Манулар. Часть 3

«Ну ты как? Сильно тебе досталось?» – поинтересовалась она осторожно, когда Алия более-менее привела себя в порядок. Стоило Нэми посмотреть на изможденное лицо Алии, как та сочувственно прижала ее к себе.

«Прости, надо было тебя заранее предупредить, но я забыла. Для меня Рада и Герард-Гром страшнее близнецов, я понятия не имела, что они тебя так загоняют. Вот, возьми, поможет».

Нэми протянула Алии круглую конфету, завернутую в фольгу. Откусив, новенькая распознала смесь из перемолотых орехов, сухофруктов, кокосовой стружки, корицы и чего-то еще пряного и необычного, чего она в своей жизни никогда раньше не пробовала.

«А это еще что такое и откуда оно у тебя?» – поразилась Алия тайнам в новом для нее мире. Точнее, мир все тот же, но с прибытием в обитель Костяных Владык ее жизнь перевернулась с ног на голову. Желе с веточками калины и облепихой, а теперь и это. Но зато усталость начала постепенно уходить, а мысли становились яснее и светлее.

«Эти шарики дарят силу. Я их всегда набираю, как только их выставляют на обеде или ужине. Мы здесь все на равных и учимся, чтобы пройти экзамен. Если повезет, можно даже стать Верховной. Но очень важно о себе позаботиться, знать, как и чем вовремя восстановиться после изнурительного дня. Нагрузки здесь большие, нельзя уставать до потери пульса. Вот я и перепробовала здесь все с самого первого дня учебы».

Стоило Алие задуматься о том, что сегодня она не заметила эти шарики на тарелке подруги, как Нэми поспешила с ответом:

«Обычно я набираю их сразу много, чтобы не переживать, если в следующий раз шариков не будет. Ассортимент еды постоянно меняется, что-то может заканчиваться. Часто повторяется, но не все. Пусть я здесь недолго, но кое-что уже знаю. На уроках силы быстро истощаются, и на этот случай есть то, что восстанавливает их, помимо сна, конечно. Костяные Владыки любят во всем баланс. Моя сопровождающая сказала мне это однажды, и я зацепилась за эту подсказку, как за соломинку. Ты же уже в курсе, что нам положено спать меньше, чем до Райнбоурга?»

Алия кивнула, все еще не в силах вести длительные беседы, но с интересом слушала подругу, стараясь не упустить ни слова.

«Ты видела поваров или кого-то, кто накладывает еду?» – вырвалось у Алии. Этот вопрос волновал ее с самого начала. В таком огромном замке ни слуг, ни дворецкого. Кто-то же должен готовить для учениц, преподавателей и самих Верховных Костяных Владык?!

«Ни разу», – покачала головой девушка. – Обычно еда уже лежит на металлических подносах, когда мы приходим в нашу столовую. Всегда свежая, теплая, горячая. Особенно ватрушки и мясные пироги. Если завтра их подадут, обязательно бери побольше!»

Алия чуть не поперхнулась от слова «столовая». Помещение, в котором они накладывали еду, а потом и обедали, можно назвать как угодно: странные деревья с летней резиденцией, с виду напоминающее зефир, необычный сад, место для прогулок и отдыха, тропа из грез, морок, но точно не «столовая», нет!

За беседой Алия не заметила, как они снова пришли в библиотеку.

«Ну как, тебе стало лучше?» – спросила Нэми с надеждой в глазах, и Алия кивнула.

«Намного, спасибо тебе!» – улыбнулась новенькая. На деле изнурительная усталость действительно исчезла без следа. У Алии все еще немного гудела голова, это да, но в целом она была готова к еще одному занятию. Нэми снова просияла, довольная, что смогла помочь.

«Вот и хорошо!» – с этими словами она села за свой рабочий стол, а Алия – за свой. На гладкой поверхности орехового цвета появился талмуд с потрепанными и пожелтевшими от времени страницами. На синей обложке из бархатной ткани бросались в глаза выпуклые буквы на незнакомом языке. Алия прикусила изнутри щеку от досады. Неужели и на этот раз она ничего не поймет? Следом возле талмуда обнаружилась тетрадь с ее именем на обложке и ручка.

В библиотеку в белом бальном платье вплыла статная женщина: миниатюрная, бодрая, живая, искрящаяся утонченностью и грацией. На зачесанных в высокую прическу волосах пробивалась седина, но сине-голубые глаза смотрели на жизнь с восторгом и жизнерадостностью. От нее веяло невероятным обаянием.

«Вижу, у нас новенькая, – промурлыкала она и радостно всплеснула руками, как будто ждала этого момента. – Замечательно, что вас стало на одну ученицу больше!»

Алия перевела взгляд на пришитую к тугому корсету карточку и прочитала имя преподавателя «Аделина-Моэр».

«Здравствуй, дорогая. Мое имя ты уже прочитала, не так ли?»

Алия кивнула и произнесла короткое «Да», немного замявшись, поскольку не ожидала, что снова привлечет к себе всеобщее внимание, чего она совершенно не любила.

Некоторые ученицы и правда посмотрели на нее вызывающе и даже как-то оценивающе, но большинство сидели прямо и делали вид, что ее не существует. Хотя, возможно, таковы правила. Алия еще о многом не знала.

«Я преподаю два предмета. Первый – «Правила этикета», второй – «Древние языки Бондривневьер и Забытья», – каждое слово Аделина-Моэр произносила с интонацией, растягивая гласные, и Алия слушала ее с нескрываемым удовольствием.

«Сегодня у нас «Древнеэкфикский язык», а завтра – «Этикет», – продолжила преподаватель. – Опаздывать не стоит, иначе я не впущу тебя внутрь. Домашние задания выполнять нужно обязательно, ну и, как ты уже наверняка знаешь, я, как и остальные преподаватели, проверяю усвоенный материал и ставлю оценку. Общая отображается на твоей розе. Так как сегодня ты впервые, посмотришь со стороны, как у нас все происходит, а к следующему уроку тебе следует подготовиться, поскольку я устрою тебе опрос по усвоенному материалу».

Алия кивнула и сглотнула вязкую слюну. Последние слова она почему-то восприняла как угрозу.

«Я поняла, очень постараюсь подготовиться к следующему занятию».

«Ну что ж, замечательно. Надеюсь, ты меня не разочаруешь. А теперь начнем устный опрос!»

Алия услышала общий стон окружающих ее девушек. Затем Аделина с напором стала называть определенное имя и вопрос. Новенькая старалась запомнить каждую, чтобы различать их между собой. «Святую троицу» она уже знала. Темноволосая Хори и близняшки Глэйн и Рьянка изрядно нервничали и напрягались. Они старались изо всех сил показать себя с лучшей стороны и не ударить в грязь лицом.

Яра как будто язык проглотила, не смогла выдавить из себя хотя бы какой-то ответ, пусть даже неправильный. Вместо этого она заливалась краской стыда и то и дело смотрела на свои ладони. Темно-бордовый жакет в полоску и клетчатая свободная юбка того же цвета ярко выбивались на фоне аметистовых коротких волос, заколотых наверх, обнажая шею с татуировками волн, глаза и спиралей. Светло-карие глаза смотрели на мир с какой-то непосильной тяжестью, гнетущим разочарованием. Слишком белая кожа напоминала, скорее, фарфор, а алые губы без единого намека на блеск – красную розу, растущую в саду.

«Шаони» с каштановой копной волнистых до подбородка волос на вопрос преподавательницы и вовсе умудрилась подавиться то ли воздухом, то ли слюной. После предыдущего занятия она переоделась в облегающее бежевое атласное платье, которое гармонично сочеталось с жемчугом на ее утонченной, как у лебедя, шее. А на предыдущем занятии бегала быстрее всех. Высокая, с поджарым подтянутым телом. Зеленые глаза вперемешку с небесной голубизной проникали в самую душу. Она кинула на Алию быстрый недовольный взгляд и отвернулась.

Каори с округлым лицом предпочитала стричься коротко, словно косила под мужчину, и красить свой русый цвет волос в блонд. Определить это помогли отросшие корни девушки. Ее темные, как черный шоколад, глаза навевали ужас, как будто Каори мысленно читала заклятие или чего хуже. Не дай боги, еще проклянет! Темная одежда подтверждала догадку Алии. Длинный плащ, под которым скрывался гольф с цепями и шипами на груди вместо украшения, кожаные обтягивающие штаны и тяжелые ботинки по голени. Не хватало перстней на каждом пальце и амулетов вместо подвески. От нее веяло черной магией и грозящей опасностью.

Рыжеволосая вперемешку со светлыми прядями Ляйсан с веснушками на носу, карими глазами и пышными формами отвечала уверенно, но неправильно. Она выглядела очень хрупкой и беззащитной, мило и тепло улыбалась и казалась совершенно безобидной, как и Нэми. Алия снова себя укорила. Внешность порой бывает обманчивой, не стоит делать поспешных выводов только по первому впечатлению. Ляйсан, как и большинство учениц, тоже успела переодеться в другой наряд. Она облачилась в гольф и юбку цвета зеленого луга. Желтая роза добавляла костюму ощущения цветущего лета с полевыми цветами и солнечными лучами теплого солнца.

Рика, с разноцветными черно-рыжими, как и у Алии, волосами, со стороны выглядела даже чересчур спокойной, словно не боялась потерять бал. Она выделялась невероятными синими глазами и длинными пушистыми ресницами, родимым розовым пятном на правой щеке и шрамом возле левой брови. Гольф цвета слоновой кости закрывал и ее шею, и руки, обнажая запястья со звенящими круглыми браслетами с изумрудами и топазами. Алия с трудом сдержалась, чтобы не присвистнуть. Это откуда такая красота у нее и за какие заслуги досталась? Тоже за учебу? Если это так, то почему у нее синяя роза, а не зеленая, как у единственной отличницы? «Ты не знаешь всего, заслужить подарок можно не только учебой!» – пришла в голову Алии мысль.

Жизнерадостная Минка, на вид самая молодая из всех, отвечала звонко, бойко и уверенно, но тоже мимо. Она напоминала подростка. По крайней мере, Алия с виду дала ей не больше семнадцати. Смешанные пряди вишнево-белых волос смотрелись необычно, дерзко и красиво, а большие разного цвета глаза, серый и зеленый, довольно своеобразно. Она предпочитала светлые оттенки в одежде и явно нервничала на прошлом занятии из-за своей темной униформы.

Одна Райлин отвечала уверенно и создавала впечатление, что знает обо всем на свете. Голос у нее оказался грубоватый, низкий, и черты лица не выглядели особенно привлекательными. Круглолицая, сероглазая, со светлыми волосами, крупным носом и узкими губами. Тело крупное и как будто громоздкое, а тунику словно она сама же и связала спицами из хлопковой меланжевой пряжи. Райлин на всех занятиях казалась собранной и готовой ко всему. Именно у нее все шансы сдать экзамен.

Нэми один вопрос пропустила, за что получила красный цветок, на второй ответила и вернула себе прежний желтый цвет. Ляйсан, Каори, Шаони, Минка, Рьянка и Глэйн тоже лишились балла. Но вот Хори сражалась до последнего. Она то теряла балл, то наверстывала упущенное. Ее роза меняла цвет трижды и наконец приобрела зеленый окрас. Темноволосая только сейчас наконец проявила хотя бы какие-то эмоции. Она с восхищением рассматривала свой трофей, любовалась им так, будто мечтала о нем всю жизнь. Затем кинула на Райлин вызывающий взгляд, как будто они соперничали между собой. На своих подруг, которые поникли из-за желтой розы, Хори не обращала ни малейшего внимания. Значение имела только она, и больше никто, кроме нее!

Алия практически ничего не знала об остальных ученицах, даже Нэми не успела расспросить о ее прошлом, да и сама еще не успела открыться перед подругой. Но для первого дня и так неплохо. И все же что-то Алии подсказывало, что от Хори, Каори и близняшек лучше держаться подальше. «К новеньким здесь не очень тепло относятся!» – вспомнила она слова Нэми и уже поняла, что, несмотря на правила, ей все равно следует вести себя осторожно. Иногда нанести несокрушимый удар можно хитростями и подлостью, а эти девушки явно на подобное способны!

Остальная часть занятия прошла спокойно. Аделина объясняла правила произношения определенных слов и важные моменты, и Алия сама начала вникать в древний язык Бондривневьер. Он отличался от ее привычного и на самом деле нравился ей даже гораздо больше. Слова звучали мягче и короче, и предложения напоминали отрывок из какой-то песни о романтических отношениях. К ее удивлению, она вникла в этот предмет мгновенно и уже заучила наизусть несколько длинных фраз и легко запоминающихся слов. Зачем они учат языки, она не знала, но раз Верховные посчитали, что так надо, то она выучит и его, и остальные, какие надо. Не в ее интересах бросать кому-либо вызов, раз уж добровольно на это подписалась.

Занятие закончилось. Аделина попрощалась и первой покинула зал библиотеки. Ученицы на этот раз не особо торопились, как будто все еще переваривали информацию и досаду из-за утратившегося балла. Лучезарной выглядела только Хори. Райлин была, как всегда, собранной и держащей себя в руках.

Нэми сослалась на плохое самочувствие и поторопилась к себе. По правде говоря, Алия понимала, что причина ее плохого настроения в том, что она до сих пор не получила синюю розу, но влезать в это не стала, чтобы не сделать хуже.

К удивлению, навстречу к ней направлялась Аврелия. Родительница поинтересовалась, как прошли занятия, а затем провела ее в комнату, где на столике уже стоял поднос с вкуснопахнущей едой.

«Отдохни, перекуси, а затем приступай к домашним занятиям. Вечером я принесу тебе полноценный ужин!» – за все время она впервые произнесла слова мысленно. Затем Аврелия ушла, а Алия обвела взглядом комнату, и ее чуть дар речи не хватил. На полу возле кровати громоздилась куча книг. Девушка насчитала их около дюжины и поразилась, как много ей предстоит догнать. О, Боги, это вообще реально?

Как громом пораженная, она смотрела на учебники и талмуды и решила-таки послушаться Аврелию. Сперва она перекусит, а потом и все остальное! В миске дымилась какая-то каша с разноцветными крупинками, щедро сдобренная сливочным маслом и сахаром, на блюдечке лежали кубики, от которых пахло ванилью и корицей. В удлиненном стакане что-то булькало вместе с плавающими лепестками чайной розы.

Что удивительно, с едой она расправилась быстро, затем решила первым делом прогуляться по замке, но поняла, что дверь заперта и, вероятно, вряд ли ее кто-то выпустит, пока она не покажет хотя бы какие-то результаты. Тогда с горькой досадой Алия подошла к стопке книг, взяла самую первую, села на кровать и открыла ее.

Глава 12. В объятиях греха

Зеркало в полный рост выглядело древним, хоть и без единой трещинки или изъяна. Некоторые Безликие умели создавать материальные вещи силой мысли, но не Арония. Это сделал Талли, непонятно зачем. Видимо, просто решил ее порадовать, пусть внешне он не проявлял к ней никаких чувств, да и ее к нему совершенно не тянуло. Рядом с ним она ощущала спокойствие и умиротворение, и больше ничего. Парень всегда был излишне тихим, спокойным, и невозможно было понять, о чем он вообще думает. Он воскрес, как и она, был заточен в той же самой стене и живет по-соседству.

Она обустроилась в роскошных апартаментах с высоким потолком, с изобилием живых, сочно-изумрудных растений. Кактусы она выбросила сразу же. Арония всегда верила, что они не к добру и приносят несчастье. Конечно, на первый взгляд казалось бы, чего ей бояться, если она кто-то вроде богини, но на деле Арония осознавала и свою уязвимость, и в некоторых моментах даже бессилие, что и доказали последние события – ей пришлось помучиться, чтобы найти способ, как победить злодея и освободиться из заточения. И главное, что теперь она приняла всю себя. Она ведьма с рождения, которая бежала от своих способностей, пыталась избавиться от них с помощью службы в монастыре, терпела унижения и муки, пока не прошла через распятие и воскрешение. Произошедшие с ней события до сих пор не укладывались у нее в голове. Она столько перенесла и выдержала. Выжила и чувствовала себя прежней, вот что главное. Ее ничто не сломило: ни дух, ни разум!

Эти апартаменты для нее освободили Таша и Никс. Влюбленные решили, что ей они подойдут намного больше, а сами переехали на этаж выше, в пустое помещение, где никогда никто не жил, поскольку мест в Ашанаре оказалось излишне много. Паре хотелось во всем ей угодить, и Арония с благодарностью приняла их подарок, привыкая к этой роскоши и большому пространству, в отличие от ее крошечной кельи в Мираде.

В любом случае, Мирады больше не существует, а Высшие силы предоставили ей шанс жить, а, значит, она его ни за что не упустит! А дальше ей пришлось попросить молчуна Талли, чтобы тот помог обустроить ее новое жилище, и парень без труда согласился, пусть и вел себя привычно странно и даже излишне отстраненно.

Зеленые стены Арония изменила на приятный ненавязчивый оттенок желтого. Вместо двухместной кровати на полкомнаты теперь здесь стояло императорское ложе с балдахином, с которого Талли почему-то не сводил глаз, глубоко погруженный в свои мысли. На месте прикроватной тумбочки появился шкаф светлого оттенка до самого потолка. Парень изменил ее новое жилище в считанные минуты. И наконец, это зеркало, о котором она не просила, но Талли создал его для нее, как будто знал о ее сокровенных желаниях. С ее рост, овальной формы с кованой рамой в виде спиралей и символов Безликих: перевернутая луна и звезды, роза с шипами и львиная морда. Бесконечность, защита, благородство – вот что они означали! Синяя краска как будто недавно высохла, оставляя слегка различимый запах, но Аронию это не смутило. Кроме того, она с трудом сдержала всхлип и рыдания. Никто никогда не делал для нее ничего подобного.

С того самого момента, как Арония вместе с остальными Безликими освободилась из плена, прошла неделя, но она до сих пор так и не смогла помочь Марене вернуть драконицу, за что ощущала острый укол вины. Коин натворил дел, и пока они дождутся остальных Безликих, уже может быть слишком поздно.

Однако и в Забытье отправляться слишком опасно. Можно сойти с ума и не вернуться обратно. Всю неделю Арония набиралась смелости проникнуть в Забытье и вернуть Амброусу, а может, и остальных драконов, если получится. Но затем в голову проникали мысли о том, насколько это опасно. В одиночку туда отправляться глупо, а остальные Безликие, выжившие после заточения в стене, вряд ли за ней последуют. Да и позволит ли ей совесть обременять их этим? Это она дала Марене обещание, это ее ноша, и рисковать остальными она не станет. Но и вместе с тем, действовать нужно немедленно! Клэри напугала ее до мозга костей. Вероятно, и всех остальных на их общем совете. То, что у девушки проявились способности провидицы, это замечательно, но не сошла ли она с ума? Подобных случаев среди Безликих еще не встречалось, но что, если ее разум не справился с заточением и сдался, сломался, истощился до предела? Поэтому Арония не стала брать ее слова за чистую монету, но все же до самого вечера снова и снова прокручивала их в своей голове.

Первое время Арония не желала смотреть на свое отражение. Она отвыкла от своей внешности, образ стерся в пыль. И все же, несмотря на сохранившийся здравый рассудок и силу духа, Безликая ощущала в себе странные перемены. Иногда в руках возникал неконтролируемый тремор, становилось тяжело дышать, и тьма накрывала ее с головой. Еще одна причина, по которой она до сих пор не выполнила просьбу Марены. Арония чувствовала, что изменилась, но как именно? Заразилась ли она безумием от Клэри или это что-то другое? Хотя, по правде говоря, она еще не до конца разобралась, что именно происходило с провидицей. Безумие ли это или страшная правда, предсказание чего-то кошмарного? Арония не переставала верить в то, что пока живы Безликие, в мире будет порядок, мир и гармония. По крайней мере, обязательно нужно верить в лучшее. Именно вера творит настоящие чудеса!

– Ты тоже чувствуешь, что что-то не так? – вспомнила Арония слова Рони. Три дня назад он ошарашил ее этим вопросом в коридоре, где они случайно пересеклись. Каждый раз при их встрече она замечала блеск в его глазах, стоило бунтарю встретиться с ней взглядом. Несколько секунд он смотрел на ее губы и рассматривал так, как будто у Безликих не существовало никаких ограничений и у них может быть счастливое совместное будущее. Только это всего лишь призрачная, несбыточная мечта, и эта правда больно пронзала ее грудь невидимым копьем, разбивала сердце и оставляла в ране острые осколки.

Подобное внимание бунтаря смущало и даже пугало, но Арония не могла скрывать от самой себя что-то новое, дикое и необузданное внутри, рвущееся наружу.

– Не думала о том, что все ограничения только у нас в голове, Арония? Что, если нам вскармливали ложь с самого начала? Подумай об этом! – теплое дыхание парня обожгло ее, а пальцы на ногах сжались до хруста. Внутри нее что-то и правда происходило, но она понятия не имела, что именно.

Она рассматривала себя в зеркале с неподдельной жадностью, как будто на какое-то время ослепла и вновь обрела зрение. Золотистые локоны выглядели такими же пышными, густыми и яркими, губы пухлыми от природы, все та же худоба и стройность, которые отпечатались у нее на задворках памяти. На первый взгляд ничего не изменилось, кроме одного явного отличия. Ее серо-голубые глаза смотрели резко, пронзительно, с приобретенной мудростью, словно поступок Коина закалил ее настолько, что больше она никогда не будет прежней. Халат Безликих она сменила на изысканные наряды, как и все остальные. Видимо, в этом их мнение совпало.

Арония с интересом впилась взглядом в кисти своих рук и наконец сделала то, чего не ожидала от самой себя. Она сбросила халат из бархата, расшитый золотыми и серебряными нитями, и посмотрела на себя нагую. Кожа выглядела нежной и нетронутой солнцем, вперед выступала упругая грудь, ложбинка между ног, в глаза бросались длинные, красивые, стройные ноги. Она почувствовала себя какой-то бесстыдной, распутной просто потому, что смотрела на свое отражение.

«Что, если нам вскармливали ложь с самого начала? Подумай об этом!» – крутились в ее голове слова Рони.

До заточения в стене Арония мыслила, как и принято, всецело посвятила себя служению, но стоило освободиться из плена, как наружу проступали новые чувства, и она не узнавала себя прежнюю. Внешне все та же, но внутри совершенно другая.

Она скрывала ото всех, даже от себя, непосильную тягу к Рони, возбуждение и притяжение к нему. Ее охватило желание быть любимой, ощутить себя желанной и просто слиться с ним воедино в поцелуе и телами.

Арония ахнула от своих же мыслей. Резко приложила руки к пылающим щекам. «Как можно думать о запретном?! О грехе?!»

От стука в дверь она вздрогнула и сглотнула ком в горле. Она знала, кто стоит по другую сторону. Неужели его манило к ней с такой же бушующей дикой силой, что и ее к нему? Стук повторился, но Арония стояла на месте, не пошевелившись. Стоит только пересечь черту, и обратного пути уже не будет. Она не знала, что произойдет с ней или с Рони, если они нарушат кодекс и согрешат. Никто из настоятелей никогда не говорил об этом, только твердили о страшных муках и гневе Высших сил и богов. Только вот боги уже живут среди них, и им нет никакого дела до каких-то Безликих, а уж тем более до простых смертных.

«Что, если нам вскармливали ложь с самого начала? Подумай об этом!» – снова врезались в ум слова Рони и она не могла думать ни о чем другом.

Арония не знала, какой сделать выбор и какой из двух вариантов правильный. По жизни ее должна вести интуиция, но та как будто нагло, насмешливо храпела и спала крепким сном. В данную минуту девушка чувствовала себя обычной простолюдинкой с греховными, позорными желаниями, о которых Безликие даже думать не смели. Но что, если ей больше не нужно сопротивляться и обманывать себя? Разве она не заплатила уже и так высокую цену? Разве она не имеет права на счастье?

Рони не унимался, а Арония все еще колебалась между долгом перед миром и своими истинными, сокровенными желаниями. Невидимая сила жаром растеклась по венам и сухожилиям, расплылась по костям и обволокла каждую клеточку тела. В какой-то момент она просто отключила голову, сдалась лавине своих чувств, превратившись в незнакомку, в ту часть себя, которую до этого не принимала, отвергала и избегала.

Но что, если Рони прав, и все ограничения всего лишь у них в голове? Что, если они могут жить так, как душе угодно?! Запретное взяло над ней верх, и когда стук вновь повторился, она мгновенно накинула на плечи халат, намеренно не запахнувшись, и открыла дверь.

Изголодавшийся по ней Рони резким движением кинулся к ее губам и жаром оставил на них приятный след. Его язык проник в ее рот, по венам девушки потек сладостный нектар, а кости словно превратились в жидкость. Дальше она не соображала, просто отошла назад, позволяя бунтарю войти внутрь, чтобы никто их не увидел. Захлопнув за Рони дверь, Арония позволила себе забыться и на какое-то время больше ни о чем не думать. Будь что будет!

Минуты перетекали в целую вечность. То, что последовало дальше, не укладывалось в ее голове. Тело запомнило каждое обжигающее прикосновение Рони, накаленные до предела чувства и обостренное взаимное желание, затуманившее разум, их незабываемое слияние и то, как она умирала и возрождалась вновь, как упивалась их близостью так, что едва ли сдержала слезы, рвущиеся наружу.

После этого Рони, без лишних слов, с невероятной нежностью гладил ее по голове, пропускал золотистые локоны через свои пальцы, пока не уснул рядом с ней, а Аронию мучила гадкая, предательская бессонница. Сперва она смотрела на спящего парня, на его длинные ресницы, контур губ, расслабленное лицо, из-за чего сейчас он казался еще моложе. И сомнений нет, насколько он красив! А затем Арония перевела взгляд на потолок и беспокоилась о том, что теперь с ними станет. Однако, несмотря на последствия их греха, она никогда не пожалеет о произошедшем. В какой-то момент Арония провалилась в сон, а когда проснулась, постель была уже пуста.