Полная версия
Дмитрий Савченко
Тени трясины
Тени трясины
Мужчина в строгом костюме принес очередную кипу бумаг и положил на стол перед Василием. Тучный человечек робко посмотрел исподлобья, поправил очки, негромко вздохнул и принялся вчитываться в новую пачку макулатуры. Он старался читать внимательно, но сильно нервничал, поэтому забывал то, о чём прочитал, сразу же, как взгляд его падал на следующую строку. Трое важных людей, сидевших перед ним, только усугубляли положение. Они всматривались в него, казалось, что даже не моргали, и ждали. Не было ни единого замечания с их стороны, что он не слишком-то и торопится, но он как будто чувствовал негодование на их абсолютно бесстрастных лицах. Капелька пота прокатилась по его виску, завернула на щеку и в беззвучном хлопке десантировалась на безупречно белый лист бумаги, заполненный морем печатных букв. Василий вздрогнул, но никто не обратил на это внимания. Он снова громко вздохнул и продолжил читать бесконечные условия договора, он пытался вникнуть в каждый пункт. Он уже здесь несколько часов – осталось не так долго.
Чуть менее чем через час он наконец закончил и поставил свою последнюю подпись напротив своей фамилии: Пронин. Трое важных людей забрали бумаги и поспешно покинули кабинет. Тут же появился другой человек.
– Василий Андреевич, поздравляю! – громко произнес невысокий мужчина с седыми висками, сверкая улыбкой и протягивая руку. – Помните меня? Меня зовут Павел Александрович.
– С-с-спасибо, – неуверенно ответил Василий, кивнул, подтверждая, что помнит собеседника (данный индивидуум был приглашённым гостем на вручении дипломов в институте), и пожал протянутую руку. Ему было непривычно этакое величание: он полгода как закончил Институт и не мог припомнить, чтобы к нему хоть раз в жизни обращались по отчеству, – можно просто Вася.
– Да что вы, Василий Андреевич! Теперь вы часть крупного проекта, у вас впереди большое будущее.
– Но я ведь буду просто оператором видеонаблюдения, что не совсем по моей специальности…– подметил он, рассеяно вглядываясь в рыжий волос, оставшийся от него на столе.
– Тут важно не что, а где, Василий Андреевич! Вы же понимаете, что вы идеальный кандидат.
– Кандидат на оператора видеонаблюдения?
– Что же вы так приуныли! Совершенно не стоит. Вы идеальный кандидат на Объект! Не многие могут пройти требуемый психологический тест. Вы единственный из своей группы справились.
– Я… – он замялся, снова поправил очки, руки у него дрожали. – Не совсем понимаю, о чём вы. Это был совершенно обычный психологический тест. Он не может быть пройденным или проваленным.
– Ох, Василий Андреевич, именно он показал нам, что вы тот тип личности, который нам нужен. Вам всё объяснят на Объекте. Вы же подписали все документы о секретности?
Василий кивнул.
– Вот и славненько!
Василий не разделял энтузиазма собеседника. Всё, что ему сейчас было нужно, это уехать как можно дальше, отдалиться от своей прошлой жизни, больше ему ничего не хотелось. От родителей, заставивших поступить на нежеланный факультет, от приятелей, что вечно издевались над ним, от невесты… От бывшей невесты, которая ушла от него из-за того, что полгода он не мог найти своего места в этой жизни. Тоска съедала его изнутри. Казалось, что он хотел сбежать от самой жизни. И тут ему приходит это письмо. Сначала он подумал, что это чья-то шутка. Но уточнив в университете у знакомых преподавателей, что это действительно государственное приглашение, он в конечном итоге его принял.
– Василий Андреевич! – собеседник вдруг вырвал его из минутного забвения. – У меня только один вопрос. Как вы переносите полёты?
– П-п-полёты? – удивился Василий. – Отлично, а что?
***
– Эй, малой, даже не вздумай заблевать вертушку! – крикнул человек с автоматом, когда они летели над бесконечными просторами тайги.
Василий в ответ поднял ладонь, пытаясь пояснить, что всё в норме, но по нему было видно, что это далеко от правды. После многочасового перелёта на самолёте он был бесконечно рад снова очутиться на земле, но теперь он снова в воздухе и снова близок к тому, что его вывернет наизнанку. К счастью, поесть он не успел, да и не был в состоянии это сделать, иначе бы еда уже ринулась наружу. Военный же, убедившись, что его ботинки не рискуют погрузиться во внутренний мир другого пассажира, ухмыльнулся и, постучав по борту вертолета, громко прокричал, чтобы пилот пошевеливался.
На месте они были через пару часов. Незадачливый пассажир готов был целовать землю при приземлении. Он с радостью сошёл с транспорта и наслаждался каждым шагом по земной тверди.
– Кто Василий? – без улыбки и без особого дружелюбия обратился к прибывшим один из людей, подошедших к вертолётной площадке. Он был очень высоким и худым.
Молодой человек, казалось, не обратил внимания на вопрос, он продолжал смотреть на свои ноги, утвердившиеся на земле.
– Василий Пронин, – не меняя тона, повторил мужчина. – Голос был холодным, как и выражение его лица.
– А?! Да! Я! – вдруг очнулся страдалец, наконец обратив внимание на встречающего. – Простите, пожалуйста.
– Я буду вашим сопровождающим сегодня, прошу следовать за мной.
Василий немного удивился, что сопровождающий даже не представился, но кивнул и подчинился указанию.
Наконец-то ему стало легче, неприятные последствия полёта его начали отпускать, и теперь он уже смог осмотреться. Вокруг него была огромная огороженная территория, в центре которой красовался огромный кратер, уходящий глубоко вниз.
– Когда-то здесь добывали полезные ископаемые, – пояснил сопровождающий, заметив заинтересованный взгляд Василия, – пока не открыли Объект.
Парень шел, продолжая с любопытством осматриваясь по сторонам. Здесь было немало армейских палаточных казарм, множество военных. Вдоль забора каждые метров тридцать были сторожевые вышки, по периметру патрулировали вооружённые люди. Сопровождающий заметил и этот любопытный взгляд, но промолчал.
Одолев около сотни метров неровной грязной дороги, они приблизились к карьеру. Там их ждал болотного цвета старенький Уазик, в который по приглашению сопровождающего Василий приземлился. Трясясь, они двинулись по ухабистому серпантину вниз. Автомобиль покачивало, сидевший с правого края Василий через окно наблюдал тёмную бездну, уходящую казалось в никуда. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул.
Через какое-то время они достигли самого дна. К удивлению парня, после полевых условий наверху и довольно неприятного спуска, здесь всё было оборудовано куда как лучше. Их встретили большие железные ворота, за которыми тянулся длинный хорошо освещённый белым светом коридор с бетонными стенами. Других людей здесь не было. Сопровождающий безмолвно дал знак, чтобы Василий последовал за ним, и пошёл вперед. Коридор хоть и был широким, но по какой-то причине вызывал чувство замкнутого пространства. В самом конце находилась ещё одна дверь, за которой оказался огромный лифт. Это была крупная платформа без стен и потолка, и как только двое пассажиров двинулись вниз, источник света начал отдаляться, угрюмо демонстрируя, насколько глубоко они спускаются.
– Надеюсь, вы не боитесь темноты, – отстранённо сказал сопровождающий, когда от светового окна наверху осталась лишь маленькая точка.
– Темноты нет, – пожал плечами парень, затем посмотрел сквозь решётчатый пол в беспроглядную тьму, – а вот высоты немного.
Наконец и снизу замаячили огоньки. Василию стало легче. Они на месте. Здесь уже никаких дверей не было, они сразу очутились в большом помещении с тремя коридорами, ведущими в разные стороны. Никого не было видно, хотя откуда-то из глубины комплекса доносились голоса.
– А где весь персонал? – спросил Василий.
– На рабочих местах, – даже не глядя на него, ответил сопровождающий, – незачем караулить лифт, здесь не часто бывают гости. Тем более при такой острой нехватке кадров.
«Никакой охраны у лифта», – мысленно отметил Василий.
– Пройдёмте, представлю вас Шефу, – сопровождающий повернул налево и последовал вперёд по коридору, на стене висела табличка с указателем: «Блок Г, Блок Д». Здесь всё было так же стерильно, как и наверху перед лифтом. Лампы дневного света, голые стены, тишина, изредка нарушаемая далёкими голосами или гудением труб. Они шли – и каждый шаг отдавался эхом. Василий подмечал, что камеры наблюдения находились в каждом холле, если это можно было так назвать, и в каждом коридоре. Они дошли до развилки и повернули в сторону блока «Г». Ещё через минуту они оказались перед дверью с табличкой «Начальник объекта №7 Б.Ю. Штормов», в которую сопровождающий аккуратно постучал. Когда наконец голос по ту сторону двери разрешил войти, сопровождающий дал знак Василию, чтобы тот вошёл, сам же он остался стоять на месте.
Когда парень оказался внутри, он был несколько обескуражен: после неуютных, безжизненных, лишённых интерьерных деталей коридоров, он оказался словно в кабинете директора школы. Тёмный огромный письменный стол из массива дерева, множество шкафов с документами, явно дорогой бордовый ковёр на полу. Стены украшала пара вычурных картин, между ними стояла ярко освещённая витрина. Внутри неё красовались какие-то награды, но рассмотреть их толком Василий не успел.
– Пронин? – спросил Штормов, не отрываясь от каких-то бумажек.
– Я! – чётко ответил Василий.
Штормов поднял на него взгляд после такого вышколенного ответа, затем снова опустил и несколько секунд что-то листал.
– Нашёл, – сказал он наконец, вытянув несколько листков, сцепленных скрепкой. – Пронин Василий Андреевич, – прочитал он досье, присмотрелся к чёрно-белой фотографии, а затем окинул взглядом парня, – вес сбросил, я смотрю, – усмехнулся он.
– Так точно, – выпалил молодой человек.
– Какой-то ты нервный. Я учёный, а не военный. Ладно, зовут меня Борис Юрьевич, садись.
Парень послушно опустился в кожаное кресло напротив стола. Он чувствовал, как колотилось его сердце.
Штормов листал досье, на лице его читалось некоторое разочарование, которое с переворотом каждой страницы становилось всё отчётливее, он бубнил что-то про себя, очень похожее на фразы «ну кадрами меня никогда не баловали» и «снова зелёный умник без реального опыта».
– Слушай, Василий, – начал он, закончив с документами, – я знаю, что ты сейчас начнёшь нудить, что ты высококвалифицированный кадр и не готов заниматься …
– Нет, нет, что вы! – перебил его Василий. – Я безумно рад оказаться здесь для выполнения любых обязанностей.
Штормов с удивлением посмотрел на него.
– Что-ж, это хорошо, – он улыбнулся, но с некоторым недоверием, – я рад, когда мои люди понимают, где находятся. Наше бремя продвигать науку за пределы её горизонта, мы апогей человеческого научного развития.
– Готов внести любой вклад в это дело, – неуверенно пролепетал Василий, неловко улыбаясь.
– Ладно, не подхалимствуй, здесь таких хватает, – начальник посмотрел строго. – Раз ты здесь, ты часть команды. Мы делаем великие дела, я уверен, в будущем о нас напишут в учебниках истории. То, чём я…– он кашлянул, – кхм, мы занимаемся, изменит мир. Я многое даю, но и многое требую, знай это. А теперь свободен.
Василий в лёгком недоумении поднялся и через пару секунд, убедившись, что шеф не протянул ему руку и даже не смотрит в его сторону, поспешно покинул кабинет.
– Теперь необходимо пройти в медицинский блок – донёсся голос сопровождающего, ровно с того самого места, где он и остановился. Василий кивнул, и они отправились дальше.
Коридоры, коридоры, а за ними ещё коридоры. Бесконечный лабиринт с запертыми дверьми. Но чем ближе они продвигались к центру, тем больше людей им попадалось на пути, некоторые их них были в военной форме, большинство носило белые халаты, встречались сотрудники в гражданской одежде и в рабочей. Наконец, пройдя через блок «В», они достигли нужного кабинета в блоке «Б».
Сопровождающий постучал и после приглашения Василий снова зашёл один.
Он оказался в просторном медицинском кабинете. Здесь царил некоторый хаос, но в пределах разумного. Стулья были расположены в хаотичном порядке, посреди комнаты стояла ширма, ничего не разделяя, на столиках валялись ручки, бумажки и пустые пробирки. На краю одного из столов одиноко лежал тонометр. Но несмотря на это, а может и благодаря этому, здесь было весьма уютно.
– О! Новенький! – добродушно улыбнулся мужчина в белом халате. Он был невысокого роста, на нём были неказистые круглые очки, передвигался он пыхтя и неспешно. Седые волосы и морщины на бледном лице выдавали его зрелый возраст, хотя голос его звучал вполне жизнерадостно и молодо.
– Здравствуйте, всё верно, – серьёзно ответил парень, – моя фамилия Пронин, зовут меня Василий.
– Присаживайся, – указал доктор на кушетку, не удосужившись представиться.
– У вас редко появляются новенькие? – поинтересовался Василий.
– Ну, – замялся врач, – да уж, не часто. Понимаешь, отбор не из простых. Мало того, что требуется специфическая психологическая картина личности, так ещё и безупречная биография «новобранца», сам понимаешь, уровень секретности ого-го. Некоторые уже после инструктажа отказываются спускаться.
– Инструктажа? – удивился Василий, но тут же замолчал.
– Тебе не проводили инструктаж? – доктор замер, держа шприц в руке.
– Э-э-э, может и проводили, док, запамятовал я, может.
– Нет, нет, нет, – замотал головой медработник и как-то хитро улыбнулся, – такое не забывается. Видимо, они стараются не пугать молодёжь раньше времени. А ты вон какой молодой. Сколько тебе лет-то?
– Э-э-э, двадцать один.
– Даже меньше, чем я подумал. Какой вымахал -то к своим годам. Молодец, кашу по утрам точно не пропускал! – весело подмигнул доктор. – Сейчас я возьму у тебя кровь. Придётся каждую неделю сдавать. Специфика предприятия, сам понимаешь, – затем он поймал недоумение во взгляде пациента и добавил: – Ну да, без инструктажа не понимаешь.
– О чём вы?
– Ты хоть знаешь, где находишься и что такое Объект номер семь?
Василий лишь растерянно пожал плечами. Игла дока пронзила вену, и шприц наполнился алой тягучей жидкостью.
– Даже, не дрогнул, молодец, – улыбнулся врач, – так что тебе известно про Аномалию?
Василий молчал.
– Так, интересно, – доктор сел напротив, – то есть ты ничего не знаешь про Трясину?
– Трясину? – не понял Василий.
– Некоторые сотрудники так называют Аномалию: Трясина, Топь, Болота…
Наступила непродолжительная тишина. Доктор с любопытством оценивал пациента и о чём-то размышлял.
– Что ж, – наконец сказал он, – на этом сегодня всё, увидимся через неделю. – Затем лукаво улыбнулся и добавил: – Или раньше, если тебя вдруг побеспокоит твое здоровье. Береги себя, заходи если что, не стесняйся. Поначалу здесь всем тревожно.
– Спасибо, док, – поблагодарил его Василий.
Через несколько секунд он уже стоял рядом с сопровождающим в гулком пустом коридоре, испытывая тревожные чувства, напоминающие клаустрофобию. Тот молча повел его далее по коридорам. На этот раз путь не занял много времени. Они прошли чуть дальше, и на развилке Василий увидел знакомый поворот в сторону Холла, они были на противоположной стороне от того места, по которому изначально прошли – они сделали круг. Карта комплекса немного начинала складываться. К лифту они не вернулись, а повернули в другую сторону, в блок «А». Судя по всему, здесь располагались жилые отсеки. Ближайшие двери были новыми и красивыми, за ними уже несколько повидавшими виды, а чем дальше, тем всё было хуже. Сопровождающий остановился у самого неказистого входа в конце коридора и протянул ключ.
– Ваша комната, – заключил он.
– Э-э-э, спасибо, – Василий протянул руку и почувствовал, как металл коснулся его ладони.
– Ваш сосед появится немного позднее. Завтра утром вам проведут инструктаж, ложитесь спать пораньше, – сказал сопровождающий напоследок и поспешно удалился.
«Сосед? Прекрасно…» – подумал Василий, вставил ключ в замочную скважину и повернул. Замок со скрипом поддался. В темноте он нащупал выключатель, и комната озарилась привычным уже белым светом. Она была небольшой. Василий окинул взглядом свои новые владения: облезлые стены, неаккуратно покрытые серой краской, двухъярусная кровать, небольшой железный шкаф для одежды с обломанным по краю зеркалом, рабочий стол с выдвижным ящиком, на котором не было ничего кроме лампы. Василий быстро приблизился и щёлкнул её выключателем. Он облегченно выдохнул. Тёплый жёлтый свет. Как и дома. Он не мог объяснить, почему стерильный белый свет его здесь так настораживал, но однозначно чувствовал облегчение сейчас, оказавшись в приглушённом тёплом свете.
Ещё одна дверь вела в туалет. Замок на ней был, но видимо когда-то давно, сейчас на его месте красовалась приличная дырка. Парень озадаченно на неё посмотрел, очередной раз «восторгаясь» факту, что ему придется жить с кем-то. Проведя разведку в туалете, он обнаружил там умывальник с ещё одним куском зеркала, висящим на уровне глаз… на уровне глаз какого-то гнома. Кран, кстати, был длиннее раковины и выполнял свою функцию только при условии, что был отвёрнут максимально к стене. Зато металлический унитаз был безупречно чистым и блестящим, совершенно не вписываясь в облезлый антураж.
«Ну, зато лучше, чем в общаге», – заметил парень и рухнул на нижнюю кровать. Некоторое время он лежал, затем вдруг опомнился, встал. Подошёл к двери, закрыл её на ключ изнутри и, вернувшись, сел, снял ботинок и вытащил из него небольшой пакетик с таблетками. Проглотив одну, он огляделся. Нужно было их где-то спрятать. Размышляя несколько минут и бродя по комнате, он вдруг остановился возле умывальника. Убедившись в наличии пространства за зеркалом, он приклеил туда пакетик скотчем, найденным в ящике стола. В коридоре послышались шаги. Василий вздрогнул, но человек прошагал мимо.
Парень снова лег. Он очень устал. Но заснуть не получалось, сердце в груди стучало, он не мог поверить – он здесь. Василий долго лежал и думал, множество мыслей проносилось у него в голове. Время начало казаться необъятным, сон подкрался незаметно и поглотил его.
***
Проснулся Василий от жестяного скрипа, кто-то открывал замок. Человек этот оказался менее ловким и замок поддался только после пяти попыток и шести матерных слов.
– О, здорова-а-а, сосед! – с энтузиазмом заявил пришелец. – Как хорошо, что ты ещё не спишь.
Василий молча протирал глаза и наблюдал за новым напарником по комнате. Это был широкоплечий человек невысокого роста, со светло-русыми лохматыми волосами. Его довольно маленький нос был усыпан веснушками, а близко посаженные серые глаза пылали счастьем. На вид ему было около тридцати лет.
Василий наконец встал, потянулся и протянул руку.
– Василий Андреевич Пронин, – представился он.
– Ха! Вася, рад познакомиться! – он пожал руку, встряхнув её раз пять от радости, расплывшись в улыбке. – Меня Гриша зовут.
Вася подумал, что улыбка этому человеку не слишком идёт. Жёсткое лицо уличного хулигана – и вдруг улыбка деревенского дурочка. Озвучивать свои мысли он не стал.
– Сколько времени? – поинтересовался Вася, заметив на руке соседа наручные часы.
– Пятнадцать минут второго, – ответил тот довольным тоном и бросил взгляд на кровать, – приехал первый, а верхнюю полку не занял?
– Не люблю… высоту, – угрюмо ответил Василий.
– Ой, да какая тут высота, – усмехнулся сосед и закинул наверх часть своих вещей. Затем нырнул в глубины своего чемодана, вытащил оттуда пачку «Мальборо» и, убедившись, что в туалете есть вентиляционный люк, закурил.
– Тут разве можно? – удивился Василий.
– Понятия не имею, но после стольких часов дороги я сдохну, если не покурю. Ты будешь?
Василий отрицательно помотал головой.
– Вась, не будь занудой, а? – не унимался Гриша.
– Не хотелось бы вылететь в первый день.
– Ишь какой, боишься место потерять. Ну это ты правильно, конечно. Место-то хорошее, да вот сам знаешь же, что дефицит тут с кадрами, тяжело найти подходящего человека, который кукухой здесь не поедет, – Гриша снова улыбнулся, – вижу же я, как ты глазёнками меня сверлишь, тоже хочется, да?
– А, чёрт с тобой, – махнул рукой Вася, принял предложенную сигарету, сел на корточки рядом и тоже закурил.
– А ты здесь ради чего? – спросил Гриша после небольшой паузы, пустив струю дыма в потолок.
Василий посмотрел ему в глаза, затянулся.
– Что ты имеешь в виду? – наконец выдал он.
– Ну, ты один из этих умников, которые здесь пишут научные работы, пытаются изменить мир?
– Я думаю, будь я учёным, меня бы расположили в более уютном месте, – Василий карикатурно обвёл рукой убогую клетушку.
Гриша усмехнулся. Закурил вторую.
– А что тогда, деньги?
Василий посмотрел на него вопросительным взглядом.
– Ой, да брось, – отмахнулся Гриша, – тут даже уборщику платят больше, чем моему батяне на заводе. А он, между прочим, мастер!
– Я так понимаю, тебя привело сюда именно это? – серьёзно спросил Вася, кидая бычок в унитаз.
– Конечно! У меня жена, две дочки. Сейчас время такое, сам понимаешь, не просто такую семью содержать. А тут такие бабки предложили, когда я их тест галимый прошёл. Не так-то просто им набирать сюда людей, получается. Мало у кого тут котелок не засвистит. Вот и пихают каждому денег по самое не могу. Ты вот чем здесь заниматься будешь?
– Оператор камер видеонаблюдения, судя по всему.
– Ну вот, охрана получается. Работа не пыльная, самое то. А я инженер железнодорожных путей, специализируюсь на монорельсе. Я сначала никак не мог прикинуть, на кой чёрт здесь им монорельсы сдались в лабораториях, но когда ознакомился с вводными материалами Альберта Крюгера по Аномалии, стало понятно. Меня, конечно, поопаснее работёнка ждет.
– Материалами Крюгера? Кто он?
– Парень, ты чего? – Гриша даже привстал от удивления, – меня полгода готовили по его книжкам, а ты чёт вообще не в теме по ходу. Ты как тут очутился -то?
Василий замялся.
–Да просто позвали, – ответил он наконец как-то неуверенно и отводя взгляд, – место моё здесь, сказали, я и поверил. Деньги да, хорошие.
– Эх, скрываешь ты что-то, Васёк, – улыбнулся Гриша, – да бог тебе судья, наверное, каждый, кто готов лететь к чёрту на куличики, что-то скрывает или бежит от чего-то. Ничего, попривыкнем друг к другу, будем роднее, чем братья, сам не заметишь.
– Кто знает, – уклончиво ответил Василий, неловко попытавшись изобразить улыбку. Его такая идея побратимства с данным джентльменом не особо грела.
Гриша вышел из импровизированной курилки и направился к своим чемоданам. Если вещи Васи заняли от силы одну восьмую часть шкафа, то вещи его соседа с трудом уместились в оставшееся пространство. Гриша всё вытаскивал и вытаскивал какие-то неадекватные горы своего добра, которые каким-то абсолютно необъяснимым образом уместились в его чемоданчиках. Одежда не пестрила разнообразием. В основном это были спортивные костюмы, причём давно повидавшие лучшие времена, и пара затёртых рубашек с короткими рукавами. Когда-то белая пара кроссовок уже с трудом могла называться серой, но всё это великолепие завершалось блестящей парой чёрных восхитительных туфель.
– Из-за границы тесть привёз, подарок на свадьбу, – пояснил Гриша, заметив озадаченный взгляд Василия, – шикарные правда? Берегу как могу.
– Зачем же ты их на работу притащил?
– Ну, вдруг тут посиделки какие-нибудь, корпоративчик, – подмигнул Гриша.
– В научной секретной лаборатории?
– Да, возможно тут я поторопился с планами, – он задумчиво взялся за подбородок, – но всё равно, пусть будут.
Наконец закончив раскладывать вещи, он взлетел на верхний ярус кровати и распластался там с довольной физиономией.
– Выглядишь не очень печальным для человека, оторванного от семьи на длительный срок.
– Сразу видно, что у тебя детей нет, – улыбнулся Гриша, – ладно, ты не подумай, я люблю их. Но я так устал, ты бы знал.
Василий не стал продолжать диалог, он улёгся на своё место, взбил подушку, что в общем-то никак не повлияло на этот, по ощущениям, твёрдый кусок полена, укрылся неприятным одеялом, которое кололось через тонкую, просвечивающую простыню, и почти моментально уснул.
***
В дверь забарабанили. Василий открыл глаза, было темно, лампа не горела, а полный мрак нарушала только тоненькая полоска света под дверным проёмом. После повторного барабанного соло по двери он наконец окончательно проснулся и подскочил. Сколько времени? Часов не было. Он нащупал выключатель. Койка соседа была пуста. В темноте наверняка и Грише циферблат не помощник. Как он смог встать, собраться, выйти и сделать это настолько бесшумно? Или Василий был так измотан вчерашней дорогой, что сон был непривычно для него крепким.
