По эту сторону. Дом с секретом и дверь в мечту. Часть вторая

А этот… этот павлин надутый сходу – меняй ему чего-то там!

– Нет, я как раз не надутый павлин, – усмехнулся Соколовский, и Иван изумлённо вскинул на него глаза.

– Что? – у Ивана на миг возникло странное ощущение, что актёр прочёл его мысли.

– Нет, я не умею их читать, – Соколовский смотрел на растерянного Ивана, – Просто вы, как говорит один мой хороший приятель, слишком громко думаете.

У Ивана даже не хватило запала возразить, сказать, что вовсе ничего такого он не думает. Так и сидел дурак-дураком, уставившись на собеседника.

– И вовсе не собираюсь отнимать вашу памятку… Просто я знаю, что это за туман.

– Что? Вы… вы тоже его видели?

– Видел, – глухо признался Соколовский.

– Я всё детство мечтал найти этот туман! – воскликнул Иван, который от крайнего раздражения в адрес актёра перешёл к восхищению – ему не надо убеждать собеседника в том, что его прадед был не псих, не пьяница, не записной врун и уж точно не в маразме, несмотря на свои годы.

– А знаете, Иван Васильевич, вы удивительно везучий человек! – вздохнул актёр.

– Почему это?

– Потому что вы тогда не нашли то, что искали… если бы нашли и вошли бы в проход, жить вам там оставалось бы совсем немного.

Почему-то это прозвучало так, что Ивану поневоле стало жутковато.

– А вы… вы были в этом тумане?

– Я? Нет. В нём самом, к счастью, ни разу. А вот рядом – да. Я очень часто его видел, – Соколовский сейчас выглядел так, что Терентий машинально поёрзал, стараясь вписаться как можно глубже в диван, – в идеале вообще внутрь просочиться.

А Филипп продолжал:

– И тех, кто оттуда выходит, тоже… Только ваши монстры – это так… космические пираты в стиле стимпанк, а оттуда движется то, что гораздо страшнее. Именно поэтому я и предлагаю вам переделать игру – показать там ПРАВДУ.

– И в чём же она? – Иван внимательно смотрел на актёра. – Этот туман что, вход в другое измерение?

Почему-то сейчас, когда он был в шаге от разгадки, проснулась очень взрослая часть его натуры, которая настырно тянула его за правое ухо и шипела в него что-то вроде:

– Небось, это или псих, или сектант какой-то! Валим отсюда! Ва-лим! Он сходу раскритиковал нашу игру, зато пытается напичкать тебя какой-то ерундой!

Соколовский невесело усмехнулся:

– Нет, измерение то же самое, а вот земли там иные, да… скрытые. Кстати, вы довольно много об этих землях знаете.

– И что же я могу про это знать? – очень ровным голосом, призванным замаскировать подозрительность, уточнил Иван, не ведая того, что выглядит в аккурат как забавная картинка собаки-подозреваки, выполненная в людском изложении.

– Это земли, где возможно многое из того, что тут кажется нереальным… – ровным голосом продолжил Соколовский. – Например, кое-какие птицы и животные могут говорить, а некоторые так и вовсе принимать людскую форму… ну, это так… по мелочам.

– Сказки, что ли? – фыркнул Иван со всем возможным презрением взрослого дядечки тридцати двух лет от роду, который уже давным-давно ни в какие подобные глупости не верил примерно лет с четырёх!

Именно тогда он обнаружил, что деда Мороза не существует, а подарки ему под ёлку кладут родители!

Сказки… ну, сколько в этом слове для слуха взрослого сошлось, как много в нём отозвалось:

«Да что ты мне тут плетёшь сказки какие-то?»

«Ты чё, думаешь, я в эти сказки поверю?»

«Ну ты и сказочник, врёшь и не краснеешь!»

Короче, презрения полные штаны и по всем фронтам!

– Вы хотели, чтобы я сказочки в игру вписал? Да кто ж будет играть в такую ерунду? – поморщился Иван.

– Нда… – вздохнул Соколовский, – Как говаривал Вильям наш Шекспир устами принца датского: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».

Он хмыкнул, покосился на рыжего кота, а потом обратился к Роману Чернокрылову.

– Ром, принеси чаю, пожалуйста, а я пока побеседую с нашим гостем о погоде! Иван Васильевич, согласитесь, зима нынче снежная!

Иван Васильевич, слегка ошалевший от резкой перемены темы, метнувшейся в синоптическо-великосветскую степь, машинально кивнул, а потом, спохватившись, послушно согласился, заявив, что таки да… снежная эта самая зима. Не поспоришь!

Роман, проходя мимо Ивана, довольно громко закашлялся, очень удачно скрыв чьё-то хихиканье, раздавшееся с дивана, а потом заторопился за чаем.

Он, пожалуй, даже сочувствовал Ивану… Правда, сочувствовал только слегка – да, уважать человека – это одно, но, если этот самый человек отрицает даже само твоё существование, ясно понимаешь – шок от понимания того, что мир не такой, какой некоторые себе представляют, не так уж и страшен.

– Тань, – Вран себя не видел и понятия не имел, что почти всегда, когда заглядывает в помещение, где ожидает увидеть сестру, у него изменяется выражение лица – появляется этакая мальчишеская полуулыбка. – А чай готов?

– Ну конечно! – Таня выставила на стол поднос, ловко сервировала его к чаю и вручила Врану, – Прошу!

– Спасибо тебе большое! Ты настоящий друг!

– Ещё бы! – согласилась Татьяна, машинально пригладив его растрёпанную шевелюру, отчего у Врана тут же повысилось настроение – ему отчаянно нравилось, когда она вот так делала, словно это лишний раз доказывало, что ей он не чужой. – Ты потом куда?

– А я сегодня дома! – похвастался Вран.

– И я! У меня выходной, так что, когда вернёшься, будем вкусно обедать и бездельничать.

План был роскошен, поэтому Вран вошёл в кабинет к Соколовскому с такой счастливой физиономией, что догадливый Терентий начал тереть морду лапой, скрывая широченную улыбку – коты часто используют этот приём, чтобы не вызывать подозрений у своих наивных людей.

– Какой чудак этот птенчик! – думал кот, контролируя процесс чаепития – он-то прекрасно помнил, что после – его выход. – Он думает, что это его собственная Таня! Глупыш! Она – моя и кототочка! И гладит она меня чаще, и кормит тоже, и вообще… моя и всё тут!

Чай был чудесен – ароматный, правильно заваренный, к нему прилагалось очень вкусное печенье и пряники, вот Иван и расслабился – он, по своей профессиональной привычке, кажется, забыл позавтракать. В принципе, с ним это частенько случалось.

Вот и сегодня, увлёкшись новой идеей и накрепко прилипнув к экрану компа, он завтрак проигнорировал как явление, а потом время по своей пакостной привычке внезапно куда-то испарилось, и ему пришлось сломя голову мчаться на встречу с Ромкой.

Короче, Иван пил чай и ему было хорошо, правда, недолго, потому что, стоило только пряникам закончиться, а чашке опустеть, как на диване развернулся рыжий меховой комок, и к столу пришёл очень красивый, ярко-рыжий кот приятных округлых пропорций.

– Хороший какой! – Ивану коты нравились, правда, завести никак не получалось, но это же не мешает полюбоваться чужими, верно? – Красавец!

– Да и вы ничего так… – ответил Ивану кот на чистейшем русском языке. – Кстати, спасибо за комплимент.

– Пжжжллл… – прожужжал Иван, ощущая, что у него язык пытается завернуться в трубочку и спрятаться подальше от… от… – Кхм, – откашлялся он, сообразив, что это просто робот – актёр-то тип богатый, почему бы и купить какую-то крутую разработку в области робототехники.

Правда, Иван никогда такого современного робота не видел и сходу начал соображать, на каком программном обеспечении может работать это чудо?

Разумеется, он в восхищении уставился на робота, а потом развернулся к актёру:

– Можно потрогать? Он же не сломается? Сенсоры нормально настроены?

Только многолетняя профессиональная выдержка вкупе с воинской выучкой исконных земель позволила Соколовскому остаться относительно невозмутимым. Относительно – потому что правый уголок рта изо всех сил стремился выдержке не подчиниться!

Нет, на Ивана Соколовский бы и не среагировал, но реакция Терентия… это было незабываемо и бесценно!

– Хорошо, что я камеры включил! – думал Филипп, – Потом покажу его родоначальнику и всем прочим… это просто восторг какой-то!

Терентий, который было решил, что его оценили по заслугам и в него сходу поверили, то есть он парой фраз заставил этого чудака понять, что они – реальность и существуют, оказался оскорблён до крайности!

Кот неторопливо и весьма внушительно поднялся на все четыре лапы, распушился, вздыбил хребет, усы, хищно прищурился, от чего в глазах блеснули опасные огоньки и сказал:

– Ты… программер несчастный! Все мозги себе упрограммировал, да? Я тебе что, робот, что ли? Потрогать… не сломается… да я тебя самого сломаю, если что! И сенсоры твои… пооткусываю нафиг!

– Эээ… – нет, Ваня, конечно, всё знал про возможности искусственного интеллекта, но тут было что-то не так.

Очень уж быстрой и неожиданно возмущённой была реакция, да и внешний вид кота активно намекал, что это какой-то неправильный робот.

Иван беспомощно оглянулся на актёра.

– Я не понимаю! Это же… ну, чья-то… разработка?

– Осторожно! Не стоит повторять свои заблуждения, потому что иначе вас сейчас прилично покусают, – вполне серьёзно предупредил Ивана Филипп, старательно не глядя на Романа, который, чтобы в голос не расхохотаться, затыкал себе рот попросту – ладонью.

– Заблуждения? – эхом отозвался Иван, соображая, чем же может быть это котообразое нечто, если не роботом?

Голограммой? Нет. 3D-проекцией? Нет!

– Я же сижу рядом, практически вплотную… а у кота каждая шерстинка видна.

Он всё-таки не выдержал, отважно поднял левую руку и коснулся правого плеча кота.

– Терентий, крепись! – посоветовал коту Соколовский. – Это – человек науки, пока не пощупает тебя, так и будет думать, что ты или робот или иллюзия.

– Сам ты иллюзия! – кошачий хвост начал раздражённо метаться из стороны в сторону.

– Вы руку-то уберите! – предупредил Ивана актёр, – Если что, мало не покажется.

Иван ощутил под пальцами мягчайший мех, который просто не мог быть искусственным, почувствовал тепло живого тела, напряженные мышцы, а потом стремительно отдёрнул кисть от толстой лапищи, вооружённой острейшими когтями.

– Реакция отменная! – похвалил его хозяин дома, который неведомо как оказался рядом и перехватил кота в прыжке. – Терёня, я знаю, что коты – это жидкость, но сделай усилие, придержи себя в моих руках! – велел он коту, вернувшись на своё место.

– Здрав будь, гость дорогой! – Иван оглянулся на новый голосок, причём явно женский.

Оглянулся и застыл…

Слева от дивана к нему неспешно шла…

– Мшшш? – просипел Ваня, потрогав одной рукой голову, а другой почему-то взявшись за ноутбук.

– Добрый молодец, а добрый молодец… компьютер лучше в меня не бросать! Он вам ещё пригодится, – официальным тоном предупредила его мышь, – А вот печеньицем поделиться можно!

Глава 45. Чем бы гостя потешить да порадовать

Иван медленно убрал руку от компьютера, зачем-то потряс ею перед своим лицом, а потом уже обеими руками взялся за голову.

Мелькнула было у него мысль о том, что ему что-то могли подлить в чай, но все трое пили из одного чайника, да и пряники с печеньем ели все. Так что мысль о том, что это галлюцинации из-за чего-то ему подмешанного, он отверг почти сразу.

Гипноз? Нет-нет… тоже не похоже – никто не сверлил его взглядом, не раскачивал пред его носом предметы.

– Не понимаю, – он судорожно просчитывал возможность размещения микросхем, механизмов, обеспечивающих движение, блока питания, охлаждения и всего прочего в таком небольшом объёме.

В голове вертелось:

– Это возможно, конечно… но практически ещё никто подобного не делал, хотя и пытались неоднократно! Тем более что это… эта мышь безукоризненна!

– Шушаночка, ты морально готова к тому, что тебя сейчас роботом обзовут? – светски уточнил у мыши кот.

– Нет, если честно… – вздохнула мышь, пошевелив усами и покачав головой. – Более того, я категорически против! Я, конечно, всё понимаю про профдеформацию и прочие сложности людской жизни, но оскорблять честную меня не стоит!

– Я не буду! – пообещал Иван, впечатлённый мимикой этого небольшого создания – он прикинул, сколько нужно элементов для такой точнейшей имитации работы мышц и совсем запечалился.

– Так как насчёт угощения? – мышка шла к нему уверенной походкой существа, которое находится на своей территории и в своём праве!

– Эээ, конечно-конечно! – Иван жадным отродясь не был, поэтому взял печенье со своего блюдца, опустил его поближе к подбежавшей мыши и изумился, когда она взялась одной лапкой за его пальцы, а второй – за угощение.

Лапка была абсолютно настоящей – тёплой, живой, с аккуратнейшими розовыми коготками. Никакой имитации или чего-то в этом роде.

– Простите, – не выдержал Иван, склонившись над мышью, – А вы… кто?

Он не видел стремительного переглядывания присутствующих, уставившись на тёмные блестящие бусинки глаз.

– Я? Норушь, конечно! Меня зовут Шушана!

– Очень приятно! – машинально отреагировал вежливый Иван. – Только… только я не знаю, кто такие норуши.

– Знаете-знаете! – Соколовский усмехнулся, – Норуши – это старинный и очень значимый род существ, обитавший в тех самых исконных землях, о которых мы с вами начали разговаривать. Они испокон веков встречают пришельцев…

Иван прищурился, натренированный мозг покопался в памяти, выдернув из утрамбованных детских воспоминаний книжку с картинками, где была изображена симпатичнейшая мышка, вот точно такая же, как та, что сидит рядом, которая говорила героине:

– Угости меня, девочка, кашкой…

– Мышка-норушка? – Иван произнёс эти слова растерянно, ожидая усмешек и чего-то вроде «Ха-ха-ха, ну вы всё-таки повелись», но его слова были встречены весьма благожелательно.

Мышь отложила печенье, деловито отряхнула лапки, абсолютно человеческим жестом потирая их друг о друга, а потом изобразила нечто вроде поклона.

– Очень приятно, что вы поняли, кто я на самом деле! Правда, мы всё-таки не мыши, а именно что но́руши.

– Хххорошо, я учту! – согласился Иван.

– Так… если это всё, то я пошла, у меня ещё дел полно! – деловитая норушь прихватила угощение, кивнула Ивану:

– Рада была с вами познакомиться, – и важно удалилась за диван.

– Небось, вы уже прикинули, какие сенсоры надо разместить в робота, чтобы получилась такая затейливая норушь? – рассмеялся Соколовский.

– Если честно… да, – вздохнул Иван. – Но пока таких технических возможностей просто нет. А потом… потом она… живая!

– И я живой! Живой и очень сердитый! – Терентий терпеть не мог, когда его игнорировали, и уж тем более, если это происходило после таких невозможных оскорблений!

Иван обречённо прикрыл глаза – почему-то мышка, которая норушь, далась ему проще.

– Можно ещё голову в песок закопать! – язвительно продолжил кот. – Могу пожертвовать лоток на благо науки!

– Ну хорошо… – решительно выдохнул Иван, обращаясь к актёру. – То была норушка, а этот – он кто? – кивок на кота окончательно рассердил Терентия.

– Зря вы это… – вздохнул Соколовский. – Позвольте дать вам совет на будущее – если с вами кто-то разговаривает… необычный, то лучше именно у него и спрашивать, кто он такой, а то вам может попасться кто-нибудь такой обидчивый…

– Я не обиделся, а оскорблён! – тут же заявил кот, прижав уши к голове и разъярённо размахивая хвостом.

– Извини…те, – Иван обратил внимание на эти грозные признаки и решил, что раз он довольно близко к коту сидит, то лучше его не злить – что он такое пока не очень понятно, но вот то, что это существо уже на грани самообладания – очевидно!

– Я не хотел вас оскорблять. Просто… просто это слегка необычно. То есть очень сильно необычно! Я никогда не слышал про говорящих котов.

– Ну конечно, слышали! – опять вмешался Соколовский. – Как минимум про одного так точно. Более того, даже стихи о нём наизусть заучивали.

– Эээ, но это же всё СКАЗКИ! – не выдержал Иван. – Вы что, хотите сказать, что и русалки есть, и лешие, и ступа с Бабою-Ягой?

Он не понял, почему актёр рассмеялся при упоминании последнего элемента в перечне.

– Есть и русалки, и лешие, и все прочие, – всё ещё улыбаясь подтвердил Филипп. – Кстати, всех их вы и в этих землях запросто можете встретить. Правда, искать всё это не рекомендую…

– Почему?

– Могут и съесть, – улыбка актёра вышла неожиданно похожей на оскал, и Иван незаметно поёжился.

– Ладно… уговорили. Не стану искать! – согласился он, – Но всё равно не могу поверить в эти… сказки! И уж тем более не стану менять сюжет игры! – он как-то разом вернулся в реальность и припомнил зачем, собственно, сюда пришёл.

– Вот же вас заело! – почти посочувствовал ему Филипп Иванович. – Кот говорящий вас не убедил, норушь тоже, и кем же вас ещё порадовать?

Иван независимо пожал плечами, решив, что и кот, и мышь… ну это вот такая странность природы… мало ли, чего только не бывает!

А Соколовский покосился на Врана, негромко что-то ему сказал, тот кивнул и вышел из комнаты.

Кот, который так и сидел, не сводя глаз с Ивана, покосился на Соколовского и фыркнул:

– И ты ещё будешь тратить на него время?

– Терентий, Иван Васильевич исключительно умный человек, а ещё очень стрессоустойчивый, – сообщил актёр.

Терентий с истинно кошачьей бесцеремонностью спрыгнул с дивана, обошёл вокруг Ивана, а потом требовательно спросил:

– С чего ты это взял?

– Работать в его области и делать то, чем Иван Васильевич занимается, может только умный человек, а стрессоустойчивость его и так видно невооружённым глазом! А кроме того, он же преподаёт! Поверь мне, даже неожиданное общение с говорящим котом не может сравниться со студентами!

– Это да… – Иван кивнул, – Студенты что только не изобретают! А при учёте того, что они – народ одарённый, шебутной и технически подкованный, приходится всегда быть начеку.

– Прекрасное качество! – от души похвалил его Соколовский, а потом окликнул кого-то:

– Володя, входи!

Иван обернулся и увидел черноволосого, черноглазого, худощавого молодого мужчину с резкими чертами лица и бледноватой кожей.

– Филипп Иванович, вызывали? – черноглазый Володя выжидающе уставился на Соколовского.

– Вот, познакомься – это Иван Васильевич – руководитель нашего Романа, талантливый айтишник, человек, который создаёт игру о зелёном тумане и монстрах, которые в нём находятся, но нипочём не верит в то, что существуют исконные земли и их обитатели. Даже Терентий и Шушана его не убедили.

– Дааа? – с холодноватой интонацией протянул Владимир, протягивая Ивану руку для рукопожатия.

Иван встал, поздоровался с новоприбывшим, пожал ему руку, покосился на Романа, который почему-то так и стоял в дверях.

– Да, представь себе! – вальяжно продолжал Соколовский. – Не верит человек и всё тут. Так что мне нужен твой истинный облик! Покажись, пожалуйста!

Иван успел скрыть улыбку – ну он так и знал, сейчас его опять будут убеждать во всякой ерунде, но…

Додумать эту мысль он не успел, потому что Владимир пожал плечами, отступая от гостя подальше, резко упал на пол, пространство в том месте, где только что был человек, как-то дрогнуло, и через миг там уже оказалась чёрная как смоль птица, которая деловито потрясла крыльями и воззрилась на остолбеневшего Ивана.

– Об… об… оборотень? – просипел он.

– Нет, конечно. Это просто один из обитателей исконных земель. Правда, родился он тут, но это на его способности никак не влияет. Володя, может, ты сам объяснишь?

Ворон чуть подпрыгнул, взмахнул крыльями, взлетел на спинку стула, недавно покинутого Романом, крепко схватился за неё чёрными когтистыми лапами и явно скучающим тоном пояснил:

– Мы не оборотни, мы ворроны. Просто у нас есть такой дарр – можем пррринимать вид людей.

Только благодаря прекрасной кошачьей реакции Терентий избежал роли котоподушки – он так увлёкся происходящим, что в самый последний момент успел вывернуться из-под спины Ивана, который попятился, промахнулся мимо своего стула и, встретившись с диваном, рухнул на него.

– Филипп Иванович, а мы не перестарались? – осведомился Роман.

– Нет-нет… раз уж наш гость – человек умный и стрессоустойчивый, да ещё утверждающий, что исконных земель и всех, кто на них обитает, не существует, то не переживай, он справится… наверное, – успокоил Чернокрылова актёр.

– Не понимаю! – гость сидел на диване, то глядя на ворона, то косясь на Терентия, который ехидно ухмылялся справа. – Этого не может быть!

– Дорогой вы наш Иван Васильевич! Да у нас всё что угодно может быть! Ром, позови его, пусть войдёт.

Иван хотел было уточнить, кто должен войти, но уже получил ответ на свой вопрос – в кабинет вошёл высокий, атлетически сложенный тип в спортивном костюме. Тёмные волосы, загар, настороженный и недовольный взгляд.

– Нормальный человек, только… глаза странные, – успел сообразить Иван.

– Истинный вид, – приказал Соколовский пришедшему. – Немедленно!

В отличии от просьбы, обращённой к Владимиру, который на самом деле оказался вороном, этому типу актёр приказывал, и приказ был выполнен!

Иван ошеломлённо уставился на то, как вошедший резко соединил ноги, они стали длиннющим чешуйчатым хвостом.

Как именно трансформировалась верхняя часть, Иван не видел – не мог отвести взгляда от сворачивающихся на полу толстенных колец. Но через миг от человека, который вошёл в кабинет, ничего не осталось – на полу возникла здоровенная змея с чешуёй песочно-жёлтого цвета.

– Иван Васильевич, вам ещё кого-нибудь показать или пока хватит? – голос актёра заставил Ивана медленно повернуть голову к говорящему.

Смысл слов доходил неспешно, словно продираясь сквозь толщу многолетних убеждений о том, что он точно знает, как устроен этот мир.

– А что? Есть ещё кто-то? – выговорил Иван.

– Есть, конечно… – кивнул Соколовский.

– А можно попозже, ладно? Мне бы это всё пережить!

– Разумно, – кивнул хозяин дома. – Сшайр, людскую форму!

Змей поднялся в стойку, хлестнул хвостом по полу и расправил плечи своего человеческого облика, с презрением рассматривая Ивана.

– Рома, уведи его отсюда, – велел Соколовский, хмуро прищурясь в след уходившим.

Впрочем, когда он повернулся к гостю, на лице было выражение, слегка напоминавшее сочувствие:

– Ну как вы? – спросил Филипп.

– Как бы вам сказать, что б не соврать… странно! – честно признался Иван. – Я мог бы попытаться как-то объяснить всё, что тут увидел, с точки зрения науки, только вот… по-моему, наша наука самую малость несовершенна.

– Не малость, конечно, – согласился Соколовский, – Но мне нравится ход ваших размышлений.

– А раз так, то… то вполне возможно, что мой прадед видел именно то, что вы говорите! – Иван внезапно припомнил, как их сосед – кстати, врач, уверял, что «этого старика пора сдать в соответствующее заведение – болтает всякие глупости», а Ваня точно знал – прадед разумнее этого «человека науки» раз в сто!

– Да, ваш прадед видел проход в исконные земли, откуда родом все те, кого вы сегодня видели, – уверенно кивнул Соколовский. – И теперь я хотел снова уточнить у вас, сможете ли вы переделать вашу игру в соответствии с ПРАВДОЙ?

Иван покосился направо – там сидел Терентий, бесстрастный как Штирлиц, посмотрел прямо – на Романа, как раз входящего в кабинет, и ворона Володю на спинке стула, а потом перевёл взгляд налево – на хозяина дома, и решился:

– Да! Я переделаю игру! Только надо будет написать новый сценарий.

– За этим-то дело не станет, – усмехнулся Соколовский. – Будет у вас сценарий в лучшем виде!

Иван сосредоточенно кивнул – почему-то припомнилась ему вынырнувшая из глубины памяти фраза, всплывавшая какими-то кусками: «Направо пойдёшь… прямо пойдёшь… налево пойдёшь».

Разве мог он знать, что это не просто сказочная присказка, а самая настоящая программа выбора маршрута, и он её выполнил абсолютно верно!

Глава 46. Наступившее на вас утро

Утро добрым не бывало однозначно… Съёмная квартира была безликой, обставленной владельцами в стиле голимого минимализма, и единственное, что Иван туда привнёс – компьютерный стол, стул и мощный комп.

– Утро… утро наступило! Причём, похоже, прямо на меня… А возможно, оно даже прошлось по мне пару-тройку раз! – думал Иван, глядя в потолок.

Вчера, после возвращения от Соколовского, он долго не мог успокоиться, а потом уселся за программу – надо было понять, какие куски можно будет оставить, а какие выбросить или переделать.

– В принципе, ничего страшного… – сообразил Иван глубокой ночью, – Остаются самые трудоёмкие элементы, сделанные на этот момент, а остальные изменить будет не так уж сложно, тем более что с финансированием проблем быть не должно.

Эта оптимистичная мысль дала толчок к осознанию того, что можно будет выключить режим неистовой экономии. Да, он отлично зарабатывал, но всё, как в бездонную яму, уходило на зарплату студентам, которые работали вместе с ним над игрой.