О вере славян

Человек, любящий всё вокруг, смог одомашнить и приручить животный мир, окультурить растения. И ныне человек не изменил своему предназначению, ибо учёный смотрит во внутренний мир материи и пытается в нём, в его физических явлениях узнать самого себя. И если он вдруг видит характерные личностные черты, к примеру в ядерных процессах, он кричит от радости: «Эврика! Нашёл! Нашёл! Ура!» Человек теперь смог приручить даже материю. Учёного радует не материя, а то, что за ней стоит, – Личность Творца. Он нашёл ещё одну точку соприкосновения с Ним, и этим появилась возможность в большей полноте быть во Царстве Небесном уже здесь, при нашем земном бытии. И вот она поднимается и начинает принимать образ личности всё явственнее и явственнее. Человек теперь обращает свой взор даже в глубины морские и глубины космоса. Ищет там самого себя, чтобы любить и получить отклик взаимностью. Всё вокруг нас есть жизнь, и именно это и только это доказывают нам учёные, нашедшие даже в самых малых микронах бытия характерные для личности черты.

Итак, перед нами личности и общение между ними. Каждое слово в их отношениях может иметь только одно значение: «Я люблю тебя». Это есть связь, и это есть условие бытия связи. Это «люблю тебя» принимает самые различные оттенки, даже если мы рассказываем о том, сколько стоит коровье молоко и масло в магазине. Этот смысл словосочетания «люблю тебя» заложен даже в самом малом микроне бытия, ибо всякая частица мира несёт в себе отношение личностей или является связью их либо образом беседы личностей между собой. Вне этого ничего нет, ведь это «люблю тебя» постоянно звучит в семейных отношениях Предвечного совета, причастником коего через Христа стал человек. А потому в каждом микроне бытия мы видим эту исповедь о согласии Трёх, вне коего нет ничего в бытии – для бытия во всём должно быть Триединство Бога Троицы. Прошлое – настоящее – будущее. Ширина – высота – длина. И так далее. Нельзя как-то оставить в стороне и всякий научный анализ, произведение искусства, политическое требование или экономическую выгоду. То есть всякая, самая продвинутая, научная доктрина так и остаётся тем самым словом признания в любви одной личности другой. Это есть естественный порядок вещей и условие жизни вообще.

Но есть страшная опасность. Наука – это такое дышло: куда повернул, туда и вышло. И теперь слово любви превращается в диаметральное смысловое наполнение. Это так же, как в той сказке, когда царю поднесли приказ о казни или помиловании бедняка. «Казнить нельзя помиловать» – где поставить запятую? Ничего не меняется в порядке слов, но меняется смысл на противоположный. Вот тут надо стоять за государственную безопасность страны и народа, да и вообще всего мира на Земле. Ведь в жизни всё меняется, и «запятая» постоянно норовит перескочить и встать перед словом «нельзя». Со «снежной лавиной» лучше всего бороться в самом начале её схождения, чтобы не посылать лучших людей в кровавую бойню.

С другой стороны, не всё так однозначно. Летом 2019 года мне посчастливилось услышать простые гениальные мысли. Они были озвучены не профессорами или академиками, а простой школьницей из подмосковного города Чехова. Юная поэтесса отличалась не только красотой и белизной волос, но ещё и умом. После моих речей она мне сказала: «Мы верим тем, кого любим». В моей трактовке это выглядит так: «Вы нам много тут интересного рассказываете, и всё как бы логически обосновано, научно. Но нам заложили в ум знания те, кого мы любим, и они нас любят. Пусть там много лжи, но каждая реалия всегда имеет двоичность в смыслах, то есть двусмысленностью наделена даже откровенная ложь. А так как любовь видит только своё подобие, то и в откровенной лжи мы найдём свой мостик в будущее. Любовь разрушает ложь». Просто и ясно. Всё в мире относительно, но если для философа сие есть смертельный приговор, то для любящего сердца это – лазейка из самого безвыходного положения. Таков же и образ учёного – это любящая личность, которая во всеобщей относительности ищет твердыню постоянства, свойственную Закону Постоянства (Сохранения). Любовью человек найдёт на абсолютно чёрном малые оттенки белого, а ненависть обнаружит и на Солнце чёрные пятна. Любовью личность видит всю картину бытия в целом, не переворачивая её, и в собственный дом идёт через дверь.

Мне подумалось, к чему тогда я всю эту свою жизнь писал сие, если любовь разрушает любую ложь и видит выход из любой ситуации? Просто надо любить и просить любви у Бога, стать монахом и стяжать Благодать Духа Святого, всё сильнее и сильнее углубляясь в стихию Божественной Любви, чтобы видеть пути жизни даже там, где её, казалось бы, нет. И этими дорогами жизни вести за собой людей. Вот такая Диана К. из города Чехова.

В этом же явлен стиль русского рукопашного боя: так же надо иметь способность видеть белое там, где всё мрачное и чёрное. В этом случае во всякой брани один должен найти способ примириться с другим и даже поддержать ненавидящего нас, помочь встать ему рядом на пути к жизни. Ведь он упал, а потому идёт против тебя за помощью так, как ему это естественно, – он упал, то есть болен и потому творит своё же подобие. Да так помочь, чтобы и самому не быть покалеченным. Вот тут начинается возрастание в силе ума и духа. Бог даёт ум и силу только ради этого… (На этой мысли художественный вымысел закончен, и продолжим обсуждение сказанных идей.)

Как уже сказано, жизнь – это Вершина бытия, и вид, который открывается с неё, единый, одинаковый для всех людей, оказавшихся на ней. И оный тот же как в самые первые времена человечества, так и сегодня, так будет всегда. Поэтому человек, стоящий на этой Высоте в любую эпоху, ничего нового увидеть не мог, а потому нового не принесёт людям, но открыл только то, что оказалось хорошо забытым старым. Понятийный язык со временем постоянно меняется, а потому приходится постоянно перефразировать одну и ту же мысль, адаптировать под возникшую реальность, подстраивать под возможности её понимать новым поколениям. Иными словами, то, что выражали древнейшие космогонические мифы, позднее трансформировалось в философском наследии Древней Греции, потом уже древнее учение славян эпизодически или обрывочно явлено в богословских исканиях и философии Европы Средневековья. Ныне тот же самый открывшийся взору вид пытаются раскрыть учёные на ещё более узкоспециализированном понятийном языке научного анализа математики, физики и вообще всех наук. Но всё осмысляемое так и остаётся ещё одной новой формой изложения того же самого вида, который зрел самый первый человек на Земле. За пределы простоты мировосприятия древних мы никогда вылезти не сможем. Иными словами, да, эволюция движется от простого к сложному, но движение сие только в одном направлении: к более сложному свидетельству о Боге, сообразуясь Ему во всё более и более сложных формах. Вне данного плана ничего нет.

Этот момент наглядно виден на примере из окружающей природы. У нас на Урале есть скальные изваяния высотой более 30 метров. Их называют «Семь Братьев». Когда-то в этих краях был мощный горный массив. В течение многих тысячелетий вода и ветер разрушали его, превратили в песок и гальку. Но разрушалась только менее устойчивая к воздействиям порода, а то, что разрушению не поддалось, приняло вид высоких каменных исполинов. Так вот, речь пойдёт о самом верхнем крае этих скал. Эволюция «роста» столбов, обусловленная разрушением, на самом деле идёт не к небу, а вниз, к центру Земли. Они не растут, а углубляются, своим верхним краем оставаясь в прежней близости к Солнцу. Сообразно сему идёт становление жизни. Бог не становится более совершенным, а более совершенными или более усложнёнными становятся формы подобия Ему. Верх так и остался до сей поры частью того горного ландшафта, коим были горы в те далёкие времена, а вот нижняя часть от простого к сложному процессом углубления захватывает всё больше и больше материи. Радость бытия только одним способом торжествует – оная остаётся ничем не тронутой. Оная есть недотрога. Именно таким оная рождает человека. Образ её несёт человек. Этот образ несёт в себе любое счастливое сообщество, в этом устойчивость государственности. Радость – это есть жизнь в иной трактовке, а потому жизнь эволюционно проходит нетронутой, то есть мимо всех воздействий, и в пределах этого коридора идёт развитие всех форм жизни. ПАСХА. Тот самый древний «горный массив» так и остался в нашей природе, и мы, человеки, остаёмся жителями именно этого мира, но уже в ином образе.

Мы живём в нём посредством трудов в поте лица и посредством скорбей. Тут очень важно показать то, как выглядит мир скорбей, чтобы была ясность. Малыш, увидев своих маму и папу, бежит к ним изо всех сил. Одни скажут, что он несчастный, ибо ему приходится перенапрягать все фибры его тела. Другие скажут, что у него нарушены права человека. Третьи, четвёртые. И только тот, который порадуется за малыша, будет верно мыслить и ведать об Истине. Мир в динамике только счастьем о встретившихся любящих сердцах, и вычленять что-то из контекста всего остального – это тоже форма покушения на преступление.

Или другой пример. Некто попал в яму. Это заметил прохожий. Он спускает вниз к нему верёвку и тащит из ямы пострадавшего. Казалось бы, всё адекватно, но… появляются некие, кто позиционирует себя совсем иначе. Они видят противостояние и рассматривают пути решения. Одни требуют отдать верёвку тому, кто упал в яму, другие считают, что верёвка, по высшей справедливости, принадлежит тому, кто наверху, а третьи – надо верёвку поделить пополам. Так или иначе все солидарны в одном – оставить несчастного в яме. Если присмотреться к деятельности КПСС, то мы увидим именно стремление к равноправию и всеобщей справедливости. Иными словами, очень важно в каждом научном утверждении верно позиционировать точку созерцания. Она должна соответствовать только одному положению, в коем имеет место живительный порядок вещей – один спасает другого. Или вот другой пример. Женщина носит в себе плод. Понятное дело, что ей в эти дни особенно тяжело. Но, вместо того чтобы поддержать будущую роженицу в её подвиге, некие начинают её «вразумлять» её правом убить в себе дитя. И во имя цивилизованности и свободы женщины толкают её на преступление против человечности. Как всё это знакомо – это лозунги всех революций.

В мире всё относительно, но жить мы можем при одном только условии – торжестве жизни над смертью. И только такой порядок вещей может быть принят к рассмотрению во всяком научном анализе – необходимо дать жизни самовыразиться.

Мы являемся самым полным свидетельством о том изначальном мире нетронутого счастья, принимая образ именно недосягаемости его: у нас нет достоинств для противостояния чему-либо, но у нас есть дар видеть путь, в границах коего мы природой можем остаться самими собой, то есть радостью, кою не омрачать можно только одним способом – не трогать её, ибо оная недотрога. Человек – это такой атлант, который держит на руках своих это небо в самом себе.

Вот тут очень важно заметить, что все радости человека находятся в нём самом. Если личность сама в себе потерялась, то придут те, кто будет продавать самих себя самим себе, чтобы сделать бизнес. А государство таких потерянных в самих себе людей продаёт самим себе, чтобы поддерживать бюджет и нейтрализовать всякие попытки собраться для достижения инородной миропорядку цели. Так вот, надо научить людей жить в своей радости без посредников.

Учёный не изменяет сему, то есть ищет именно это – самого себя и познаёт самого себя.

Только позиционирует себя иначе – собой он называет всю Вселенную и познаёт самого себя в её образе и в её масштабах. Тело – это видимая часть души. Таким образом, в жизни людей, познающих себя в молитве, возникает духовный комфорт, а познающих себя во вселенских масштабах – комфортные бытовые условия. Если личность познаёт себя во флоре и фауне, то флора и фауна становятся одомашненными. Но в любом случае везде речь идёт только о самопознании.

Он ищет того, кем был, и в то же время – того, кем является ныне. Он ищет во внутреннем мире материи образ той части, то есть образ того верхнего края, который когда-то был частью того изначального «древнего горного массива» и который в бесконечных прообразах неизбежно носит в себе мир до сей поры. А потому исследователь не поднимается в своих поисках шаг за шагом всё выше и выше к Вершине вершин, а, оставаясь самим собой, Вершиной вершин, спускается ниже только по связующей линии всё и вся, нити первоначального бытия, приобщая к своей изначальной грани бесконечной радости больше и больше природы.

А вот теперь есть смысл вспомнить о том изначальном посыле, с которого мы начали обсуждение. Бог создал мир для того, чтобы было больше счастья. Поэтому, чем дальше учёный продвигается в своих исследованиях, тем больше охват природы, коя оказывается подчинённой Закону, посредством коего природа сообразна той самой изначальной радости – красоте бытия Царства Небесного до грехопадения. То есть больше природы оказывается сообразной счастью Творца – это и есть тот самый образ изначального желания Творца – стимул жизни. Учёный продвигается по этой связующей всё бытие нити и дальше в глубины бездны, чтобы стать сообщником Богу в Его бесконечном счастье. Счастлива личность только в одном случае – если оная позиционируется на этой священной линии, связующей всё и вся. (Сама по себе линия сия – иное имя Центра всего и вся.)

Так во всём и везде. Нам это важно обозначить, ведь к изначальной природе высшего счастья необходимо причастить, присовокупить, приобщить каждый микрон бытия даже в аду бездны. Сие важно практиковать. К примеру, марафонец, бегущий по дистанции, не сможет преодолеть её, если в этот момент не живёт на самом верхнем крае собственной природы, сообразуя ей, её радости переживаемую физическую нагрузку. Благодаря этому нагрузка, сообразовавшись радости, перестаёт быть адом и становится блаженством, ещё одной формой богословия в реалии счастья.