Полная версия
Милашка для психа
Кристина Зорина
Милашка для психа
Глава 1
Советы на будущее от Тани Мальцевой самой себе:
1) Всегда мыть фрукты перед едой, чтобы не получилось как в тот раз.
2) Всегда заранее проверять, есть ли туалетная бумага, чтобы не получилось как в тот раз после фруктов.
3) Всегда смотреть на номер машины, садясь в такси.
Потому что это может оказаться вовсе не такси.
Как в тот раз.
– На Володарского, – говорит она, когда они уже тронулись и отъехали от отеля на добрые триста метров.
Говорит и роется в сумке в поисках налички, потому что не все принимают онлайн платежи.
У нее был отличный день, кстати говоря. Последний день ее испытательного срока на новой работе.
Тане нравится, когда все идет гладко. Когда кофе ровно той крепости, которой ей нужно, когда вода ровно той температуры, в которой она привыкла мыться с детства, когда в конце последнего дня испытательного срока на новой работе ее хвалят и жмут руку, приглашая в команду.
Да, это не работа ее мечты, но все-таки. Один из самых классных отелей в городе, хорошо оплачиваемая должность администратора. Тане всего двадцать два, она обожает свою жизнь.
Особенно – сегодня.
И она действительно улыбается до тех пор, пока не понимает, что машина движется в противоположную от нужной ей улицы сторону.
– Мы… Точно едем туда, куда нужно? – спрашивает она, поглядывая на водителя.
Таня старается не паниковать. Потому что паника – это не про нее. У нее все всегда взвешенно и точно. Нет причин для паники.
Водитель, кстати говоря, выглядит, как серийный убийца. Когда Таня обнаруживает это, у нее пересыхает в горле.
Здоровяк.
Настоящий громила, бородатый и хмурый, как сто чертей. Пялится на дорогу, кажется, не моргает даже. У Тани возникает желание протянуть руку и ткнуть его пальцем в лицо, чтобы убедиться, что он вообще живой. Но есть опасение, что ткнув его пальцем в лицо, можно остаться без пальцев вовсе.
– Молодой человек, вы меня слышали?
Молодой человек не трудится отвечать.
«Ладно, – думает Таня, продолжая улыбаться, как дура. – Ладно, возможно, в городе опять какие-то ремонтные работы, дороги перекрыли и все в таком духе. Сейчас объедем, все нормально».
Ей удается убедить себя в этом и успокоить ровно за секунду до того, как раздается звонок. От оператора такси. Который говорит, что ее машина задерживается.
Таня, которая, кстати говоря, уже в машине, чувствует, как ее анус становится размером с молекулу.
И она готова орать.
Даже предпринимает попытку, но вдруг телефон выхватывают из ее рук и швыряют на заднее сидение.
А потом саму Таню хватают за воротник и подтаскивают к себе.
Лицо громилы – настоящий булыжник. Оно жесткое, как кусок скалы. Таня ударяется о него своей щекой и ей кажется, что это не щетина на лице у мужчины, а колючая проволока, которой она сейчас оцарапает себе всю кожу до здоровенных шрамов.
Она не паникует.
Нет.
Ни грамма паники, только, кажется, сейчас она накидает в штаны кирпичей.
– Пошевелишься – прибью, – рычат ей в лицо.
– Псих! – кричит она, откидывается обратно на сидение и начинает рыться в сумке в поисках перцового баллончика, но, какой ужас, его нет! Странно да, почему же его нет, может быть, потому что Таня никогда его с собой не носила? Даже не задумывалась о том, чтобы купить? Даже мысли не возникало?! Быть может, поэтому?!
Все, что у нее есть для самозащиты – это шариковая ручка. Совершенно обычная, пластмассовая, которой она пытается ткнуть психу в плечо, но он даже не морщится, и это…
Все. Конец.
Кранты.
Ее сейчас увезут в лес и прибьют. Продадут на органы. Она здоровая и молодая, ее органы могут много кому пригодиться.
Или не станут убивать, продадут целиком, вместе с органами, в рабство.
Или…
Или…
У нее заканчивается фантазия, когда она понимает, что машина разогналась до нечеловеческой скорости. Она такое только в кино видела, да и то, глаза закрывала от страха. А тут вживую, а ей всего двадцать два, она даже ни разу не путешествовала! И не была на концерте любимой группы. Она никогда не пробовала ничего крепче пива, так и не накопила на машину, даже купленную в магазине для взрослых новую игрушку не распечатала.
А еще – ее ТОЛЬКО ЧТО ПРИНЯЛИ НА РАБОТУ!
И вот так умереть?!
– Слушай ты! – кричит Таня, сжимая ручку в кулаке, и голос ее сейчас больше похож на мышиный писк. – Если ты прямо сейчас не остановишь эту чертову машину, я…
– Ты бы лучше пристегнулась, – спокойно отвечает здоровяк.
Таня трясется. Тянется к ремню безопасности, но дергает слишком резко, тот не поддается, Таня психует, рычит, потом снова орет.
– Не собираюсь я пристегиваться! Останови машину, я выйду, а потом ты разгонишься и впечатаешься в ближайший столб, но только, пожалуйста, без меня!
– Остановить не могу. Но могу высадить тебя на полном ходу, если очень хочешь.
Таня смотрит в окно, за которым со скоростью молнии мелькают высотки.
Потом на здоровяка.
Потом на свои руки, которые ходуном ходят.
– Боже, я здесь умру, – шепчет она.
Громила говорит:
– Все-таки пристегнись. Не хочу, чтобы ты выпрыгнула в лобовуху, когда я наберу скорость.
Таня поворачивается к нему всем корпусом.
– Наберешь? То есть, сейчас ты едешь медленно?!
Громила улыбается так, что, кажется, у Тани есть отличный претендент на главную роль в следующей экранизации «Дракулы».
Эта улыбка не обещает ни хрена хорошего. Этой улыбкой вообще-то можно пытать людей.
Таня сглатывает, пристегивается, впивается пальцами в сидение.
– Я надеюсь, в случае чего, подушки безопасности сработа-а-а-а-а-аааааа….
Здоровяк жмет на газ, и Таню впечатывает в кресло.
Таня уверена – ее лицо сейчас зеленое, как огурец, а еще, ее скоро вытошнит на коврик, но здоровяку, кажется, насрать.
Он не собирается сбавлять скорость.
– Скажи хотя бы, кто за нами гонится? – спрашивает Таня устало. Это длится уже минут сорок, она видит в зеркале заднего вида автомобиль, который буквально дышит им в спину.
Еще чуть-чуть, и случится авария, а у Тани есть некоторые планы на жизнь, она не хотела бы умирать вот так – непонятно где, непонятно с кем.
Они сворачивают во дворы, на большой скорости здесь не развернуться, поэтому водителю приходится чуть притормозить.
Таня узнает это место. Вон там за углом магазин хозтоваров, а сразу после него – ее дом! Домик, родненький!
– Останови! Останови, бога ради, я выйду!
– Если я остановлюсь – нас догонят, ты тупая?! И куда ты пойдешь?
– К себе домой, как тебе идея? Или что, это за мной там гонятся психи на спортивных тачках? А ты так, герой, спасающий мою шкуру?
Громила резко жмет на тормоза и поворачивается к Тане.
– Ты тут рядом живешь? А че сразу не сказала?
Плохая-плохая-плохая идея.
Ужасная.
Совет № 4: Не впускай психов-незнакомцев в свое жилище.
Когда здоровяк запирает дверь на все засовы, Таня стоит и смотрит на него, выпучив глаза. Но тому трех замков оказывается мало, и он начинает двигать к двери диван.
Таня вздыхает устало и опускается на ковер, закрывая глаза.
– Поверить не могу, что не сплю сейчас.
– У тебя в доме есть какое-нибудь оружие? – спрашивает этот придурок, закрывая все шторы и выглядывая через оставленную щель в окно с четвертого этажа.
Таня поднимает на него взгляд.
– Точно. Целый склад оружия! Иди, посмотри в ванной за унитазом.
Громила уходит.
Таня берет на кухне веник и начинает сметать в совок мусор, оставленный на месте, где раньше стоял диван. А когда заканчивает, громила выходит из ванной с недовольным видом. Снова, что ли, туалетная бумага закончилась?
– За унитазом ничего нет. Кроме этого.
Он размахивает Таниной секс игрушкой. Она старенькая, ее любимая, большой дилдо с крупной головкой.
Таня бросается на психа, пытаясь забрать у него свое сокровище, но тот поднимает руку, и это уже будет выглядеть слишком жалко, если она начнет прыгать. Поэтому она просто скрещивает руки на груди и пыхтит.
«Я хороший человек, – убеждает она себя мысленно. – Гостеприимный и отзывчивый. У парня же явно проблемы с башкой. Вон, он резиновый член принял за палку. Ему нужна помощь, а не мое осуждение».
Да и как она вообще до такого докатилась? Пытается отобрать свои вещи у незнакомца в своей же квартире.
– Послушай, я не знаю, что у тебя случилось… – начинает Таня, но этот придурок шикает на нее!
Шикает, представляете?!
– Затихни.
Он снова подходит к окну, чуть сдвигает шторку в сторону, а потом, держа дилдо у плеча по типу меча или пистолета, прислоняется к стене. Ну прямо-таки Джеймс Бонд, сбежавший из психушки.
Таня подходит и тоже выглядывает в окно.
– Что? Что такое?
– Они там. Внизу, видишь?
– Кто?
Таня замечает их. Двое – почти такие же здоровые, как этот. Рыщут у подъезда, оглядываются и то и дело набирают чей-то номер в телефоне.
– Они. Ты что, тупая?
Таня бы поспорила, но за какой-то час она умудрилась сесть не в ту машину, остаться наедине с незнакомцем, у которого протекает крыша, а потом еще и домой его к себе привести. Поэтому, есть подозрение, что она сошла с ума с ним за компанию.
– Ладно. Я звоню в полицию.
Таня ищет свой телефон, а потом вспоминает, что он остался у психа в машине. Прямо на заднем сидении.
Псих смотрит на нее, прищурившись.
– Нет.
– Или ты позвони.
– Никто никуда не звонит. Ждем.
Таня всплескивает руками. Серьезно, она как будто в мультик попала, у нее не осталось сил даже на то, чтобы возмущаться.
Ждем. А чего ждем? Второго пришествия? Или когда эту дверь взломают, а им обоим открутят головы? Да, действительно, сюрприз, достойный ожидания.
Она разворачивается и уходит на кухню, виляя бедрами.
– И куда ты пошла? – спрашивает здоровяк.
Таня останавливается и смотрит на него, как на идиота.
– Воду на пельмени поставлю.
– Воду?
– Да. На пельмени. Это такие белые штучки, с мясом. Вредные, но очень вкусные. Их кладут в рот и вооооот так, ам-ням, когда голодные. А я голодная. Ты же не против?
Терпения не остается. Псих прищуривается, открывает рот, явно чтобы съязвить в ответ, но часы у него на руке начинают издавать звуки.
Он смотрит на свой браслет и начинает подпрыгивать на месте, как ненормальный. У него улыбка во все лицо, и он издает звуки, вроде «йу-ххуу!», только более устрашающие.
Таня уверена, что ее каким-то образом занесло в дурдом.
Псих открывает шторы, потом – окно настежь. Высовывается в него и орет, перегнувшись через подоконник.
– Эй, дебилы! Время вышло, вы опять проиграли, чмошники! Второй раз за неделю, прекращали бы уже спорить со мной, а то без трусов останетесь!
Таня стоит и смотрит на все это. Ей бы впору удивиться, возмутиться, пойти и подтолкнуть этого кретина, чтобы он вывалился из окна, на худой конец. Но прямо сейчас, когда псих размахивает ее игрушкой на всю улицу, ей кажется, что все нормально. Все в порядке. Беспокоиться не о чем.
Она идет на кухню варить пельмени. И пишет на холодильнике маркером: «Записаться на прием к психологу», чтобы уж точно не забыть.
Глава 2
– Девчонки, признавайтесь, у каждой же есть бывший – скорострел? Ну вот этот, который кончил, пока ты к нему навстречу от метро шла. У всех же был? – по залу разносится дружный женский смех и аплодисменты. – Ага, я так и думала. И мужики щас такие: «Это не про меня, это про Валерку, я не скорострел, я просто на работе устаю».
Таня смеется тоже.
У нее в руке бокал пива, а во второй – телефон Полинки, на который она снимает для нее выступление. Если что-то упустит, подруга с нее потом три шкуры сдерет. Или напишет свежий материал. Трудно быть лучшим другом стендаперши.
Когда ее блок заканчивается, народ уже изрядно выпил, развеселился, и с удовольствием принимает следующих выступающих.
Они устраиваются за столиком в уголке, Полинка просматривает записанное Таней видео, критически оценивая свой голос, стойку, одежду, а Таня в красках рассказывает ей ту фигню, что произошла с ней вчера вечером.
И Полли в таком восторге, что даже телефон откладывает.
– Вот это круть! – она выпучивает на нее свои и без того громадные глаза. – Везет же тебе, а! Не жизнь, а вечный материал. Не то что я. От этих жопно-сортирных шуток уже блевать тянет. Но что поделать, спрос рождает предложения.
Полинка отхлебывает из ее бокала и разочарованно вздыхает.
Таня смотрит на нее, как будто она только что с Луны свалилась.
– Ты что – обкурилась? Какое тут веселье? Я чуть в штаны не наложила.
– А какой он был – тот мужик? – спрашивает она, игнорируя Танины слова полностью. – Красавчик?
– Да, если считать красавчиком Чикатило.
Полинка морщится.
– Не верю. Явно хорош собой.
Таня вспоминает грубый, как будто вырубленный топором профиль психа, жесткую щетину и плечи такие широкие, что если Таня встанет позади, то просто исчезнет с лица Земли.
Но в целом.
В целом.
Хм.
– Ну… Возможно, в какой-то степени…
– Каааайф! – Полинка ерзает на стуле.
Таня таращится на нее.
– У тебя слюни по столу потекли, – говорит она.
– Это от зависти! Расскажи еще.
– Нечего рассказывать. У меня еще вода на пельмени не закипела, когда он свалил. А я заперлась на все засовы и на всякий случай стояла у окна со сковородой еще полчаса.
Полинка закатывает глаза.
– Какая ты скучная, Мальцева. К тебе в дом впервые в жизни по собственной воле, без всяких этих техник флирта, пришел офигенный мужик, а ты!
– Во-первых, хватит напоминать мне про техники флирта! Я проходила тот курс сто лет назад, да и то – от отчаяния! А во-вторых, мне что, нужно было этого психа к батарее пристегивать?
– Ну, у тебя же есть наручники, правда?
Таня смотрит на нее и не понимает, почему они вообще дружат.
Вот идиотка.
Она возвращается домой около одиннадцати. Немного пьяная, немного злая, потому что Полинка заставила ее снова ехать на такси и переживать тот стресс по второму кругу. Всю дорогу она сжимала ключи в руках до хруста, готовясь тюкнуть ими нападающего по голове, если вдруг что. Кажется, таксист принял ее за шизофреничку и на всякий случай даже сделал скидку в десять рублей.
Таня снимает верхнюю одежду в прихожей и вдруг спотыкается обо что-то.
Первая мысль – заорать в темноту, потому что у нее всегда все лежит на своих местах, а здесь какой-то непорядок.
Вторая (вполне логичная) мысль – включить свет.
Под ногами оказываются ботинки.
Чужие ботинки, не Танины. В один такой ботинок поместятся две Танины ноги, а возможно, если очень постараться, и вся Таня целиком. Она застывает на месте, тыкая в эти ботинки так, словно они могут с ней заговорить.
– Какого. Черта.
Со стороны кухни доносится грохот, потом мат.
Таня косится на входную дверь и думает – а ну ее к черту, эту квартиру, подумаешь, бабушкина, светлая ее праху память. Пора делать ноги.
Но она не успевает и шага сделать, как в проходе появляется огромная фигура, закрывающая собой свет. И все хорошее, что было в Таниной жизни.
– Как ты, черт возьми, сюда попал? – спрашивает Таня вполне спокойно, потому что абсолютно уверена, что у нее галлюцинации, а орать на глюка – это даже для нее как-то слишком.
Псих, стоящий перед ней в одних шортах, облизывает ложку.
– У меня есть ключи.
– Откуда?!
– Взял на тумбочке, – он смотрит с таким видом, словно Таня задает какие-то тупые вопросы.
И потом уходит обратно на кухню.
Таня ищет на тумбочке свои запасные ключи, которые лежали там с того дня, как она сюда переехала, и ни разу не сдвинулись с места.
Их нет.
А псих есть.
В ее квартире, в одних шортах.
Она набирает воздуха в грудь, чтобы заорать как следует, потому что, кажется, она в каком-то гребаном аду. Но на кухне что-то с грохотом падает, и Таня бежит туда, уверенная, что если психа там не прибило упавшим шкафчиком, то она прибьет его сама. И да, она в курсе, что это достаточно амбициозно, учитывая разницу их габаритов, но помечтать-то можно?
* * *
Когда Таня влетает на кухню, псих стоит у рухнувшего шафчика и смотрит на него осуждающе. Дескать, приличные шкафчики так себя не ведут.
Таня, как рыба, открывает и закрывает рот. Ей кажется, у нее сейчас лопнут глаза от напряжения. А еще она как будто сейчас взлетит на воздух – так сильно она разъярена.
– Ты что, нормально шкафы не могла повесить? – спрашивает этот придурок, поднимая отлетевшую дверцу. Хорошо, что внутри кроме старых бабушкиных коробок ничего не было.
Таня упирается кулаками в бока.
– Во-первых, я их не вешала, они здесь уже триста лет, они были здесь еще до того, как моя бабка лишилась девственности. А во-вторых, – она хватает психа за локоть и тянет к входной двери, старательно игнорируя факт того, что кожа у него, как кипяток. – Вали-ка ты отсюда.
– Нет смысла меня выгонять, пока у меня твои запасные ключи, ты же понимаешь?
Псих останавливается в пороге, и все.
Танины полномочия все.
Сдвинуть его, когда он сам не передвигает ногами – задачка со звездочкой, а у Тани по математике всегда была твердая тройка с минусом.
Что бы сказала Полинка в такой ситуации? Мда, Полли – плохой советчик, окажись псих перед ней, и она бы уже стояла с рукой в штанах. В его штанах. И рассказывала бы ему свои монологи, надеясь отвлечь.
– Точно, – кивает Таня. – Верни ключи.
Псих вскидывает брови, как бы намекая, что без боя их не отдаст. Таня хочет убивать. Она дико задолбалась, ей нужно поспать, а еще у нее аллергия на наглых придурков, вламывающихся в чужие дома.
И, ко всему прочему, вишенкой на торте, она вдруг замечает в прихожей сумку с вещами, большой рюкзак и парочку пакетов.
– Ты что… Перетащил сюда все свои вещи?
Псих закатывает глаза.
Почему он, блин, всегда выглядит так, как будто Таня ему должна?
– Я вообще-то пришел вернуть твой телефон.
– Круто, спасибо. А что с вещами?
– Ах, это… У меня тачка сломалась, пришлось на пару недель загнать в мастерскую.
Он скрещивает руки на груди.
Таня не уверена, что ей уютно, когда это большое тело стоит перед ней почти полностью голое. А еще она теряет терпение.
– Какая связь между тачкой и твоими вещами, которыми завалена вся моя прихожая?
– А куда еще мне их деть? Могу в спальню утащить.
Эм.
Таня все еще отказывается понимать.
Отказывается понимать, почему вселенная так издевается над ней. В прошлом году у нее был бурный трехдневный роман с парнем, который засунул себе в задницу ручку от сковороды, пока Таня была на работе. Сковороду пришлось выбросить вместе с ручкой.
А потом Таня чуть не влюбилась в чувака с Тиндера, пока не поняла, что у него на плече крупными буквами набиты строчки из песни Моргенштерна.
И вот теперь этот. Который, походу, живет в машине.
Это ведь не ее проблемы, так? У этого психа должны быть какие-то родственники? Друзья? Кто-то, кто может его выносить в здравом уме? Потому что Таня, очевидно, не может.
– Послушай, – она пытается вести цивилизованный диалог. – Уверена, что твоя машина тире жилплощадь будет готова раньше, чем ты думаешь, и те двое друзей, которые гнались за нами вчера, будут рады тебя приютить на время. А что я? Я – посторонний тебе человек. Условий никаких, мебель вся старая, на кухне еще и шкаф отвалился. Право слово, даже неловко.
Псих отталкивает Таню в сторону, идет в гостиную и плюхается на диван, закидывая ногу на журнальный столик. Выглядит он при этом так, как будто был рожден на этом диване.
– Все нормально, не парься, я неприхотливый.
И это… Черт, он серьезно?
Таня чувствует, как в груди у нее что-то разбухает от возмущения. Какой-то монстр сейчас выберется наружу. Было бы хорошо. Потому что пытаться выгнать из своего дома парня, который в семь раз здоровее тебя – задачка не из простых. А Таня смелостью никогда не отличалась.
– Ты что – не понял меня?! – срывается она. – Уходи из моего дома!
Псих включает телевизор и притягивает к себе пачку с чипсами, которая валялась все это время рядом с ним. Запихивает горсть к себе в рот, смачно жует.
Таня подходит и стоит над ним, пыхтя, как паровоз.
Очевидно, психу не слишком комфортно, когда у него над душой стоят, поэтому он поворачивается и оглядывает Таню с головы до ног. Прежде он так на нее не смотрел. Оценивающе, с интересом. Тане почему-то вдруг хочется одернуть рубашку и проверить, достаточно ли аккуратно волосы на голове лежат…
Но она тут же выбрасывает эти мысли из головы – еще чего не хватало.
Псих как будто бы остается доволен увиденным. Он улыбается уголком губ, его большие глаза сверкают.
– Ладно, лови мое эксклюзивное предложение, – говорит он. – Я плачу тебе за комнату. А еще помогаю тебе справиться с одной очевидной проблемой.
Таня поднимает брови.
– Проблемой? Единственная моя проблема сейчас – это ты на моем диване.
Псих снова лыбится, на этот раз слишком широко, как будто собирается совершить убийство первой степени.
Он откидывает в сторону подушку, вынимает что-то из-под нее. Таня, краснея от ужаса, узнает в этом большую анальную пробку. Вот блядство. Ей пора бы уже признать, что распихивать свою коллекцию игрушек по всем углам квартиры – не самое лучшее решение.
– Тебя никто не трахает, – резюмирует псих. – А мне негде жить. Как насчет небольшой помощи друг другу?
Таня уверена, что сейчас вцепится ему в лицо.
Глава 3
Удушающе жарко. Кто-то явно переборщил с отоплением, Таня расстегивает одну пуговицу на рубашке и натягивает улыбку, встречая клиента.
Ее смена подходит к концу, но она не чувствует облегчения. Потому что всю смену была, как на иголках, да еще и Полина решила, что звонить ей на рабочий телефон – лучшее решение из всех, когда-либо ею принятых.
– Ты не договорила! – достает она, когда у Тани случается минута передышки.
Она трет лоб, поглядывая на дверь. Через час должна приехать какая-то важная шишка из аэропорта, и если она не покажет лучший сервис на планете, ей откусят башку.
– Нечего договаривать, – шипит она, прикрывая трубку рукой.
– Ты согласилась на предложение или нет?
– А как ты думаешь?
– Думаю, да.
– Что? – Таня возмущена и крайне раздосадована тем, что подруга считает ее настолько слабой на передок. И она хотела бы проматериться, но она на работе, так что, так ей и говорит. – Полли, я возмущена и крайне раздосадована. По-твоему, я кто?
– Моя лучшая подруга, в чьей пещере давно не было ничего живого и теплого, – она слышит, как Полинка что-то жует. Удивительная способность говорить про секс, при этом опустошая холодильник. – Только холодные, одинокие, огромные резиновые члены. Сколько у тебя их, кстати? Сорок один?
Таня отставляет в сторону трубку, острое желание послать ее к черту вдруг переполняет, и Таня даже набирает воздуха в легкие, чтобы это сказать, как дверь вдруг распахивается, и на пороге появляется псих.
Собственной персоной.
Еще и в костюме. Ну разумеется.
Таня роняет челюсть, а потом кладет трубку, несмотря на вопли Полины о том, что она не должна игнорировать ее вопросы, ведь она беспокоится о ней.
– Привет, – псих складывает ладони на стойку и улыбается.
У Тани происходит головокружение и самую малость – возбуждение. Потому что она в жизни не видела маньяков в костюмах, оказывается, они на них очень даже хорошо сидят.
На то, чтобы взять себя в руки, уходит ровно минута.
Таня прокашливается, смотрит по сторонам.
– Эм… Чем я могу помочь?
– Хочу снять номер.
– От…лично. Какой нужен номер? – она открывает схему расселения на компьютере, просматривая самые бюджетные варианты. Иначе, что еще можно предложить парню, который спит в машине?
– Ваш самый роскошный люкс.
Таня давится воздухом и поднимает на него взгляд. Потому что это действительно смешно.
– Правда?
– Да, – псих наклоняется над стойкой так, что его лицо оказывается слишком близко к Тане. Эй, как же личное пространство? – Собираюсь стать vip и доставать тебя каждую секунду каждой твоей чертовой смены. И к концу моего пребывания здесь у тебя не останется ни одной нервной клетки, зайка.
Таня тяжело вздыхает.
– Слушай, какого черта? Если ты можешь позволить себе наш люкс, значит, у тебя нет проблем с деньгами. Сними любую квартиру, живи и радуйся, что ты пристал ко мне?!
