Целительница Стража. Часть 2

Макс откинулся в кресле, сцепил пальцы в замок перед собой.

– Мы были в одной группе, – он заговорил не громко, ровно. – Держали периметр под наблюдением. Но встреча пошла не так, как планировалось. Она оказалась в центре столкновения. Бен не успел. Ее застрелили у него на глазах.

– Это ужасно, – прошептала девушка.

– Он был ранен и потерял сознание, не добежав.

– Плечо? – вспомнила она. Неужели работа во дворце столь опасна? Сколько же недругов у короля Ольгерда?

– Да. Не считая нескольких царапин. – И добавил после паузы, – ее последними словами было: "Не дай ему сломаться." Как оказалось, Велена понимала его лучше меня.

– Невеста Велена?

В памяти всплыли слова Бенедикта, когда он рассказывал про сестру Освина. Не успел ничего сделать. Его сестру убили у него на глазах.

Аэтель ахнула. Сестра Освина была невестой Бенедикта? В один день они потеряли любимого человека. Один сестру, другой – возлюбленную. Оба не успели спасти и видели, как смерть отнимает ее у них. И, если Освин говорил об этом спокойно, смирившись, Бен все еще переживал. Ведь он до сих пор винил себя в ее смерти, в том, что не успел спасти.

Теперь становилась немного понятна эта связь между ними, что она заметила по дороге в Болдизар. Они относились друг к другу не только как напарники и друзья. Их связывало общее горе.

– Почему он не рассказал ничего? – прошептала она. – Ведь он упрекнул меня за то, что я наговорила тебе тогда. Но ни слова не сказал о себе.

Аэтель и не думала получить ответ, поэтому слегка удивилась, услышав:

– Потому что он так же упрям, как и ты? Тебе не кажется, что уже пора что-то изменить между вами. Вопрос, кто сделает это первым.

Глава 3

Беременность Аэтель снова дала о себе знать, возвращая неприятные ощущения. Еще вчера она чувствовала себя хорошо и решила, что токсикоз отступил, ведь он не проявлялся уже несколько дней. Но, похоже, рано обрадовалась. Если утром ее слегка подташнивало, и девушка как обычно скрылась в парке, чтобы переждать недомогание, то к обеду самочувствие резко ухудшилось. Тошнота подкатывала к горлу и Аэтель стоило больших трудов делать вид, что все в порядке. Она закрылась в комнате, не имея сил уйти с глаз на улицу. С утра она побоялась завтракать, и сейчас вместо полноценного обеда, съела лишь немного фруктов и запила стаканом воды, надеясь, что ей немного станет легче.

С Беном она не разговаривала после последней стычки между ними.

В эти два дня в квартире было странно тихо и безлюдно.

Вирая начала пропадать то в салонах, то на прогулке, даже не пытаясь звать ее с собой, как иногда делала раньше. Освин и Бен приходили под вечер или поздней ночью. Может тем и лучше. Девушка не хотела встречаться с Киневардом и ждала, когда они уедут.

А учитывая, что опять накатывала тошнота и слабость, Аэтель была даже рада, что квартира пустовала, и никто не видел ее состояния. Иначе появятся вопросы. Ответы, на которые она желала сохранить в тайне. Потому что знала причину своего недомогания и о ней говорить не хотела. Ей было страшно. Не столько из-за своей беременности, сколько от того, что, сопоставив некоторые факты, Бен сможет обо всем догадаться.

И она не знала, что последует за этим.

После выходки Вираи контролировать себя становилось сложнее рядом с Киневардом. Тело тянулось к нему. Стоило им случайно соприкоснуться, как она ощущала знакомый трепет и вспыхивающие огоньки, устремляющиеся вниз живота. Память настойчиво подсовывала картинки, что Бен шептал ей на ухо в ту ночь. Слова, что опаляли разум не хуже его губ и рук, что касались ее тела. Это пугало. Она не хотела быть настолько зависима от человека, которого не знала. Не понимала. И каждый раз одергивала себя, напоминая, что лишь игрушка для него. Но это не сильно помогало, ввергая Дорику в печаль.

И хоть Макс частично приоткрыл события прошлого Бенедикта и заметил, что пора им разобраться между собой, Аэтель не хотела заниматься этим. Она устала метаться, пытаясь понять Бена и его чувства к ней.

Уже поздно что-то менять. И не имело смысла.

После последней стычки между ними он, казалось, перестал замечать ее. Как и она, игнорировал, если им приходилось сталкиваться в столовой или коридоре.

И Аэтель не пыталась разобраться со всем этим.

Она хотела забыть. Забыть свои чувства к нему. Она не могла любить ольгердца. Человека, преследующего какие-то свои непонятные цели. Столь изменчивого, что девушка не знала, как себя с ним вести. Порой действиями или словами поражал своей жестокостью. Удивлял проницательностью. Или элементарной невосприимчивостью к ее чувствам. Ведь Вирая до сих пор проводит с ним ночи!

И как она может признаться, что хочет быть с ним, когда он сам отталкивает ее?!

Стоило ей подумать, что Бенедикт испытывал к ней схожие чувства, как он подтверждал обратное своими словами или действиями. Но вновь вспоминая, каким мужчина был в первые дни их встречи, надежда не гасла и вновь вспыхивала пусть и уже слабыми, но настойчивыми искорками.

Аэтель понимала, что не остыли ее чувства. Хоть она и хотела забыть все то, что между ними было, но тело предательски влекло к нему. Сердце продолжало цепляться за тот образ, который Киневард разыграл при первой встрече. Где же сейчас тот обходительный и внимательный мужчина, который покорил ее сердце? Где его обворожительная улыбка, предназначенная ей? Как человек мог так быстро измениться? Где он настоящий?

– Эль?

Девушка вздрогнула. Мужчина стоял на пороге своей комнаты, и смотрел на нее. Похоже, он собирался уходить, так как был в форме.

Серая форма королевских солдат.

– Ты плохо себя чувствуешь?

– С чего ты взял? – ощетинилась Дорика, испугавшись, что ее мысли написаны на лице.

– Ты бледная, – ответил Бен, слегка касаясь пальцами подбородка, приподнимая лицо, чтобы заглянуть в глаза.

– Тебе показалось, – возразила она, отворачиваясь, и решила поскорее спрятаться в своей спальне. Но мужчина поймал ее за руку и втащил в комнату. Сил воспротивиться не было.

– Не веди себя, как ребенок. – Брюнет схватил ее за плечи. – На тебе лица нет, а ты отрицаешь очевидное.

– Я просто съела что-то не то, вот и все. Ничего в этом страшного нет.

Бен обхватил ее лицо руками, нежно провел большими пальцами по щекам, коснулся ими губ. Столько тепла было в его прикосновениях.

Аэтель позволила насладиться себе этой мимолетной лаской. Да и сил сопротивляться не было. Так хотелось отдаться во власть сильных рук, его заботе. Совсем на пару мгновений. Пару крошечных мгновений, которые она потом будет вспоминать вдали от него.

– Уже несколько дней ты почти не ешь, – прошептал Бен. И она совсем не удивилась, что он знал об этом. Наверняка, о каждом ее шаге ему докладывали Вирая или Макс.

Он упёрся в ее лоб своим. Аэтель не сопротивлялась, упиваясь капельками его тепла и нежности. Как давно он не проявлял столько заботы, словно это было в прошлой жизни. Хотя, наверное, так и было, ее жизнь с цирком словно другая. Аэтель прикрыла глаза, не в силах смотреть в синий омут. Понимая, что все преграды, что она строила, могут рухнуть от одного лишь ласкового взгляда. Нельзя потерять бдительность. Нужно покинуть его спальню пока не стало поздно…

Киневард прижался к ее губам, и девушка бессознательно потянулась к нему. Губы чуть приоткрылись, а руки потянулись к такому желанному телу. Прошлись по плечам, запутались в мягкости уже отросших волос. Руки мужчины обхватили ее тело, теснее прижимая к себе, углубляя поцелуй.

Ноги девушки ослабли, ей так хотелось раствориться в нем. Прижаться крепче, и не покидать его теплых объятий.

Но Аэтель стало страшно. Страшно довериться. Ведь он лгал ей.

Наверняка, точно так же по ночам он держит в руках Вираю. Точно так же, уже давно, он держал в объятьях ее, когда ольгердцы убивали ее родных. Этими руками он держал ее, не отпуская. Этими губами покрывал поцелуями, что она забывала обо всем. И сейчас эти губы вновь сводят с ума, лишая сил сопротивляться.

Как она может довериться ему еще раз?

Почему он ее враг? Враг…

Мысль окатила ее словно ледяной водой. Аэтель замерла. И тут же начала вырываться.

– Нет.

– Эль… – Бен обхватывает ее лицо ладонями, но девушка выскользнула из его рук, отстранилась.

– Нет, не трогай.

– Хватит меня отталкивать, я же вижу, тебя тянет ко мне. – Мужчина схватил ее за плечо, не давая убежать из комнаты. – Сколько можно отрицать это?

– Никогда не буду с тобой! – воскликнула она, – никогда!

– Почему ты такая упрямая?! Почему не хочешь признать свои чувства?

– Чувства? О каких чувствах ты говоришь? – возмутилась она. Ее начинала бить дрожь. – Что я могу испытывать к человеку, который все время только и делает, что врет мне?

Бен покачал головой.

– Я не врал тебе.

– Тогда почему ты не сказал, что из ольгерда? Почему промолчал, что мы едем сюда? Да ты даже промолчал о враче, когда подрался с Лексом! И это лишь малое из того, что я знаю! Сколько еще ты скрываешь? Даже имя свое ты скрыл!

– Я уже говорил, что это и есть мои имена.

– А почему только два? Наверняка есть еще и третье? А может, и больше? – она отошла на шаг, обхватила себя за плечи. Покачала головой, словно до сих пор не понимая. – Что ты вообще делал в Риорике? Ох, только не говори мне про отпуск! Я не хочу слушать эту ложь.

– Я был на задании. Большего сказать не могу.

– Задании? Убить пассажиров дилижанса? – она давно догадывалась, что Бен не просто так появился тогда в лесу. Но боялась, что он подтвердит ее опасения… – Ты же знал, что моих родных убьют? Поэтому и подстроил, что б я подальше ушла от стоянки. Чтобы ничего не видела. И не позволил связаться с констеблями! Ты был с убийцами!

 Она понимала, что произошедшее в лесу могло быть совсем не тем, чем казалось. Возможно, у него была весомая причина находиться там. Не для убийства. И все же…не могла позволить себе думать по-другому, забывать это. Сейчас она была готова уцепиться за что угодно, лишь бы увеличить расстояние между ними. И слова, мысли, сомнения, что копились в ней, начали формироваться в слова.

– Я спас тебя. Если б я так не поступил, ты бы погибла! Ты должна это понимать.

– И для этого ты переспал со мной? Нет, тебе просто нужна была игрушка, которая будет тебе благодарна за спасение. И только. Одной тебе было мало?

– Ты сама слышишь, что говоришь? – возразил Киневард. – Зачем мне тащить из Риорики кого-то, когда и здесь недостатка в девушках нет?

– Но ты захотел меня? – девушка уже не сдерживала голоса. Накопившиеся эмоции хлестали через край, обращаясь в колкие слова. – Но я никогда не буду твоей! Ты ничуть не лучше других, и я лучше выберу кого угодно, но не тебя.

На губах появилась недобрая усмешка:

– Например, Алекса?

– А почему бы и нет? Любой сойдет. Лишь только не с тобой! С тобой я добровольно не буду.

– Добровольно? – зло сверкнул он глазами. – Ты подписала контракт, уже соглашаясь. Мне никогда и не нужно было дозволение. Эль. Уровень два.

И в следующую секунду девушку пронзила боль по всему телу, что она, не удержавшись, упала на колени. Дорика вскинула не верящий взгляд на мужчину, хватая ртом воздух.

– Ты и правда, считаешь, что без твоего одобрения я ничего не могу сделать? – вкрадчиво поинтересовался мужчина, подходя чуть ближе и приподнимая ее подбородок, заглядывая в испуганные серые глаза. И тут же впиваясь в губы, терзая, покусывая. Девушка сжала зубы, почувствовала кровь во рту, и оттолкнула его от себя.

– Эль. Уровень три, – словно чужой голос услышала она.

И снова боль. Аэтель вскрикнула. Тело ослабло. Девушка уперлась руками в пол, чтоб не распластаться на ковре. Она сомневалась, что сможет сейчас встать, не то, чтобы убежать от него. Внутри все сжалось, тошнота подступила к горлу.

Бенедикт схватил ее сзади за волосы, запрокинул голову.

– Ты забываешь, что мужчина сильнее тебя. Аники здесь делают всё, что хочет "муж". ВНЕ зависимости, чего сами хотят. Ты до сих пор не поняла этого?

Он разжал пальцы, выпрямился.  Руки потянулись к пряжке, расстегнул ремень.

– И обязанности распространяются именно на его ублажение.

Девушка замотала головой, на глаза навернулись слезы.

Но Бенедикт словно не видел ее состояния, рывком поднял на ноги. Взял за руку и приложил к ширинке, не давая одернуть. В ладонь девушки настойчиво ткнулся твёрдый член сквозь ткань брюк. Вторую положил на затылок, путаясь пальцами в волосах, и впился в рот, кусая губы, проникая языком в рот. Грубо. Не сдерживаясь. Прошелся губами по шее, впился зубами в плечо, оставляя следы.

Девушку начала бить крупная дрожь. Желудок сдавил спазм. Аэтель всхлипнула, почувствовав подступающую тошноту.

Мужчина отстранился, оттолкнул от себя.

Дорика упала на пол. И ее тут же вырвало. Из глаз потекли слезы, а спазмы все продолжались.

– Хочешь идти – вали. Только не забудь прибрать за собой. – Бен застегнул ремень и вышел из комнаты, столкнувшись в проеме с вернувшейся Вираей. Он молча посмотрел на нее и, не останавливаясь, вышел из квартиры.

Брюнетка задумчиво смотрела ему вслед, потом обернулась к Аэтель:

– Да ты не дурочка. Ты – дура, – произнесла девчонка и скрылась из комнаты.

А Дорика продолжала всхлипывать, сидя на полу.

Глава 4

На следующий день мужчины уехали.

Аэтель не стала вставать с постели, чтоб проводить их, оставив это Вирае. Она опять чувствовала тошноту и не хотела это показывать. Но после произошедших событий, все наверняка подумали совсем о другой причине. И не ожидали от нее прощальных слов.

После произошедшего Вирая игнорировала ее и практически не разговаривала. Но Аэтель было все равно. Подругу в Майер она не видела, чтобы переживать по этому поводу.

Через день тошнота снова прошла и Дорика возобновила прогулки в парке.

Поскольку на тренинг уехали и Брант с Риком, Рейса стала частым спутником Аэтель, развлекая ее разговорами. Шатенка восхищалась всем происходящим с ней. Завела новые знакомства и с радостью пересказывала Аэтель все последние слухи. Дорика не особо интересовалась подобными новостями, и часто просто не слушала трескотню знакомой.

Несколько раз Рейса упоминала Алекса и пыталась выяснить правдивы ли слухи, что у них роман. Аэтель неизменно отвечала, что они лишь друзья и подобные сплетни появились на ровном месте из ничего. Шатенка кивала, но девушка видела, что та ей не верила. Но переубеждать она не стала, понимая, что сплетни это не остановит.

Милена тоже как-то поинтересовалась их отношениями, но удовлетворилась коротким ответом.

– Я рада, что это не правда. Нельзя заводить любовные отношения с чужими мужчинами, – кивнула она. В этот день Рейса предпочла поход по салонам прогулке в парке. И за всю неделю у девушек появилась возможность поговорить без посторонних.

– А если такое случается? – поинтересовалась Аэтель.

– Тебе все-таки нравится Бертольт?

– Я же сказала, что у нас приятельские отношения. Мне просто интересно. – Дорика не стала откровенничать об их непонятном треугольнике в апартаментах. Незачем тревожить знакомую отношениями, которые сама не понимала.

– Я не знаю, что будет, – ответила брюнетка. – Но слухи ходят довольно настойчивые о вас двоих. Я бы посоветовала ограничить общение с Александром.

– Если я ограничу общение с ним, то с ума сойду в одиночестве! Мне даже поговорить будет не с кем. Мы с тобой тоже не так часто видимся, – с легким упреком добавила Аэтель.

– А как же Вирая? Вы живете вместе.

– Не говори мне о ней. Вот уж с кем точно никогда не найду общий язык.

– Она забавная.

– Не заметила как-то.

– Ты не хочешь даже попытаться изменить свое отношение, да? – сделала вывод Милена. – Тебе стало бы легче.

– А ты сама уже настолько привыкла ко всему? – поразилась девушка. – Помнится еще совсем недавно ты говорила, что ошиблась, приехав сюда.

– Я осознанно приехала сюда, – покачала головой брюнетка. –  И не считаю это ошибкой. И в отличие от тебя, я стараюсь приспособиться к нормам здесь. А ты упорствуешь.

– Я не понимаю, почему все считают, что я должна чувствовать себя так, словно на меня свалилась манна небесная?

– У тебя симпатичный муж. Насколько я поняла, его характеристики лучше, чем у Бертольта. Офицер второго ранга. Обеспеченный. И мне кажется, он очень заботлив.

– Заботлив? – усмехнулась Дорика. В памяти вновь всплыл тот ужасный день, когда она узнала еще одну неприятную функцию браслета. Тошнота вновь подступила к горлу. Через день-два тренинг закончится, и Бен вернется. И это ее не радовало. Утешало лишь то, что вернется и Лекс. И возможно, после учений он сможет отправить ее домой.

– Я что-то не так сказала? – не поняла реакцию собеседницы Милена.

– Нет. Ты права. Он очень заботлив, когда дело касается Вираи. И Макс такой же!  Устала слышать: цветочек то, воробушек сё. Носится с ней, как с принцесской.

Брюнетка лишь пожала плечами:

– Она его аники, почему он не может так к ней обращаться? А другой просто перенимает обращение, вот и всё. Раз никто не против, не думаю, что это плохо. – Она помолчала, глядя на собеседницу. – Если у тебя изменились чувства к Киневарду, тебе стоит сказать ему об этом и попросить расторгнуть контракт.

– Я уже говорила ему. Его ответ мне не очень понравился.

– Он против, да? Я даже не удивлена.

– Не понимаю, как ты могла согласиться приехать сюда. Мне казалось, ты более рассудительная, чем Рейса. Что заставило тебя так поступить? Это же… глупо! Вручать себя человеку, которого в принципе и не знаешь.

– У меня была причина, – ответила Милена. – Мой отец болен. Ему необходима дорогостоящая операция и уход. А кроме меня у него никого нет. Рик предложил помощь.

– Ты продала себя? – нахмурилась Дорика.

– Рик оплатил операцию, – с грустью улыбнулась собеседница. – Не знаю, откуда у него такая куча денег. Но я обещала вернуть. Здесь можно набрать нужную сумму многим быстрее, чем если бы я вкалывала в баре. Так что да, можно сказать я продала себя.

– Прости, – Аэтель утешающе сжала ладони Милены. – Я не имею права осуждать тебя. Пусть и не понимаю подобного. Я, надеюсь, твой отец поправится.

– Жаль, что меня не будет рядом с ним.

– Все будет хорошо, – ободряюще улыбнулась девушка. – Три года пролетят, и ты сможешь вернуться к отцу. Ты же сама говорила, что Рик не плохой.

– Раньше я была уверена, что знаю Рика, – произнесла она после молчания. Отвела взгляд, продолжила, – мы знакомы не один месяц. Около полугода. Брант привел его в заведение, где я работала. Раньше он приходил только с Адамом, своим сводным братом. Они были частыми клиентами в баре, вели себя прилично и тихо, пили не много. Не скажу, что мы стали друзьями, но причин опасаться или не доверять им у меня не было. Поэтому я спокойно принимала ухаживания Рика. А потом он сказал, что ему нужно уехать и позвал меня с собой. Конечно, он в общих чертах сказал, что из Ольгерда и часто будет отсутствовать по долгу службы. Я не знала, как поступить. Это был шанс. Шанс для моего отца. – Девушка с грустью улыбнулась. – Ничего настораживающего в его словах я не заметила. И мне в принципе было все равно откуда он. Риорк, ольгердец, тельнасец. Какая разница, разве нет?

– Я не могу с тобой согласиться.

– Теперь и я понимаю, что не все так просто. – Брюнетка опустила голову, посмотрела на свои скрещенные между собой пальцы, на ладонь собеседницы поверх них. – Но тогда я думала, что не важно какой нации человек, если он хороший. Но и понятие хороший тоже относительно. Для кого хороший? Для людей, что окружают его? Для страны? Для короля? Ведь это все может быть различно. Солдат выполнил свое задание, ликвидировал цель. Это хорошо или плохо? – она вопросительно посмотрела на Аэтель. Но в следующую секунду, словно опомнившись, тряхнула головой. – Извини, какие-то странные вопросы тебе задаю. Не бери в голову.

– Помнится, ты уже упоминала о чем-то похожем. Рик что-то натворил?

– Нет. Не думай об этом, Аэтель.

– Но что-то тревожит тебя.

– Просто я узнала то, что не должна была, – с грустью произнесла девушка. – И не знаю, как быть дальше. Он мне нравился. Правда. Но сейчас… все изменилось.

– Чувства ушли?

Милена какое-то время помолчала, разглядывая свои руки.

– У аники и не должно быть чувств. Иначе это поставит под угрозу контракт. Вполне хватает симпатии и уважения к мужу.

– А если нет ни того, ни другого?

– Ты меня не убедишь, что Киневард тебе не симпатичен. Извини, но дохлый номер, – развеселилась Милена. – Да и по нему видно, что он тоже не равнодушен к тебе. Так что, как только изменишь свое отношение ко всему происходящему, все покажется проще, чем сейчас. Вот увидишь, тебе самой станет лучше.

На такой ноте Милена попрощалась с Аэтель и ушла. А Дорика осталась сидеть в парке. Хочет ли она что-то менять?

Она скучала. Ей не хотелось признаваться в этом. Она не понимала почему скучает по человеку, который этого совсем не заслуживает? Последняя стычка поселила в ней страх. Аэтель осознала, насколько беспомощна рядом с ним. Даже когда он отступал и не трогал ее, это тоже была игра? Ведь ему ничего не стоило использовать силу как физическую, так и браслета, чтобы сломить ее. Но он не делал этого. Еще одна его забава или же он ждал шага навстречу от нее?

Чувства боролись в ней. Она не знала, как поступить правильно.

Минула почти неделя, как мужчины уехали на тренинг. И Аэтель со смешанным чувством ожидала, когда они вернуться. У нее осталось два дня, возможно чуть больше, спокойствия, когда не нужно опасаться очередной ссоры с Бенедиктом. Она не хотела ругаться с ним. Но их отношения давно разладились, и девушка сомневалась, что это можно изменить. Сейчас любой разговор заканчивался стычкой, потому что Киневард отказывался быть честным с ней, не хотел понять ее.

Милена не первая советовала ей изменить отношение ко всему, что с ней произошло. Она могла уже давно поговорить с Бенедиктом. Давно поставить на место Вираю. Но ничего не делала, строя из себя жертву и не желая привыкать к своему положению. Девушка понимала, что ее упрямство не дает ей согласиться с произошедшим, сделать шаг к примирению первой.

Это не только упрямство! Возразила сама себе Аэтель. Все намного сложнее, чем думали остальные. Она не могла не обращать внимания на те факты, что Бен мог спасти не только ее, но и тетушку с Андором. Не желала мириться с Вираей в его постели. Не хотела видеть его скрытность. Если она откроется Бенедикту, то целиком, полностью доверившись. Но она не могла ему доверять настолько. Ведь он сам ей не доверял.

Дорика поежилась от налетевшего ветра. Последние дни осеннего месяца все отчетливее давали знать о себе частыми моросящими дождями и порывами холодного ветра. На газонах отцветали поздние цветы, а деревья, окрасившись в яркие краски, сбросили почти всю листву.

Но сейчас природа мало занимала девушку. Тревожное чувство не покидало ее.

Решив, что сидеть в парке становится слишком холодно, Аэтель направилась в сторону своего корпуса. Уже подходя, она заметила Вираю, выскакивающую из подъезда. Не желая, сталкиваться с ней нос к носу, девушка замедлила шаг. Эта транжира, скорее всего, опять пошла в какой-нибудь салон. Бенедикт, наверное, и правда обеспеченный, раз может позволить себе оплачивать все ее прихоти.

Дождавшись, когда брюнетка скроется на дорожке, Дорика поднялась в апартаменты. Как обычно стояла тишина.

Глава 5

Аэтель, приняв согревающий душ, переоделась в домашнее платье-халат с прямоугольным вырезом и множеством пуговок спереди. Заварила чай. Она и не заметила, как замерзла в парке, болтая с Миленой. В следующий раз стоит надеть что-то потеплее. Ей совсем не хотелось заболеть и рисковать здоровьем ребенка. Девушка и без этого переживала, вспоминая кровотечение месяц назад. Все ли в порядке с малышом? Аэтель решила сразу, как покинет Болдизар, сходить к врачу и провериться. И хоть ее беременность протекала вполне обычно и поводов для тревоги не было, но Аэтель хотела убедиться в этом.

Интересно, когда в ее теле начнут появляться видимые изменения? Дорика знала, что у кого-то они начинались уже на четвертый месяц, а у некоторых и в шесть почти ничего не было заметно. К какому типу относилась она?

Отставив чашку, девушка приблизилась к зеркалу в коридоре и придирчиво на себя посмотрела. Почти три месяца. Повернулась боком, погладила живот, прижимая платье к телу. Еще есть время. Ничего не видно. Это радовало. Талия на первый взгляд тоже ничуть не изменилась. Разве только грудь стала более чувствительна, но это не причиняло дискомфорта. И об этом знала лишь она одна.

Девушка загрустила.

Прошло не много времени, а ее жизнь резко изменилась. Раньше, окруженная заботой и любящими людьми, она не задумывалась, что может это потерять. Так неожиданно. Все изменилось буквально за пару дней. И сейчас, столько времени думая об этом, она понимала, насколько импульсивно действовала.