Полная версия
Альтушка для дракона
Маша Старолесская
Альтушка для дракона
Глава 1
АляАля очень любила эту заброшку. Трёхэтажное здание почти в самом центре города, то ли недостроенный ТЦ, то ли гостиница. Гулкое и пустое внутри, с большим козырьком вдоль фасада, за высоким бортиком которого было удобно прятаться от посторонних взглядов. Аля частенько приходила сюда с баллончиками краски и банкой грушевого сидра, чтобы порисовать.
Стрит-арт вошёл в её жизнь пару месяцев назад, и пока она наслаждалась медовым месяцем с новым увлечением, как до того сходила с ума по скетчингу спиртовыми маркерами, пастели, акварели… Но результаты пока оставляли желать лучшего, хотя Аля рассчитывала, что когда-нибудь ей официально предложат сделать собственный мурал. Пусть даже и на какой-нибудь трансформаторной будке. И это будет уже не вандализм, а настоящее, живое уличное искусство.
А пока оставалось ходить в эту заброшку и тренироваться, тренироваться…
Закончив с изображением огромного птеродактиля, летящего над силуэтами небоскрёбов, пока ещё непроработанными, Аля решила сделать перерыв. Пусть она рисовала на воздухе, от тяжёлого химического запаха красок немного кружилась голова.
Она раскатала заранее припасённый коврик для йоги – не морозить же задницу на бетонном козырьке, под голову подложила рюкзак, и растянулась на этом импровизированном ложе, любуясь в подступающих сумерках на дело рук своих. Почти хорошо, почти идеально. Надо только.
Снизу, с улицы раздалось громкое «Апчхи!» и сразу следом:
– Блядь, блядь, только не это! – страдальческим мужским голосом.
Аля вздрогнула. Может, там помощь нужна? Хотя вряд ли… Просто рядом недавно открылся очередной крафтовый бар. Ну, может, поплохело кому-то?.. Или драка…
Но если драка, должны быть звуки ударов, ругань, стоны. А тут всё тихо. Только новое «Апчхи».
Любопытство взяло своё. Аля встала на четвереньки, высунулась над парапетом козырька так, чтобы не сильно привлекать внимание. И остолбенела.
На первый взгляд, не происходило ничего особенного. Просто мужик стоял в свете фонаря, держась за стену и чуть склонившись вперёд. «Щас блеванёт», – пронеслось у Али в голове. Но нет. Незнакомец ещё раз громко чихнул, и кожа на его светлых торчащих из рукавов футболки руках лопнула, а спина и ноги начали пугающим образом надуваться. Затрещала одежда.
Мужик ещё раз страдальчески прорычал:
– Нет…
И Аля увидела, что человеческая кожа вместе с джинсами и футболкой лоскутами сваливается с крепкой мускулистой фигуры… Дракона?
Крылатое создание о четырёх лапах и паре крыльев стояло, чуть пошатываясь и растерянно мотая головой. Его чешуя бронзовым отблескивала в свете фонаря. Длинные когти скребли асфальт с омерзительным звуком.
– Охуеть, – выдохнула Аля, зажмурив глаза. Снова открыли их. Дракон никуда не делся. – Просто охуеть.
Вот что они такого в краску добавляют, что потом такие глюки начинаются? Надо марку запомнить, чтобы больше не покупать.
Дракон, между тем, как будто немного освоился, хлопнул пару раз крыльями, отступил с тротуара на проезжую часть и резко взлетел. Аля нырнула за парапет и сжалась в комочек, надеясь, что существо её не заметит. Ну, или голову наконец отпустит.
Не получилось ни то, ни другое.
Кожистые крылья захлопали прямо у неё над головой и спустя мгновение дракон приземлился на козырьке прямо рядом с нею. Обнюхал коврик и рюкзак, помотал головой…
Аля притиснулась к парапету спиной так сильно, как только могла. Сердце бешено колотилось в груди. Сейчас её найдут и… сожрут? Сожгут живьём? Стало очень жалко себя и родителей. Они ведь даже не узнают, что с ней случилось.
Дракон, вытянув шею, медленно осматривался. Был он не таким уж и большим, не выше соседского дога в холке, если считать вместе со сложенными крыльями. Голова узкая, копьевидная, по бокам украшенная наростами, как у динозавра в детской книжке. Когти… Когти всё так же мерзко скрежетали по бетону, когда он двигался с места.
Аля с ужасом думала, что, когда дракон её заметит, они с лязгом сомкнутся на её горле.
Существо сфокусировало взгляд на ней и замерло.
«Сейчас бросится», – подумала Аля, чувствуя, что ещё немного, и описается от ужаса.
Но дракон прыгать или ещё как-то проявлять агрессию не стал. Он принялся отряхиваться, как собака, хорошенько искупавшаяся в луже, и во все стороны полетела чешуя. Несколько штучек прилетело в Алю, больно царапнув по коже.
Пару секунд спустя перед ней стоял абсолютно голый мужчина. Подробностей в неверном вечернем свете было не рассмотреть, да она и не собиралась. Было не до того.
Сначала нужно собрать в кучку остатки сознания и придумать для случившегося разумное объяснение. Например, что она столкнулась с маньяком-эксгибиционистом. А за крылья приняла его широкий плащ, который он скинул, чтобы показаться во всей красе. Оставалось только выяснить, как извращенец узнал, что Аля здесь бывает… Или нет… Надо придумать, что делать дальше. Заорать? Позвать на помощь?
От страха и неожиданности её словно парализовало. Аля открыла рот, пытаясь закричать, но звука не было. Только тихий хрип.
– Я не причиню вреда, – сказал мужчина. – Помоги мне с одеждой, и я уйду.
Слова незнакомца подействовали на неё магически. Паралич прошёл. Аля зашарила правой рукой в поисках чего-нибудь тяжёлого – камня, куска кирпича – чтобы запустить в него. Отвлечь и бежать. И хер с ним, с рюкзаком.
Или всё-таки нет. Там ключи, кошелёк. Мама голову оторвёт. Нет, рюкзак тоже надо забрать.
Мужчина не двигался с места. Только произнёс:
– Я тебе ничего не сделаю… – Слова Аля разобрала с трудом – так сильно у него стучали зубы.
Чтобы доказать, что он безопасен, незнакомец даже руки поднял. И снова застыл.
Але даже как-то жалко его стало. Вроде вечер летний, тёплый, а так нагишом торчать на улице, пожалуй, холодновато будет. Вдруг ещё заболеет, простудится?
Да и камня подходящего, чтобы в него кинуть, не нашлось.
Она поднялась на ноги и, держась ближе к бортику, двинулась к рюкзаку. Там у неё лежала вторая, чистая, футболка и модный в этом сезоне килт, похожий на внебрачное дитя фартука и клетчатой рубашки. Под килтом было хорошо прятать пятна от краски на джинсах.
До цели она добралась буквально за пару шагов. Выудила из рюкзака одежду и баллончик с краской. Скомандовала незнакомцу:
– Отвернись.
Тот дёрнул плечами, но послушался.
Аля быстро стянула с себя рабочую футболку оверсайз, которая обычно висела на ней мешком и не мешала двигаться и лазить по заброшкам, и быстро натянула чистую цивильную. Снова крикнула мужчине:
– На, лови, – и запустила в него двумя комками ткани, не дожидаясь, пока он вновь обернётся.
Тут бы дать дёру, но что-то останавливало Алю. Возможно, любопытство и частичное отсутствие инстинкта самосохранения. Или, как говорила мама, слабоумие и отвага.
Мужчина быстро надел на себя футболку и завис, пытаясь понять, что же делать с килтом.
– И как это сделать? – наконец спросил он, примеряясь к рукавам.
– Щас помогу, – отозвалась Аля. Баллончик с краской она поудобнее перехватила в левую руку. Если что, можно залепить этому в лицо, если будет лезть.
Но мужчина только терпеливо ждал, побеждённый и посрамлённый чудесами современной моды.
– Это вот так. – Аля встряхнула килт, пристраивая его на талии незнакомца. – Завязки туда-сюда, и можно на бантик.
Объясняя, что делать, она приобняла мужчину. Ей казалось, от него должно тянуть потом, дешёвым дезодорантом… ну чем там ещё пахнет от взрослых. Но нет, от этого исходил только лёгкий аромат горящего дерева. Как там его называют? Сандал? Пало санто?
– Умеете вы, бабы, жизнь себе усложнить… – пробормотал незнакомец. По голосу чувствовалось, что ему сейчас очень неловко.
– Зато красиво, – ответила Аля, в очередной раз пытаясь завязать бантик. Делать это, когда держишь в одной руке баллончик с краской, было неудобно. – Дальше сам, ладно?
– Ладно.
Она отступила обратно к рюкзаку. Пора валить отсюда.
– Скажи, куда вещи занести, – продолжил мужчина.
Аля чуть было не ляпнула, мол, никуда, но любопытство взяло верх и тут. И она назвала адрес торгового центра, где работала официанткой в маленькой кофейне на первом этаже.
– Я в вечернюю смену буду, – договорила она и, подсвечивая дорогу телефоном, направилась к лестнице, ведущей на первый этаж заброшки.
Вадик– Вадик, что это за бабские тряпки? – спросил Андрюха, нажимая на пульте кнопку «Mute». По телевизору в это время как раз шла вечерняя политическая передача. На экране невысокий крепкий мужчина в костюме обличал неких оппонентов. Обличал так яростно, что это было понятно и без звука.
Вадик даже поёжился. Казалось, идущая от телевизора энергия направлена прямо на него, одетого в юбку-килт с чужого… ну, наверное, бедра. Не с плеча же… Хотя рукава намекали на альтернативное прочтение.
– Да я опять… – В голосе звучали мерзки оправдывающиеся нотки. – Там новый бар открыли… – Он махнул рукой себе за спину. – Я решил посмотреть чо как. Пиво норм. Закуски всякие. Уши твои любимые свиные. Ну и собрался пососать. А там в сортире какую-то вонючку поставили. Дизайнерскую, чтоб её. С корицей. И я надышался.
– Кто-нибудь видел? – мрачно отозвался Андрюха. Поскрёб грудь, задумчиво уставился на экран.
– В баре вроде никто. Там народу не было. Только открылись. Только бармен один. И девка-официантка. Больше никого.
– А не в баре? – На не Андрюха сделал особый упор.
– Девчонка одна… – Нехотя признался Вадик.
– Только не говори, что убил её и снял одежду с хладного тела. – Андрюха оторвался от телевизора и заговорщицки подмигнул.
– Не, она сама поделилась, чем могла. Добровольно. Так что за то, что тебе не пришлось в вечеру отрывать жопу от дивана, можешь благодарить её.
– Когда увижу – обязательно. Но ты её предупредил, чтобы лишнего не пиздела? – спросил Андрюха, стремительно мрачнея.
– Не успел. Но она не расскажет, я уверен. – Подсознание голосом Каневского глубокомысленно произнесло: «Уверен он, конечно же, не был».
– Все так говорят. А потом начинается: Всемирный заговор рептилоидов, ящерики среди нас…
– Как будто нам это когда-то сильно мешало, – отмахнулся Вадик. В это время зрители на экране разразились беззвучными аплодисментами.
– Ты знаешь правила, Вадя. Не светимся перед людьми, со свидетелями договариваемся. Не хочешь ты, могу я пойти, с ней поговорить.
Вадик почувствовал, как внутри у него вскипает ничем, на первый взгляд, не мотивированная ярость. В конце концов, товарищ его прав. Конспирация есть конспирация. Но мысль, что Андрюха полезет к этой странной девчонке в бесформенной футболке и широких джинсах, жгла сердце не хуже огня.
– Только сунься к ней – урою. А труп сожгу и обоссу. Понял?
Вид у него, похоже, был грозный, потому что Андрюха, выставив руку вперёд, заговорил:
– Да понял я, понял… Не полезу я к твоей девке.
– Она не девка. – От сердца немного отлегло, но не настолько, чтобы пропускать такие вот словечки мимо ушей.
– Ещё скажи, что она твоя Истинная. – Андрюха снова взялся за пульт, включая звук.
Вадик пробурчал себе под нос:
– Может, и так…
– Значит, возьми на кухне пивасика. И мне прихвати. Отметим конец твоей холостой жизни
**
Вадик и сам не мог понять, почему слова товарища так его задели. Они знали друг друга сто лет, съели не один пуд соли с говном пополам. Да они на двоих уже три года снимали одну квартиру на последнем этаже панельки в спальном районе. Не всякая супружеская пара продержится так долго. Если верить статистике разводов.
И вот теперь эти намёки на Истинную, конец холостой жизни…
Андрюхе было почти сорок, он успел облысеть, отрастить пивной живот, который ласково называл «авторитетом», порой буйствовал по пьяни – и при этом пользовался почти сверхъестественной популярностью у женщин. В отличие от Вадика, который был и моложе, и при шевелюре, и молодецкую стать к тридцати пяти почти не растерял.
– Всё дело в харизме, Вадя, – наставлял его товарищ после очередной неудачи на любовном фронте. – Она либо есть, либо нет.
Видимо, намекал, что у него-то, Андрюхи, с этим делом всё в порядке.
– Ну, или ты просто свою не встретил.
Это было сказано почти в утешение.
И теперь Вадик боялся, что товарищ влезет в его ещё не случившиеся отношения с девчонкой, у которой он даже имени не знает. Не говоря обо всём остальном. Кроме места работы.
Но если она увидела его во время превращения, а потом голым на крыше, и не вызвала ментов, не зафигачила в лицо краской из баллончика, хотя явно была готова, и даже помогла с одеждой, чтобы он, Вадик, не бегал по городу с хером наперевес, то… То где он найдёт другую такую ебанутую? За эту надо держаться зубами.
Правда, по голосу, по общему силуэту – большего он в неверном вечернем свете не разглядел, казалось, что девчонка совсем маленькая. Может, даже восемнадцати нет. Ну да он не торопится. Если они друг другу понравятся, всегда можно подождать. Как раз познакомиться поближе. Если Андрюха прав насчёт Истинной, конечно.
Глава 2
АляАля вернулась домой на подгибающихся ногах, быстро прошмыгнула в ванную, приняла душ и, коротко ответив на вопрос мамы «где была», прошмыгнула в свою комнату. С родительницей они были не особо близки. Кажется, с тех пор, как у Али появилась грудь и начались месячные, главным, что интересовало маму, было чтобы дочка не принесла в подоле.
Аля тогда сначала переспросила, что тут имеется в виду – таким диким показалось ей это выражение, а узнав, что это значит всего лишь «забеременела», одёрнула своё безразмерное худи, заявила, что никакого подола у неё нет, а значит и бояться родным нечего. А в карман на пузе даже самый крохотный младенец не поместится. Тогда, конечно, ей порядочно вломили. Не физически, морально, но тоже ощутимо.
Уже позднее, на последнем курсе училища живописи, она как-то сопоставила свой возраст с маминым и осознала, что родительница, вышедшая замуж сразу после получения аттестата с порядочным таким животом, просто боялась повторения семейного сценария. Но Алю мальчики или, тем более, взрослые мужчины, не слишком-то интересовали. Разве что в качестве модели для портрета.
Пожалуй, только одному парню, Семёну, долговязому, нескладному, с вечно сбитыми в драках костяшками пальцев и с короткими, но буйными кудрями, удалось на пару месяцев занять место не только в её сердце, но и в постели. Для Али, впрочем, это был скорее эксперимент, чем настоящая влюблённость. Надо же было узнать, от чего так сходили с ума одногруппницы.
Отношения оказались вещью довольно приятной, но необязательной. Они отбирали время у рисования. И Семён вскоре был отправлен в отставку. Тут маме точно не о чем было беспокоиться. Никаких незапланированных внуков.
И вот теперь, лёжа на горячей смятой подушке Аля крутила так и эдак события минувшего вечера, пытаясь найти им хоть какое-то разумное объяснение. Которого, естественно, не было. Ей хотелось бы списать всё на токсичные испарения от красок, но незнакомец был вполне осязаем. Даже теперь руки помнили его талию. Прямо скажем, не идеальную, с хорошо так наметившимся брюшком. И ещё его запах. И…
Уже дома, в душе Аля вытащила из волос прилипшую к ним чешуйку приятного янтарного цвета. Она была плотной и гибкой, размером чуть больше, чем ноготь большого пальца. Если чуть подточить с одного конца, выйдет хороший медиатор.
И вот это никак не выходило списать на отравление вредными веществами.
Значит, оставалось надеяться, что незнакомец не будет тянуть кота за яйца и явится завтра в кофейню, чтобы вернуть ей одежду. Хотя сама Аля, наверно, не сдержала бы собственного обещания в такой ситуации. Уж очень кринжово всё получилось…
С этими мыслями она и провалилась в глубокий сон.
**
На работу она пошла как будто даже в приподнятом настроении. Как же, последний день. Больше никаких стычек с администраторшей по поводу яркого макияжа, чокера на шее и кольца в носу – фейкового, но всё же. Никакого: «Ты своим видом распугаешь нам всех посетителей!» Посетители, люди взрослые и занятые, явно видели в этой жизни что-то пострашнее девочки-альтушки. По крайней мере, Аля себя в этом убеждала. А чаевые от нескольких постоянных клиентов, по возрасту годившихся ей в отцы, только укрепляли эту уверенность.
А ещё она предвкушала вечернюю встречу. Уж самого настоящего дракона она точно не упустит! Не протупит, как вчера.
Когда вчерашний незнакомец появился в кофейне под самый конец смены, где-то в половине девятого, Аля даже не сразу поняла, что это к ней. Просто в дверях появился мужик в жилетке с карманами и с шуршащим пакетом из продуктового, махнул ей рукой и скрылся в коридоре.
Определённо, воображение и плохое освещение сыграли с Алей дурную шутку. В вечерних воспоминаниях этот человек выглядел несколько более привлекательным. По крайней мере, не казался выпускником факультета Скуффендуй.
И всё-таки это был дракон! Самый настоящий дракон в теле скуфа! Она сама это видела вчера вечером!
Аля поставила перед замотанной жизнью тётушкой её лавандовый раф и, пользуясь минутной передышкой, выскользнула в коридор.
Вчерашний незнакомец стоял, прислонившись к стене. На чуть припухшем после вечерних возлияний лице читалось страдальческое выражение закоренелого аллергика.
– Чего не заходишь? – спросила Аля вместо привета.
– Не могу, – в нос отозвался её визави. – Там корица. У меня аллергия. Скажи, тут можно где-нибудь спрятаться? Я сейчас опять начну чихать и превращусь.
Аля нервно всхрюкнула. Представила, какое шоу ждёт последних посетителей её ТЦ. Но сориентировалась быстро.
– Там дальше по коридору туалет для инвалидов. В нём места больше. Дуй туда, я тебе таблетку принесу. Постучу три раза, хорошо?
– Хорошо. – Соплей в голосе у незнакомца прибавилось, разворачиваясь, чтобы уйти, куда сказали.
Аля в последний момент выхватила у него из рук пакет со своими вещами и нырнула обратно, в кофейню.
До конца последнего рабочего дня оставалось ещё пятнадцать минут. Ну как пятнадцать… Ещё надо было протереть столики и поднять вверх все стулья, но Аля решила, что с этой задачей остающиеся махать вёслами на этих галерах справятся и без неё, и прямой наводкой двинулась в подсобку, где стояла аптечка, и лежала цивильная одежда.
Надежда, администраторша, поймала её прямо на горячем. Аля одновременно стаскивала с себя форменный передник и копалась в лекарствах.
– Максимова, ты что себе позволяешь? – голос администраторши взвился почти под потолок. Захотелось закрыть уши руками и спрятаться куда-нибудь под стол. Но именно этого Аля делать и не стала. Ответила спокойно:
– Таблетки от головы ищу.
– Смена ещё не кончилась. Иди в зал, потом голову лечить будешь.
Аля подхватила в гора блистеров нужный, с последней таблеткой антигистаминного, и одновременно избавилась от передника, обнажив тонкие ноги в велосипедках и почти детских гольфиках. От всех девушек требовалось даже в самую сильную жару ходить на работу, закрывая ноги как минимум, до колена. И плевать, что с такой форменной одеждой хватило бы и носков! Она надеялась, что хоть такой откровенный вид заставит адмиристраторшу смутиться, отойти в сторону. Но нет!
– Ну, если так… То зарплату за эту неделю ты не получишь!
Угроза прозвучала весомо, но Аля понимала: если на неё сейчас повестись, начать извиняться, есть шанс остаться и без денег, и обосранной с головы до ног.
– Я думала, вы спите и видите, как от меня избавиться… Радовались бы, что я ухожу.
– Она ещё и хамит! Да ты знаешь, что я сделаю? Я тебя с волчьим билетом выпишу! Тебя ни одно приличное место на работу не возьмёт…
Аля сдула со лба непослушную длинную прядь.
– Значит, пойду в неприличное. Что поделать… – Она гордо прошествовала к двери мимо удивлённой администраторши. У неё там сопливый дракон в туалете для инвалидов, ей некогда размениваться на мелочи. Ну, кроме одной: – Я Галине Ивановне напишу, что вы мне угрожали.
Аля замоталась в юбку-килт прямо по пути к пункту назначения. Всё равно сейчас тут не было никого, даже охранника, который вяло инспектировал коридоры торгового центра на предмет зазевавшихся посетителей. Можно не стесняться.
Постучались в дверь туалета три раза, дождалась, пока откроют.
Скуф-дракон вытирал лицо бумажными полотенцами. Обросшие тёмные волосы и усы-подкова пропитались влагой, на лбу мерцало несколько капель воды. Похоже, пока Аля сражалась с работодательницей, он всеми возможными способами боролся с аллергическим насморком.
– Принесла?
– Обижаешь! – Она потрясла перед лицом своего знакомого незнакомца блистером с таблеткой. Он смотрел на лекарство, как кот на тряпочную рыбу с кошачьей мятой внутри. – Но отдам, если ты меня покатаешь?
– В смысле? – гнусаво отозвался скуф-дракон.
– Ну, на спине. Превратишься и покатаешь…
– Ты всё-таки ебанутая… – Он потянулся к блистеру. Аля быстро отдёрнула руку.
– Я знаю. Все так говорят. Так что, покатаешь?
– Попробую. Вроде ты не слишком тяжёлая… Только дождёмся, пока стемнеет.
ВадикВадик запил таблетку водой из-под крана. Вкус у неё был странный: кислый, холодный и металлический. В голове пролетела запоздалая мысль: «Не травануться бы». Но перспектива оказаться посреди пешеходной улицы в драконьем облике пугала больше, чем расстройство желудка. Хотя перед этой девчонкой будет неловко, конечно.
Ещё неплохо было бы посидеть, подождать, пока лекарство подействует, потому что насморк и настойчивое свербение в носу никак не желали униматься. Но…
– Пора идти. Если не хочешь, чтобы нас тут закрыли, – сказала его спасительница. – Не в толчке в смысле, а в здании.
– Ничего, мы подождём, пока все уснут, выберемся на крышу, и я тебя спущу. Ты же хотела на мне прокатиться.
– Хотела. Но не так. А чтобы романтично…
Вадик ещё раз вытер лицо, сгрёб из лотка остатки бумажных полотенец и направился к двери. Спросил:
– А ты не боишься идти ночью в непонятное место с незнакомым дядькой?
– С незнакомым дядькой – боюсь, – заявила девчонка. – Но это легко исправить. – Она протянула руку. – Аля.
От неожиданности он замешкался у выхода из ТЦ, но узкую ладошку пожал:
– Вадик.
– Ну вот, во-первых, ты теперь не «незнакомый дядька». Во-вторых, ты вообще не дядька, а дракон.
Он улыбнулся.
На главной пешеходной улице города в этот час было полно народу. Девушки в летящих нарядах вышагивали по квадратикам плиток на огромных каблуках, туда-сюда сновали электросамокатчики, на скамейках сидели компании с гитарами. Девчонка в цветастой футболке ходила взад-вперёд со шляпой, собирала деньги в поддержку молодых музыкантов. По небу разливался сладостный розовый закат.
И так приятно было идти сквозь эту толпу с рыжеволосой девушкой в чёрном коротком топике, клетчатой юбке, в смешных чулочках, всю увешанную готическими побрякушками, с кольцом в носу! «Вот и нашлась твоя альтушка с Госуслуг», – сам себе усмехнулся Вадик. Он и знал-то её совсем недолго, но уже страшно боялся потерять.
– Значит, ты не думаешь, что я просто… откушу тебе голову, как только мы остаемся наедине. Ну, чтобы не оставлять свидетелей…
– Ты мог сделать это вчера, – тут же парировала Аля. – Пока никого не было. Но ты пришёл за мной на работу… Значит, ты во мне заинтересован…
Вот непонятно, прикалывается она или нет. Правда отбитая на всю голову или просто нещадно тупит?
– Ты, конечно, можешь быть маньяком-сталкером… Но вроде не похоже. Они себя по-другому ведут, по крайней мере, в книгах…
– Вот возьму и утащу тебя в свой замок. – Вадик решил подхватить игру. – И будешь там сидеть, ждать, что тебя освободит какой-нибудь принц…
– Принцы все за границей. И замки – тоже. – Аля заметила дорожку из прямоугольных плиток и зашагала строго по этой линии, широко расставив руки для баланса. Вадик подхватил её под локоть. Вроде бы для того, чтобы не упала. Такой невинный жест.
Аля не стала сопротивляться, и когда дорожка из плиток через десять шагов кончилась, просто взяла его под руку. Вадик игру подхватил, спросил:
– Мне кажется, или наша прогулка всё больше напоминает свидание?
Аля пожала плечами и загадочно посмотрела на него.
**
Так они дошли до ларька с мороженым, всё ещё не закрытого, несмотря на поздний час. Рука Вадика сама потянулась к кошельку. Захотелось сделать Але что-нибудь приятное. Странное ощущение. Всё было так пугающе легко, что он почувствовал себя растлителем малолетних, когда спросил:
– Будешь?
А эта девчонка вскинула на него голову и ответила:
