Пчелиный рой

– Быстро же ты с ним подружилась. – Он опирается плечом о косяк и наблюдает, как Седжон ворчит, доставая из пакетов мятые вещи. – Десяти минут хватило. Или сколько вы там хихикали, пока я прибирался?

– Когда люди на одной волне, им не нужно много времени, чтобы наладить общение. – Она на Дохёна даже не смотрит. Лишь качает головой, разглядывая измятое пальто. Явно разочарована, но ничего не говорит. – Где отпариватель?

Дохён чувствует: что-то тут нечисто. Червячок сомнения грызет его изнутри, но Дэн не понимает этих намеков.

– В шкафу, – кивает он в сторону зеркальных дверей, а сам с места не двигается. – Со мной ты за две недели не смогла подружиться.

Она уже вовсю гремит вешалками в поисках хоть чего-нибудь, что сможет привести вещи в подобающий вид. И с облегчением выдыхает, находя в самой глубине желанный отпариватель. Стоит с ним в руках, а глазами ищет розетку. И тут же срывается с места, как только Дэн кивает головой в нужную сторону.

– С тобой мы не друзья. Я твой репетитор. Забыл уже? – Она развешивает новенькое пальто на двери и расправляет складки – бесполезно.

– Про восемьдесят тысяч вон в час я не забыл. Но мы и помимо этого достаточно времени проводим вместе, а ты мне даже ни разу не улыбнулась. С Чонсоком вы так хохотали на всю квартиру, как старые знакомые. – Дэн дуется, словно в глубине души это его задевает.

На мгновение Седжон отрывается от своего занятия и переводит взгляд на Дохёна. Сегодня на ней макияжа больше, чем обычно. Явно приложила к сборам больше усилий, чем он. Она может надевать платья, укладывать волосы и рисовать стрелки до самого Китая, но что-то всегда останется неизменным: бесцветный усталый взгляд, которым она каждый раз одаривает Дохёна, словно он – самое главное разочарование в ее жизни.

– Не принимай на свой счет. – Если это слова утешения, то Дэн в них не нуждается.

– Ага, знаю-знаю, «дело не в тебе», – наигранно показывает в воздухе кавычки он. – Вы все так говорите.

– Иди лучше прими душ, раз на большее ты не способен. – Она поднимает с пола готовый к работе отпариватель и принимается «заглаживать» Дохёновы изъяны.

Дэн фыркает, но соглашается. И так собирался помыться, без чужих напоминаний. Он отстраняется от дверного косяка и устало плетется к открытому шкафу за чистой одеждой. Вечер еще толком не начался, а Седжон уже так искусно успела его испортить. У нее надменность словно в коде ДНК прописана.

* * *

Удивительно, как пара удачно подобранных классических вещей может преобразить неопрятного любителя байков и рока в настоящего аристократа. Дохён даже сам думает, что сейчас он больше похож на сына знаменитого адвоката, чем Мин Сонги. Все такое светлое, новое и идеально выглаженное – необычно. В своих бежевых брюках со стрелками Дэн даже не знает, как сесть, чтобы не испортить труд Лим Седжон.

Стоит отдать ей должное: превратила его в другого человека, пусть и лишь внешне.

Красивая обертка – все что требуется. А еще говорят, что только мужчины любят глазами.

…Дохён бы поспорил.

Волосы больше не закрывают лоб, а лежат на четкий косой пробор, открывая медовое лицо. Красивый – вот что промелькнуло в голове Седжон еще тогда, в торговом центре, когда Дэн скинул с себя черную броню из мятой кожи и грубых линий. Кажется, что ему все идет: и байкерская куртка, и классическое пальто. Теперь Седжон в этом абсолютно уверена.

Она поправляет его накрахмаленный воротник рубашки цвета яичной скорлупы, а мысленно надеется, чтобы Дохён не пролил на себя красное вино или еще что похуже. Сосредоточенно помогает надеть пальто, смахивая с плеч едва заметные пылинки, а Дохён крутится перед зеркалом как ужаленный – похоже, волнуется.

Его ведь и правда ужалила одна пчела, а сама даже еще не подозревает об этом.

Как бы Дохён ни старался скрыть, но он волнуется, и это заметно. К его недовольству – всем и вся – Седжон уже привыкла. А вот то, что его не заткнуть, – явный звоночек, что с ним творится что-то неведомое. Возможно, он сам этого еще не понимает.

Расспрашивает обо всем, что только в голову приходит: любимый цвет Джуын, любимая еда, какую музыку слушает и во сколько спать ложится. Седжон с ходу даже про себя такие вещи рассказать не сможет.

Уже сил нет в двадцатый раз объяснять Дохёну, что если она все сама ему расскажет, то тогда им будет не о чем говорить с Джуын. Это начинает порядком раздражать.

Неужели он и правда умудрился влюбиться в нее?

До восьми еще целый час, а ехать до клуба не так уж и долго. Поэтому Дохён искренне возмущен таким ранним выходом из дома. А сам даже не вспоминает о том, что на день рождения принято дарить подарки. Слишком занят мечтами о заветной красотке.

Сегодня очень важный день – Дохён не должен облажаться.

– Что ты ей подаришь? – Спустившись на улицу, Дэн удивляется, не увидев вишневый «Хёндай».

Седжон уверенным шагом направляется куда-то вглубь шумной улицы. Высокие каблуки привычно позвякивают при соприкосновении с асфальтом, создавая медитативный перезвон, смешивающийся с грохотом автомобилей и разговорами прохожих. Словно тихий метроном, позволяющий музыканту не потеряться в какофонии звуков.

…Не сбиться с ритма.

– Уже утром подарила. – Конечно же, она не стала дожидаться вечера, чтобы порадовать Миён. – Танцевальную обувь. Ее старые кроссовки для практики совсем износились.

– Обувь? – Дэн удивлен странным выбором. – И ты считаешь, что это хороший подарок? Она сама не может купить себе кроссовки?

Со Миён не выглядит как нуждающаяся в чем-то. Балетки-то она точно в состоянии себе купить. Или нет?

– Ничего ты не понимаешь. – Седжон не хочет слушать этот бред от человека, у которого не хватило ума купить даже букет цветов ради приличия. – Это не просто кроссовки. Это дорогой подарок, который будет приносить ей не только пользу и удовольствие, но и напоминать обо мне. Есть ценности, которые намного важнее напускного пафоса для хвастовства перед ноунеймами в интернете.

Он не ожидал услышать от нее таких слов. Ляпнул не подумав, а ведь мог бы и задуматься для разнообразия. По себе знает, каково это – иметь страсть к искусству. Танцы – это тоже искусство, как и музыка. И не так давно Дохён был бы несказанно рад любой примочке для гитары. Тем более если бы кто-то из друзей выбирал ему подарок с такими же мыслями, как Лим Седжон выбирала танцевальную обувь для Миён.

Уже не в первый раз он убеждается, что дружба для нее очень важна – это ценное качество.

Для Дохёна дружба всегда была на первом месте.

– Может, мне тогда тоже ей что-то такое подарить? – нерешительно предлагает он, хотя понимает, что времени на выбор подарка в обрез.

Седжон нехотя поворачивает к нему голову:

– Например, что? Бутылку для воды? – Из ее уст это звучит как издевка.

– Ну, как вариант. – По глазам собеседницы Дохён понимает, что идея – полное дерьмо.

Завалиться в разгар вечеринки, где, по словам Седжон, будет чуть ли не половина универа, и подарить имениннице бутылку для воды – позорище.

– Цветы подаришь. – Она снова устремляет взгляд вглубь улицы, высматривая заветную вывеску, попутно ловко маневрируя между снующими по тротуару людьми.

– Пф, цветы? – Дэн не сдерживается и прыскает. Не ожидал услышать такую банальщину от Седжон. – А чего-то более избитого в твоем арсенале не завалялось?

– Запомни одну простую вещь – девушки любят цветы. – И прежде чем Дэн успевает возразить, добавляет: – Даже если они в этом не признаются. Только нужно знать, какие цветы кому дарить. И, к твоему счастью, я знаю.

– Я думал, что подарок должен быть такой, чтобы впечатлить Джуын. Разве план не такой был?

Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, а путь к сердцу девушки – через ее подружек.

– Такой, – соглашается Седжон, ведь сама этот план и придумала. – Она будет под впечатлением, доверься мне.

Если бы не доверял, сейчас бы не шел с ней уже десять минут неведомо куда. Сомнения были, но раньше. Теперь Дэн просто плывет по течению, полностью доверив управление их судна Лим Седжон.

Остается надеяться, что она его не потопит.

Седжон резко сворачивает в цветочную лавку, добавляя к окутывающему их фоновому шуму звук дверного колокольчика. Его перезвон приятно ласкает слух, пока они входят внутрь. Сладкий цветочный запах моментально их обволакивает, будто кто-то откупорил пузырек с аромамаслами. Давненько Дохён не бывал в подобных заведениях – прежде только матери и бабушке букеты дарил.

Седжон с видом знатока тут же подходит к женщине-флористу лет сорока и озвучивает названия цветов, о существовании которых Дэн даже понятия не имеет. Знает лишь розы да ромашки. Оставляет выбор полностью на вкус Седжон, а сам отправляется рассматривать букеты. Проходит вдоль рядов с высокими вазами, в которых стоят всевозможные растения. От стеблей эвкалипта до альстромерий и фрезий – так на табличках с ценниками написано. А такого изобилия расцветок роз Дэн в жизни никогда не видел. Пока он знакомится с синими орхидеями, Лим Седжон уже активно дискутирует с работницей, которая помогает ей в составлении букета. Минут тридцать уходит на то, чтобы Седжон угодили все цветы в композиции.

– У вашей девушки прекрасный вкус, – обращается к Дохёну флористка, внося последние штрихи в букет.

Видно, что ей самой нравится то, что выбрала Седжон.

Дохён отстраняется от цветка, оборачиваясь на флористку, а невесомая пыльца оседает на легких. Странно такое слышать от постороннего человека. Особенно когда все это время он безучастно скитался по цветочному салону, не зная, чем себя занять, и даже не разговаривал с Седжон.

Не глядя, он возвращает желтый тюльпан обратно в вазу и уже собирается что-то сказать, но не успевает.

– Я не его девушка, – отрезает Седжон и отрывистым движением выдергивает из букета веточку розовой гвоздики.

Голос бездушный и холодный – совсем не такой, каким она еще пару минут назад лепетала с работницей. Тон человека, которому сказали то, чего он явно не хотел услышать.

– Простите, – зачем-то извиняется женщина, заполняя образовавшуюся пустоту соседними цветками. – Просто я часто вижу здесь пары, похожие на вас. – Она пожимает плечами, не отрываясь от своей работы.

– Что значит «похожие»? – Дохён заинтересован.

Интересно знать, как видят их посторонние люди.

– Думаю, достаточно. – Седжон жестом просит прекратить добавлять в букет зеленую растительность. И полностью игнорирует Дэна, который уже буквально в спину ей дышит. – Сколько с нас? – Стали и холода в голосе больше нет.

То был просто минутный порыв.

– Сейчас посчитаем, красавица. – Флористка спешит к прилавку, чтобы пробить покупку.

Седжон достает телефон и смотрит на время и непрочитанные сообщения.

– Расплатись, а я пока вызову такси. – Не отрываясь от экрана, она направляется к входной двери и покидает цветочную лавку под перезвон колокольчика.

* * *

Ночной клуб, как и множество тех, в которых Дохён частенько зависал в былые времена, не выделяется абсолютно ничем, кроме гигантской вывески на входе: «С днем рождения, Миён!» Неон, стробоскопы и лазерные установки – типичный антураж подобных заведений. Этим никого не удивить. А вот количеству знакомых именинницы подивиться можно.

Седжон и Дэн проходят вглубь зала и тут же привлекают к себе внимание собравшихся гостей. Стоит переступить порог, как Седжон меняется в лице. Больше нет той серьезности и холодного взгляда: приветливо улыбается, здоровается со знакомыми и попутно объясняет Дохёну, кто есть кто.

Среди собравшихся не только куча людей из университета. У Со Миён много друзей благодаря танцевальной студии, где она занимается. Танцоров видно сразу: стройные и подтянутые, идеально двигаются в такт музыке и излучают невиданную энергетику на танцполе.

Группа девушек около бара тоже оборачивается на новоприбывших гостей, и через минуту напротив Дохёна и Седжон уже стоят все недостающие пчелки.

– Наконец-то вы здесь! – радостно разводит руками именинница и заключает в объятия Седжон.

– С днем рождения, дорогая. – Она аккуратно целует Миён в обе щеки, чтобы не испортить праздничный макияж.

Движения четкие и неоднократно отработанные.

Дохён в первый раз так близко наблюдает за взаимодействием девушек. Про их дружбу он уже наслышан, но видеть воочию не доводилось. С Седжон он сблизился даже больше, чем хотелось бы, а про остальных практически ничего не знает. Но сегодня самое подходящее время это исправить.

Он наблюдает за обнимающимися подругами и не замечает, как две заинтересованные пары глаз уже исследуют его с ног до головы. Ханна слегка наклоняется к уху Джуын и что-то шепчет, продолжая коситься на Дохёна. Седжон точно стоит гордиться преображением Дэна – завладел вниманием подруг меньше чем за секунду.

Седжон отстраняется от Миён и поворачивается на Дохёна, взглядом намекая, чтобы тот уже вручил букет виновнице торжества.

– С днем рождения! – спохватившись, восклицает он и протягивает охапку цветов Миён, который она тут же благодарно принимает и спешит понюхать.

– Это мой приятель – Ким Дохён, – спешит представить гостя Седжон, ведь сам Дохён язык проглотил. Про «приятеля», конечно, она слукавила. – Он сам составлял букет. – Наглая ложь вырывается из ее рта без капли стеснения. Седжон даже не краснеет.

– Правда? – Миён отрывается от замысловатого букета и поднимает восхищенный взгляд на Дохёна. – У тебя великолепный вкус, мне безумно нравится. – Ее слова звучат искренне. – Спасибо! – Широкая улыбка оголяет белоснежный ряд зубов.

– Спасибо, что пригласила, – нагло заигрывает Дэн и тянется к хрупкой кисти Миён, слегка припадая губами к бледной коже.

Взгляд падает на тонкий браслет из белого золота – Дэн уже видел такой на другом девичьем запястье. Он на мгновение задерживает внимание на незамысловатой вещице и выпрямляется, а Миён лишь нервно хихикает от смущения. Каким бы красавцем Седжон ни пыталась сделать Дохёна внешне, но внутренней харизмой и обаянием он награжден от рождения. Во флирте с девушками – как рыба в воде. Так было всегда, и навыков своих он еще не растерял.

Лим Седжон внутренне выдыхает: она боялась, что Дэн что-нибудь выкинет при встрече с ее подругами, и предполагала, что он с легкостью может все испортить. Но ее друзья, похоже, хорошо его приняли. Он ведет себя очаровательно, что не может не удивлять. Обычно с Седжон он вовсе не такой очаровательный.

– Вы, наверное, еще не знакомы? – Она обращается ко всей их скромной компании. – Это именинница – Со Миён. – Дохён еще раз кивает новой знакомой и переводит взгляд на следующую. – Наша активистка – Ван Ханыль. – Брюнетка с длинными волосами уже игриво тянет руку Дэну, ненавязчиво намекая на такое же приветствие, как и для Миён.

Дохён охотно продолжает играть в эту игру по расположению к себе королев пчелиного улья. Девушки жаждут его внимания, и они его получат. Дэн наклоняется к тонкой кисти и замечает холодный знакомый блеск браслета. Очевидная мысль мигом посещает его – браслеты дружбы есть у каждой из пчелок.

– Для своих я Ханна. – Очередная широкая белоснежная улыбка.

Уже вторая за вечер от пчелок и ни одной за две недели от Седжон.

– Моя лучшая подруга – Пак Джуын. – Она добирается до самой последней, но самой желанной.

Седжон внимательно анализирует каждое действие Дохёна по отношению к Джу. Он терпеливо ждал этого момента – почти две недели – и дождался. У Седжон от волнения ком в горле. Не моргая, она следит, как Дэн наклоняется к уже протянутой руке Джуын, обхватывает ее своими ладонями и целует бархатную кожу, не разрывая зрительный контакт с жертвой. Знает свое дело, словно репетировал этот момент заранее.

Прежде чем выпустить кисть Джуын, Дохён нежно проводит длинными пальцами по тыльной стороне ее ладони и задевает тонкую цепочку. Бинго – четвертый браслет дружбы на месте, и сомнений на этот счет больше нет. Дэн натягивает фирменную улыбку, все еще глядя в карие глаза Джуын. Уже понимает, что она не узнает в нем того обалдуя, с которым столкнулась две недели назад в коридоре. Это ему только на руку – с чистого листа.

Кожа у Джуын тонкая и нежная, не обременена физическим трудом и домашним хозяйством. Губы не пухлые, но соблазнительные, тянутся в ровной улыбке – явно смущена повышенным к себе вниманием. Смущена, но зрительный контакт тоже не прерывает. Заинтересованно смотрит в глаза Дэну и лепечет, что ей приятно познакомиться. Голос нежный и сладкий – таким он себе его и представлял.

Одета изысканно, но явно старалась сделать вид, что не сильно заморачивалась, словно ей весь этот глянец не в тягость. Словно она оделась для себя, а не для кучи народа, который сейчас отрывается на танцполе или звенит бокалами у бара.

– А меня представить не хочешь? – раздается мужской голос где-то за спиной, вынуждая Дохёна обернуться.

Незнакомец стоит в вальяжной позе, закинув одну руку на плечи Лим Седжон, и игриво притягивает ее ближе к себе. Дохён удивлен видеть рядом с ней этого парня, ведь прежде его не было. Он даже не задумывался о том, что у нее может быть личная жизнь. Но эти пепельные волосы он узнает сразу же: холоднее, чем его собственные, и светлее, чем у сестры.

– Пак Тэмин. – Нотки раздражения проскальзывают в голосе, пока Седжон не без усилий скидывает руку парня со своей шеи. – Брат Джу.

Тэмин шутливо дуется из-за резких действий Седжон, но не сопротивляется. Игриво улыбается и протягивает ладонь Дохёну для рукопожатия. Этого парня Дэн уже видел на фотографии с пчелками. Даже знает, что он, как и Миён, занимается танцами. Возможно, они с ней знакомы не только через Джуын.

– Прошу заметить, брат-близнец, – уточняет важную информацию Тэмин.

– Ким Дохён. – Дэн отвечает на крепкое рукопожатие.

С братом возлюбленной ссориться не стоит.

Ханна машет очередным прибывшим гостям, привставая на носочки и привлекая их внимание. И они с Миён тут же покидают компанию.

– Мы же собирались заказать коктейли, – прерывает неловкую паузу Джуын, поворачиваясь в сторону бара.

– Тогда вам с Дохёном стоит сходить за ними и познакомиться поближе. – Седжон игриво подмигивает подруге, а интонацией дает Дэну понять, что пора действовать.

– Не смей приставать к моей сестре, – угрожает Тэмин, но тон абсолютно безобидный.

Кажется, Тэмин уверен в Седжон и ее знакомых, может, даже больше, чем следовало бы.

– Еще посмотрим, кто к кому приставать будет, – ухмыляется Дэн и запускает руки в карманы песочных брюк, которые так старательно отгладила Седжон.

У старшего Пака с чувством юмора все прекрасно. Не воспринимает в штыки слова, сказанные в адрес сестры, которую в рождении опередил всего на полторы минуты. Хлопает Дохёна по плечу и возвращает правую руку на плечи Седжон. Ведет себя так, словно она его девушка, но, судя по всему, Седжон таковой не является. Она недовольно закатывает глаза и тащит подвыпившего Тэмина вглубь клуба, оставляя парочку наедине.

Наконец-то Дэн дождался того, чего так ошалело желал все эти дни. Он на пятках разворачивается к Джуын и снова широко улыбается. Недолго думая, вскидывает руку и командует: «К бару». Несколько растерян, чтобы сказать что-то более многословное, но это временно. Всего пара глотков, и язык развяжется сам собой.

При первом знакомстве все проходят эту неминуемую и позорную стадию – как начать беседу. Не хочется показаться навязчивым или глупым, а тем более неинтересным. Возможно, Дэн сейчас слишком много думает, что ему категорически противопоказано делать. Быть собой Седжон ему строго запретила, а никем другим он быть не умеет. Терпеть не может притворство и игру на публику. Однако все равно сидит сейчас у бара в рубашке цвета яичной скорлупы вместо черной косухи и вместо привычного виски с колой ждет приторный коктейль, который заказала Джу. Он позволил ей самой выбрать для него напиток. Сказал, что доверяет ее выбору, и Джуын заказала им два «Апероля» в огромных бокалах. Самый женский коктейль, который только можно себе вообразить, разве что не стереотипно-розовый и без зонтика.

И пока два «Мартини с оливкой», «Секс на пляже» и «Виски с колой» по мере готовности появляются на барной стойке, Дохён все же решается завести более продолжительную беседу.

– Седжон говорила, что ты учишься на юридическом, – начинает он с самой типичной для студентов темы – учебы.

– Да, родители всегда мечтали, чтобы я стала юристом. – Она блокирует телефон и кладет его на барную стойку экраном вверх, словно ждет важного звонка.

– А ты всегда делаешь то, что говорят родители? – Дэн спрашивает не зло, а игриво, и Джуын это улавливает.

Она смущенно опускает взгляд на свои скрещенные ноги, неловко ерзая на стуле.

– Нет, конечно. – Стыдится признаться, что она типичная пай-девочка, которая всегда слушает наставления старших, чего не скажешь о ее близнеце. – Просто это окно в хорошее будущее.

– То есть тебе нравится юриспруденция и ты хочешь всю жизнь провести под горой бумаг? – вопросительно вскидывает бровь Дохён, когда Джу наконец-то поднимает на него взгляд.

Вроде смущена, а вроде в глаза смотреть не боится. Словно притворяется скромной и робкой, но Дэну это нравится. Эта невинность и хрупкость его заводят. Рассматривает Джуын как добычу, которую нужно умело заманить в капкан, чтобы она даже не поняла, что с ней играют.

– Нет, конечно. – Джу отвлекается на секунду, чтобы принять у бармена бокал. – Мне всегда хотелось заниматься чем-то творческим, как Тэмин. Научиться самовыражаться через искусство.

– А Тэмин, он?.. – Дэн делает вид, что понятия не имеет о пристрастии старшего Пака к танцам.

– Он танцор. – Четко и без лишних подробностей. Это ее звездный час покрасоваться перед симпатичным новым знакомым. – Я бы хотела попробовать рисовать или петь. – Она припадает губами к соломинке и делает небольшой глоток огненно-красной жидкости.

– О, ты поешь? – Дэн действительно заинтересован, ведь с музыкой знаком не первый день.

Вот только он хотел использовать Джуын как средство отвлечения, а не чтобы ее безобидное хобби еще больше теребило его душевную рану.

– Ну, как сказать, не профессионально, конечно. – Она неловко хихикает и проводит пальцем по краю бокала, словно специально пытается возбудить Дохёна, но не хочет делать этого напрямую. В ней животный инстинкт тоже просыпается: подсознательно желает завладеть мужским вниманием. – Но рисовать нравится больше. Показать?

От услышанного камень с души падает. Все-таки боги к нему благосклонны: пусть лучше кисточкой по бумаге возюкает, чем спетыми нотами добивает его изнутри. Только сильные чувства способны вынудить Дохёна снова взять в руки гитару.

…Он еще даже не подозревает, насколько сильные.

Дэн кивает и с интересом пододвигается ближе, пока Джу уже активно ищет фото своих работ в ленте. Возможно, и к лучшему, что тему музыки не стали развивать дальше. Он смотрит на ее рисунки, а мысли теперь только о том, что за живое Джу его все-таки задела.

Напомнила о том, о чем он так старательно пытается забыть. Настолько желает этого, что сидит сейчас и пьет этот «Апероль».

– Очень круто. – Он старается говорить искренне. – Мне кажется, у тебя действительно талант.

У него тоже талант, который он старательно могильной землей засыпает.

– Ой, ты мне льстишь, – снова хихикает Джуын и убирает телефон в сторону. – А у тебя какие интересы? – Она игриво прикладывает губы к трубочке и делает глоток, не сводя взгляда с собеседника.

…И его это заводит.

Интересов много – было раньше, но о них Джуын лучше не знать. Что-то неприятно самому Дохёну, а что-то точно не понравится ей.

– В данный момент – ты мой главный интерес. – Он решает выбрать самый безобидный вариант, мгновенно вгоняющий Джу в краску. – Хотелось бы узнать тебя поближе. – А это уже чистая правда.

Джу смущенно отводит взгляд, но мужское внимание ей явно льстит. Дохён даже сам удивляется, что такой дешевый подкат работает с этой пчелкой. Лим Седжон бы на такое точно не купилась – он уверен в этом. Она бы вообще с ним хихикать и кокетничать не стала. А Джуын сидит и флиртует в открытую, словно только этого и ждала весь вечер.

Он даже как будто разочарован немного тем, что их сближение так легко дается.

Последняя фраза оказывается зеленым светом для Пак Джуын: она болтает теперь без умолку о себе, совершенно позабыв о коктейлях, которых уже двадцать минут дожидаются друзья за столиком. Не затыкается, даже когда у барной стойки оказывается Ханна и возмущается тем, что они ждут свою выпивку целую вечность, а лед в бокалах практически растаял. Ханна забирает напитки, а Дохён заказывает для себя и Джу еще пару коктейлей.

Знакомство происходит на ура: вот Дэн уже знает, что любимый цвет Джуын – бургунди, хотя одевается она исключительно в пастельные оттенки. Любимый фильм – «Завтрак у Тиффани» – странный выбор для той, кто посещала киноклуб. А ее любимая еда – французская. Услышав это, Дохён сразу думает об эскарго и луковом супе. Даже мысли не закрадывается, что под «французской едой» Джуын может подразумевать круассаны из любимой кофейни.