Сердце русалки. Поцелуй Лакшми

Я повернулась и прислонилась пламенеющей скулой к холодной поверхности кожаного дивана. Стало немного легче.

А главаря нафига дразнила? В лицо плевала? И даже когда Стивен пришёл, нужно было вообще бревном прикинуться и ждать спасения, а я снова полезла искать приключения.

В свою защиту могу сказать только то, что я почти всю жизнь была одна. Когда родители умерли, а я осталась с больной бабушкой, пришлось быстро научиться брать ответственность на себя. Я работала с 12 лет, да неофициально, но систематически, плюс учебу никто не отменял и спорт. Так что, пока все выстраивали социальные связи и заводили отношения, я разрывалась между школой, подработкой и секцией. Времени дружить не хватало, да и сверстники были мне не особо интересны. Да, стихийно образовались товарищи, но близкого контакта или какой-то душевности я так и не приобрела. Поэтому глупо было ожидать от меня синдрома принцессы. В критической ситуации я повела себя как стандартная загнанная в угол крыса.

Однако, не думаю, что Стивен примет слезливую историю моей жизни как аргумент. Тихо тикали большие напольные часы, за окном сгущались сумерки, а поскольку сил встать и включить свет не было, в тепле и безопасности меня начало клонить в сон.

Я почти задремала, когда вновь открылся портал впуская Его Ледяное Величество. Тут же вспыхнули светильники на стенах и лампа на столе. Проморгавшись, я почти равнодушно, если не считать того, что внутренности смерзлись от страха, смотрела на злого мага, что приблизился к дивану и остановился, сложив руки на груди.

– Ты хоть осознаешь какой опасности себя подвергла?

– Да, – глупо отрицать очевидное. – Спасибо за спасение.

– Ты даже не представляешь, насколько велико сейчас мое желание придушить тебя. Мало того, что влезла в совершенно безумную авантюру, так еще и Вонга втянула. Рассказать какие планы были у дядюшки Али на тебя?

Хотелось помотать головой и вообще просто сбежать, но…

– Ему пришёл заказ. Те трое милых молодых людей должны были скрутить тебя и притащить на передержку в лавку. Ночью с тобой бы аккуратно пообщались на предмет антиквариата, а утром продали за кругленькую сумму одному господину в личное пользование…

Вот теперь меня проняло. Дрожь прокатилась по телу, я обхватила себя руками, закрываясь от этих ужасных слов. Антиквариат, да, но заказ? Меня хотели продать в рабство? Да бред же! Это же средневековье какое-то, а мой и этот миры цивилизованные, в нем если и воруют людей, то для выкупа, как в детективах.

Нам, конечно, в школе рассказывали, что одно время славянских девушек крали и потоком вывозили в арабские страны, но это…это как-то не реально, как рассказ об Иване Грозном на уроке истории. Вроде и было, но прошло, нас не коснулось и вообще плесенью покрылось. Вот и тут так же. Да что тут, что у нас, время денежной религии, стоит назвать сумму и любая продастся, ну ладно, может не любая, но таких много во все времена! Купи, договорись, пообещай, беспринципные всегда были и будут, но чтобы так?!

Опустила взгляд на свои руки. Посеченные и поцарапанные, с запекшейся из носа кровью, с частично отломанными частично погрызенными ногтями… Трезво оценим себя и вопросов только больше, я худая, да спортивная и даже пресс есть, но очень выпирающий и как по мне не красивый. Я попыталась снизить нагрузку на эту часть своего тела, но с появлением русалочьего хвоста ее стало только больше. Грудь полторашка, кожа на лице обветрилась от морской воды, а нос вообще обгорел и облупился, волосы седые, ноги длинные и были раньше красивые. Да, у ускоренной регенерации есть и свои минусы, раны начали настолько быстро зарастать, что шрамов в итоге осталось очень много, они были не тонкими и белыми, а буграми, выпирающими и не ровными. Это не играло для меня роли, обтягивающие лосины или юбки я не ношу, да и спасибо вообще ходить могу. Но в моем представлении если уж утащить девушку себе в гарем, то какую-нибудь нимфу с нежной кожей и формами Анджелины Джоли, может надо было в шортах гонять, тогда бы пыл неких неизвестных поумерился?

Пребывая в недоумении, я подняла вопросительный взгляд на Стивена, может он шутит? Или издевается?

– Что ты смотришь на меня? Думаешь я сказки тебе рассказываю? Мне не врут и все обстоит ровно так, как я рассказал. Когда доберусь до этого любителя маленьких девочек и пообщаюсь с ним, обязательно расскажу тебе, что и как он планировал с тобой сделать, – показательно равнодушно уведомил меня Стрэндж, хотя у самого желваки на лице заходили.

Затошнило, от мерзости, как помоями облили.

– И? Что? Какого черта ты в это полезла? Зачем нужно было рисковать своей жизнью?

Я перекинула растрепанную косу себе на грудь и принялась усердно перебирать пряди на конце. Взгляд наткнулся на обрывок джута, которым я ее перемотала. Последняя моя резинка утопла, когда я зацепилась волосами за подводный выступ, а купить новую не успела. Зато ответ магу на редкость прост и банален:

– Из-за денег.

– Что, прости?

– Из-за денег, – уже чётче и и громче повторила я, оглядев мужчину, который уже настолько переполнился ядом, что сейчас будет прицельно плеваться в меня, надеюсь смертельную дозу не получу. Но отступать? Я же права!

– Камар-Тадж снабжает тебя всем необходимым, – слова рубленные, как куски льда, Стивен явно сдерживался из последних сил, он сложил руки на груди и рукава его одежды натянулась, будто он смял их пальцами. – Одежду, питание, средства гигиены, у тебя все это есть.

Хотелось рассмеяться ему в лицо, страх и неуверенность испарились сами собой. Он просто не понимал. Всемогущий, драгоценный Стивен Стрэндж. Я медленно поднялась с дивана, встала напротив него, непроизвольно скопировав позу и бесстрашно заглянула в глаза.

–У. Меня. Нет. Ничего! – четко, уверенно, почти по слогам. – Нет документов, нет денег, сдох при переходе телефон. В этом мире я никто, я не могу сходить в больницу или к зубному, зайти в аптеку за тампонами, к которым привыкла. У меня нет возможности приобрести бюстгальтер, который бы подходил мне и был удобен, а не размазывал грудь по позвоночнику. У меня нет дома, нет близких или хотя бы знакомых. Я не могу устроится на работу, чтобы хоть как-то на это заработать, я даже из Камар-Таджа не могу выйти, чтобы хоть нелегально подработать, потому что стала мутантом с комплектом проблем и обязанностей. Я девушка – Стивен Стрэндж, как ты изволил заметить, и у меня есть потребности, которые нет возможности перекрыть.

Мой голос дрожал от еле сдерживаемого ярости, высказывая ему то, что давно накипело, я чувствовала странное удовлетворение, однако сама же все больше и больше распалялась. Ему бы промолчать, но это же Стивен, который всегда и во всем прав.

– Признаю, всего мне не предусмотреть, – он раздраженно побарабанил пальцами по локтю, а потом как рявкнет. – Но почему ты ко мне не пришла с этими вопросами? На кой черт понеслась одна на восточный базар?!

– А как ты себе это представляешь? – заорала в ответ. – «Привет, Стивен, мне бы денежек на шмотки и новенький айфон, не подсобишь?» Ты мне кто? Отец? Брат? Муж?

– Причём тут это? Я несу ответственность за…

– Вот и неси ее за себя! – перебила. – Я взрослый человек, с шестнадцати лет сам за себя отвечающий, и мои проблемы – это только мои проблемы, ты к ним никаким боком не относишься. У тебя дел до хрена, ты посторонний мужчина, который не в восторге от моего существования в целом, так почему, скажи мне, я должна была подходить к тебе и просить, чтобы ты решил мои финансовые трудности?!

Выдохшись, я глубоко и громко дышала, замерев всего в полушаге от мага, который, успокоился так же быстро как и разъярился. У него прямо на лице была написана усиленная мозговая деятельность, однако еще более крупным шрифтом значилось нежелание уступать мне. Как же, в неприятности попала, а шею намылить не получается, потому что в принципе и не так уж сильно виновата. Диалог явно зашёл в тупик, поэтому я молча развернулась и вышла из кабинета, напоследок громко хлопнув дверью.

Да сил моих больше нет, пусть я буду выглядеть тварью неблагодарной, но больше не позволю ему быть уверенным, что он вправе распоряжаться моей жизнью!

Глава 7. И мысли и конверт

Всякому дню подобает своя забота.

Поговорка

За ней захлопнулась дверь, громко и рассерженно. Стивен на мгновение прикрыл глаза, анализируя услышанное и желая окончательно успокоиться, хоть это было не легко.

Понимал ли он, что девочке за сегодня досталось? Да. Знал, что не стоило давить на нее и срываться? Безусловно.

Легко контролировать эмоции, когда происходящее тебя не затрагивает, а только относится к посторонним людям. Однако, все кардинально меняется, стоит обстоятельствам коснуться твоих близких.

Стрэндж прекрасно осознавал свою ответственность за каждого жителя Камар-Таджа и за человечество в целом. Маг был готов положить жизнь на их защиту, но также он видел грань. Грань, за которой начинаются различия. Как круги на воде, эта граница невидимым росчерком окружала его на некотором расстоянии, и внутрь этой воображаемой стены он впускал немногих. Стивен без размышлений мог назвать всего несколько человек, что стали ему близки, такие как Кристин и Вонг, вот за них ему не хотелось отдавать жизнь, за них хотелось рвать противника долго и со вкусом. Но это они, а это – Соня.

Сегодня, смотря на потеющего от ужаса старика в добротном, дорогом халате и лицом милого дедушки, слушая о его планах, мужчина осознал, что маленькая русалка сделала полшага к нему, занесла одну ногу над входом в круг близких. Исповедь старьёвщика была недолгой, но от этого не менее отвратительной. Пытки магическими приёмами не оставляли следов на теле, так что привлечь Верховного к ответственности не могли. К тому же, как дитя урбанизации, Стивену претила мысль о самосуде, даже такой твари как этот Али. В конечном итоге иногда жизнь многим большее наказание, чем смерть.

Милого и честного перекупщика Алибека с безобразной лужей под ним, полубезумного и с седой бородой найдут только под утро, он будет твердить что-то о «Судном дне» и «Вестнике смерти в пламенеющих доспехах», но это не спасёт его от суда. Ведь на центральной площади города, расклеенные на стенах местной мэрии обнаружат интересные документы о нелегальных транзакциях, краже девушек-туристок и поставке их «уважаемым» политическим фигурам многих стран Азии и Европы.

Волна арестов и судебных разбирательств прокатится лавинной по миру, кому-то удастся отмазаться от тюрьмы, кто-то сядет надолго и качественно. Оставшимися в живых найдут не всех девушек и тем ужаснее будет этот скандал.

Стивен узнаёт об этом много позже из новостей, сейчас его волновал только один листок бумаги, в углу которого канцелярской скрепкой была прикреплена стопка фотографий Сони. Девушки, которая пробиралась в его жизнь постепенно, захватывала все новые территории, и могла так же как те несчастные рабыни, быть продана какому-то извращенцу. В новой вспышке гнева, пальцы сжали ненавистный листок, в мгновение ока осыпавшийся горсткой серого пепла. Стрэндж так и не мог решить, что его больше бесит, близость русалки, или тварь попытавшаяся ей навредить.

Беря себя в руки, он глотком осушил бокал с виски, что налитый стоял на столе уже почти сутки. Маг выдохнул и вернулся к делам. Однако, мысль прошмыгнула, чтобы испуганно убежать от злого чародея: «А у нежной белой лилии, оказывается, стальной стебель и ядовитые шипы…»

***

Стыдно стало уже спустя пару коридоров спустя. Стыдно и мерзко. Обхамила, наорала, великая и благородная София Романова. Только фамилия царская, а в остальном свинья неблагодарная!

Я вышла к большой парадной лестнице, той самой, вокруг которой всегда крутился сюжет всех фильмов со Стрэнджем. Она же была первым, что я увидела, когда впервые здесь появилась. Замерев у черных кованых перил глубоко вздохнула, пытаясь окончательно подавить вспышку злости, но отбитый живот вынудил ссутулиться и опереться локтями на полированный поручень. Взгляд уперся в пыльные сбитые кроссовки.

Три месяца, чуть больше или чуть меньше я нахожусь в этом мире? Со счета сбилась, да и где отмечать даты? Не додумалась я взять календарик у Вонга.

Говорят самый ужасный вид психологического насилия – газлайтинг. Когда мучитель пытается исказить реальность в подсознании жертвы. Отрицает существование каких-то воспоминаний, навязывает то, чего нет.

В этом случае можно сходить к психологу, пожаловаться властям, но что делать когда этот маньяк ты сама?

Три месяца. Но мне кажется, что прошедших двадцати лет не было, а есть только Камар-Тадж и океан, русалка под водой и оборванка, пытающаяся выжить на суше. Что мне делать дальше? Почему так сложно двигаться вперед? Я не привыкла сдаваться, но это ощущение хождения по битому стеклу все чаще разъедает волю, шепчет о том, как хорошо в воде. Может и правда уйти в заплыв и больше не возвращаться? В океане безопасно, он укроет, прокормит и успокоит…

Хлопнула дверь где-то в недрах Санктум Санкторум, и я поспешила убраться оттуда, где на меня легко наткнуться.

Спустилась по лестнице и нырнула в боковой проход, что вел к огромным дверям, связанным с Камар-Таджем. Но тихо прошмыгнуть к себе не удалось.

– Иди за мной.

Вонг.

Стыд вновь обжег щеки. Я подставила его, наверняка Стрэндж не поскупился на издевательства, когда узнал правду. Злится что он все рассказал? Шутить изволите, без этого было бы хуже.

– Посмотри на меня.

Мы пришли в небольшой закуток между вездесущими стеллажами, и замерли возле деревянного стола. Погруженная в свои внутренние переживания я совершенно индифферентно реагировала на внешние раздражители. Наверное, не ухвати Вонг меня за запястье, я бы и за ним не пошла. Просьба пробилась в омут темных мыслей и я растерянно подняла взгляд на Мастера. Поняв, что контакт установлен, он молча указал мне на стул и когда так же в тишине я на него села, кивнул и куда-то ушел.

Положив руки на стол, сложила их в замок. Похоже, в перспективе вторая головомойка. Что ж, заслужила… от него заслужила.

В руки вложили знакомый кубок, что только пару недель назад покинул мою гостеприимную комнату, а до этого пить приходилось только из Грааля, правда замаскированного. Пока мужчины окончательно не убедились, что я оправилась от потери крови.

Сейчас же артефакт был в своем первозданном виде и полон синей мутной жидкости.

– Пей, – Вонг неумолим и немногословен. Он итак обычно не слишком разговорчив, но сейчас видимо от злости прямо бьет рекорды.

Не желая спорить, сделала глоток и чуть не выплюнула все обратно, жуткий вкус концентрированных, будто протухших водорослей, заполнил рот и вязким комком скользнул в пищевод. Я попыталась отодвинуть кубок, но мне всучили его обратно, намекая на необходимость выпить до конца. Тоскливо вздохнув, закрыла глаза и постаралась одним махом все проглотить, не смакуя. Помогло мало, отвратительная вонь буквально просочилась в легкие и напрочь забила нос.

– Лучше бы просто наорал, зачем пытать, – откашлявшись, прошептала я. – Убийственная жуть.

– Я не собираюсь на тебя кричать, ты взрослый человек и, надеюсь, сама поняла как эгоистично поступила, заставив нас со Стивеном испытать страх за твою жизнь. Предпочитаю разобраться в первопричине и попытаться исправить ее.

– Не понимаю, – честно призналась я, запивая из Грааля, который будто извиняясь, наполнился до верху прохладной чистой водой.

– Сейчас я наложу на тебя «Переводчик», но ты не скажешь об этом Стивену, я потом сам поставлю его в известность.

После памятного спора в больнице, не раз просила Верховного дать мне это заклинание. Как представитель, теперь не человеческой расы, я могла не только выжить после «Переводчика», но и успешно ассимилировать его у себя в организме, а значит смогу читать и говорить на любом из языков этого, да и вообще любого мира. Когда перенеслась сюда, не задавалась вопросом, почему Стрэндж и остальные меня понимают. Спустя какое-то время, путем несложных экспериментов, я осознала, что мой мозг будто сам транслирует английский в понятные слова, этакий мини справочник засел в голове. Однако, это ни коем образом не распространяется на остальные языки. Читать и распознавать я могу только английский. В принципе и к Алибеку меня занесло только потому, что его вывеску удалось прочитать.

Теперь же все будет намного проще.

– Никто из нас не осознавал, насколько ты беспомощна в этом мире владея всего родным языком. Камар-Тадж сам по себе интернационален, и большинство мастеров за свои долгие десятилетия жизни изучили так много лингвистических основ, что проблем с коммуникацией нет. К тому же магические сигнатуры нашей обители позволяют любому попавшему сюда понимать других. Можно сказать, что все мы – и гости и жители, говорим на одном языке, на языке Камар-Таджа, который меняется с назначением нового Верховного Мага. Так что попади ты сюда пока была жива Древняя, понимала бы во внешнем мире только древний кельтский.

Представила как бегаю по рынку и жестами объясняю, что ищу потомков древней расы для построения диалога. При такое раскладе даже в Катманду загребли бы в психушку. Что ж, мне непозволительно и просто волшебно везет. Не жизнь, а куча роялей за каждым кустом. Осталось натянуть металические трусы с бронелифчиком и бежать спасать мир от Темного Властелина Мордо.

– Это ни к чему… – Вонг щелкнул пальцами и ему прямо в руки прилетел небольшой томик в белой кожаной обложке. Он раскрыл его и устроил на столе перед собой. – Я не читаю твои мысли, просто то, что ты выпила, ослабило природную ментальную защиту. Без этого невозможно использовать заклинание, твой мозг бы его просто не пропустил. А теперь сядь и расслабься, все закончится достаточно быстро.

Все закончится достаточно быстро…почему такая страшная фраза?

Вспыхнули ярко-оранжевым письмена прямо на развороте книги, один за одним они начали слетать со страниц и быстро быстро собираться в большой хоровод между ладоней Вонга. Было так интересно, что я даже про боль в теле забыла и почти с открытым ртом наблюдала за колдовством.

Стоило последнему символу влиться в танец собратьев, маг проговорил несколько фраз на непонятном мне языке. Также по одному руны принялись вылетать из круга и, становясь синими, впиваться под кожу пчелиными укусами. Я зашипела и обхватила голову. Да уж, ощущения не из приятных. Когда последняя раскаленная спица боли воткнулась в мой измученный мозг, поняла почему люди не выживают. В данный момент я даже чувствовала себя больше человеком, чем когда либо.

– Все, – мужчина устало рухнул на соседний стул и тяжело дыша прикрыл глаза. – Через пару часов станет легче. Книги можешь брать любые, только обращайся с ними осторожно. В Камар-Тадже нет запретных знаний. Перед тобой все то, что я нашел про русалок. А сейчас бери Грааль и иди спать. Завтра занесешь его вечером.

Я встала, пошатываясь, и очумело поморгала, пытаясь разогнать туман перед глазами.

– Спасибо, и прости меня пожалуйста. Я поступила эгоистично и необдуманно…

– Ты просто пыталась выжить, мы тоже должны были учесть это. Сюда приходит множество людей, но у всех у них была до Камар-Таджа жизнь, и пусть кто-то из обитателей потерял все и всех, но мир все равно им родной, есть и знакомые и документальные свидетельства, что они существуют, у тебя же этого нет. Мы просто не подумали.

Вонг вздохнул и устроил руки на коленях. Видно было, что заклинание его так же вымотало.

– А как ты… я же только Стрэнджу…

– Иди, и не читай раньше двух часов. Плавать тоже не советую сегодня.

– Спасибо, я пойду?

– Попробуй доверять нам со Стивеном чуть больше.

***

В комнате было темно и тихо. Водрузив кубок на тумбочку, я сгрузила стопку книг на заправленную кровать и рухнула рядом с ними.

Голова кружилась и я смежила веки. По хорошему нужно было встать, помыться, переодеться и обработать синяки, уж что, а лекарства есть, разложить книжки и тогда уже лечь спать, но сил попросту не было. Переваливший на бок, подтянула колени к груди и попыталась отрубиться, но фразы от прошедшего разговора так и крутились в голове. Рабство. Какое страшное слово, а что бы со мной было, узнай похитители о том, что я русалка. Дрожь прокатилась по всему телу, и я натянула на себя свободный край покрывала, в попытке согреться.

Господи, пусть мне приснится обычная человеческая жизнь, хоть на минуту вернуться в безопасное и понятное прошлое…

***

– Ты уже все? – уточнил Вонг, не поднимая взгляда от книги, что лежала перед ним.

– Да, нужно было восстановиться, плавать долго нет настроения, – я промокнула волосы маленьким полотенцем и перекинула его через руку, протянув вторую магу.

Движение мужских пальцев и браслет-маячок на руке лопнул мыльным пузырём из красных брызг.

– Нет смысла обижаться, ты же понимаешь, что поступила самонадеянно и подвергла свою жизнь опасности.

– Давай не будем, хватило вчерашнего, не заставляй меня вновь чувствовать себя сволочью. Лучше смотри, что могу!

Я встряхнула волосами. Вода облачком холодного пара взвилась вокруг моей головы и растворилась в воздухе, оставив волосы совершенно сухими, правда так эффектно как у Локки в сериале не получилось, причёска стала пухом бешеного одуванчика, но лиха беда начало.

– Иногда толика самобичевания тебе не повредит… Твоя сила растёт, молодец, только постарайся в хранилище так больше не делать, излишняя влажность книгам не на пользу. Ты уже пробовала читать?

– Да, утром покопалась в книгах. Давно забытое чувство заполненности мозга, сейчас схожу поем и засяду до ночи, – соломенные лохмы пришлось вновь увлажнить так же, как и высушила, а то я рисковала обломать эти колючки и остаться лысой.

– Ах да, зайди к Стрэнджу, он искал тебя.

– Зачем? – подозрительно уточнила я, напрягшись. Настроение вновь опустилось на пару делений, взбучка еще была свежа в памяти и продолжения не хотелось.

– Как много вопросов, – попытался скрыть ухмылку Вонг, но я заметила. Он вернулся к чтению, с шелестом перевернув страницу. – Верховный Маг не отчитывается передо мной, так что иди и узнай все сама.

***

По лицу Стрэнджа нельзя было ничего прочесть, он с невозмутимым выражением перебирал какие-то древние манускрипты вперемешку со вполне современными документами. Стоило мне войти, как он тут же прервался и откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди. Эти его телодвижения не способствовали психологическому спокойствию, поэтому скорость моего приближения стала обратно пропорциональной степени его нахмуренности. В общем, замерла я где-то в метре от стола, спрятав руки в карманы толстовки. Ну прям нашкодившую ученицу вызвали к директору. Осознание нелепости моих страхов, заставило встряхнуться:

– Вонг сказал, ты меня искал.

Стивен молчал, разглядывая меня, как-будто впервые увидел. Я тоже умолкла, не зная, что говорить. На колени падать и просить прощения за вчерашнее? Такой порыв вряд ли будет оценён по достоинству, как бы за это снова по шее не схлопотать.

С шуршанием открылся ящик большого деревянного стола, из которого так же в тишине Стивен извлёк белый конверт и направился ко мне. Честное слово, я даже попятилась, настолько внушительно и пугающе выглядело его наступление, хоть прячься. Надеюсь там не мое завещание…

Маг остановился на расстоянии вытянутой руки и протянул мне этот конверт. Непонимающе подняла взгляд на Стивена.

– Здесь документы и банковская карта. Я открыл отдельный счёт для тебя, доверенность подпишешь, чтобы я тоже имел к нему доступ. Так же там сим карта и мой старый телефон, он вполне рабочий, просто пол года назад купил себе более новую модель. Приложение с картами и навигатором, мобильный банк и наши местные соцсети я установил. Вонг покажет тебе комнату, в которую ты сможешь складывать все, что посчитаешь нужным достать из моря для продажи. Всеми вопросами сбыта я займусь сам, твоя задача только отлавливать антиквариат. Постарайся не приносить крупные драгоценности, если только не захочешь их носить сама, и то попрошу не таскать бриллианты с кулак размером в городе, здесь хоть целиком завернись. Также не советую что-то очень громоздкое, а то надорвешься перетаскивать. Если будешь находить какие-то артефакты, руками не хватай, возьмёшь из хранилища перчатки, они обезопасят от неожиданных неприятностей. Деньги после продажи поступят на твой счет через доверителя, если решишь что-то выделить в пользу Камар-Таджа, буду признателен. Так… что я еще хотел сказать.

Он задумчиво потер подбородок, а я стояла и с вытянутым лицом смотрела на конверт в его руке. К горлу подкатил противный комок, а в носу предательски защипало.

Никто и никогда, кроме родных, не делал для меня большего. Это, это настолько неожиданно и приятно, как будто мгновенно я перестала в этой вселенной быть одна. Признания в любви? Серенады под окном? Свидания и прочая чушь? Это прекрасно в книгах и мечтах, а вот такая забота, поступки, показывающие истинное лицо человека, они дороже всего на свете. Теперь он может кричать на меня, орать и беситься, но сегодняшний поступок окупает все.