Развод. За гранью предательства

Меня вдруг окатывает волной отвращения, потому что я все еще слышу стоны, вздохи и звуки поцелуев с другой. Так живо себе это представляю, что кровь отливает от лица и начинает мутить. Чем дальше, тем сложней держать самообладание.

Хочется вскочить и убежать, но внутреннее ощущение, что это только усугубит мое положение, останавливает.

Муж решает добить.

– Прошу прощения, столько лет женаты, а чувства не остывают, – я заливаюсь жаром от его слов, как издевательски это теперь звучит. Тут я понимаю, что вся троица смотрит на меня. – Невозможно спокойно сидеть рядом с такой невероятной женщиной, – добавляет муж и сам смотрит почему-то на Сергея. Берет меня за руку, а по ощущениям, вместо ласки, будто на цепь сажает.

– Воркуйте, не стесняйтесь, – дразнит его тот с насмешливой полуулыбкой, и мне кажется, что он раскусил Евгения. Этот его собственнический маневр, вызванный банальной ревностью.

И в глазах Сергея готовность и дальше дразнить моего мужа, как безбашенный охотник дразнил бы крокодила с открытой пастью. Чисто из любопытства, оттяпает он ему руку или нет.

Зачем ему это? Очередной любитель острых ощущений?

Сергей начинает разговор о своем бизнесе и старательно концентрирует на себе все внимание. Не люблю таких нарциссов.

Кроме того, что все женщины превратились для меня в любовниц, мужчины теперь кажутся поголовными обманщиками. Похотливыми самцами, думающими только об одном, как нарушить клятвы в любви и верности и залезть на очередную самку.

Ничем они не различаются. Сергей легко мог быть снаружи шкафа, его самоуверенный раскованный вид только подчеркивает это. Он ходячий секс и это подтверждает «племянница», которая едва слюной не капает, глядя на него.

Точно на этой мысли Сергей ловит на себе мой взгляд и мгновение смотрит в ответ, кажется, что он не хуже Евгения читает мысли. Я первой резко отвожу глаза, начиная его тихо ненавидеть.

Краем глаза вдруг замечаю, что все это время муж пристально смотрит на меня, и растерянно моргаю, ощущение беспомощности захлестывает прибойной волной.

Вспоминаю про остывающий ужин и гляжу на блюдо в тарелке, как на последнее спасение.

– Нравится? – вкрадчивый шепот Евгения еле слышен за внезапным смехом других гостей. Вовремя рассказанная шутка сбивает меня с толку.

– Что? – не очень понимаю, о чем конкретно он спрашивает.

– Ужин, – уточняет муж.

– Да, просто… не голодна, что-то неважно себя чувствую, – я откладываю вилку и нервно пью воду из бокала.

– Ты не заболела?

– Нет-нет, все хорошо, – начинаю еще больше нервничать, и причины вполне понятны. Муж спрашивает такие простые и привычные вещи, но отчего-то я слышу в них теперь иной смысл. За каждым словом прячется это дурацкое «насовсем».

– Можем поехать домой.

– Еще слишком рано, давай не будем расстраивать Валентина, это его праздник, – быстро добавляю, зная, что подвести старшего брата Женя не сможет, он перед ним всегда старается выглядеть идеальным.

– Хорошо, – без эмоций говорит муж и включается в беседу.

Я понимаю, что ко всему прочему я тяну время, чтобы не возвращаться вместе с мужем домой. Я в тупике и пока не понимаю, что мне делать дальше. Мне нужна пауза, чтобы разобраться. Только мне ее никто не дает, я падаю все глубже и глубже в кроличью нору.

Мы продолжаем сидеть и общаться, никто никуда не уходит, но меня тяготит эта компания. Я изо всех сил стараюсь не смотреть на Сергея, но это снова выглядит наигранным и невежливым.

Евгений и к этому может придраться. Он сидит, разговаривает, а сам без остановки гладит мою руку, следя за каждым взглядом.

Из оставшихся людей не так велик выбор на кого смотреть. Куда ни направь взгляд везде ловушка.

Что, например, за причина у этой сильно загорелой модели заселится в наш с Женей дом? Она сидит, расслабленно закинув ногу на ногу, и улыбается, глядя на мужчин по очереди. Не выглядит бедной страдалицей с тяжелыми обстоятельствами, если честно.

Ухоженная, дорого одетая, над лицом трудились косметологи и визажисты, волосы блестят, как у модели с рекламного буклета. Приветливо улыбается, поймав на себе мой изучающий взгляд.

Я снова вхожу в ошеломленный ступор и с трудом досиживаю остаток вечера, несколько раз ухожу из-за стола под разными предлогами. То освежиться, то пообщаться с родственниками. Но каждый раз муж находит меня и возвращает, он, будто чувствует, как только я от него отдаляюсь больше чем на пару метров.

И только сейчас меня это начинает по-настоящему пугать. Раньше мне это казалось нежеланием расставаться и большой любовью.

А теперь из головы не идет голос мужа, сообщающий, что скоро я перестану быть проблемой. Насовсем. Что мне теперь с этим делать? Как это понимать?

Почему я проблема?!

Когда гости начинают разъезжаться, мы, наконец, тоже собираемся домой. Сергей затерялся где-то, Петр с племянницей уехали раньше нас, а напряжение между мной и мужем уже как натянутая струна.

Мы прощаемся с Валентином и его женой Лизой в гостиной и идем к выходу. У самой двери из ниоткуда вырастают два нескладных недоразумения в черных брюках и белых рубашках навыпуск.

– Дядя Евгений! – орут племянники и вешаются на моего мужа, поймав в объятья, – вы что, уже уходите? Мы думали, вы на ночь останетесь.

– Нам уже пора, поздно, а у вас еще остались гости. Алиса устала, ей нужна тишина, – объясняет муж, а мне не нравится быть предлогом. Но я не хочу лишний раз общаться с этими чудовищами.

– Ничего она не хочет! – возмущается один из близнецов.

– Что ты ее слушаешь? Пойдем с нами, ты обещал наши новые VR очки посмотреть.

– Паша, Саша, – строго осаживает их муж, – сегодня вы и так обидели Алису, не стоит продолжать.

– В смысле обидели? – Паша сморит на меня и гримасничает в наигранном непонимании.

– Да мы не трогали ее! – вторит Саша.

– Зачем вы заперли ее в библиотеке? – голос мужа становится строгим, а я почти заметно вздрагиваю.

Боже, только не это! Они же сейчас скажут, где именно меня заперли. Если Женя узнает, что в шкафу, то он сразу все поймет.

– Где-е-е?! – нагло тянет Саша и смотрит на меня. – Какой еще библиотеке?

У меня сердце проваливается куда-то в пятки, и дыхание застревает в горле. Ну все, они меня сейчас с потрохами выдадут.

– Ты чего наябедничала? – совершенно бесцеремонно взрывается Пашка.

Мне конец…

– Алиса? – приподнимает бровь муж. Я открываю рот, как рыба на берегу. Где-то в пяти километрах от воды.

– Да она наврала! Нигде мы ее не запирали! – вдруг говорит Сашка, – нам что делать больше нечего?

– Да реально! Зачем нам это надо?

Я набираю в грудь воздуха, и в моих устах застревают оправдания. Скажу, что они врут, муж докопается до правды, где все-таки заперли, не скажу, значит, это я соврала, и так ничуть не лучше. Потому что тогда останется вопрос, где же я была.

– Вот как? И кому из вас мне верить? – складывает руки на груди Евгений, но смотрит только на меня.

Глава 5

– Да че она? – в попытке избежать наказания продолжают завираться они, – мы тебе врали когда-нибудь? Нам бы папа за это жопу надрал!

– Да! Почему сразу на нас все вешать?

– Никто ничего не вешает, я пытаюсь разобраться, – Евгений теряет терпение, вопли пацанов и ему не нравятся, потому что явно могут привлечь внимание брата или его жены. А это был бы уже семейный скандал.

– Вот с ней и разбирайся! – тычет в меня пальцем Саша, и я понимаю, что именно это мне и грозит.

– Алиса, я хотел бы услышать…

– Я пошутила! – выпаливаю я на выдохе, будто в воду прыгаю. – Простите, мальчики, это была шутка.

– Нормальные такие шутки! – Пашка подыгрывает, но понимает, что я вру не просто так, от этого в его глазах самый настоящий триумф. Кривая усмешка играет на губах, но мой муж этого будто не видит.

– А если бы нам влетело от отца? Ты об этом подумала, шутница? – вторит ему Сашка. Меня опять размазывают два пацана, но это капкан в капкане. Мне не выбраться, не выдав себя. – Дядь Евгений, это беспредел!

– Чего твоя жена нас так не любит? – манипуляции сыпятся дальше.

– Ничего подобного, она вас любит! – раздраженно отрезает мой муж, – правда, Алиса?

– Конечно, – натягиваю я виноватую улыбку, – неудачная шутка вышла просто.

– Алиса обязательно загладит свою вину, – следует наказание за ложь, и это крайне жестоко. Муж не щадит меня, заставит снова проводить с ними время, чтобы наладить контакт.

– Да! Будет нам должна!

– Супер! Вот тогда мы тебя и простим! – они откровенно издеваются, и я уже не знаю, кто больше.

Снежный ком накатывается все больше и больше. Я быстро жалею, что начала эту игру, но останавливаться поздно и глупо. Куда ни кинь, всюду клин.

– Все, бегите отсюда, – отправляет их Евгений и, как только два чудовища скрываются, поворачивается ко мне. Улыбки больше нет. – Я чего-то не понимаю? – очень мягко спрашивает он и внимательно смотрит на мою реакцию.

Сердце пропускает удар, мозг кипит в попытке найти… нет, откровенно придумать оправдание моему поступку. Этой якобы шутке.

– Вот вы где! – возникает еще большая проблема. – Я боялся, что не успею вас поймать до отъезда, – явление Сергея максимально не вовремя и я не выдерживаю. С мукой закатываю глаза.

Ему то что еще надо?

Слава богу, Женя смотрит уже не на меня.

– Что-то забыл? – участливо спрашивает у Краснова.

– Праздник был замечательным, я уже поблагодарил твоего брата, Жень, но вас я хотел теперь пригласить ответно.

– Вот как? – проглатывает обращение муж, вздрагиваю я вместо него. Боже, ну сколько можно дергать тигра за хвост?

– Да, я скоро праздную свой день рождения и буду рад видеть вас на небольшой уютной вечеринке для семьи и близких друзей, – Сергей, кажется, искренне записал нас в этот короткий список и выглядит таким уверенным, что мы не сможем ему отказать.

– Прекрасно, мы, конечно же, согласны, да любимая? – муж притягивает меня к себе за талию, и я пытаюсь улыбнуться.

– Да, конечно, мы придем, – надеюсь, я угадала с нужным ему ответом.

– Ну тогда я скину вам время и адрес, – широко улыбается Краснов, – увидимся, приятно было пообщаться, – уже почти уходит.

–Сереж! – в последнюю секунду зовет его Женя. Дожидается, пока тот вернется, – у тебя тут… – вдруг указывает пальцем на его рубашку.

– Что? – опускает взгляд Сергей.

– Помада.

Меня парализует, потому что я тоже смотрю на рубашку Сергея и вижу ЭТО на его груди. Маленький белый кругляшок пуговицы со следом красной помады.

В тон моему платью.

– Тебе показалось, – легкое движение рукой и помады, как небывало. Голос Сергея звучит иначе, ровно и безэмоционально. – Это свет так падает.

Мгновение оба смотрят друг на друга. Я боюсь вдохнуть, во мне даже кровь застыла куском красного льда.

– Действительно, – говорит муж и сжимает руку на моей талии, – показалось. Уже поздно. Нам пора, всего доброго.

Разворачивает меня, не дожидаясь ответного прощания. Я неосознанно цепляюсь взглядом за Сергея, будто он последний камень на краю обрыва, отпущу и полечу в черную пропасть.

Мне кажется, что он хмурит брови, но через секунду теряю его из вида. Муж выводит меня из дома и усаживает в машину, которую подогнал водитель к крыльцу.

Я сижу на заднем сидении, внутри я вся дрожу, но снаружи изо всех сил пытаюсь оставаться неподвижной. Я жалею обо всем, что сегодня сказала и сделала. А особенно сильно о том, что пошла с близнецами. Но какой от этого толк? Фарш не провернуть назад.

Мне нужно решить, что делать дальше. Счастливой семейной жизни с Евгением я больше не вижу. Не представляю, как это возможно.

Муж берет мою руку в свою и целует. Спрашивает тихо.

– Ты же помнишь, как сильно я тебя люблю?

– Конечно, – только и могу выдохнуть я.

– Хорошо, – оставляет мою руку у себя на коленях и гладит ее всю дорогу, будто это любимая кошка.

Мы едем в полном молчании, благо дорога не дальняя. Евгений купил для нас дом неподалеку от семейного гнезда, чтобы навещать мать и семью брата, что живут все вместе.

Он встречает нас черными окнами, только на стоянке для машин горят фонари. Строение намного меньше и скромней, чем у брата, и Евгений мечтает перестроить его в более солидный особняк, чтобы не стыдно было пригласить семью в гости и им не приходилось ютиться в тесных комнатах.

Но это его мысли, я считаю, что дом у нас достаточно просторный для нас с мужем и двоих или троих детей.

Считала…

Вновь открывшееся обстоятельство ставит на этих планах очень большой жирный крест.

В короткой дороге я обдумываю так много всего, что уже почти решаюсь раскрыть все карты, как только приедем. Быть может, такая тактика была правильней с самого начала. Сказать ему, что я слышала его и любовницу и отпираться уже бессмысленно.

Факт измены налицо. Это предательство. Это обман и конец нашему счастливому браку.

Точней иллюзии о нем.

Я просто все выскажу ему в лицо. Женя, я все знаю.

Но когда мы выходим из машины и идем в дом, муж хранит необычное молчание, с каждой ступенью вверх по крыльцу мое сердце бьется все быстрее.

В просторной прихожей он не зажигает свет, лишь плотно и тихо закрывает дверь. Освещение с улицы бросает сквозь панорамные окна огромные косые пятна света на полированный паркет. Евгений выглядит пугающе в полумраке.

Я тут же решаю, что лучшая тактика – бегство и перегруппировка. Сейчас я не в силах с ним тягаться, но чувствую нутром, что именно это он хочет сделать.

– Я так устала, пойду приму душ и спать, иначе упаду.

– Постой, – ловит меня за руку и не дает подняться по лестнице в спальню.

Я забываю все слова, что хотела сказать. Они стираются, будто кто-то провел ладонью по доске.

– Что с тобой сегодня происходит? – с неожиданным беспокойством и заботой в голосе спрашивает муж. Я обнимаю себя за плечи.

– Ничего. Все нормально. Я правда хочу спать, пойдем наверх.

– Зачем ты всех обманываешь? Что это за шутки? Ты весь вечер ведешь себя крайне странно, и я начал всерьез о тебе беспокоиться.

– Это… – я судорожно ищу ответ на стенах, потолке, люстре из сверкающих кусочков стекла. – Это не шутки, они и правда заперли меня, – решение пришло быстро, но я почти сразу жалею, потому что вижу, как Женя наклоняет голову набок, – я соврала при них, потому что не хотела скандала. Твоя семья меня не любит, вообще ни в грош не ставит. Ты не можешь этого не видеть, ты же не слепой.

– Нет, не слепой, – он делает шаг ко мне, а мне хочется отодвинуться, но сдерживаюсь. – Но ты соврала мне.

– Я не хотела ссориться со всеми в день рождения твоего брата.

– Ты МЕНЯ обманула, Алиса, – делает ударение на втором слове и еще полшага, – меня. Почему? Мы же всегда были друг с другом честны. Мы договаривались с момента нашей свадьбы, что между нами никогда не будет никакого обмана. – Голос его спокойный, хоть я и понимаю, как он недоволен. – Что мы будем приходить и обсуждать каждую, даже самую незначительную проблему. Сразу же. Никаких тайн. И до этого момента так и было. Ведь было же?

Я закусываю губу. И это он мне говорит. Конечно, было, именно так я и думала. Что наши отношения основаны на искренности и открытости друг перед другом.

Именно так я и считала все эти годы, пока не оказалось, что у него любовница! С которой они давно прячутся по углам!

– Чем я заслужил это? – даже в полутьме я вижу, страдание на его лице, – плохо о тебе заботился? Был неласков? Забыл что-то?

– Но ведь я сказала тебе! Сразу сказала, где я была!

– А потом сказала, что это ложь. Шутка, – он развел руками, – что это за шутка такая? Как я вообще могу тебе теперь верить? Над кем ты шутишь, надо мной?

– Не над тобой, нет, – в голове уже полный кавардак, я не знаю, что ему отвечать, чтобы не сделать хуже.

– Тогда как это понимать? – он повышает голос, – ты ведь не могла быть заперта в библиотеке, там весь вечер сидел мой брат со своими приятелями! Я и сам заходил туда, когда искал тебя.

Черт… ком лжи, который я накатала, кажется, сейчас раздавит меня. Хватит!

Я должна сказать прямо ему в лицо, что знаю о его измене. Пусть он оправдывается, а не я!

А Женя вдруг достает из кармана телефон, и я не сразу понимаю, что он включает его и набирает чей-то номер. Я так близко стою, что слышу гудок, еще один, а затем знакомый голос.

– Алло?

– Сережа? Ты спишь с моей женой?

Глава 6

– Сережа? Ты спишь с моей женой? – задает Женя вопрос, и на той стороне повисает тишина.

По крайней мере, я ничего не слышу, никакого ответа, возмущений или, наоборот, смеха над этой глупой шуткой. А потом муж поднимает на меня глаза и чуть наклоняет голову. В трубке раздается голос, но я не могу разобрать слов, что говорит Сергей.

Тот отвечает что-то длинное, не парой слов, а целые предложения, и выражение лица Жени мне не нравится.

Что он ему говорит?

Правду? Или наоборот, отшучивается? Вдруг он подыгрывает, думая, что все какой-то прикол?

Я совершенно не знаю этого человека и что от него ждать. Этот разговор как лезвие гильотины, вздрагивает над моей шеей, веревка вот-вот оборвется.

– Вот как? – говорит Женя, и это ответ на всю тираду Сергея.

Ничего хорошего он не сказал, вот сволочь. Продолжил свои дебильные шуточки?

Я качаю головой, а муж убирает телефон, разорвав соединение, хотя из трубки все еще был слышен голос.

– Он мне все рассказал, Алиса, – Женя опускает голову и потирает подбородок с аккуратной стриженой щетиной. – Теперь нет смысла отпираться.

– Я не собираюсь это слушать, это уже какой-то бред! – не выдерживаю я и резко разворачиваюсь к лестнице, чтобы подняться в спальню.

Женя хватает меня за руку и резко дергает к себе.

– Он мне все сказал, ты слышала? Он все подтвердил! Что вы спите и уже не в первый раз! – говорит он резко, но все еще не кричит.

– Что? Он врет!

– Сказал, что вы быстро и грязно делали это в туалете! Пока в доме были гости, мимо ходили дети, а я искал тебя повсюду, вы трахались там у раковины!

Я теряю дар речи, такой подлости я не ожидала от Сергея. Это уму непостижимо, зачем ему так врать? Что это за бред?!

– Это неправда! Я с ним не была!

– А он говорит, что была, – Женя держит меня крепко, не давая вырваться.

– Я его даже не знаю! Ты сам нас познакомил, забыл?

– Ты до сих пор пахнешь… – резко вдыхает носом, – воняешь им! На нем твоя помада! Прямо на груди!

– Всего лишь на пуговице, – я отбиваю каждое обвинение, как шарик от пинг-понга. – Я врезалась в него! Он высокий!

– А может, помада есть где-то еще? – допытывается он, ноздри расширяются в гневе, – может, ты мазнула губами, опускаясь вниз?

– Что?! Да как ты…

– Когда вставала перед ним на колени! Поэтому он так смотрел на тебя за столом? Так пожирал взглядом! Хотел еще!

– Женя, ты что?!

– Сосала ему?! – закричал на меня, и это как удар оглушило меня, заставляя судорожно хватать воздух. Толкая за последнюю грань в самый настоящий шок.

– Да как тебе такое в голову пришло?!

– Ты свалила все на детей, что они заперли тебя! Выкручивалась!

– Но они заперли!

– Врала мне в лицо! Путалась, но врала дальше! Так хорошо с ним было? Это того стоило? – каждая фраза летит мне в лицо как пощечина. Еще и еще!

– Я не была с ним! Не спала и не сосала! – мой голос срывается, – я его не знаю!

– А он знает, кому мне верить? Ты снова мне врешь? Сколько можно врать?

– Я не вру! Не вру! – я отталкиваю от себя Женю, меня трясет, сердце сейчас выпрыгнет.

– Врешь! Снова и снова!

– Это ты врешь! – кидаюсь обратно, срываясь в спираль настоящей истерики, – ты мне врешь! Он не говорил такого! Это ты! – бью его по груди, Женя делает шаг назад, но я бью снова, – это ты! Ты трахался! Я все слышала!

– Снова ложь! – кричит в ответ, пытается поймать за руки.

– Ты! Это все ты! Ты изменил мне! – я бью его по щеке ладонью, и муж замирает, дернув головой. Медленно поворачивается, щека краснеет, моя рука горит.

Я понимаю, что натворила.

– Я все слышала! Это ты врешь! И он врет! Твой Сережа врет! – пячусь от него в пустой темный холл, – я не спала с этим уродом, я ударилась в него! Просто врезалась! Когда он вытащил меня из шкафа!

Брови Жени подскакивают вверх.

– Какой бред, Алиса! Что за новый бред?!

– Это не бред! Эти мелкие твари заперли меня в шкафу! – я кричу, срывая голос, – в чертовом шкафу! Там было темно и тесно! Они знали это! Специально меня туда втолкнули! Ненавижу их и тебя ненавижу! – горло сводит и глаза печет. Правда льется из меня фонтаном яда, который меня же и травит.

Женя идет ко мне, поднимая руки.

– Не трогай меня! Я все слышала там! Внутри! – отбиваю одну из рук, которой пытался схватить меня за локоть.

– Это новая ложь?!

– Это правда! Ты трахал ее!

– Кого?

– Ее! Женщину! Возле шкафа, а я была… там! – воспоминание о пережитом ужасе лезет в меня словно черные черви, заполняет мозг новым ужасом. Иррациональным, тягучим, парализующим. – Я была там, а ты с ней!

– Алиса, – Женя надвигается, я пячусь и это безумная погоня улиток.

– Не трогай меня! Предатель!

– Алиса…

– Уйди! Ты трахал ее!

– Девочка моя, – раскрывает руки.

– Ненавижу! – я мечусь в сторону входной двери, не могу быть больше в одном с ним помещении. Слишком ярко я все это слышу и вижу, смешанное со страхом. Отвращение, боль, все рвет меня на части, одновременно тянет в стороны. – Ненавижу, пусти! – вырываюсь, когда он перехватывает меня, руки кольцом сжимаются поверх моих и обездвиживают.

Я пытаюсь вывернуться, кричу.

– Пусти! Пусти! Предатель!

– Алиса! Алиса, хватит! – Женя роняет нас на пол, и я больно бьюсь коленями, но хватка вокруг меня крепка. Он не просто сжимает, он обнимает, тянет к себе.

– Я тебя не прощу, никогда не прощу! – все, что собралось во мне под давлением, лезет наружу.

– Тшш, тшшш… – Женя начинает раскачивать нас, – все хорошо.

– Не хорошо, отпусти меня, я просто уйду! Я ухожу! – пытаюсь неуклюже упираться ему в грудь, но он слишком сильный.

– Никуда ты не уйдешь, – шепчет и качает меня, прижимает головой к своему плечу, – ты просто испугалась, там было так темно, там не хватало воздуха, ты не могла дышать и начала паниковать.

– Нет! Там был ты! Я все знаю, я вас слышала!

– Нет, там было страшно, тебе было плохо, – Женя гладит меня по голове, а мне хочется орать в его плечо, потому что он будто не слышит меня. – Ты видишь? Видишь, что случается, когда говоришь неправду? Надо было сразу все сказать! Сразу сказать правду про то, где ты была. И никому не было бы больно, никого бы не обидели! Я бы не расстроился, Сережа теперь тоже пострадал, зачем ты его впутала? Ты всем сделала так больно!

– Но это не я!

– Ты врала про него, про меня, про себя врала. Надо было сказать сразу, и все было бы хорошо. Я бы тебя понял, – он продолжает меня гладить и качать, будто я маленький ребенок, а я беспомощно дрожу и не могу найти выход из этой карусели безумия. – Я же всегда тебя понимаю. Я бы тебе помог! Тебе было так страшно, девочка моя!

– Пусти меня! – собираю последние силы в кулак и пытаюсь встать, толкаюсь ногами и почти поднимаюсь. Но Женя оказывается сильней и быстрей.

Секунда и это он стоит, а меня поднимает с пола, перехватывая под коленями.

– Нет! Нет! Пусти!

– Тшш, тшш, моя хорошая, – продолжает баюкать меня и идет к лестнице, – идем в кровать, тебе надо успокоиться.

– Мне не надо! Я больше не хочу! Отпусти, я ухожу от тебя! – я тороплюсь, будто сейчас не успею все это сказать. Я только уйти от него хочу и больше ничего.

Но он уже на лестнице и плавно поднимается вверх. Трепыхаюсь.

– Пусти!

– Отпустить? – резко разворачивается уже на середине лестницы и все, что я вижу, это ступени, уходящие круто вниз, будто подо мной нет земли. Только руки Жени, которые сейчас меня отпустят или… бросят. – Отпустить?

Качается он в ту сторону, а я вскрикиваю и рефлекторно вцепляюсь в его шею.

Женя обнимает меня крепче.

– Во-о-т, моя хорошая, – утешает и несет снова вверх, – я всегда рядом, когда тебе страшно. Я всегда рядом.

– Женя, я хочу уйти, – выдавливаю я на входе в спальню.

– Конечно, – соглашается он, но я не верю ничему, не могу сопоставить ласковые слова и то, каким он теперь мне кажется. – Утром, обязательно. Как только отдохнешь и придешь в себя. – Садится на нашу кровать, и я оказываюсь у него на коленях, берет мое лицо за подбородок, а я судорожно вцеплюсь в его запястье.

Не могу ни моргнуть, ни сказать что-то вразумительное. Я не узнаю человека перед собой, как бы ласково и заботливо он не выглядел. А он смотрит с жалостью.