Пчелиный рой

Дэн плюхается за парту, все еще привлекая внимание любопытных студентов, которым намного интереснее шушукаться о блондине в кожаной куртке в самом конце аудитории, чем слушать, как решать интегральное уравнение второго порядка. Но Дохёну все равно. Он не сводит взгляда с этой пчелки, пристально наблюдая и пытаясь понять, с чем ему предстоит иметь дело.

Ее лица он не видит, но готов поклясться, что макияж на ней идеальный. Аккуратная укладка, одежда выглядит дорого, как и сумка, которая стоит рядом с ней на скамейке, словно Седжон заняла место для подруги. Но, судя по всему, никого она не ждет: ее подружки учатся на других факультетах. Лим Седжон сидит одна, а значит, друзьями среди сокурсников не обзавелась. Это может сыграть Дэну на руку.

До самого конца пары Лим Седжон внимательно следит за решением уравнений на доске, а Дохён – за ней. Неужели умная? Или только старается казаться такой, чтобы произвести хорошее впечатление и получить поблажки на экзамене? Пока непонятно, но он обязательно в этом разберется, и возможно, очень скоро.

Лекция окончена, и Дэн понимает это, только когда все резко срываются с мест и начинают проталкиваться к выходу из аудитории. Седжон не спеша собирает свои вещи, но не выходит следом за одногруппниками. Вместо этого подходит к столу профессора с вопросами – все заучки так делают. Отлично, значит, Дохён дождется ее в коридоре, и к тому времени, когда она покинет лекционную, он сможет начать осуществлять свой план по завоеванию одной из королев пчелиного улья.

– Студент Ким. – Голос преподавателя шариком пинг-понга отскакивает от пустых парт, прилетая Дэну в затылок и вынуждая остановиться в дверях. – Не пытайтесь улизнуть. – Тон холодный и ровный. Профессор явно знает, как воздействовать на нерадивых студентов.

Нехотя Дохён разворачивается и идет к преподавательскому столу, где стоят Лим Седжон и лектор, который сейчас смотрит на него в упор. Этот взгляд ничего хорошего не сулит. Дэн даже немного жалеет, что вообще приперся на лекцию.

Он останавливается в паре метров от стола и с вызовом смотрит в глаза преподавателя, который первым отводит взгляд, чтобы собрать свои листки в черный дипломат, на котором виднеется бейджик с именем: Хан Сокчоль. Отлично, теперь Дэн знает его имя, но что толку, если Хан Сокчоль только что испоганил весь его план по привлечению внимания Лим Седжон?

Хотя нет. Внимание он точно привлечет, даже оставит неизгладимое впечатление бездаря. Но это совсем не то, что тому нужно.

– Я осведомлен о вашем положении, студент Ким, – ровно говорит профессор, не отрываясь от своих бумаг. Складывает конспект листок к листику, убирает ручку в отсек строгого портфеля, а мел – который припер с собой – отправляет в подобие портсигара. На дворе двадцать первый век, а этот педант предпочитает меловую доску интерактивной. Ему сколько лет вообще? Вроде точно меньше сорока. Может, внешне он и молод, но в душе явно старикан. – Учебная программа несколько изменилась. Курс моих лекций теперь длится не два семестра, а четыре. – Расправившись с вещами, Хан Сокчоль снимает очки и потирает двумя пальцами переносицу. – Для аттестации вам придется сдавать в два раза больше, чем остальным студентам этого потока. Они уже отчитались за часть материала в прошлом семестре.

Да, Дохён что-то такое припоминает. Когда он уходил в академический отпуск, в его учебном плане стояло всего два семестра высшей математики. А вел предмет старенький профессор, который не имел привычки изгонять из студентов на экзамене последний дух. Но судя по тому, что Дэну рассказали в учебном офисе, его новые одногруппники прошли этот материал на курс раньше, и сейчас у них идет изучение продвинутого материала. А лекции ведет не добродушный старичок, а кровопийца во плоти, и имя ему Хан Сокчоль. Только в тот момент Дохёну было абсолютно начхать на долги. Ему вообще на все начхать. Поэтому он благополучно забыл об этом.

Раньше он неплохо учился, но теперь – как же ему наплевать. Только родителей не хочется расстраиваться. Но кроме этого, им больше ничего не движет.

– Давайте уважать друг друга и экономить наше время, – продолжает профессор Хан и не тянет больше кота за хвост. – Если вы придете неподготовленным, то лучше вообще не приходите. Я не собираюсь тратить свое время попусту. Либо вы нормально готовитесь и сдаете экзамен с первого раза, либо лучше сразу забирайте документы. Просто так я оценку вам не поставлю, – отрезает он.

Лим Седжон безразлично наблюдает за Дохёном, который вроде и забил на учебу, а вроде не привык изменять своим принципам. Но он понятия не имеет, как сдать эту проклятую математику продвинутого уровня. Может, год назад он еще что-то помнил, но сейчас – чист как белый лист. Он даже не слушал сегодняшнюю лекцию. Куда там, он даже не знает, как выглядят его новые одногруппники – он только о Лим Седжон знает, и то заочно.

– И как вы себе это представляете? – дерзит Дэн. – Я что, по-вашему, гений, чтобы вызубрить весь материал? – Он с вызовом смотрит на Хан Сокчоля, а сам не знает, чего хочет от него добиться, ведь получить отсрочку явно не удастся.

– Пошевелите извилинами, Ким Дохён. – Профессор Хан слегка косится в сторону девушки, стоящей у противоположного края стола, но Дэн не догоняет, что тот имеет в виду. – Найдите себе репетитора, раз не можете справиться самостоятельно. – Он с шумом закрывает дипломат и защелкивает замки на его боку. – В конце концов, как минимум посещайте занятия в университете и купите тетрадь. Она вам пригодится.

Берет дипломат, а пиджак перебрасывает через руку. Больше ничего не говорит – не хочет тратить драгоценное время на нерадивого студента, которого, скорее всего, и так отчислят. Таких у него сотни. Они приходят и уходят – привязываться к ним нет смысла, и Хан Сокчоль не собирается этого делать.

Дохён и Седжон остаются одни в пустой аудитории и молча смотрят друг на друга. Она словно чего-то ждет, а Дэн не знает чего. Профессор Хан полностью испортил его замысел по сближению с этой пчелкой, а новый план Дохён еще не успел придумать. Зато теперь можно рассмотреть ее поближе. Догадка подтверждается: макияж на ней и правда идеальный, но лицо простовато. Ничего выдающегося – с Пак Джуын не сравнится.

Она стоит и смотрит на него ничего не выражающим взглядом.

– Я беру восемьдесят тысяч вон в час, – ровно произносит она.

Голос у нее обычный и тоже ничем не запоминающийся, даже как будто немного высоковат. Интересно, какой голос у Джуын? Наверняка намного мелодичнее. У такой принцессы и голос должен быть красивым, чтобы до дрожи в коленях возбуждало.

– Что? – переспрашивает Дэн, понятия не имея, о чем она говорит.

– Репетиторство, – устало поясняет Седжон, ведь именно об этом намекнул Хан Сокчоль. – Я беру восемьдесят тысяч вон в час.

Дохён моргает несколько раз. Птичка сама залетела в его клетку и захлопнула за собой решетчатую дверцу. Все оборачивается еще лучше, чем он успел распланировать, пока не слушал лекцию. Уголки губ непроизвольно ползут вверх, но усилием воли он подавляет ехидную ухмылку.

– Почему так дорого? – Еще хватает наглости торговаться, словно не боится упустить такую удачную возможность. Кто, как не лучшая подруга, знает все о Пак Джуын? Без помощи Седжон ему понадобился бы год, а с ней – всего несколько недель.

Но Дэн даже не думает о том, что эта затея может выйти ему боком. В его представлении все будет легче легкого, точно по щелчку пальцев.

– Знания стоят дорого, – пожимает плечами Седжон. – И мне нужны деньги.

Странно слышать такое от человека, с ног до головы одетого в дорогие бренды и живущего в Каннаме. Дохён переводит взгляд с бриллиантовых сережек-гвоздиков на сумку, которая висит на плече девушки, а сам словно подсчитывает в голове, сколько могут стоить ее шмотки.

– Зачем тебе деньги? – ухмыляется он, все еще не отрывая взгляда от небольшой сумки, ремешок которой Седжон сильнее сжимает рукой, словно Дэн сейчас выхватит ее и убежит, сверкая пятками. – Ты разве не богата? – Он переводит взгляд на ее лицо и рассматривает серебряную радужку ее глаз.

Такие же звеняще холодные, как и голос самой Седжон. Дэн начинает понимать, почему все считают эту четверку неприступной. Во взгляде сплошной лед, и сама Седжон словно изо льда сделана. Еще ни разу не улыбнулась – даже наигранно. Просто стоит и смотрит на него, будто ее заставили.

– Я не богата. Это моя семья богата, – говорит она, а голос на долю секунды звенит, как чистый хрусталь.

…Но, может, Дохёну лишь показалось?

– Все богачи так говорят. – Он самодовольно усмехается, запуская руки в карманы брюк.

Его семья состоятельная, но назвать их богачами Дохён не может. Родители несколько лет назад переехали из Сеула в Пусан и сейчас держат рыбацкую лодку, а у его бабушки небольшой рыбный ресторан. У них хватило денег на просторную квартиру, в которой теперь живет Дэн, но она далеко не в Каннаме.

– Так ты согласен? – Седжон явно начинает надоедать его компания. Она тоже дорожит своим временем, ведь оно стоит восемьдесят тысяч вон в час.

– Согласен. – Дохён тянет руку, чтобы скрепить сделку, но Седжон лишь пренебрежительно смотрит на его ладонь и проходит мимо в сторону выхода, цокая каблуками. – Ким Седжон, правильно? – оговаривается он, случайно наделяя ее своей собственной фамилией.

Седжон резко останавливается, точно от выстрела, и секунду стоит к Дохёну спиной. А потом поворачивается и смотрит так, словно он сейчас швырнул в нее топор, но промазал.

– Я Лим, – зло цедит она сквозь зубы. – Лим Седжон.

– Прости, – как ни в чем не бывало извиняется он, не придавая значения такой мелочи. – Я Ким Дохён, – решает наконец-то официально представиться он. Неловкая пауза затягивается, а Седжон почему-то не уходит. В последний момент Дэн понимает, что о самих занятиях они так и не договорились. – Когда начнем?

Вопрос словно выводит Седжон из транса.

– Сегодня не могу, – тут же отвечает она, как будто ее новый ученик собирается удариться в учебу сию же минуту. – Давай завтра? Часов в пять?

Дэн кивает. На это ему вообще наплевать – теперь у него полно свободного времени.

– Тогда завтра в пять, – соглашается он и игриво добавляет: – А номер дашь?

Вместо ответа Лим Седжон выходит в коридор, лишь бросая напоследок, что их занятие состоится завтра в этой же аудитории. Еще какое-то время Дэн просто стоит, улыбаясь своим мыслям: похоже, сегодня его счастливый день.

…Впервые за долгое время.

Солнце начинает садиться раньше, чем летом. Студенты снуют по университетскому двору, спеша кто куда, но Дохён никуда не торопится. Медленно подходит к окну, прислоняясь к подоконнику – здесь почти ничего не изменилось, но изменился он сам.

Практически сразу на глаза попадаются три стройные фигуры, и уголки губ Дохёна неконтролируемо приподнимаются вверх. Даже с такого расстояния Пак Джуын выглядит просто прекрасно. Дэн заполучит ее внимание, чего бы ему это ни стоило.

Все говорят, что ему не под силу? Они еще пожалеют о своих словах. Дэн упертый и хитрый. Он не будет сразу лезть с глупыми подкатами. Понимает, что этим Джуын не купишь. Тут нужно проявить смекалку и терпение, исхитриться, и тогда старания окупятся. Но пока он лишь наблюдает издалека, как девушки делают групповое селфи.

По ступенькам учебного корпуса спускается его новый репетитор по высшей математике, а в ее каштановых волосах путаются золотые нити солнечных лучей, превращая их в жидкую медь. Но сейчас Дохён не боится обжечься. Продолжает смотреть, как четыре девушки вместе движутся в сторону парковки. Теперь понятно, какие планы у Лим Седжон на сегодняшний вечер – посиделки с подругами.

Интересно, чем они собираются заниматься? Пойдут по магазинам тратить родительские деньги или отправятся в ночной клуб и будут веселиться до упаду? Дэн обязательно выяснит это, но позже. Сейчас королевы улья усаживаются в красный «Хёндай Азера», который, судя по всему, принадлежит богатенькой Лим Седжон. И Дохён усмехается такой банальщине. Провожает взглядом отъезжающий автомобиль, а затем отталкивается руками от подоконника и покидает аудиторию.

2. Дело не в деньгах

Сегодня он пришел в университет лишь с одной целью – сблизиться с лучшей подругой своей принцессы. В скучных лекциях для него нет никакого смысла, а вот в общении с Лим Седжон – есть.

Сама пунктуальность – ровно в пять часов девушка с медно-каштановыми волосами появляется в конце коридора. Снова на каблуках, снова с дорогой сумкой на плече. Она видит Дохёна, но не улыбается ему. Лишь молча подходит к двери аудитории и тянется к ручке. Дэн тут же отстраняется от стены и спешит открыть перед королевой дверь, но она игнорирует этот широкий жест и обыденно заходит внутрь, цокая тонкими шпильками. Ведет себя так, словно в поступке Дохёна нет ничего сверхъестественного. Как будто это само собой разумеется: открывать перед ней двери. И судя по всему, так и есть.

Она садится за первую парту и достает из сумки планшет с конспектом. Дэн проходит следом и плюхается на скамейку рядом. Он пришел совершенно неподготовленный, даже карандаш с собой не взял, и Седжон это как будто совсем и не удивляет. Она кладет перед своим новым учеником ручку и чистую тетрадь, даже не спрашивая, нужны ли они ему.

– Ты хоть что-то помнишь из курса? – она наконец начинает разговор.

Сейчас, когда на улице пасмурно, а в аудитории только искусственное освещение светодиодных ламп, Дохён замечает, что цвет ее волос не такой насыщенный, каким казался вчера в лучах закатного солнца.

– Табличные интегралы, – отвечает он, а сам задумывается над тем, действительно ли он их еще помнит.

Его безразличие она, похоже, считывает, как полное отсутствие знаний. Теперь Седжон вполне может задуматься, а не продешевила ли она. Ведь сдать экзамен профессору Хану – то еще испытание для нервных клеток.

– Тогда с этими ты должен быстро справиться. – Она поворачивает к нему планшет, где уже открыт тест для проверки знаний.

Видимо, действительно подготовилась, не то что Дэн.

Он смотрит на интегралы и частично что-то припоминает, но это кажется лишь игрой его самоуверенного воображения. Но Дэн все же берет ручку и переворачивает обложку любезно предоставленной ему тетради. Седжон выжидающе смотрит, как он старательно переписывает уравнение. Табличные интегралы Дохён когда-то вызубрил, но сейчас медлит, будто проверяя терпение своего репетитора на прочность. Да и математика у него в печенках сидит, чтобы прикладывать к ней большие усилия. В конце концов, ему не нужен диплом с отличием – проходного балла будет достаточно. Вылететь из универа с позором не хочется. Но еще меньше хочется, чтобы Лим Седжон решила, что ему и вовсе не нужна ее помощь в подготовке. Пусть лучше она думает, что он совсем идиот, – так будет проще.

Дохён записывает в новенькую тетрадь откровенную ерунду. Он и сам это понимает, но сидит с видом знатока. Расправившись с последним примером, он откидывает ручку и поворачивает тетрадь к Седжон, но она даже не опускает взгляда на исписанную синими чернилами страницу. Лишь устало смотрит Дэну в глаза, будто и правда способна заглянуть ему в самое нутро. Он не может понять, какие эмоции она сейчас испытывает: злится ли, разочарована, хочет отказать ему или же это ее обычная манера?

– Бред, – констатирует она, продолжая смотреть на Дохёна. – Только время зря потратили. – Она наконец отрывается от его лица и берет в руки планшет. – Начнем с самого начала. С пределов. – Седжон ищет попутно что-то в планшете. – Я пришлю тебе список учебников и сканы конспекта, поэтому оставь мне свою электронную почту. А сейчас будем заниматься по моим прошлогодним лекциям.

Она поворачивает планшет с отсканированными листами к Дохёну. Почерк у нее аккуратный, даже слишком. Конспект выглядит так, словно она не записывала его под диктовку со слов преподавателя, а занималась каллиграфией. Дэн смотрит на ее пальцы, которыми она ловко перелистывает электронные страницы. Маникюр опрятный – по-другому и быть не могло. Длинные ногти покрыты красным лаком – слишком банально. На руке блестит тонкая цепочка из белого золота – банально вдвойне.

Пока Лим Седжон готовилась к занятию с Дохёном, он тоже времени зря не терял: провел весь вечер в социальных сетях в поисках информации о пчелиных королевах.

…Это оказалось несложно.

Пак Джуын, укравшая сердце Дохёна, активно ведет соцсети. Выкладывает на показ каждый свой шаг и вздох. В первый же вечер Дэн устал читать все подписи на ее историях в соцсетях. Ее профиль полон фотографий: еды, книг и подруг. Просмотрев все шестьсот сорок восемь снимков, Дэн уже знал, чем она увлекается, какие фильмы смотрит и какую еду любит.

Интересуется странными андеграундными фильмами, названия которых Дохён никогда не слышал. Ынгук говорил, что они с ней ходили в киноклуб. Теперь понятно, откуда Джуын понабралась этой «пошлости».

Она любит пастельные тона и специально обрабатывает фотографии, чтобы они сочетались друг с другом. В этих бежево-персиковых красках Джуын смотрится как фарфоровая кукла, и Дохёну это очень нравится. Хрупкая и ранимая, она кажется неприступной. Дэн сломает эту витрину – он абсолютно в этом уверен.

Вместо черного кофе Джуын любит пить зеленую матчу. Дохён ненавидит кофе, и вот ирония: работает он в кофейне рядом с домом.

Джуын много читает. По крайней мере, в ее профиле постоянно мелькают фотографии очередной художественной книги. Дохён не любит читать, ему ближе музыка. Эмоции, которые отдаются в кончиках пальцев, когда он прикасается к струнам гитары. Мелодия, которая словно вода обтекает его тело, а он физически чувствует каждую ноту внутри себя. А книжки? Книги – это не его, но ради Джуын он даже готов прочитать парочку.

…Ну, скорее, одну.

Все эти «будни аристократки» перекликаются с фотографиями подруг и светловолосого парня. Увидев их совместное фото с Джуын, Дохён немного напрягся. Открытой конкуренции он точно не ожидал. Благо Джуын очень любит писать огромные тексты под своими фотками, и он выяснил, что это лишь ее брат. У него на странице Дэн тоже пошарился, но никакой полезной информации не нашел. Сплошные клубы, тусовки и танцы. Много танцев.

Следующим был профиль Со Миён, из которого он узнал, в каком клубе тусуются пчелки. Судя по датам публикаций, делают это они раз в две недели, не реже. Отлично, ночные клубы – это то место, где Дэн чувствует себя как рыба в воде. Крашеная блондинка изрядно любит веселиться, ведь вместо фотографий матчи ее фотолента состоит из «Лонг-Айлендов» и мартини с оливкой. У нее много старых видео с танцевальных практик, как будто Миён готовилась стать трейни. Видимо, не срослось, раз она сейчас расхаживает с Дохёном по одним и тем же коридорам Сеульского университета. А может, просто занимается этим для души? Как знать. С такой, как Со Миён, он бы в два счета справился. По крайней мере, так думалось самоуверенному Дохёну, когда он разглядывал ее страницу.

Третья пчелка оказалась самой активной. Как еще можно описать человека, который каждые каникулы проводит в походах с семьей за городом? Ее профиль в соцсети полон ярких фотографий природы и младших братьев-близнецов, которые, по-видимому, живут с ее родителями где-то в штате Алабама в США. Она часто туда летает, а следовательно, ее семья тоже не из бедных, ведь билеты не дешевые, да и жить в Штатах весьма затратно.

Самой неприметной оказалась страница его нового репетитора по высшей математике. Лим Седжон, судя по всему, либо не уверена в себе, либо слишком ленива. Об этом Дэн сделал выводы, просмотрев скудные восемь фотографий в ее аккаунте. Ни книжек, ни тусовок, ни матчи. Лишь странные фотографии шумной улицы, пустой столик у окна в какой-то кафешке, в которую, скорее всего, ее затащила Джуын за любимым напитком, и пушистый кот. Дохён не любит котов – в душе он собачник. Только раньше ему не разрешали заводить животных, а сейчас уже и желания особого нет. В профиле Седжон нет никаких интересов и бурной личной жизни. Ничего, абсолютно ничего нельзя узнать о ней по этим, не связанным друг с другом фотокарточкам. Лишь одна общая фотография их звездной четверки на пикнике в парке. Этот снимок заинтересовал Дохёна сильнее всего. Лайков на нем больше всего и один-единственный комментарий от Пак Джуын:

Удали этот кошмар!

Странно, фотография Дохёну показалась достаточно уютной и в стиле девушек, которые обожают своих друзей.

Седжон объясняет ему азы математического анализа, а он анализирует ситуацию и размышляет, как завести дружбу с этой высокомерной особой. На первый взгляд – почти невозможно. Она не шутит, не пытается показаться милой, ничего из себя не строит – ей это не нужно. Дохён ей не нужен, а вот она ему – да. Седжон подробно рассказывает ему все о непрерывности функции одной переменной. Но телефонный звонок выбивает Дохёна из потока мыслей. Седжон нехотя достает мобильник из кожаной сумки, секунду всматривается в гаджет и поднимается с места.

– Я отойду на минуту, – бросает она, не отрываясь от экрана. Выходит в коридор и оставляет Дэн наедине с раскрытым конспектом.

Теперь и он тянется к своему смартфону. В уведомлениях висит одно голосовое сообщение от Ынгука. Будто тот не знает, как Дэн ненавидит голосовые. Убедившись, что Седжон еще не собирается возвращаться в аудиторию, он включает аудиозапись:

«Бро, она ни за что не согласится тебе помочь, – кричит из динамика звонкий голос Ынгука, и Дохён делает немного потише, поднося устройство ближе к уху. – Не стоит в это ввязываться. Седжон не дура, она тебя сразу раскусит. Сдай уже свой матан и забудь о блондиночке. В универе полно других девчонок».

Прослушав сообщение, Дохён лишь ухмыляется, глядя в окно. Не замечает, что рядом со столом уже стоит Лим Седжон и все слышит. Он опускает телефон и только собирается ответить другу, как вдруг замечает ее. Слышит, как Седжон выдыхает в этой гробовой тишине. И как, черт возьми, ей удалось так тихо зайти в кабинет?

Дохён косится под стол и видит ее черные туфли на шпильке, которые стоят на полу, покорно дожидаясь свою хозяйку. Теперь понятно почему.

– Ты слышала? – Он решается первым начать неизбежный диалог.

– Да, – коротко отвечает она.

Поняла ли Седжон, о чем шла речь? Конечно, поняла, ведь Ынгук прав – она не дура.

– Я могу объяснить, – пытается вернуть ее доверие Дэн.

– Я слушаю, – ровно отвечает она и скрещивает руки на груди.

Даже как-то неловко видеть такую реакцию, ведь обычно после фразы «я могу объяснить» никто не желает слушать объяснений. А Седжон готова это сделать и выжидающе смотрит на Дохёна сверху вниз.

– Мне нравится твоя подруга. – Он начинает с самого главного и ждет реакции.

– Это я уже поняла, – хмыкает она. – Со Миён?

– Нет, Пак Джуын. – Дохён не смущается смотреть ей в глаза.

Мгновение тишины длится целую вечность, вынуждая Дэна усомниться в своей затее. Но уже поздно – он раскрыл свои карты. Лим Седжон знает истинные мотивы их репетиторства по высшей математике. Удивлена ли она тем, что кто-то запал на ее лучшую подругу? Нет. Удивлена ли она тем, что этот несчастный идиот решил идти ва-банк и просить ее ему в этом помочь? Да.

Еще со вчерашней их встречи он надеялся увидеть хоть какие-то эмоции на лице Седжон вместо непробиваемого бетона. И этот момент настал. Уголки ее клубничных губ чуть дергаются вверх, и она слегка отворачивает голову, стараясь подавить смешок и демонстрируя на мгновение ямочку на левой щеке.

– Тебе больше заняться нечем? – Она берет себя в руки и снова смотрит в лицо Дохёну, а в голосе слышится насмешка.

– Ничего не могу с собой поделать. – Дэн разваливается на скамейке, раскидывая руки по деревянной спинке. – Только о ней и думаю. – Говорит чистую правду.

Седжон оценивающе осматривает горе-Ромео с головы до ног, которые Дэн вытягивает под партой. Медленно ведет взгляд от взъерошенных пшеничных волос, спереди приподнятых красной банданой, и осматривает лицо, словно анализируя каждую черту. Переходит на толстую серебряную цепь на шее, затем на черную футболку и мотоциклетную куртку из грубой мятой кожи. Останавливает внимание на черных берцах, торчащих из-под стола. Он полная противоположность хрупкой и нежной Пак Джуын, которую так жаждет охмурить.

– Ты не в ее вкусе, – выносит вердикт Седжон, снова глядя ему в глаза.

– А кто в ее? – не скрывает своего интереса Дэн.

– Тебе таким никогда не стать, – устало произносит она и наконец-то опускается на прежнее место рядом с Дохёном, вынуждая его сесть поскромнее.

Только сейчас до него доходит, что она стояла все это время босиком на холодном полу лекционной аудитории. Странная она: носит дорогущие вещи, а сама босиком расхаживает по грязному паркету.

– Так помоги мне, – требует Дэн. Облокачивается о деревянную столешницу и пытается заглянуть в лицо Седжон.