Дикое место

– София, если ты не прекратишь реветь, то я убью тебя раньше!

Крышка подвалазахлопнулась и Лада с Гориславом вопросительно посмотрели на дочь.

– Что случается когда ты проявляешь эмоции? – переспросил Горислав.

– Начинается буря! – тихо ответила София.

– Буря? – родители переглянулись.

– Да. Ветер, дождь, гроза – каждый раз когда я плачу или злюсь. Я узнала об этом после того, как девочки в детдоме, – София запнулась.

– Что девочки в детдоме сделали? – Лада зажала рот рукой, останавливая навернувшиеся слезы.

– Не очень хорошо со мной поступили, – решила не рассказывать подробности София, – и, зная, что будет я стараюсь успокоиться. Счёт мне помогает в этом.

– Получается, что твои негативные эмоции настолько сильны, что преобразовались в дар! – воскликнул Горислав.

– А когда смеёшься? Улыбаешься? – Лада посмотрела тревожно на дочь.

– Не знаю, – пожала плечами дочь.

– Но ты же улыбаешься? – спросил Горислав.

– Конечно. Даже если мне совсем плохо. На работе я всегда улыбаюсь, – сказала София, – больным людям и так плохо, а еще я с печальным лицом если буду ходить, представьте. Поэтому надо хоть как-то пациентам поднимать настроение и я это пытаюсь делать, – София улыбнулась, вспоминая пациентов и свою лучшую подругу.

– Наша прекрасная девочка. У тебя добрая душа. Хоть ты и унаследовала дар бабушки, думаю, что не от хорошей жизни она стала такой, – Горислав облокотился на решетку.

– А ты что-то знаешь? – спросила у него София, – где твой отец, например? И что с ней произошло? Где она жила до Златоуста?

– Она никогда ничего мне не рассказывала. Я жил как ветер в поле. Ей до меня дела не было, – Горислав безнадежно уронил голову на колени,– но мне бы очень хотелось знать почему Аглая меня никогда не любила.

Дверь резко открылась и в погреб кого-то заволокли. На лестнице стало светло и все, сидящие в подвале, ахнули.

Глава 17

Дмитрий проснулся ещё затемно и больше не мог уснуть. Перед сном сестра сказала ему:

– Я больше не могу так. Зачем мне вечная жизнь, если у меня нет возможности гулять, плясать, любить, детей рожать? Зачем, брат? Я не хочу!

Дмитрий дал ей чай с мятой и потихоньку, поглаживая по голове, успокоил. Так трудно было сохранять душевное равновесие и улыбку, когда хотелось выть на луну и от безысходности ломать всё, что попадется на глаза. Но Дмитрий должен был держаться, ради сестры. Если и он расклеится, то Маше будет совсем плохо.

Дмитрий решил, что сегодня ему обязательно надо поговорить с Софией. Да, он сильно рисковал. Все эти годы он пытался помочь каждой невинной девушке так, чтобы его не заметили. Залезал в колодец, чтобы подстелить что-нибудь мягкое. Намеками провожал обратно в город. После того, как в колодец сбрасывали очередную девушку, надеялся, что солома, которую он постелил, спасла жертву. Но Дмитрий неизменно находил медсестер мертвыми и ни следа сена, которое он оставлял. Один раз, после жертвоприношения, Дмитрий чуть не попался. Услышав голоса вдалеке, быстрее вылез из проклятого колодца и убежал. На следующий день Аглае надо было поправить ворота в сарае и она попросила Дмитрия это сделать. Он не знал почему она всегда обращалась только к нему, но исправно выполнял указания, возвращая таким образом благодарность за сестру. Когда Дмитрий уже отремонтировал ворота, увидел что одна свинка что-то усиленно откапывает и решил подойти посмотреть. Каков же был его ужас, когда он разглядел остатки человеческой руки. В диком ужасе он выбежал из сарая и долго ходил по лесу, думая о том, насколько жестока эта женщина. Теперь он знал, что не Наперстяха забирает жертву, а обычные свиньи – людоеды. Новая информация не укладывалась у него в голове. Он не понимал почему же тогда жители всё – таки бессмертны и кто на самом деле их спасительница? Дмитрий решил сам всё выяснить. Начал расспрашивать ненароком у соседей и тех, кто приходил за посудой, не знает ли кто: откуда пришла Аглая. Но все отрицательно качали головой, а многие даже считали, что с неба свалилась, потому что совершенно не помнили тот момент когда она появилась и успела стать старостой деревни, которую все боготворят. А глава города вообще очень подозрительно посмотрел на него и на следующий день к Дмитрию подошла сама Аглая:

– Зачем у всех выспрашиваешь обо мне? Тебе недостаточно того, что я сейчас здесь? Благодаря мне с вами связалась сама Наперстяха и теперь вы бессмертны! – она надменно подняла бровь.

– Я всегда был против этого, – ответил Дмитрий, с трудом сдерживая желание прокричать, что ему все известно.

– Знаю. Но ты же любишь свою сестру? – Аглая улыбнулась. Но то была не добрая улыбка. И даже не насмешливая. Она выходила из глубины её черной души. Такая же черная, как она сама.

– Я всё равно найду способ, – взгляд из-под бровей выдавал его ненависть к этой женщине.

– Ищи, милый. Так люблю этот взгляд, – и она удалилась, зная, что ничего он не сделает. Все жители были в курсе о его отношении к жертвоприношениям и сторонились непокорного. Обращались только по работе и никаких дружеских разговоров. Но ему надо было как-то рассказать всем, что Аглая убийца и ведьма, а может и что-то еще. И что нет никакой Наперстяхи. Каким-то образом Аглая сделала всех жителей деревни бессмертными и безвольными, закрывающими глаза на то, что в деревне происходят убийства. Или ведьма и их одурманила? Почему же тогда на него не подействовало? Он задавал себе вопросы, которые оставались без ответа и никто не мог ему ответить, кроме самой аглаи. Но она не собиралась этого делать. А Дмитрий так и не рассказал никому, что видел в ее хлеве остатки человеческой руки.

Как только стало совсем светло, Дмитрий покормил сестру и сказал, что пойдет на задний двор в мастерскую, а сам отправился в медицинский кабинет. Он должен поговорить с Софией. Если и её он потеряет, то…. Дмитрий задумался: а почему, собственно, он так переживает за эту девушку. Не мог же он влюбиться в нее?

– Она тебе нравится, – сказала ему вчера сестра. Дмитрий отрицал. Сам себя обманывал, повторяя, что ничего не испытывает. Но это было не так. Его тянуло к ней. И он должен её спасти. А потом они вместе подумают как вылечить его сестру. И Дмитрий прибавил шаг.

Но Софии в кабинете не оказалось. Тогда Дмитрий отправился к ней домой. Там ее тоже не было. Вещи Софии лежали на месте. Дмитрий прикоснулся к льняной рубашке. Васильковый аромат, исходящий от нее, притянул Дмитрия в свои объятия. Он вдыхал аромат и представлял что София стоит рядом. Но это было лишь видение и он, тяжело опустившись на ее кровать, схватился за голову.

В дверь постучали и Дмитрий напрягся.

– София, вы здесь? – услышал он голос мальчика Федора.

– Ее нет, Федя, но мне бы очень хотелось знать где она, – ответил Дмитрий, когда Федя потихоньку зашёл в избу и очень удивился, увидев там резчика по дереву.

– А где же она? В кабинете ее тоже нет, – расстроено ответил Федя, – София мне обещала почитать сказки, а потом сходить к моей бабушке и перевязать ей раны.

– Я уверен, что она сдержит обещание, – встав с кровати, сказал Дмитрий, – я как раз тоже ее ищу, чтобы она перевязала и мою руку, – и Дмитрий показал свою перевязанную ладонь.

– Ну я тогда пошел, – расстроился Федя.

– И я тоже,пожалуй, пойду, – добавил Дмитрий и они вместе вышли из дома Софии с озабоченными лицами.

Беспокойство Дмитрия росло. Он отправился в лес в надежде, что София просто собирает травы и с ней всё хорошо. Целый день он ходил по лесу, но так и не нашел ее. Уже вечером вернулся к медицинскому кабинету. Опять зашел к Софии домой и сходил к Федору. Там она тоже так и не появилась. Дмитрий, предчувствуя неладное, отправился к Аглае. Сжав кулаки он ворвался к ней в дом без стука.

– Где София? – заревел он так, что Аглая испуганно подпрыгнула и обернулась.

– Что случилось? – она сделала удивлённые глаза, увидев ворвавшегося к ней в избу Дмитрия.

– Я спрашиваю где София? Жертвоприношение только завтра, куда ты её спрятала? – Дмитрий стукнул кулаками об стол и тот сломался

– Ты что творишь? – зашипела Аглая.

– Я хочу знать где София! – закричал Дмитрий.

– Ты не оставляешь мне выбора, – склонила Аглая голову на бок и кому-то кивнула сзади Дмитрия. Не успел он обернуться, как его приложили дубинкой по голове.

– Скинь его в тот же подвал. Уверена, что ему там очень понравится. Жаль, что не вышло по-моему, но да ничего, я его еще вразумлю – Аглая ушла, оставив фермера Ивана волочить Дмитрия, находящегося в бессознательном состоянии, в подвал.

Глава 18

– Дмитрий? – воскликнула София, когда свеча осветила того, кого спускали в подвал.

– Димка, неужели это ты! Всё – таки не смог смириться, – Горислав прильнул к клетке.

Лада,увидев, что фермер Иван тащит Дмитрия, не удержалась:

– Иван, а ты то почему помогаешь этой плохой женщине? Она врёт всем вам!

– Замолчите все, иначе я пущу к вам крыс и бегающие пугливые мышки для вас окажутся просто забавой – прорычал фермер Иван. Он кое-как затолкнул Дмитрия в третью клетку и привязал к стене цепью.

– Вы не ответили, зачем же вы помогаете Аглае? – спросила робко София.

– А разве непонятно? Если бы не она, то мы давно лежали бы в гробу! – Иван расхохотался и ушел, погрузив подвал в темноту. София подумала о том, что это был совершенно другой человек. Не тот добродушный фермер, улыбающийся ей от всей души при первой встрече.

Дмитрий начал шевелиться и стонать. София прильнула к решетке.

– Дима. Скажи,что они сделали? Накормили тебя, напоили, или ещё что-то?

– Чем-то стукнули по голове, – отозвался глухо Дмитрий и облокотился на холодную решетку.

– Мне надо каким-то образом осмотреть рану, – София протянула руку к клетке, в которую бросили Дмитрия. Клетки стояли близко и она смогла дотянуться до решетки. Спустя несколько секунд к ее пальцам прикоснулась рука Дмитрия:

– Это неважно. Самое главное,что я нашел тебя, – он улыбался.

– Ты меня искал? – София была рада, что в подвале темно и никто не увидит как загорелись её щёки. Горислав и Лада переглянулись.

– Да. Я хотел рассказать тебе, – он попытался встать и опять упал на прежнее место.

– Погоди. Молчи пока. И не делай резких движений. Пощупай свою рану. Там кровь? – спросила София.

– Нет, крови нет, но шишман появился, – усмехнулся Дмитрий.

– Вот это тебя приложили! Хорошо, что нет открытой раны. Тут совершенно нечем ее обработать – София нервничала. Дмитрий ее искал. И из-за этого попал сюда. Она во всем виновата.

Лада и Горислав сидели молча в своей клетке, пока не поняли по создавшейся тишине, что уже можно вмешаться в разговор.

– Дим, привет! – начал Горислав. Дмитрий пытался разглядеть образы, глаза ещё не совсем привыкли к темноте, но он узнал голос своего друга, с которым провел всё детство – Горислав? Ты разве не уехал вместе с Ладой отсюда навсегда?

– Мы уехали, – отозвалась Лада. – Но вернулись вразумить Аглаю. Это была наша самая большая ошибка.

– Друзья! Вы здесь. Я поверить не могу! А где же ваша дочь? Я помню ты говорил мне, что Лада беременна.

– Я здесь, – произнесла София и Дмитрий потерял дар речи на несколько минут. Немного придя в себя от этой новости, он сказал:

– Как же я сразу не догадался! Ты же мне кого-то напоминала. Ты очень похожа на Ладу. Но твои веснушки, – он не смог продолжить дальше, резкая боль в голове пронзила его. Немного помолчав, Дмитрий сказал:

– Я узнал про Аглаю правду и хочу все вам рассказать, – и слова полились из него, как неспокойный ручей. Он всё говорил и не мог остановиться и боли в голове тоже больше не могли его сдерживать, будто он переживал, что если не расскажет сейчас, то не сможет никогда:

– Я всегда пытался незаметно помочь девушкам, приезжающим сюда и не ведающим, что с ними произойдет. Но ничего не получалось. А потом в хлеву нашел обгрызанную руку жертвы у свиней Аглаи. Никакая она не посыльная богини Наперстяхи. Она просто ведьма. И это она заколдовала нашу деревню на бессмертие. И придумала сказку с котом и знаком.

– Я тебе больше скажу, – прервал его Горислав, – она всё это сделала, чтобы избавиться от Лады, а сейчас уже от Софии.

– Но зачем? – Дмитрий потрогал шишку на голове, думая о том, что она очень даже болит.

– У Аглаи было видение, что внучка её убьёт, – ответил Горислав.

– София! А ты сама то готова убить свою бабушку, чтобы выполнить предсказание? – Дмитрий улыбнулся. Несмотря на ужасную ситуацию, в которую попал, он радовался, что нашел Софию. И друзей, которые ещё к тому же оказались ее родителями, пока до конца не осознавая, что через несколько часов Софию, девушку, которая ему очень нравится, поведут на смерть. Просто был счастлив здесь и сейчас.

– Конечно, нет, – София даже и думать об этом не хотела. Она и представить себе не могла, что может кого-нибудь, когда-нибудь убить.

– У Софии есть дар. Передались бабушкины гены. Когда она проявляет негативные эмоции, начинается буря, в прямом смысле этого слова – задумчиво сказала Лада.

– Так вот почему у нас начались ураганы и дожди с твоим приездом, – улыбнулся Дмитрий, а София закатила глаза и незаметно улыбнулась.

– Как твоя сестра? – спросил Горислав у Дмитрия.

– Когда я собирался уехать из деревни, не соглашаясь с жертвоприношениями, Маша резко заболела и у нее случился приступ. Она начала задыхаться. Аглая дала сестре какое-то лекарство и приступ отступил. Маша жива, но не живёт нормальной жизнью. Ей тяжело ходить. Постоянно кружится голова, нет сил – говоря о сестре, Дмитрий поник, переживая как она там одна.

– Няня рассказала мне, что у тебя есть сестра, почему ты ни разу не упомянул о ней? – София закрыла ненадолго глаза, чтобы представить картинку на сосне. Как-будто не здесь, в погребе они разговаривали, а там, где обоим было спокойно и хорошо.

– Няня? Это ты про Купаву говоришь? Сестру Глаши Петровны? Она тоже в деревне?– удивился Дмитрий, не зная всех подробностей. Среди жителей ходило много слухов. Что уехала с незнакомым мужчиной. Что просто пропала. Что наложила на себя руки. Много было версий, но Дмитрий никогда не верил этим слухам. Он просто любил эту женщину с детства как маму и тоже называл ее няней. Все дети собирались у нее во дворе или дома и она рассказывала им сказки. Играла с ними и всегда была готова выслушать. Единственное, что предполагал Дмитрий, так это то, что она тоже не захотела жить в этом диком месте и уехала. Потому что пропала она именно в день жертвоприношения. Дмитрий часто вспоминал Купаву и тосковал по ее добрым глазам и разговорам по душам и всегда надеялся, что живет она в здравии и счастье.

– Нет, она умерла. Приснилась мне во сне и рассказала о некоторых событиях, произошедших здесь. Она рассказывала о прошлом, а Глаша о настоящем, – София с грустью посмотрела на Дмитрия, у которого от новости о смерти няни, потекли слезы и он раздосадованно сказал:

– А как бы я тебе рассказал: привет, София! У меня есть сестра, у нее какая-то неизлечимая болезнь и я здесь, среди убийц, чтобы защитить ее и не дать умереть? – Дмитрий резко дёрнул цепью.

– Ты тоже любил няню? – София скорее утверждала, а не задавала вопрос.

– Мне кажется, что ее любили все дети в деревне, – ответил Дмитрий.

– И я их понимаю! Не знаю что со мной было бы в детском доме, если бы не она, – сказала София.

– Ты росла в детском доме? – Дмитрий смотрел на эту хрупкую девушку и не мог поверить, что ей пришлось провест детство в таком месте.

– Да, и все благодаря нам, – вставил Горислав, а Лада опять заплакала.

– А ты знаешь чем болеет твоя сестра? – София решила поменять тему разговора пока они все не расплакались. У нее закралась какая-то смутная догадка.

– Нет, она заболела как раз перед тем, как случилась эта история с вечной жизнью. Теперь Маша каждый месяц пьет лекарство Аглаи – Дмитрий подумал о том, что их соседка, конечно, зайдет проведать сестру и поможет чем сможет, но скоро Маша поймет, что с братом что-то случилось и начнет сильно волноваться. Как бы это не спровоцировало новый приступ. – Мне надо к сестре. Она долго не сможет без меня, – Дмитрий резко встал и начал трясти решетку, но она только прогремела звучно, напоминая о своей железной сущности. Тогда Дмитрий потянул цепь, пытаясь оторвать ее от стены, но всё было напрасно.

– А ты не думал, что Аглая дала что-то Маше и могла спровоцировать эти приступы? – тихо добавила София. Дмитрий резко обернулся:

– Нет, не может быть! Я же видел как сестра оживала после лекарства, – он начал ходить из стороны в сторону.

–Хорошо, хорошо! – ответила София, задумавшись, – это просто предположение.

Глаза Дмитрия уже привыкли к темноте и он огляделся вокруг. Три клетки, сырой воздух и запах мышиных испражнений в перемешку с соломой, разбросанной по всему полу. Темные стены вокруг. В клетке ни одной лавки или матраса. Друзья сидят, обнявшись и смотрят взволнованно на дочь. София полулежит около решетки с закрытыми глазами.

– А как вы здесь дышите? Нет ни одного окна, – озирался во все стороны Дмитрий.

– Я видел в потолке какое-то отверстие, – сказал Горислав.

– А я заметила там дверь – Лада направила руку на правую сторону погреба, – и оттуда иногда подвывает ветер.

– Интересно, что там за этой дверью? – спросил Дмитрий, разглядывая стену в том направлении. Там действительно была дубовая, тяжёлая дверь почти незаметная в темноте.

– Нам бы тоже хотелось это знать.. Мы только проснулись от 24-летнего сна и увидели здесь Софию. Разговорились и оказалось, что она наша дочь и попала сюда не просто так,– Лада заплакала. – А сейчас ещё получается, что я потеряю свою дочь навсегда, потому что её поведут на смерть. За что? – Горислав обнял ее и тихонько повторял:

– Прости. Прости меня. Прости.

– Нет, ты не твоя мать! Не надо. Я не жалею, что полюбила тебя! Смотри какая у нас прекрасная дочь выросла. Мы – её родители. И должны спасти Софию, – Лада утерла слезы и продолжила:

– У меня есть план!

Глава 19

– План? – все трое повернули