Централийская трагедия. Книга вторая. Зима 1961 – Весна 1962

Я забрал у Марка чемодан, привязал к его ручке веревку и накинул ее на себя, перекинув чемодан за спину, чтобы обе руки были свободны для спуска. Я убрал фонарик в карман брюк и начал спускаться. Марк полез следом.

– Далеко еще до дна? – донесся сверху его голос, эхом отдающийся от стенок шурфа, когда, по ощущениям, мы спускались уже больше двух минут. Держась одной рукой за перекладину, второй я достал фонарик и посветил вниз.

– Уже близко.

Я спрыгнул на вымощенный каменной кладкой пол и поводил фонариком по сторонам. Я заметил шнурок, свисающий с потолка, и, потянув за него, зажег лампочку, тусклый свет которой осветил пространство. Это место было в точности таким, каким я видел его во сне: прямоугольное помещение, примерно двадцать шесть на шестнадцать футов, стены и пол которого были выложены красновато-бурой каменной плиткой. В углу была куча пепла – вероятно, именно здесь сжигали отходы. Вглубь шахты уходил тоннель, прорытый в грубой каменной породе и подпираемый массивными деревянными балками. Здесь стояла старая вагонетка, до дыр изъеденная ржавчиной. Старые рельсы вели в темноту.

Марк тоже спустился и искал место, чтобы спрятать чемодан.

– Мы можем оставить его здесь, – он указал на груду камней, в противоположном углу от пепелища.

– Здесь его быстро обнаружат. Нам следует пройти вглубь тоннеля.

– Ты предлагаешь идти туда? – Марк указал на темный проход и с ужасом посмотрел на меня, – Мы не знаем, что там. Это небезопасно. Там могут быть крысы, на нас может обрушиться отсыревшая балка, проход может засыпать. Это не прогулочная аллея, Томас, это заброшенная шахта. Тем более, в темноте, с двумя слабыми фонариками, мы будем беззащитны перед любыми опасностями.

– Хорошо, оставайся здесь, посторожи вход. Я схожу сам.

Не только желание понадежнее спрятать чемодан тянуло меня в тоннель, но и желание узнать, была ли потайная комната в шахте плодом моего воображения или подсказкой от духов, обитающих в особняке.

Марк раздраженно вздохнул.

– Ты же знаешь, что я не смогу отпустить тебя одного. Может, нам следует взять это, – он указал на керосиновую лампу возле старой вагонетки.

– Не уверен, что знаю, как этим пользоваться… но у меня есть зажигалка, – я протянул ее Марку.

Марк взял лампу и повертел ее в руках.

– Она не пустая, керосин есть. Я вижу фитиль, но как к нему подобраться?.. Ага!

Он нащупал какой-то рычажок, который поднимал стеклянный колпак, и зажег фитиль. Красное пламя под стеклом отбросило на грубые, серые стены тоннеля мягкий теплый свет.

Мы двигались осторожно, внимательно глядя под ноги. Я шел как лунатик, узнавая каждый поворот, словно вновь оказался в своем сне.

– Мы зашли достаточно далеко. Давай оставим его здесь.

В голосе Марка звенели тревога и нетерпение. На меня самого давили стены узкого прохода, нависал низкий потолок. Голова кружилась от спертого, сырого воздуха. Я был готов сдаться и поворотить назад, как вдруг увидел вблизи ту самую дверь.

– Марк, погляди!

– Что это? – Он с недоумением уставился на металлическую дверь перед нами.

– Я был убежден, что в шахте есть что-то еще помимо кучи для сжигания отходов. Вчера я нашел у Хелены в трюмо этот ключик. – Я достал ключ из кармана и показал Марку. Он таинственно поблескивал в свете пламени. – Я сразу понял по форме, что это не ключ от навесного замка, но был уверен, что он нам тоже пригодится.

Я приготовился вставить ключ в замочную скважину, но Марк остановил меня.

– Ты уверен, что нам следует знать, что за этой дверью? Я не хочу лезть не в свое дело. Я только хочу избавиться от чемодана. Прошу, давай уже оставим его где-нибудь и вернемся назад. – В его глазах читались испуг и мольба. – Мы не знаем, как долго продлится действие препарата. Нам нужно еще успеть сделать слепки и вернуть ключ. Давай не будем навлекать на себя еще больших бед.

Я хотел что-то возразить, но вдруг раздался какой-то грохот.

– Что это было?

– Звук, будто бы дверь в шурф захлопнулась.

Марк наскоро спрятал чемодан за сырой деревянной балкой, и мы побежали проверить вход. Часто перебирая руками и ногами, я в спешке взобрался по лестнице и попробовал поднять дверь. Она была закрыта, и я слышал, как навесной замок стучал по металлу снаружи, когда я толкал дверь.

– Ну что там? – доносился снизу тревожный голос Марка.

Я полез обратно вниз.

– Закрыто. Закрыто на замок снаружи.

– Кто-то запер нас?!

– Гарм не мог проснуться так быстро. Сколько капель ты добавил?

– Семьдесят.

– Невозможно, чтобы он уже проснулся. Стало быть, это Хелена?

– Исключено. Ей в суп я тоже подмешал снотворное.

– Что?! – я был вне себя от ярости.

– А как иначе? Она так чутко спит, и ее окна тоже выходят на задний двор. Она уличила бы нас.

– Ты в своем уме? Препарат нельзя мешать с алкоголем! Она весь вечер пила вино. Она может не проснуться!

– Ты не предупреждал меня об этом!

– Как ты мог сделать это, не посовещавшись со мной? Нам нужно немедленно выбраться!

– Мы заперты!

– Может с другого конца тоннеля есть второй выход?

Я не стал раздумывать и бросился бежать. При мысли, что я мог потерять Хелену, отчаяние и безысходность наполнили мою грудь. Из глаз вот-вот готовы были хлынуть слезы. Сердце бешено колотилось в груди, и его стук отдавался в висках.

Я не знаю, сколько мы бежали. Я почти не смотрел по сторонам, просто бежал, как помешанный, и мои мысли занимала только Хелена.

– Лестница!

Хотя я и надеялся найти второй выход, я не верил своим глазам.

Очевидно, тоннель под землей шел под наклоном, и здесь была короткая лестница, всего семь футов до поверхности. Марк быстро влез наверх и попробовал поднять небольшую квадратную дверь.

– Заперта.

– Выходит, мы заперты с обоих концов тоннеля.

Я совершенно не знал, что нам делать. Ситуация казалась безвыходной в буквальном смысле.

– Все не так плохо, – неожиданно успокоил меня Марк, – Все-таки здесь – замочная скважина в двери, а не навесной замок снаружи. У нас есть шанс его отпереть.

– Как?

Марк достал из кармана две шпильки для волос.

– Я нашел это в комнате близняшек, на случай, если наш план с усыплением Гарма не сработает.

– Ты умеешь взламывать замки?

– Не то чтобы. Но однажды у меня получилось. Меня учил один парень в приюте.

Меня восхитило самообладание, которое вернул себе Марк в критическую минуту. Я держал фонарик, в то время как он согнул шпильки в причудливые формы и принялся ворочать ими в скважине. Спустя несколько мучительно долгих минут, замок оказался взломанным, и Марк поднял дверь.

Мы оказались в каком-то помещении примерно семь на семь футов, похожем на чулан для хранения продуктов.

– Я знаю это место, – Марк в растерянности озирался по сторонам. – Мы в кладовке приюта Святой Батильды. Какого хрена дверь в полу кладовки приюта ведет в заброшенную шахту?! – он почти вскричал.

– Давай потише. Ты сможешь вывести нас отсюда?

Марк осторожно провел нас по коридорам приюта к главной двери. На мгновение в голове промелькнула мысль, что Мэри где-то в этом здании, спит в одной из комнат, когда под ней находится подземный тоннель со странной потайной комнатой за массивной металлической дверью. Но эта мысль ненадолго задержалась в моем сознании, так как ее быстро вытеснила тревога за Хелену.

Когда мы оказались на улице, мою грудь наполнил ночной зимний воздух, который был так чудесно свеж после затхлой сырости шахты. Со всех ног я пустился бежать назад в особняк. Марк едва поспевал за мной.

Самые мрачные картины лезли мне в голову, и я уже мысленно прощался с Хеленой. Я пытался представить, как смогу примириться с еще одной потерей, как смогу продолжить жить без нее? Сердце болезненно сжималось, и я больше не смог сдерживать слез, которые хлынули из моих глаз.

– Думаешь, нам сойдет это с рук? – прокричал Марк, жадно глотая воздух на бегу. – Кто-то ведь запер нас в шахте. Мы пойманы.

Я смахнул слезы рукавом пультом и постарался, чтобы мой голос звучал твердо и спокойно.

– Не поддавайся страху. Все может быть совсем не так, как кажется. Кто-то просто увидел открытую дверь в шурф и закрыл ее, не зная, что мы внизу. Зачем кто-то стал бы запирать нас в шахте?

– Но кто закрыл ее? Ты уверен, что препарат работает? Может аптекарь обманул тебя, или мы неправильно поняли инструкцию, неверно рассчитали дозировку?

– Ты же видел, как крепко он спал, когда мы забирали ключ.

– Я боюсь возвращаться. Хелена знает про карты, про деньги, которые Пол мне проиграл. А теперь мы проникли в шахту. И что это за странная дверь в тоннеле? Почему дом и приют соединены подземным ходом?

Я бросил взгляд на Марка. Его лицо было красным от бега и искаженным от ужаса. Я помнил его бойкий и жизнерадостный настрой, с каким он встретил меня, когда я только приехал в Централию. Сейчас передо мной был напуганный и совершенно беззащитный юноша. Мне было больно на него смотреть, и я постарался его ободрить.

– Послушай, не стоит так бояться. Я читал кое-что про эти шахты. Тебе известно, что раньше дети работали на шахте с восьми лет? Детский рабский труд – это ужасно, но это совершенно объясняет, почему в приюте есть спуск в шахту. А эта дверь, которую мы обнаружили, запросто может быть каким-то заброшенным рабочим помещением. Мы ничего такого не увидели, не нашли ничего чудовищного. Мы спустились в шахту, спрятали чемодан, и выбрались невредимыми. Мне нужно, чтобы ты сохранял самообладание. Нам нужно убедиться, что с Хеленой все хорошо, сделать слепок ключа и вернуть его на место.

В окнах особняка свет не горел. В холле было тихо.

– Я проверю Хелену. Встретимся на кухне.

Быстро, но стараясь не шуметь, я взбежал по лестнице на второй этаж. Хелена неподвижно лежала в своей постели. Я приблизился к ней и заметил, что ее грудь слегка вздымалась. Я осторожно взял ее за запястье. Под пальцами бился слабый, но ровный пульс. Слезы облегчения заструились по моим щекам.

Я отправился на кухню. Марк уже разломал свечи на куски, убрал фитиль и расплавил воск на водяной бане. У него была пустая жестяная банка от бриолина для волос, я вычистил банку от крема для обуви: у нас было две свободные емкости. Мы влили в каждую густой, горячий, прозрачный воск и подождали, пока он затвердеет в достаточно плотный, но мягкий слой, чтобы зафиксировать отпечаток. Марк занимался слепком ключа от навесного замка от шурфа, я делал слепок ключа от таинственной двери в шахте. Я старательно вдавил ключ и убедился, что в воске осталась точная форма, со всеми зазубринами и выемками. Воск слегка треснул в одном месте, но трещина показалась мне неглубокой, поэтому я не придал этому значения.

Марк взял на себя задачу вернуть ключ Гарму и проверить состояние старика. Я же вернулся к Хелене. Она все также мирно спала. Я вернул ключ в ящик трюмо и выглянул в окно. Марк уже выходил из флигеля, мы встретились глазами, и он кивнул, давая знать, что все в порядке.

Наша вылазка прошла относительно успешно. Мы спрятали чемодан, и я убедился в существовании двери из своего сновидения, но новые тревожные вопросы требовали ответа. Что скрывает за собой дверь в шахте? Является ли подземный туннель, связывающий особняк, шахту и приют артефактом со времен существования детского труда или он служил какой-то цели и в настоящее время?

Наш план не повлек за собой трагических последствий, но передозировка снотворным не была несработавшим чеховским ружьем. Оно выстрелило позже.