Aкклиматизация

В какой-то момент я подумал, что не следует слишком углубляться в размышления об этом сейчас, ведь завтра предстоял новый рабочий день и лучше бы ещё раз перебрать в чертогах разума информацию по делу.

Ближе к семи часам вечера поочередно вернулись все мои соседи. В итоге, собравшись полным составом, мы решили зарубиться в кооперативном режиме недавно вышедшей RPG, Целестаре, где и я и скоротал свое время до сна.

Глава 7

Утром понедельника я как обычно принял контрастный душ, надел свои черные леггинсы, шорты и майку и отправился на пробежку. Наконец-то снова в компании Петры, у которой изменился график на подработке. Воодушевившись солнечным утром и наличием компании, я, особо не раздумывая, предложил подруге пробежаться до набережной Королевских ботанических садов.

– Что так? Надеюсь, ты хочешь снова столкнуться с тем красавчиком, чтобы познакомить меня с ним? – скорчив невинную моську, сказала Петра.

– У меня не было таких мыслей, – сухо ответил я, – Просто сейчас хорошая погода, у нас есть время туда добежать, а на этой набережной шикарный вид на океан. Да и сами сады приятные. Я бы бегал там, когда есть возможность.

– Ладно-ладно, – подняла руки в примирительном жесте подруга.

В итоге пробежка прошла гладко, без каких-либо непредвиденных событий. На удивление, меня это огорчило. Будто я действительно чего-то ожидал. Вернувшись в кампус, Петра попросила меня:

– Джи Вон, отметь меня на баллистике, пожа-а-а-алуйста. Чего-то спать захотелось, не пойду на первую пару.

– Только что ты была вполне бодра.

– Ну, а теперь нет.

– Ладно. И почему тебя ещё не отчислили?

– Потому что я экстраординарно умна.

– …

В принципе, я и не ожидал другого ответа. На этом мы попрощались и разошлись по общагам.

Как и обещала, Петра пришла ко второй паре. Это было обычное потоковое занятие из общего курса. Мне было скучновато, но моя экстраординарно умная одногруппница была необычно оживленной. Она крутила ручку между пальцами и эмоционально дискутировала на тему объективности норм этики и морали:

– Для меня вопрос об относительности моральных ценностей довольно однозначен. Если мы взглянем на различные культуры и общества, то станет очевидно, что то, что считается одобряемым в одном обществе, может быть совершенно неприемлемым в другом. Например, практики, связанные с обучением, семьей, рождением, смертью и много чем другим, могут сильно отличаться от культуры к культуре. А как менялись эти самые «моральные нормы» в течение времени? В средние века практика публичной казни, порой без суда, считалась абсолютно нормальной и оправданной, в то время как сегодня такие происшествия вызывают шок и возмущение. Более того, даже в рамках одного времени и одного общества, моральные ценности меняются в зависимости от обстоятельств. Например, в ситуации крайнего голода или отсутствия чувства безопасности, когда выживание для конкретного человека становится основной целью, он может прибегать к действиям, которые в других обстоятельствах для него же считались бы неприемлемыми. Думаю, что я не вспомню хотя бы одного универсальный принципа, который мог бы быть применим ко всем людям, обществам и ситуациям.

Незнакомый мне студент возразил Петре:

– Убийство без суда и не по причине самообороны ни в каком случае не будет морально оправданным.

Она даже на долю секунды задумалась, но всё также непреклонно ответила:

– Это очень наивная позиция. Есть множество оправданий для убийства, которые сделают его приемлемым как для отдельных культур, так и для всего общества: военные убийства, религиозные убийства, убийства по политическим и идеологическим причинам, эвтаназия, превентивное убийство в целях предотвращения более серьезных последствий, типа терактов. Даже убийства из мести для кого-то могут быть приемлемыми. Это то, что приходит в голову сразу. Но уверена, если подумать, можно что-то ещё накопать.

На какое-то время аудитория погрузилась в тишину. Я в этот момент подумал о истории нашего мира. Пожалуй, Петра права: если бы убийство невинных людей для всех было бы одинаково неприемлемо, мы бы сейчас жили в абсолютно других реалиях.

– Отличные дебаты, – раздался довольный голос преподавателя, – Я отметил всех участников. На этом завершим занятие. К следующей неделе подготовьте эссе на тему «Моральные стандарты и моральные дилеммы современного общества». Можете быть свободны.

По дороге в столовую я задумчиво сказал Петре:

– Честно говоря, я до сих пор не понимаю, зачем нам нужна философия. Конечно, я буду учить всё, что необходимо для получения диплома. Но почему философия – обязательный предмет? Да ещё и в таком объёме. Лучше бы я потратил это время на изучение тонкостей законодательства, приобретение практических навыков и боевую подготовку.

– О-о-о, Джи Вончик, – протянула Петра и обняла меня за плечо, – Так странно, что даже после сегодняшней пары ты это не понял.

– Ммм? – вопросительно промычал я, повернувшись к подруге.

– Философия дает более глубокое понимание основ права и морали. В будущем нам будет проще уловить различные этические аспекты правоохранительной деятельности, – ответила Петра жестикулируя свободной рукой.

– Все равно не понимаю. У нас есть специальные предметы, которые занимаются именно этим. Зачем ещё и философия?

– Философия помогает нам не только понять, как работает право и правоохранительные органы, но и задаваться вопросами о справедливости законов и мотивации преступников. Вот, например, сегодня были дебаты. Ты хоть и не участвовал, но слышал две разные точки зрения от нескольких человек. По идее периодическое нахождение в среде такой полемики, должно помогать нам расширить взгляд на мир и развивать критическое мышление, – Петра договорила и отпустила моё плечо.

– Забавно, что ты защищаешь этот предмет, при том, что обычно спишь на нём, – усмехнулся я.

– Ну… У меня уже достаточно широкий взгляд на мир и неплохое критическое мышление, – серьёзно ответила Петра.

– Точно, как я мог задать столь невежественный вопрос, – преувеличенно вежливо заключил я, и театрально поклонился подруге.

Обед прошёл непринужденно. Следующие две пары криминалистики тоже пролетели для меня довольно быстро, так как было очень интересно: разобрали тему идентификации следов крови, волос, других биологических материалов и перешли к форензической антропологии, которую будем изучать ближайшие недели. После занятий я собирался сразу бежать на работу, но меня позвал Дмитрий. Я попрощался с Петрой и подошел к научнику.

– Джи Вон, как тебе первая рабочая неделя?

– Неплохо. Пока я работаю чисто над ознакомлением с текущими делами, но это тоже интересно. Всего за несколько дней уже столько раз думал о том, насколько же полезный Ваш предмет.

Дмитрий спокойно улыбнулся.

– Рад, что хоть для кого-то я оказался полезен. У тебя всё в порядке? Как тебя принял коллектив?

– Ничего необычного. Есть коллеги общительные, есть – не очень.

– А… Александр? Твоим напарником стал он? – голос Дмитрия стал более тихим и сдержанным.

– Да, – коротко ответил я, в надежде быстрее закрыть тему. В итоге несколько секунд мы просто молчали. Не выдержав этого вакуума, я продолжил:

– Он строг со мной и требователен. Думаю, если я не завалю стажировку, то буду в хороших руках.

– Да-да, конечно, – очнувшись от своих мыслей, ответил преподаватель, – Тем не менее ещё раз прошу: будь осторожен. В последнее время между людьми и сверхлюдьми оттепель, но как показывает история, общество циклично. Мне не даёт покоя способ убийства Матвея. Пока он был один, разделившись с Александром для подомового обхода, на него напали и ударили в слабое место. Может быть, у меня профдеформация, но мне кажется, что выбранный способ убийства связан с его способностями. От обычного ножевого или пулевого ранения он вряд ли бы погиб, но это была атака в глаз. Если я прав, то его убил не случайный подонок, а кто-то, кто был с ним знаком. Просто подумай об этом. Если будет возможность, ознакомься с материалами дела.

– Хорошо, Дмитрий, – подавленно ответил я.

– Беги, больше не смею тебя пугать и задерживать.

– Благодарю за наставления. До свидания.

Дмитрий кивнул. Я развернулся и пошёл к выходу.

Выйдя из аудитории, я отправился в штаб. По дороге размышлял о словах научного руководителя. В принципе, он может быть и прав, раньше я никогда не думал о смерти Матвея под этим углом. Но всё же мне кажется, что это очень эмоциональная и натянутая версия. Убийца мог быть не знаком с Матвеем, а действовать по наводке. Также он мог, в принципе, не знать, что Матвей сверхчеловек или же какие у него способности – просто решил, что убьёт наверняка, ударив в глаз. Но, пожалуй, всё же есть смысл взглянуть на дело. Насколько я знаю, оно не раскрыто. По новостям рассказывали, что ДПУС рассматривал причастность этого убийства к делу, которое они тогда расследовали. В итоге то дело закрыли, но не было ни одного прямого доказательства, что банда виновных причастна к убийству Матвея. Хотя, если оно ещё открыто, почему мне не дали с ним ознакомиться?

Зайдя в здание штаба, я подошел к Марии за формой. Как девушка и обещала, комплекты были уже готовы. Она рассказала, что их изготовили специально под мои нужды из жаропрочной и влагоотталкивающей ткани, а также проинструктировала, что один набор одежды я могу взять домой, а ещё два должны храниться в шкафчике рядом с арсеналом.

– Парадную форму пошьём ближе к окончанию стажировки.

– Понял. Спасибо!

Я сразу последовал инструкции и, сложив третий комплект в сумку, два остальных отнёс в свой шкафчик.

Поднявшись на второй этаж, я заглянул в лабораторию, чтобы поздравить Карла с прошедшим днём рождения. Осчастливленный фактом, что для меня оставили кусочек торта, я вернулся в опенспейс и подошёл к своему месту. Взгляд привлекли сидящие рядом сестра и Киммо. Джи У пристально рассматривала что-то на экране напарника, в то время как Киммо, не отвлекаясь на свои действия, достал из тумбочки злаковый батончик и принялся его уплетать, отрешённо поглядывая на открытые файлы. Я подошёл поздороваться и обратил внимание, что гора обёрток от снеков буквально валится через край мусорки.

Уже намереваясь вернуться на своё рабочее место, я вспомнил канючащее лицо Александра, недовольного моим якобы «игнором», и через плечо взглянул на дверь его кабинета. Она была открыта. Я глубоко вдохнул, развернулся на пятках и уверенно зашагал вперёд. Аккуратно нырнув в дверной проём, я увидел Александра, сидящего полубоком ко мне и сосредоточенно изучающего что-то на экране.

– Добрый день.

– Добрый день, Джи Вон. Уже изучил то, о чём вчера говорил? Готов к обсуждению?

– Нет. Я только что пришёл, – ответил я немного растерянно.

Александр оторвал взгляд от монитора, перевёл его сначала на меня, потом посмотрел на электронные часы на его столе. Уголки его губ слегка приподнялись, и он спокойно сказал:

– То есть ты пришёл к выводу, что со мной стоит здороваться сразу, как приходишь?

Меня смутил такой прямой вопрос. Не то, чтобы меня легко смутить, но я быстро вспомнил, что на прошлой неделе я действительно практически не здоровался со своим руководителем. А он, оказывается, злопамятный.

– Это было не специально. Просто обычно, когда я прихожу, у Вас дверь закрыта.

– Да, конечно. Ты прав, его лицо снова стало безучастным, – Тогда иди, быстрее смотри, что хотел. Жду тебя через час.

– Так точно, – я уже начал разворачиваться, чтобы уйти, когда услышал:

– Джи Вон.

– Да?

– В коллективе можно общаться неформально. Со всеми ребятами из отряда. Так проще.

– Понял.

Запустив компьютер, я сразу залез в папку с фотографиями омытого третьего тела. Раны на трупе женщины были более скученными, чем на теле первого юноши, так что я понадеялся, что всё-таки смогу разглядеть какие-то нехарактерные или отличающиеся повреждения, на которые не обратил внимания на прошлой неделе. Также я открыл фотографию четвёртой жертвы, где заметил царапины на голени, чтобы сравнивать отметины, если получится их найти.

В итоге, спустя двадцать минут поиска, я нашёл что искал. Есть!

Самым сложным было найти хоть какие-то похожие повреждения на первом теле, так как изначально это было похоже на поиск иголки в стоге сена. Но когда знаешь, что искать, и на что обращать внимание, тебя определённо ждет успех, если остались хоть какие-то следы. Так что, спустя полчаса, искомые отметины обнаружились и на теле Хенрика. Но несмотря на то, что я был доволен своей наблюдательностью, результаты моего поиска меня отнюдь не порадовали.

Второе тело, которое отличалось от остальных, я оставил напоследок. В итоге, как и ожидал, ничего не нашёл. Я не стал разглядывать его фотографии больше пяти минут, поскольку на теле, очевидно, не было повреждений помимо пулевого отверстия.

Глава 8

Закончив своё исследование, я распечатал несколько фотографий и сразу отправился с ними к Александру. Зайдя к нему в кабинет, я застал его в той же позе, что и в прошлый раз. Но на этот раз он не дожидался, пока я начну говорить: сразу посмотрел на меня, сказал закрыть дверь и пригласил жестом на кресло, стоящее напротив него. Не успел я присесть, как услышал голос, на первых словах отдающий хрипотцой из-за продолжительного молчания:

– Ну, рассказывай обо всем, что смог узнать по текущим делам.

Когда я подошёл ближе, то почувствовал приятный аромат свежести, витающий вокруг начальника. Если быть точным, я бы даже сказал, что это запах прохладного утреннего тумана. Успокаивающий, приводящий мысли в порядок. Погрузившись в эту атмосферу, я задумчиво заговорил:

– Я бы сразу хотел отметить апрельский труп: он явно выделяется среди остальных. Осмелюсь предположить, что на самом деле Примо либо уже закрыли это дело, либо мы находимся на этапе обнаружения и захвата. Громкое дело. Помню, как лились новости, об этом, когда всё случилось. Жертва – человек, региональный политик. Не слишком титулованный, но, похоже, достаточно влиятельный и принципиальный, чтобы получить пулю в висок из модернизированной М200. Работал наёмник, думаю, бывший военный. Учитывая все данные, которые мне удалось проанализировать, я пришёл к выводу, что заказчик – кто-то из верхушки Саузерн КроссДифенс Солюшнз. Оттуда и контакты с сомнительными отставными военными. Также могу сделать вывод, что мотив убийства связан с интересами компании в сфере взаимодействия со сверхлюдьми: политик курировал несколько повесток по этому вопросу, да и дело в итоге попало в Примо, что лишний раз это доказывает.

Изложив свою первую догадку, я замолчал. Александр только сделал плавный жест кистью, предлагая мне продолжить. Хм, его ладонь такая крупная, но при этом так элегантно двигается…

– Поскольку я сразу отделил это дело от трёх других, дальше буду называть февральское происшествие первым, июньское – вторым, а сентябрьское – третьим.

– Как будет удобно, – без особой вовлечённости ответил начальник.

– Первое убийство произошло в феврале этого года. Хенрик Ларсен – юноша зоокинетик, двадцать лет, студент-ветеринар, родители мигрировали из Дании. Тело было обнаружено фермером на поле, где пролежало более двух суток, привязанное к колесу от телеги. Причиной смерти стал травматический шок. На теле многочисленные следы травм, все крупные кости сломаны, много открытых переломов. Убийца вырубил парня ударом в челюсть и с ещё живой, но уже обездвиженной жертвой приехал на место преступления. У фермера, который нашёл тело, алиби. Так как все родные и знакомые знали Хенрика как милого и жизнерадостного, мотива для его убийства тоже не нашлось. Ноль подозреваемых. Транспортное средство не установлено. Подозрительных цифровых следов не обнаружено. До Примо дело вела полиция, поскольку у Хенрика не было с собой документов и потребовалось некоторое время на его опознание, а после его опознания по каким-то причинам они решили не передавать дело в ДПУС.

Не заметив какой-либо реакции от Александра, я продолжил:

– Второе убийство. Июнь этого года. Аша Мехта – женщина со способностью через прикосновение вызывать сексуальное возбуждение, тридцать два года, успешный менеджер по продажам в крупной сети интим-магазинов «Секретный сад». Мигрировала из Индии с семьёй будучи ребенком. Тело жертвы было обнаружено в её квартире полицией, после поступившего от соседей вызова относительно характерного запаха. Причина смерти – обширная кровопотеря. Женщина лежала на постели, внизу её живота была огромная дыра, которую прогрызли крысы. Вокруг раны также остались ожоги. На руках и ногах следы связывания, но верёвки на месте преступления не было. Скорее всего жертва либо знала убийцу, либо убийца вызывал доверие, поскольку следов взлома обнаружено не было, его пустили в дом добровольно. Между встречей Аши с убийцей и её смертью прошло не больше двух часов – это видно по следу от нокаутирующего удара, такого же, как и на первом трупе, но более бледного. На записях стационарных камер во дворе и на полученных записях с видеорегистраторов убийца не засветился. Одна из версий криминалистов, что он попал в подъезд через общее чердачное помещение, то есть не заходил непосредственно в подъезд, где находится квартира жертвы. В объективы попали несколько человек, которых не удалось опознать, но предположить, кто из них убийца – сложно. Те, кого опознали, в основном – жильцы дома или гости, которым подтвердили алиби. Есть потенциальный подозреваемый без алиби, Мей Чен – один из отшитых ухажёров, приходил к жертве в день её гибели. Но по нему пока нет прямых доказательств, да и пересечений с другими делами тоже нет. Так что официально он пока в статусе свидетеля. Дело полиция сразу передала Примо, так как соседи быстро сообщили, что Аша – сверхчеловек, к тому же, довольно состоятельный и медийный, блогер. После этого в полицию поступил твой запрос на другие дела с изувеченными трупами сверхлюдей. В итоге всё пришло к тому, что было поднято и передано в Примо дело Хенрика.

Снова тишина в ответ.

– Ну, и третье убийство. Чуть больше недели назад. Ахмед Али – мужчина со способностью улучшенной регенерации, сорок четыре года, проектный управляющий одной из топовых девелоперских компаний. Мигрировал из Эмиратов уже будучи студентом. В отличии от предыдущих двух жертв успел обзавестись семьёй: у него осталась вдова и двое детей. Жена – человек без сверхспособностей, у старшей дочери способность к адаптивной регенерации, у сына – такая же способность как у отца, но эволюционировшая, более быстрая. Тело Ахмеда было обнаружено на замороженной стройке, которая пару месяцев назад перешла в управление компании, в которой он работал. Последние полтора месяца Ахмед приезжал из Ньюкасла на стройку еженедельно, чтобы наметить план работ и уладить бюрократические вопросы. Когда-то он приезжал с командой, когда-то один. В этот раз он приехал в одиночестве. В пятницу поздно вечером он должен был вернуться, но супруга его не дождалась. Когда убитый не вернулся в субботу и не вышел на связь, жена связалась с его работодателем, который отправил другого сотрудника на поиски. Он и нашёл вечером в воскресенье на четвертом этаже объекта мёртвого Ахмеда, подвешенного за руки и ноги на потолочные балки. Через тело насквозь проросли стебли бамбука. Хайди установила, что он погиб утром в субботу. Учитывая скорость роста этого вида бамбука, Ахмед мучился несколько часов, но из-за того, что его рот, как и у остальных жертв, был заклеен, никто в округе не слышал криков. Причина смерти всё та же: жертва истекла кровью из-за сквозного ранения печени и других органов. При этом из-за повышенной регенерации кровотечение было внутренним, так как кожный покров буквально срастался с растением, не давая крови покидать тело. Камер на территории объекта ещё нет, поскольку поставщик оборудования проштрафился со сроками. Так что убийцу снова не поймал ни один объектив. До кучи – на этот раз не понятно, как убийца обездвижил жертву: на теле на первый взгляд не осталось повреждений, кроме смертельных, и следов каких-либо веществ тоже обнаружить не смогли. Материала на анализ было много: и окурки, и обрывки одежды, и волосы. Все отпечатки пальцев и потожировые прогнали через базу, но поскольку фактически это заброшка, было довольно много следов бездомных и детей, которые просто там зависали. Плюс сам Ахмед и его коллеги. Поэтому снова никаких реальных зацепок. Хотя несколько коллег убитого взяли в разработку, пока не вижу более-менее сильных версий. Также есть девятнадцать качественных слепков с отпечатков подошв от тридцать четвертого до сорок шестого размеров. Возможно, какой-то из них может принадлежать убийце, но без подозреваемых они ничего не дают.

Я закончил эту часть своего рассказа и хотел продолжить его дальше, но не успел, поскольку Александр холодно заметил:

– Вижу, что ты неплохо изучил материалы дела. Даже могу тебя похвалить относительно выводов по апрельскому телу. Тут ты прав: дело уже раскрыли, заказчик под следствием, киллер застрелился при задержании. Но всё же хотелось бы, чтобы гений, которого отобрали сразу в Примо, минуя Терцо и Секондо, предложил какие-то стоящие выводы, а не пересказывал то, что прочитал. Или ты просто бахвалился перед Дэвисом, что увидел что-то необычное?

Гадёныш. Вдох, выдох…

– У меня есть несколько мыслей. Во-первых, что очевидно, у этих трех жертв есть общий признак – все они сверхлюди. Разный возраст, пол, статус, занятость, даже город проживания последней жертвы отличается.

– Браво, – довольно язвительно ответил Александр, перебивая.

Пошёл ты. Сказал же, что несколько мыслей, а ты даже договорить не даёшь, индюк. Как же непрофессионально… Я медленно втянул носом воздух, беззвучно выдохнул и продолжил:

– Способы убийств. Люди буквально замучены до смерти. Все разными методами. Но это не просто бессмысленные изощренные истязания. Все эти пытки имеют историю: их применяли как инструменты допроса или исполнения судебного наказания. Средневековые пытки крысиной клеткой и колесование, родом из Азии и Европы, а также более древняя китайская пытка бамбуком. В совокупности с тем, что за три зверских убийства, тяжелых в исполнении, у нас нет ни одной нормальной зацепки, я бы рискнул предположить, что за ними может стоять один человек. Убийца с широким кругозором и интеллектом выше среднего. Он эрудирован, хорош в планировании и подготовке. Возможно, выбирая такие способы убийств, он хочет что-то сказать кому-то. Миру или нам. Помимо этого, я думаю, что это кто-то сильный физически. Мужчина-человек, либо военный или сверхчеловек любого пола и возраста с повышенными физическими параметрами. Хотя может работать и группа лиц, но это более рискованно с точки зрения сокрытия улик. Да и найти компашку психопатов-единомышленников – задачка со звёздочкой. Пока не стал бы на этом зацикливаться, но, всё же стоит иметь в виду, что первому встречному может быть не под силу подвесить на стройке взрослого мужчину или утащить юношу вглубь поля и с пристрастием пытать его там.

Я замолчал, ожидая очередную колкость, но услышал:

– Это уже похоже на размышления оперативника уровня Примо. Однако, версия про серийника хоть и хорошая, но хлипкая, поскольку за ней стоит только неподкрепленное предположение о том, что в огромном городе не найдется трёх умных садистов, которые в течение нескольких месяцев независимо друг от друга порешат трёх людей.

Я начал спокойно отвечать, не отражая на лице удивления из-за проскользнувшей похвалы:

– Для начала я бы отметил, что для меня всё выглядит так, будто убийца использует одно орудие убийства, не фактически, но концептуально – пытки, которые когда-то были частью системы правосудия. Помимо этого, я бы отнёс к фактам, которые нужно учитывать, одинаковые способы нокаутировать первых двух жертв. А ещё…, – я запнулся, подбирая слова, – Я нашел его подпись. Нет. Метки.

Александр молча смотрел на меня. Было видно, что он ждёт, что я скажу дальше. Он больше не смеялся надо мной. Выкуси, умник.

– Собственно, это то, о чём я вчера упоминал. В пятницу я увидел странные царапины на правой голени Ахмеда, – наконец-то я выложил на стол первую фотографию, – И задумался, откуда они там у сверха с ускоренной регенерацией. Определённо они получены посмертно. Затем попытался найти похожие отметины у первых двух жертв, но не смог: на их голенях не было ничего подобного, как и на других чистых участках тел. Так что сегодня я рассмотрел подробнее более израненные участки. И нашёл. У Хенрика на правом предплечье у места открытого перелома. У Аши в боковой области живота, тоже справа. Я выложил перед начальником ещё две фотографии.

– И что ты думаешь по этому поводу? – раздался голос, который уже не отдавал пренебрежением, как недавно.

– Я думаю, это что-то типа засечек. Нумерация жертв. По логике совпадает с порядком, в котором были найдены тела. Но, если я прав, то это плохо. Потому что я вижу цифры три, пять и семь. Либо он почему-то начал отсчёт с тройки и нумерует их только нечётными числами, либо есть жертвы, о которых мы не знаем.