Сквозь тьму к тебе

– Какой роман, Саймон? – спокойно начала я. – Ты мне как брат…

– Вот только не надо, пожалуйста, – резко бросил он и отвернулся от меня.

Я положила руку на его плечо.

– Саймон, прости, но я не могу дать то, что тебе нужно. У меня никогда ни к кому не было чувств.

– Вот именно! Может тебе просто неведомо это чувство, – развернулся он ко мне. – Я покажу тебе свою любовь, и ты узнаешь.

– Пойми же ты наконец, мы не сможем быть вместе…

– Дай мне хотя бы попробовать тебя переубедить…

– Саймон, – перебила я его и сказала уже строго, – если ты продолжишь, мы не сможем больше быть друзьями, так и знай. Я себя знаю и знаю, когда могу переступить через себя, а когда нет. Знаю, что мне нравится, а что нет. И уж точно знаю, кого я люблю, а кого нет.

Кажется, эти слова прозвучали слишком резко и грубо, но этого было уже не изменить. Он застыл на месте. Посмотрел в сторону и зло ухмыльнулся. И, видимо, решил дать мне ответный удар.

– Не знаю, Мари, как я вообще смог тебя полюбить? Такую холодную и бесчувственную! И не представляю, сможет ли кто-то вообще когда-либо любить тебя… – Он сделал паузу. – Не представляю, – повторил он и замотал головой.

Что ж, может, я была и вправду такой бесчувственной или просто слишком хорошо понимала его, но эти слова ни капли не задели меня.

В этот момент мы услышали крики. Это был женский голос, моливший то ли о помощи, то ли о пощаде.

Мы переглянулись с Саймоном. Я направилась в сторону голоса, но мой друг попытался остановить меня, ухватив за локоть. Мне это не понравилось.

– Подожди, ты что делаешь?

– А ты не слышал? – недоуменно спросила я и вырвала руку.

– Хочешь, чтоб и тебя убили?

– Ты это серьезно? Не понимаешь, что ей нужна помощь? Я иду, а идешь ли ты, это твое решение.

Крики уже не были такими громкими, слышалось скорее мычание. Она была поблизости.

Я продолжила свой путь. Саймон поплелся за мной.

– Давай мы просто включим полицейскую сирену на телефоне, он испугается и сбежит, – прошептал Саймон.

– Да, испугается, убьет девушку, потому что она его видела, и потом уже сбежит, – со злостью бросила я.

Мне удалось подойти максимально близко к источнику звука. Я поняла, что все действие происходит за углом. Нужно было срочно что-то решать, но ничего не приходило в голову.

– Вызывай полицию, – прошептала я Саймону, – предупреди, чтоб они не включали сирену.

Он отошел, вытащил телефон и начал что-то набирать.

За углом было темно. Звуки затихли. Я подумала, что опоздала и он уже убил ее. На свой риск и страх я решила заглянуть за угол. И сразу поняла, что совершила большую ошибку.

Я увидела дуло пистолета, направленное прямо на меня.

– Подними руки, —спокойно произнес человек за углом.

В темноте было не очень хорошо видно его лица. Но что я заметила, так это то, что он был… обычным. Да, ничем не примечательный мужчина. Думаю, я бы даже не узнала его, если бы где-то увидела его второй раз – в обычной жизни, конечно. Сейчас его лицо уже впечаталось мне в голову на всю жизнь – так я решила в тот момент. Единственное отличительное качество – его левая рука, в которой он держал пистолет. Она была вся в шрамах от ожога, мне так показалось.

Я послушалась и подняла руки.

– Ты, кажется, хотела помочь ей? – Он указал на девушку, которая лежала на снегу позади него. Она закрывала лицо руками, которые были в крови. – Так? Хотела ей помочь? – Он сорвался на крик, но следующие слова произнес тихо. – А что, если я тебе скажу, что ты ни ей, ни себе уже не сможешь помочь?

Сердце упало. Но у меня была надежда, ведь Саймон был рядом. Я не смотрела по сторонам, потому что не хотела показывать этому человеку с пистолетом, что не одна. У меня не было уверенности в том, что преступник не знает этого, но рисковать мне не хотелось. Поэтому никаких знаков подать я не смогла. Да и Саймон вызвал полицию, поэтому я просто должна потянуть время…

– Что вы делаете? – задала я рискованный вопрос.

Я услышала смешок.

– Неужели ты не знаешь, что бывает с девушками, когда они одни гуляют по ночам?

Его слова вызвали во мне чувство отвращения. Так и хотелось плюнуть ему прямо в лицо. Но я перетерпела этот момент и продолжила:

– Вы думаете, что вам ничего за это не будет?

– Поверь, дорогая, со мной точно ничего не будет.

Он сказал эти слова с такой уверенностью, что я даже поверила ему. Наверняка, это не простой человек. У него есть связи.

Теперь мне действительно стало страшно. Что будет, когда этот человек узнает, что я не одна? Он ведь сразу убьёт и меня, и эту девушку, и Саймона. Хоть я и не видела его лица чётко, но была уверена, что он не станет рисковать и оставлять свидетелей.

И тут он резко спросил:

– С тобой никого нет?

– Нет, – незамедлительно ответила я, но он, конечно, не стал верить мне на слово.

Тень двинулась ко мне, и я испугалась. Я не видела Саймона и не была уверена, что он спрятался. Мне нужно было дать ему знак…

Но как? Любое резкое движение может убить меня. Но я решила рискнуть. Я сделала вид, что кашляю и повернулась в сторону, откуда пришла. Хотела подать знак хотя бы глазами… но…

Как оказалось, предупреждать было некого. Парень с пистолетом, конечно, не упустил мое странное поведение. Я все еще смотрела в другую сторону. Не могла не смотреть. Я видела отдаляющийся от меня силуэт моего друга. А затем я почувствовала резкую боль в голове и погрузилась в сон.

Глава 5. Мари

Меня разбудил крик. Мой собственный крик. Смутные силуэты окружили меня. Кто это? Что им от меня надо? Я слышала какие-то отголоски слов, но ничего не понимала. Я пыталась вырваться и кричать, чтоб меня не трогали. Кто-то взял мою руку. Как больно… что они делают? Я почувствовала, как игла проскользнула в мои вены. Я снова провалилась в сон.

Темнота. Она наполнена чем-то… голосами… запахом крови… и криками:

– Стой, отпусти! Отпусти!

Удар в лицо.

– Не смей! Не трогай меня!

Удар в живот.

– Нет, не надо, нет…

Темнота.

– Не надо, нет…

– Мари?

– Отпусти, отпусти!

– Мари, Мари! Я рядом, не бойся, я рядом. Мари, я с собой.

Я открываю глаза. Это был сон? Я бредила? Но мне казалось, что я что-то видела… Я чувствовала боль.

Я увидела перед собой сестру. Элен, моя родная Элен. Ты рядом со мной, неужели это был кошмар? Страшный сон?

Ее глаза полны страха и сострадания. Глаза, красные от слез и бессонных ночей. Осознание всего разом рухнуло на меня в один миг. А вместе с тем пришла невыносимая головная боль.

– Это был не сон… – прошептала я тихо, но этого было достаточно, чтоб сестра услышала.

– Мари, все будет хорошо. Теперь я рядом.

– Теперь да, – ответила я, но тут же пожалела о сказанном. Я сделала ей больно. Ей не меньше меня хотелось, чтоб всего этого не было.

Ее глаза будто молили о прощении.

Я ту же пожалела о своих словах:

– Прости, я… я не знаю. – Моя голова опустилась.

– Нет, не извиняйся! Мы все виноваты в этом: нас не было рядом, когда мы были нужны… – еле сдерживая слезы, произнесла Элен.

– Нет… – Я помотала головой. – Не надо так говорить… пожалуйста… Вы не виноваты.

– Мари…

У меня болела каждая клетка моего тела. От этой боли у меня наворачивались слезы.

– Элен, дай мне зеркало.

– Не думаю, что тебе сейчас это нужно, Мари. Не надо…

– Прошу, дай зеркало. – Я смотрела на нее, не отрываясь. Она понимала, что я не отступлю.

Мои ожидания оправдались: лицо было в кровоподтеках, синяках и царапинах. В добавок ко всему отек сделал мое лицо большим и бесформенным. Это было страшное зрелище. Я убрала зеркало и закрыла глаза. Вздохнув, я продолжила:

– Знаешь, я совсем не хочу этого, но пытаюсь вспомнить… всё.

Я посмотрела в глаза Элен.

– Я почти ничего не помню, но… может, так лучше?

В голове было столько мыслей. Я не знала, что случилось. Не помнила. Очень боялась, что узнаю ужасное.

Элен ничего не говорила. Думаю, она не знала, с чего начать.

– Элен, скажи… нет… я не знаю, хочу ли это знать…

Минуту я размышляла об этом, но все же решилась спросить.

– Неужели он?.. – с ужасом в глазах я посмотрела на сестру в надежде на отрицательный ответ.

Сестра сразу меня поняла.

– Нет, нет, нет, нет, – замотала головой сестра. – Он тебя не тронул.

Я закрыла лицо руками и выдохнула.

– Но та девушка…

Я резко посмотрела на сестру, будто что-то вспомнила.

– Он бил ее, я слышала крики. Как она? Она тоже в больнице? Кто нас нашёл?

– Она… – сестра отвела взгляд. – Ее…

Она всхлипнула.

– Нет…

– …убили.

Резкий вдох отозвался болью в области рёбер. Глаза расширились. Мне вдруг нечем стало дышать. Я задыхалась.

– Мари! Я вызову врача.

Сестра выбежала из палаты с криками о помощи, а я все так же сидела на кровати, держась за горло в тщетных попытках захватить как можно больше воздуха.

Врач подоспел вовремя: на меня в считанные минуты надели кислородную маску и что-то ввели в вены. Я смогла дышать, и паника начала отступать. Глаза закрывались.

– Ее нельзя сейчас беспокоить, поймите, – слышала я где-то вдалеке.

– Да, я понимаю… она начала задавать вопросы, а я не подумала и сказала…

Остальное я не слышала, мои веки стали слишком тяжелыми – я провалилась в сон.

Когда я открыла глаза, рядом сидели родители. Как оказалось, в больнице я лежала третий день. Мои родные по очереди сидели со мной. Я видела боль в их глазах. Внутри расцветало чувство вины перед ними.

Я не могла поверить тому, что произошло, и постоянно прокручивала события той ночи в голове.

– Как звали девушку? – Уточнять, о ком идет речь, не было смысла: сестра все понимала.

– Марта.

– Сколько ей было лет?

– Двадцать четыре.

Марта… красивое имя. Ассоциируется с весной.

У неё была вся жизнь впереди. Были надежды, заветные желания, планы, цели… Всему этому теперь не суждено сбыться. Наверняка она хотела быть счастливой. Хотела улыбаться каждый день. Хотела встречаться с друзьями, наслаждаться каждой минутой. А может, в планах у нее было завести семью – любимого человека и детей.

Сейчас же для Марты все двери были закрыты.

Сколько боли было внутри, чувство несправедливости и… вина. Я не смогла спасти ее. Смогла бы я это сделать? Наверняка шанс был. Значит, я сделала что-то не так…

Я услышала спор родных за дверью палаты. Они перешёптывались, но было понятно, что кто-то из них чем-то недоволен.

Через несколько минут зашли родители и папа сказал:

– Мари, мы решили, что ты должна знать. – Я посмотрела на маму – она явно была против этой идеи. – Завтра будут похороны этой девушки…

– Марты, – произнесла я.

– Да, Марты. Если ты хочешь, мы можем пойти туда вместе.

– Я пойду, – незамедлительно ответила я, не оставив маме шанса отговорить меня.

Что с убийцей? Он продолжает жить своей жизнью? Возможно, у него есть семья, дети. А если он не первый раз такое проделывает? А если он захочет найти меня? Я ведь видела его.

По телу пробежали мурашки.

Ко мне приходила полиция, чтоб узнать все детали. Мой рассказ вышел скудным, потому что многое я забыла, мне сказали, что это из-за удара по голове тупым предметом. Я знаю, что это был за тупой предмет – пистолет. Его я помнила.

А еще я вспомнила Саймона. Вспомнила его предательство. Как он мог так поступить? Человек, который говорил, что любит меня. Мой друг. Об этом мне меньше всего хотелось думать. Мне вообще ни о чем не хотелось думать. Но каждую минуту все новые и новые мысли заполняли голову – я не могла это контролировать.

– Как нас нашли? – спросила я у мамы.

– Один мужчина проходил мимо и увидел вас…

– Марта была уже мертва?

– Да… вас нашли ближе к утру. Мы так волновались – все звонили Саймону, но он не отвечал. Его телефон был недоступен.

К обиде на Саймона прибавилось чувство отвращения. У меня была надежда на то, что это все-таки он позвонил в полицию.

– Твои друзья говорили, что вы ушли раньше. На твой телефон мы тоже звонили, сначала гудки шли, а потом он также был недоступен. Полиция предположила, что убийца могу выключить его или же могла сесть батарея.

– Точно нет, телефон был достаточно заряжен… – взволнованно сказала я и привстала.

– Они уже проверили телефон – на нем не было отпечатков, кроме твоих, – перебила меня мама, поняв мою мысль.

– Неужели никаких улик?

– Нам пока не рассказывают все, но, похоже, полиция что-то нашла на месте преступления. Мы все еще ждем.

Я вдруг вспомнила наш разговор.

– Знаешь, мама… он очень уверенно говорил о том, что ему ничего не будет.

– Кем бы он ни был, его обязательно найдут. Этот… монстр никуда не денется. Его найдут и накажут.

Мой взгляд стал отрешенным.

– Но это ничего не исправит. Это не вернёт жизнь Марте.

Мама не ответила. По моим щекам покатились слезы. Мне было очень больно. Мама взяла меня за руку и погладила.

– Тебе станет легче. Обязательно станет. Ты ещё будешь счастлива.

Я же в это время чувствовала, что сломалась.

Глава 6. Мари

Проснулась я рано утром. Почти всю ночь мне не давали спать мысли о похоронах. Умывшись, я начала замазывать свои синяки, которые успели пожелтеть. Сестра привезла мне чёрное платье. Мне дали разрешение покинуть больницу не больше чем на три часа, затем я должна была вернуться.

Меня везли в инвалидной коляске: передвигаться своим ходом было все еще тяжело.

Мы вошли в дом, в котором проходила церемония прощания с Мартой. У входа я сразу увидела фотографию – ярко-рыжие волосы обрамляли красивое лицо девушки. Она смеялась. Тогда она и подумать не могла, что жизнь её оборвётся так рано и так несправедливо. Я не могла оторвать от нее глаз.

– Мари?..

Я посмотрела в сторону незнакомого голоса, обращавшегося ко мне, и увидела перед собой мужчину и женщину. У нее были рыжие волосы…

– Мы родители Марты… – она прервалась и посмотрела на фотографию дочери. – Меня зовут Ирма.

– Френк, – представился отец Марты.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, – я вам соболезную…

– Спасибо… – Ирма прикрыла рот платком, стараясь унять свой дрожащий голос, и кивнула.

Френк тем временем дотронулся до ее руки в знак поддержки, его глаза были красными, но он держался. Ирма продолжила:

– Мы знаем, что ты пыталась спасти нашу Марту.

Пыталась…

– Знаем, что ты пострадала.

– Мы просто хотим сказать тебе, что ты очень смелая. И… спасибо, что хотела помочь нашей дочери, – неуверенно произнес Френк.

Я хотела, но не смогла.

Мне было нечего сказать. Я просто кивнула. Никакие слова тут не помогут. Это ужасно страшно: потерять своего ребенка, еще и таким образом. Ненавижу этот несправедливый мир. Как же я его ненавижу…

Мы разошлись по местам, и церемония началась.

– Спасибо всем, кто смог сегодня прийти, чтоб попрощаться с нашей милой девочкой, – голос Имры дрогнул.

Френк продолжил:

– Наша дочь была лучиком солнца – не побоюсь сказать – в жизни каждого из присутствующих здесь. Невероятно жизнерадостная, очень сильная и открытая. Ей не страшны были преграды: она смело шла к своим целям и обязательно добивалась желаемого. Марта была хорошим человеком, таких сейчас очень мало. Она всегда хотела, чтоб люди вокруг были счастливы, и делала все для этого – так она сама становилась счастливее. Жизнь обошлась с нашей дочкой очень несправедливо, так не должно было случиться.

«Так не должно было случиться…» Она не должна была умереть…

– Мы можем только надеяться, что она в лучшем мире, где ей больше не причинят боли. Теперь она свободна от всей несправедливости.

Мне было плохо. Я чувствовала взгляды на себе со всех сторон. Думаю, все бы они хотели, чтоб вместо Марты в гробу лежала я.

Я снова посмотрела на фотографию – Марта уже не смеялась. На ее щеках были слезы. Она смотрела на меня с надеждой.

– Спаси меня, Мари, прошу, спаси меня, – молила она.

– Я пыталась, – прошептала я в ответ.

На меня посмотрела мама и спросила:

– Ты что-то сказала?

Вдруг лицо Марты озлобилось.

– Ты не смогла! Ты не спасла меня! Ты не смогла меня спасти! – кричала она.

Я закрыла уши руками и повторяла шёпотом:

– Я пыталась, я пыталась, я пыталась…

Мама обхватила мое лицо руками:

– Мари. Мари! Все хорошо, я рядом, все хорошо. Посмотри на меня.

Я взглянула на нее через пелену слез. Она повторила:

– Я здесь, все хорошо. Я рядом.

Папа обеспокоенно смотрел на нас.

– Может, пойдем? – Спросил он.

Я покачала головой. Нет, я должна тут быть.

– Все хорошо, – прошептала я и вновь посмотрела на фотографию Марты. Она снова улыбалась.

После похорон мы вернулись в больницу. Целый день у меня раскалывалась голова. Обезболивающие не помогали. Конечно, мысли не покидали голову. Марта, неужели ты винишь меня?

В конце концов я уснула.

Через некоторое время я услышала:

– Почему ты так поступила со мной?

Я открыла глаз и увидела перед собой… Марту. Вся она была в крови. Все лицо было в синяках и царапинах. Ее одежду… трудно было назвать одеждой: это были лохмотья, перепачканные смесью грязи и крови. Поломанные ногти, синяки на руках и ногах. Это было ужасающее зрелище. Страх и скорбь смешались во мне.

– Ты ведь могла меня спасти, но ты сделала недостаточно, – тихо произнесла она.

– Марта?.. – прошептала я и вжалась в спинку кровати. По коже пробежали мурашки.

– Да, Марта. Или ты уже забыла? Та самая Марта, которую убили. А ты ничего не сделала, – ее голос был наполнен злобой.

– Но я… я пыталась… я хотела помочь… – отвечала я дрожащим голосом. Мне было ужасно страшно.

– И что с того? Где я сейчас? В гробу! – Она нарисовала в воздухе прямоугольник – подобие гроба. Затем открыла в него дверцу и указала на нее. – Я в гробу, – она направила палец на меня, – а ты живая – тут.

– Я ведь не сделала тебе ничего плохого, я же хотела тебе помочь, – старалась оправдаться я.

– Но ты не смогла. За это нужно ответить.

Она медленно приближалась ко мне. Я не знала, что делать. Мгновение – и её руки уже обхватили моё горло.

Надо позвать на помощь.

Как бы я ни старалась, я не могла двинуться. Из горла вырывалось только: «Прости, прости, прости…»

Воздуха становилось все меньше и меньше, и я начала задыхаться.

– Ты не спасла меня, – последнее, что я услышала.

Резкий вдох.

Передо мной была медсестра. Она что-то настраивала на экране. На мне была кислородная маска.

Что это было? Я жива? Это был сон?

– Милая, все хорошо? – спросила медсестра, заметив мое пробуждение.

Я кивнула.

– Давай я сниму с тебя маску, и ты попробуешь дышать сама, хорошо? – Она начала снимать с меня аппарат. Я помню, что точно засыпала без него.

Все прошло хорошо, я могла дышать самостоятельно. Но разум все еще был затуманен событиями прошлой ночи.

Неужели я схожу с ума?

Здравый смысл никак не мог смириться с картинками, все еще стоящими перед глазами.

Нет, этого не может быть. Ее похоронили. Это так разум играет со мной?

Я ничего не понимала и решила, что просто постараюсь забыть об этой ночи, в конце концов, я жива, а это довольно сильный аргумент на мой… скажем так, сон?

В обед ко мне пришла Эмити.

– Девочка моя, – жалостливо произнесла она, увидев меня.

– Привет, Эми, – я улыбнулась ей. Мне было приятно ее видеть.

– Я приехала сразу, как узнала… – она виновато опустила голову.

– Не стоит переживать, это бы ничего не изменило, – произнесла я и сама удивилась своей резкости. Но эта резкость была направлена вовсе не на подругу. – Произошло то, что произошло.

Она застыла.

– Ммм… да… что ж, – она сделала вид, что пропустила мои слова мимо ушей. – Глупый вопрос, конечно, но… как ты?

Я задумалась. Как я? Я и сама не знаю.

– Нет, не отвечай. Очень глупый вопрос, – она стукнула себе по голове, – извини.

Я благодарно улыбнулась, потому что действительно не знала ответ на ее вопрос.

– Саймон тебе не звонил?

Улыбка с лица Эми исчезла, и теперь на нем читалась враждебность.

– Этот… твой друг, – с ненавистью проговорила она и покачала головой, – он уехал. Не понимаю, как он мог так поступить. Так подло! Как же я его ненавижу. – Подруга посмотрела на меня. – Хотя не мне говорить о ненависти.

– Он мог сделать хоть что-нибудь… возможно, тогда Марта была бы жива.

– Да, его поступок не оправдать. Но ты не должна вообще о нем думать, хорошо? Если человек может спокойно развернуться и уйти от тебя в сложной ситуации, то имеешь полное право поступить так же – развернись к нему спиной и больше не поворачивайся в его сторону. Смело вычёркивай этого человека, если его вообще так можно назвать, из своей жизни. Он явно не сделает ее лучше. И да, ты права: как бы грубо и прямолинейно ни звучало, произошло то, что произошло. Для нас важно то, что ты жива, а это значит, что есть большой шанс, что у тебя все обязательно наладится. Ты заслуживаешь этого.

– Но жизнь не настолько справедлива, чтоб все получали то, что заслуживают, правда?

Эмити взяла меня за руку.

– Да, это так. Но жизнь не при чем. Это все люди. Хочется сказать, что нет плохих людей, но… когда такое происходит с родным человеком, тебе совсем не хочется прощать эту жестокость. Все, что ты можешь сейчас для себя сделать, – это отпустить. Прокручивание в голове всей этой ситуации тебе точно не сделает лучше. Я понимаю, что это не так просто. Нужно время. Нужны любимые люди рядом. Мы со своей стороны сделаем все возможное, но и ты должна постараться.

– Почему я что-то должна делать? – спросила я подругу с долькой злости в голосе. – Я просто хочу забыться. Закрыть глаза и забыться. Ни о чем не думать. Ни о чем не беспокоиться. Хочу, чтоб было как раньше. Но уже ничего не изменить, и меня это очень злит!

Я сорвалась. На мою подругу. То, чего я хотела меньше всего.

Она кивнула.

– Все верно. Тебя должно это злить. Все произошедшее – ужасная трагедия. Наверное, рано я начала говорить об исцелении. Я лишь хочу, чтоб ты ни в чем себя не винила: ты сделала все, что было в твоих силах. Ты смелая, Мари. И сильная. Мы все тебя очень любим.

– Я знаю, спасибо. Я тоже вас люблю, – я улыбнулась.

Только вот я ничего не чувствовала – лишь ощущала огромную пустоту внутри, словно черная дыра поглощала все мои чувства и эмоции. Я улыбалась, но за этой улыбкой не стояло ни одной эмоции. Всего лишь маска, которую пришлось натянуть, чтоб не делать близким больно. Кажется, я не воспринимала даже все эти слова всерьёз. Жаль, они бы могли мне помочь встать на верный путь. Но Эмити была права: мне действительно нужно было время.

Прошла неделя, прежде чем меня отпустили из больницы. Каждый день приходил психолог, с которым мне нужно было беседовать, несмотря на отсутствие желания это делать. Мне просто нечего было ей сказать. Про непонятную пустоту говорить не хотелось. Я вообще ни о чем не хотела говорить.

Молчать – вот чего мне хотелось.

Уехать – второе моё желание. Тянуло в родную деревню. Только там я могла дышать свободно. Это стало моим заветным желанием. Хочу в деревню. В свою любимую, милую деревню.

Я перестала улыбаться. Я воспринимала мир как черно-белую картинку в телевизоре. Со мной разговаривали родные, но мои ответы были сухими и короткими. Думаю, у меня просто пропал интерес ко всему.

Конечно, родители и сестра волновались за меня, но они считали, что мне просто нужно время.

Событием недели стала новость – напавшего на нас мужчину задержали. Я должна была пойти на опознание в течение двух дней, в итоге встречу назначили в день моей выписки.

Наверное, вы хотите узнать, что я чувствовала, когда узнала об этом?

Как бы странно это ни звучало, но у меня лишь на секунду кольнуло сердце, а в следующее мгновение мне уже было все равно. Волна безразличия захлестнула меня.

Честно говоря, мне было так неважно, найдут его или нет. Это событие ничего не изменит – Марта не вернется, я не стану счастливее.

Дорога до участка была недалекая, всего пятнадцать минут езды. За окном я смотрела на деревья, которые покрыты снегом. Раньше этот вид радовал меня – сейчас он не вызывает эмоций. Деревья плывут перед глазами, показывая всю свою красоту, но я безучастна.

Нас встретил человек у входа и отвёл в темный кабинет с окном, через которое было видно комнату. Нам объяснили, как проходит процесс: передо мной представят нескольких людей, моя задача – определить среди них убийцу. Я дала согласие на процедуру, и человек вышел из кабинета, оставив меня с мамой и сотрудником. Через минуту включили свет в соседней комнате, и один за другим начали заходить мужчины.