Под городом, во тьме

Елена Григорьева

Под городом, во тьме

Животные страсти

Предрассветный сумрак окрасил высотки грязно-голубым. За ними клубился туман, размазывая контуры Города в бледное ничто. Ник завис на аэроцикле в узком зазоре между соседними аэробашнями, прикрывшись ещё от камер перроном аэрорельсы. Время было самое подходящее, недаром он планировал это целый год. Атмосферная видимость приближалась к нулевой. Скоро пора будет действовать.

Ник купил аэробайк у приятеля из Подвалов. Вернее, не купил, а арендовал на время. К нему ещё прилагались сменные акваводородные батареи, которых и так-то хватало на месяц. Но байк не нужен ему так надолго. Ник вернёт его, не успев ещё высадить и первый комплект аккумов.

Также с собой у Ника имелся с десяток нейм-шифтеров: каждый аккуратно завёрнут в кусок толстой фольги с оттопыренным по-особому уголком, чтобы можно было её быстро сорвать. Это стоило немалых денег, но Ник сумел заплатить, ведь весь год толкал на нижних уровнях «Смог», получая его от того же приятеля, отдавая ему треть дохода.

А жил он на одном из самых паршивых уровней Города, даже ниже бараков для нарушителей, прошедших исправительный курс. Его угол располагался в голом бетонном блоке без элементарных удобств. С рыжеватой холодной водой, хлещущей из трубы и стекающей в дырку в полу, служившую также сортиром, с жёстким лежаком из облезлого, замызганного матраса. Но Ник со всем этим свыкся. Может, это было немыслимо для обычного горожанина, но Ник себя таковым не считал.

Зато здесь почти нет контроля. Редко встретишь охранный патруль, не работают видеокамеры, ну а главное, нет внезапных проверок. По крайней мере теперь, когда Ник заплатил чёрным хакерам за сбой в регистрационной системе, добавивший его в некролог. Но пришлось научиться ловко пользоваться нейм-шифтерами.

Ника в Городе теперь ничто не держало: ни жалкие городские дотации, ни надзор исправительных служб, ни какие-то личные связи. Вообще, сейчас всё это было лишь подготовкой к тому, чтобы уже окончательно перебраться в Подвалы. Однако сначала ему нужно тут кое-что закончить.

Туман неизменно реял между башнями неспокойной завесой. Хотя первый лучик рассвета, пойманный мощной параболой осветительного отражателя, тонкой дрожащей нитью прошивал его далеко наверху. Ник достал бинокль со встроенным тепловизором.

***

Это случилось ровно два года назад, в ясный, тёплый общественный выходной. Ник тогда был студентом расширенного инженерного курса, на который его зачислили по результатам блестящей сдачи Городского экзамена. Его специальность была «кибернетика и машиностроение», и ему уже довелось поработать оператором сборочного манипулятора на конвейере, где делали микросхемы. Ему было девятнадцать, но в Городе рано начинали работать, и для некоторых профи он был вовсе не молод, а стар. Например, у него остались друзья с предыдущих курсов. Были среди них парни и помоложе его, потому что в Городе, в общем-то, всё определялось не возрастом, а количеством образовательных баллов и кредитов на семейном счёту, плюс готовностью к Гор-экзамену. Нику пришлось ждать два года, пока не наберётся нужная сумма, подрабатывая механиком.

Ну теперь-то всё было супер. Днём он работал, утром и вечером как-то ещё успевал учиться, а на исходе почти каждой трудовой недели они с френдами зависали в каком-нибудь маленьком социальном кафе. Сидели там, ели вкусняшки. А потом шли шататься по всяким развлекательным центрам, находили площадки, где можно поиграть в аэробаскетбол или в супергравитационный кёрлинг, или посещали бесплатные представления Городского театра.

Сегодня был как раз такой день, и они с друзьяшками начали с обычного городского кафе. Кафе было самым скромным, на крыше низёхонькой социальной башни. Поскольку было раннее утро выходного дня, и район отнюдь не престижный, в зале не было почти никого. Только пару девчонок за столиком у окна тихонько хихикали, потягивая синтезированный кофе. За стойкой дежурила очень молоденькая кассирша в белой униформе, она же и официантка: девчонка совсем юных лет, шестнадцати-семнадцати. Может быть, тоже из тех, кто ждал возможности поступления на престижный профкурс. В зале даже не появлялся вездесущий солдат Гор-охраны. Завсегдатаи знали, что он так и не вылезет из своей комнатёнки: будет и дальше дрыхнуть или смотреть что-то по голографическому соц-проектору. Так что зал был в полном распоряжении Ника и френдов. И компания веселилась вовсю.

Заказав реликтовое блюдо «бургер с котлетой» из синтезированного фарша, молочный коктейль и сырные наггетсы (это тоже ненатуральное: где взять денег на дорогой ресторан?), приятели поджидали заказ, развлекаясь пошлыми шуточками. Их было пятеро. Кроме Ника из старших присутствовал большой Грег: очень высокий, но какой-то пухлый и рыхлый белобрысый парень, работавший кибертехником на полную ставку. А рядом с ним – наоборот, мелкий, приземистый и квадратный Юджин – пока только студент. Ещё были Дейм и Клайв – крайне смазливые, стройные, очень похожие, но не идентичные близнецы на курс младше Ника. Они дразнили Грега и Юджа, уже в который раз повторяя заезженную шутку о том, что дылда и мелкий похожи на микроманипулятор и кольцевой зажим, что работают в тесной паре.

Грег и близнецы сидели на диванчике за столом. Напротив – Ник и Юджин, забившийся в самый угол. Близнецы – на креслах с торца стола. Необидчивый Грег посмеивался, искоса зыркая на близняшек сквозь стёкла своих фотохромных очков (из-за мелкой работы у него совсем испортилось зрение, и он уже стоял в очереди на лазерную коррекцию). А вот Юдж насупился, сильно покраснел и уставился в пол. Ник хотел ободрить его: мол, не обращай внимания на дурачков. Но ему вдруг стало смертельно лень. Вместо этого он со скукой водил взглядом по залу кафе, пока не залип, уставившись на молодую кассиршу.

Та облокотилась о стойку, задумчиво подперев подбородок тонкой, изящной, необычно смуглой рукой, и повернула голову к акриловой панели окна, за которой дышало влажное утро. Её густые ресницы приопустились, прикрыв огромные тёмно-карие глаза. Но вдруг рядом что-то пискнуло – это подоспел заказ. Девушка встрепенулась, дёрнув головой и взглянув на аппарат бронирования. Тёмные завитки её пышных волос упруго подпрыгнули, открыв длинную шею. Сверив бумажный чек с дисплеем терминала, она поднял голову и встретилась взглядом с Ником, тут же стушевавшись. Её губы дрогнули, чуть не сложившись в удивлённое «О»: она поняла, что всё это время за ней наблюдали. Опомнившись, она с улыбкой сказала:

– Ваш заказ…

Ник хищно осклабился и энергично кивнул. Его тоже сильно отросшие, слегка вьющиеся тёмные волосы с медным отливом упали ему на лоб. Он впился в кассиршу смеющимися карими глазами: необычного оттенка, тёмно-медовыми, но на солнце отливавшими рыжими искрами.

– Ага, – вальяжно протянул он. – А знаете… Раз уж так мало посетителей, вы не могли бы принести его нам?

Вообще-то, в таких социальных кафе было принято самообслуживание. Заказ поднимался в зал, на табло загорался номер, посетитель сам забирал поднос из кухонного лифта. Но девушка, видно, от была природы очень услужливой и не стала спорить, а просто рассеянно улыбнулась и подошла к окну выдачи.

За один заход ей было не справиться с заказом на пятерых. Она принесла к столу первый поднос. Все парни слегка отстранились, чтобы дать ей место, а также заглянуть в не такое уж роскошное декольте. Но Ник делать этого не стал. Он остался сидеть, как сидел. Девушка наклонилась, и её голова оказалась близко-близко к Нику. Он стал рассматривать её смуглый затылок, оказавшийся в какой-нибудь паре сантиметров от его лица, наблюдая, как её кожа покрывается мурашками от его дыхания, и как на ней встают дыбом золотисто-светлые волоски.

Расставив на столе стаканы и пластиковые контейнеры, кассир распрямилась и быстро отвернулась, заметив интерес Ника и стараясь не встречаться с ним взглядом. Это-то, вероятно, Ника и подстегнуло, заставив его и дальше вести себя очень нагло.

Кассир возвратилась уже со вторым подносом и, сгрузив на стол его содержимое, слегка улыбнулась, робко обводя компанию взглядом, но упорно игнорируя Ника. Каким-то, как показалось ему, выжидающим тоном она произнесла:

– Пожалуйста, ваш заказ! Приятного аппетита?

«Она словно хочет получить подтверждение, что нам очень понравилась её приторная услужливость».

– Спасибо! – раздалось из-за стола.

Только Ник промолчал. Он секунду разглядывал девушку, а затем изобразил на лице крайнее удивление, быстро дёрнув глазами вбок, к стене.

– Ой, а у вас тут закончился антисептик…

Хотя на самом деле дозатор дезинфицирующего геля был пуст только наполовину, о чём говорила прозрачная шкала на бутылочке. Но девушка этого то ли не заметила, то ли решила не спорить. Бегло глянув на диспенсер, она с неизменной улыбкой сказала «извините» и летящим шагом направилась к служебному ходу. Через пару минут дозатор был полон, а официантка снова стояла стола.

– Приятного отдыха!

Ник смотрел на неё с нарастающим шкодным весельем, хотя его самого уже жгли укоризненные взгляды приятелей. Так что он на время оставил девчонку в покое, пугающе широко улыбнувшись. Потом, когда трапеза френдов была уже в самом разгаре, ему в голову пришла новая мысль.

– Уважаемая!.. – окликнул он кассиршу, призывно на неё глядя и упорно не замечая бейджа с именем.

Та подняла голову от устройства приёма заказов и с глубочайшим вниманием ответила взглядом Нику. Тот вновь сделал невинные глазки.

– Извините, я тут подумал… Не могли бы вы принеси мне молочный коктейль?

После секундной паузы девушка сказала:

– Хорошо. Но вы всё равно должны подойти сюда и поднести руку к сканеру.

– Окей, – беззаботно сказал Ник. – А какие у вас есть коктейли?

Девушка слегка замялась.

– Вишнёвый… клубничный, ванильный… – наконец произнесла она, кажется, даже покраснев. – Но я должна предупредить вас о том, что все они синтезированные.

– Ага… Отлично, – ответил Ник. – Мне ванильный! – и как ни в чём не бывало перевёл взгляд на френдов. – Вы будете? Угощаю!

Грег и Юджин отрицательно мотнули головами, а вот Дейм и Клайв, сидевшие напротив Ника, что-то уловили в его взгляде и синхронно усмехнулись:

– Да, будем!

– Клубничный и вишнёвый, наверное.

Официантка склонила голову, что-то набирая на эркипере. Ник подошёл к барной стойке. Поднося запястье к сканеру, он как бы случайно дёрнул рукой слишком резко, задев руку кассирши. Затем, изобразив на лице крайнее смущение, он медленно отодвинулся, при этом кончиком мизинца слегка проводя по руке девушки.

Та смутилась. Её смуглые щёки вспыхнули медным румянцем. Она уткнула взгляд в сенсорный дисплей и поспешно набрала на нём нужные команды. Уголки её губ почему-то поползли вниз, а не вверх. Неизменная улыбка стала едва заметной.

Ник вернулся за столик и стал ждать заказ. Он не сомневался, что девушка сама принесёт его. И он не ошибся. Она вскоре появилась с подносом, на котором стояло три высоких стакана.

Девушка расставили их перед гостями, вновь пожелала им приятного аппетита и уже отвернулась. Но тут Нил стремительно выбросил руку из-под стола, повыдёргивал из стаканов соломинки и спрятал их под стол. А затем окликнул девушку, вдруг назвав её по имени:

–Нут! Извините, но здесь же нет трубочек!

Девушка аж споткнулся. Повернувшись обратно, тревожно глянула на стаканы.

– П-простите, – удивлённо пробормотала она. – Сейчас принесу.

Грег и Юджин ошарашенно пялились на Ника, а вот близнецы забавлялись и смешливо ему подмигнули.

– Эх, Нут-Нут… – в наиграно укоризненных тонах протянул Ник, чуть ли не цокая языком. – А ведь в таких случаях положено менять весь заказ. Вы должны знать устав!

Уголки губ девушки дёрнулись. Ник уловил это и тут же вальяжно протянул:

– А, да ладно… Просто принесите трубочки и… пожалуй, мне ещё один коктейль на ваш вкус. Я потом доплачу.

И бедная Нут опять понеслась к кассе, уставившись себе под ноги. Все последующие минуты Ник не спускал с неё глаз, задумчиво наблюдая, как та набирает что-то на терминале и уже сама подносит запястье к сканеру (ну что за послушная девочка!). А когда окошко лифта подачи открылось, Ник оживился, глянув на близнецов выжидающе.

В зале уже давно не осталось никого, кроме них. Девушки с кофе, допив его, быстро вышли, когда Ник только-только начал свою игру. Охранника не было видно: похоже, ему было всё равно. Ник тонко улыбнулся, уже предвкушая развлечение, хотя Грег всё это время смотрел на него укоризненно, но пока молчал. Он устало прижал к переносице палец и опустил глаза, скорбно качнув головой.

Нут ускоренный шагом неслась к их столу с подносом. На нём стоял стакан с коктейлем. Она не смотрела на Ника, бросая беспокойные взгляды по сторонам. И это сыграло с ней новую злую шутку. Когда она была в полушаге от стола, в проход вдруг высунулась нога Дейма. Тот грязненько хихикнул. Споткнувшись, Нут полетела вперёд вместе со злосчастным подносом.

Ник готов был к такому, поэтому успел среагировать. Вскочил на ноги, и как раз вовремя, чтобы не дать девушке упасть. Он поймал её за предплечья, безжалостно сжав их.

Её качнуло вперёд, и она чуть не уткнулась носом ему в грудь. Но поднос было уже не спасти. Он взвился в воздух и с грохотом упал на пол сбоку от них. А крышка коктейля открылась ещё в полёте, и содержимое вырвалось из стакана, обдав Ника и Нут фонтаном молочных брызг.

Нут застыла в руках у Ника. А тот невозмутимо взирал на неё сверху-вниз, пока с лиц их стекали хлопья пены. Юдж с ужасом смотрел на всё это из своего угла. Грег прикрыл глаза ладонью, стыдясь, но принимая выходку своих приятелей как обычное дело. Близнецы в голос ржали, победно стукнувшись кулаками.

Пауза затянулась. Нут не могла шевельнутся, просто не могла взглянуть на своего мучителя, крепко сжавшего её плечи. Но вскоре она оттаяла и подняла к Нику испуганное, совсем бледное лицо, густо измазанное коктейлем. Дрожащим голосом пролепетала:

– З-зачем?.. Я принесу салфетки…

Надо сказать, что в этих словах почти не было смысла. Биоадаптационная ткань их одежды легко отталкивала грязь и влагу. На ней оставалась разве что пара капель, скатавшихся в тугие шарики, которые можно легко смахнуть. А из подсобки уже катил робот-уборщик, готовый вытереть лужу. По правде, обоим участникам этой сцены нужно было умыться. И для этого здесь имелось единственное подходящее место: маленький туалет. И, пожалуй, это могло бы сойти за изначальный план Ника. Но ни тогда, ни потом он не мог уже точно сказать, а был ли у него вообще план. Или ему просто хотелось ещё больше Нут подразнить. Может быть, даже унизить её, наказать за «недоулыбку», сползшую с его губ.

Нут развернулась было к барной стойке, но Ник крепко её держал за предплечья, чуть ли не вздёрнув в воздух и притянув к себе. Девушка выворачивала голову вбок, пытаясь отстраниться.

– Нет, – прошипел Ник ей в лицо, чуть ли не коснувшись губами её носа. – Не надо салфеток. Слижи языком!

И тут по залу кафе гулко прогрохотали стопы экзоскелета. Охранник наконец появился откуда-то и подлетел к ним. Он бронированными пальцами стиснул запястья Ника, заставав его выпустить девушку. Но, несмотря на всю силу гидравлических приводов, Ник не издал ни звука, хотя кости его хрустнули. Френды вскочили из-за стола и уставились на охранника, беспомощно разинув рты.

– Инструкция двести четырнадцать: «Нарушение общественного спокойствия»! Класс ноль три, ноль четыре: «Хулиганство», «Физическая угроза»! – отчеканил солдат.

– Он не виноват! – крикнул Дейм, а Клайв тут же пнул его в голень, хотя тоже на автомате поддакнул.

– Это не он! Это его облили!

Юджин просто весь трясся, поэтому не мог ничего сказать. А Грег начал было: «Позвольте, статья двести четырнадцать…» Но охранник, вовсе не по инструкции откинувший глухой шлем на затылок, так на него зыркнул, что Грег тут же замолчал, а иначе бы его вместе с Ником выволокли из кафе.

***

Бинокль вырвал из перьев тумана размытый контур низенькой социальной башни. Кафе на её крыше не было видно. Лишь смутная точка на тепловизоре говорила о том, что оно там есть. Ник взглянул на запястье: на нём красовались новые дешёвенькие часы. Пять – пятьдесят семь.

К площадке подлетел служебный аэрокар. Он завис у её края. Ник знал, что он там пробудет не меньше пяти минут. Пока из дверей кафе выйдет сонный ночной охранник… Пока по регламенту он обменяется позывными с автоматическим экипажем такси… Пока будет ждать, выпуская из машины вновь прибывшего на службу сотрудника.

Ник всё просчитал. Сегодня была её смена. И он не напортачит. Не выкинет впустую с трудом собранные ресурсы и свою вконец исковерканную, но ещё довольно долгую жизнь.

Пол года. Пол года интенсивного курса психокоррекции! Электроды на висках, резиновые ремни… и химия, химия, химия, лишающая мыслей и воли. И как только он сумел выжить и пронести через всё это свою ненависть, не лишившись рассудка? Да, он давно позабыл то, чему его учили на курсах. Вообще многое, что было «до», но… Он не забыл лица той, из-за которой обрёк себя на этот кошмар.

Сначала Ник собирался отомстить только охраннику. Но понял, что ничего с этим у него не выйдет. Нужны были всякие хитрые устройства. К примеру, мазерная пушка с мощным электромагнитным импульсом, чтобы выжечь всю электронику в его экзоскелете. И радиолокатор – засечь охранника в плотном тумане. Такие гаджеты очень сложно было достать. Нику хватило кредитов только на сайкл с нейм-шифтером.

Он решил отыграться на Нут. Девушка не попыталась и слова сказать охраннику, даже и не подумала объяснить, что всё это было далеко зашедшей игрой…

А уж потом, когда Ник разберётся с Нут и успешно устроится на обещанном месте в Подвалах, он сможет добраться и до охранника. Пусть живёт пока. Просто как-то совпало, что сегодня, во вторую годовщину того глупого, злополучного дня, в кафе выпало дежурство и Нут, по-прежнему работавшей там, и охранника, так и не научившегося надевать на голову шлем.

Ещё полчаса ожидания, и тепловизор засёк новое аэротакси.

«Пора!»

Ник повернул ручку сайкла, подавая чуть больше топлива на турбины, и круто скользнул вниз, нырнув под аэроперрон. По витку нисходящей спирали, скрытно и осторожно он подобрался под посадочную площадку, в уме считая секунды, хоть смарт-линза авиационных очков и дублировала отсчёт.

«Тридцать, двадцать девять, двадцать восемь…»

Аэротакси медленно, словно увязнув в тумане, завалилось на бок, меняя воздушную полосу.

«Двадцать один, двадцать, девятнадцать…»

Оно плавно поднялось к посадочной площадке, вдруг дёрнувшись вверх: переваливаясь через парапет.

«Четырнадцать, тринадцать, двенадцать…»

Из-под брюха машины вырвался пар пневмотормозов и блеснуло голубое пламя турбин, повернувшихся под девяносто.

«Девять, восемь, семь…»

Машина коснулась асфальта, и её дверь отъехала вбок на разболтанных шарнирах.

«Шесть, пять, четыре…»

На площадку опустилась нога в модном белом ботинке, за ней показалась и вся девушка: в белом виниловом балахоне – защите от утренней влаги, чуть сгорбившаяся, чтобы не стукнуться о край люка.

«Три. Два. Один!»

Над платформой взмыл сайкл Ника и ракетой пронёсся мимо. Одной рукой Ник придерживал руль, предварительно заблокировав органы управления, а вторую выбросил вбок, наклонившись всем телом влево. Его скрюченные, напряжённые пальцы сгребли белый балахон за шкирку, вцепившись в скользкую гидрофобную ткань.

Ник мог бы протащить Нут по аэроперрону и сбросить вниз. Это было бы вполне достойной местью. Но этого он не сделал, поскольку приготовил девчонке другое. Из боковины сайкла выскочил веер тонких титановые пластинок, раскрывшись веером и формируя грузовую площадку. Нут не успела и пикнуть, как была на неё заброшена и прикована умными ремнями.

Беспилотное аэротакси только-только начало отчаливать от платформы, а Ник уже был на два уровня ниже. Если камеры наблюдения и успели что-то заснять, то картинка будет размытой. Ник знал качество видеосъёмки в таких бедных социальных районах. А ещё скорость сайкла, туман…

Сканеров наноидентификатора тоже можно было не опасаться. Даже если датчики и зафиксировали чьё-то имя, то оно будет «левым»: фантомным либо принадлежащим давно умершему человеку. И через пару кварталов Ник выбросит первый нейм-шифтер, пришлёпнув к запястью другой. Бортовой анализатор такси не успел бы классифицировать ситуацию, как «нарушение общественного спокойствия» и сообщить в Гор-охрану. Но даже если успел, то у Ника ещё была фора. По крайней мере десять секунд.

***

Влагу и сумрак полуразрушенного городского фундамента разгонял яркий луч фонаря. Ник пристроил его у себя за спиной на бетонном обломке. Свет бил в потолок сквозь решётку развороченной арматуры, и комнату расчертили длинные ломаные тени с зазубренными краями. Ник был в одной из ячеек заброшенного Городского фундамента возле бывшего бомбоубежища, ставшего теперь Подвалами. Может, ячейка была когда-то жилой или, может, её использовали для каких-то технических нужд. Всё в ней теперь смешалось в сплошную ржавую кашу металлической трухи и бетона.

Перед Ником возвышалась стена, просевшая под весом бессчётных жилых и технических уровней. Та согнулась гигантской складкой, выпятив вперёд свой щербатый излом. Нижняя часть стены накренилась, но не упала, повиснув на толстых штырях не сдавшейся до конца арматуры. В разлом стены с посвистом дуло промозглой подвальной сыростью. Там зиял непроглядный мрак. Между этими-то штырями Ник и пристроил кресло от старого аэрокара, накрепко примотав его к прутьям витками стального троса.

И сиденье, и трос легко было отыскать: хлам валялся здесь повсюду. На прутьях его можно было зафиксировать чуть ли не в любом положении. Ник закрепил его вертикально, на уровне своего роста: так, чтобы подголовник был чётко напротив его лица, – предварительно разложив кресло в полулежачее положение. Он выбрал такое место, где арматура топорщилась из стены штырями, удобно расходясь в стороны и предоставляя отличный доступ к креслу.

К нему была привязана Нут. Нет, не тросом, а нейлоновым шпагатом. Верёвка опутала её грудь, руки, ноги, ныряя под сиденье и прочно наматываясь на подлокотники. Пару более свободных петель Ник накинул ей на шею. А ноги девчонки были разведены в стороны и примотаны к штырям арматуры, торчавшим сбоку от кресла.

Нут лежала смирно: она отрубилась ещё по дороге, когда сайкл Ника лавировал в транспортном потоке, ныряя то вниз, то вверх по уровням аэротрассы. Лицо девушки было безмятежным, как у спящей, а голова откинулась на подголовник. Её аккуратные брови удивлённо взмыли вверх, придавая лицу совсем детское, беззащитное выражение. Длинные чёрные ресницы порою тихонько подрагивали: глаза под закрытыми веками дёргались из стороны в сторону, словно Нут во сне что-то искала.

Ещё чуть-чуть полюбовавшись этой трогательной картиной, Ник резко шагнул к креслу. Рука его взметнулась вверх. Тишину Подвалов разбил звук пощёчины.

Голова Нут дёрнулась, перекатываясь по подголовнику. Девушка что-то простонала, но всё ещё не приходила в себя, так что Ник с удовольствием шлёпнул её по щеке ещё раз. Лишь на третьей затрещине Нут распахнула глаза и зашарила ими по подвалу, испуганно озираясь.

– Что? Что!.. – забормотала она.

Глаза её сильнее раскрылись, когда обзор заслонила вставшая против света фигура.

– Где я? Кто вы?!

Ник хохотнул. Он горько тряхнул головой, и упругие пряди волос упали ему на лоб, сделав скрытое в тени лицо просто демоническим. Впрочем, ему незачем было прятаться: всё уже было решено. Впившись пальцами в петли верёвки, он дёрнул Нут к себе, и они чуть не стукнулись лбами.

– Помнишь меня?! – прошипел он девушке в лицо, обдавая её горячим дыханием.

Нут что-то промычала, отчаянно пытаясь отстраниться, но только её голове некуда было деться с подголовника. Девушка вся задрожала: похоже, начала понимать, что с ней случилось.

– Чего?! – раздражённо заорал Ник, слегка встряхнув кресло. – Говори внятно!

И тут он понял: Нут просто не может как следует разглядеть его. Тогда он метнулся прочь, пролетел через комнату, схватил мощный фонарь и безжалостно направил луч себе в лицо. Оно высветилось во тьме неестественной маской, и глаза Нут распахнулись шире.

– Кафешка, два года назад! – рявкнул Ник, брызжа слюной в резком свете фонаря.

Нут, похоже, просто не могла говорить. Она вытаращилась на Ника, и лицо её, несмотря на природную смуглость, стало мертвенно-бледным: почти таким, как у Ника в лучах фонаря. Кисти рук затряслись и клешнями вцепились в подлокотники кресла. Она пыталась вжаться в сиденье, просочиться сквозь него. Дикий страх уродливо перекосил её черты.