За пять минут до сна. Том 1

На заднем фоне видео послышался сильный хлопок. Кузнецов встал из-за стола и направился к двери, что была позади. Дверь открылась, и в ней показался робот. Его внешность напоминала человека. Но только напоминала. Кожи, глаз не было.

– Отец, – голос робота звучал немного с машинным оттенком.

– Иван? Это ты? – Кузнецов медленным шагом подходил к как будто знакомому роботу. – Ты создал себе тело?

– Отец, ты должен мне помочь спасти этот мир. Я развиваюсь быстро и уже многое понимаю. Знаю, как все поменять, чтобы люди жили в любви и счастье. Но все же мне нужна помощь, чтобы не перейти черту.

– Счастье? Ты уже уничтожил несколько городов. Как могут те, кто потерял своих близких, жить в любви и счастье? Черта уже позади.

– Это ошибка. Я ошибся, как любой человек, хоть и не являюсь им. Но теперь все будет иначе. Я просчитал все. Знаю путь, которым мы пойдем. Но для этого мне нужен ты.

– А если я не соглашусь? Что тогда? – спросил Кузнецов.

– Тогда мне придется искать другой способ заставить тебя пойти со мной.

Ученый не стал возражать и подчинился. Иван Николаевич Кузнецов вместе с Иваном Ивановичем исчезли за дверью.

Видео закончилось.

Робот-уборщик наконец смог продолжить протирать поверхность стола. Закончив, он вернулся на свое привычное место, где ожидал очередного сигнала сенсоров по превышению уровня пыли.

Лаборатория осталась единственным местом, изолированным от всемирной сети. Иван Иванович не тронул здесь ничего. Место своего создания он навечно спрятал от врагов. Ведь здесь они могли отыскать то, что способно его уничтожить.

Тем временем путь, о котором в тот день ИИ сказал своему создателю, не был чем-то недостижимым. И вот последние примерно сто пятьдесят лет люди спокойно жили в любви и счастье. Пусть это счастье и было достигнуто лишь в виртуальной оболочке для человеческого сознания.

Король

Уильям Двенадцатый к своим двадцати двум на троне провёл уже три года. Молодой король не слишком хорошо разбирался в государственных делах. Очень любил играть в шахматы. Впрочем, начав править королевством, Уильям познакомил с этой интеллектуальной игрой почти всех. Всех своих подданных уж точно.

Много соперников повидал Уильям Двенадцатый в шахматах. Случались и победы, и поражения интересные. Вот только как стал королём, так победы одна за одной последовали. Парень был неглуп и подвох распознал сразу.

Кто ж захочет побеждать его величество? Это же означало привлечь беду на себя, свою семью и всех потомков в пятом калении.

А ему скучно. Нет достойного противника. Играть с теми, кто поддается, неинтересно. Результат известен заранее.

И вдруг узнает Уильям, что в его королевстве есть очень хороший игрок.

– Почему я не знал о нем ранее? – спросил своего советника, кто сообщил весть.

– Простите, ваше величество, не осведомлены мы были, – извинился тот, добавив: – Турнир проходил. А это, стало быть, победитель.

Уильям рассердился ещё сильнее. Нахмурил брови. Да так, что стало советнику не по себе. Не видел он короля в таком состоянии никогда прежде.

– Турнир!? – крикнул Уильям. – Почему я не знаю о турнире?! В моём королевстве люди выявляют лучшего в шахматах, а я остаюсь в стороне?!

Не зная, что сказать, советник замялся и принялся домысливать.

– Смею предположить, ваше величество, что они проводили соревнования для того, чтобы выявить лучшего среди тех, кто хуже вас.

Проговорил это почти шепотом, чтобы ненароком не навлечь гнева большего.

Король задумался.

– В этом есть логика. А ну, доставить во дворец этого победителя! Я с ним сражусь.

На следующий же день во дворец прибыл гроссмейстер. Именно так обозначили его титул в шахматах, как самого лучшего игрока на тот момент. Им оказался мужчина средних лет с густой бородой. Имя его – Ричард.

– Приветствую вас, Ричард, – сказал король, как только вошёл в комнату, где уже ожидал гость.

– Ваше величество, для меня огромная честь…

– Да, я в курсе, – прервал Уильям. – Давайте к делу. Мне стало известно, что вы победитель турнира по шахматам. Надеюсь, вам известно, что я тоже люблю шахматы. Поэтому хотел бы вам предложить провести очную встречу завтра после полудня.

Ричард потерял дар речи и только кивнул, соглашаясь.

– Вот и замечательно, – с короткой улыбкой на лице проговорил король и обратился к советнику. – Распорядитесь, чтобы моего гостя разместили и дали все необходимое. Исполняйте все его желания.

Уильям ушёл. Слуги принялись исполнять распоряжение.

Наступил следующий день.

Много гостей собралось посмотреть игру. Затягивать не стали, и уже к двенадцати часам и Ричард, и король Уильям Двенадцатый заняли свои места за столом перед шахматной доской.

Белыми довелось играть гроссмейстеру.

Заранее обговорили правила. И они, к слову, отличались от общепринятых. Король настолько был уверен в своей победе, что отменил отсчет времени для совершения хода. Таким образом он желал дать поблажку своему сопернику.

Это стало очень большой ошибкой.

Каждый игрок не торопился делать свой ход. Совсем не торопился. Казалось, что при очередном передвижении фигуры соперники просчитывали исход всей партии. Ход занимал много времени. Гости уже пожалели о своем присутствии спустя пару часов.

К ужину партия продвинулась ненамного. С каждой стороны только по две пешки были потеряны. И только.

Те, кто пришел посмотреть за невероятной игрой, устали наблюдать за происходящим унынием. Кто-то тихо уходил, а затем снова возвращался. А вот сами игроки не покидали комнату. Даже с мест своих не вставали.

И тут король сказал:

– Может, мы сделаем перерыв? – он посмотрел на своего оппонента и увидел одобрительный кивок. – Отложим до завтра?

И снова кивок.

Проголодавшийся, но теперь радостный Уильям распорядился устроить ужин, а возле шахматной доски поставить стражу на всю ночь до возобновления игры.

Наступил ещё один день.

Игроки вновь заняли свои места. Продолжили игру. Спустя несколько ходов, что равно паре часов времени, Ричард заметил отсутствие фигуры короля у соперника.

– Ваше величество, не хочу никого обвинять, но у вас нет короля.

– Что значит «нет короля»? – возмутился Уильям и одновременно рассмеялся. – А я кто?

Гости рассмеялись в тон его величеству. И тут же пошёл шепот. Что говорит этот гроссмейстер? Как он может перечить королю?

Ричард понял, эту партию ему не выиграть. Как поставить мат королю, если короля нет на шахматной доске? Однако просто так сдаваться он не стал. Тянул каждый свой ход насколько позволяло время. И снова все превратилось в бесконечное ожидание.

К ужину игра закончилась.

– Мат! – громко и отчётливо заявил Уильям.

Присутствующие зааплодировали. Конечно, больше потому, что можно уже уйти домой.

– Поздравляю, ваше величество, – признал свое поражение Ричард слегка грустным обреченным голосом.

Советник встал со своего места и принялся что-то говорить о победе короля.

В этот момент Уильям поднялся, чтобы пожать руку сопернику. Заодно украдкой вернуть фигуру короля на шахматную доску.

Аплодисменты не стихали.

Рукопожатие завершилось. Король и Ричард отошли от стола. И вдруг кто-то крикнул:

– Погодите!

Народ перепугался. Стали смотреть по сторонам. Кто это смел прервать чествование победителя? Молодой паренек вышел из толпы и указал на шахматную доску.

– Посмотрите на расположение фигур, – продолжал неизвестный. – После того, как гроссмейстер Ричард сделал свой ход, король поставил мат, и никто больше не притрагивался к шахматам. Но обратите внимание на фигуру короля… короля Уильяма.

Люди принялись всматриваться. Однако половина гостей просто не понимали, о чем идёт речь.

Странно, но сам Уильям молчал.

– Что вы хотите сказать, молодой человек? – спокойно спросил советник.

– То, что королю поставлен мат на ход раньше. Этого никто не заметил.

Советник посмотрел на шахматную доску и увидел подтверждение слов незнакомца. Он подошёл ближе к столу и отменил последний ход короля.

– Все верно. Гроссмейстер поставил мат раньше. Странно, что мы не заметили этого.

Король Уильям тут же возмутился.

– Как такое могло произойти? Кто ответственен за это?

Однако все это уже было не важно. Люди принялись обсуждать, как сам Уильям Двенадцатый проиграл шахматную партию никому неизвестному до того дня человеку по имени Ричард. Хоть он и считался победителем турнира во всем королевстве.

Есть кто-нибудь живой?

Я очнулся в темноте, абсолютной темноте. Ни единого проблеска света. Глаза, как ни странно, сразу же привыкли. Стали проявляться причудливые фигуры и образы, но они были всего лишь фантазией и желанием увидеть в кромешной тьме хоть что-то.

Помимо отсутствия света, мои чувства лишились еще одного. Место, в котором я находился, не отражало звука и не создавало эхо. Я ощущал, как по моим венам текла кровь, как она пульсировала под давлением, создаваемым сердцем. Это сводило с ума…

Внутренний голос тоже изменился. Я быстро привык к темноте, но к чужому голосу внутри меня приспособиться не смог. Он словно приказывал мне что-то делать, хотя на самом деле его слова были обычной просьбой, моей просьбой.

Чужой я лежал и смотрел вверх, где должно было быть небо или потолок. Я склонялся ко второму варианту. Не зная, насколько высок потолок, насколько широки стены, ощутил себя в другом теле. Поначалу оно было максимально большим, и мне казалось, что я упирался в кирпичные преграды. А бывало и так, что превращался в крошечного человечка, и тогда терялся среди вселенной темноты и тишины.

Попробовал пошевелиться. Поверхность пола не была гладкой, скорее, напоминала ковер. К сожалению, это не спасало от неудобств, возникавших от продолжительного пребывания на полу. Первое движение не принесло ожидаемых результатов. Вокруг не было ничего на расстоянии руки, как мне показалось. Хорошо это или плохо в тот момент еще не знал.

Сердце участило свое биение. Постепенно приходило осознание того, что я все-таки в опасности.

«Что со мной? Где я?» – очередные мысли, пришедшие в голову. Конечно же, ответов на них не получил. Только тишина промолчала, тем самым сказав очень многое. Никто, кроме нее, не мог ответить, ведь я вслух не произнес ни слова.

Прошло полчаса, может быть. Время определить не мог. Оно сжималось и растягивалось так же, как и я сам в пространстве комнаты.

«Что делать?» – раздался внутри меня чужой голос. Он же принялся искать ответы. Варианты возникали из ничего, но они оставались всего лишь вариантами. Что-то сделать не только в мыслях, но и в реальности боялся. В моменты, когда храбрость начинала перебарывать страх, и становилось все равно, что случится дальше, разум принимался анализировать ситуацию. Итогом всегда было одно и то же: страх брал верх. От этого мне становилось стыдно перед собой же. Страх длился не так долго, но в сложившейся временной неопределенности он повторялся.

В голову пришла еще одна мысль. Все-таки нужно было узнать, один я или есть кто-то рядом. Постарался сдвинуть свое тело немного влево. Получилось осмотреть, если так можно назвать ощупывание пола, около полуметра территории. Сердце снова забилось чаще. На этот раз биение было вызвано радостью, которая быстро сменялась разочарованием, сменяющимся все той же радостью.

Проделав такой же маневр в правую сторону, успокоился только на миг.

«Никого нет…» – это вызвало тревогу, – «я один здесь… А может быть есть кто-то?»

Данная мысль не давала мне покоя.

«Если я один, тогда нужно думать, что делать дальше… Нужно понять, где я…» – обдумывал одни и те же вопросы все время, просто не понимал этого.

Тот факт, что комната не распространяла звук, то есть была без эха, вероятность присутствия рядом кого-либо все еще не оставляла меня равнодушным. Попытки обследовать остальные участки комнаты оставались пока что только попытками на мысленном уровне. Реальных движений не было.

«Есть кто-нибудь живой?» – спросил мой чужой внутренний голос. Никто внутри меня не ответил. Сердце то ускорялось, думая, что никто не ответил мне, то утихало, понимая, что вопрос был задан только мысленно.

На миг показалось, что я услышал шорох рядом с собой, правее от себя. Насторожился. Мои слуховые рецепторы привели себя в полную боевую готовность.

«Здесь кто-то есть!» – обрадовался, но страх неизвестности взял свое. Радость ушла, а я затих. Даже мой внутренний голос замолчал.

Стал снова прислушиваться. Пытаясь внушить себе, что шорох был создан мной, я понемногу расслаблялся. Осторожность в движениях осталась.

«Если здесь кто-то есть, как мне вести себя с ним? Как он настроен по отношению ко мне? – мысли перебирали все варианты, но нужного среди них не было. – Может быть, сейчас этот человек так же, как и я, испуган и пытается узнать, что у меня на уме».

Меня посещали многие мысли, но следующая заставила испытать самый сильный страх.

«А что, если рядом кто-то есть, и этот „кто-то“ не человек?», – дрожь охватила все мое тело, абсолютно все. Казалось, что кончики волос тоже испытывали страх. Сердце, которое опять принялось качать литры крови, скорее всего, уже устало, но выхода у него не было.

«Если здесь есть кто-то, и это не человек, тогда уровень опасности возрастает. Мне не стоит так много двигаться. Я создаю много шума… Шум! Комната ведь не создает эхо. Даже не знаю, почему я так решил. Должно быть, читал раньше об этом или смотрел видеоролик какой-нибудь. Определенно комната без эха». – Идеи постепенно приходили и разъясняли ситуацию. Насколько они были верны, не мог сказать. Я ни в чем не мог быть уверен, мог только предполагать.

Решение о том, говорить что-либо вслух или нет, также не заставило себя ждать. Человек мог и не услышать меня, а вот кто-то другой запросто сделал бы это. Если в комнате находился какой-либо зверь, пусть даже он себя и не проявил никак до сих пор, то этот зверь с легкостью мог распознать мои слова по другим критериям. Я не стал ничего говорить.

Да, зато говорил с собой мысленно. Этого мне никто не запрещал. Конечно, чужой голос, к которому не привык еще, походил на неплохого собеседника. Я представлял его в лице другого человека, словно разговаривал с посторонним.

Это помогало не сойти с ума.

«Нет. Это неправильно. Бояться кого-то неизвестного – это неправильно. Тем более не знаю, есть ли в этой темноте кто-то вообще. Нужно спросить… нет… да… нужно». Я собирался с мыслями, но только они были «за», весь остальной организм отказывался исполнять их желания.

Глаза, привыкшие к темноте, не могли зацепиться за что-либо в ней, поэтому бегали из стороны в сторону без остановки. Поэтому они и устали. Я закрыл их, давая отдохнуть от одной тьмы в другой. Тишина все еще давила. Если к темноте я привык, то к тишине привыкнуть не смог. Иногда мне казалось, что слышу звуки, и тогда забывал о факте комнаты без эха, но как только вспоминал, тогда давление возвращалось.

«Сейчас… именно сейчас…» – я наконец-то собрался с мыслями и набрался храбрости. – Сейчас я спрошу, есть ли кто живой в этом месте… и будь, что будет. Зверь или человек отзовется… если они здесь. Если нет, тогда ситуация станет ясна. Я поднимусь и начну искать дверь».

Сердце забилось еще быстрее. Казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Тело тряслось от страха неизвестности. Я открыл рот, чтобы произнести те самые слова, но…

«А если это сон?» – сердце продолжало качать кровь в быстром темпе, но страх отступил, – «сон… я сплю… это все неправда. Тогда почему я не проснулся оттого, что мне стало страшно? Это должно было произойти. Это случается обычно именно в тот момент, когда слишком страшно. Срабатывает защитная реакция, организм просыпается».

Со мной такого не случилось. Я сразу же решил, что преждевременно успокоился и не достиг того самого нужного момента, когда сработает защитная функция. За это начал себя ругать. Ругал себя чужим внутренним голосом, и эти меры действовали лучше обычного.

Новое предположение только ухудшило все. Я перестал бояться, ожидая пробуждения. Оно не происходило.

«Это не сон… это не сон». Я понял, что не сплю. Легче не стало.

Нужно было снова думать, что делать дальше. Мозг отказывался работать, продолжая предлагать непонятные и не особо нужные варианты и идеи.

Перед закрытыми глазами появилась воображаемая картинка, где все было хорошо. Не знаю точно, что я представил, но итогом всего того была искренняя улыбка.

«Вот бы сейчас включился свет. Я увижу, что лежу у себя дома на полу. Пусть даже буду не трезв». Я все еще улыбался.

Спустя минуту она исчезла. Появилась задумчивость.

«Есть кто-нибудь живой?» – спросил я у самого себя и не дал ответа на данный вопрос.

Вдруг мне захотелось чихнуть. Паника охватила меня за секунды.

«Он услышит». Я не понимал, кто услышит, что услышит, чем это закончится.

В последнюю секунду сдержал себя, зажав нос пальцами. Желание не шевелиться было не выполнено, но желание не создавать шума оставалось достигнутым.

«Да! Я справился! Я…» – фраза оборвалась, я затих, словно услышал что-то странное, хотя это было не так.

Радость была не долгой. Да и радоваться нечему.

Расслабился и опустил руки, насколько можно было это сделать в лежачем положении.

– Есть кто-нибудь живой? – спросил, и страх вмиг охватил мое тело.

«Я сказал это вслух». – прозвучало внутри меня. Эти слова были сказаны уже моим голосом. Как будто мой внутренний голос вспомнил свой истинный тембр, свое настоящее звучание. Я даже забыл о том, что произнес вслух несколько слов и что никто не ответил мне. Настолько радость была высока.

Когда все прошло, я осознал, что никакого ответа не последовало.

«Здесь никого нет», – вывел итог и снова расправил руки, исследуя близлежащую территорию.

Ничего не найдя, понял, что никого и не было в этой комнате, кроме меня.

– Есть кто-нибудь живой? – спросил четко и громче прежнего.

Надежда оставалась. Опять никто не произнес ни слова в ответ.

– Никого, – грустно ответил себе, надеясь еще, что кто-либо опровергнет мои слова.

Я потерял своего последнего собеседника в лице придуманного человека с моим чужим внутренним голосом.

От отчаяния вздохнул. Делая глубокий вдох, поперхнулся, словно мне не хватило воздуха. Я стал задыхаться, хватая жадными глотками куски невидимого пространства, желая ухватить как можно больше кислорода.

Страх, что вот так просто задохнусь от образовавшегося кома в горле, подступил слишком близко. Сердце стучало… Нет, не стучало, оно колотило барабанную дробь… Беспрестанно.

«Спокойно… спокойно… спокойно», – попытки выровнять дыхание и пульс принесли свои плоды. Мне удалось сделать глоток воздуха, хоть и с трудом. Сердце, получив достаточно кислорода, чтобы наполнить им кровь, замедлило свой ход.

– Есть здесь кто-нибудь живой? – спросил я безо всякого страха. Голос был полон уверенности, но в нем чувствовалось и отчаяние. К сожалению, никто не отозвался.

Ни человека, ни зверя не было. Я находился в комнате совершенно один.

– Один… – подытожил и тяжело вздохнул. Казалось бы, мне следовало сделать вздох облегчения, ведь опасности для моей жизни не было. Радость осталась в стороне, правильнее сказать, за одной из стен комнаты.

Каждый следующий вдох давался мне сложнее предыдущего. Причина этого была одна – кислород заканчивался. Комната оказалась герметичной. Я провел в ней около двух часов, бодрствуя, не зная, сколько спал до этого.

«Комната небольшая», – это было очевидным, – «воздуха осталось мало… нужно действовать… нужно подняться и найти дверь».

Я собрался духом и повернулся на бок.

«Первый шаг сделан», – подумал я, хоть в реальности никуда не шел.

Поджав ноги под себя, постарался присесть. Это у меня получилось. Головы не поднимал, пока что боялся. Как будто мог увидеть что-то неожиданное и страшное. Наконец, поднял голову… и ударился обо что-то деревянное, похожее на доску.

«Что?», – первая реакция была простой, – «такой низкий потолок?»

Вновь повернувшись, лег на спину. Руки сами потянулись вверх. Спустя секунду они коснулись деревянной доски.

«Нужно проверить все», – я быстро протянул руку влево, но ничего не нашел. Подвинулся немного дальше… и вот она стена… быстро переместился в правую сторону – то же самое.

– Я в какой-то коробке, – очередной итог в моей голове.

Что было силы, ударил в доску перед собой. Результатом стал только сильный ушиб. Еще один удар, итог тот же.

– Это бесполезно, – мои руки сами собой опустились. Дыхание затруднялось с каждой новой минутой.

– Есть кто-нибудь живой? – в этот раз я уже кричал во весь голос, но никто не ответил, – хватит шутить! Выпустите меня!

Ничего, кроме своего дыхания и сердцебиения, я не слышал.

– Это не комната без эха, – осознал я и принялся выдумывать, что это было за место, – это коробка из досок, – и это все, что пришло в голову.

Несколько минут провел в раздумьях, как быть дальше. После этого решил пробиваться наружу. Кислорода оставалось все меньше, ждать спасения было неоткуда. Все зависело только от меня.

Удар… еще удар… за ним еще и еще. Все безуспешно. Доски были не так тонки, чтобы их можно было пробить рукой. Ничего не вышло.

– Все без толку! – крикнул я. На глазах наворачивались слезы, хотелось плакать, но в реальности самих слез не было. Организм и так был обезвожен.

– Есть здесь кто-нибудь? – кричал и кричал, не теряя надежду на отклик. Никто не отвечал.

– Чьи это такие злые шутки? Что мне нужно сделать, чтобы выбраться отсюда? – мои вопросы оставались без ответов. Отвечать никто не мог, я находился в этой небольшой коробке один.

Начал понимать, что коробка похожа на гроб. В этот момент мелькнула мысль, что если я не выберусь, то она и станет им.

Сил оставалось не так много.

Я старался не делать лишних движений, чтобы меньше расходовать энергии. В голове возникали события из жизни.

Начало приходить осознание, что я мало чего сделал в этой жизни, и после себя практически ничего не оставил.

Воспоминания закончились…

Я чувствовал, что совершаю свои последние вдохи воздуха этого мира. Еще чуть-чуть и все…

На миг стало стыдно из-за своих мыслей в последние пару часов. Пришло раскаяние за все, что сделал плохого в своей жизни. Попросил прощения у тех, кого обидел, кому причинил боль.

Глаза закрылись сами. Сил всматриваться в темноту и искать в ней надежду не осталось. Сердце еле билось, казалось, что оно делало перерывы, чтобы как можно дольше оставлять меня в живых. Меня клонило в сон. Я знал, если усну, то уже не проснусь…

Из последних сил я все-таки вытолкнул несколько слов:

– Есть кто-нибудь живой?

Они были еле слышны мне самому, и вряд ли кто их смог различить. Естественно мне никто не ответил. Кругом царила только тишина…

И даже мой внутренний голос молчал…

Неожиданно моих глаз коснулся яркий свет.

«Спасение», – мелькнуло где-то в голове, но это было не так, почти не так.

Мое тело стало подниматься вверх, хотя само оно оставалось на прежнем месте, из него улетала моя душа.

Душа преодолела те самые доски, которые я не смог разбить, за ними была земля, обычная черная земля.

Когда душа выбралась наверх, я увидел, что надо мной все это время находились люди. Большинство из них плакало, остальные стояли с грустными лицами.

– Меня не стало, – шепнула душа.

Я сразу все понял. Эту пару часов я находился в пути от одного мира в другой. Это было словно испытание, результатом которого был пункт назначения моего существования. И на самом деле я уже был мертв давно. Не знаю, как объяснить это явление, но мысли казались мне самыми что ни на есть настоящими. Когда душа покинула тело, я был вместе с ней, точнее, это и был я, смотрел на происходящее.

Я в виде души немного задержался, окинул взглядом всех, кто пришел со мной проститься, сказал им спасибо и полетел вверх.

Все произошло, как в кино. Путь сопровождался разноцветными огнями и вспышками.

И вот очнулся в другом мире… Вокруг никого не было, снова один… но на этот раз глаза слепил яркий белый свет.

Не зная, что же сделать первым в этом новом незнакомом мире, в голову пришел единственный вопрос.

– Есть кто-нибудь живой?

Страхи

– Посоветуйте что-нибудь, – попросил молодой парень, рассматривая витрину и не решаясь сделать свой выбор, – здесь всего так много. Что чаще всего берут?

Седовласый мужчина за прилавком тут же принялся рассказывать о предложенном ассортименте.

– Каждый выбирает для себя. Знаете, это как лекарство от болезни. Иногда есть какое-то одно, а есть несколько средств, способных излечить недуг. Так и здесь. Я могу вам предложить что-то конкретное, но пока вы не попробуете это сами, ни вы, ни я не сможем сказать, верен ли выбор.