Я – ЭНЕРГИЯ: Школа Возрождения

Если с первым пунктом претензий к одарённым я была согласна, то идеальные пары… Не знаю, я начала сомневаться, а дар ли это. А если люди друг другу не нравятся, только страсть не может поддерживать отношения всю жизнь, а у одарённых она долгая.

Да и желание сделать «Мать» бессловесной сущностью появилось и у меня после нескольких минут разговора. В чём–то могу понять этих первых одарённых.

– Ты выбрала не того мессию, кто сможет решить твои проблемы. У меня нет ни сил, ни власти, я в плену или подыхаю, где–то. Тут я твою волю могу лишь тараканам изложить или червям, когда они будут жрать моё мертвое тело. Я даже не знаю сейчас, где я, кто опять будет мной помыкать. – Я всё–таки устало опустилась на землю, чужая энергия быстро израсходовалась, боль возвращалась. – Что ты хочешь от меня?

– Сколько пафоса в твоей речи. – Фыркнула богиня. – Сейчас я не могу наделить тебя силой и знаниями. Ты слишком слаба! Сейчас твоя задача – не умереть, бороться! Я не смогу тебя вытаскивать из небытия постоянно. Об остальном поговорим позже.

– Где моя энергия, девушка, та, чье обличье ты приняла?

– Она всегда с тобой, но сейчас она мне мешала. А для того, чтобы бороться, она слишком слаба. А теперь очнись в настоящем мире, пора…

Слова отдавались эхом в моем сознании.

– Пора…

И я очнулась, глаза плохо открывались, в них словно песка насыпали, ресницы слиплись.

– Девчонка жива! – заголосил один из мужчин, кажется, охранник.

– Это прекрасно. Больше живых не осталось, всех подчистили. А за эту девку, сказали, много денег дадут. Эти крысы военные все–таки нашли нас, как только ухитрились, пришлось экстренно заметать следы.

– Кто её забирает?

– Да Эн один, очень крутой, увидел её без сознания, сказал, что похожа на кого–то. Проверил её индификатор личности, скривился, сказал, что это не Винди какая–то, да и, приглядевшись, сказал, что похожа совсем немного. Но девчонке повезло, тот Эн сказал сыну: «Развлечься пару раз сойдёт». Мы уже готовили для неё черный мешок, ещё несколько минут, и от неё остался бы лишь пепел. – Хохотнул он.

Интересно, кто этот Эн был, видимо, он знает меня, раз имя рода назвал, кому понадобилась живая игрушка? Но размышлять об этом долго мне не дали.

Накачали меня какими–то тонизирующими средствами, отправили в медицинскую капсулу. А после отвели в душ и выдали чистую одежду.

– Твой новый хозяин – очень обеспеченный Эн, к нему нельзя выходить такой замарашкой. Тебе повезло, что жива, уже бы могла вернуться в лоно энергии.

– Некоторое существование бывает хуже, чем смерть. – Прохрипела я, голос в норму не возвращался, но звучал так, будто я кричала несколько часов кряду и сорвала голосовые связки. Отвратно он звучал, если быть честной, каждый раз, когда я открывала свой рот и что–то говорила, не могла не скривиться.

– Кхм, радоваться должна, а ты хамишь. – Недоумевая, сказал один из охранников, махнув на меня рукой, вроде бы пытаясь сказать: «Что с тебя возьмешь, болезненная?». – Приводи себя в порядок и давай–ка побыстрее, времени мало.

После душа надела серый комбинезон, который мне любезно выдали бывшие охранники рабов. Они мне даже расческу подготовили, гигиеническую помаду и консилер, синяки замазать под глазами, наверное. Вот это сервис.

Впервые после того, как меня забрали из школы безопасников, увидела себя в зеркало и не узнала. Мой организм, видимо, всё–таки начал перестраиваться, как у всех одарённых, но ему не хватило энергии, и теперь я выглядела мрачно, очень мрачно… Как оживший мертвец. Но можно сказать, судя по разговору с Энергией, я и так умерла, а она вытащила меня из небытия.

Волосы из каштановых превратились в иссиня–чёрные, кожа стала белой, к этому добавить ещё чёрные круги под глазами и сами глаза… Верните обратно мой невзрачный серый цвет, в полумраке мои глаза смотрелись полностью чёрными, даже зрачка не видно, гадость то какая. Возможно, при наличии энергии я бы выглядела иначе, но сейчас во мне не осталось ни крошки, я обычный человек.

Мне бы ещё косу, и напоминала бы смерть из мифологии до Эн–эры.

Неудивительно, что Эн, который меня купил, не узнал во мне Лиру Винди, а сказал, что я лишь похожа. Конечно, важную роль сыграл новый индификатор личности, но…

Да я сама при виде своего отражения испугалась сначала.

Вышла в общий зал, на меня как на диковинку пялились охранники, чего это вдруг, что не насмотрелись, когда мы в камере были.

– Готова? – спросил один из них, взглядом одобрив мой внешний вид.

Я только фыркнула, мне не нужно было одобрения. А им нужен был мой ответ, когда решат, тогда и отведут меня к новому «хозяину».

И мы пошли по коридору с тусклым светом, охранник ещё сам плохо ориентировался во всех многочисленных проходах. Видимо, безопасники заставили сменить место дислокации этих торговцев людьми.

Мы наконец–то вышли на улицу, было светло, солнце с непривычки меня ослепило. Проморгавшись, вытерев выступившие от яркого света слёзы, словила на себе взгляд Эна Голда – отца Кайдена. Мы встретились глазами, и он коротко бросил:

– Имя. – Я непонимающе на него посмотрела. – Твоё имя?

– Тара, Тара Берг, – я прохрипела, а Голд скривился, не по нраву ему пришелся мой голос, который напоминать смесь рычания собаки и звук скрипа, когда пальцем по стеклу проводишь.

– И голос совсем не похож, жаль. Но так повезти и встретить Лиру Винди среди этих отбросов мне не могло. – Разочарованно сказал он скорее себе, чем мне.

– Развлечешь моего сына, если ему придёшься не по нраву, передарю кому–нибудь нормальному, когда надоешь. А пока будь паинькой. – Он сел в машину, меня же охрана отвела в другую, схватив под руку. Куда уж господину с отбросом вместе на одной машине ехать.

Я так жить не согласна, лучше сдохнуть, чем такая участь. Как только машина набрала высоту, я открыла дверь, чтобы спрыгнуть. Прощай, Дарен…

Который раз мысленно прощалась я с ним.

Глава 19

Глава 19

Я снова очутилась в моем внутреннем мире. Скала, обрыв, океан, но очень темно, и только молнии украшают небо своим светом. Стерва – снова я здесь, даже умереть спокойно не даёт.

– Что надо? – нагло спросила я, я уже распрощалась с жизнью, быть осторожной при общении с этой… «матерью» не собираюсь.

– Что ты удумала, дрянная девчонка? Не хочешь по–хорошему, будет так, как я пожелаю… Хотела умереть? Что ж поздравляю, теперь твоё существование будет мало чем отличаться от смерти.

– Что же ты со мной сделала? – пыталась сказать я, но губы не слушались.

Я услышала голос Энергии: «Мне нужны ваши дети, твои и Кайдена Голда. Если ты сама не хочешь мне помогать в этом, я все сделаю без твоего участия».

– Какие ещё дети? Что ты несёшь? – пыталась донести я до этой стервы свои мысли, но всё безрезультатно.

И всё, снова темнота, я где–то плавала, летала в этой непроглядной темноте, в ней было даже хорошо, все проблемы потеряли смыслы, но со временем…

Хотелось бы сказать, что я очнулась и пришла в себя, но нет, я начала видеть картинки, будто я общаюсь с какими–то людьми, видимо, это прислуга в доме, похожем на дом Кайдена. Мне объясняют, как я должна вести себя с хозяевами, когда они появятся. Но всё это было будто со стороны. Я не могла руководить своим телом. Кто–то жил вместо меня.

Видела, как ко мне подходит сам Кайден, поднимает моё лицо за подбородок и говорит: «Хороша, но не моя, совсем пустышка, возможно, в ней и была, когда–то энергия, но эти крохи ушли безвозвратно. Меня не будет неделю, за это время приведите её в порядок», – сказал он кому–то, стоящему у меня за спиной.

Слышу голос его отца: «Что, совсем её не чувствуешь? Вы же пара с Лирой были?»

«Да не она это, отец, я не чувствую отклика», – вторит ему Кайден.

И меня, нет, не меня, я не управляла этим телом, в нем хозяйничал кто–то другой. Так вот, мое тело мыли, натирали чем–то, наводили красоту в целом. Чтобы не стыдно было привести хозяину. Я надеялась, что это было не по–настоящему, а шутка моего агонизирующего мозга перед смертью. А моё тело лежит, где–то в полях, переломанное, упав с высоты, и подающее последние признаки жизни.

Но я ошибалась…

Увидев своё отражение перед зеркалом, я поняла, что оно разговаривает со мной.

– Пока не выполнишь своё предназначение, я буду внутри тебя хозяйничать, – ехидно отозвалась эта «мать её Энергия».

Я пыталась вырваться из этого внутреннего плена, но каждый раз натыкалась на невидимую стену.

– Отпусти меня! – молила я.

А в ответ слышала лишь злой смех.

Около недели я наблюдала, как Энергия в моём теле отдыхает и наслаждается жизнью. Потеряла счёт дней, проведенных таким образом, в виде заключенного внутри своего же тела духа.

Но приехал Кайден и решил воспользоваться своей игрушкой, если бы это было не моё тело, мне было бы плевать. Но так, это же насилие?

А «мать её Энергия» была довольна. Она принарядилась, намазалась лучшими кремами, сделала укладку и макияж, в отражении я увидела красотку. Но в этой красотке не было ни капли меня.

Походкой от бедра эта энергетическая сволочь отправилась к своему хозяину. Ей что, больше делать нечего, постоянно торчать в моём теле?

Я не знаю, пусть там несколько божественных гадостей сделает. Устроит массовое вымирание харьков, потому что они не так норки роют.

Почему она здесь торчит?

– Эй ты, оставь меня в покое! – Крикнула я, а в ответ тишина.

Пока я билась в истерике, эта гадина пришла в покои Кайдена. Тот стоял в белой рубашке с закатанными рукавами, полностью расстёгнутой и приспущенными светлыми штанами. Его волосы были в творческом беспорядке, будто он совсем недавно зарывался в них двумя руками.

На миг я засмотрелась на него, красив, сейчас он похож на того самого Кайдена, моего Кая, который мне понравился. Я даже перестала истерить. Но его паршивый рот сбил весь положительный настрой.

– А ты ничего так, – первое, что сказал он, – жаль, не моя. Ну что, как там тебя, – Кайден пытался вспомнить имя, но не смог, а потом отмахнулся, будто имя человека для него не важно. А ведь и правда, зачем запоминать имя ничего не значащего для тебя человека? – Давай уже показывай, что ты умеешь.

«Показивай шьто ты умеешь», – перекривляла я его как могла, но меня никто не слышал, жаль, как жаль…

И гадина–энергия показала себя во всей красе. Вот что значит опыт, даже я, без физического тела, ощущала смесь стыда и восторга: «Неужели и так можно было?».

Она была соблазнительницей, она выгибалась, медленно раздевалась, она играла с Кайденом в игру, которую так любят мужчины: охотник и добыча. Она целовала его в самых смелых местах. М–да, я по сравнению с этой искусительницей и не женщина вовсе, а так… бревно.

И тут я поняла, не хочу этого, это неправильно, пусть занимаются чем хотят, но не в моём теле. Как я Дарену в глаза смотреть буду, если мы когда–нибудь встретимся?

Это ведь моё тело, а вдруг я снова вернусь в свою шкурку. Не хочу, чтобы меня так использовали.

– Эй ты, тварь! Вылезай из меня! Уйди! – Орала я с большей силой.

Но моим мольбам не суждено было сбыться. Это гадина специально расположилась напротив зеркальной поверхности, чтобы я видела, как она использует моё тело и занимается с Кайденом любовью… Любовью ли? Похотью, так будет точнее.

Оседлав Кайдена, она смотрела на стеклянную поверхность, ища в ней меня. И тогда я услышала её: «А ведь на моём месте могла быть ты, наслаждаться телом и запахом этого мальчика, ведь он горяч, редко встречаются такие экземпляры».

– Слезь с него, старуха! – Хотелось крикнуть во весь голос. – Тебя что, на молоденьких потянуло?

Но кто бы меня слушал?

Когда Кайден вошёл в неё, я просто истошно начала орать, а моя душа плакала. Нет, пожалуйста, нет.

Я кричала, кричала так, что меня должны были слышать все в округе. Но моё тело при этом не издавало никаких звуков, кроме сладких стонов. Гадина–энергия на пике удовольствия ослабила контроль за моим телом. Во мне бушевала злость. Впервые в жизни мне осознанно хотелось кого–то именно убить.

Внезапно я ощутила массу чувств и вернула контроль над телом, перед глазами мигнула яркая вспышка, причиной которой была я. А Кайден будто обмяк, во всяком случае я, споро встав с него, поняла, что он никак не реагирует. Удостоверившись, что он ещё дышит, решила бежать.

– Какая же ты дрянь, какая же ты дрянь, – причитала я, обращаясь к гадине божественной, – что же ты наделала?

Но отклика я не услышала, гадина будто растворилась, как будто её никогда и не было. А я почувствовала, что ко мне вернулся дар, но почему–то поняла, что это ненадолго, всё это из–за выброса энергии. Из–за которого вырубились и Кайден, и гадина божественная. Значит, у меня мало времени.

По моим щекам не переставая лились слёзы, я себя чувствую грязной, хочу поскорее уйти из этого дома. Но остановила себя: поплачу позже, не сейчас.

Нашла в шкафу Кайдена какую–то рубашку и штаны, а ещё куртку. Пока похожу так, нет времени шмотки выбирать.

Только с обувью засада, выбор между идти босиком или идти в туфельках на высоких шпильках, в которых моё бренное тело пришлёпало сюда, я выбрала идти босиком, взяла у Кайдена в шкафу носки, временно похожу так. А позже какую–нибудь обувь в этом рассаднике разврата уж найду, имея в виду особняк семейки Голд.

Быстро поспешила на выход, пока Кайден не опомнился.

Мне повезло, я украла плащ у служанки и её же мокасины, тут вроде бы хорошо относятся к слугам, это могут быть и бастарды одарённых. Поэтому компенсируют ей расходы за украденную одежду.

Почувствовала, что во мне будто бурлит энергия. Решила открыть портал, и снова ничего, как в школе одарённых, у меня не получалось сделать портал. Взяла первую попавшуюся палку, наложила на неё заклинание левитации, навесила на себя иллюзию невидимости и, оседлав её, полетела в свой бункер. Когда пролетела половину пути, решила всё–таки попробовать сделать портал. И, слава небесам, очутилась в моём убежище.

Мне нужно немножко прийти в себя, а после этого уже думать, что делать дальше, чувствую, эта энергия во мне не навсегда, а только после разрыва связи с «Божественной гадиной» во мне такой прилив сил. Я не чувствую больше связи с потоками энергии, не чувствую возможности наполнения резерва, значит, неосознанно оборвала её, ну и к чёрту, не хочу иметь ничего общего с этой дрянью. Теперь я не смогу пользоваться той энергией, которая она даёт, совсем не смогу.

Вариант переместиться в город, который описывал одарённый Макс в своём дневнике, отпадает, я так и не научилась строить порталы по координатам, ведь я ещё многого не умею. А Макс первым, что должен был написать в своём дневнике, так это структуру перемещения по координатам. Попеняла я на этого первого одарённого. Придётся лететь, но всё это потом, когда я отдохну…

В убежище нашла всё, что просила Анну перед охотой: вещи, еду, воду. Дэвид принёс в моё убежище не только запас еды, одежды, но и записку:

«Если ты это читаешь, значит, с тобой всё в порядке. Немедленно свяжись со мной! Я придумаю, как тебе помочь. На улицу не высовывайся, тебя ищут и службисты, и одарённые, никто не верит, что ты погибла. А нам остаётся только надеяться, что с тобой всё в порядке. Прости меня, Лира, что не сумел защитить, мне жаль… Я такая сволочь. Я очень тебе благодарен, что дала возможность снова увидеть Анну, у неё всё хорошо, и мы вместе с ней. Итан вернулся к родителям, ты их спасла. Ты много кого спасла. Теперь моя очередь спасать тебя».

Я была рада за Итана и Анну, даже впервые за всё это время нахождения в образе безвольной куклы на моих губах расцвела улыбка. Но Дэвид пусть занимается Анной, мне помогать не нужно. Я рада, что смогла хоть чью–то сказку о любви воплотить в жизнь. Дальше всё будет зависеть только от них.

Но Дэвиду я писать и звонить не буду, я боюсь, что у него могут быть большие проблемы за пособничество мне. Да и больше не хочу, чтобы он решал мои проблемы. Вечными недомолвками он сделал лишь хуже. Я больше такой помощи не переживу.

А Дарен… Я пока после всего пережитого не смогу смотреть в его глаза. Может, позже, но не сейчас.

Мне теперь не место в этом городе, будем искать новый дом. Я надеюсь, за пару дней я приду в себя, и мне надо отправляться в путь. Еды и воды здесь было теперь на целую роту.

Не хотела ходить в тряпках Кайдена, мне было противно, хотелось сжечь это тряпьё. Дэвид передал мне комбинезонов несколько штук, бельё, тёплый кардиган, несколько пар обуви. Чёрт, как я этому всему обрадовалась, немедленно стащила с себя одежду.

Немного нагрела воды своими силами, решила пойти в душ, чтобы не забрызгать в комнате все вещи. Всё–таки жить здесь ещё пару дней придётся. Там уже нашла тазик и, налив ковшик воды, мечтала смыть себя не только грязь, но и касания Кайдена, я хотела смыть себя всё то, что произошло со мной в этом ужасном особняке. Я ненавидела божественную дрянь, я ненавидела всех.

Чёрт, я ведь была обычной девочкой, училась в обычной школе, пусть бы так всё и продолжалось дальше. Даже Нина уже не казалась таким злом, каким она была для меня всего несколько лет назад. Просто несчастная женщина.

Спать совершенно не хотелось, во мне ещё бурлила энергия, мне нужно было действовать, что–то делать.

Мозг знает: пауза – сползание в пучину жалости. И это нормально – плакать о себе, о несбывшихся надеждах. Я ведь обычный человек. Но не сейчас. Себе в слабости я разрешу позже, за надежными стенами. Сейчас же – только вперед. Это не отрицание боли, а ее отсрочка.

Ведь человек такая скотина, которая ко всему привыкает и к боли тоже, какой бы она не была – телесной или душевной. Венец творения? Скорее – мастер по адаптации к бездне. Привыкнем к пытке души так же легко, как к утреннему кофе.

Наверное, скоро я превращусь в самую настоящую стерву. Ведь все испытания, которые меня не убили просто портят мне характер.

Занялась тем, что наконец–то открыла свой пространственный клатч, вывалила оттуда всё, переложила в рюкзак. В рюкзак сложила запасную одежду, еду и воду, как итог рюкзак оказался тяжелым для моего обессиленного тела. Драгоценный набор Кайдена также оказался в рюкзаке, а вот подвеска мистера Энчи заняла своё место на моей шее. Ничего, дотащу, подбодрила себя я. Коммуникатор Дэвид мне не принёс, боялся, что по его местонахождению меня могут отследить.

Ну и к чёрту его, там конечно масса полезной информации, но я успела прочитать всё и надеюсь запомнила хорошо.

Наделала ещё браслетиков с массой полезных структур, пригодятся, чтобы ими пользоваться, дар не нужен. После того как почувствовала, что резерв начал стремительно уменьшаться, закончила это занятие, нужно оставить резерв на дорогу.

Решила заняться самым неприятным делом, избавиться от индикатора личности Тары Берг. Прощай, Тара, не могу сказать, что жизнь с этим именем связана с положительными воспоминаниями, поэтому катись ты, Тара, в бездну.

На словах всё было просто: ввести один шприц в индификатор, для того чтобы убить связь индификатора с костным мозгом, и вырезать его. После ввести другой шприц там, где располагался индификатор на имя Виктории Шторм, чтобы образовались новые связи, и всё, дело сделано. А как итог я очень долго не могла причинить себе боль и разрезать руку.

Гипнотизируя свою руку около часа, я всё–таки решилась, но это были преотвратнейшие часы моей жизни. После экзекуции быстро залечила все результаты своей работы. Руки тряслись, тело горело и от волнения, и от боли.

– Вот и всё, долой прошлое! – Решила отпраздновать это и наконец–то поесть.

Споро поев, решила поразмышлять вслух, что делать дальше, но, снова услышав свой противный голос, заткнулась и решила, что первым пунктом моего плана будет лечение голосовых связок. Этим я и занялась.

Переписала из дневника одарённого, на всякий случай, точные координаты нового города, хотя ещё, будучи в школе безопасников, изучила карту местности и как туда добраться, запомнила досконально.

Нашла какое–то приспособление, сделанное до эн–эры, оно было полностью деревянным, Т–образным, длинная палка и еще небольшая палка прибита с одного конца. Я решила прибить туда сидушку в виде плоской широкой деревянной доски, поеду на ней, на простой палке на дальние расстояния лететь я не готова, и так задница болит после последнего полёта. Оглядела своё убежище, сколь здесь было пролито моих слёз, сколько раз именно здесь я откровенно смеялась, читая очередную книгу. Сколько здесь было построено планов.

– Прощай, домик, спасибо тебе за всё. – Вслух проговорила я, понимая, что это обычный дом и он меня не слышит. Но мне всё равно хотелось сказать ему слова благодарности.

И вышла из своего убежища, напоследок оставила записку Дэвиду, вдруг он здесь снова объявится:

«Дэвид, пользоваться твоим великодушным предложением не буду. Береги Анну, пусть она держится подальше от СБ. Теперь я сама за себя буду бороться. Передай Дарену, что мне нет места в этом мире как среди одарённых, так и среди обычных людей. Я буду искать своё место».

«Дарен, слишком много произошло, я пока не готова искать встреч с тобой. Прости. Слишком многое произошло, и я изменилась. Надеюсь, мы ещё встретимся в этой жизни. Если не повезет, встретимся в следующей как в твоей истории про перерождение душ. Будь счастлив».

На улице пахло травой и ночью, мне казалось, что полумрак и звёзды тоже имеют свой, запах, приятный свежий запах свободы, я наконец–то свободна. На миг я зажмурилась, пытаясь запомнить этот миг.

Тут из переулка я увидела яркий, ослепляющий свет. В голове заметалась мысль: «Неужели меня нашли?» У меня опустились руки, я даже обратно не стала бежать в убежище, если они нашли меня здесь, то мне хана. Приготовила энергобол, что ж, буду сражаться до последнего!

Глава 20

Глава 20

Тут из переулка я увидела яркий, ослепляющий свет. В голове заметалась мысль: «Неужели меня нашли?» У меня опустились руки. Я даже обратно не стала бежать в убежище: если они нашли меня здесь, то мне пиши пропало. Приготовила энергобол; что ж, буду сражаться до последнего!

Из этого света вышла женщина. Она была очень странно одета: какая-то юбка до колен, на туфлях – каблуки странные, очень высокие, никогда такой обуви не видела, но при этом в начале туфель было возвышение, будто платформа. Разве удобно в таком ходить?

Сумка выглядела не менее странной: на цепочке, размером с ладонь, усыпанная блестящими камушками. Богачка, что ли, что даже сумка вся в бриллиантах? Что же тогда она делает в трущобах на окраине людского квартала?

А ещё она держала какую-то небольшую коробочку в руках. Как потом она мне объяснила, это был телефон – что-то вроде нашего коммуникатора. Но он был какой-то странный, я даже не понимаю, что это был за материал, из которого сделано это чудо.

Но долго любоваться её внешним видом мне не пришлось: её одежда осыпалась пеплом, как и прекрасная сумочка и коробочка в руках. Энергетическое поле превратило в прах всё имущество, что было у женщины. Она осталась только в нижнем белье, которое, похоже, было сделано из натуральных тканей. Она попыталась прикрыться руками, а на её лице застыла маска ужаса.

Но самое странное произошло позже. Если поначалу она выглядела так, будто у нее недавно начался процесс преждевременного старения, то немного позже её тело засветилось, и она начала стремительно молодеть. Передо мной стояла красноволосая красотка с ярко-малиновыми губами и бледной кожей.

– Чудеса, – энергобол выпал из моих рук на землю, чуть не обжег мне ноги, а я не могла отвести взгляд от этого зрелища.

– Чёрт, где это я? – вымолвила девушка, а я стояла и просто ошарашено смотрела на нее.

– Ты кто? – одновременно с ней сказала я.

– Меня зовут Яна, кхм, Янина. Понятия не имею, как я тут оказалась. Я ехала на такси в ресторан и, пока залипала в телефоне, смотрела видео – кружочки в телеге от моей подруги. Она нашла мне кавалера достойного, и я ехала на встречу с ним. А дальше, дальше я не поняла, что случилось: какой-то толчок по машине, наверное, этот скуф-таксист в аварию попал. Не зря он мне сразу не понравился!

Я смотрела на неё удивлённо, потому что половину слов не поняла. Но не время восторгаться очередными чудесами нашей планеты. И по разговору я поняла, что это человек из прошлого, причём очень далёкого прошлого, задолго до Эн-Эры. Как она сюда попала, я понятия не имела. Врала она или нет – тоже понять не могла.

– Как мне вызвать такси? Скажи название улицы, где мы находимся! – капризно спросила эта красотка.

– Людской квартал. А что такое такси?

– Ты что, из деревни какой-то? Что за людской квартал? Что это за населенный пункт? – медленно, как психически больной, снова спросила Янина.

– Новый город, – опять односложно ответила я, наблюдая за ней.