Корабликовые истории

Нечасто мне удавалось вести экскурсии в такой вдохновляющей атмосфере и для столь вовлеченного слушателя. Да еще и туман, который и не думал рассеиваться, создавал иллюзию уединения и таинственности, а уж когда мы вышли на просторы Невы, и свежий ветер с Финского залива начал бросать нам в лицо брызги, меня, что называется, понесло.

Я вспоминала какие-то детали, настолько интересные, но редко всплывающие в экскурсионных программах из-за своего чисто бытового применения, что об этом говорят только студентам исторического факультета, так сказать, для общего развития. Вот не думала я, что вообще это помню! Например, что стены Михайловского замка обязаны своим цветом перчатке, соскользнувшей с руки Анны Лопухиной, фаворитки Павла I.

– Женщины часто играли ведущую роль в политической жизни Петербурга, – усмехнувшись, прокомментировала мои слова гостья.

А уж сколько в моей голове оказалось стихов, посвященных любому состоянию Северной столицы, так это же уму не постижимо! И они буквально сыпались с моего языка, к явному удовольствию сидящей напротив женщины.

И спектральный высверк башни золотой*Серый день… Серы небо и природа. Помрачневшие мосты и деревца. Сквозь туманную ощеристость Синода Проступает лик усталого Творца. В этой серости, – туманной и угрюмой, В этом флере, – полуясном и слепом, Оживают неподвижные фигуры С ненавязчивым загадочным лицом. Оживают много видевшие храмы Отдаленным перезвоном в час глухой, Легкий шум волны о мраморную раму

*Отрывок из стихотворения «Серый Петербург» Поэта Из Петербурга.

Дворцовый мост, Университетская набережная, грифоны и сфинксы… Я рассказывала и рассказывала, не замечая, как летит время, ориентируясь только на проплывающие по берегам прекрасные памятники моего города. Тем неожиданнее была просьба моей визави высадить ее около Сенатской площади. Как так? Ведь, вроде обычно всегда конец экскурсии там же, где и начало? Ей не понравилось? Надоело? Я почувствовала, как мой голос начал срываться, а на глаза навернулись слезы. Но… Я же так старалась! Я же, можно сказать, всю душу вложила в нашу экскурсию! И, похоже, перестаралась.

Но желание пожалеть себя, такую несчастную и недооцененную, демонстрировать явно не стоило. Я, вообще-то, на работе. И передо мной клиентка, причем класса ВИП, а не моя любимая тетушка или бабушкина подруга, перед которыми можно обиженно дуть губы. Так, Элька, будь профессионалом. Собралась и продолжила улыбаться. Однако я недооценила наблюдательности своей гостьи. Когда катер пришвартовался к пристани, она не стала торопиться выскакивать из катера и бежать по своим делам. Внимательно посмотрев на меня, женщина улыбнулась и произнесла:

– Зря ты расстроилась, девочка. Ты смогла задеть мои чувства, а это, поверь, немногим удается. Вот видишь, я даже решила с государем пообщаться, чего уже давно не делала.

Меня несколько удивила эта фраза. Хотя, если подумать… Наверное, ей захотелось поближе посмотреть на Медного всадника. Видимо, дама действительно давно не погружалась в историю Питера, скорее всего – на работе завал, и вот, наконец, смогла выбрать время для своего хобби. Да и я не подкачала. Ухх! Вот это мне комплимент отвесили! Губы сами собой расплылись в улыбке, и я с благодарностью посмотрела на свою клиентку.

– Ну вот, совсем другое дело, – удовлетворенно хмыкнула женщина, поднимаясь на ноги, – с такими сияющими глазами можно и личную жизнь устраивать.

– Да ну, где ж ее возьмешь, личную жизнь, – буркнула под нос я, трезво оценивая свои возможности в этом направлении.

– А вот это ты зря, – усмехнулась моя собеседница, – она, между прочим, уже совсем рядом. Если не упустишь и поймешь, кто это – будет тебе счастье.

– Ой, – махнула я рукой, – да это все понятно, что главное – узнать и не пропустить. Только, судя по статистике разводов, вероятность правильного выбора стремится к нулю.

– А потому что они знаки читать не умеют, – печально вздохнула дама, – но ты-то точно их отследить сможешь. Абсолютно однозначно они на твоего человека укажут.

Мне стало как-то не по себе. Уж слишком уверенно говорила женщина. И туман как-то снова сгущаться начал. Вон она на расстоянии метра от меня, а черты лица четко рассмотреть не могу.

– И что же это за знаки? – любопытство все-таки победило безотчетную тревогу.

– А про них написал тот же, кто и нашего государя-императора, что на этой площади стоит, прославил. К сожалению, первый, как вы сейчас выражаетесь, пользователь этой информацией правильно воспользоваться не сумел. Но в тебя я верю.

Полюбовавшись на мой открытый от удивления рот, моя очень странная клиентка повернулась ко мне спиной и плавно направилась к сходням. Из-за тумана мне казалось, что она просто парит над землей. Раз – и она уже на пристани. Еще пара мгновений, и фигура в старинном платье растворяется в белом сумраке.

В другое время я бы непременно поломала голову о необычных оптических явлениях, вызванных Питерским туманом, но сейчас мои мысли были заняты загадкой, загаданной мне напоследок ВИП-гостьей.

– Тот же, кто и нашего государя-императора, что на этой площади стоит, прославил, – задумчиво повторила я слова, твердо врезавшиеся в память. – Так, Медный всадник… Медный всадник… Ну, конечно, – хлопнула я себя по лбу, даже покачнувшись от этого, потому что катер вновь отшвартовался и, прибавив скорость, отправился вверх по Неве к месту начала нашего маршрута. – Пушкин!

Обрадовавшись разгадке первой части головоломки, я усиленно принялась размышлять дальше.

– Про них… То есть их несколько… Первый пользователь не смог правильно распорядиться… Два или три знака… О господи…, – прошептала я, чувствуя, как мурашки побежали по спине от возникшей догадки. – Три карты… Тройка, семерка, туз… Мамочки, куда я умудрилась вляпаться?

За размышлениями, в которых я то поднималась чуть ли не в эйфорию от осознания, что могу совершенно точно найти того самого, то падая в пропасть неуверенности и страха – ведь судьба Германа была очень незавидной, и не хотелось кончить так же печально, я не заметила, как наш кораблик уже прекратил движение.

…– Элина, просыпайся! – услышала я смутно знакомый голос, сопровождаемый тряской за плечо.

Открыв глаза, я с недоумением уставилась на склонившегося надо мной капитана моего сегодняшнего экскурсионного судна.

– Ой, – единственное, что могла пролепетать я, непонимающе глядя в насмешливое лицо мужчины.

– Выспалась? – по-доброму усмехнулся тот. – Ну и хорошо, можешь домой двигать, наш клиент позвонил и от экскурсии отказался. Погода ему, видите ли, неподходящая. Но тут я его понимаю, в такой туман, да на воде не слишком-то уютно, да и рассмотреть все как следует не удастся. Так что на сегодня отбой.

– А… Как же… Но я…, – мне никак не удавалось совместить в голове все произошедшее.

– Да и я, честно говоря, рад, что не поплыли мы сегодня никуда. Вот честно, не люблю я отсюда отчаливать. Нехорошее место. Все время кажется, что кто-то наблюдает и в спину смотрит, – продолжал откровенничать мужчина, непроизвольно поежившись. – Вот ты не поверишь, несколько раз сегодня во время ожидания клиента мне казалось, что какая-то дама в старинном платье за туманом мелькает. Так и лезли в голову истории про Анну Иоановну и ее фрейлин, что якобы до сих пор любят по Летнему саду прогуливаться.

Ой, мамочки, что-то мне стало совсем неуютно! Задерживаться тут больше не имело смысла, и я, подхватив сумку, подскочила с места, готовая как можно быстрее бежать отсюда, чтобы потом, в тишине и спокойствии родной комнаты обдумать все, что сегодня со мной случилось. Капитан помог мне подняться на пристань, затем мы с ним быстрым шагом преодолели Михайловский садик и, церемонно распрощавшись на Итальянской, разошлись в разные стороны.

На удивление, пока я бежала к станции метро около Гостиного двора, туман потихоньку начал рассеиваться, а когда вышла из перехода на родной Петроградской – уже вовсю светило солнышко и ничего не напоминало о том, что полдня питерцы чувствовали себя как слепые кроты, не видящие дальше вытянутой руки. Дома в такую погоду сидеть не хотелось, да и отчитываться перед своими родными о сегодняшнем дне – тоже. Мне хотелось побыть в одиночестве и, наконец, спокойно проанализировать все то, что со мной приключилось. Поэтому я направилась в замечательное, любимое с детства место, отлично подходящее для этого – Ботанический сад.

Выбрав тихую аллейку, я устроилась на лавочке и стала старательно вспоминать все то, что мне казалось важным в моем то ли сне, то ли в странной реальности. Кто была та дама? Почему она вообще решила пообщаться со мной? Стоит ли верить ее словам о знаках, которые якобы позволят мне наладить мою личную жизнь? И если первые два вопроса были просто данью любопытству, то вот последний был, действительно, серьезным. Отмахиваться от произошедшего, как от ерунды или галлюцинации, навеянной туманом, я не собиралась. Слишком хорошо я знала историю родного города, в которой часто встречались необъяснимые и мистические моменты, чтобы отнестись к этому так легкомысленно. А значит…

Допустим, моя догадка верна, и «тройка», «семерка», «туз» – это моя выигрышная комбинация. Но где я могу их увидеть? Может, стоит записаться в какой-нибудь покерный клуб? А у нас, вообще, есть в городе что-то подобное? Или съездить в Сочи? Там, вроде, есть легальные казино. Как-то до сегодняшнего дня в сферу моих интересов игра в карты вообще не входила. Н-да…

Однако что-то мне подсказывало, что эти размышления – слишком «в лоб», и таинственная дама имела в виду что-то другое. Но вот что? Я крутила в голове и так, и этак, но ничего путного не складывалось. Он спортсмен и носит на футболке номер три или семь? Но причем тут туз? Номер дома и номер квартиры на Тузовой улице или в переулке Четырех тузов?

Географическая версия меня заинтересовала, и я полезла в вездесущий Яндекс. Но увы, что-то похожее было только в городе Новокузнецк, и то там меня ожидала улица Тузовского, а это, согласитесь, не совсем то. Правда, была еще гора Тузовская где-то в центре Камчатки, но этот вариант я решила оставить на самый крайний случай, потому что во-первых – далеко, а во-вторых, убей, не понимаю, как к ней прилепить три и семь.

Застонав от ощущений собственного бессилия и тугодумности, я закрыла глаза и откинулась на деревянную спинку уличного диванчика. Посидев так несколько минут, я распахнула глаза и неожиданно встретилась с внимательным взглядом голубя, устроившегося на асфальте в шаге от меня. Птица крутила головой, разглядывая меня то левым, то правым глазом, явно оценивая увиденное на предмет получения возможной кормежки.

– Нет у меня ничего, – вынуждена я была разочаровать крылатого попрошайку. – И вообще, сейчас лето, еды и так полно, нечего клянчить.

В голубиных глазах отразилось искреннее удивление и даже обида на такую бестолковую меня. Местный житель гордо отвернулся, сделал два решительных шага прочь от скамейки, но затем остановился и оглянулся, видимо давая мне последний шанс одуматься и заплатить продуктовый налог. Поняв по моему суровому взгляду, что моя глупость неисправима и терять с такой бестолковой девицей время – напрасный труд, голубь расправил крылья и улетел, видимо, направившись на поиски кого-то более готового понять тонкую голубиную душу. А я вновь принялась думать.

И вдруг меня осенила замечательная идея. Как она мне сразу в голову не пришла? Вот вечно я стремлюсь все усложнять! Ему тридцать семь лет и его фамилия Тузов! Ура! Мне захотелось вскочить и начать прыгать вокруг скамейки, как восторженной пятикласснице, которой неожиданно подарили вожделенную Барби самого модного образа, типа Одиль. Но появление в конце аллейки семьи с двумя детьми отрезвило меня, позволило слегка прийти в себя и вспомнить, что дело, вообще-то, серьезное. И одна рабочая версия – это, конечно, хорошо, но не стоит останавливаться на достигнутом.

От этой разумной мысли меня отвлек телефон – мама жаждала пообщаться с единственной дочкой, и я, естественно, не могла не ответить:

– Да, мамуль.

– Эличка, ты уже закончила работу? – зажурчал родной голос в трубке, и это сразу заставило меня насторожиться – уж слишком сахарно он звучал.

– Практически, да, – ответила я осторожно, чтобы на всякий случай иметь пути к отступлению.

– Отлично! – воодушевилась родительница. – А мы с тетей Агатой тебя ждем.

– А…, – начала я судорожно размышлять, чем грозит мне этот визит, потому что было у меня одно нехорошее предположение.

– И слушать ничего не хочу, – сурово заявила мама, махом считавшая мое настроение улизнуть. – Ждем.

Трубка с той стороны была повешена, а мне не оставалось ничего другого, как плестись домой. Надо сказать, что дурное предчувствие меня не обмануло. Тетя Агата явилась не одна. В гостиной за богато накрытым чайным столом напротив моих родственниц сидел какой-то прилизанный молодой человек в деловом костюме. Услышав мои шаги, он вскочил на ноги, оказавшись высоким и тощим, чем-то похожим на куклу-марионетку, которые были очень популярны в уличных представлениях восемнадцатого века.

– А вот и наша Эличка, – пропела тетя Агата, ласково улыбаясь парню и делая строгие глаза мне. – А этот замечательный молодой человек – Костя, помнишь, я про него рассказывала?

Мне ничего не оставалось, как подтвердить, что да, рассказывала.

– Представляешь, – вдохновенно вещала тетя, решившая, что достоинства своего протеже стоит подчеркнуть еще раз, – у него свой кабинет в Лахта-Центре!

Костя приосанился и важно закивал.

– А ты знаешь, что чем ближе номер кабинета к единице, тем более высокую должность занимает сотрудник в иерархии подразделения? – решила поиграть в интригу папина сестра.

Вежливость требовала от меня уточнить, так как именно этого от меня, похоже, и ждали:

– Константин, и какой номер у Вашего кабинета?

Ответ прозвучал, как гром среди ясного неба:

– Тридцать седьмой.

Та-дам! Вот это я попала!

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ. Нервная. Свадьба с сюрпризом

Слушайте, ну вот это точно издевательство! Я тут со своей личной жизнью никак разобраться не могу, вздрагиваю от любого напоминания, а на нашем кораблике сегодня, оказывается, свадьба гуляет. Нет, ну вот как так?

Я сидела в самом дальнем углу закрытой части судна, чтобы не мешать обслуживающему персоналу готовить помещение к торжеству, и раздумывала о собственной невезучести. Или наивности. Или глупости. Ну а как это еще можно назвать? Сама поверила в эти три карты, как наивная дурочка, а теперь ищу повод перестать придавать этим знакам такое глобальное значение! Ну, вот не дура ли?

Два дня назад, услышав фееричное объявление Костиком номера своего кабинета, я буквально впала в ступор. Иначе я себе никак не могла объяснить свое согласие сходить с ним следующим вечером куда-нибудь. Тетя Агата так обрадовалась моей покладистости (она же не догадывалась, что я просто в шоке!), что милостиво уговорила своего протеже разрешить мне выбрать место для этого самого «куда-нибудь». К счастью, в себя мне удалось прийти довольно быстро – ведь с моими родственниками хочешь-не хочешь, а научишься моментально реагировать на всякие нестандартные ситуации и мгновенно принимать решения.

Поэтому, раз я умудрилась сесть в такую лужу, следовало из этого сидения извлечь максимальную пользу. В связи с чеи я быстренько озвучила, что пойдем мы на выставку Врубеля в Русском музее – попасть туда очень трудно, билетов в свободной продаже уже давно нет, но, скорее всего, у работника Газпрома с собственным кабинетом есть нужные связи? И я не ошиблась!

После такой оперативной работы, я Константина реально зауважала и даже, признаюсь, мелькнула мыслишка, что, может, знаки-то и не врут? Мало ли, что он мне с первого взгляда не показался? Я, знаете ли, тоже не мисс Вселенная. Короче, поход в музей я по-настоящему предвкушала.

– Девушка, – вырвал меня из воспоминаний звонкий девичий голосок, – вы ведь Ольга и будете у нас вести праздничную программу?

Я не успела даже ничего ответить, а невеста, ведь это, судя по шикарному белому платью с трехъярусным шлейфом и пышной фате, была именно она, торопливо продолжила:

– Я специально устроила так, чтобы меня привезли сюда первой, пока остальные добираются в объезд. Короче, вы должны сделать все возможное, чтобы вот эта девица не подходила к моему Артему.

Девушка вытащила из своей маленькой изящной сумочки, висевшей на запястье, небольшую фотографию и сунула мне ее чуть ли не в нос. Я мельком отметила, что там изображена очень молоденькая девушка, смотрящая в камеру широко раскрытыми, несколько испуганными глазами.

– Но…, – попыталась я прояснить свой статус.

Кто бы мне еще дал это сделать! Невеста покраснела и с яростной злобой прошипела:

– Будь моя воля, я бы ее вообще сюда не пускала!

– Но…, – предприняла я вторую попытку, такую же безуспешную, как и первая.

– Эта крыса – его сводная сестра, а ссориться с отцом мужа и его мачехой мне, как вы понимаете, не с руки, поэтому придется терпеть ее присутствие. Я надеялась, что у нее хватит гордости свалить куда подальше, но нет же! Представляете, приперлась в ЗАГС и чуть все не испортила!

– Я не…, – решила я попробовать по-другому, но увы, так же безрезультатно.

Девушка в белом плюхнулась на ближайший стул, наклонилась ко мне поближе и, схватив меня за руку, настойчиво начала меня уговаривать:

– Я в Артема была влюблена со школы. Даже в универ поступила на его факультет, чтобы быть рядом. Знаете, он такой красавчик, на него вечно девчонки вешались, а он – сегодня с одной, завтра с другой. Да у них вся компания такая – никто ничего серьезного в ближайшие годы не планирует.

Девушка так тяжело вздохнула, что мне стало ее жалко. Может, ей и поговорить-то не с кем? Страдала столько лет по своему плейбою, а тот и в ус не дул! Как-то он мне уже не нравится. Может, и стоит помочь, вон как она радуется свадьбе? Поэтому я оставила свои попытки объяснить, кто я тут и решила послушать дальше. А жертва любовных переживаний между тем продолжила:

– На меня он всегда смотрел просто как на однокурсницу, а потом случилось чудо. Наши отцы решили замутить какой-то совместный проект. Стали чаще общаться, ходить друг к другу в гости и на разные деловые мероприятия. Поневоле Артему пришлось и со мной начать общаться в более неформальной обстановке. И все бы у нас в конце концов сложилось как надо, наши отцы уже начали обсуждать, как было бы здорово объединить бизнес через нас. Но тут встряла эта дура и все испортила! Приперлась из своего Зажопинска в Питер поступать после школы и жить, конечно, устроилась у мамочки в доме. Чем она Артема приворожила?! Ведь ни кожи, ни рожи!

После таких откровений сочувствия к рассказчице у меня явно поубавилось, а тем более я не собиралась участвовать в ее интригах. Воспользовавшись моментом, когда рот собеседницы, наконец, закрылся, я выпалила:

– Я не Ольга! Я гид и буду здесь на судне всего один час, пока длится экскурсия, а когда начнется банкет – меня уже здесь не будет.

– Чтооо?! – зашипело прелестное создание. – Так какого лешего ты молчала?

– Я три раза пыталась Вам сказать, но Вы и слова мне не давали вставить.

На лице невесты нарисовалось такое выражение ярости, что я поняла – пора бежать. К счастью, от расправы меня спасло появление остальной части гостей во главе с женихом. Невеста сразу засияла нежной розой и трепетной голубкой поплыла к высокому, одетому в черный костюм парню:

– Милый, мой шофер – идиот! Как хорошо, что вы уже здесь! А то я начала опасаться, что меня собираются похитить. Здесь все такие грубые и глупые! Больше никогда не буду пользоваться услугами этого агентства для организации праздников.

– Лина, – не скрывая недовольства, перебил ее парень, – ты же сама потребовала, что поедешь отдельно? Все уши мне прожужжала, что это какая-то новая супермодная примета, и все крутые свадьбы проходят именно так? И агентство это ты тоже лично выбирала. Не понимаю твоих претензий.

– Ну, Темочка…, – противно заныла невеста, повисая на руке мужа.

Больше наблюдать этот спектакль я не стала – до отплытия оставалась пара минут, и я прошла на свое место, готовясь начать экскурсию. К моему удивлению, собравшиеся гости действительно с интересом слушали мое повествование. И даже фотограф, прыгающий вокруг молодых с целью сделать максимально удачные кадры, старался отдавать команды вполголоса, чтобы не заглушать мои слова.

В какой-то момент мне на глаза попалась смутно знакомая девушка, которая выделялась из общего строя гостей грустным и каким-то потерянным лицом, хотя и явно старалась это скрыть. Откуда я могла ее знать? А потом до меня дошло – именно ее фотографию совала мне под нос настырная невеста. Заметила я и взгляды жениха, которые он украдкой бросал именно на эту гостью, и мне казалось, что в них читается вина и боль. В общем, на месте невесты, я бы тоже забеспокоилась – что-то тут явно было не так.

Отведенный под экскурсию час промелькнул быстро и, высадив меня в конечной точке маршрута, судно отправилось дальше, превратившись из экскурсионного в развлекательное. Кстати, с Ольгой, за которую меня приняла невеста, я все-таки познакомилась – она сама подошла ко мне с предложением обменяться контактами, сообщив, что многие клиенты ее агентства с удовольствием разнообразят свои праздники такой интересной программой, которую даю я. Мне было приятно, чего уж скрывать. А сейчас, провожая глазами удаляющееся судно, я думала о том, что, возможно, сумею выяснить у Ольги, чем закончилась эта свадьба. Что-то мне подсказывало – будет там какой-то сюрприз.

Зазвонивший телефон заставил вновь вернуться к собственным проблемам, потому что на экране значилось имя «Константин». Разговаривать с ним мне не хотелось категорически, поэтому вызов я проигнорировала. Вот что ему надо? Вроде я вчера все ему доступно объяснила?

…Вчерашний поход в Русский музей начался прекрасно. Мы с Костей прошли внутрь, и я буквально замерла перед огромным полотном «Демон поверженный». Гений Врубеля буквально окунул меня в эмоции и атмосферу борьбы и страсти. Поверженный, но непобежденный. Моя фантазия уже готова была нестись вперед, но…

– Представляешь, мои подчиненные такие бестолковые, – громкий голос моего спутника разрушил все очарование момента.

Мой суровый взгляд на него не подействовал от слова совсем.

– Я им десять раз объяснял, чего от них хочу, а им хоть бы хны, – продолжал делиться своими сложностями представитель Газпрома, – пришлось писать докладную Сергею Ивановичу.

Я совершенно не представляла, кто такой этот Сергей Иванович. Да мне это было и неинтересно, честно говоря.

– Кость, как тебе эта картина? – попыталась я намекнуть парню, где, мы, собственно говоря, находимся и зачем пришли.

– А, да, нормально, – мазнув взглядом по шедевру, Константин вновь вернулся к животрепещущей для него теме:

– И, представь себе, Сергей Иванович меня полностью поддержал и направил к Александру Семеновичу, чтобы полностью закрыть этот вопрос.

Окончательно запутавшись в именах и проблемах, я попыталась вновь вернуться к Врубелю, надеясь, что моих периодических: «Угу» и кивания будет моему спутнику достаточно, и мне позволят наслаждаться искусством. Но как бы не так. Стоило мне вновь уйти в созерцание, как меня дернули за рукав:

– Нет, ну ты понимаешь, насколько это важно?! Николай Егорович специально три раза подчеркнул это!

– Послушай, – не выдержала я, – все это, конечно, очень интересно. Но мы пришли на выставку, и я бы хотела использовать ее по назначению, а не присутствовать на производственном совещании.

– Эля, я не могу поверить, что тебе эта старая мазня, – он кивнул на «Царевну Лебедь», около которой мы сейчас стояли, – интереснее, чем современные тенденции бизнеса.

– Ты не поверишь, но да, – я решила уже не церемониться и расставить все точки над «и».

– Не верю, – безапелляционно заявил мой собеседник, и я поняла, что все мои потуги достучаться до него бесполезны.

Оставшуюся часть вечера мы провели очень плодотворно. Константин, не закрывая рта, делился со мной своими мыслями, идеями, проблемами, именами начальников и коллег, а я, по мере возможности, пропускала все это мимо ушей и пыталась наслаждаться творчеством великого художника.

После того, как мы покинули территорию Русского музея, я отказалась от приглашения провести остаток вечера в ресторане и откровенно заявила своему спутнику, что, видимо, я совсем не та девушка, на которую ему стоит тратить свои вечера. Мне казалось, что Константин все понял. Но вот, однако, снова звонит. Зачем?

Разговаривать я с ним не хотела, поэтому еще раз изложила свою позицию, на этот раз в письменной форме. Возможно, ему, как начальнику, так привычнее. Надеюсь, в этот раз дождусь резолюции «Одобрено» и «Принято к исполнению».