алён…?

– Я не знаю. У меня нет идей. Даже бредовых. – Алёнка сняла резинку, тряхнула волосами, собрала обратно в хвост.

– В древних строениях ходы подземные наружу делали. Можно выход поискать. Только, он наверняка тоже защищён, даже если и найдем. – Павлик покосился на Алёнку. – У меня, в общем–то, других идей нет.

– Мда–а… Штурм не вышел. …А если я вас на себе перенесу…?

– Класс! Я, чур, первая.

Алёнка подошла к Никите, примерилась. Он присел, девочка вскочила на спину.

– Не свалишься?

– Нормально. Идём.

Никита осторожно завёл ногу за ограду. Уже смелее сделал несколько шагов. Остановился, прошептал:

– Получилось. Слезай.

Аленка спрыгнула. Булькнуло, как будто большая капля упала в воду. Девочка исчезла. Никита растерянно озирался.

Его тихо окликнули:

– Ни–и–к! Ники–и–та! – Алёнка стояла за оградой рядом с мальчишками.

Никита закусил губу, нахмурился.

– Ты впорядке?

– Нормально. – Алёнка сокрушенно покачала головой. – Не получилось.

– Да. Не вышло. – Пару минут он напряженно о чём–то думал, потом скосил глаза на плечо.

– Слезай. Не знаю, почему, но мне кажется, я должен идти туда один.

Друг молча спрыгнул.

– Ник, как же ты…? А если… – У Алёнки тревожно распахнулись глаза.

– У нас выхода нет. Место, которое так защищают, должно скрывать что–то важное. Если там портал, будем думать, как преодолеть барьер. Ждите. – Никита развернулся и быстро пошел к храму. На пороге обернулся, махнул рукой и скрылся внутри.

Его окутал тревожный, гулкий сумрак. В чистый воздух вплетался лёгкий запах помёта. Каждое движение отдавалось эхом. Остановился, подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Двинулся вперёд и споткнулся. Кверху взмыли полчища мелких тварей. Они метались над головой, задевая крыльями, и оглушительно, пронзительно пищали. Пришлось присесть. Под ногами увидел рисунки.

"Орнамент какой–то".

Он коснулся изогнутой потускневшей линии. Пальцы подрагивали, во рту пересохло.

"Миллионы лет назад кто–то рисовал это… Миллионы лет…". На секунду опустил веки, пытаясь представить. От разыгравшегося воображения закружилась голова. Открыл глаза, поднялся.

В конце зала что–то тускло светилось. Осторожно ступая, пошёл туда. На массивных белых мраморных постаментах стояли два саркофага, высеченных из того же белого мрамора. По ним струился бледный голубоватый свет. Между саркофагами высилась отполированная до глянца чёрная вертикальная плита в человеческий рост. Её покрывали серебряные письмена, на уровне глаз мерцало углубление в форме оттиска ладони.

Никита прикоснулся к чёрному камню, провёл рукой, пальцы бережно ощупывали вытисненные знаки неведомого языка. Сердце билось в бешеном ритме. Дух захватывало при мысли о том, какой древности он касается.

Вдруг ладонь потянуло к оттиску. Попытался отнять, не получилось. Руку тащило, словно мощным магнитом. Он зажмурился и подчинился.

Глава 6

.

Тишину взорвал металлический скрежет, заложило уши. Словно тысячелетиями ржавевшие огромные шестерни пришли в движение и тёрлись друг о друга в попытке провернуться. По плите и саркофагам заметались молнии. Земля под ногами дрожала так, что казалось, стены обрушатся.

Вдруг, пол в центре вздыбился. Две части гигантской напольной плиты начали подниматься. Раскрылись и замерли. Растревоженные грохотом летучие твари успокоились. Стало тихо. Никита слышал собственное дыхание.

Перед ним зиял огромный кратер. Никита приблизился к краю, заглянул вниз. Налившиеся свинцом ноги дрожали. В пересохшем горле ершом встал комок.

На дне лежал темно серый диск, метров двадцати в диаметре. Металл тускло поблёскивал в темноте. Вниз вели каменные ступени.

Возникло противное ощущение, словно в голову напихали вату. Мысли застревали, путались. Никита почувствовал, что полностью подчинён чьей–то чужой воле. Медленно, как во сне, стал спускаться.

На корпусе корабля светилась выемка. Протянул руку, пальцы легли в паз. Кусок обшивки бесшумно выдвинулся и уплыл наверх. Никита шагнул в проём.

Пахнуло свежестью, словно здесь только что отгремела гроза. Молочно–светлые стены и потолок мягко светились. Матовый пол казался стеклянным, но пружинил, как тонкий мат. В центре, напоминая застывшую широкую водяную струю, возвышался постамент. Над ним, накрытый прозрачным куполом, завис с пуговицу размером, переливающийся бесчисленными гранями светящийся диск.

Купол растаял, как только Никита поднёс к нему руку. В голове негромко, но отчётливо прозвучал отдающий металлом голос:

– Возьми и уходи.

Почти невесомая вещица скользнула в подставленную ладонь. Тёплая, она едва уловимо пульсировала, словно в руке билось крохотное сердце. Никита сжал кулак и покинул корабль и храм. За спиной снова заскрежетало, плиты легли на место.

Пересёк двор. Только около ограды почувствовал, что снова свободен. Глубоко вздохнул, встряхнул головой, сбрасывая остатки наваждения, подошёл к друзьям.

Ему казалось, что с того момента, как он вошёл в храм, прошло не более получаса.

– Наконец то…!

– Никит, что там? Удалось портал найти?

– Рассказывай!

Его закидали вопросами. А он молчал, не в силах справиться с оцепенением. Наконец заговорил:

– Там тарелка. Я был внутри. Меня заставили взять какую–то штуковину. Она почти ничего не весит, светится и пульсирует. Зачем мне это вручили, и что с этим делать, не понимаю. Про портал не узнал ничего, мне голову отключили.

Покосился на плечо. Тимоха сидел на привычном месте.

– Я так надеялась, что ты портал найдёшь. – Голос у Алёнки сел.

– Нет. Погодите. Здесь должен быть какой–то смысл. Мы, просто, не понимаем. – Павлик бесконечно поправлял очки. Руки дрожали.

– Покажи. – Андрюха тронул Никиту за руку.

В раскрытой ладони мерцал голубоватый сложно огранённый диск.

– Можно, я подержу? – Прошептала Алёнка.

– Конечно.

Передал вещицу. Алёнка приняла. Она почти не дышала. Медленно сомкнула и разомкнула пальцы. Словно хрупкую бабочку держала.

– Тёплый. В нём, правда, как пульс бьется. Никит, забери, – она протянула руку.

Никита взял, машинально потёр, соображая, как не потерять такую малютку. Диск схлопнулся и прилепился к запястью. Он больше не светился и выглядел, как обычная родинка.

– А штучка то с сюрпризами. – Андрюха потрогал, поковырял, пытаясь поддеть.

– Здесь в джунглях в этой штуке нет смысла, – возбужденно заговорил, вдруг, Павлик. – Думаю, мы сможем вернуться. Я почти уверен!

– Пашка, правильно! Конечно! – У Алёнки вырвался вздох облегчения. – Паш, ты чего?

Мальчишка с ужасом смотрел куда–то поверх её головы.

К ним приближался огромный ящер. Мутно болотистые глаза налились яростью и походили на тлеющие угли.

Друзья оцепенели.

– Отходим. Медленно. – Никита, не отрывая взгляд от ящера, нащупал трясущуюся Алёнкину руку, они начали отступать.

– Спиной не поворачивайтесь. – Пашка попятился, увлекая за собой Андрюху.

Очутившись на казавшемся безопасным расстоянии, развернулись и понеслись. Рассекая папоротники, не обращая внимания на хлеставшие по лицу ветки. Выскочили к морю и помчались вдоль берега, гонимые пережитым страхом. Бежали, пока Никита не остановился, выкрикнув:

– Стоп!

Попадали, задыхающиеся от бега, измученные гонкой.