СОКБЧ и другие приключения Лизы

– То есть человеку стало лучше? – подытожил услышанное Пат.

– Чувствует она себя замечательно, – уклончиво ответил профессор. – Но показания тестов далеки от нормы. И мы не можем дать каких-либо гарантий по продолжительности периода затишья.

– Да, да, да, вы никогда не даёте гарантий, – воскликнул Пат, закатив глаза и откинувшись в кресле, которое закрутилось и отвернуло недовольного начальника ОПиП к стене, скрыв его от глаз позеленевшего Ивана Андреевича. Мужчина определённо уважал древних, но вот конкретно этот вызывал острое желание придушить…

– Ну, видимо, мне нужно переговорить с человеком. Как вы думаете, насколько безопасно для окружающих находиться рядом с этим носителем? Можно ли её выпустить из медкрыла?

– Пока бао спит, – развёл руками Иван Андреевич.

– Ладно. Доложите мне сегодня ближе к обеду о состоянии здоровья человека. Если всё будет хорошо – мы встретимся.

Попавший в организм носителя бао на поздней стадии прорастания делится, образуя новые семечки. Мелкие молодые особи беспрепятственно покидают организм погибшего носителя и отправляются на поиски пустых, ещё не занятых тел. Но впавший в спячку бао полностью неактивен, пока организм носителя достаточно силён, бодр и здоров.

А Лиза чувствовала себя великолепно. Если не считать радуг в небе, которые она продолжала видеть. Сейчас девушка сидела на подоконнике и разглядывала покрытый белым покрывалом снега безмятежный пейзаж. Очень хотелось избавиться уже от этой больничной пижамы и выбраться на свободу. После той ночной прогулки прошло уже три дня. Теперь за девушкой, пусть и ненавязчиво, но наблюдали. В коридоре, кроме Марии Александровны, постоянно находились парочка военных и медбрат.

Каждый день девушка сдавала анализы и проходила разнообразные тесты. Ничего особенного, но очень утомительно. Хотя, вернувшись потом в палату, она могла спокойно смотреть телевизор, который ей заботливо предоставили, а также рисовать – Лизе вернули её личные вещи. Всё, кроме телефона. Сказали, что база эта секретная, и потому обычным смертным средства связи здесь не положены. Девушке объяснили, что везде, куда надо, сообщили о том, что она находится на карантине. Поэтому проблем с работой и учёбой не должно было вроде как возникнуть. Лизе ничего не оставалось, как поверить на слово.

Дверь в палату распахнулась, пропуская тележку с завтраком и улыбающуюся Марию Александровну.

– Доброе утро, Елизавета! Как чувствуешь себя сегодня? – спросила медсестра, прикатив тележку к столу и расставляя горячие тарелки.

– Доброе утро, тёть Маш, – улыбнулась Лиза. Они с женщиной уже как-то сдружились, часто по вечерам вместе смотрели фильмы. – Да нормально. Только вот есть не очень хочется, – спрыгивая с подоконника и направляясь к столу, виновато призналась девушка.

– Пару ложечек, Лиза. А потом компот, – согласилась женщина, доставая с нижнего яруса тележки большой пятилитровый термос.

Пока Лиза ковыряла ложкой рисовую кашу, медсестра измерила ей давление, температуру и тревожно нахмурилась – 25 градусов. Такой низкой ещё не было. Почти как температура воздуха в комнате, – взглянув на градусник, подумала женщина. Положила руку на лоб девушки, та послушно замерла, пока Мария Александровна, не доверяющая этой «электронной чертовщине», пустила в ход проверенные способы.

– Ну как? – спросила Лиза у задумавшейся женщины.

– Прохладная, как лягушка, – обеспокоено призналась медсестра.

– Но чувствую я себя при этом хорошо, – подбодрила расстроившуюся женщину Лиза. Хотя и сама беспокоилась по этому поводу. Особенно по ночам, когда оставалась одна и вдруг отчётливо понимала, что умирать-то совсем бы не хотелось – тем более сейчас, когда мир вдруг стал шире и намного интереснее.

– Какая же ты смелая, Лиза. Смотрю на тебя – и улыбаться хочется, – выдохнула женщина. – Ладно, ты кушай. А я пока найду Ивана Андреевича и передам твою карточку, – закончив заполнять форму, сообщила медсестра. – Помнишь, мы договорились – пару ложек съешь обязательно. Компот никуда не денется, – очень серьёзно посмотрела на девушку Мария Александровна. Та закивала.

Да. Вот именно две ложки. Не больше. Девушка кое-как проглотила совершенно безвкусную, неприятную по текстуре кашу, хотя раньше ей очень нравилась рисовая. Видимо, всё-таки нездоровится. Девушка помнила, как однажды болела воспалением лёгких – вот тогда что-то похожее было.

Чуть позднее, часов в одиннадцать того же дня, за Лизой зашёл медбрат Костя. Иногда, когда Мария Александровна была занята, парень провожал девушку в исследовательский корпус. Потом помогал дойти обратно.

Обычно молодые люди перебрасывались парой-тройкой фраз о погоде или каком-нибудь фильме. Но сегодня Костя больше, чем обычно, улыбался и, едва войдя в палату, сразу заявил, что погода замечательная, и в шутку спросил у Лизы, чем она занимается после обеда. Девушка, конечно, улыбнулась, но, взглянув на парня, нахмурилась, разглядев в нём что-то новое. Необъяснимое чувство узнавания что ли родилось внутри – от этого стало не по себе.

Всю дорогу до лаборатории парень болтал, не умолкая. Смеялся с военными, рассказывая какие-то пошлые шуточки. Часто ерошил волосы на голове, а его ноздри постоянно вздрагивали, чаще, чем обычно, втягивая воздух.

Лиза, стараясь особо не пялиться, всё пыталась понять – да что же не так сегодня с парнем? А потом вдруг услышала этот звук… едва различимый, высокий, тонкий, острый… Он был настолько объёмен и всепоглощающ, что Лизе уже казалось, будто она может почувствовать его своей кожей.

Догадка, подобно молнии, пронзила сознание, а потом вдруг пришла уверенность в том, что так оно и есть. И даже больше – едва Лиза об этом подумала, она почувствовала его: пульсирующую тварь, скрывающуюся в грудной клетке улыбающегося человека.

Это случилось у дверей в лабораторию, когда девушка вдруг остановилась и растерянно уставилась на побледневшего парня. Из дверей лаборатории как раз вышел Иван Андреевич.

– Добрый день… – поприветствовал доктор подошедших. Но догадливый профессор сразу почувствовал, что что-то не так. – Елизавета? – осторожно спросил он, пытаясь понять, что происходит.

– Бао, – одними губами прошептала девушка и, подняв руку, указала на застывшего парня. Тот пару раз моргнул, а потом вдруг кинулся бежать…

– Взять его! – неожиданно громко и грозно гаркнул обычно такой безобидный на вид Иван Андреевич.

Военные бросились следом за улепётывающим парнем. Профессор открыл крышку металлического ящика, висящего на стене, и нажал кнопку общей тревоги. Включилась сирена, замигали красные лампочки. Совсем как в фильме, – подумалось девушке.

– Пойдёмте, – открыв дверь в лабораторию, позвал серьёзный профессор. – Его поймают. Нам не о чем волноваться.

– А если я ошиблась… – вдруг растеряв всю уверенность, ужаснулась девушка, испуганно наблюдая, как в ту сторону, где скрылся парень, уже стекалось бесконечное множество людей в химзащите.

– Я так не думаю, – произнёс Иван Андреевич и внимательно, с прищуром посмотрел на бледную, выглядящую крайне потерянной девушку. Дело принимало интересный оборот…

Глава 5. День, когда я стала оружием

– То есть человек может определять носителей? – вскинув брови, удивлённо переспросил Пат Витаэльевич.

– Да. После случая с парнем мы весь день проверяли эту догадку. И нулевой пациент безошибочно определял наличие семечки. Не знаю, как это возможно… Видимо, человек получил доступ к сознанию своего паразита. Вероятно, у человека и бао установилась некая связь, и теперь тело носителя перенимает свойства паразита. По всей видимости, пониженная температура тела пациента устанавливается согласно температуре окружающей среды – это характерно для растений. Нам предстоит ещё понять, как это произошло. К сожалению, пока мы видим только последствия, но не причину.

– А что с нулевым пациентом? Она в порядке?

– Да. Немного была рассеянной. Но в остальном – показатели стабильны и почти не отличаются от вчерашних, – сообщил Иван Андреевич.

– Хорошо, – кивнул своим мыслям начальник ОПиП. – Сегодня уже поздно… Хотя, как вы думаете, могу я сейчас переговорить с носителем? – Она отдыхает в палате. В принципе, не думаю, что это как-то повредит. Скорее наоборот, – кивнул профессор.

– Тогда решено. Виолетта Сергеевна! – заорал мужчина в сторону приоткрытых дверей. – Подготовьте, пожалуйста, договор и соглашение. Ну, полный пакет. – Да, Пат Витаэльевич. Уже делаю, – отозвался звонкий женский голос из прихожей.

– Да, очевидно, парень вчера ушёл в самоволку, – горько выдохнула Марья Александровна. – Нам нельзя покидать базу – карантин. Эх, молодёжь… – снова вздохнув, протянула женщина. – Говорят, бао уже пророс и в любой момент мог начать делиться. Страшно подумать, что бы могло случиться… – в который раз она промокнула слёзы. Потом подлила компота в бокал и, плотно закрыв термос, поставила его на столик.

Лиза сидела на кровати. Она всё пыталась осознать произошедшее. Скорее всего, Костя сегодня умрёт… И это она его сдала. Хотя, ведь умрёт он не от неё, а от паразита, поселившегося в его теле. И в этом она не виновата. Но всё равно чувствовала вину – и ничего не могла с этим поделать.

Спускаться пришлось на -5 этаж. Потом долго шли по коридорам, а затем снова поднялись на первый. Здесь всё выглядело официально, словно в городской мэрии. Хотя – круче. Или, по крайней мере, дороже. Резные двери из красного дерева, тёмно-зелёные ковровые дорожки, бесконечные картины на стенах. В кабинете, куда привели девушку, картина висела только одна. На ней был изображён гусь, стоящий в грязном вымешанном снегу, на фоне – деревушка, а над всем этим – серое небо. От одного взгляда на неё так и подмывало впасть в уныние.

За громоздким столом сидел низкий, широкоплечий мужчина.

– Елизавета Константиновна Барашек, – отчеканил жёсткий голос. Мужчина уставился на вошедшую пронзительно-пристальным взглядом. – Как себя чувствуете?

– Нормально, – кивнула девушка и нервно натянула на кисти рукава громоздкого худи, которое надела прямо на пижаму, когда узнала, что её вызвали на встречу с каким-то начальником какого-то «ПиПа».

– Да вы не переживайте. Мы тут не кусаемся, – мужчина улыбнулся, и даже на таком расстоянии Лиза заметила острые клыки. Сердце дёрнулось и упало куда-то в пятки. Оборотень? Вампир? Кто ещё существует в этом, как оказалось, совсем незнакомом мне мире?

– Присаживайтесь, – кивнул он на стоящий в центре комнаты стул, аккуратно установленный на середину цветастого ковра. – Меня зовут Пат Витаэльевич Самсонов. Я возглавляю отдел Поиска и Поимки. Не будем ходить вокруг да около и тратить наше с вами время, – заявил начальник ОПиП, когда девушка, наконец, села. – Вы знаете наши секреты. Мы заинтересованы в том, чтобы вы их никому не рассказали. Как вы понимаете, мы не можем вас просто так отпустить в мир…

– Не можете? – испуганно переспросила Лиза.

– Да, – кивнул мужчина. – Не буду вдаваться в подробности, зачем мы тут все собрались. Вы ведь уже в курсе, что человечество находится в опасности… Впрочем, когда было иначе? – сам себя перебил Пат Витаэльевич, тяжко вздохнул и продолжил: – Я уверен, вы, как и мы, радеете за то, чтобы ваш вид не исчез с лица многострадальной нашей Земли-матушки. А сейчас он как никогда близок к этому. Но вы можете помочь нам! – торжественно провозгласил он, отвечая на встревоженный взгляд девушки. – Мы вас наймём в качестве ищейки – помогать выявлять носителей. Жить будете на базе. Питание, медобслуживание. Отпуск… но не в ближайшее время, – уточнил он.

– Вы принимаете меня в вашу организацию? – округлив глаза, переспросила Лиза.

– Да. Будете служить на правительство, – кивнул он. – Как вам?

– Не поняла ещё, – честно призналась девушка.

– Так, сейчас подпишите документы, потом будет время понять. Виолетта Сергеевна! Документы! – рявкнул Пат Витаэльевич, и Лиза вздрогнула.

А через пять минут уже выходила из кабинета своего начальника почётным пока еще стажёром Секретной Организации крайней Безопасности Человечества (как вида). В трясущихся руках была зажата папка с договором о трудоустройстве и соглашением о неразглашении гостайн.

В медкорпус Лиза больше не вернулась. Её проводили на -4 этаж и вручили ключи от блока 150, который с сегодняшнего дня закреплялся за ней как за полноправным бойцом – ну или почти.

Военные, сопровождающие Лизу, козырнули и откланялись.

Впервые за несколько дней Лиза осталась одна. Окинув взглядом коридор с огромными горшками, в которых росли декоративные деревья, она вставила ключ в замок и открыла дверь в свою собственную квартиру…

…О, просторненько.

Лиза прошлась по «апартаментам», оглядела комнату и ванную, затем села на кровать и протяжно выдохнула, уставившись на закрытую дверь, за которой был целый новый мир. И новая жизнь.

Глава 6. Комната 150. Ты на мушке

Минут через двадцать после того, как Лиза впервые переступила порог своего нового дома, в дверь постучали. За дверью обнаружился человек в синей форме. Он поздоровался, вручил девушке два больших запечатанных синих пакета и ушёл. Вернувшись в квартиру, Лиза прочитала информацию на извещениях, приклеенных к пакетам:

Корпус 56-С, блок 150, Стажёру СОКБЧ (как вида) Отдела ПиП Барашек Елизавете Константиновне.

– Оперативно они, – впечатлилась девушка. Затем вскрыла пакеты. В первом оказались её личные вещи, оставленные в палате медкорпуса. А вот содержимое второго было интереснее.

Высыпав вещи на кровать, девушка нашла среди них чёрную куртку, джинсы и футболку, кожаный жилет с кобурой для пистолета, сам пистолет. Девушка удивлённо покрутила в руках тяжёлое, холодное на ощупь оружие. Она такое только в фильмах видела и, само собой, не имела и малейшего понятия, как это вообще работает. Нужно просто нажать на курок? А он уже заряжен?

Лиза осторожно положила пистолет на стол и вернулась к остальным вещам, которых было немало. Нашла значок, на котором по золотому металлу было выбито «СОКБЧ» и номер 7777. Там ещё была какая-то надпись, точнее вязь символов, смысл которых для Елизаветы остался загадкой. Также среди прочего обнаружилась чёрная маска – сразу вспомнился этот… ушастый. Девушке слабо представлялось, как она впишется в рабочий коллектив, состоящий из эльфов.

Ещё тут был чёрный шлем, ботинки, перчатки, несколько комплектов тёплого спортивного костюма бледно-оливкового цвета, тапки, пакет с предметами личной гигиены (набор: шампунь, гель, зубная паста), а ещё имелся маленький чёрный пакет. В нём Лиза обнаружила телефон – не свой, разумеется. На экране высветился герб СОКБЧ, а затем отобразилась табличка – входящее сообщение. В нём была пояснялка к вещам, карта штаба и расписание на завтра:

– 20:00–5:00 – личное время— 5:00 – медосмотр

– 6:00 – общий сбор в главном зале

– 7:00–20:00 – патрулирование

Лиза посмотрела на часы – 23:45. Поздновато. А ещё хотелось принять душ и всё-таки раздобыть себе компот.

В пояснялке было указано, что столовая работает круглосуточно. Решив сначала утолить не на шутку разыгравшуюся жажду, Елизавета переоделась в спортивный костюм – всё же расхаживать по жилому корпусу в больничной пижаме среди будущих сослуживцев было как-то не комильфо.

Прихватив ключи и телефон, девушка выключила свет и вышла в общий коридор. Там было пусто.

А здесь вообще кто-то ещё живёт? Или это крыло для носителей, которые случайно узнали государственные секреты? Если так, то, похоже, Лиза одна такая, которая отличилась.

Закрыв дверь, девушка сверилась с картой – столовая находилась справа. Туда и направилась. Идти пришлось недолго. По обе стороны коридора располагались одинаковые двери жилых комнат.

Совсем скоро Лиза вышла на уже знакомую ей «площадь» с фонтаном. Её снова потянуло почулюмпаться в воде. Кристально чистая, прохладная вода завораживала своими бликами. Лиза вдруг удивилась: почему она раньше не замечала, насколько удивительна и прекрасна вода? Это же магия какая-то… Девушка сидела на бортике и, опустив руку, водила ею из стороны в сторону, пропуская живительную прохладу меж пальцев. Из этого залипшего состояния её выдернул звонок завибрировавшего телефона. На экране отобразилось имя профессора. Лиза ответила на звонок:

– Елизавета, как вам на новом месте? Как самочувствие? – сходу поинтересовался Иван Андреевич.

– Всё нормально, – отозвалась девушка, вспомнив про то, что очень хочется пить, и направилась в столовую.

– Хорошо. Сейчас к вам медсестра зайдёт, измерит температуру и поспрашивает по общему состоянию. Ничего особенного, стандартная процедура, к которой вы уже, наверное, привыкли. Мы не можем пока от неё отказаться. Сами понимаете, насколько в сложившейся ситуации всё непредсказуемо. Поэтому пока вечером к вам будет заглядывать кто-то из медработников, а уж по утрам – на осмотр в лабораторию. Вы уже ознакомились с расписанием?

– Да, в 5:00, – войдя в столовую и выхватив взглядом знакомые кастрюли, произнесла Елизавета.

– Верно. Рано, я понимаю. Я вообще был против того, чтоб вас выпускали в город. Но нашего начальника трудно переубедить. Для него сейчас в абсолютном приоритете – добиться положительной динамики в борьбе с распространяющимся паразитом. Поэтому пока придётся потерпеть. Но вы должны сразу сообщить, если что-то вдруг почувствуете новое или если вдруг самочувствие ухудшится. Без промедления звоните на этот номер, а если не сможете – дайте знать кому-то из группы, вас доставят в штаб.

– Я поняла вас, – рассеянно кивнула девушка. Она уже взяла половник и самую большую ёмкость, которую смогла отыскать – металлический жёлтый чайник, и стояла теперь перед кастрюлей с компотом, с нетерпением ожидая, когда сможет попить.

– Хорошо. Сейчас придёт медсестра, – напомнил Иван Андреевич. А затем, наконец, попрощался.

– До завтра, – отключаясь, буркнула Лиза и, засунув телефон в карман, набрала половник и выпила компотик. Хорошо. Потом было ещё пять половников, и, наконец, немного уняв жажду, Елизавета наполнила чайник. В задумчивости постояла у кастрюли. Всё-таки выпила ещё два половника и, бережно накрыв кастрюлю крышкой, направилась обратно в свою комнату, прихватив с собой чайник и стакан.

Когда Лиза добралась до своего блока, там её уже поджидала улыбающаяся Мария Александровна.

– И как тебе в роли тайного агента ОПиП? – радостно выдохнула женщина и обняла улыбающуюся девушку. – О, я смотрю, ты уже тут обживаешься? – разглядев в руках Лизы чайник, одобрительно кивнула медсестра. – А я тебе термос вот принесла. Думаю, лишним не будет.

– Спасибо, тёть Маш. Конечно, очень даже пригодится, – открыв дверь, благодарно произнесла девушка. – Только я ещё не агент. Пока стажёр. Заходите, – пригласила она женщину.

– Ха, стажёр. Можно подумать, отсюда увольняют, – ухмыльнулась Марья Александровна. – О, просторненько! – одобрительно выдохнула женщина, оглядев комнату. – Тебе самой-то нравится?

– Да, после больничной палаты – это шикарные апартаменты, – закивала девушка.

– Точнее не скажешь, – улыбнулась Марья Александровна. – Так. Поздно уже. А у тебя осмотр во сколько?

– В 5:00, – сморщив нос, ответила Лиза.

– Боже, давай торопиться. Поболтаем ещё.

Уложившись минут в десять, медсестра пожелала девушке спокойной ночи и поспешно вышла из блока, попросив долго не засиживаться и ложиться спать. Очень уж она переживала за девушку. Своих детей у Марьи Александровны не было, и, сама не заметив как, женщина стала относиться к девушке как к дочери.

А Елизавета ещё убрала с кровати разбросанные там вещи. Повесила форму в шкаф, чтоб не идти завтра в помятой. Затем решила всё-таки принять душ. Никогда ещё девушка не испытывала такого острого удовольствия от стекающей по телу воды. Нет, это не было чем-то сексуальным – скорее просто вот удовольствие тела, наконец сумевшего расслабиться что ли.

Из душа она вышла минут пятнадцать спустя – и то потому, что очень хотелось спать, и девушка побоялась, что прямо там и уснёт. В трусиках и тонкой майке на бретельках, с влажными волосами Лиза уже расстелила кровать, когда её взгляд упал на лежащие на столе шлем и пистолет. Что сподвигло её к следующим действиям – это для Лизы навсегда осталось загадкой. Но она вдруг решила примерить шлем, что немедленно и сделала. Присвистнула, когда перед глазами в абсолютной темноте стали вырисовываться красным очертания комнаты и мебели, стоящей в ней.

– Ночное видение?! – впечатлившись, выдохнула Лиза и, вытянув руки перед собой, как космонавт на Луне, прошлась по комнате. Потом, попривыкнув, взяла со стола пистолет и, встав в стойку, будто она целится в преступника, скомандовала:

– Руки вверх! Ты на мушке.

Как-то так совпало, что именно в этот момент открылась входная дверь, явив взору застывшей девушки высокую, обрисованную ярким красным фигуру.

…Я не закрыла дверь… – обречённо пронеслось в мгновенно опустевшей голове Лизы. А незваный гость медленно поднял вверх руки и голосом, который девушка ни за что на свете не хотела бы сейчас услышать, произнёс:

– Я стучал. – Затем отступил назад и закрыл дверь.

– Чёрт, – выдохнула Лиза. – Чёрт…

Девушка бросила на стол пистолет и стащила с головы шлем. Прижала прохладные ладони к пылающим щекам.

– Он видел меня… в шлеме и в трусах… Господи, за что? – протянула девушка и, подлетев к двери, щёлкнула замком, прижалась спиной, сползла на пол. – В шлеме и в трусах… – пытаясь осознать случившееся, поражённо повторила девушка. – Как я завтра на работу пойду?

Rakas сегодня закончил раньше обычного. День выдался спокойным. Отряду Госса удалось выявить целую группу носителей. Всех без шумихи выловили и доставили в штаб. Погибших не было, особых подробностей поимки – тоже, так что количество форм, которые нужно было заполнить, уменьшилось вдвое.

Расправившись с ними в рекордные 30 минут, Rakas уже подходил к своей комнате, когда его ноздри уловили сладкий запах клубники. Кажется, последние несколько дней этот аромат повсеместно преследовал тёмного – и это начинало порядком подбешивать.

Раздражённо дёрнув ушами, эльф остановился, не дойдя до своего блока несколько шагов. Здесь запах резко усилился и – может, так только казалось – но шёл он от двери с номером 150.

Честно говоря, Ворон и сам не понимал, для чего решил постучать в комнату, которая долгое время пустовала по соседству от его блока. Видимо, туда кого-то заселили. И, возможно, Rakas хотел убедиться, что это не она. Глупо, конечно. С чего вдруг носителя поселят в жилом комплексе штаба СОкБЧ? Здесь проживают только персонал и военные – то есть те, кто работает на организацию.

Да, эльф постучал, а потом понял, что дверь не закрыта, и, особо не думая, толкнул, открывая. То, что предстало его взору… Эта странная картина до сих пор вызывала улыбку, а потом заставляла хмуриться. Короче, эльф не знал, как относиться к увиденному. Только в одном он не сомневался – это была она.

Глава 7. Главное – не есть людей

Сначала Лиза не могла уснуть. Всё прокручивала в голове случившееся. В конце концов девушка даже убедила себя в том, что, возможно, она ошиблась, и это был кто-то другой, а не тот, о ком она подумала.

…Ну правда, ведь это мог быть кто угодно… кто угодно… В итоге всё-таки отключилась, а через полтора часа подпрыгнула на кровати от звука сирены, доносящейся из-за закрытой двери. Часы показывали 5:00. Это было время общего подъёма, а ей ведь нужно было ещё в медкорпус на осмотр. С головой погрузившись в глупые переживания, Лиза забыла установить будильник. Теперь она опоздает на общее собрание… и это в первый же день её службы в тайной гос. организации! Что там говорила Марья Александровна? Отсюда не увольняют?

Одновременно чистила зубы и пыталась одеться – благо вся форма больше напоминала что-то среднее между спортивным костюмом и обычной повседневной одеждой: ткань была плотная, но, несмотря на это, прекрасно тянулась. Очень удобно. Закончив умываться, вытерла лицо, посмотрела на своё отражение в зеркале и обнаружила белое пятно зубной пасты на чёрной майке. …Блин, вот так и знала, что заляпаюсь.

Кое-как затёрла полотенцем, потом кинулась одевать жилет. С сомнением посмотрела на шлем. Брать не стала и, схватив со стола телефон, а со стула куртку, пулей вылетела из комнаты.

Да, вот теперь она смогла прочувствовать, куда попала. В коридоре было весьма оживлённо. Кругом, куда ни кинь взгляд, были эльфы. Кто-то шёл в столовую, кто-то уже возвращался обратно. Многие собирались группами и что-то оживлённо обсуждали. Совсем как люди, только высокие, остроухие и симпатичные. Ну, помните, как там у Пушкина: «…и тридцать витязей прекрасных, чредой из вод выходят ясных…»

А этот Госс – точно эльф? Уж больно на демона похож. Или он дядька Черномор?…