Подарок Ингулу

Отлепившись от стены, мы возникли в проеме большого холла и замерли. Я привалилась к боковой стене, поскольку ноги отказывались держать меня, а Тони, напротив, как хищный зверь, почуявший запах добычи, вдруг распрямился, встал, выкатив грудь вперед, и огласил пространство ревом обезьяны-гамадрила в брачный период:

– Где Бесс?

Компания из режиссера, осветителей, гримеров, фотографов, костюмеров и остального персонала, в количестве примерно двадцати человек, удобно расположилась кружком на заранее приготовленных раскладных стульчиках, мешках с вещами и аппаратуре – отдыхала. Комико пил горячий кофе из огромной черной кружки, от которой поднимался пар, приветливо переговариваясь с монтажером, девочки-гримеры и костюмер, сбившись в стайку чуть поодаль, кушали китайскую лапшу быстрого приготовления, явно доставленную сюда, судя по пакетам, из известного ресторана, и приглушенно хихикали. Остальные поправляли технику, пара человек стояла у дыры в уличное пространство, обозначавшееся место окна.

После крика Уильямса все замерли, мне показалось, что даже пролетавшая, судя по звуку, где-то под потолком, последняя осенняя муха, навернулась и плюхнулась кому-то в чай. Режиссер не полностью смог удержать кружку, и когда она наклонилась, горячий напиток полился прямо на колени монтажеру, от чего тот вскрикнул и вскочил со словами: «Черт!». В помещении возникла звенящая тишина. Подозреваю, наш дуэт мог произвести сильное впечатление.

– Я повторяю свой вопрос, где Бесс?! – еще более громко раскатистым баритоном генераллисимуса обозначил цель нашего визита Тони.

Комико, не отрывая от нас расширившихся зрачков , медленно поднял палец вверх:

– На седьмом. Там пару кадров нужно переснять. На всякий случай, – уточнил он, не понятно к кому обращаясь.

Мы исчезли из проема, оставляя за собой гнетущую тишину, и возобновили подъем.

– Они, что, нас видят? – вдруг дошло до меня.

– Тоже заметила, да? – усмехнулся Тони, перескакивая через ступеньки и пару раз грозя растянуться в затяжном шпагате на поворотах.

– А как это так, если мы…этого… того?

– А вот интересный вопрос. Я ж тебе говорил, что есть у меня подозрение, что может и рано мы себя прикопали. Не упусти Бесс, – последние слова он успел договорить уже когда мы достигли седьмого этажа.

Там нашему взору предстала удручающая картина. Последний этаж и крышу здания еще не доделали, там отсутствовала слева часть стены, и над нами возникло печально-серое, подернутое темными облаками, осеннее небо на фоне багрово-желто-зеленого пейзажа внизу, с выглядывающими кусками глаз, кудрей и улыбок огромных клоунов. Бесс, в облегающем, местами сценически порванном, черном мини-платье, с развевающимися во все стороны от него полосками длинной ткани болталась в воздухе за периметром здания, привязанная веревкой к проржавевшей балке, идущей вверху по центру на полтора метра дальше того места, где кончался пол. Перед ней на корточках валялся в пыли видеоператор, пытаясь поймать одному ему известный ракурс. И я, и Тони, замерли. После всего того, что случилось с нами, у меня заныла под ребрами какая-то железа, явно пытавшаяся отлепиться и спрятаться под них.

С Бесс, симпатичной кареглазой смуглой шатенкой с густыми волосами до плеч, вздернутым носиком и упругими формами, меня познакомил Тони. Моя карьера певицы, начавшаяся с захудалого летнего кафе, с успехом стартовала через него уже более как десять лет назад, наше сотрудничество приносило свои плоды, и я старалась не перечить, помня, сколько он для меня сделал. Не стала я противиться и тому, что он фактически повесил мне на шею свою новую протеже – «Малышку Бесс», как он ее называл, которую откопал где-то на просторах Миссисипи. У девчонки оказался вполне не плохой голос и задорный миролюбивый нрав, так что мы быстро нашли общий язык, вместе жили в номерах отелей во время совместных гастролей, делились девчачьими секретами и вполне ладили. Со временем, когда она стала уверенно держаться на сцене, освоила азы работы голосом и правила поведения «звезды» на публике и в кулуарах, Тони развел наши пути. Но друг друга из вида мы не теряли, часто созванивались, перемывая косточки всем на свете и отводя душу, а порой и выбирались куда-нибудь вместе, если графики позволяли. Этой дружбе способствовал большей частью незлобливый легкий характер Бесс, который многим мог казаться поверхностным, но на самом деле являлся одним из ценнейших сокровищ для меня, находящей в ее светлом позитиве настоящую отдушину.

Мы стояли минуту, но ничего не происходило. Вдруг я заметила, что Тони стоит как-то слишком прямо, неестественно, для его вечно сутулой фигуры. Еще секунда, и мне показалось, что его губы шевелятся.

– Что? – казалось, он говорит, но я не слышала слов.

– Вниз…Беги вниз! Скорее! Постарайся ее поймать…– одними губами прошептал он.

И тут раздался треск, балка загудела и медленно поехала вниз, вместе с Бесс, болтавшейся на ее конце.

– С ума сошел! Я не успею!!! И даже если… она же размажет меня! – завизжала я, идя бэк-вокалом оглушительному крику Бесс, сама не понимая, что говорю.

– Постарайся! – крикнул Тони нормальным голосом и с силой толкнул меня в сторону лестницы так, что я чуть не кубарем покатилась вниз, а сам кинулся вперед к пропасти, в которую соскальзывала моя подруга, и где метался оператор, безуспешно пытавшийся остановить ее падение.

Девушка отчаянно махала руками и ногами, а парень, отшвырнув камеру, пытался схватить ее, но расстояние между ними было больше его вытянутой руки.

– Раскачивайся! – гаркнул подоспевший Тони, зависнув на цыпочках на последних сантиметрах пола и жадно отслеживая глазами метания ткани на ветру вокруг, – Сильнее! Давай!!! – подбадривал он ее. И, в какой-то момент, у Бесс почти получилось. Она как-то подпрыгнула, рванулась вперед, и даже встала кончиками пальцев на пол так, что Уильямс успел поймать ее за руку. Но предательская балка уже слишком сильно наклонилась вниз, увлекая за собой ее привязанную за веревку. В последний момент Бесс взмахнула руками, вырвавшись от Тони, и полетела вниз, вместе с железной опорой, увлекавшей ее за собой. Продюсер лихорадочно махал руками, в попытках уцепиться хотя бы за что-нибудь, и неожиданно в его руке что-то сверкнуло, но тут же выскользнуло, звякнуло об пол и разбилось, распадаясь на части. Это был небольшой кулончик из серебристого материала, висевший у девушки на шее, который удалось в суматохе ухватить Тони, но не удержать в руках.

Все происходило так стремительно быстро, что этот момент я успела увидеть, заворачивая на лестнице, когда бежала вниз. Спускаться оказалось значительно легче, и все же даже в этой ситуации, мне казалось, безумием пытаться опередить на спуске падающего с железной балкой, человека. Тони нагнал меня на четвертом этаже, сзади слышались шаги отставшего оператора.

– Беги! – истошно орал мой давний друг, – Она нужна нам живой!

При всем моем трепетном отношении к подруге, стремительности и трагичности ситуации, наши действия казались мне безумием.

– Те..па..я! – хрипел он где-то сзади, булькая и, давясь кашлем, но я поняла, что он хотел сказать «телепортируйся».

– Ты… ты подставил меня! – сделала я попытку, пытаясь представить пространство внизу, но проблема заключалась в том, что Бесс падала с противоположной стороны здания, а не с той, с которой мы заходили, и я просто не могла мысленно воссоздать картину того, что там находится, – Ты подставил меня! Ты подставил меня! – снова и снова повторяла я, – Не получается!

– Ладно, тогда я, – услышала я сзади, продолжая бежать.

Сначала ничего не происходило. Потом наступила оглушительная тишина, нарушаемая только топотом шагов, моих и Тони. Он успел нагнать меня в холле на первом этаже, но на повороте на улицу я значительно вырвалась вперед. Один поворот за здание, второй, третий… «Только бы не упасть, только не упасть!»– мысленно повторяла я, еще один и… Она упала на меня, я сама даже не поняла как. Только за долю секунды начала поднимать глаза вверх и увидела черное летящее нечто, которое с грохотом рухнуло на меня, раздробливая кости, размазывая по асфальту и принося невыносимую боль. В сантиметрах от наших голов рухнула железная балка, дернув слегка за собой Бесс, и меня следом за ней.

– Тихо девочки, тихо! – кудахтал подоспевший Тони, оббегая нас вокруг и не зная, с какой стороны подступиться, наконец, он угнездился у наших голов, пытаясь приподнять и сложить себе на колени и одну, и другую, – Сейчас, сейчас…

– Как ты это сделал? – прохрипела я.

– Похоже, я могу останавливать время, – ласково пояснил он, – Не дергайся. Сейчас, сейчас, вот так…– шептал он, устраиваясь под нашими головами поудобнее. Бесс молчала, лишь то, что она хлопала широко открытыми, без выражения, глазами, давало понять, что она жива.

Высоко в небе, куда был обращен мой взгляд, творилось что-то невообразимое. Как большая белая змея, сотканная из облаков или ваты, кружилось нечто, то сплетаясь и образуя узор, то вновь разъединяясь, но продолжая круговое движение, с нервным движением длинного хвоста.

– Что это такое? – прошипела я, голос не давался.

Тони поднял глаза к небу.

– Черт! Ты можешь перетащить нас куда-то? Лиз, ты слышишь меня? – мысли в голове путались, я не могла сосредоточиться, вспомнить, собрать их в слова, глаза стремились закрыться, сознание уходило.

– Попробуй! Попробуй! Не отключайся! Не отключайся! О черт!!! – я моргнула, и, вновь открыв глаза, увидела, как существо в небе отделилось от облаков и с невероятной скоростью понеслось прямо на нас, оно было огромных размеров, и при приближении больше напоминало мчащийся белый поезд с головой дракона из китайских легенд.

Тони зажмурился и начал повторять, сначала тихо, а потом все громче, пока не заорал в голос:

– Ты подставила меня-я-я-я!!!!

За секунду до столкновения я отключилась.