Ковчег. Новый дом

Остальные пленённые капитаны тоже не спали. Кто-то вслух ругался, кто-то бился головой о ребристую стену, кто-то царапал ногтями металл пола, оставляя на нём едва видимые борозды. Каждый из них проходил один и тот же путь. Сначала отрицание: “Нет. Это не могло случиться. Мой корабль – неуязвим. Я сам выбирал весьма обвес для его максимальной эффективности!”… Затем шёл гнев: “Это всё Чёрная Кость! И Кровобой! Они всё подстроили. Я оторву им головы!”… После которого появлялось осознание: “Моих денег больше нет. Моей власти больше нет. Моего имени теперь никто не вспомнит…”… И в конце появлялось унижение самого себя: “Я ничто. Я – пленник. Потенциальный раб. Я – дерьмо в клетке.”… И главное – никто, ни один из них, не вспоминал о потере своих команд, своих людей, своих штурманов, мехов, стрелков, медиков… Нет. Их мысли были только о себе. О том, что они потеряли. ЛИЧНО. Все те, кто гнал корабли сквозь обломки, кто принимал на себя удары, кто погибал в вакууме, – были лишь расходным материалом. Как всегда. Теперь же они сами, бывшие капитаны, и хозяева не только своих, но и чужих жизней, вдруг почувствовали себя этим самым "расходным материалом".

И от этого хотелось выть. Выкупить свою жизнь. Найти слабость у самого Серга. Найти возможность заключить сделку. Найти способ. Хоть какой-нибудь. Лишь бы не исчезнуть, как исчезли те, кого сами однажды использовали и продали. А далеко в глубине сердца каждого теплился страх: “А что, если я – уже товар?”…

Никто из них ещё не знал того факта, что перед тем как расстреливать их корабли, дроны, особенно технические, весьма старательно всё там обобрали. Любые возможные ценности и трофеи, которые могли пополнить коллекцию самого хозяина “Клинка Пустоты”, старательно снимались доставались из всех возможных тайников, и перемещались на его корабль. Хотя и это всё сейчас не имело значения. Так как, по сути, всё то, что парень захватил в этом сражении, теперь принадлежало именно ему. Основной проблемой для данных индивидуумов было именно то, что они пытались играть на том факте, что покинув Нейтральную станцию “Глыба”, каждый из них должен был быть как бы сам за себя. То есть, если нет официальной договоренности, то даже те, кто находится рядом, могут на тебя напасть. Чтобы постараться отнять твоё имущество. Всего лишь по той причине, что это был основной закон Фронтира. Кто сильнее – тот и прав. Если у тебя достаточно силы, хитрости, и наглости, ты мог добиться буквально всего.

На борту “Клинка Пустоты” уже давно наступила тишина, прерываемая только шорохом автоматических манипуляторов и редким звоном металла. В специально отведённом отсеке с пониженным доступом располагалась секция конфискации и учёта трофеев, где теперь кипела незаметная, но кропотливая работа. И даже сам Серг, облачённый в лёгкий бронекомбинезон, стоял перед многоярусной консолью. Его взгляд был спокоен, но напряжён. За спиной двигались три дрона-ассистента, каждый из которых аккуратно выкладывал содержимое из тяжёлых гермоконтейнеров на парящие антиграв-поддоны. Он сам лично курировал сортировку – потому что доверять такую работу кому-либо другому было недопустимо.

Первые ярусы занимали ценности и украшения. Золото в сплавах разных систем. Плазменные драгоценности из сердец умирающих звёзд. Странные камни, инкрустированные в зубы исчезнувших видов. Некоторые капитаны прятали эти вещи в самых нелепых тайниках: в обшивке стен, в дренажных трубах, в стальных протезах своих боевых киборгов. Сейчас всё это аккуратно пересчитывалось, взвешивалось и сканировалось. Серг указывал:

– Переоценка по рынку Фаэтона – и в казну. Всё, что можно обменять или вложить – в блок активов корабля.