Полная версия
Особое требование
Он выслушивает Софию, затем передаёт эстафету следующей кандидатке. И так по кругу.
Уловив успешно заданный курс, предложения льются как из рога изобилия: организовать трансфер, проверить расписание директора, чтобы его, бедняжку, ничто не отвлекало от встречи, организовать зону для общения. На последних словах в голове моей становится пусто, как в холодильнике худеющего. По закону подлости именно тогда Нечаев обращается ко мне:
– А вы что скажете?
Хлопаю ресницами в надежде выиграть время.
Так…
Думай, Алечка, думай!
Все девчонки отвечали как по учебнику. Вот только если клиент такой важный, то я в жизни не поверю, что Нечаев не готов к встрече. Смысл тогда собирать информацию, которая у него уже есть? Очевидно, что только сам Нечаев может повлиять на успех. А он сегодня не в форме…
И тут меня осеняет!
Не в форме!
Точно!
Ответ пронзает мозг заточенной стрелой.
– Макар Сергеевич, мне ответить честно… – раскачивая ручку между пальцами, словно маятник, бросаю я. – … или правильно?
– Как есть, – говорит чей-то будущий босс. Велик риск, что после ответа он будет уже не мой.
Ладно. Терять нечего. Не повторять же попугаем одно и то же в сотый раз.
Снова снимаю со спинки стула сумку, копошусь внутри, как Дед Мороз в мешке с подарками и, не скрывая радости, выуживаю цилиндрический пластиковый тюбик. Тот самый, без которого я в последнее время к Вальке не езжу.
– Вуаля!
Поднимаю баночку выше, чтобы каждый в кабинете уловил ход моих мыслей. В ответ от великолепной семёрки прилетает тишина.
– Дайте мне ваш стакан, – киваю Нечаеву.
– Что? – тормозит он.
– Стакан, говорю, дайте.
С опаской пододвигает наполовину полный стакан с водой. Открываю пузырёк, выуживаю пухлую жёлтую таблетку из тюбика, по форме напоминающую игровую шашку, и бросаю в воду. Таблетка недовольно шипит, отстреливаясь нескончаемой очередью пузырьков. Все присутствующие заворожённо наблюдают за зрелищем – прямо школьники на уроке химии. Когда последний пузырёк лопается, приподнимаю стакан. Убеждаюсь, что таблетка полностью растворилась и протягиваю жидкость цыплячьего цвета директору.
– Вот. Пейте.
– Что это? – Глава «Санберри» не торопится опустошать стакан.
– То, что поможет вам провести переговоры на отлично. – Нечаев смотрит на меня, как на сумасшедшую. – Шипучка от похмелья!
Я говорила что-то про тишину?
Забудьте.
Что такое тишина я узнала только сейчас.
Могильная, как ночью в склепе.
– Шипучка… – испепеляет меня взглядом Нечаев, как солнечный луч сквозь лупу. Голос его становится особенно грозным, – … от похмелья?
– Вам нужен результат или шашечки? – отбрыкиваюсь, не давая себе отступить.
– С чего вы решили, что у меня… похмелье? – сердится так, будто вчера не пил. Ишь какой. Знаю я его брата. Валька каждый месяц топит свои горести в бутылке. Нет, чтобы к психологу походить. Балбес.
– Ну как же? Вы же, вон, держитесь рукой за голову. Хмуритесь, когда кто-то начинает говорить слишком громко. На часы посматриваете – сидеть-то вам, наверное, тяжко. Все признаки налицо.
Девицы за столом переглядываются, явно приняв меня за несмышлёную дурочку. Бородатый Егор Феликсович, что сидит напротив, начинает откровенно хохотать. Директор усмиряет его убийственным взглядом. А потом поворачивается ко мне. И тихо так, жутковато, спрашивает:
– Вы сейчас издеваетесь?
– Нет, почему же… – уже не так уверенно бормочу я. – Средство проверенное. Мёртвого на ноги поставит. Через пять минут козликом прыгать будете, а не от боли морщиться.
Э-э-э…
С козликом я явно погорячилась.
Надо срочно исправлять ситуацию. Поэтому тихонечко так, чтобы Макару Сергеевичу не доставлять дополнительной боли, добавляю:
– Про козлика – это я образно…
Под тяжёлым, как гиря, взглядом Нечаева сильнее вжимаюсь в кресло. Вот бы сейчас испариться, что ли.
– М-да, – задумчиво отвечает он. И это «м-да» мне совсем, ну совсем не нравится. Знала же простую истину! Между честным ответом и правильным всегда выбирай второе.
– А впрочем, Макар Сергеевич, забудьте про моё предложение, – спешно пытаюсь исправить положение я. – Давайте начнём сначала. Вот вы только что задали свой вопрос. А я как будто и не наклонялась, и из сумки ничего не доставала, и козлик из моего рта не выпрыгивал… Отвечаю вам такая с полной серьёзностью: «Конечно, Макар Сергеевич. Предложения будут. Прежде всего, я изучу CRM и подниму досье клиента. Выясню, что он любит, чем увлекается, что посещал за последнее время. Надо будет – позвоню его секретарю и побеседую лично. И после этого предоставлю вам исчерпывающую справку о клиенте в письменном виде, чтобы во время беседы вы надавили на нужные кнопки».
Нечаев не торопится сменять гнев на милость, и моя решительность тает, как снег в плюсовую погоду.
– Хотя что-то мне подсказывает, что всё это вы уже давно сделали, – скиснув окончательно, говорю я. Смотрю на него взглядом того самого козлика, надеясь на снисхождение. Увы, пощады козлику не видать.
– Всё с вами ясно, – смотрит в бумажку и ехидно так добавляет: – Алла Васильевна.
– Можете звать меня Алей, Макар Сергеевич, – брякаю напоследок я вместо того, чтобы замолчать навеки.
– Матерь Божья. – Нечаев вздыхает и морщится. Вздыхаю в ответ, отчего получаю очередной, бьющий на поражение взгляд. – У кого ещё есть идеи?
Со всех сторон поднимается гул женских голосов. А я притихаю.
Ну я и вляпалась.
М-да…
О чём я там мечтала?
Пробраться окольными путями через личного помощника Нечаева в департамент брендинга «Санберри»? Ну-ну. Пока что я умудрилась пулей подлететь к выходу. И боюсь, после моих предложений Кристина Владимировна наложит на резюме Али Солнцевой вечный бан. А ведь счастье было так близко…
Впрочем, не строй иллюзий, Аля. Разве среди этих девиц с подиума у тебя были шансы? Вон, Егор Феликсович с козлиной бородкой весь слюной изошёлся, глазки туда-сюда бегают, только на тебе и моргают.
Вздыхаю снова.
Нет.
Шансов не было.
От поднявшегося гула за столом Нечаев потирает висок.
Не захотели, Макар Сергеевич, пить антипьянскую таблетку, вот теперь страдайте. А мне вас не жалко. Ни капельки.
Спустя пару минут его трезвейшеству дискуссия надоедает:
– Всем спасибо. Я понял. Сейчас я задам последний вопрос. Прошу каждую из вас ответить одним предложением.
Девчонки напрягаются. А я уже нет. Что толку переживать, когда сидишь в беспросветной яме?
– Зачем вы пришли сегодня на собеседование? Отвечайте, как только будете готовы.
Слушаю ответы вполуха: «Мне бы очень хотелось поработать с вами, Макар Сергеевич. Уверена, под вашим чутким руководством…», «Меня восхищает ваш клиентоориентированный подход…», «Я уверена, что мои навыки могут быть полезны „Санберри“ и вам лично, Макар Сергеевич».
Выслушав кандидаток, Нечаев, с видимой неохотой обращает взор на меня.
– Вы тоже мечтаете работать личной помощницей, Аля? – Он специально делает акцент на моём имени, будто напоминая о казусе. Вот честно! Я собиралась быть смирным козликом, но Нечаев говорит таким уничижительным тоном, что моя гордость восстаёт из пепла. Вскинув подбородок повыше, с вызовом отвечаю:
– Нет, Макар Сергеевич. Личной помощницей я была два года, пока училась в университете и давно переросла эту должность.
– Вот как? Тогда зачем вы сюда пришли?
– Я пришла сюда потому, что это был единственный шанс попасть в «Санберри». А я мечтаю работать здесь с самого первого курса.
Ну вот и всё. Последний гвоздь в крышку моего карьерного гроба забит.
Нечаев смотрит на меня, как царь на холопа.
И ладно.
Я сказала правду.
Я ведь действительно мечтаю работать здесь, сколько себя помню. С того самого первого митапа, что проводился на нашем факультете. Тогда к нам пришла директор по брендингу «Санберри» с неземным именем Эвелина, и открыла для меня, вчерашней провинциальной школьницы, новый дивный мир бизнеса. Я только-только поступила в университет и переехала в Питер к бабушке, и такую Эвелину видела впервые – роскошную бизнес-богиню, сияющую ярче солнца. Разумеется, в тот же миг «Санберри» превратился в Олимп. И я грезила, что однажды тоже на него вскарабкаюсь.
Сглатываю образовавшийся в горле комок. Медленно закрываю ежедневник – здесь он мне уже не понадобится.
Нечаев тем временем произносит:
– Всем спасибо за участие. Кристина свяжется с вами сегодня и объявит результаты.
Поднимается и выходит из кабинета.
Следом, сказав несколько формальных и напутственных фраз, переговорку покидают Кристина Владимировна, Егор как его там и… мои многолетние надежды.
Глава 5. Розовые пончики
Аля– Ты сейчас куда?
– Зайду в «Галерею».
– О-о, мне тоже туда нужно. Пойдём вместе? Там, кстати, рестик новый открылся. «FLY» называется. Очень классный… Викуль, ты с нами?
– Нет, девоньки. У меня дела.
Мои недавние соперницы непринуждённо болтают, будто знают друг друга вечность. Лишь я для них невидимка.
Ну и ладно.
Не больно-то хотелось.
Им неинтересно со мной, а мне – с ними.
Просматриваю в ежедневнике что-то чрезвычайно важное – одну страницу, вторую. Напускаю на себя задумчивый вид и вывожу пометку очень аккуратным, почти каллиграфическим почерком: «Прийти домой и лечь спать». Вот. Пусть думают, что я занятая птица и у меня есть дела поважнее, чем посещать «новый рестик». Хотя здравый смысл кричит во всё горло, что я интересна им так же, как букашка на подоконнике.
Не проходит и минуты, как в переговорке остаюсь я одна.
Фуф…
Убираю ежедневник в сумку. Бросаю прощальный взгляд на ядерно-жёлтую жидкость в злосчастном стакане – виновницу моих бед.
Ну почему, почему мне не молчалось?
Вздыхаю.
Встаю медленно, без энтузиазма, и по мягкой зелёной травке направляюсь к двери. С грузом на сердце в последний раз осматриваю светлую переговорную комнату. В воображении проносятся картинки, как я, вся такая модная и красивая, килограммов эдак на двадцать худее, сижу за этим самым белоснежным столом и участвую с коллегами в мозговом штурме. И смотрят они на меня с восхищением, аплодируя очередной гениальной идее.
Эх, мечты-мечты.
Повторно вздыхаю и выхожу.
Попетляв по коридорам второго этажа, натыкаюсь на укромную офисную кухню-кафешку. Решаю заглянуть одним глазком – вряд ли в будущем представится новый шанс. Тихонько открываю дверь и ныряю внутрь. От хлынувших в нос ароматов желудок начинает урчать. С утра он сосал только палец – у Вальки дома шаром покати. Осторожно осматриваюсь, не решаясь ни зайти внутрь, ни выйти. В помещении темно, уютно и пусто, лишь в углу притаилась одинокая девушка с ноутбуком.
– Ты новенькая? – обращается она ко мне. Приглядываюсь и заворожённо рассматриваю её длинные светло-розовые, как сахарная вата, волосы. – Здесь всё можно брать. Не стесняйся. Кофе там.
Показывает пальцем в сторону стойки, на которой пристроилась до блеска начищенная кофемашина.
– Мне нельзя, – отвечаю нерешительно, переминаясь с ноги на ногу. – Я тут нелегально. Всего лишь приходила на собеседование.
– О-у. И как ты? Жива?
– Скорее, живой труп. Из меня выпили все соки.
– Ну тогда ты пришла по адресу. Можешь отомстить и съесть всё, что не приколочено.
Девушка встаёт и лёгким шагом направляется в сторону стойки. Смотрю на тонкую мальчишескую фигуру в белой майке, клетчатой рубашке нараспашку и джинсах. Она решительным движением извлекает из стопки десертную тарелку, накладывает на неё кулинарными щипцами пончик с розовой глазурью и протягивает мне. Дохожу до новой знакомой и беру тарелку.
– Макиато?
– В самый раз, – машу свободной рукой в знак согласия.
Розововолоска улыбается, изящно переносится к кофемашине, ставит на поддон кружку и выбирает кнопку из списка. Машина начинает фурчать, изрыгая обильную молочную пену.
– Я Лера, – говорит она. – В отделе дизайна работаю.
– Круто. А я Аля. – Улыбаюсь как могу. – Я тоже хотела бы здесь работать. Но, похоже, уже не буду.
Лера смотрит, пристально изучая:
– Тебе уже отказали?
– Пока нет. Но мои шансы близки… – подсчитываю в уме, – … к нулю.
– Тогда рано отчаиваться. Съешь лучше пончик, – показывает пальцем на тарелку в моих руках. – Он лечит любые раны.
Судя по моему внешнему виду, я залечила уже много ран. Может, розововолосой Лере метод пончиков и подходит – ей явно не помешает набрать все те лишние килограммы, что прилипли к моему телу, а вот я обязана быть аккуратной.
– Ладно, один кусочек, и всё.
За праздной болтовнёй с Лерой время пролетает незаметно. Тем же путём – незаметным – исчезают и латте макиато, и пончик.
Ёлки-моталки!
Стоило отвлечься на минуту, называется.
Моей неслучившейся коллеге звонит начальник. Проговорив с ним секунды три, Лера встаёт и поспешно закрывает ноутбук.
– Мне пора бежать. Рада была познакомиться, Аля!
– И я. Спасибо за пончик!
Лера подмигивает. Уже у выхода говорит:
– А знаешь, мне кажется, мы с тобой ещё встретимся.
И махнув розовой гривой, выпархивает из комнаты-кофейни.
Смотрю на закрывшуюся дверь, затем на опустевшую, как моя нынешняя жизнь, тарелку. В очередной раз вздыхаю. И решаю, раз такое дело, позволить себе закопать горе в ещё одном пончике.
Изредка можно.
С достоинством, не торопясь, подхожу к стойке. С подноса мне подмигивают десятка два блестящих красавцев: шоколадных, розовых и белоснежных в крапинку. Поскольку я однолюб, прошлому выбору не изменяю. Погрузив поклажу на тарелку, чинно возвращаюсь к столу. Элегантно присаживаюсь, прикрываю глаза и откусываю маленький кусочек розовой глазури.
М-м…
Вкусно.
Пончик-целитель немного облегчает мои страдания, и жизнь потихоньку обретает краски.
Что же… Сегодня случился провал, не поспоришь. Но вдруг именно этого мне и недоставало? Пинка хорошего, чтобы начать действовать. Значит, пройду дополнительные курсы по брендингу, поработаю годик по специальности в менее престижном месте, фамилию, может, сменю – на что не пойдёшь ради великой цели, а там, глядишь, в «Санберри» обо мне и забудут. И вот тогда я явлюсь во всей красе.
Ну красота же, красота, а не план!
Раздаётся звонок. Опознаю звонящего безошибочно – Кристина Владимировна. Сердце ухает вниз, к почкам. Вот вроде целый час мысленно готовилась к прощальному общению, а как-то… недоготовилась. Похолодевшим пальцем нажимаю «принять звонок».
– Алло?
– Это Кристина Владимировна. Вам удобно сейчас говорить?
Смотрю на пончик, на пустые столы в полумраке – мешать явно никто не собирается. Все мы почти готовы к горькой правде.
– Конечно.
– Прежде всего, позвольте поблагодарить вас за участие в сегодняшнем групповом собеседовании. Знаю, это всегда непросто и требует от кандидатов большой выдержки. Отмечу, что из всех кандидатов вы сегодня были самой… яркой, – пытается быть любезной Кристина Владимировна. Да-да, яркой – подходящее слово. Настолько яркой, что каждый из них меня надолго запомнит. – Более того, мы с Макаром Сергеевичем по достоинству оценили ваше умение выходить из сложных ситуаций. Пусть и необычным способом.
Эх, Кристина Владимировна. Теперь я понимаю, почему именно она отвечает за наём персонала. Это же надо уметь так красиво отказывать!
– Спасибо. Поверьте, мне было безумно приятно оказаться в «Санберри».
– Я рада…
– Пусть и ненадолго, – с громким выдохом продолжаю я. – В любом случае у меня останутся о вас самые лучшие воспоминания.
– Отчего же…
– Пожалуйста, передайте Макару Сергеевичу мои извинения.
– Вы передадите их сами.
– Теперь это невозможно…
– Макар Сергеевич выбрал вас.
Последние фразы мы произносим одновременно, поэтому смысл слов Кристины Владимировны ползёт до меня со скоростью черепахи. Но когда доползает – в голове ударяет гром.
Что? Что она сейчас сказала?
Тут явно какая-то ошибка.
– Простите, Кристина Владимировна. Я Аля. Аля Солнцева, – делаю акцент на имени, стараясь скорее поправить эйчара. А то ещё поверю на миг в происходящее.
– Разумеется, Аля. Я вам и звоню.
Кажется, мне пора сходить к ЛОРу, проверить уши.
– Макар Сергеевич выбрал… меня? – ошарашенно повторяю я.
Может, Нечаев до сих пор пьян и перепутал меня с Викторией или Софией?
– Вы не очень-то обрадовались новости, – сбивает с мыслей HR-директор.
– Я? Что? Нет. Я обрадовалась! Очень обрадовалась! Радостнее меня сейчас только клоуны в цирке!
– Это очень…воодушевляет, – посмеивается Кристина Владимировна. – Что ж, Аля. Ждём вас с документами в понедельник, в девять тридцать утра. Хороших вам выходных.
Правда.
Так значит всё-таки правда!
– О-о, теперь это будут самые лучшие выходные в моей жизни! Спасибо вам! И Макару Сергеевичу спасибо! Огромное!
Кладу трубку и невидящим взглядом таращусь на пончик.
Приняли.
Меня приняли!
Лицо начинает гореть, встаю и, стараясь издавать как можно меньше звуков, подпрыгиваю на месте. Не выдержав напора нахлынувшего счастья, взвизгиваю от радости. Вскидываю руки в победном жесте, обращая лицо к потолку.
Есть! Есть! Есть!
Что я обещала, если меня возьмут в «Санберри»?
Хватаю сумку со спинки стула и летящей походкой плыву к выходу. Поворачиваю голову налево, направо. Где там лестница вниз? Топографический кретинизм сказывается и мне приходится попетлять, прежде чем нахожу заветную цель.
Вот она. Та самая горка!
Оглядываюсь. Хотелось бы отдать долг без свидетелей. Усаживаюсь попой на прохладный пластик, сжимаю покрепче сумку обеими руками, и медленно, аккуратно перебираю ногами до точки спуска.
У-а-а-а-а!
Звук вырывается сам, пока моё счастливое тело летит с горки вниз, а после звёздочкой укладывается на пол.
Гляжу в потолок и от счастья зажмуриваю глаза.
Я это сделала.
Сделала!
Я – сотрудник «Санберри»!
– Развлекаетесь? – раздаётся издалека знакомый голос.
В груди ёкает.
Не может быть!
Ёлки драные!
Застукал!
В позе звёздочки!
Приоткрываю один глаз. Второй. Подозрительно кошусь в сторону владельца властного, но на удивление бодрого голоса. Макар, чтоб его, Сергеевич стоит во всей красе и смотрит на меня взглядом Саурона.
– Я…Я выполняю обещание, – лепечу я, приподнимаясь и параллельно отряхиваясь.
– Вы кому-то пообещали самоубиться? – Голос снова ставит в неловкое положение. Поспешно встаю и сдуваю со лба непослушные пряди.
– Ну не до такой степени. Всего лишь съехать с этой милой горки, – говорю как можно уверенней. Надо же убедить хотя бы себя, что выхода не было. – А я всегда держу слово.
– Похвально.
В его «похвально» нет ничего похвального. Не давая себе испугаться, ляпаю очередную глупость:
– А вам, я смотрю, уже лучше, Макар Сергеевич? – И вот тут бы мне и заткнуться, да голову простреливает очередная шальная мысль. – Вы что же, выпили мою шипучку?
От нового вопроса лицо Нечаева покрывает туча. Какая-то особенно мрачная.
Ёлки горбатые!
Да он же уволит меня ещё до вступления в должность!
Зря я спросила, зря.
– Простите, Макар Сергеевич, – не давая ему опомниться, пячусь в сторону выхода. – Мне пора. Хороших вам выходных!
– И вам, – стреляет в спину строгий баритон.
Глава 6. Не в порядке
МакарБывает, день задаётся сразу. Встаёшь в отличном настроении, добираешься до офиса без пробок, в почте не находишь ни одного письма с просьбой вмешаться – всё идёт как по маслу.
Так вот.
Сегодня день не такой.
До офиса я тащился по пробкам часа полтора вместо привычных тридцати минут. Пока поднимался от парковки в кабинет, в почту накапало четыре письма с восклицательным знаком. Встречу, на которую торопился, засранец Белолобов отменил – наверняка подумывает переметнуться к Лимонову. Да ещё эта новая помощница сегодня выходит – кот в мешке, которого обучать надо.
Всё так некстати.
– Привет, – в кабинет заглядывает Кристина, мешая сосредоточиться над формулировкой очередного поручения. Подплывает ближе, чмокает в щеку. Приветствую её в ответ.
Боковым зрением вижу, как Крис усаживается на край рабочего стола. Вырез на юбке расходится, оголяя длинные, стройные ноги. Если бы мы не дружили сто лет, подумал бы, что она меня соблазняет. Скупо улыбаюсь от нелепой мысли – Кристина два года как замужем за Тимуром. А до этого мы втроём – она, Егор и я – были друзьями не разлей вода.
– Как твои дела? – дописывая предложение, бросаю я. Нажимаю кнопку «отправить», разворачиваюсь и отъезжаю на кресле подальше. Закидываю ногу на колено. – Как Тимур?
– Тим в Череповец уехал. На целый месяц, – мурлычет Крис. – Так что я сейчас свободная птица. Хочешь, можем потусить где-нибудь вместе после работы.
Улыбается, напоминая себя прежнюю – милую девчонку из универа, что сидела рядом со мной на парах. А я, как последний засранец, пользовался её знаниями.
– Натусились уже, – со смешком отвечаю, вспоминая о четверге. До сих пор всё как в тумане. Это Егор – боров, которого ничем не проймёшь. А я от жизни такой отвык. Вообще удивлён, что смог в пятницу в офис явиться. У меня же башка разрывалась. Не соображал ничего. Если бы не адский коктейль от бедовой новой помощницы, который я втихаря выпил на страх и риск – до сих пор бы в себя приходил, наверное.
– Так можем у меня посидеть, – говорит подруга и откидывает назад волосы. – Я что-нибудь приготовлю.
– Давай в другой раз.
Молчит. Неужели обиделась?
Встаю, направляюсь к бару. Достаю стакан и наливаю минералку.
– Во сколько придёт новенькая?
– Солнцева? – приподнимает бровь Крис. – Она уже на месте. Инструктаж ей провела. Документы для изучения направила.
– Отлично. Пойдём тогда. Пора ей включаться.
– Макар, подожди…
Крис встаёт и подходит ближе.
– Что такое?
Её глаза расширяются, как у испуганного ребёнка. Хочется обнять, пожалеть.
– Я хотела…
Договорить Кристина не успевает. Разговор прерывает телефонный звонок. Незадачливо смотрит на смартфон в руке. Отвечает: – Слушаю…
Делаю глоток воды, наблюдаю. Крис, как всегда, сама любезность – собранная, идеальная. Отличный сотрудник и надёжный друг. Мне повезло, что тогда, после универа, она пошла за мной в никуда. В стартап из стола, трёх стульев и претенциозной идеи, с которой я носился, как бешеный кролик. Сумасшедший поступок. Крис ведь звали в отдел кадров ведущего банка, всё было на мази. В результате и она, и Егор выбрали меня – парня с амбициями и пустыми карманами. Век буду им благодарен.
– Мне пора, – с толикой сожаления говорит Крис. – Сам с Солнцевой справишься?
– Постой, – касаюсь её локтя. – Ты хотела о чём-то поговорить.
– А…это… – Смотрит на мои пальцы. Убираю руку. – Пустяки. Я сама справлюсь.
– Крис, если у тебя проблемы, расскажи. Я помогу.
Взгляд у Крис какой-то затравленный, для неё нехарактерный.
– У меня нет проблем, Макар, – трёт висок. – У меня всегда всё отлично.
Расправляет плечи и походкой, которой умеет ходить только она, направляется к двери. Чуть задерживается у выхода, а потом резче, чем обычно, открывает дверь и, не оглядываясь, уходит.
Смотрю ей вслед.
Крис не в порядке, это очевидно.
В последние годы ей несладко пришлось. Сначала скоропалительное замужество – забеременела от Тимура. Потом выкидыш. Как же Кристина страдала, бедняжка. Хорошо хоть близкие были рядом. Поддерживали. Тим так вообще пылинки сдувал.
От такого сложно оклематься. Но она справилась.
Однако сейчас с Крис явно происходит что-то не то. С этим надо будет разобраться. Для начала поговорю с Егором. Может, он в курсе.
Ставлю стакан на стойку.
Ещё минуту думаю о Кристине, а после переключаюсь на текущие рабочие вопросы. Пора приобщать новую помощницу к делам. Чем быстрее она войдёт в курс, тем лучше.
Уверенным шагом выхожу из кабинета в приёмную. Меня встречают раскрытые жалюзи на широких окнах, сквозь которые глаза слепит свет, горшок с фикусом, да одинокий стол.
Где Солнцева?
Оглядываюсь.
Под столом слышится копошение, и в тот же миг появляется русоволосая макушка.
– Здравствуйте, Макар Сергеевич! – звонкий голосок отскакивает эхом от стен. Вылезшая из-под стола девица улыбается так, будто увидела торт. – Вы сегодня прекрасно выглядите.
Стою истуканом. Ничего понять не могу.
– Что вы здесь делаете? – чуть грубее, чем следовало бы, спрашиваю я.
Девушка округляет глаза – огромные, голубые – и хлопает коровьими ресницами.
– Как что? Работаю, – отвечает, покрываясь румянцем. – Я Аля. Аля Солнцева.
