Полная версия
– Точно, – победно пробасил Александр, – Мы его достаточно быстро тогда поймали. Связали руки, ноги, продели между ними какую-то доску и пронесли по школьному двору, как оленя.
Все весело рассмеялись, вспоминая забавную, как им казалось, сцену.
– А вот мне, – тихо произнес Анатолий, – совсем не было смешно. Спасибо вам, ребята, что в тот раз вы не додумались изжарить меня на костре.
– Да ладно тебе, – примирительно сказал Семен, протягивая Анатолию руку с зажатой в ней рюмкой, – Давай, выпьем за то, что нам всем есть, что вспомнить…
Вечер встречи выпускников выдался на славу. Виталию все очень понравилось. Он дал всем клятвенное обещание в следующий раз обязательно присутствовать на подобных посиделках. Более того. Он сам предложил изредка встречаться с друзьями просто так, не дожидаясь какого-либо формального предлога. Что тут говорить? Его предложение было принято с восторгом. Ощущение вернувшегося детства так расслабило Виталия, что он, незаметно для себя, сильно опьянел. Покидал кафе на крайне нетвердых ногах. Как ни странно, именно Анатолий вызвался проводить далеко нетрезвого товарища до дома. Виталий было отказывался, но одноклассники убедили его воспользоваться предложением гораздо более трезвого товарища. Они по телефону оформили услугу «трезвый водитель» и посадили обоих мужчин в автомобиль Виталия. Смирнов назвал адрес и отключился. Как он оказался в своей квартире, мужчина уже не помнил…
***
«Как же меня угораздило вчера так напиться? – думал Виталий, бросая в стакан с водой очередную таблетку витаминной шипучки, – Вот это меня нахлобучило. Башка трещит, сил нету».
Виталий посмотрел на настенные часы. Полдень. Нет, подумал он. Радость, испытанная им от встречи со своими бывшими одноклассниками, не идет ни в какое сравнение с сегодняшними последствиями, происходящими в его организме. Ну его к чертям все эти встречи! День пропал. Наверняка и завтра в нем еще будут сказываться отголоски бурного веселья. Хотя, надо признать, ему все-таки было хорошо. В кои то веки вновь увидеть оболтусов, с кем он делил школьные годы. Парни сильно изменились. Да и девчонки тоже. Танька только такая же красавица, как и всегда была. Годы над ней не властны. Да и Иринка тоже ничего…
Внезапно Виталия охватило какое-то тревожное чувство. Что бы это могло значить? Нет. Не понять. Он неосознанно оглядел свою холостяцкую комнату. Все, вроде, на месте. Достаточно чистенько. Пару вещей только не на месте. А так… Стоп! Чего-то явно не хватает. Но чего? Мысли путаются. Как он вообще вчера добрался до дома? Полный провал в памяти. Н-да. Пьянь позорная. С этим надо прекращать. Ага! Машина. Он оставил машину рядом с кафе. Ну, конечно. Ведь не мог же он пьяным сесть за руль. Что ж. Ладно. Заберет ее вечером. Или завтра. Все по общему состоянию. Вот, блин! Документы в машине. Придется ехать туда прямо сейчас. Не дай бог, с ними что-то случится. Но как болит голова…
Тревога нарастала, затрудняя дыхание. Виталий выглянул в окно и с облегчением выдохнул. Его автомобиль стоял возле подъезда дома, на том самом месте, куда он его обычно и ставил. Но каким образом он там оказался? Неужели же он все-таки решился в бессознательном состоянии сесть за руль? «Не помню, – Виталий поморщился от очередного приступа головной боли, – Надо будет позвонить ребятам. Спросить, чем закончился вечер. Ужасно стыдно, но и фиг с ним».
Виталий зашел в ванную комнату, склонился над раковиной и подставил голову под струю холодной воды из крана. Выключил воду и стал вытирать волосы полотенцем. Немного подумав, отбросил полотенце в сторону, снял семейные трусы и зашел в душевую кабину. Принял контрастный душ. Немного полегчало. Но лишь немного.
Через пять минут Виталий, облачившись в домашний спортивный костюм, вышел из подъезда. Подошел к своему автомобилю и посредством брелка дистанционного управления разблокировал замки. Открыл заднюю дверцу и похолодел от охватившего его ужаса. Заднее сидение было пусто. Но ведь еще вчера на этом самом месте лежали две папки с документами. И где же они теперь? Куда он, пьянь такая, мог их подевать? Виталию стало плохо. Как ему теперь отчитываться об утере бумаг, содержащих конфиденциальную информацию? Это ж сколько и как ему придется отписываться? Н-да. Вот тебе и погулял с товарищами.
Виталий в полубессознательном состоянии вернулся в квартиру. Забыв снять кроссовки, прошел в комнату и стал искать свой телефон. Вот, черт, раздраженно подумал он, куда же этот проклятый гаджет запропастился? Неожиданно раздался хорошо знакомый звонок. Виталий резко остановился, соображая, откуда идет мелодичный звук вызова. Через мгновение он понял и опустился на колени перед диваном. Пошарил рукой под спальной мебелью. О-па! Вот он, родненький! Виталий достал телефон и с удивлением посмотрел на экран. Звонил Анатолий. Зяба? Когда это он успел записать его в телефонную книжку? И с какого хрена он звонит? Ладно. Сейчас разберемся. Виталий принял вызов.
– Да? – хриплым голосом произнес он в микрофон, – Слушаю тебя, Зяба.
– Виталик, привет.
– Привет.
– Как себя чувствуешь?
– Неважно я себя чувствую. Плохо, одним словом. Ты как?
– Я? Я нормально. Но я ведь и не выпивал толком.
– Понятно. Завидую тебе.
– А я тебе сочувствую. Честное слово.
– Спасибо. Разберемся. Че звонишь то?
– Узнать, как ты.
– Ну, вот. Узнал. Слушай. А как мы разошлись? Ничего не помню.
– Не мудрено. Ты сильно был пьяный.
– Ладно-ладно. Рассказывай, как все было, – раздраженно буркнул Виталий.
– Ребята вызвали тебе «трезвого водителя». Ты показал ему документы на авто, передал ключи, и он отвез тебя домой. А я вызвался проводить тебя, чтобы с тобой ничего плохого не приключилось.
– Ты? – удивился Виталий.
– Да, я. А что?
– Да нет. Ничего. Спасибо, Зяба. Буду должен.
– Да брось ты. Мне это ничего не стоило, – Анатолий надолго замолчал.
– Зяба, ты там? – через минуту спросил Виталий.
– Да, я на месте. Тут такое дело… – он снова замолчал.
– Ну, не тяни резину. Говори, что хотел.
– Ну, не знаю…
– Ладно. Не говори. У меня есть вопрос.
– Слушаю.
– Не помнишь, куда я мог деть кое-какие документы? Они лежали у меня на заднем сидении. Ума не приложу, где они теперь.
– Собственно, – неуверенно проговорил Анатолий, – поэтому я тебе и позвонил, Виталий.
– Что?
– Документы у меня.
– Как?! – вскричал изумленный Виталий, – Почему у тебя?
– Не горячись. Все вышло совершенно случайно.
– Как случайно? Ты понимаешь, что это…
– Подожди. Послушай меня, – перебил Виталия Анатолий, – Вчера, когда мы сели в твою машину (а сели мы оба на заднее сидение), эти папки нам немного помешали. Точнее, они помешали тебе, Виталий. Они были в твоих руках, но тебе было не до них, и ты попросил меня их придержать. Ну, а я поместил их в свою рабочую сумку. Уже когда мы доехали до твоего дома, я проводил тебя до двери квартиры. Тебя так штормило, что я больше думал не о документах в моей сумке, а о том, как бы тебя довести до дивана. Ты такой тяжелый. А потом я просто забыл об этих папках.
– И где они сейчас? – догадываясь об ответе, Виталий почувствовал некоторое душевное облегчение.
– Они у меня. Все в целости и сохранности.
– Так. Назови свой адрес. Я сейчас вызову такси и приеду за ними.
– Не стоит.
– Не понял. Что значит не стоит?
– Я уже сам подъехал к твоему дому. Прямо сейчас стою возле твоего подъезда. Готов зайти к тебе в гости. Отдам бумаги. Извини, что так получилось. Честное слово. Все вышло непреднамеренно.
Виталий, не сбрасывая звонка, подошел к окну и посмотрел вниз со своего седьмого этажа. Возле его автомобиля стоял тщедушный человечек в очках со смартфоном у своего уха. Через его плечо был перекинут широкий ремень, на котором висела большая кожаная сумка.
– Хорошо. Молодец, Зяба. Заходи. Я тебя жду.
– Напомни номер квартиры. Тут у вас домофон…
***
– Ну, ты большой молодец, Зяба. От кого-кого, а от тебя не ожидал. Не в моих правилах похмеляться, но твое пиво, уверен, должно облегчить мои страдания.
Виталий и Анатолий сидели на кухне. Хозяин допивал первую из двух бутылок пива, предусмотрительно купленных для него нежданным гостем. Сам же гость угощался растворимым кофе.
– Фух! – выдохнул Виталий, ставя пустую посудину под стол, – Спасибо за лекарство, дружище.
– Хм, – хмыкнул Анатолий, – Дружище. Раньше никто из нашего класса так меня не называл.
– Что было, то прошло. Извини за то, что в детстве причиняли тебе множество неудобств. Дураки были.
– Ничего-ничего. Все в прошлом.
– Ну, ты и впрямь меня выручил. Я уж думал, что потерял их, – Виталий похлопал по лежащим на соседней табуретке папкам, – Если бы факт их утери выплыл наружу, я мог бы лишиться своих погонов. Я и так уже… Но не важно.
Анатолий смотрел в свою чашку.
– Ты чего такой грустный? А, Толь?
– Да так, – уклончиво ответил Анатолий.
– Да ладно тебе, – Виталий немного наклонился к школьному товарищу и легонько хлопнул его по плечу. От неожиданности Анатолий вздрогнул.
– Ты чего? – удивился Виталий, – Я же по-дружески, аккуратненько.
– Да нет. Я не…
– Ладно тебе. Уж признавайся. Смотрел, что находится в папках. Так? Да я не сержусь, Толик. Сам виноват, что все так произошло. А тебе спасибо, что сберег документы. Прошу одно. Никому об этом ни слова. Понял?
– Само собой, – кивнул Анатолий.
Помолчали. Виталий допил вторую бутылку пива и крякнул от удовольствия. Анатолий отставил в сторону пустую чашку и встал из-за стола.
– Что? – Виталий поднял на гостя свой взор, – Пойдешь? – Ему очень хотелось остаться одному.
– Да. Пора.
– Ну, что ж. Пора, так пора. Еще раз спасибо за лекарство и за… Ну, ты меня понял. Да?
– Конечно, Виталий.
– Идем, я тебя провожу. Только до двери. Уж извини. Чувствую себя еще очень слабым.
– Все нормально, – не возражал Анатолий, – Пойду.
Уже на пороге, перед тем как открыть входную дверь, Анатолий обернулся к хозяину квартиры и произнес:
– Виталь, тут такое дело. Не знаю, как сказать…
– Как-нибудь уж скажи, – великодушно разрешил Анатолий.
– Да. Я просмотрел материалы твоих дел. Оба материала.
– Ну, просмотрел и просмотрел. Не болтай об этом только, Толька, – Виталий хохотнул от неожиданно удавшейся, как ему показалось, шутки.
– Убийцей оказался садовник, – тихо произнес Анатолий, глядя себе под ноги.
– Не понял. Ты о чем?
– Ну, это шутка. А если серьезно, то, как мне кажется, убийцей в деле годичной давности является один из свидетелей по этому самому делу, – скороговоркой выпалил Анатолий.
– С чего ты это взял? Обоснуй, – Виталий остался стоять на правой ноге. Его левая нога была полностью расслаблена и переплетена с опорной. При этом, чтобы не напрягаться в попытке сохранить равновесие, он прислонился плечом к стене в коридоре. Свои руки мужчина скрестил на груди, – Ну, не молчи. Мне интересно твое мнение, Шерлок…
***
Жуткий план созрел не сразу. Да и не было изначально никаких мыслей про составление какого-либо плана. Необходимость в его создании уже возникла сама собой, когда однажды бессонной ночью ему представилось единственно возможное, как тогда показалось, решение возникшей проблемы. То была страшная, поначалу испугавшая его мысль, но когда она, эта крамольная мысль, всего лишь своим краешком коснулась сознания, то уже не отпускала его, заставляя все больше и больше набираться решимости осуществить задуманное. Мук совести или ненужных сомнений по поводу необходимости совершить чудовищное деяние он не испытывал. Слишком мелкими они казались на фоне непрекращающихся угроз со стороны определенных структур, длящиеся более полугода и грозящие свести с ума. Крови он не боялся. Слишком много он видел ее в Афганистане…
Он не вполне понимал, откуда в нем взялась эта неудержимая страсть к азартным играм, лишившая его практически всего. Хотя… Он ведь начал играть, чтобы как-то заполнить ту пустоту, что образовалась в душе после потери жены. Да. Наверное, именно поэтому. Но так или иначе, он уже ступил на эту скользкую дорожку. Постоянные неудачи в этом направлении, казалось бы, должны были остудить его пыл. Но нет. Наоборот, с каким-то маниакальным упорством он вкладывал все больше и больше своих финансовых средств в то, что, как ему казалось, рано или поздно должно было принести сказочный доход и удовлетворение. Однако, все происходило совсем не так, как хотелось. Долги неуклонно росли. Банки перестали выдавать ему кредиты, передав дела о его задолженностях коллекторским фирмам. А уж они-то умело играли на его нервах, требуя скорейшего погашения денежных займов. Он уже было подумывал о распродаже собственного имущества. Но тогда с чем бы он остался? В свои-то шестьдесят с небольшим лет. Нет. Надо было найти иной способ оставаться на плаву. И, кажется, он нашел такой способ.
Как-то он пожаловался своим соседям по дворовому участку, супружеской чете, практически его сверстникам, на перипетии нелегкой судьбы. Добрые люди решили посодействовать ему в его трудностях. Решили помочь ему избавиться от назойливости коллекторов. Одолжили незадачливому страдальцу три миллиона рублей из своих многолетних накоплений. Составили расписку, согласно которой он брал на себя обязательства в течении года вернуть занимателям вышеуказанную сумму. Да. Для того, чтобы расплатиться уже с этими людьми, ему все равно пришлось бы продать свой добротный двухэтажный дом и переселиться в какое-нибудь более скромное жилище, возможно, даже совсем в другом месте, возможно, даже в другом городе. Делать этого, конечно, не хотелось. Но куда деваться? Зато теперь его уже перестали донимать эти бесконечные звонки с угрозами, и днем, и ночью пробивающиеся до него с неизвестных номеров, его уже не пугали эти слишком уж участившиеся случаи посещений родного дома неизвестными молодыми людьми угрожающего вида, все время требующие погашения финансовой задолженности и намекающие на некие неприятные последствия в случае затягивания процесса выплаты долгов. Что ж. Неизбежная потеря дома, где он прожил полжизни, – вполне приемлемая цена за душевное спокойствие. И ведь он, в конце концов, получил его, это свое душевное спокойствие. Причем, получил его в гораздо более короткий срок, чем предполагалось изначально. Благодаря отзывчивым людям, оказавшимся неравнодушными к чужим трудностям. Со всеми своими кредиторами он расплатился за раз. Его оставили в покое. Казалось бы, живи да радуйся. Теперь никуда не нужно торопиться. Есть целый год, чтобы произвести надлежащий обмен своего роскошного дома на более скромное, но вполне приемлемое пристанище, чтобы за счет разницы от возможной сделки с благодарностью вернуть заемные деньги людям, вошедшим в его положение. Но нет. Слишком легкое избавление от недавних тревог почему-то породило новые. Понимание неизбежности потери дома стало казаться ему чем-то неправильным и несправедливым. Слишком уж он привык к нему, слишком многое связывало его с этим местом. Но как же быть в этом случае? Что бы такое придумать, чтобы оттянуть срок возвращения долга соседям? Где бы достать необходимую ему сумму, чтобы при этом еще и не потерять свой любимый дом?
Мерзкая мысль промелькнула в голове совершенно случайно, но практически сразу же прочно угнездилась в сознании. Да. Первое время она ужасала его. Он даже честно пытался избавиться от нее. Впрочем, безуспешно, поскольку постепенно она, эта мысль, стала казаться ему гораздо менее ужасной, чем то ощущение, что было вызвано в нем жалостью от потери дома, который достался ему с таким большим трудом. В этом доме он прожил почти всю свою жизнь со своей милой женой, три года назад преждевременно покинувшей этот мир (и его тоже) после долгой и изнурительной болезни. Этот дом – то немногое, что напоминало ему о ней, о его несправедливо утраченной любви. Детей бог им не дал, поэтому единственной его радостью оставались воспоминания о любимой, при жизни очень привязанной к этому уютному строению, о той, кто с такими теплотой и трепетом заботилась о домашнем благоустройстве. Он был абсолютно уверен, что именно дом подпитывает эти его воспоминания. Нет. Он никак не мог позволить себе лишиться того, с чем было связано все лучшее, что все еще жило в его памяти. Конечно, совсем недавно вариант с распродажей имущества был, пожалуй, единственным решением. Но это было тогда, когда его донимали суровые кредиторы. Теперь же этот тревожный период в его жизни остался позади. А сейчас совсем другая ситуация. С совсем другими людьми. Поэтому…
Свой план он обдумывал не один раз. Почти два месяца в течении многих часов выстраивал необходимую последовательность тех или иных действий, связанных с будущим преступлением. В том, что это называлось именно так, он полностью отдавал себе отчет. И тем не менее, он уже полностью решился на этот шаг. Будет ли его мучать совесть за содеянное? Вряд ли. Ну, может, немного и недолго. Поскольку его главная в жизни цель (сохранить дом) будет достигнута. А это для него самое важное. Когда все было продумано, осталось лишь выбрать подходящий день. И такой день наступил.
О своем визите к своим благодетелям он договорился заранее. В назначенное время (около часа дня) он нажал на кнопку вызывной панели, расположенной на двери, ведущей во двор приусадебного участка соседей. Через минуту магнитный замок на мгновение отключился, разрешив ему войти внутрь двора. Перед тем, как позволить автоматическому доводчику самостоятельно захлопнуть за ним входную железную дверь, вмонтированную в высокий каменный забор, он помахал рукой двум старушкам-подружкам, сидящим на скамеечке по другую сторону дороги, проходящей через весь их поселок. Старушки приветливо помахали ему в ответ, продолжая тихонечко разговаривать друг с другом о всяком разном, что тревожило их утомленные жизнью сердца.
– Привет-привет, – поздоровался с гостем хозяин, ожидающий его на пороге собственного дома, – Проходи на кухню. Сейчас чай пить будем.
– Чай – это хорошо. Я, вот, и тортик прикупил, – он передал хозяину небольшую коробочку с тортом.
Примерно с час сидели за столом, пили чай с тортом, говорили о всяких пустяках. Вполне нормальное, по-соседски приятельское мероприятие. Наконец, он встал из-за стола и произнес:
– Мне пора. Сегодня уезжаю на недельку к родственникам в Москву.
– О-о, – улыбнулась хозяйка, – Родственники – это хорошо. Родственники на то они и есть родственники, чтобы их время от времени навещали. К нам, вот, тоже дети скоро обещались приехать в гости. Внуков привезут.
– Когда, если не секрет? – поинтересовался гость.
– Через недельку, – мечтательно произнесла хозяйка.
– Угу. А я вот сегодня еду.
– Ну, ты уж возвращайся, – протянул улыбающийся хозяин.
– Куда ж я денусь от вас? – он тоже широко улыбнулся, – Кстати. Приеду, полностью расплачусь с долгом. Так что готовьте расписку.
– О как! – удивился хозяин, – Нашел покупателя на дом?
– Что-то вроде того.
– А со своим новым жильем определился? – спросила хозяйка.
– Да. Дом поменьше, естественно, но жить можно. В Подмосковье. Вот, туда и еду на разведку, так сказать.
– Слушай, – хозяин выглядел немного смущенным, – Нам неловко, но ты сам понимаешь… Деньги немалые…
– Да успокойтесь, вы! Все в порядке. Вы меня очень выручили. Ну, что ж. Это мне наказание за мое увлечение ставками. Впредь буду осмотрительнее. Хватит. Наигрался. Ладно. Пойду, соберу вещички, – мужчина посмотрел на наручные часы, – Поезд через три часа. Проводите до выхода? – обратился он к супругам.
Хозяин и хозяйка вместе проводили гостя до ворот. Он снова помахал старушкам, все еще сидящим на скамейке напротив и греющимися на сентябрьском солнышке. Те снова ответили тем же, что-то крикнув дружеское его провожатым. Провожатые громко поприветствовали пожилых соседок, сказав что-то смешливое, отчего те весело засмеялись. Он же прошел в ворота уже своего двора, располагающегося сразу же за двором ничего не подозревающих супругов. Вошел в свой драгоценный дом и закрыл за собой дверь. Тут же его движения из неторопливых превратились в стремительные, даже несколько суетливые.
Он переоделся в заранее приготовленный старый спортивный костюм, обулся в старые кроссовки. Взял телефон и набрал номер такси. Заказал машину по своему адресу на нужное ему время. На все про все у него было чуть больше двух часов. Он успеет. Он должен успеть. Прошел в кладовку и достал из ящика с набором инструментов увесистый молоток. Заткнул его за штанину, прикрыв курткой. Вышел из дома и пробежался легкой трусцой, оказавшись у дальнего конца двора. Он точно знал, что никто не сможет увидеть его снаружи глухого каменного забора, поставленного со стороны проезжей улицы. Никто не сможет ему помешать. Забор же, отделяющий его двор от двора соседей был обычным, деревянным. Еще с неделю назад он позаботился о том, чтобы штакетник невысокой ограды легко отодвигался в сторону. Не создавая шума, он пробрался на соседскую территорию. Также не создавая шума, подошел к входной двери дома соседей. Постучал. Через минуту ему открыл удивленный мужчина.
– О! – произнес сосед, – А ты как тут оказался? Звонка домофона я не слышал.
– Твоя входная дверь в заборе была открыта, – стараясь говорить спокойно, ответил он.
– Да? – снова удивился мужчина, – Не понимаю. Вроде закрывал за тобой. Неужели доводчик опять барахлит? Надо посмотреть.
– Наверное, сломался. Я потянул за ручку, дверь и отворилась.
– Ладно. Потом посмотрю. Ты чего-то забыл у нас?
– Да. Хочу кое с чем поделиться с вами. Я пройду?
– А-а, да, конечно. Ну, проходи-проходи, – хозяин повернулся спиной к зачем-то вернувшемуся соседу и направился по коридору, указывая тому направление.
Гость плотно прикрыл за собой входную дверь и двинулся вслед за хозяином. На ходу выхватил молоток, коротко размахнулся и нанес им сильный удар в затылок ничего не подозревающему человеку…
Дело сделано. Ну, почти сделано. Расписка у него. Он хорошо знал, где ее хранят. Правда, его всего колотит, руки трясутся, но все равно он делает все, как надо. Посуда побита. Все перевернуто вверх дном. Налицо ограбление. Так. Что еще? Ага. Все окна дома плотно закрыты. Газовая плита включена. В доме создастся такая температура (ну, так ему кажется), которая воспрепятствует естественному окоченению трупов. Точное время смерти определить будет крайне затруднительно, а значит, связать по времени смерть супругов и его отъезд на такси через… Он посмотрел на часы. Ого! Стоит поторопиться. Машина придет уже через час. Он даже не заметил, что прокопался здесь столь долго. Так. Огляделся по сторонам. Он ничего не забыл? Вроде, нет. Стараясь не наступать на разлитую по полу кровь, добрался до выхода. Открыл дверь и выглянул наружу. Все тихо. Через высокий забор его не видать. Он добежал до железной бочки, стоящей неподалеку от дома и в которой хозяева сжигали собираемую во дворе пожухлую траву и павшие листья с плодовых деревьев. Скинул кроссовки и разделся до трусов. Обувь и одежду закинул в бочку. Поверх своих вещей, испачканных кровью, разместил сухие ветки и поломанные доски от старой тары, подобранные поблизости. Взял в руки стоящую тут же пластиковую бутылку с жидкостью для розжига и обильно полил топливом содержимое бочки. Немного подумал и забросил в заполненную емкость опустошенную пластиковую посуду. Чиркнул спичкой и проследил, чтобы пламя полностью охватило все, что должно было сгореть без остатка. О том, что кто-то заметит дым, исходящий со двора, он не беспокоился. Подобная практика сжигания травы и прочих предметов существовала повсеместно. Босиком добежал до места прохода в боковом заборе. Пробрался к себе на участок и приколотил доску на место. При этом воспользовался уже другим молотком. Орудие же преступления плотно упаковал в приготовленную тряпку. Сверток вложил в пакет. Забежал в дом. Оставил пакет с орудием преступления у порога, второй молоток положил на место. Наскоро принял душ. Оделся в чистую одежду. Засунул за пазуху пиджака сверток с предметом, принесшим смерть двум ни в чем неповинным людям. Взял в руки собранные в сумку дорожные вещи и вышел во двор. Запер дом и через минуту оказался на улице. Огляделся. Старушки все еще сидели на скамейке. Он подошел к ним, перейдя дорогу, завел непринужденную беседу, интересуясь их жизнью, хотя на самом деле до их жизни ему не было никакого дела. Он лишь следил, чтобы его пытающийся сорваться на дрожь голос не выдал его крайнего внутреннего волнения. Через минут пять раздался звонок телефона. Таксист сообщил, что практически на месте. Еще через минуту он, попрощавшись со старушками, уже ехал в сторону вокзала. Выехав за пределы поселка, попросил таксиста на минутку остановиться. Сослался на то, что торопился в поездку и не успел дома справить малую нужду. На готовых предать его подгибающихся ногах зашел в небольшой лесок у обочины. Убедился, что с дороги его не видно. Достал из-за пазухи уличающий его предмет и суетливо спрятал сверток с молотком под корягу приметного дерева. Уже после возвращения от родственников он собирался выкинуть этот сверток в реку, чтобы на него уже точно никто не смог бы случайно натолкнуться…
