Без права на измену. Литсериал под одной обложкой

– Я рада, что мы с тобой познакомились! Ты, действительно, способная. Но одних способностей мало. Надо много заниматься. Готова?

– Да.

Не удержавшись, мягко привлекла девчушку к себе.

– Я думаю, что мы подружимся!

– А вы не сказали, как вас зовут.

– Марина! Марина Вадимовна.

Николь и в самом деле оказалась очень талантлива. Она прекрасно чувствовала музыку, растворялась в ней.

Марина два раза в неделю приезжала в детдом, чтобы позаниматься с ученицей. И каждое занятие начиналось одинаково: она ждала прихода Николь в актовом зале возле инструмента с взволнованно бьющимся сердцем и душой, до краев наполненной грустью и нежностью.

Иногда, с разрешения директора, они гуляли в детдомовском парке. Часто говорили «за жизнь». От директрисы Марина знала, что в детдом Николь попала два года назад после смерти старенькой бабушки, которая ее воспитывала.

Однажды не удержалась и осторожно поинтересовалась:

– Николь, а ты помнишь маму?

– Нет. Бабушка говорила, что она погибла.

– В аварии?

– Окошко мыла и выпала. С девятого этажа.

– А… папа тоже погиб?

– Бабушка сказала, что она про него ничего не знает.

Они помолчали.

– А еще бабушка говорила, что я вылитая мама! И когда вырасту, стану такой же красавицей! – вдруг вернулась к разговору Николь.

Николь исполнилось девять лет. Марина мечтала удочерить ее. Даже если судьба пошлет ей собственного ребенка, Николь все равно не перестанет быть ее. От проникновенного теплого взгляда девочки у Марины плавилось сердце. Они понимали друг друга с полуслова.

В этом году она упросила Роберта взять Николь на зимние каникулы. Жили они в одном из новых микрорайонов города, в шикарной пятикомнатной квартире. Все по евростандартам. Только вот детских голосов в квартире не звенело! Да и гости бывали крайне редко.

Все каникулы Марина млела от присутствия Николь возле себя и ее нежного, звонкого, как колокольчик, голоса. И была по-настоящему счастлива.

А вот Роберт… Нет, он очень хорошо относился к девочке. Но Марина видела, что он не одобрял этой тесной привязанности. И не соглашался на удочерение. Говорил, что не готов на такой ответственный шаг. Пока не готов!

Она видела в глазах мужа раздражение и прекращала разговор. Но не теряла надежды, что рано или поздно Роберт согласится, и Николь войдет в их жизнь навсегда. А если нет – что ж, она сделает все, чтобы девочка не чувствовала себя одинокой. Во всяком случае, никто не запретил бы ей встречаться с Николь и принимать участие в ее жизни.

***

Застонав, глубже зарылась лицом в подушку. Она даже не могла предположить, что Роберт до такой степени хотел собственного ребенка, что разрешил какой-то Лизке родить от него наследника на стороне!

«Как он мог, как мог?» – в очередной раз горько всхлипнула Марина и, поднявшись с кровати, поплелась в ванную.

Теплый душ успокаивал. Простояв под тугими струями где-то минут пятнадцать, тщательно почистила зубы и высушила волосы гостиничным феном, который почему-то оказался в номере.

Она боялась посмотреть в зеркало на свое отражение, поэтому собираясь в ресторан, все делала на ощупь: расчесывалась, одевалась, забирала волосы в хвост.

Перед тем, как выйти, все же решилась. И тут же отшатнулась. Из зеркала на нее смотрела женщина с бледным – в голубизну – лицом, растрескавшимися сухими губами и потухшим, безжизненным взглядом ввалившихся глаз.

От охватившего жуткого впечатления содрогнулась.

– Ну что, Мариш, отпраздновала пятнадцать лет любви и счастья?! – прошептала своему отражению. – Хрустальная свадьба, говоришь? Вдребезги, вдребезги все! Осколки кругом, одни осколки! Попляшешь теперь на этих осколках! Повоешь, губы позакусываешь!

Снова накатила тошнота.

«Это от голода, – догадалась она. – Поужинаю в ресторане, выпью горячего крепкого кофе – и полегчает. А потом, там люди… Среди толпы мне почему-то думается легче. А подумать надо о многом. И решить, что же делать со своей жизнью дальше».

Глава 8

Зал ресторана оказался небольшим, но уютным. Квадратные столики на четверых, покрытые белыми скатертями. Сияющие хромированные кольца для салфеток, набор для специй. Громоздкие стулья в чехлах. Оконные проемы красиво задрапированы. А вот с потолка вместо более уместных в данном интерьере люстр, свисали низкие светильники: отдельный для каждого столика, что придавало залу атмосферу интимности.

Людей, несмотря на вполне себе не позднее время, было не очень много. В основном молодые крепкие мужчины в спортивной одежде. И ели они как-то по-особенному: сосредоточенно, изредка перекидываясь репликами, словно делились впечатлениями о чем-то.

Администратор любезно усадил Марину за пустующий столик ближе к окну. Вскоре к ней подошла официантка и приняла заказ.

– Какая у вас тут публика спортивная! – заметила Марина.

– А тут и питаются в основном спортсмены, – ответила официантка и охотно разъяснила: – Отель-то к футбольному чемпионату построили! А сейчас приезжающих на всякие спортивные сборы да соревнования стали селить.

– А на данный момент какой «вид спорта» у вас проживает? – чисто из вежливости поинтересовалась у официантки.

– Конники заехали! С раннего утра на ипподром уезжают и вечером, об эту пору, возвращаются. Ипподром у нас в другом конце города, далеко отсюда. Вот они вечером поужинают – и сразу по номерам. Возле бара не тусуются, да и музыка им ни к чему. Так на ипподроме за день «нагарцуются», что не до танцев им!

– Понятно, – задумчиво протянула Марина.

Минут через десять официантка принесла заказ: тушеную говядину с гарниром из обжаренного мелкого картофеля и фруктовый салат. Поставила на стол бутылочку газированной минеральной воды. Кажется, итальянской.

– Кофе, наверное, сварить позднее? – улыбнулась она. – Я подойду к вам еще. Может, что-то желаете к кофе?

– Только сахар и лимон.

У входа послышался разнузданный смех, и в ресторан ввалилась толпа возбужденных мужчин. Они оглядывались по сторонам и громко галдели, выискивая свободные места.

Официантка напряглась, во взгляде промелькнул испуг.

– Болельщики явились! За своих приехали болеть! Каждый день куролесят.

– Тоже каждый день на ипподром ездят? – изумилась Марина.

– Нет, что вы! Они со своей футбольной командой приехали, для поддержки! – недовольно выдохнула женщина и махнула рукой. – Одно беспокойство с ними.

Поклонники футбола уже расселись и призывно требовали их обслужить. Она развернулась и поспешила к беспокойным гостям.

Марина принялась за ужин. Поначалу заставляла себя силой проглатывать еду, аппетита не было совершенно, но неожиданно почувствовала, что мясо очень нежное, сочное, так и таяло во рту, да и молодой картофель, аппетитно обжаренный, оказался выше всяких похвал. А вот салат из фруктов она только ковырнула – от них почему-то отдавало лежалостью, хотя все прилавки в магазинах и рынках ломились от плодов нового урожая.

Официантка старательно обслуживала шумных болельщиков. Марина не решилась ее беспокоить.

«Ладно, пока воды выпью, не к спеху мне кофе», – решила она и, по- бабьи подперев щеку ладонью, прикрыла глаза.

«Ну что, Марин, тяни не тяни, а думать о жизни придется! Что тебе сердце твое подсказывает, а? Сможешь по-прежнему делить постель с любовью своей? Да и не только постель – жизнь делить?! С любимым, который думает одно, а делает другое – сможешь, а?

Ребенка он хотел с тобой, а сделал с другой! А как же твои хотелки, Марин? Хочешь ли ты, чтобы он сыночка своего на стороне растил? А ты как же? А ты разве ребенка своего, кровного, не хотела? А все тебе рассказать и попросить отпустить слабо ему оказалось?! Ответь сама себе на вопрос, только честно: сможешь жить с ним как ни в чем не бывало?»

– Вот кофе ваш, пожалуйста, сахар и лимончик! – устало улыбнулась официантка и положила на стол счет. – Извините, задержала я вас! Так ведь замучили горлопаны, спасу нет. Скорей бы их футбол закончился!

– Не беспокойтесь, всякое бывает, – успокоила ее Марина и расплатилась, не забыв отблагодарить женщину приятной купюрой чаевых.

Взяла в рот кусочек сахара и быстрыми глотками выпила кофе. Кинула в рот ломтик лимона. Поморщилась. До боли сдавила пальцами виски.

Она не вернется к Роберту. Ни за что!

Лучше всего, конечно, остаться в городе. Большой областной центр – при желании есть возможность не сталкиваться годами. Она могла бы устроиться в какую-нибудь музыкальную школу или, опять же, учеников набрать на домашнее обучение. Снять жилье и жить спокойно.

Марина усмехнулась.

Только не все так просто! Роберт не отпустит! И развода ей не видать! Он же считает ее своим завоеванием! Будет убеждать, доказывать… И если даже удастся настоять на своем – он не даст нормально жить!

Значит, из города, скорее всего, придется уехать. Но куда, к кому?!

Подруг, кроме Катюши Миловановой, у Марины не было. Обращение к маме исключено! Она несколько лет назад вышла замуж за бывшего однокурсника-вдовца и переехала к нему в Тверь. У нее своя жизнь. А еще мама очарована Робертом и вряд ли поймет дочь.

Марина не помнила, чтобы мама поддерживала отношения с кем-то из родственников. Скорее всего, их просто не существовало. Свекор с женой давно живут в Испании, в свое время он подсуетился, приобрел там виллу…

От размышлений ее отвлек хрусткий шелест. Вскинув голову, увидела мужчину. Он в гордом одиночестве сидел за соседним столом и увлеченно просматривал газету.

Пригляделась к названию – «Русский аграрий». Перевела взгляд на лицо незнакомца. Усмехнулась.

Мужчина явно «косил» под простака. Болельщик? Но… Хотя джинсы и свитер на нем явно не брендовые, массивные часы на мощном запястье баснословно дорогие, фирменные – она в этом разбиралась. Каштановые волосы пострижены простым ершиком, как у рядовых солдат. А вот на лице – тщательно продуманная небритость. А это ничуть не дешево!

Марина поморщилась – небритую щетину на мужских лицах она не переносила, какой бы ухоженной та ни была.

Между широкими бровями незнакомца залегла глубокая поперечная складка. Губы крупного рта слегка шевелились вслед за глазами, которые неторопливо скользили по газетным строчкам.

«Сколько ему лет, интересно? И почему руки у него грубые и шершавые? Одним словом – неухоженные! Не то что щетина…»

– Девушка, скучаем? – раздалось неожиданно откуда-то сбоку.

Повернулась на голос. Над ней навис белобрысый краснолицый детина почти двухметрового роста. Стало неуютно, внезапно повлажнели ладони и неприятно торкнуло в солнечном сплетении.

– Может, познакомимся? – оскалился он и дыхнул на нее тошнотворным запахом вяленой рыбы и пива.

«Он из болельщиков-футболистов, – вспомнила Марина. – Когда они входили в зал, этот ржал громче всех».

– Извините, но мне пора! – натянуто улыбнулась она краснолицему и поднялась.

– Да куда ты торопишься, время еще детское! Ща ребята шансончик забацают, потанцуем под живую музыку! – ткнул он пальцем в сторону крохотной эстрады, где музыканты готовились к выступлению.

– Извините, мне надо идти! – строго повторила она, но блондин рассвирепел и крепко схватил Марину за предплечье.

Она попыталась вырваться.

– Я не хочу с вами знакомиться и тем более танцевать, – глотая слезы, выговорила испуганно.

Зачем пришла сюда?! Заказала бы ужин в номер – и не нажила сейчас себе проблем!

– Ну что ты ломаешься? Давай поговорим, потанцуем. Нравишься ты мне! – рыбьи глаза краснолицего болельщика опасно сузились.

– Отпустите мою руку! – в голосе Марины металась истерика.

– Не выкобенивайся! – рявкнул он.

– Отпусти девушку! – раздался властный мужской голос от соседнего стола.

Марина вздрогнула.

Незнакомец отложил в сторону газету и недовольно свел брови над переносицей.

– А тебе чего надо, дядя? – несказанно удивился краснолицый вмешательству незнакомца. – Для себя, что ли, бабу приглядел? Ну извини, кто первый…

– Отойди, урод, – голос мужчины налился металлом. Он встал из-за стола.

Ощутимо запахло скандалом. От испуга у Марины затряслись губы.

Незнакомец оказался широкоплечим крепышом, от него так и веяло какой-то звериной мощью.

«Мужик! Мощный, кряжистый!» – промелькнуло у Марины в сознании.

– Кто урод?! Я урод? Ах ты, гнида! – вышел из себя краснолицый. Он отпустил руку Марины и рванулся к обидчику.

– Ефим! Корсаков! – к столу мужиковатого незнакомца стремительным шагом приближались два спортсмена. То, что это именно спортсмены, а не болельщики, было понятно сразу. – Может, наша помощь нужна?

– Нет, ребята, спасибо! – улыбнулся он им. – Сейчас молодой человек извинится перед девушкой и уйдет.

Спортсмены с холодным интересом изучали буйного болельщика. Тот стушевался, судорожно сглотнул и пробормотал, глядя Марине куда-то в переносицу:

– Ты это, извини! Ладно, пойду я.

Он мазнул злым взглядом по незнакомцу, которого спортсмены назвали Ефимом Корсаковым, и поспешил к своей компании.

– Спасибо, ребята, что предложили помощь! – улыбнулся Корсаков спортсменам. – Но я бы сам справился!

– Ну, а кто знает! – они кивнули на прощание и отошли.

– Я провожу вас, – сухо объявил Корсаков и свернул газету в руках. – На какой вам этаж?

– На третий, – пробормотала пришедшая в себя Марина.

– Пойдемте! Вы как предпочитаете, пешком или на лифте?

– Пешком, – ответила ему и поспешила к выходу из ресторана.

Корсаков шел сзади.

Около своего номера Марина остановилась.

– Спасибо вам, Корсаков… Ефим, – вспомнила она имя своего спасителя.

– Вы запомнили, как меня зовут? – удивленно поднял он брови.

– Да, запомнила! – пожала плечами она. – А что, не надо было?

– А вас как зовут? – спохватился он.

– Марина.

– Красивое имя! Давай перейдем на ты, не возражаешь?

– Не возражаю, – улыбнулась она. – Спасибо тебе…

– Не за что, – прервал он и поинтересовался: – Ты по делам здесь?

– Да.

– Надолго? – Ефим бесцеремонно разглядывал ее.

– Не знаю, – тихо ответила Марина и опустила глаза. Настроение вдруг резко испортилось.

– Ты здесь от кого-то скрываешься?

Краска бросилась в лицо. Как он догадался? Ясновидящий что ли? А на вид мужик мужиком!

В смятении подняла глаза и столкнулась со сканирующим взглядом Ефима.

– От кого? – не дождавшись ответа, задал он новый вопрос.

–Ни от кого я не скрываюсь! С чего ты взял? – она постаралась изобразить возмущение.

Ефим усмехнулся.

– Ладно, не хочешь говорить – не говори! Но если вдруг что, я в триста сорок седьмом номере, – он махнул рукой. – Последняя дверь слева в конце коридора!

– Спокойной ночи! – ответила Марина и стремительно шагнула в свой номер.

Глава 9

Марина очнулась от того, что замерзла. В приоткрытое окно номера лилась пронзительно-звенящая тишина огромного города, сладко досматривающего последние сны в предчувствии неминуемого пробуждения.

После нервной встряски в ресторане она уснула прямо на неразобранной постели, только натянула на себя покрывало.

Сон с открытым окном пошел ей на пользу. В голове ощущалась ясность, да и душа уже не полыхала болью раны, на которую сыпанули горсть соли.

Быстро поднявшись, аккуратно сняла одежду. Поздновато, конечно, опомнилась! Ведь весь ее гардероб на ней, то есть только джинсы и пуловер. Ладно, хоть белье прихватила. Эх, носочки не забыть простирнуть!

Марина поспешила в ванную. Прохладный душ придал сил. Облачившись в прихваченную из дома чистую удлиненную футболку, задумалась, а не заказать ли завтрак в номер? Она представила ароматно парящую чашечку со свежим огненным кофе, бутерброды с творожным сыром и зеленью…Распахнула дверь ванной и вышла в комнату.

Возле окна, сложив на груди руки, стоял Роберт.

***

Муж молчал, глядя куда-то поверх ее головы.

– Ты как сюда вошел?

– Вошел вот! – он бешено сверкнул глазами.

– Я тебя как бы в гости не приглашала!

– Не нуждаюсь я в приглашении!

– Между нами все кончено, – она старалась говорить спокойно и холодно. – Не удерживай меня, Роб, это бесполезно!

Роберт рассмеялся.

– Ты зря расхрабрилась! – дерзко заявил он. – Неужели думаешь, что я оставлю тебя здесь? Ты моя жена!

Марина почувствовала, как ее щеки опалил огненный румянец обиды. Пусть Роберт хоть облезет, но решения своего она не изменит!

– Я тебе не вещь! И не смей так со мной разговаривать, подлец!

Он метнулся к ней и крепко стиснул в объятиях.

– Я люблю тебя! Это не я, а ты, ты поступила подло! Нечего было подслушивать, поняла? Да, Лизка родит мне наследника. Но при чем здесь наша с тобой любовь?! А девки при чем?! Да они у любого мало-мальски обеспеченного мужика время от времени появляются! Подумаешь!

– От нашей любви остались только осколки! Отпусти меня, слышишь?! Ненавижу тебя! Уходи!

Роберт утробно рыкнул и с силой оттолкнул ее от себя.

Марина с размаху упала на стул, больно ударившись о спинку, не в силах произнести ни слова. Она будто онемела.

– Дура ты! – вдруг с новой силой заорал он, сжав кулаки. – Да у меня и любовниц-то постоянных никогда не было! Я ведь только тебя одну любил! Из нищеты выволок, образование дал консерваторское! Ты ни в чем отказа не знала. Заботился, пылинки сдувал! Подарками заваливал! – Роберт, тяжело дыша, перевел дыхание.

– Успокойся, – сдержанно ответила Марина. – Мне ничего от тебя не надо.

– Не надо, говоришь? – раненым зверем взревел Роберт. – Давай сюда мои банковские карты. Ключи от квартиры и машин тоже! – он протянул руку. – Ну?! Я жду!

Марина пошарила в рюкзачке и положила все требуемое на стол.

– Забирай и уходи! Разведемся через юристов в ЗАГСе!

Лицо Роберта исказила подленькая, скабрезная ухмылка.

– Что за история произошла с тобой в ресторане вечером? Вроде как мужики из-за тебя чуть ли не турнир устроили? Это как понимать?! Ты вообще-то еще замужем – за мной! Ну, забулдыга-болельщик – с ним все понятно, а благородного рыцаря ты где сняла? Когда успела? Верная жена, значит? – его глаза сверкнули злобной ревностью.

– Не хами. Сначала с собой разберись.

– Ну все, хватит разговоров! Собирайся, я отвезу тебя домой.

– Нет! – крикнула Марина. – Никуда с тобой не поеду!

Роб достал сотовый телефон.

– Сейчас Большакова позову. Он умеет убеждать строптивых.

Марина похолодела.

– Ты не посмеешь… – прохрипела она.

– Одевайся, и уходим. Только без фокусов!

Она заметалась по номеру. Трясущимися руками натянула на себя джинсы и пуловер. Надела непросохшие носочки. Запихнула в рюкзачок сотовый.

– Как ты меня нашел? – спросила ожидавшего ее около входной двери мужа.

– Тоже мне задача! – хмыкнул Роберт. – А Большаков на что?! Пара правильно заданных таксисту вопросов – и вот мы здесь!

– Что с Виктором? – похолодела Марина. – Большаков бил его?

– Ого, – присвистнул Роберт. – С Виктором, значит?! Даже так!

– Не придуривайся!

– Да, Большаков бил его! – разозлился Роб. – А ты как думала?! Не хотел говорить, гад, куда отвез тебя! Но ничего, в гипсе полежит чуток…

Посмаковать подробности Роберт не успел: в дверь постучали.

У Марины перехватило дыхание. Кровь кувалдой застучала в висках. Кто это мог быть: горничная, дежурный администратор?

Роб схватился за ручку и вопросительно взглянул на жену.

Она пожала плечами.

– Роберт, – раздался глуховатый голос Большакова. – Что-то ты долго!

– Сейчас выйдем, – успокоил его муж, но дверь, однако, не открыл. – Спускайся вниз и жди в холле!

– Как скажете.

За дверью воцарилась тишина.

Марина почувствовала, как от нервного напряжения пуловер на спине промок от пота. Зря она надеялась на постороннее вмешательство, чуда не произошло! Ею овладело отчаяние.

Роберт открыл перед ней дверь.

– Иди к лифту! Я сейчас догоню!

Марина сделала несколько шагов и оглянулась. Муж о чем-то разговаривал с горничной возле конторки. Ей надо срочно бежать от него прямо сейчас! Потом она уже не вырвется! Под домашний арест посадит, с него станется!

В панике крепко, до побелевших костяшек, вцепилась в рюкзачок. Окинула взглядом коридор с дверями номеров по обе стороны.

Вот оно! Последняя дверь в конце коридора! Ефим…

Еще никогда ей не приходилось бегать так быстро. Хватило нескольких секунд, чтобы домчаться до его номера. Не успела постучать – из широко распахнувшейся двери навстречу вышел ее вчерашний спаситель.

– Мне надо спрятаться, – умоляюще прошептала Марина. – Быстрее!

Ефим молниеносно втянул ее в номер и захлопнул дверь.

СЕРИЯ ВТОРАЯ. ЗАБУДЬ МЕНЯ!

Глава 1

Марина обессилено упала в кресло. Сердце отчаянно колотилось, тряслись руки, перед глазами

мелькали огненные зигзаги. Она вытерла рукавом пуловера взмокший лоб.

Новый знакомый, в номер к которому она так бесцеремонно ворвалась, стоял перед ней, засунув большие пальцы рук за пояс джинсов, и пристально разглядывал ее зелеными глазами.

– Я так понял, что тебя преследуют? – он вопросительно поднял бровь.

– Да, – не стала отпираться Марина.

– Почему ты не сказала мне об этом вчера? Я же спрашивал!

– Когда ты спрашивал, меня никто еще не преследовал! Роберт как с ума сошел! – она закрыла лицо руками.

– Роберт – твой муж?

– Да.

– Вы поссорились?

– Да.

– Ссорятся многие! Но мало кто, сломя голову, убегает от мужа и просит о помощи первого встречного.

Она молчала.

Ефим пожал мощными плечами.

– Конкретно, в чем дело?

– У Роберта скоро родится ребенок. От другой женщины! Оказывается, он постоянно мне изменял. Три дня назад, в день пятнадцатилетия свадьбы, я узнала об этом. И поняла, что жить с мужем больше не смогу. А он думает совсем иначе!

Марина отвернула полыхающее от стыда и душевной боли лицо в сторону.

Ефим молчал. Видно, обдумывал ситуацию.

– Ты хочешь уйти от мужа и начать новую жизнь?

– Он не оставит меня в покое!

– Может, у тебя есть родственники, к которым ты можешь уехать и чувствовать себя в безопасности? Так я отвезу!

– Таких родственников у меня нет.

– Ладно, разберемся, – голос Ефима прозвучал жестко. – Я на время оставлю тебя.

– Нет! Я боюсь! – Марину затрясло от страха. – Роб тут же доберется до меня, как только ты выйдешь из номера! У него служба безопасности… – она вцепилась Ефиму в плечо, а тот вдруг рассмеялся – задорно, как мальчишка, вытирая повлажневшие от смеха глаза.

Он мягко, но решительно убрал ее руку со своего плеча.

– Пока ты в моем номере, ничья служба безопасности тебе не страшна.

***

Ефим ушел, а Марину словно парализовало. Она не сводила глаз с входной двери. Казалось, что вот-вот ворвется Роберт!

Но ничего не происходило. В дверь никто не ломился, не выкрикивал ее имя. Нервное напряжение постепенно отпустило.

Вдруг из рюкзачка донеслась трель сотового.

Интересно, кто это? Неужели Роберт думает, что она станет с ним разговаривать?!

Выудив телефон, с интересом взглянула на дисплей. Ого, Сережка Милованов! Неужели у мужа хватило наглости подключить к укрощению строптивой жены посторонних?!

– Мариш, ты зачем сбежала? Катюшу переполошила!

– И ты еще спрашиваешь?! Не ожидала от тебя, – холодно ответила ему. – Значит, я должна была сделать вид, что все в порядке вещей?

– Да я не об этом, – скуксился Сергей. – Почему не предупредила никого, что уходишь? Мы с Робом чуть не рехнулись! И Катюша спросонья глазами хлопает, не поймет, о чем мы спрашиваем! Уж ее ты могла предупредить! Ладно, там камеры в холле…

– Ах вот как! Камеры, значит! То-то я думала, где же охрана? Да и рабочее место дежурной постоянно пустовало. Теперь понятно!

– Чего тебе понятно? – тоскливо уточнил Сергей и расстроено спросил: – Мариш, может не надо рубить с плеча? Все-таки пятнадцать лет вы с Елизаровым прожили замечательно.

– В прошедшем времени все. И не будем больше об этом!

Он с шумом выдохнул.

– Да ты у Роберта… Как он на тебя смотрел всегда!

– И как он смотрел? – усмехнулась она.

– Как?! С любовью!

– Тогда скажи, а как же Лизка? Кстати, кто она?

– Ну почему Лизка-то? Лиза ее зовут! У нас в маркетинговом работает. Говорил я Робу, не ломай девчонке жизнь… Не можешь в штанах кое-что удержать – найди себе ту, которая без обязательств! Встретились – разбежались…

– Даже так! – прошептала Марина. Ей как будто кто-то кулаком под дых врезал. Даже искры из глаз посыпались. – Что ж, желаю Лизке, то есть Лизе, счастья!

– Ну что ты все усложняешь? – с досадой пробубнил Сергей.

– Сереж, скажи, а у мужиков всегда так? Если с женой что-то не получилось – сразу на стороне проблемы решать? Например, если близость с женой уже не огонь, или ребенок никак… за пятнадцать лет не получился? Только налево? Левая баба, левая семья, так? А по-человечески, без обмана и подлости – нельзя?!