Столкновение с марсианами

«Ну, так вот и получается, что когда мои земляки вошли в пещеру через узкий проход, они сразу же оказались по другую сторонку пещерной стены, а те самые изверги и не подозревали об этом. Кроме того, мой дедок сразу двинул людей в противоположном от широкого входа направлении. А те подколодные змеюки, заскочив в пещеру, видимо, ни в чём не разобравшись, стали рваться и метаться в разные стороны, тем более, что командира у них никакого отродясь не бывало. Метались они, скорее всего по главному проходу довольно долго. Потом им это точно надоело, и они начали сворачивать куда попало, в какие угодно боковые проходы и боковые лазейки. А энтих самых лазеек и проходов в наших старых пещерах не счесть, хоть всю жизню считай».

«То есть получается, – неожиданно заговорил инопланетный предводитель, – что прадед ваш быстро и чётко уводил своих земляков в противоположном от входной стены направлении, а враги в то время бегали по пещере куда попало, пока окончательно не сбились с пути».

«Да, ты совершенно прав, дорогой начальник, – ответил главному марсианину Квинт, – сворачивали энти самые изверги, сворачивали и, как говорится, досворачивались до того, что через какие-нибудь полчаса окончательно сбились с пути. Они теперь полностью все ориентиры свои растеряли, и заблудились настолько, что не могли разобраться, куда им переться, чтобы элементарно выбраться наружу, то есть на свежий воздух».

«Да, хитрость твоего прадеда определённо удалась», – проговорил почему-то с лёгкой грустью Великий марсианский учёный и резко взглянул в доверчивые глазки Квинта.

«А вот теперь, – продолжил Квинт, – я и подошёл к самому наиглавнейшему событию, которое обещал рассказать всем. Ты уж прости меня, дедуля, что нарушаю своё обещание. Ну, да ничего не поделаешь. Жизнь – она сложнейший лабиринт, из которого, порой, выбраться нелегко бывает».

«Ну, давай, излагай всё, что тебе рассказал твой прадед о дальнейших событиях», – поторопил Квинта главный марсианин.

И Квинт продолжил: «Пока энти вражины метались в разные стороны, окончательно сбившись с пути, мой дедок повёл своих спутников к подземному туннелю, который имел не горизонтальное а наклонное положение и постепенно уходил в глубины матушки-Земли. Наши земляки шли по этому туннелю довольно долго. Вскоре полумрак сменился почти полнейшей темнотой, но мой дедок на ощупь прокладывал правильный путь под нашу планету. Человека три или четыре догадались, когда они ещё находились на Земле, недалеко от пещеры, изготовить факелы. Они смастерили эти факелы, используя смолу самых разных деревьев. Поэтому, благодаря этому удачливому обстоятельству, темнота вокруг была не кромешной».

«Так сколько же дней вы могли спускаться по наклонному подземному лабиринту?» – Спросил Великий учёный – марсианин самолюбивого Квинта.

«Насколько я припоминаю из рассказов дедули люди спускались вниз таковским способом примерно два с половиной дня».

«И это без продуктов, без воды, в удушливом, наполненном разными вредными испарениями воздухе. Да такого просто не может быть. Они бы почти все, а среди них были женщины, старики и дети, к концу первого же дня потеряли сознание. Так что-то не очень реален твой рассказ, как я погляжу, – произнёс задумчиво учёный – марсианин, – здесь или твой прадед чего-то напутал, либо ты сам неправильно понял, потому что ещё слишком маленьким был, когда рассказ своего предка слушал».

Но Квинт, словно не обращая внимания на логичные доводы учёного мужа, продолжал говорить:

«Продуктов они с собой к большому сожалению, действительно, взяли совершенно мизерное количество. К тому и жажда не заставила себя долго ждать. Через некоторое время измождённые люди улеглись прямо на полу подземного туннеля и крепко заснули. К концу следующего дня у некоторых начались галлюцинации, а ещё через день люди, действительно, и в этом ты прав, стали терять сознание от усталости, голода и жажды».

«Почему же всё-таки ваш прадед упорно гнал измученных людей в глубины Земли? – Спросил Руководитель марсиан.– Неужели нельзя было найти какой-нибудь другой реальный выход? Например, постараться обойти извергов и выйти на противоположной стороне пещеры. Сделать это ночью, а затем уйти в лес, который, как мне известно, расположен километров в пяти к юго-западу от пещер. Там бы их точно эти самые подколодные изверги, как ты выражаешься, не обнаружили».

«На энтот твой прямо поставленный вопрос, – ответил призадумавшись Квинт, – я так свободно и ясно ответить, к большому сожалению, не могу. Иначе говоря, не в состоянии я на него ответить. Кстати, как мне разъяснял прадед, именно на третий день пути, идущие по туннелю поселяне, почувствовали сильнейшую жару. Кроме того, почти сразу же они ещё почувствовали, что на них сверху словно давит какая-то неведомая сила, и подумали, что не выдержат этого страшного давления и их раздавят страшенные силы всмятку. Теперь вы уже научно разъяснили нам причину энтого самого явления. Скорее всего, они, спускаясь всё время под Землю, вплотную приблизились, как вы здесь утверждали, к верхней мантии».

«Не уверен, – внезапно ответил учёный-марсианин, – я прикинул, что наклонное положение туннеля, по которому шли ваши предки-земляки, не могло быть особенно сильным, оно было не более сорока градусов, а, скорее всего градусов тридцать пять и вряд ли больше. Поэтому ваши земляки спустились в глубины Земли, максимум на десять километров, но никак не глубже. А минимальная глубина верхней мантии под континентальной корой не может быть меньше двадцати километров. И то, повторяю, это самая минимальная глубина. Ваши предки – земляки не могли её достигнуть за два с половиной дня подобного спуска никоим образом».

«Ну, ладно, – ответил марсианину расстроенный Квинт, но зато дальше произошло нечто невероятное».

Когда Квинт произнёс эти загадочные слова, все присутствующие на собрании от любопытства снова «навострили уши», а Квинт, между тем уверенно продолжал:

На третий день пути измученные люди внезапно упёрлись в глухую стену. Вернее мой дедуня, почти ничего не видя впереди себя, так как не догадался захватить с собой факел, а у других попросить постеснялся, уткнулся в энту самую стеночку своим громадным лобиком».

Когда к этой стене подошла вся толпа и осторожно осветила её факелами, выяснилось, что стена тянется бесконечно в обе стороны. То есть это оказался типичный подземный тупик, выбраться из которого было просто невозможно. Оставался один путь назад или вверх, но тогда, и это прекрасно понимали все, они сразу попадут в лапы извергов-убийц, которые моментально расправятся с ними, как недавно расправились с наиболее беззащитной частью жителей поселения. Никто не сомневался, что эти самые изверги болтаются либо рядышком с пещерой, либо лазают в ней совсем недалеко от них. Никто даже представить не мог, что кровопийцы умудрились заблудиться в пещере и сейчас носятся по ней в различные стороны, упорнейшим образом выискивая выход.

В этот момент один из земляков, внимательно освещая факелом стену, неожиданно обнаружил почти в самом низу стены, металлическую скобу. Скоба была совершенно небольших размеров, так что даже рука этого самого человека, который её случайно обнаружил, не могла зацепиться за неё. Тогда предложили зацепиться за скобу одной из женщин, рука которой была значительно меньше мужской. Когда женщина крепчайшим образом зацепилась за эту скобку, дедуня предложил ей напрячь все её имеющиеся силы и резко дёрнуть за скобку. Женщина так и сделала. И когда она это проделала, то раздался откуда-то сверху оглушительный гром. Этот гром был не похож на тот гром, который бывает во время грозы. Скорее этот гром напоминал горный обвал, когда где-то вдалеке, начинают с огромной высоты падать огроменные камни, и создавалось такое впечатление, что камешков энтих самых падает откуда-то, может быть, с высокой горы, большущее количество.

Через некоторое время, наши земляки почувствовали, что та самая глухая стена, около которой они выстроились, неожиданно затрещала и всем стало казаться, что ещё немного, и стена просто рассыплется на их глазах. Мой дедуня моментально приказал всем людям как можно быстрее отбежать от стены на значительное расстояние, потому что он не мог исключить того, что когда эта стенка зачнёт раскалываться, то вполне могут в разные стороны полететь камешки самых различных размеров, в том числе огромнейшие глыбы.

Поэтому мои земляки хотели по приказу дедуни сразу отбежать куда подальше, но здесь произошло невероятное. Оказалось что метрах в десяти от них, в той самой сторонушке, откуда они все только что явились, образовалась точно такая же глухая и сплошная стена. Откуда она могла взяться, никто не имел ни малейшего понятия. Единственное, что немного успокаивало моих дорогих земляков это то, что противоположная стена не трещала, не гремела и не рассыпалась, как первая, а пока стояла спокойно, но путь назад она всё же всем загораживала вполне надёжно.

Естественно, как вы все понимаете, люди быстро отбежали к противоположной стенке и даже машинальным образом прижались к ней, хотя, как я разумею, в этом не было никакого смысла, потому что противоположная стенка, как было сказано, стояла слишком близко от той стены, которая начала ломаться.

И вот здесь мой дедуня проделал своеобразную операцию. Он подобрал с земли огромный булыжник, который, видимо, отвалился от скалы в тот именно момент, когда она начала трескаться и ломаться. Затем мой сообразительный дедок подошёл к той самой маленькой скобе, которая торчала из скалы и за которую дёргала женщина. После этого он, размахнувшись (теперь в его руках полыхал факел, и он мог видеть вокруг достаточно неплохо), ударил точно по скобе энтим самым булыжником со всей мощью, на которую был способен. А в те самые молодые годы мой дедок был способный на многое, его отличала поистине богатырская силища. Так вот он энту самую силищу всю и вложил в проделанный им удар. Зачем он решил так поступить, я в точности сказать не могу. Сам же он объяснил мне энтот удар таким образом:

«Понимаешь, внучок, когда сразу после резкого толчка женщины, то есть опосля того, как она резко задёргала скобу, раздался сильнейший гром, что-то там внутрях скалы стало сразу рушиться, сама стена закачалась. Мой дедок решил, что таких странных совпадений быть не должно, поэтому и решил проверить ишо разок, только теперь покапитальней, чтобы окончательно выяснить, есть ли какая – нибудь связь промеж скобой и развалом подземелья».

«Ну и что? – В нетерпении спросил Квинта учёный марсианин. Произошло что-нибудь после сильнейшего удара твоего прадеда, или, как ты его называешь, дедуни, или же ничего не произошло?»

Квинт почесал в очередной раз в затылке, немного странно посмотрел на учёного марсианина, а затем на всю группу марсиан и медленно проговорил:

«Да, ничего особенного и не произошло, если не считать одной малюсенькой мелочи. Первая стена, которая до этого трещала и кренилась, сразу опосля удара моего дедуни, рухнула как подкошенная. Но мой дедок, он ведь ловок был, поэтому успел отскочить очень быстрёхонько, так что даже ни один камешек до него не долетел».

«Ничего не понимаю, – проговорил Великий марсианский учёный, – ведь ты сам только что сказал, что противоположная сплошная стенка образовалась всего в десяти метрах от первой. Это совсем мизерное расстояние. Если представить себе, что стена, стоявшая как раз напротив образовавшейся, развалилась за несколько секунд, то камни, из которых она состояла, в том числе и огромные валуны, должны были отлететь в разные стороны на десятки метров. Эти камни должны были убить или же покалечить прижавшихся к неожиданно образовавшейся противоположной стене людей».

Затем марсианин замолчал на несколько секунд, видимо, что-то прикидывая в своей мудрой голове, а затем сказал следующее:

«Ведь из чего состоят подземные скалы? Мне прекрасно известно, что состоят они из самых разных минералов и из горных пород. И, понимаешь, именно минералы как раз и делают горную породу либо прочной, либо рассыпчатой. Важнейшие свойства минералов, это я тебе как специалист говорю – это прочность и устойчивость к эрозии. А теперь, дорогой друг, скажи мне вот что. Как я понимаю, та первая скала, на которую наткнулись твои земляки, была твёрдая скала, это ведь так? Я правильно тебя понял?»

«Кажись, правильно. Твёрдая она была, это бесспорно, и люди это чувствовали и терялись».

«Ну, вот и получается, – резко проговорил учёный инопланетянин, – что если она была твёрдая, значит состояла она из неразрушенного гранита или кварцита».

Квинт на эти слова только улыбнулся и очень медленно сказал:

«Ты учёный марсианин, поэтому твои слова для меня – это тёмный лес. Гранит, кварцит. Да для меня это всё равносильно тому, что состоят твои хвалёные скалы из этой же самой, что ни есть абракадабры, потому что я в этом ничуточки не разбираюсь, понимаешь ли ты это, голова садовая?»

Здесь учёный марсианин посмотрел на землян своим странным взглядом, глаза его округлились и стали походить на две маленькие тарелки, а горбатый нос его вытянулся и, одновременно, сузился. Это было оригинально, но нос марсианина стал очень сильно напоминать нос Буратино – деревянного человечка из известной сказки. Затем учёный муж стал уверенно продолжать доказывать свою бесспорную правоту:

«Камни и глыбы различных размеров, в том числе огромные должны были спокойно долететь до прижавшихся к противоположно сплошной стене твоих земляков и, по крайней мере, некоторых сильно покалечить, а некоторым и вовсе нанести смертельные ранения. А какая-то часть твоих земляков, которым совсем не повезло, должны были быть убиты на месте или даже завалены каменными породами. А у тебя что же получается? Невозможное у тебя, дорогой мой, получается, вот что. Такие огромные камни при развале подземной громадной стены, по твоим словам отлетали в разные стороны на два или три метра что ли? Совсем рядом падали при таком ужасном подземном горном обвале, так что даже твой незабвенный дедуня преспокойненько отскочил на несколько метров и не получил, как я понимаю, даже маленькой царапины. Но ведь такого в природе не бывает, и это ты сам, умудренный жизненным опытом человек, прекрасно понимать должен».

Здесь Квинт, по своей обыденной привычке, усиленно почесал в затылке и произнёс довольно странную вещь:

«Я готов даже согласиться с тобой, о, мудрейший марсианин. Но дело в том, что те самые глыбы и камни, о которых ты так много болтаешь и которые, как ты утверждаешь, должны были попросту изничтожить большую часть моих земляков, полетели не в их сторону, а в противоположную. То есть та самая глухая стена рухнула со всего размаху в другую сторону. Но я хоть и не учёный, но всё-таки кое – что кумекаю. Мы же шли на спуск, мы спускались под землю, поэтому и камни полетели тоже в ту самую сторонушку, в которую шло понижение, которое продолжалось и дальше».

«При огромном подземном горном обвале такой твёрдой подземной скалы, на которую вы наткнулись, не имеет ни малейшего значения сторона спуска или подъёма, тем более, как я понимаю, спуск под землю был совсем незначительный. Поэтому, если говорить по всем известным мне правилам науки, как я тебе уже объяснил, твоих разлюбезных земляков просто напросто почти всех бы до единого завалило глыбами и огромными камнями, и маловероятно, что кто – либо из них остался жив. Они все бы оказались заживо погребённые в этом страшнейшем и огромнейшем завале после обрушения».