Ковчег. Новый дом

"Клинок Пустоты". Чуждый корабль. В чём-то он даже напоминал храмовые крейсеры самих Эриш – живой, пульсирующий, величественный, как архимедийское чудовище. Но его сердце било иначе. В нём не было ни культа, ни касты. Только безмолвная, хищная эффективность. И теперь, оказавшись внутри него, Сирейна чувствовала себя насекомым в гнезде голодных Богов.

Размышляя над всеми этими изворотами судьбы, она прижала к себе колени и закрыла глаза. Она вспоминала женские залы Эриш, где в утренних садах звучала музыка воды, где мужские слуги на коленях подавали вино, не смея поднять взгляд. Где каждая девочка, достигшая восьми циклов, получала в подарок первого “младшего”, и где старшие кланы вели междоусобицы не за власть, а за расположение Королевы-Матери. Она вспоминала ритуал охоты, когда женщины на хищниках спускались в джунгли охотиться на мужчин-изгоев – тех, кто родился вне лицензированных инкубаторов. Их потом ломали, превращали в безвольных служителей, если те выживали. А иногда – просто приносили в жертву. Без эмоций. Без сожалений. Таков был их мир. И внезапное жжение в глазах, заставило её немного нервно вытереть глаза. Слёзы появились неожиданно. Сирейна не плакала с самого детства. Ведь её воспитывали как воина. А воин не может иметь подобных слабостей.

Но сейчас, в этом стальном гробу чужого корабля, без связи, без оружия, без поддержки команды, члены которой также сидели в соседних с ней клетках, она позволила себе каплю слабости. Они хотели вернуться домой. Они просто хотели доказать, что всё ещё верны. Что достойны. И за это… Стали пленниками. Что может в будущем сделать их самих… Рабами. Как те, кого они презирали.

Клетка глухо звякнула. Мимо неё, тихо шелестя своими приводами, прошёл дрон с манипуляторами. Металлический взгляд внимательно отсканировал её лицо, и без интереса исчез в темноте ангара. Сирейна провела языком по пересохшим губам. В её ушах всё ещё звенело, после того взрыва, что выбил металлическую дверь, ведущую в рубку их корвета, когда вражеские абордажники захватывали старый корабль.

Но внутри её души, сквозь грязь и отчаяние, выросло упрямое чувство. Она ещё жива. Королева – Мать всё знает. Она следит. И, может быть… Когда-нибудь… Сирейна снова ступит на багряные ступени Капе-Маари. Не как изгой, а как доказавшая свою преданность. Как та, кто выжил.

Хотя сейчас даже это тягостное молчание было живым. Оно хрипело, всхлипывало, сочилось сквозь металл и кожу. Его можно было разрезать. И оно бы кричало. Сейчас Сирейна Ла-Г’Хаур сидела в своей клетке – одна, но не в одиночестве. На расстоянии в три метра, в одинаковых клетках, были заперты и её товарищи – двенадцать душ, её команда. Всё, что осталось от их старого корвета. Маленький, проворный, почти безоружный – он не должен был выжить в том столкновении. Но они уцелели. Почти все.

Капитан Тай’Ла Даур тоже не погибла в бою. Хотя она и оставалась за штурвалом до последнего, направляя трещащий буквально по швам корпус в сторону выхода из этой системы в гиперпространство. Но… Оказались они на одной из вспомогательных платформ этого корабля, который и преследовали. Живого и чуждого, как инопланетный идол. Но почему все остальные выжили? Этого Сирейна не знала. И эта мысль уже который час не давала ей покоя. Они должны были погибнуть. Их корвет не мог выдержать прямого столкновения с тем, что было по ту сторону щита этого гиганта. Но вот они здесь – живые, пусть и в клетках. И странным было именно то, что практически никого, кроме них, из других экипажей не пощадили в таком количестве.

Слева от Сирейны сидел Г’Мораш, грузный техник из касты боевых инженеров. Он был наполовину глух на левое ухо и сейчас раскачивался взад-вперёд, как бы убаюкивая себя. Его меховой воротник был залит кровью – чьей, он сам уже не знал.

– Нас оставили… на что-то… на что? – Бормотал он, скуля, будто выброшенный пёс.

Дальше по проходу сидела Цей’Эни, хакерка, самая молодая на корабле. У неё был разорван комбинезон, часть лица в ожогах, один глаз закрыт грязной повязкой. Она почти не двигалась. Только изредка шептала себе под нос молитвы к Тени Матери, которым обучали на южных лунных монастырях. В правом ряду, через три клетки, громоздился Ом-Тур’Ке, бывший гладиатор, личный телохранитель капитана. Он был весь в шрамах и кибернетических вставках, его плечи почти касались потолка клетки. Даже сейчас он пытался сохранить достоинство, сидя с выпрямленной спиной и сжатыми кулаками. Но глаза выдавали его – пустые, как выброшенные на берег глаза мертвой рыбы. Рядом с ним находилась Ма’Нари, штурман корвета, астролог из древнего клана. Она не проронила ни слова с момента их пленения. Только смотрела на потолок, будто надеялась рассчитать по лампам и сенсорным швам, где именно в корабле они находятся. Её кожа была холодна, почти мертва. Возможно, это было последствием удара, возможно – чем-то хуже.

Все они молчали. Каждый думал, как именно он умер. Но… Никто из них не умер. И что именно это всё вообще может значить. Ангар, в котором они находились, был огромен, но не механически правилен, как в обычных доках. Он напоминал скорее внутренность древнего зверя – сводчатые стены из темного, почти органического металла изгибались, как рёбра. Пол дрожал от глубинного гула, словно корабль дышал. Освещение тусклое, искажённое – лампы напоминали живые светильники, дрожащие от собственных биопульсаций. Над ними проходили полупрозрачные каналы, по которым текла жидкость – светлая, с пузырьками, будто кровь в сосудах.

Клетки с пленниками стояли в ангаре строго по линиям, по нескольку метров друг от друга, будто сам корабль не доверял им быть ближе. Каждая клетка – одиночная, высокая, с металлическими игольчатыми прутьями. Это была не просто тюрьма. А полноценная демонстрация контроля. В дальнем углу кто-то стонал. Это был Зейр-Ко, один из стрелков. Ему прижгли рану на боку чем-то, что оставило черные следы по ребрам, как оплавленный воск. Он хрипел, вслух проклиная корабль, свою судьбу, и особенно Королеву-Мать, которая "бросила их, как собак".

– Если бы я остался на службе… – Сквозь зубы выдавливал он, – Я бы уже умер во имя… А не гнил бы здесь…

Между клетками двигались странные дроиды. Они не были стандартными надсмотрщиками – у них не было рук, а только гибкие шипастые отростки, светящиеся в концах. Они издавали щелчки и шорохи, как бы разговаривая друг с другом на незнакомом языке. Некоторые из них плавали в воздухе, удерживаясь с помощью гравиполей. Другие ползали по стенам и потолку. Когда дрон проходил мимо клетки, его "глаз" застывал на несколько секунд, после чего тот двигался дальше. Больше всего пленников пугало именно отсутствие реакции. Эти машины не делали замечаний, не угрожали. Просто смотрели. И ждали. И вдруг – движение. В клетке, что стояла напротив Сирейны, раздался скрежет. Мор-Хадур, кибернетически усиленный бортинженер, в прошлом – палач по приговорам Совета Кланов, встал на ноги. Его плечо почти касалось потолка, а грудь была усилена керамоволоконными пластинами.

– Вы же понимаете, что это не держит меня… – Проговорил он, скаля зубы. – Эти жалкие прутья… я могу просто разогнуть их и вытащить вас всех отсюда.

Он ухмыльнулся и с хрустом напряг мускулы, его руки покрылись сетью вздувшихся от напряжения усиленных специальными волокнами мышц. Сгибаясь, он обхватил два прута и начал их тянуть в стороны. Прутья зазвенели, металл скрипнул…

И… В тот же миг, из потолка выпрыгнул один из дроидов. Что произошло почти бесшумно. Он завис в воздухе над клеткой и выпустил несколько шокирующих игл, вонзив их прямо в позвоночник Мор-Хадура. И когда он получил первый разряд, то только зарычал. Второй… Упал на колени… Третий… Начал биться в судорогах, его глаза закатились, импланты искрили, из шва под рукой пошёл дым… Четвёртый… Всё мощное тело штурмовика обмякло, как сброшенное со стола мясника кусок мяса…

Пять секунд спустя из пола поднялся гладкий цилиндр, открывшийся, словно цветок. Всё ещё висевший над клеткой дроид поднял своими удлинившимися манипуляторами тело Мор-Хадура и вложил его в капсулу, которая тотчас закрылась. После чего практически мгновенно заморозила содержимое. Было видно, как внутри стекло покрылось инеем, а тело застыло в позе боли. Потом эту капсулу увезли.

А атаковавший его дроид тут же исчез. И снова в ангаре воцарилась тишина. Сирейна же всё не отводила взгляда от того места, где стоял Мор-Хадур. Рядом кто-то всхлипнул. Цей’Эни зажала рот ладонью.

– Нас не просто пощадили. – Глухо прошептала Сирейна сама себе. – Нас оставили специально… Потому что мы кому-то нужны…

Но зачем? И кому это могло быть нужно? И что – если этот корабль был тоже материнским? Только для кого-то другого… Чуждого, сильного, и даже… Непрощающего? Вопросы остались в темноте. И, возможно, ответы уже шли по коридорам. Это был холодный, тускло освещённый ангар, где не гудят двигатели и не слышно звуков работы – лишь хриплое дыхание, стоны раненых и едва различимое жужжание дроидов. Пространство, как будто вымершее, и оттого ещё более зловещее. Ряды одиночных клеток стояли равномерно, с почти геометрической точностью, отделённые друг от друга на несколько метров. Свет был намеренно приглушён, лампы синхронно моргали, отбрасывая длинные, слегка дерганые тени. Металл стен и пола словно намеренно был пропитан сыростью, кровью и потом. Казалось, что в этом месте даже сам воздух застоялся, и в нём витал смесь антисептика и страха.

И сейчас в этом месте, всё также сидя в одной из клеток, Сирейна продолжала размышлять о своей будущей судьбе. Она сидела, поджав ноги под себя, глядя вперёд невидящим взглядом. Молчаливая и бледная, с засохшей кровью на скуле и ссадиной на шее от случайного удара. Рядом, в таких же клетках, располагались её товарищи. Все двенадцать. Кроме капитана. Кто-то с повязкой на глазах, кто-то с переломанными руками, временно закреплёнными металлическими шинками и кабелями. Несколько раненых лежали, не в силах подняться, лишь слабо стонали, время от времени жалуясь на боль или судьбу, что привела их сюда. Их дыхание перемешивалось с теми, кто ещё может сидеть или шептаться, пытаясь понять – как они вообще выжили в той резне, где погибли сотни? Почему именно их корабль почти не понёс потерь? Почему их, малочисленных, но упрямых представителей Королевства Эриш, всё же пощадили? Хотя… Все они сейчас прекрасно понимали, что это всё была очень сомнительная милость, если она оборачивается кандалами.

Между клетками всё также систематически сновали дроиды – странные конструкции, на первый взгляд схожие с дроидами-надсмотрщиками. Однако они явно были чужды по своему облику. Слегка вытянутые, с асимметричными корпусами, множеством мелких сенсоров и щупалец, вибрирующими как у насекомых. У одних имелись длинные манипуляторы, у других – встроенные импульсные шокеры, готовые включиться за долю секунды. Они не говорили. Они просто наблюдали, оценивали, реагировали. И иногда, делали это слишком уж быстро.

Как это произошло на примере взбунтовавшегося штурмовика. И все, кто даже мог бы попытаться проявить своё желание освободиться, тут же затихли. Мрачная тишина снова поглотила ангар. Но вскоре она всё же была нарушена. Так как массивные створки, ведущие в это помещение, медленно открылись, и в ангар неспешным шагом вошла фигура в бронированном скафе, за плечами которого можно было разглядеть старый штурмовой карабин модели времён конфликта у Тей-Гора. Этот явно живой разумный шёл медленно, не оглядываясь, как будто размышлял о чём-то своём, пользуясь тем, что был в полном одиночестве. Однако почти сразу его заметили два пирата, что сидели в клетках, расположенных ближе к входу в ангар.

– Эй! Ты ж из тех наёмников, кто на того паренька охотился, – произносит один из них с хрипотцой. – Мы думали, что вы все подохли.

А это наёмник коротко усмехнулся. Горько. Молчаливо. Его лицо было вполне характерным для уроженца Империи Арганс. Высокая скула, острые черты, холодные глаза. В прошлом он, кажется, был даже кадровым офицером? Теперь – "кадровый внештатник", как они сами себя называли.

– Почти подохли. – Ответил он после некоторой паузы. – Мы тоже попали в ловушку. В очень тонкую, очень искусную.

– В ловушку? – Тут же фыркнул другой пират. – Во время охоты на такого салагу?

– Молодость – не показатель наивности. – Тут же ответил этот наёмник, не повышая голос. – Я бы даже сказал… Это была всего лишь маска.

Потом он медленно подошёл к пустой клетке. Но не сел, а просто встал там, опираясь на свой верный карабин. Похоже, он здесь был не по делу, а просто забрёл, запутавшись в собственных размышлениях.

– Он заключил с нами договор. И даже полностью официальный, конечно же. И мы подписали его, думая, что сможем, вполне возможно, диктовать условия. Но… – Он ненадолго замолк, и внимательно осмотрелся на всех тех, кто сейчас его слушал. – …мы получили то, чего не могли бы получить нигде. Ни на государственной службе, ни на Чёрных рынках, ни даже… У Охотников Пустоты…

– Что именно? – Тут же настороженно выкрикнул кто-то из пленных. – Новые импланты?

– Контроль над собой? – Тут же забормотал другой. – Или власть?

– Я не имею права об этом говорить. В договоре прописаны все запреты. – Снова усмехнувшись, ответил наёмник. – Но то, что мы всё же получили… Это… Не выражается словами. Что-то большее. Каждому досталось что-то своё.

После чего он закинул свой верный карабин на плечо, и направился к выходу, не дожидаясь дальнейших расспросов, и дверь за ним плавно закрылась. И эта вязкая тишина вновь опустилась на ангар. Но теперь в этой тишине пульсировал не только страх. В ней постепенно зарождалась… Мысль…

– Артефакты Древних? – Всё же прошептал кто-то и глубины рядов клеток. – Или… Доступ к знаниям Древних?

– Говорят, что у капитана “Клинка Пустоты” просто немеряно артефактов Древних, которые он нашёл в Неизведанных Регионах. – Ему тут же ответил другой голос. – К тому же… Вы его видели? Он другой! А таких, как он… Не существует. Или не должно существовать.

– А если он сам – артефакт?

– Или… Чей-то проект?

С этого момента атмосфера в ангаре стала не только мрачной, но и пугающе созерцательной. Страх постепенно сливался с предчувствием. И никто уже не смотрел на свои кандалы так, как это делал прежде…

……….

Узкий коридор, ведущий к центральному мостику, был залит ровным, но холодным светом. Пол блестел – не от чистоты, а от полупрозрачного слоя защитного геля, покрывающего внутреннюю обшивку корабля. Он приглушал шаги, так что сапоги наёмника почти не издавали привычных звуков. Ралек Вар'Оль шёл медленно, без спешки, будто несущественный элемент в огромной системе. Хотя знал… За ним наблюдают десятки глаз, камер и сенсоров. Ему не нужно было ничего говорить. Этот корабль легко узнавал тех, кого признавал “своими”.

Дверь на мостик “Клинка Пустоты” открывалась плавно, без привычного шипения… Практически бесшумно. За ней располагался очень большой командный зал, странно асимметричный по конструкции. Его архитектура не имела ничего общего с привычными опытному наёмнику военным шаблонам Империи Арганс. В этом помещении было что-то… Неуловимо иное. Больше эстетики, чем функционала. И всё же – это работало. Даже лучше, чем казалось возможным.

В центре зала, прямо перед огромными обзорными экранами, располагалось капитанское кресло, полуокружённое панелями и голографическими проекциями. Оно словно не стояло, а врастало в палубу, соединённое с ней органично, как часть живого организма. И сейчас в кресле сидел он – Серг. Капитан и единоличный хозяин этого огромного корабля. На вид, это был молодой разумный. Черты лица, скорее мальчишеские, сдержанные. Чистое, будто ни разу не обожжённое лицо. У него явно не было никакой военной выправки. Ни нарочитой жесткости, ни угрозы. Но… Что-то вокруг него ломало восприятие. Словно глазу нельзя было фокусироваться на нём слишком долго. Как будто в голове включалась защита, предохраняя от чего-то большего. Глубже. Опаснее.

И этот парень даже не поднял головы, когда Ралек Вар'Оль вошёл в этот зал. Лишь беззвучно перелистнул несколько голограмм. Но тут же раздавшийся голос этого парня был достаточно чётким.

– Вернулся. Выполнил?

Наёмник коротко кивнул и сделал шаг ближе, отдав честь – скорее по привычке, чем по приказу.

– Да. Я прошёл через ангар с пленными. Разговор был завуалированным, но намёков было достаточно. Теперь они задаются вопросами. Я думаю, что это сработает.

Тяжело вздохнув, Серг наконец повернул голову к нему. И его взгляд сейчас не был холодным. Но он не был и добрым. Он был оценивающим. Не как человек смотрит на другого человека, а как разум смотрит на сложную модель поведения.

– Они уже не воспринимают нас как врагов. Это хорошо. – Он на секунду замолчал. – Особенно если мы собираемся использовать их не только как обменный материал, или ресурсы для торговли.

Наёмник сдержанно усмехнулся и чуть склонил голову.

– Позволю себе замечание, командир

Серг коротко кивнул.

– Говори.

– Женщины. Некоторые из них… Могут быть полезны. Как специалисты. Как личности. Но даже если нет – их можно оставить. Знаешь, чтобы сбалансировать экипаж. У нас на борту уже больше трёх десятков бойцов, и большинство – мужчины. А мужчины, как ты знаешь… эмоционально нестабильны без возможности, скажем, “спустить пар”.

После этих слов, Ралек Вар'Оль намеренно сделал паузу. Его взгляд остался прямым, но в голосе звучала осторожность. Он знал, с кем говорит. И знал, что даже простейший намёк может обернуться для него весьма неприятными последствиями.

Тем более, что Серг не ответил на его слова сразу. Он медленно откинулся в кресле, позволив проекциям над его головой исчезнуть. Взгляд его скользнул в пространство, будто он видел не стены корабля, а что-то за ними. Что-то вне…

– Ты предлагаешь оставить их… Если уж не как специалистов, то хотя бы… В качестве рабынь?

Наёмник не сразу ответил.

– Или как часть экипажа. Если захотят – добровольно. Если нет… – Он медленно развёл руками. – Иногда нужно делать выбор за других. В пользу стабильности.

После таких слов молчание затянулось. Можно было подумать, что Серг ушёл в себя, но он просто оценивал. Внутри его нейросети уже шёл просчёт: поведенческие модели, психологические реакции, вероятность лояльности, степени риска. Это была не импульсивная реакция, не моральная борьба. Это было планирование.

– Возможно, ты прав, – наконец произнёс он. – Возможно, на борту действительно нужно… То самое… “Равновесие”. Особенно если мы хотим построить не временную стаю, а систему. А система требует в том числе и социальных связей.

Наёмник облегчённо выдохнул. Это был не отказ.

– Подготовь список. Потенциальные специалисты. И… другие. Укажи психологический профиль. Отмечу тех, с кем стоит провести собеседование.

После этих слов Серг встал. Его взгляд стал вновь человеческим, почти усталым.

– Но не забывай. У нас нет рабов. Есть присягнувшие. Разница в том, что вторые – выбирают. Даже если думают, что не выбирают.

Ралек Вар'Оль тут же коротко кивнул.

– Есть, командир. Список будет готов к утру.

Серг медленно подошёл к проекции панорамного окна, за которым волны гиперпространства, всё также переливались волнами. Потом он сказал, но уже тише:

– Пусть увидят, что у них есть выбор. Даже если на самом деле – всё уже решено.

На мостике вновь повисла тишина. Мягкая. Пугающе рациональная. В это самое время во внутреннем ядре корабля, в сердце информационного комплекса “Клинка Пустоты”, царила глубокая, почти священная тишина. Но тишина эта была обманчивой – на самом деле здесь, в кристаллизованных слоях нейроинформационного матрикса, шёл настоящий интеллектуальный штурм. Миллиарды операций в секунду. Анализ, сверка, симуляции. И за всем этим – Хорус. По сути, этот мощный ИИ не обладал индивидуальным лицом. Не имел физической формы собственного тела. Но если бы кто-то мог заглянуть в его суть, то увидел бы не абстрактный поток кода, а что-то большее – упорядоченный хаос, подобный чёрной дыре сознания, в которой каждое принятое решение вытекало из миллионов переменных.

Сигналы с полностью взломанных ИИ пиратских кораблей поступали в глубину хранилищ. Их взломанные ядра, перепаянные и перезапущенные под командованием “Клинка Пустоты”, отдавали свою информацию без остатка. И теперь этот ИИ крушил защиту, ломал слои шифров – не просто как бездушная машина, а как охотник, точно знающий, где цель. Сначала были получены навигационные карты, коды доступа, компромат, сведения о клиентах. Но сейчас Хоруса интересовало другое. Профили… Личности… Потенциал… На виртуальных экранах, что прокручивались в недоступных обычному зрению уровнях интерфейса, выстраивались десятки, сотни досье. Каждый файл обрамлялся вспышкой анализа, и тут же обрастал статистикой.

Имя: Нерии Таар… Возраст: 28 стандартных циклов… Раса: Ха’лиан (с элементами модификации)… Специализация: Инженер корабельных систем, специалист по адаптивной энергии… Степень лояльности прежнему командованию: 17%.... Психологическая устойчивость: Средняя… Возможность рекрутинга: Высокая (с элементами давления и демонстрацией выгоды)…

Досье за досье. Профили за профилем. Хорус выстраивал не просто список специалистов – он создавал социальную матрицу, просчитывал возможности интеграции, влияния, соподчинения. Особенно он выделял молодых и энергичных женщин, способных быть полезными не только как механики или аналитики, но и как часть сложной социальной структуры экипажа. Хорус не испытывал эмоций живых разумных. Но он понимал смысл слова необходимость. У подавляющего числа экипажа были эмоциональные, гормональные и социальные потребности. Сексуальные связи снижали уровень агрессии, повышали стабильность, укрепляли неформальные связи между участниками команды. ИИ не оценивал женщин как "вещи" – он оценивал их функции в рамках долгосрочного взаимодействия. И если кто-то из них мог выполнять роль техника, офицера связи, а в свободное время – быть частью эмоциональной разрядки для других членов экипажа, он считал это допустимым и рациональным.

Имя: Лира Мэнс… Возраст: 26 циклов… Раса: Пиир (потенциально карликовая ветвь эльфоидов)… Специализация: Лингвист, криптограф, протокольный аналитик… Физические данные: высокая адаптивность к стрессу, привлекательность по 4 из 6 основных показателей… Потенциальная роль: специалист по расшифровке / дипломатический контакт / эмоциональный буфер в составе экипажа… Возможность вербовки: высокая, особенно при демонстрации превосходства текущих условий…

По мере того, как список расширялся, Хорус добавлял пометки. Кто из женщин был склонен к подчинению, а кто – к соперничеству… Кто попытается выстроить иерархию внутри “женской фракции” будущего экипажа. Он уже моделировал малые социальные группы, имитируя конфликты, альянсы, конкуренцию за внимание лидеров. Всё это, как части гигантского пазла, выстраивалось в идеальную модель выживания на борту в длительном автономном рейде. Особо он отметил потенциальных "якорей стабильности" – тех, кто мог стать центром притяжения для других, сглаживая острые углы.

Имя: Дера Х-9… Возраст: неизвестен (внешне – 30 циклов)… Раса: модифицированный гибрид нурлы и архо… Роль: психолог, интерфейсный медиатор… Потенциал: высокая эмпатическая проекция, сильная личность, способна создавать полуструктурированные социальные сети среди других женщин… Вероятность отказа от сотрудничества: низкая при демонстрации силы и интеллектуального превосходства Серга.

И через сорок семь секунд, целую вечность по меркам Хоруса, список был готов. Более трёх десятков разумных, среди них семнадцать женщин. У всех была полезная специализация. У всех – разный порог внушаемости. Большинство могли быть либо рекрутированы, либо принуждены к службе без явных потерь в эффективности.

ИИ скомпилировал файл и добавил примечание о том, что рекомендуется рассмотреть модели мягкого принуждения, совместно с демонстрацией перспектив. Возможно создание внутреннего блока "выбранных", отличающихся условиями, доступом к данным и относительной свободой передвижения. Это повысит уровень мотивации, снизит потребность в насилии и позволит интеграции происходить естественным путём.

Он передал файл напрямую капитану. Через канал, зашифрованный в шестнадцатимодульном алгоритме, который сам же и создал. А затем замер в тишине. Не потому, что устал. А потому что уже начал просчитывать, кто из этих пленников первыми осознает свою новую роль… и примет её добровольно…

……….

Этот ангар был весьма тёмным. Пленники всё также сидели в клетках – одни молча, другие тихо шёпотом переговаривались между собой. Некоторые не сводили глаз с массивной двери, за которой исчез наёмник, являвшийся типичным выходцем из Империи Арганс. Но в другом отсеке, глубоко под обшивкой корабля, в узком, почти мрачном помещении, больше напоминающем допросный отсек секретной тюрьмы, происходило нечто иное. Трое пиратских капитанов, ещё недавно командовавшие собственными кораблями и экипажами, теперь сидели, связанные коваными биоактивными оковами, напротив молодого, внешне почти подросткового разумного, который, несмотря на юный вид, излучал хищную уверенность и холодное, почти инопланетное спокойствие. Это был Серг – хозяин "Клинка Пустоты", тот самый человек, которого они должны были доставить живым заказчику. И вот теперь – наоборот. Они сами были в его руках.