СОКБЧ и другие приключения Лизы

Веся Елегон

СОКБЧ и другие приключения Лизы

Истинная близость начинается тогда, когда перестаёшь прятать свою тьму.

Глава 1. Судьбоносный зелёный паразит

В вагоне метро, заполненном сонными людьми, было душно. Здесь сложно было соблюдать социальную дистанцию, но вот маски были на всех. В той или иной степени – всё-таки седьмой месяц неспокойной эпидемиологической обстановки.

В очередной раз широко зевнув и поправив сползшую на глаза маску, Лиза посмотрела на экран зажатого в руке телефона – 7:30. Девушка спешила на работу. Работала в кафе при университете – это в первой половине дня. Потом посещала свободные лекции. Елизавета Барашек очень надеялась в следующем году всё-таки поступить на филологический. Или пойти на архитектора? Родственников, чтобы помочь с этим вопросом, не было. И Лиза продолжала мучаться, не зная, что выбрать. Вроде и рисовать получалось хорошо – ей очень нравилась красота готических зданий, ещё сохранившихся в Самаре. Её наброски занимали почти треть снимаемой комнаты и валились со всех шкафов. Но с другой стороны, девушку завораживали древние тексты, хранящие в себе множество тайн человечества. Это так интересно – читать тексты, написанные сотни или даже тысячи лет назад. Представить, что кто-то, такой же человек, как она, когда-то записывал эти мысли, а теперь от него не осталось и следа, кроме этих слов… от такой мысли по коже бежали мурашки.

Вагон метро затормозил. Расплывчатая картинка за большим прямоугольным окном обрела чёткость, отобразив гранитную стену и медные, горящие тёплым жёлтым светом светильники.

– Станция Валентина Пестравкина, – объявил потрескивающий динамик.

Лизе осталось проехать ещё пару станций. Девушка одела громоздкие наушники и, разблокировав телефон, открыла приложение, в котором она прослушивала уроки французского – так, для саморазвития. Включив очередную подборку фраз, Лиза переступила с ноги на ногу и поудобнее ухватилась за поручень.

Металлические двери с тихим шипением закрылись. Вагон плавно тронулся. Краем глаза Елизавета заметила какое-то оживление слева и, решив, что очередной энергичный пенсионер ищет свободное место, наклонилась вперёд, дабы дать пройти человеку.

В наушниках гнусавый женский голос раскатисто растягивал гласные, как-то обречённо повторяя одну и ту же фразу: – Tes muffins sont un peu secs aujourd’hui.

Переводилась она примерно так: ваши кексы сегодня суховаты.

…Сдались ей эти кексы.

Желудок заурчал, откликаясь на мысли о еде. Раздавшийся в вагоне крик, а затем усилившееся беспокойство, которое волной прокатилось по пассажирам, заставив их дружно повернуть головы влево и застыть, никак не отразилось на Лизе. Крик она не услышала, поскольку задумалась о свежих булочках, которые ждали её в кафе. Вот ещё пара станций и…

Одетый в серое мужчина ломанулся по проходу, расталкивая пассажиров, которые, недолго думая, решили последовать его примеру. Лизу сбили с ног. Девушка упала на освободившееся вдруг сиденье. Испуганно проводила глазами толпящихся справа людей. Затем повернула голову влево – и увидела несколько очень высоких фигур, одетых в чёрное, стремительно направляющихся к ней. Кажется, один из них ей что-то кричал. Медленно, как в ни к месту применённом слоумо, девушка подняла руку и стянула наушник с уха:

– Беги! – раскатисто пронеслось по вагону, заполнив всё пространство и задребезжав в стёклах окон.

Наверняка Лиза бы послушалась и побежала, поскольку действительно успела напугаться, но именно в тот момент, когда она попыталась встать, в её ногу вцепилась рука. В проходе лежал мужчина. Он хрипел и, кажется, задыхался. Его вырвало какой-то зелёной гадостью. Гадость зашевелилась и выпустила щупальце. Щупальце на раз пронзило мягкую ткань жёлтого кроссовка, в которую была обута правая нога Лизы. Девушка ощутила резкую боль, но почти сразу конечность словно онемела, боль стихла, а зелёная тварь полностью всосалась внутрь кроссовка.

– Что?.. Что это?! – задёргав ногой, закричала Лиза. Она вскочила, попыталась снять дырявый ботинок. – Какого чёрта??

– Сядь! – скомандовал голос возникшего рядом человека в чёрной маске на пол-лица. Светлые глаза оценивающе оглядели девушку. Он положил свою тяжёлую руку на плечо испуганной Лизы и надавил, пытаясь заставить её опуститься на сиденье.

– Здесь ещё один, – донеслось слева.

Что-то мелькнуло. Раздался выстрел. Незнакомец дёрнулся. Мимо его лица, зацепив маску, пролетела зелёная пищащая слизь и, врезавшись в стекло, медленно сползла на сиденье справа от Лизы, оставив за собой блестящий зеленоватый след.

– Билли, оглушающими надо бить! Кому говорил перезарядить пистолет? – гаркнул кто-то из тех в чёрном, которые суетились чуть в стороне. – Один дохлый бао и, как минимум, один инфицированный… А денёк сегодня явно не задался. Я говорил, надо было зайти в «Будку», выпить кофе. С кофе любой день в радость…

Высокие тёмные фигуры осматривали опустевший вагон и два трупа, как ни в чём не бывало перекидываясь репликами. А Лиза с ужасом взирала на стоящего рядом. Тот уже успел натянуть сбитую слизью чёрную маску обратно, но она-то всё видела…

– Кто вы? – выдохнула Елизавета Барашек. – Что это было?! – Она спохватилась, припомнив заползшую в ботинок тварь. Села на кресло и поспешно скинула кроссовок. В совсем ещё новом зелёном носке обнаружилась свежая дырка, в которую выглядывал большой палец. Девушка стянула носок, но стопа была абсолютно целой. – Где она? Куда эта тварь делась?! – почти прокричала Лиза, ощупывая ногу сквозь ткань брюк.

– Успокойтесь. Мы из СОКБЧ. К сожалению, вы инфицированы. Придётся проехать с нами… – произнёс направившийся в их сторону высокий, который жалел о невыпитом кофе. Это был глава отряда зачистки Коголь Неко.

– Что? Какое ещё СОКБЧ? И чем я инфицирована? – сжав руки в кулаки и пытаясь не орать, хотя очень хотелось, воинственно выдохнула девушка.

– Смотри, человек вменяемый попался, – усмехнувшись, прокомментировал подошедший и пристально осмотрел девушку. – Эх, и чего же вы все такие тщедушные? Ладно. Госс, представься по протоколу и проводи человека в штаб. А мы пока свидетелями займёмся. Нужно проверить на наличие носителей, потом с бумагами эта волокита… Снова до утра провозимся, пока всех на карантин определим, – недовольно пробурчал начальник отряда зачистки, направляясь в сторону соседнего вагона, где толпились перепуганные пассажиры. Среди них уже мелькали высокие фигуры в чёрном, их несложно было заметить – все они почти на голову были выше обычных людей. Вагон медленно затормозил, так и не доехав до станции.

– Пассажиров просим покинуть вагоны. Сохраняйте спокойствие. Следуйте указаниям представителей органов правопорядка. От этого напрямую зависит ваше здоровье и благополучие. Зафиксирован случай заражения ковид.

– Ковид? – удивилась Лиза. – Вы кто? – переспросила девушка, уставившись на стоящего рядом нечеловека. Если судить по схожей комплекции, остальные были такие же…

– Я сержант Ворон Госс. Служу в отряде зачистки СОКБЧ…

– Вы не человек… – прошептала Лиза, вглядываясь в бледное лицо, скрытое под чёрной маской. Видны были только глаза – слишком странные, слишком глубокие. В них не было ни страха, ни сочувствия, только холодный, внимательный взгляд хищника, наблюдающего за добычей. Лиза была абсолютно уверена: такие глаза не могли принадлежать человеку.

– Я rakas, – сухо произнёс мужчина. – Я провожу вас в штаб.

– А если я не пойду? – упрямо насупившись, спросила девушка.

– У вас нет выбора, – просто отрезал rakas. – Если вы не пойдёте добровольно, мне придётся вас усыпить, что нежелательно.

– Усыпить… – испуганно повторила Лиза.

– Это крайняя мера. Хоть вы и являетесь представителем вида, занесённого в Золотую книгу редких тварей, но вы инфицированы. Я не могу подвергать риску жизни других особей.

– Редкие твари… что? А чем я инфицирована? Они говорят про ковид…

– В вас засеялся бао. Теперь вы – носитель семечка. Скорее всего, в ближайшие сутки бао проклюнется и даст корни, которые будут расти, забивая протоки ваших лёгких…

– И что потом? – побледневшими губами спросила Лиза, кажется, уже догадываясь.

– Если ваш организм окажется достаточно здоровым, бао может впасть в состояние анабиотического сна, и вы будете жить до тех пор, пока ваше тело не износится настолько, что бао решит, что вы нежилец. Тогда он возобновит рост, а вы умрёте.

– Эта зелёная тварь… это и есть ковид? То есть это никакой не вирус?

– Если быть точным – это растение. Нам пора, – не сводя глаз с побледневшей девушки, сообщил rakas. Он замер, выжидая, как отреагирует человек. В кармане лежал шприц с жидкостью 345, но это крайняя мера. И Госс не любил это – убивать беспомощных существ, тем более занесённых в Золотую книгу. Лучше уж с орком врукопашную – там хоть приблизительно силы равны.

– Идём? – глухо произнёс Ворон и засунул руку в карман, пальцами нащупав шприц.

– Да, конечно, – наконец кивнула девушка и, подхватив с кресла лежащую там сумку со скетчбуком и свежепостиранной формой официантки, собралась следовать за сержантом СОКБЧ.

– Ваш ботинок, – напомнил Госс.

– А, да, спасибо, – спохватилась девушка и, схватив дырявый кроссовок, надела прямо так, на босую ногу.

…Всё-таки напугалась, – подумал rakas, – а с виду так и не скажешь.

– Нам сюда, – указав в противоположную сторону от той, где на перроне столпились притихшие люди, сообщил Госс.

– Ладно, – кивнув, Лиза направилась в указанном направлении. В голове творился полный кавардак. Она сглотнула, пытаясь смочить пересохшее от волнения горло. Руки мелко дрожали. Нужно было отвлечься. – Куда мы едем, что за Скоб?

– Секретный Отдел Крайней Безопасности Человечества (как вида), – заученно отчеканил идущий позади rakas.

– Это государственная организация?

– Да, – кивнул Госс, рассматривая идущего впереди человека. Женская особь, рост 1,58 см, может, 1,60. Вес – 46–48 кг. Отстриженные по плечи волосы. Сухая бледная кожа. Слегка сутулится. Скорее всего, не доживёт до утра. Люди очень слабые, особенно такие мелкие.

– А вы кто – пришельцы? – выйдя в открытые двери и спрыгнув на платформу, задала следующий вопрос человек.

– Нет, я землянин так же, как и ты.

– Но не человек, – остановившись и ожидая дальнейших указаний, произнесла девушка.

– Тёмный эльф, – нехотя ответил сержант. – Так, наверное, понятнее будет.

– То есть эльфы существуют? – вскинула брови Лиза, на миг позабыла о случившемся.

– Направо, – скомандовал rakas, не торопясь реагировать на последний вопрос. Его всегда удивляла и немного раздражала эта способность людей не замечать ничего, кроме себя. Хотя, наверное, древние сами виноваты – сами же приняли закон о современности, формирующий взгляды человечества на мир.

В ухе раздался щелчок, свидетельствующий о включении передатчика. Зазвучал усталый голос Коголя:

– Госс, ваш выход – пятый. Там по лестнице вверх. Фургон уже подъехал. Специалисты, конечно, всё сделают, но ты проводи человека до штаба и сам оформи. Чтоб не получилось, как в прошлый раз. Как они проморгали покинувшего носителя бао… даво хосо… – выпустил пар начальник. Потом продолжил: – Короче, ты понял.

– Да, провожу до штаба, – без особого энтузиазма согласился Госс. Не любил он всей этой бумажной волокиты.

– И оформишь, – зная друга, уточнил Коголь.

– И оформлю, – подтвердил rakas.

– Отлично. Тогда отключаюсь. У нас тут ещё парочка носителей. Вечер обещает быть томным, – и передатчик, щёлкнув, замолк.

– А вытащить из меня эту тварь не получится? – спросила девушка, смущённо отводя взгляд. Видимо, она всё это время рассматривала эльфа этими своими тёмными в цвет шоколада глазами. Только у людей бывают такие. У тёмных эльфов – синие, серые, бледные, почти белые. Немного иронично называться тёмным, имея такие светлые глаза.

– Вам всё объяснят, – ответил rakas. – Пойдём. Выход 5.

Человек как-то осуждающе посмотрел на эльфа, но всё-таки повернулся и пошёл в указанном направлении.

Девушка какое-то время молчала, и rakas успел расслабиться, понадеявшись, что человек будет молчать и дальше, но примерно на третьем пролёте лестницы тот снова заговорил:

– А эта зелёная тварь – тоже что-то наподобие эльфов? – держась рукой за перила и очень медленно семеня своими короткими ножками, спросила девушка.

– В смысле? – захваченный врасплох, не понял Госс. Его только что сравнили с растением-паразитом?

– Ну, это что-то такое же мифическое? – уточнила девушка.

– Это семя баобаба, – раздражённо кинул rakas.

– Того самого? Как? А почему он шевелится и… Он мутировал? – замерев на секунду, но тут же продолжив подниматься, предположила девушка.

– Много ты семян баобаба видела? – не сдержался эльф. В общем, разговоры с людьми – не его конёк.

– Нет, – рассеянно отозвалась девушка. – Хочешь сказать, они всегда такими были? А почему тогда люди об этом не трубят на каждом шагу – семена баобаба живые!! – подняв руки и замотав ими, как могла, изобразила панику Лиза.

– А почему люди не знают о существовании эльфов? – парировал Госс.

– Вот уж не знаю, наверное, какой-то заговор правительства, – буркнула девушка. – То есть вся эта фигня с ковидом вызвана этими… семенами? Баобабы, насколько мне известно, самые древние из ныне существующих…

– И если бы были не такими огромными, вы бы и о их существовании не догадывались, – пробурчал эльф.

– Хочешь сказать, что от людей многое скрывают? – окончательно перейдя на «ты», резюмировала девушка. Эльф недовольно поджал губы, но ничего не ответил. Что-то он разболтался.

– Но я не о том. Я вот о чём – почему только сейчас разразилась эта эпидемия с семенами? Они же всегда так делали – использовали людей как почву?

– Не людей, слонов, – обречённо выдохнув, смиренно поведал rakas. – Семена использовали слонов. Бао, не нанося вреда животному, могли провести в его теле, находясь в анабиозе, долгие десятилетия, пока слон от старости не умирал. Потом из его трупа вырастал баобаб. Но слонов стало мало. А люди – слишком хилые создания, чтобы быть носителями бао. Попав в организм человека, семя думает, что этот слон при смерти, поэтому начинает расти – из уважения и милосердия, избавляя его от долгого угасания.

– То есть эта тварь во мне сейчас думает, что я умирающий слон?? – подвела итог всему услышанному Лиза.

– Иногда люди выживают, – почему-то решил добавить оптимизма в разговор rakas.

– О, есть вероятность, что я здоровый слон, ты на это намекаешь? – поднявшись наконец на площадку перед закрытой металлической дверью, криво усмехнувшись, спросила Елизавета. – Слушай, а если эта гадость проникает вот так, через кожу, – припомнив свои ощущения, скривилась девушка, – зачем тогда маски?

– Так нам проще затеряться в толпе, когда мы охотимся на бао, – открывая металлическую дверь, объяснил эльф.

– Значит, эти маски – для вас, а не для нас. Тогда я сниму, – уже стянув с лица, как выяснилось, совершенно бесполезный кусок ткани, выдохнула девушка.

Она вышла на залитую солнцем площадку и вдохнула свежий прохладный воздух. Rakas с завистью проследил за человеком. Да, так определённо было приятнее – даже на краю гибели – дышать свежим воздухом, без этой плотной ткани на лице, которая порой вызывала приступ клаустрофобии. Честно сказать, никто из эльфов не был в восторге от необходимости постоянно ходить в маске. Но приказ – есть приказ.

Чуть поодаль стоял серый фургон. От него в сторону девушки поспешили люди в защитных костюмах.

– Упакованные. А ты почему так легко одет? – повернувшись и взглянув на тёмного, спросила девушка.

– Эльфы не пригодны для бао.

– Почему? – удивилась Лиза.

– Мы очень редко умираем.

Только в трясущемся фургоне, сидя на кушетке, окружённая пищащей аппаратурой и суетящимся медперсоналом в химзащите, Елизавета наконец начала понимать всю серьёзность произошедшего. До этого происходящее казалось не более чем бредом. А в окружении людей – пусть даже запакованных по самые глаза в полиэтилен – реальность снова обрела ощутимую весомость.

– Давление 130/100. Завышенное. Температура 37,5, – проверяя показания датчиков, приклеенных к руке и на лоб девушки, объявил один из медиков.

– Есть хронические заболевания? – это уже обратились к Лизе.

– Нет, – нахмурившись и пытаясь припомнить хоть что-то о себе, вымолвила девушка. Мысли разбегались в разные стороны. Казалось, не хватает воздуха.

– Нужно сделать снимок. Пожалуйста, снимите кофту и поднимите майку, – скомандовала возникшая рядом медсестра.

– Да, – кивнула Лиза, пытаясь стянуть с себя громоздкое худи и не сбить датчики – пальто с неё сняли ещё на входе. Вроде получилось.

Медсестра, не дождавшись, пока чересчур медлительная девушка сделает то, что от неё требуется, сама задрала вверх майку. Лиза краем глаза – за толпящимися вокруг неё фигурами в шуршащих светло-голубых комбинезонах – рассмотрела тёмную фигуру, сидящую в углу возле перегородки, за которой располагалась кабина водителя. Тёмный эльф был здесь, а значит, всё это не причудилось… И таившаяся в теле паника, вырвавшись наружу, перекрыла доступ кислорода. Ну, или это дело щупалец той твари, что поселилась в её лёгких…

Короче, Лиза побледнела, закатила глаза и начала заваливаться назад, теряя сознание. Последнее, что услышала: – …приступаем к СЛР…

И наступила благодатная тьма.

Обычно Ворон Госс не запоминал носителей. Более того, до сего момента ему казалось, что все человеческие лица очень похожи. Но вот девушка сняла маску, и эльф удивился, рассмотрев на бледном лице крупные рыжие веснушки. Это выглядело очень необычно в сочетании с тёмно-карими глазами и тёмными, почти чёрными волосами, которые под лучами прозрачного осеннего солнца искрились рубиновыми искрами. Впрочем, и поведение девушки отличалось от остальных заражённых, с которыми ранее приходилось иметь дело Госсу. Обычно, подвергшись нападению бао, люди впадали в крайнюю степень паники, зацикливались на этом факте и толком не видели, что происходит вокруг. Ещё никто из них не замечал, что агенты СОКБЧ – не люди. Хотя, если бы маска не слетела, возможно, и эта бы не догадалась.

Rakas молча наблюдал, как девушку обступили медики и оперативно затащили в фургон. Эльф пошёл следом. В принципе, его работа на этом закончена. Теперь дело за врачами. Он может спокойно подремать в фургоне, пока тот не доставит их в штаб. А вот там придётся попотеть, заполняя бумажки.

…Век компьютерных технологий, а мы всё от ручки с бумагой никак не уйдём.

Пока медики расспрашивали растерянную и бледную девушку, Госс отыскал свободный угол и, опустившись на пол, опёрся спиной о металлическую обшивку салона. Ноги, конечно, не вытянуть, но эльф был не из привередливых – и не в таких местах приходилось спать. Закрыв глаза, вопреки желанию, услышал слегка дрожащий голос, неуверенно отвечающий на вопросы:

– Полное имя.

– Лиза… Елизавета, – исправилась девушка. – Елизавета Константиновна Барашек.

Не открывая глаз, эльф улыбнулся одними губами. Фамилия человека показалась очень забавной.

…Этот «Барашек» очень смелый, до сих пор в сознании. Может, и пронесёт…

Но стоило об этом подумать, салон фургона огласил жалобный писк замигавшей лампочками аппаратуры.

…А нет, всё-таки отключилась, – с сожалением подумал rakas. Почему-то именно этого человека ему было пусть и немного, но всё-таки жалко.

По правде сказать, человечество – та ещё заноза в заднице. Очень сложно охранять то, что само постоянно стремится к самоуничтожению. Ну правда. У людей миллионы способов побыстрее разделаться со своей жизнью – начиная от вечного недосыпа, заканчивая: наушники в уши и, не глядя по сторонам, переходим дорогу… А эти бесконечные вредные привычки и производства, необратимо загрязняющие планету! Такое ощущение, что в отличие от остальных живых организмов, существующих в этом мире, человека обделили инстинктом самосохранения. Кое-как удалось поднять средний возраст продолжительности жизни до 60, но опять же – это если очень-очень повезёт. Слабые. Крайне уязвимые. Даже муху труднее прихлопнуть, чем человека.

А с этими бао… всё руководство стояло на ушах. По улицам городов ежечасно патрулировали отряды постоянных служащих СОКБЧ и добровольцев – рук критически не хватало. Даже офисным мышам, привыкшим с ушами закапываться в бумагу, пришлось покинуть свои уютные тёплые кабинеты с освежителями и увлажнителями и отправиться на выслеживание бао и их носителей. Вот теперь и приходится заполнять всякие формы приёма и сдачи, писать бесконечные отчёты…

У эльфа от этого всего уши начинали дёргаться…

В итоге медикам так и не удалось привести в чувства отключившуюся девушку. Едва фургон подъехал к воротам штаба, её, увешанную трубками и датчиками, прямо на кушетке увезли в реанимационное крыло. У Госса на руках остались личные вещи человека – сумка, пальто и кофта. Тёмный поморщился от клубничного запаха, исходящего от одежды носителя. Что это? Духи? Или жвачка? Rakas ещё там, в вагоне метро, уловил этот запах.

Тёмный устало осмотрел просторный двор и низкие серые строения – на первый взгляд для непосвящённого зрителя ничего особенного, но это только верхушка айсберга. Основная часть штаба находилась под землёй – восемь этажей вглубь и целая сеть лабиринтов всевозможных отделов: научный, медицинский, юридический, военный, жилой, который включал в себя столовую и спортивный комплекс. Древние уже давно привыкли жить под землёй. Так было проще. Нет, они, конечно, в своё время пытались ужиться с человечеством, но легче было скрыть слона в посудной лавке и держать людей в неведении. Правда, так спокойнее. Хотя в последнее время проблем прибавилось.

По небу плыли низкие рваные облака. От прозрачного пронзительно-голубого неба не осталось и следа. Скорее всего, сегодня выпадет снег.

Ворон стащил надоевшую маску – здесь уже было можно – и решил поторопиться, может, удастся вернуться в свой блок до полуночи. Хотелось выспаться.

Но пока сдал личные вещи человека, потом заполнил три протокола о приёме/сдаче и ещё один – на получение бонуса за пойманного бао. Затем написал отчёт об операции. Сухо, всё по делу, но в итоге – шесть страниц и ещё страница личных данных служащего, предоставившего данные. Боже, насколько же офисные служаки любят возиться с этими бумажками… Госс не переставал удивляться. В итоге освободился rakas в районе первого. Спустившись в жилой корпус, тёмный дошёл до своего блока 149 и, захлопнув за собой дверь, протяжно выдохнул, расслабился и, закрыв глаза, прислонился спиной к прохладному металлу.

Для начала нужно было принять душ, потом дойти до столовой, что-то перекусить. Эльф прошёл в комнату. Снял куртку, повесил её на стул и направился в душевую, на ходу стаскивая майку. Нужно было скорее смыть с себя навязчивый запах клубники. Люди напрочь лишены какого-либо понимания сути окружающих их вещей, растений и существ. Как можно настолько бездумно мазаться афродизиаком? Люди…

Намылившись раза три, эльф ещё долго стоял под струями прохладной воды, склонив голову и закрыв глаза. Потом, наконец, вынырнул из звенящей задумчивости. Отеревшись пушистым полотенцем, накинул свежие майку и брюки и отправился добывать поздний ужин. Ради таких случаев столовка работала круглосуточно. Сейчас вообще все работали круглосуточно. Время такое… чрезвычайное.

– О, Ворон! А мы уж подумали, ты не справился с отчётом и покинул наши ряды, – воскликнул Коголь, едва завидев вошедшего в обеденный зал эльфа. Их команда собралась полным составом и, разместившись за тремя соседними столами, уплетали поздний ужин так, что за ушами трещало. – Сегодня, говорят, довезли всех, за это стоит выпить, – улыбнулся подошедшему и усаживающемуся за стол другу командующий отряда.

– Всех? – нахмурив брови, переспросил тёмный.

– Да, у нас в итоге трое. И твой. Все, правда, на искусственном дыхании, но вроде как прогнозы оптимистичные, – воодушевлённо изрёк Коголь Неко.

Он вообще был оптимистом по жизни и всегда надеялся на лучшее. Какие бы задания их отряду ни поручали и в какую бы попу мира ни направляли, всегда одна и та же улыбка. А ведь пока и правда прокатывало.

Глава 2. Пробуждение в палате 73

Лиза очнулась ночью в тёмной палате реанимационного отделения. Несколько секунд соображала, где она и почему всё тело ощущается таким тяжёлым и каким-то чужим. Затем, словно на ускоренной перемотке, воспоминания всё-таки подгрузились, и девушка резко села на кровати, выдохнув:

– Твою ж зефиринку… эльфы существуют!

…Хотя не такие красивые, как их привыкли рисовать. Скорее, страшные – если они все выглядят так, как тот, который её сопровождал… Госс, кажется.