Сломанный Мир

Дмитрий Миронов

Сломанный Мир

Глава 1: Дождливый город и странное дело

Дождь. Вечный, кислотный, неоновый дождь. Он барабанил по бронированному стеклу окна моего офиса на уровне тридцать седьмом, превращая панораму города в размытую кляксу из мигающих вывесок и грязных огней пролетающих воздушных такси. Тридцать седьмой – это не высоко. До верхних ярусов, где корпоративные башни прокалывали облака и жили те, кто мог себе это позволить, было еще сотни уровней. А до самых нижних, где грязь, нищета и вечная тень, – тоже десятки. Мой офис был где-то посередине, в серой зоне. Как и я сам.

Я сидел за своим поцарапанным металлическим столом, потягивая дрянной синтетический виски из пластикового стакана. Жидкость была мутной, как вода в нижних секторах, и на вкус напоминала горящую изоляцию с примесью отчаяния. Но она согревала. И позволяла не думать. Пока.

Мой офис – однокомнатная коробка: стол, пара стульев, старый терминал, сейф, куда можно было положить разве что свои иллюзии. На стене – ничего. Не люблю напоминаний. Тем более, что прошлое всегда настигает тебя само. Или ты настигаешь его.

Стук в дверь. Три коротких, один долгий. Клиент. Пунктуальность в этом городе – редкая форма извращения.

– Открыто, – сказал я, и дверной замок со щелчком разблокировался. Автоматика здесь давно не работает, да и не нужна. Люди, которые приходят ко мне, предпочитают не оставлять цифровых следов.

Вошла женщина. Молодая, лет двадцати с небольшим. Одета в дешевый, но чистый водонепроницаемый плащ, который явно не мог защитить ни от дождя, ни от города. Ее лицо было бледным, глаза опухшими от слез, но в них горела какая-то хрупкая, отчаянная решимость. Она выглядела потерянной. Это сразу бросилось в глаза. В этом городе потерянные живут недолго.

Она остановилась посреди комнаты, нервно сжимая ремешок своей сумки. Дождь шумел за окном, усиливая тишину в офисе.

– Вы… вы Джек Райли? Частный детектив? – голос дрожал.

Я кивнул. – На табличке так написано. Присаживайтесь.

Она нерешительно подошла к одному из стульев и села на самый краешек, будто боялась запачкать его своей проблемой.

– Меня зовут Лила. Лила Смит. Мне… мне нужна ваша помощь. У меня пропал брат.

– Пропал? В этом городе пропадают по несколько тысяч в неделю, мисс Смит. Большинство не хотят, чтобы их находили. Другие… – Я сделал глоток виски. – Других лучше не находить.

– Нет! Мой брат не такой! Он… он ученый. Работал в Корпорации "Хронос Солюшенс". Доктор Дэниел Смит.

"Хронос Солюшенс". Одна из "Большой Десятки". Занимаются всем подряд: от термоядерных реакторов до симуляций виртуальной реальности. И, ходят слухи, чем-то гораздо более странным. Больно, дорого и обычно самоубийственно иметь с ними дело. Но имена звучали весомо.

– Когда пропал? Обстоятельства? Полиция? – Стандартный набор вопросов. Мой мозг начал щелкать шестеренками, переводя ее историю в потенциальный гонорар.

– Три дня назад. Он просто… не вернулся домой. Его коллеги говорят, что он ушел с работы как обычно. Но он не появился. И телефон отключен. Я… я ходила в полицию. Они сказали… сказали, что он, наверное, просто решил начать новую жизнь. Или связался с плохой компанией. Они даже заявление принимать не хотели.

– И правильно сказали, – заметил я. – Полиция работает на тех, кто платит. А платит "Хронос". Вы думаете, они имеют отношение к его исчезновению?

Лила Смит кивнула, ее глаза снова наполнились слезами. – Я не знаю! Но это так странно! Он никогда бы не ушел без предупреждения! У него была… работа его жизни! И он говорил о каком-то проекте… очень важном. Секретном.

– Секретном? Это уже интереснее. Что за проект? Знаете название?

– Нет. Он никогда не говорил деталей. Только что это что-то… фундаментальное. Связанное с… с временем или пространством. Что-то, что может изменить наше понимание мира.

Я фыркнул. Каждый второй корпоративный гений считал, что он на грани открытия, которое перевернет вселенную. Обычно это заканчивалось новым, более эффективным способом производить синтетическую еду или еще более навязчивой рекламой на городском голографическом небе.

– "Хронос" хорошо охраняет свои секреты, мисс Смит. И своих сотрудников. Если он пропал с работы, это либо он сам, либо кто-то из их службы безопасности.

– Но… есть еще кое-что. – Она замялась, видимо, стесняясь или боясь показаться сумасшедшей. – Его коллега… доктор Артур Моррисон. Он тоже пропал. Вчера.

Вот это уже хуже. Два исчезновения за три дня из одной корпорации, связанные с одним проектом? Это уже не просто "начал новую жизнь".

– Тот же отдел? Тот же проект?

– Да. Я звонила его жене. Она в панике. И ей полиция тоже ничего не говорит. Сказали, что это… внутреннее дело корпорации.

"Внутреннее дело корпорации". Это на корпоративном языке означает "никто не должен знать".

– Хорошо, мисс Смит. Это перестает быть рутинным случаем "пропавшего родственника". Это пахнет крупно. И опасно. Мои услуги стоят дорого. Очень дорого. Особенно когда речь идет о "Хроносе".

Я назвал ей сумму. Сумму, которая для такой девушки, как она, из нижних или средних ярусов, была целым состоянием. Она вздрогнула, но потом решительно кивнула.

– У меня… у меня были сбережения. И я продала кое-что. Вот. – Она достала из сумки пластиковую карточку с кредитами. Я взял ее, проверил на своем терминале. Сумма была достаточной. Небольшой аванс, но достаточный, чтобы показать ее серьезность.

– Хорошо. Я возьмусь. Но вы должны понимать: никаких гарантий. И если я скажу "стоп", вы не задаете вопросов. Вы просто уходите и забываете об этом.

Она кивнула. В ее глазах снова блеснули слезы. – Просто… найдите его, пожалуйста. Или… или хотя бы узнайте, что случилось.

– Я постараюсь. А теперь расскажите мне все, что знаете о Дэниеле. Его привычки, контакты, распорядок дня. Любые странности, которые вы замечали в последнее время. Любые его разговоры о проекте, даже если они казались бессмысленными.

Она начала рассказывать. Я слушал, делая пометки на своем терминале. История была обычной для умного, замкнутого ученого, погруженного в работу. Ничего, что указывало бы на желание сбежать. Но она упомянула одну деталь: за последние пару недель Дэниел стал нервным, беспокойным. Плохо спал. Иногда говорил о "сбоях" и "несоответствиях", которые "не должны существовать". О чем-то "больше, чем мы думали". И еще он перестал пользоваться городским транспортом, заказывал только корпоративные шаттлы или такси с усиленной защитой. Паранойя? Возможно. Или он что-то знал.

После того, как Лила ушла, оставив за собой лишь запах дешевого синтетического парфюма и легкое ощущение вины (очень легкое, годы в этом деле его почти вытравили), я сидел в тишине, прерываемой только дождем. Дело не казалось таким уж сложным поначалу. Пропавший ученый из "Хроноса". Вероятно, его убрали конкуренты, или он сам что-то украл и сбежал, или корпорация его "утилизировала", потому что он слишком много знал. Стандартный набор. Но второе исчезновение… И эти слова о "сбоях".

Я открыл городскую информационную сеть, насколько это позволяло мое старое оборудование. Попытка найти что-то о Докторе Дэниеле Смите или Артуре Моррисоне в корпоративных базах данных или открытых источниках не дала ничего. Чистые листы. Будто их никогда не существовало. Такое бывает, когда корпорация стирает следы. Но полное стирание для двух относительно высокопоставленных сотрудников? Это перебор.

Я решил начать с очевидного – места, где Дэниел Смит пропал. Корпоративная башня "Хроноса". Она возвышалась в центральном секторе, теряясь где-то в верхних облаках. Словно стеклянный палец, указывающий в небо, где не было ничего для меня.

Проникнуть внутрь было невозможно. Система безопасности "Хроноса" – это отдельная история. Но можно было поговорить с людьми снаружи. У входов, в ближайших барах, среди работников служб доставки или обслуживания. Всегда есть кто-то, кто что-то видел или слышал, даже если не осознал этого.

Я надел свой собственный водонепроницаемый плащ, старый и видавший виды. Взял с собой легкий сканер, пару чипов с ложными идентификаторами и проверил свой блэк-блейд на поясе. Он был для ближнего контакта, когда слова заканчивались, а кулаки еще не начинались. Или наоборот.

Выйдя на улицу, я окунулся в влажную, шумную, кишащую жизнь среднего яруса. Свет неоновых вывесок отражался в лужах на каждом шагу. В воздухе висел запах сырости, жареного синтетического мяса и машинного масла. Люди текли мимо меня, серые, уставшие лица, уткнувшиеся в свои датапады или просто глядящие в никуда. Потоки воздушного транспорта проносились над головой, оставляя за собой шлейфы разогретого воздуха и слабый гул.

Я спустился на пару уровней ниже, где движение было плотнее, а контроль слабее. Здесь было больше уличных забегаловок, мелких лавочек и баров, куда могли заглянуть даже сотрудники корпораций после смены, чтобы снять стресс перед долгой дорогой домой, в свои серые кубики-квартиры.

Я нашел бар под названием "Черная Дыра" – подходящее название. Он был тускло освещен, пах разлитым пивом и потом. За стойкой стоял здоровенный бармен с татуировками на бритой голове. Он знал всех и вся. Или по крайней мере, делал вид.

Я сел за стойку, заказал самое дешевое синтетическое пиво. Бармен подошел, вытер стойку, не глядя на меня.

– Чего изволишь, путник? – Его голос был хриплым, как старый дроссель.

– Ищу информацию, – сказал я, вытаскивая небольшую купюру. – Про сотрудников "Хроноса". Тех, кто работал на верхних уровнях.

Он взял купюру, мгновение вертел ее в пальцах, потом спрятал под стойку. Его глаза, похожие на две маленькие черные оливки, наконец взглянули на меня.

– "Хронос"? С ними лучше не связываться. Что-то случилось?

– Пропали двое. Смит и Моррисон. Знаешь что-нибудь?

Бармен нахмурился. Это уже что-то. Обычно на такие имена он реагировал либо полным равнодушием, либо шаблонным ответом "Не слышал".

– Про Моррисона… да. Его тут знали. Спокойный парень. Техник. Всегда сидел в углу, пил один. Пару дней назад его не стало. Говорят… странная смерть. Полиция приезжала, но быстро уехала. Несчастный случай, вроде. Но никто не видел ни аварии, ни драки. Просто… нашли его. Неподалеку от башни. Выглядел… будто его вывернули наизнанку, но без крови. Понимаешь? Как будто ткань рванулась по шву.

Описание заставило меня внутренне напрячься. "Вывернули наизнанку, но без крови". Это не похоже ни на перестрелку, ни на ножевое ранение, ни на обычный несчастный случай. Это звучало… неправильно. Нарушение.

– А Смит? Дэниел Смит?

– Смит… не помню такого. Или не местный, или очень тихий. Моррисон про него ничего не говорил?

– Не знаю. Они работали в одном отделе. Может, он что-то видел или знал о Смите?

Бармен пожал плечами. – Моррисон вообще мало говорил. Только последние дни был какой-то… дерганый. Смотрел по сторонам. Будто ждал чего-то. Или кого-то. Один раз слышал, как он с кем-то по терминалу ругался. Что-то про "законы" и "невозможно". Думал, напился. Теперь вот…

"Законы" и "невозможно". Опять эти слова. Слова, которые произносил Дэниел Смит. И теперь Моррисон мертв.

Я провел в "Черной Дыре" еще час, покупая выпивку завсегдатаям, работающим на "Хронос" на низших должностях. Уборщики, охранники с периметра, курьеры. Никто не знал Смита. Про Моррисона слышали слухи, в основном те же, что рассказал бармен. Но никто не видел ничего необычного внутри башни. "Хронос" умел держать двери на замке. И не только физические.

Когда я вышел на улицу, дождь не прекращался. Он пропитал одежду, сделал воздух тяжелым и холодным. Я чувствовал, как усталость накатывает на меня, обычная усталость от города, от его запахов, звуков, от людских проблем, которые обычно сводились к деньгам и насилию. Но сегодня к ней примешивалось что-то еще. Что-то тонкое, как трещина на стекле, но пугающее своей непонятностью.

Я решил проверить место, где нашли Моррисона. Недалеко от башни "Хроноса", в узком переулке между двумя грязными зданиями. Это был один из тех "мертвых" уголков города, куда редко заглядывала даже полиция. Сейчас там не было никого. Только мусор, лужи и тусклый свет уличного фонаря.

Я достал сканер и начал медленно обходить переулок. Сканер пищал, регистрируя обычные городские шумы: электромагнитное излучение от зданий, остатки органики, следы низкоуровневой радиации от старых коммуникаций. Ничего особенного.

Потом я наткнулся на место, которое, по слухам, было центром происшествия. Там не было пятен крови или следов борьбы. Земля выглядела… странно. Не то чтобы грязнее или чище. Просто… по-другому. Сканер в моей руке вдруг издал пронзительный, нехарактерный звук. Его дисплей начал мигать, показывая зашкаливающие, неидентифицируемые показатели. Энергия? Непонятное поле? Данные были бессмысленными, лежащими за пределами его запрограммированных параметров. Он словно кричал, что видит нечто, что не должно существовать.

Я выключил сканер, его корпус был горячим. Место казалось обычным, если не считать едва заметной "ряби" в воздухе, которую можно было списать на усталость глаз или неоновый свет. Но сканер не ошибался. Здесь произошло что-то, что не подчинялось законам, которые я знал.

Я присел, внимательно осматривая землю. Вдруг мой взгляд зацепился за что-то маленькое и блестящее, прилипшее к влажному асфальту. Кусочек чего-то. Не металла, не пластика. Оно было почти прозрачным, с радужными переливами, но при этом казалось плотным. Я осторожно подцепил его кончиком блэк-блейда. Оно было холодным на ощупь, и его форма… Она была неправильной. Не просто сломанной, а нелогичной. Словно часть геометрии была упущена или добавлена в случайном порядке.

Я положил обломок в маленький пластиковый пакет, который всегда носил для улик. Это было нечто, что требовало анализа. Но кто мог проанализировать такую штуку? Корпоративные лаборатории? Нет, они связаны с "Хроносом". Государственные? Еще хуже. Оставалась только одна возможность: Синтия Вонг. Информационный дилер, хакер, владелица сети серых контактов и подпольной лаборатории для анализа всего, что нельзя показать официальным лицам. Ее услуги стоили еще дороже моих, но она была профессионалом. И не задавала лишних вопросов, если ты платил.

Я провел на месте еще немного времени, пытаясь найти что-то еще, но ничего не было. Только этот странный обломок и ненормальные показания сканера. Место, где умер Артур Моррисон, хранила свою тайну. И эта тайна не умещалась в привычные рамки убийства, самоубийства или несчастного случая.

Возвращаясь в офис, я чувствовал, как дождь смывает с меня городскую грязь, но не то ощущение неправильности, которое зародилось в переулке. Дело Лилы Смит перестало быть просто пропажей. Оно стало… аномалией.

Я снова сидел в своем офисе, в тишине, нарушаемой только дождем. На столе лежал пакетик со странным обломком. В терминале – бессмысленные данные сканера. В голове – слова Лилы о "сбоях" и "несоответствиях", слова бармена о "странной смерти" и "вывернутом наизнанку".

Это не было обычное дело о корпоративных играх или семейных тайнах. Это было что-то другое. Что-то, что не вписывалось в мое циничное, упорядоченное мировоззрение, основанное на понимании человеческих пороков и слабостей. Это было нечто, что бросало вызов самой сути вещей.

Я налил себе еще синтетического виски. Оно уже не согревало так хорошо. Впервые за долгое время я почувствовал не просто усталость, а легкий холодок тревоги, пробегающий по коже. Дело Дэниела Смита и Артура Моррисона вело куда-то, куда я не хотел идти. В область необъяснимого. В область, где моя логика могла оказаться бесполезной.

Но я взял деньги. И я ненавидел оставлять дела незавершенными. Особенно когда они начинали по-настоящему интриговать, даже если эта интрига была пугающей. Я знал, что придется связаться с Синтией. И что это будет стоить мне почти всех денег, которые дала Лила. Но без ее помощи я не сдвинусь с места.

Я посмотрел в окно. Дождь все лил, превращая город в размытый, неоновый кошмар. Где-то там, в этой бесконечной серой массе зданий и людей, была правда о Дэниеле Смите и Артуре Моррисоне. И что бы это ни было, оно уже начало влиять на реальность вокруг. Я чувствовал это. И это ощущение было гораздо хуже, чем любая корпоративная угроза или бандитская засада. Это было ощущение встречи с чем-то, что не должно существовать. И это только начало.

Глава 2: Первые трещины в реальности

Утренняя сирость вползла в мой офис, не стучась, как и большинство посетителей. Не утро, а скорее разбавленная дождем ночь, просачивающаяся сквозь грязные стекла. Внизу, на улицах Нижнего Уровня, неоновый свет бил по лужам, превращая мир в черно-фиолетовое месиво. Запах сырости, отработанного воздуха и чего-то тухлого – обычный парфюм этой части города. Я сидел за потертым столом, глядя на файл с делом Арнольда Вебера. Пропавший инженер из "Хронос Корп". Стандартная история: успешный парень, хорошая работа, исчез без следа. Его жена, Синтия, сидела напротив меня вчера, ее дизайнерская одежда казалась чужеродной в моей конторе, как бриллиант в сточной канаве. Глаза сухие, но взгляд застывший. Обещала золотые горы за информацию. Золотые горы для меня означали возможность продержаться еще месяц.

Первым делом я попытался связаться с коллегами Вебера в "Хронос Корп". Ответ – молчание. Горячая линия для прессы и общественности отправляла меня к автоматическим ответам, а попытки пробиться к живому человеку натыкались на стены бюрократии и цифровых привратников. Я знал этот танец. Корпорации не любят, когда их сотрудники исчезают, особенно те, кто работает над секретными проектами. А Вебер, судя по скупым данным, которые я смог вытянуть из публичных баз, занимался чем-то, связанным с "фундаментальной физикой" и "энергетическими системами". Слова, которые в пресс-релизах означали что угодно от нового типа батарей до попыток открыть черную дыру в корпоративном подвале.

Следующий шаг – его квартира. Высотка в Среднем Уровне, не шик корпоративной элиты на верхних этажах, но и не наша помойка. Консьерж, старый киборг с вытравленными эмоциями, сказал, что Вебер не выходил из дома уже неделю. Никто его не видел. Полиция? Заглянули, пожали плечами, записали "возможное самоубийство или бегство", добавили дело в стопку "неприоритетные" и уехали. Стандарт. Если ты не миллиардер и не убит способом, требующим выезда спецназа, ты просто статистика.

В квартире Вебера было чисто, даже слишком чисто. Ни следов борьбы, ни предсмертной записки. Просто… пусто. Как будто человек растворился в воздухе. На кухне грязная чашка, на столе раскрытая книга по квантовой механике с пометками на полях. Я прошелся по комнатам. Спальня, гостиная, кабинет. Все на месте. Компьютер заблокирован корпоративным шифрованием, которое мне не под силу взломать без серьезных ресурсов. Я сделал несколько снимков: общие виды, детали, которые могли бы показаться важными. Не было ничего. Ничего, кроме этого ощущения пустоты, которое было почти физическим. Как будто из квартиры выкачали не только человека, но и его присутствие.

Затем я нашел первую странность. В кабинете, на полу, возле кресла, стоял небольшой металлический ящик. Что-то вроде переносного жесткого диска или научного прибора. С виду целый, но когда я попытался поднять его, он… провалился. Не упал, а именно провалился сквозь пол на пару сантиметров, как будто пол стал жидким, а потом вернулся обратно, оставив на поверхности едва заметную рябь, которая тут же исчезла. Я моргнул. Пол был обычным композитным покрытием. Твердым. Я осторожно постучал ногой. Твердый. Я наклонился, чтобы рассмотреть ящик. Он лежал на полу, как ни в чем не бывало. Я снова попытался его поднять. На этот раз он был просто тяжелым. Никакого проваливания, никакой ряби.

Я провел пальцами по поверхности пола в том месте, где ящик "провалился". Ни царапины, ни вмятины. Ничего. Мой мозг, отточенный годами работы в корпоративной безопасности и затем на улицах, искал логическое объяснение. Галлюцинация? Усталость? Игра света? Но ощущение было слишком реальным. Моя рука буквально почувствовала, как ящик уходит вниз, а пол под ним теряет твердость.

Я поднял ящик. Он был холодным и гладким, без опознавательных знаков. Попробовал открыть – замок не поддавался. Я сунул его в свою сумку. Позже попробую взломать или передать Синтии Вонг. Если кто и может что-то с ним сделать, то она.

Выходя из дома Вебера, я заметил внизу, на улице, темный седан с тонированными стеклами, припаркованный чуть дальше обычного. Двое в нем сидели неподвижно. Они не были полицией. Полиция не сидит так тихо и не прячется в тени. Они были из "Хронос", или из службы безопасности чего-то еще более крупного. Мой инстинкт заорал: "Тебя засекли".

Я спустился в лобби, вышел через черный ход и нырнул в лабиринт переулков Среднего Уровня, где седан не смог бы меня преследовать. Я чувствовал их взгляды на своей спине. Дело Вебера перестало быть просто поиском пропавшего человека. Оно стало личным. И опасным.

Следующие несколько дней я потратил на поиски любого, кто хоть как-то общался с Вебером вне работы. Старые друзья, знакомые, завсегдатаи бара, куда он иногда заглядывал. И тут я наткнулся на вторую странность. Люди, которые знали Вебера, либо отказывались говорить, либо их находили… в странном состоянии.

Бармен из "Слепого Переулка", здоровенный парень с механической рукой, который помнил Вебера как тихого выпивоху, вдруг перестал узнавать меня на следующий день после нашей беседы. Его глаза были пустыми, он повторял одно и то же: "Не знаю никого по имени Арнольд". Я показал ему его собственную цифровую запись нашего разговора, которую я сделал на всякий случай. Он посмотрел на экран, как на иностранный язык. Амнестик? Или что-то похуже? Его рука, обычно крепкая и уверенная, дрожала, когда он вытирал стойку.

Еще один свидетель, бывшая коллега Вебера, уволившаяся несколько лет назад, согласилась встретиться. Мы договорились в закусочной в Нижнем Уровне. Я пришел вовремя. Ждал полчаса. Она не появилась. Я попытался связаться с ней позже. Ее номер не отвечал. Я отправился по ее адресу – съемная капсула в одном из самых дешевых секторов. Соседи сказали, что ее вывезли два дня назад. "Люди в черном", без опознавательных знаков. Тихо, без шума. Исчезла.

Каждое новое свидетельство вело в никуда. Или, точнее, в пропасть. Люди, которые могли что-то знать, либо "ломались", либо исчезали. Это не было похоже на обычные корпоративные "чистки", когда человека увольняют и затыкают ему рот. Это было стирание.

Я чувствовал, как под моими ногами проседает земля. Дело Вебера было лишь вершиной айсберга. Что-то или кто-то активно заметал следы. И не просто традиционными методами. Бармен с пустой памятью? Это не работа обычных головорезов. Это что-то другое. Более тонкое. Или более грубое, ломающее сам человеческий разум.

Я вернулся в свой офис. Дождь все еще барабанил по стеклам. Я выложил ящик с пола Вебера на стол. Он лежал неподвижно, просто кусок металла. Я уставился на него. В моей памяти снова возникло ощущение провала, зыбкости пола. Невозможно. Мой мир построен на физике Ньютона, на законах причины и следствия. Объекты не проваливаются сквозь твердые поверхности без воздействия силы. Память не стирается по щелчку пальцев, если только речь не идет о сложных нейронных манипуляциях, но даже они оставляют следы.

Я полез в свой архив, достал старые дела. Были и раньше странности, но я списывал их на что угодно: на наркотики, на безумие, на новые, необъяснимые технологии, доступные корпорациям. Убийство, где жертва оказалась внутри запечатанной комнаты без следов проникновения. Ограбление хранилища, где по записям камер видно, как объект просто исчезает из сейфа, а потом появляется на другом конце города. Я тогда не смог найти объяснения, и дела так и остались висеть. Теперь… Теперь они казались связанными.

Я открыл свой терминал, подключился к зашифрованному каналу связи, которым пользовалась Синтия Вонг. Не моя информаторша, но я знал, что у нее есть нужные контакты. Она работала из теней, продавая информацию любому, кто мог заплатить. Ее сеть простиралась по всему городу, проникая в корпоративные сервера и криминальные структуры.

Набрал короткое сообщение: "Нужна помощь с опознанием объекта. Возможно, Хронос Корп. Плачу". Добавил координаты временного канала для связи и описание ящика. И главное: "Дело Вебера. Происходят странные вещи. Не укладываются в логику".

Ответ пришел через несколько минут, как всегда, лаконичный: "Цена удвоена за 'странные вещи'. Пришли данные".

Я сделал высококачественные сканы ящика и отправил ей по защищенному каналу. Каждое действие в этой части города отслеживается. Каждый цифровой след ведет куда-то. Но Синтия умела прятаться лучше, чем кто-либо из моих знакомых.