Урожай Мабона

Роджер так и не понял, какие именно, по ее мнению, ученики центральных школ. Но решил пояснить, что его семья живет недалеко от центра, он с братом там ходит в школу. И хотя ему не слишком интересно, он предпочитает заниматься в одиночестве, но его младшему брату нравится.

Марта снова повела плечами и уложила подбородок на торчавшие из-под юбки колени.

– И все-таки за отца я переживаю… Да и матери непросто будет без еще одних рук. Много толку ли от мальчишек?

Ласси подняла носатую морду, и девочка погладила ее длинными движениями от головы до спины.

Теперь Роджер посмотрел на нее. Ветер покачивал завитки волос у ее щек. Казалось, Марта не замечала его взгляда, она задумчиво разглядывала нисбегающий склон холма и неспешно передвигающихся по нему овец. Вся ее жизнь проходила на этих холмах, верхние пастбища, нижние пастбища, ферма родителей, смена сезонов и смена дел и забот, соответственно. Так же, как жизнь Роджера проходила в Дорфштадте. Он тоже не бывал далеко за его пределами, тем более в других странах. Но он много читал о них, и порой у мальчика возникало чувство, что он знает их не хуже заправского путешественника. Наверно, чувство это было обманчиво, думал Роджер. Одно дело в своей комнате, в тепле и под крышей, листать страницы, и другое – мерить землю собственными шагами, как это делала когда-то их подруга-ведьма.

– У меня есть одна знакомая в городе, – прервал он задумчивое молчание, – вот она много где побывала. Теперь уже несколько лет живет на окраине Дорфштадта.

Девочка посмотрела на него с интересом.

– Это я к тому, – пояснил Роджер, – она ведь много раз начинала жизнь в новом месте, выходит. А ты же будешь регулярно возвращаться на ферму, ты их не бросаешь. Твои родители сами хотят, чтобы ты получила хорошее образование. К тому же есть выходные.

– Пока.

– Что пока? – не понял Роджер.

– Пока буду возвращаться на ферму… Другую мою подругу отдают в интернат, потому что у ее родителей нет возможности возить ее туда-сюда каждый день, и она будет возвращаться домой только на выходные.

– Но ведь твои родители так не делают.

– Возможно, я сама так сделаю, когда придет время. Ты ведь думал об университете?

– Куда буду поступать после окончания школы? Не могу сказать, что решил.

– Вот, у нас с тобой разные проблемы. Я думаю не о том, куда, а если я решу поступать.

Роджер на мгновение задумался. В его семье у всех было высшее образование. И сам для себя он даже не рассматривал иного варианта.

– Если я решу поступать, то тогда надолго оставлю родителей. А там, кто знает, захочу ли я вообще возвращаться? У наших соседей сын уехал работать в город, более того, даже в другую часть страны.

Роджер слегка пожал плечами:

– Ну что же такого? Люди же не деревья – всю жизнь провести на том месте, куда упало семечко. Кто-то уезжает, кто-то же и остается. Один мой друг был странствующим подмастерьем, он три года путешествовал, но потом вернулся, а Кэт наоборот, после путешествий не вернулась в родные края.

– Кэт? – Марта хитро глянула на Роджера.

– Ну та знакомая с окраины города, о которой я только что упоминал.

– М… – его спутница кивнула.

– Я и сам не знаю, как хочу провести свою жизнь. А ведь еще пара лет, и нужно будет решать… Вот мой младший брат – Уолли – он считает, что надо попробовать, чтобы решить, нравится тебе что-то или нет. А без этого не узнать. Но нельзя же попробовать все на свете?..

Он давно уже смотрел не на девочку, а куда-то за луг, в глубину переплетения мыслей.

– Ты забавный, – сказала Марта с улыбкой и поднялась. – Пошли, заглянем к брату. И по дороге покажу тебе отличное место. Ты ведь тут еще толком ничего не видел!

* * *

Они прошли вдоль по склону до перелеска, здесь, в лощине, воздух, скрываемый хвойными кронами, был прохладнее. Лес вдавался неровным клином между перекатами более пологой части взгорий, разделяя пастбища естественным барьером. Еле видная тропка уходила все круче вниз между стволами, а их корни служили подобием ступеней. Внизу слышалось негромкое журчание, постепенно усиливающееся. Потянуло прохладой от еще пока не видимой воды.

Ручей вился между корней и камней, перекатываясь по ним, вздымаясь, словно прозрачный змей, а то журча и с плеском подпрыгивая, поблескивая в пробивающихся местами сквозь крону лучах. Марта ловко пробежала по камням в переплетении струй и устроилась на большом замшелом валуне. Роджер неуверенно глянул на мокрые камни, но девочка призывно замахала рукой, поторапливая его.

В этот момент он ощутил себя несуразной цаплей. Балансируя на длинных ногах, Роджер растопырил руки и чувствовал, как сжимает все внутри, чтобы удержать равновесие и не навернуться прямо на глазах у девочки. Но она не смеялась над его неловким продвижением. Задания на равновесие в школе всегда вызывали у него волны смущения, особенно на глазах у класса, да и в целом спортивные уроки Роджер воспринимал как отвратительно неотвратимую необходимость, но никаких способов получить отвод от этих занятий у него не находилось.

Несколько раз чуть не навернувшись прямо в ручей, он все-таки достиг валуна в относительно сухой обуви.

К счастью, Марта никак не прокомментировала его неуклюжесть, а только кивнула вниз на ручей. С этого ракурса вода казалась убегающей куда-то в бесконечность, приковывала взгляд и тянула последовать. Практически как смотреть на бег реки с моста: вместе с водой уносится время – и если поддаться, то уже и не помнишь, сколько простоял. Тут же узор перекатов и маленькие водопадики давали взору разнообразие картин. Оба подростка сидели рядом, поджав к подбородкам колени, молча наблюдая за потоком собственных мыслей, уносимых волнами ручья далеко за пределы леса и долины внизу. Марта обернулась, подцепила сухую ветку и, отломав от нее две палочки примерно равной длины, протянула одну Роджеру.

– Давай, бросаем сейчас одновременно, – она вытянула руку над водой, – чья быстрее поплывет, тот дальше от дома уедет. Готов? Раз, два, три…

Палочки полетели вниз и закружились в стремительных водоворотиках, перескакивая и застревая у камней, и трудно было разглядеть, где чья. Марта продолжала усиленно вглядываться вниз. Роджер даже встревожился, не свалится ли она в ручей. Однако у фермерской девочки с равновесием был полный порядок.

Отголоски солнечных лучей, пятнами раскрасившие поверхность ручья, неравномерно осветили лицо Марты, озарив щеку и упавшую на нее прядь волос. Она не замечала, увлеченная чехардой палочек в потоке. Отчего-то Роджер не мог отвести взгляд от этой пряди, ему хотелось осторожно подцепить ее кончиками пальцев и заправить ей за ухо. От мысли о прикосновении Роджеру стало не по себе, и он быстро опустил взгляд на воду. Но палочек уже не было видно.

– Унесло… – протянула Марта.

– И какая быстрее ушла, заметила?

– Не знаю, – призналась она, после короткого молчания. – Твоя, наверное…

– По-моему, моя застряла где-то по пути.

– Ну, тогда моя ее подпихнула, я видела, как плыли обе, – она поднялась и, легко спрыгнув с камня, вскоре оказалась на другой стороне ручья. Роджер последовал, лишь раз обернувшись на поток. Палочки давно скрылись из виду, увлекаемые прозрачным горным ручьем все дальше, не отличимые от других веточек, падавших в пряди его струй.

Глава 3. На верхних пастбищах

Мостовая, еще не просохшая после ночного ливня, поблескивала неровными булыжниками, а стены домов, пропитанные влагой, казались особенно яркими, и оттого Дорфштадт напоминал сейчас Кэт иллюстрацию из старинной книги сказок ее детства. Вдыхая свежий воздух переплетения потоков, сбегающих с горы и тянувших с зеркальной поверхности Альтерзее, девушка шла, помахивая корзиной, в которой лежала пара заказов. Она уже давно не ходила на прогулку по городу, и теперь с любопытством разглядывала витрины и разнообразных прохожих. Центр Дорфштадта в эти дни был наводнен туристами чуть ли не со всего мира, и Кэт, которая и сама повидала некоторое количество стран, было любопытно по их внешнему виду и манере держаться угадывать, откуда они могли бы быть. Иногда она прислушивалась к разговорам, надеясь с помощью языка подтвердить свое предположение. Эта игра так увлекла ее, что она и не заметила, как пропустила нужную улочку, и вышла прямо к ратуше. Но на главную площадь, несмотря на сверкание струй фонтана и призывное поблескивание витрины мороженщика, Кэт все-таки не пошла, огибая по краю группки туристов и пытаясь понять, как ей в паутине улиц старого города найти путь, не возвращаясь.

Большого скопления людей Кэт не любила, чувствуя там, что ей словно не хватает воздуха, пытаясь выскользнуть, как минога выворачивается из схватившей ее руки. Потому быстро нырнула в одну из небольших улиц, ощущая, что здесь у нее больше воздуха, чем на просторной, но людной площади. Свернув несколько раз по маленьким тихим проулкам, к своему полному удивлению, Кэт осознала, что не совсем понимает, где она, хотя подобного с ней давно уже в Дорфштадте не случалось. Стоило бы спросить у кого-то, но в центре туристы попадались чаще, чем местные жители. Она уже подумала, не вернуться ли ей к ратуше, когда взглядом наткнулась на крупную вывеску, возвышавшуюся над дверью маленького домика, зажатого между такими же старинными, но более внушительными соседями, и, казалось, только благодаря этой вывеске удерживающего свою позицию на этой улице. «Туристическое бюро фрау Кляйн» – значилось на ней. Кэт чуть не рассмеялась от неожиданности. Такая находка показалась ей столь забавной, что она, не удержавшись, толкнула на вид тяжелую, но легко открывшуюся дверь.

За стойкой восседала молодая девушка, в первый момент не заметившая посетительницу, рассматривая свое симпатичное личико в маленькое зеркальце, которое тут же отложила.

– Добрый день! Чем могу помочь?

Кэт с улыбкой поздоровалась, оглядывая комнатку с красочными плакатами, а потом и саму девушку, отчего-то не сомневаясь, что перед ней и была Флоранс. А ведь она вовсе не собиралась узнавать, как выглядит пассия Виктора и коллега Бена – как же вышло, что улочки привели ее сюда? Но в любом случае, в бюро наверняка были карты города, и Кэт попросила взглянуть.

– Да, разумеется, – девушка достала одну и стала разворачивать ее на стойке. – Что бы Вы хотели посетить? У нас есть городские туры с экскурсоводом-историком.

– На самом деле, я просто хотела посмотреть дорогу, немного заблудилась, – слегка смущенно пояснила Кэт.

– Конечно, – улыбнулась ей Флоранс. – Мы вот тут, – и указала аккуратным ноготком на карту.

Интересно, как это она могла сделать такой смешной крюк? Кэт опустилась носом к карте:

– Да, теперь я вижу… – постаравшись все запомнить, она снова выпрямилась. – Спасибо Вам и простите за беспокойство.

Взгляд Флоранс с интересом скользнул по ведьме. Они не были знакомы лично до этого, и когда она слышала разок от Виктора о травнице, которую рекомендовала потом своей начальнице, то вряд ли представляла ее так.

– Ничего страшного, – улыбнулась Флоранс, – любой может заблудиться.

«Действительно» – Кэт на мгновение прислушалась к своим ощущениям от девушки. Это замечание зацепило что-то внутри, хотя вряд ли говорившая вкладывала в него какой-то скрытый смысл. Кэт еще раз прислушалась, переводя внимание в центр ладоней. Нет, не из их Гильдии.

– Действительно любой. Даже тот, кто хорошо знает места…

– А Вы из Дорфштадта? – девушка, казалось, была совсем не против отвлечься беседой.

– Да, но живу на окраине города, – пояснила Кэт, раздумывая, стоит ли, сказав конкретнее, этим дать понять, кто она.

– О, как я Вас понимаю! Я сама относительно недавно перебралась в центр. Теперь все так близко.

– А мне, наоборот, нравится, что все относительно далеко, – проронила Кэт.

Флоранс подняла на нее удивленный взгляд в обрамлении удлиненных ресниц.

– Я люблю уединение, – пояснила Кэт.

– А, – кивнула девушка, не разделявшая ее энтузиазма относительно жизни не в центре, – но добираться до работы Вам удобно?

– Я работаю из дома… – начала Кэт, но в этот момент на стойке задребезжал телефон. Флоранс извинилась и уже оживленно разъясняла в трубку что-то относительно одного из туров. Улыбнувшись ей, Кэт кивком попрощалась. А девушка за стойкой, тоже кивнув, быстро раскрыла календарь и начала водить по нему ноготком, озвучивая в трубку вакантные даты туров.

Предпочитая не мешать, тем более, направление уже было выяснено, Кэт тихонько выскользнула на улицу. Теперь ведьма отнеслась со вниманием ко всем поворотам, и вскоре достигла цели. Заказов было всего два, и Кэт довольно быстро завершила рабочие моменты, оставалось только завернуть в пару магазинов и найти, где купить лампочек. Тусклый свет на веранде, напоминавший о вчерашних непонятных событиях, ей не нравился. Впрочем, были ли они? Может, посоветоваться с Элайзой? Подруга в своем письме извещала, что собирается заглянуть ненадолго в гости. С тех пор как Элайза поселилась в деревеньке недалеко от тех мест, где выросла, она особо не путешествовала, за исключением поездок на праздники Колеса года. Но теперь писала, что решила сделать себе небольшой отпуск – это накануне-то осени, когда идет пора урожая! – и заглянуть в гости. Разумеется, Кэт была рада, учитывая, что последняя их встреча состоялась сразу после происшествия с Викторией, и Кэт все еще находилась под сильным впечатлением от тех событий. Но почему именно теперь? Почему не после Мабона или, тем более, Самайна, когда в фермерских делах наступает затишье на несколько месяцев до окота овец? Впрочем, возможно, она пытается найти скрытый подтекст в том, что его не имеет? Как и во вчерашнем видении? Полосатый вел себя спокойно, и ночью она спала хорошо. Не было никаких оснований переживать. Всего-навсего гроза…

Прежде чем возвращаться домой, Кэтрин решила пройтись к озеру. Напитанное обильными дождями Альтерзее подступало к самой набережной, облизывая деревянные ноги пирса. Прозрачная вода таила в себе обманчивую близость подводных существ, и рыбы безо всякой опаски поблескивали чешуей в его толще. Пройдя по деревянному настилу, Кэт опустилась прямо на доски, сняла сандалии и свесила ноги к воде. На пирсе практически никого не было, и сидя на его дальнем краю, Кэт словно на отдельном островке вдавалась в озеро, длинным веретенообразным зеркалом уходящее в темную зелень елей и пихт. Девушка ощущала аромат их смолы, примешивающийся к запаху воды и свежести. Ей захотелось опрокинуться всем телом на прогретые за день доски и смотреть на бег и игру облаков, отражавшихся в глади воды, в которую она опустила ступни. Та приятно холодила их. Кэт подняла лицо к небу. Гонимые ветром водные взвеси извивались буграми, меняли формы, напоминая то странных животных, то будто бы большой летящий на всех парусах корабль, то вдруг превращаясь в профиль человеческого лица, плавно сменяющего черты на чудовищные и снова на человечьи… Вместе с облаками неслись потоком и мысли, перетекая с одного на иное. В какой-то момент ей вспомнилось отражение, виденное ею в окне прошлой ночью. Черт было не разглядеть, но фигура за ее спиной показалась реальной. Отчего же она тогда не ощутила чуждого присутствия?

Из оцепенения ее вывел неравномерный всплеск весел по воде. Растерянно оторвав взгляд от неба, Кэт опустила глаза на приближающуюся стайку каяков, мельтешащих цветными лопастями весел. Мгновение она смотрела сквозь них, не совсем понимая, как тут оказалась, и оттого не сразу узнала предводителя группы, ровно рассекающего воду перед своими «птенцами».

Подводя группу к завершению маршрута, Бен мысленно распределял дела, которыми должен был заняться по выходу на берег. Ко всему прочему, не забыть раздать анкеты, которые недавно ввела фрау Кляйн. Это давало ей возможность составить представление о совершенствовании услуг, предоставляемых бюро, и лучше понять потребности туристов. Однако самим инструкторам эти анкеты были дополнительной головной болью в череде бумажной составляющей их работы. К неудовольствию начальницы, об анкетах регулярно забывали или относились столь формально, что многие туристы не уделяли внимания их заполнению.

Пиджен, сидевший первым номером в двухместном каяке Бена, уже выставил передние лапы на борт и отчаянно махал хвостом, предвкушая становление на твердую землю. Бену сейчас это не мешало, и он спокойно оглядывал пирс, готовясь чалиться, когда увидел там молодую девушку в длинной юбке, погрузившую стопы в воду и задумчиво разглядывавшую небо. Каштановыми прядями ее волос, выбившимися из пучка, играл ветерок. Он сразу узнал ее. Неужели пришла встретить его? Специально узнала, какой у него сегодня маршрут?

После наистраннейшей ночи в его жизни, когда он невольно был вовлечен в магический ритуал, и события которой он до сих пор не был готов почитать явью, Бен одновременно и хотел видеть Кэт чаще, но и как будто специально отдалял такую возможность. Впрочем, обилие работы в последнее время не давало ему слишком мучиться выбором. Они виделись всего пару раз после тех событий, да и то недолго. Бен не расспрашивал, а Кэт не поднимала этой темы. А от раны на ноге не осталось и следа, как будто все это и впрямь было лишь сном.

И вот теперь увидев ее на пирсе, Бен почувствовал волнение, чуть не позабыв об идущей за ним группе, не говоря уже об анкетах. Воспринявший эмоции хозяина, Пиджен еще больше оживился, пару раз негромко тявкнул, и когда каяк прошел у пирса, выскочил на него еще до швартовки.

Кэт развернулась, провожая глазами прошедший с другой стороны пирса каяк, с которого ей помахал Бен, и тут же наткнулась на спаниеля, радостью встречи чуть не спихнувшего ее в воду.

– Привет, привет! – она погладила пса по голове, а потом поднялась и неторопливо двинулась вдоль пирса к берегу, где Бен уже вытаскивал свой каяк, готовясь помогать остальным. Они коротко поздоровались. В улыбке мужчины Кэт показалось легкое смущение, но в его серых глазах была теплота. Кэт жестом показала, что не хочет мешать и подождет, пока Бен спокойно закончит экскурсию.

Он собирал весла и спасжилеты, беседовал и прощался с туристами, но спокойно у него не получалось, его отчего-то отвлекало присутствие, пусть и на отдалении, Кэт, раньше не видевшей его за работой. Когда последний турист был отпущен, Бен сам подошел к девушке.

– Извини, даже толком не поздоровался…

– Все хорошо, – улыбнулась она, перехватывая в руках ручку корзины. – Я на самом деле случайно. Вообще-то не планировала тебя отвлекать от работы.

– А, – Бен не совсем понял, успокоило или огорчило его это сообщение.

– Как дела?

– Да вот, – он махнул рукой на груду каяков, которые нужно было перетаскать к сарайчику, и лежащие на траве спасжилеты, ожидавшие развешивания на просушку, – работы сейчас хоть отбавляй, даже дожди их не пугают. Но сегодня с погодой повезло. Все-таки на воде особенно хочется без осадков. А то вода снизу, вода сверху, – улыбнулся он.

– Тебе помочь? – Кэт тоже кивнула на каяки.

– Они тяжелые, – начал Бен, но тут же запнулся, вспоминая, что уж точно не тяжелее его.

– Я могу отнести жилеты и весла, – спасла положение Кэт.

– Хорошо, – согласился Бен, и они направились к каякам. – Я могу проводить тебя потом, только мне по дороге нужно закинуть документы в контору.

– Договорились, – Кэт стала собирать жилеты. – Куда несем?

– А вон к тому домику, – указал Бен.

Перед тем как пойти, Кэт обернулась на Пиджена и кивнула на корзинку, сказав тихонько и четко, глядя собаке в глаза, – «Сторожи», и непоседливый спаниель улегся рядом с корзиной. Бен еще раз подивился, как это она управлялась с его псом лучше, чем он сам. Взвалил на себя первый каяк и двинулся вслед за девушкой.

* * *

После полумрака пролеска луг показался зеленее и солнечней предыдущего. Предваряя появления перед их глазами, он возник вначале звуками – перезвякиванием колокольцев и редким протяжным мычанием. Подрезая невысокую траву, по склону неспешно перемещались буро-рыжеватые и пятнистые коровы, помахивая плетьми хвостов. Марта вытянула руку, указывая на группу невысоких деревьев, под которой примостился молодой человек в соломенной шляпе.

Пока ее спутник вглядывался, Марта сунула в рот изгиб пальца и свистнула. От неожиданности Роджер резко обернулся. А виновница переполоха как ни в чем не бывало замахала рукой.

Пара коров повернула головы и вновь вернулась к траве, не посчитав появление ребят чем-то интересным. Молодой же человек приподнял шляпу и помахал в ответ.

– Пойдем! – бросила Марта Роджеру и сразу же побежала вниз по склону.

Когда они достигли островка тени, брат Марты поднялся им навстречу. Такой же светловолосый и загорелый, как сестра, он был крепким молодым мужчиной на вид примерно того возраста, в котором Роджер видел себя студентом университета.

– Это Теодор, а это Роджер, – быстро представила Марта их друг другу.

– Можно просто Тео, – рукопожатие у пастуха оказалось крепким, и это понравилось Роджеру.

– Я тебе перекусить принесла, – сказала Марта брату, ставя корзину.

– Очень вовремя, – потянулся Тео и присел у корзины. Первой показалась четвертинка сырной головы, завернутая в ткань, за ней последовал домашний хлеб.

Роджер тоже поставил на траву свою сумку:

– Вот, у меня тут бутерброды.

И все трое расположились вокруг провизии.

– Не из этих мест, да?

На вопрос брата ответила Марта:

– Роджер – старший внук Кляйнов.

– А, сосед, значит, – Тео разломил хлеб и положил на него толстый кусок домашнего сыра, который только что отрезал извлеченным из кожаного чехла ножом. И, с аппетитом откусив, добавил: – Ну и как тебе?

Роджер пожал плечами:

– Хорошо. Но ведь я не в первый раз здесь. Мы регулярно навещаем бабушку и дедушку.

– Да? А что же раньше не заходил?

На это Роджер тоже не знал, что ответить. На удивление он толком не знал соседей, кроме еще нескольких семей, перебравшихся сюда из города, с которыми общались его родственники.

– У тебя еще братья, сестры есть?

– Да, младший брат Уоллис и еще сестра Мэри-Лу, в этом году идет в школу.

– Надо с нашими их познакомить.

– Зная Уолли, могу предположить, что он уже знаком со многими, или они о нем слышали. Прошлой осенью, когда мы приезжали на каникулы, они такое учудили…

– Постой, постой, – прервал его Тео, откладывая бутерброд, – а это не тот ли городской мальчишка, что вместе с забияками Шнайдера стащил пять тыкв с нашего поля, а потом расставил их в виде монстров со свечками на краю участка?

– Так это было ваше поле… – Роджер осознал, что рановато упомянул брата.

Марта так и прыснула, глянув на смутившегося Роджера:

– Это было презабавно! Видел бы ты лицо тетки Клары, когда она пришла к маме за сыром и натолкнулась на такую тыкву прямо у ворот! Она потом еще неделю к нам приходить не хотела!

Роджер не понял, почему Марту привело это в такой восторг.

– Да, – пояснил ее брат, – она была уверена, что это Лео и Кристиан, устроили. Просто Клара вечно всех нас поучает, а младшие этого не любят. Мама пыталась ей объяснить, что это такая шутка, и что это, скорее всего, близнецы Шнайдеры, но наши так веселились, что Клара не поверила…

– Надо снова так сделать, когда тыквы поспеют, – предложила Марта. – Вы осенью приедете?

– Не знаю, как родители решат, – Роджер не стал говорить, что сам не рвался сюда. Но если сказать, сразу будут вопросы, на которые он не готов отвечать даже брату и сестре, не говоря уже о новых знакомых. Хотя с Мартой было удивительно просто общаться. Раньше Роджер никогда не проводил столько времени с девочкой своего возраста, да и в целом со сверстниками. Может, это было бы не так уж и плохо – общаться с кем-то своего возраста?

Пока ребята перекусывали прямо на траве, между склонами потихоньку начали сползаться сизые сгустки. Словно выкипающая из кастрюли каша, они дыбились, и у пиков вдали темнели, наливаясь свинцом. Ребята не сразу заметили, как вдруг потемнело небо, и воздух заполнился тяжелой влагой.

– Надо бы собираться… – Марта с сомнением посмотрела на небо. – Может, успеем…

Но пока они укладывали все назад в корзины и сумки, тучи накрыли поляну тяжелым ватным одеялом, и по листьям и траве забарабанили крупные капли.

– Бежим! – крикнул Тео, подхватывая часть скарба. – Да не туда! За мной! – и бросился в другую от леса сторону.

– Куда он? – вслед за Мартой побежал и Роджер.

– К домику! – она крикнула на бегу. – К пастушьему домику!

Тео активнее замахал, направляя их путь: – Вы бегите! – Сам он остановился и свистнул собаке. – А я стадо в лощину сгоню и приду!

Еще до указаний хозяина дежурившая при стаде собака сама начала скучивать коров, а те, испуганные громом, мыча, бестолково бежали то в одну, то в другую сторону. Однако покрики и посвисты пастуха и настойчивость собаки погнали их в одном направлении, и стадо вместе с потоками дождя, хлынуло вниз по склону, скрываясь от вспышек и раскатов.