Дом, где боль передают по наследству

Ричард. Старший сын бабушки. Половину жизни провёл в местах не столь отдалённых. Семейное предание гласило – за «непреднамеренное», благородное преступление. Он, якобы, заступился за друга. Очень рьяно. Подвиг, увы, не оценили: двадцать лет лишения свободы – и никаких медалей.

Его тело покрывали татуировки – гордость и одновременно надписи на развалинах. Он называл себя тату-мастером, хотя, скорее, просто очень хотел им быть. У него были мечты – всегда громкие, как новогодний фейерверк: вечный двигатель, прибор для зарядки души, пепельница, гаснущая от одного взгляда. Всё рушилось из-за «внешних обстоятельств».

Всех их собрала утрата. Казалось бы, не до интриг. Но не тут-то было.

ГЛАВА 7. Семейный шансон

Севастьяна приехала с моим братом Фёдором. Тем самым, с кем мы засыпали под бабушкины сказки и просыпались от запаха её оладий. Тогда мне казалось, что он – подарок из прошлого.