Полная версия
Крик Элис исчезал, переходя на негромкий плач, который вскоре был не слышен вовсе. Солдат открыл ящик и, забрав АК-314К унес из казармы к сержанту. Генри тем временем подошел к Эмили, которая все еще сидела и не понимала, что ей делать. Ее тело отказывалось слушаться, а в голове было пусто.
– Эй, все будет нормально, – словно сам не веря в свои слова, произнес Генри и присел рядом с девушкой. – Ты сама то. Держись, – с этими словами он попытался обнять ее и, не видя сопротивления, прижал к себе.
– Это моя вина… Нужно было сообщить раньше, – тихо говорила Эмили, крепко сжимая Генри, пытаясь передать ему свою злость на саму себя.
– Не твоя. Все будет нормально.
***
Сержант, затащив Элис в свой кабинет, усадил ее на стул. Быстро схватил стоявшую бутылку с водой и начал опустошать ее, обильно поливая голову девушки. Следом за первой последовала и вторая, крик медленно сходил на нет. Мясников смотрел на пустые глаза Элис и влепил ей пощечину, а после еще одну. Медленно, он приводил ее в сознание, когда солдат зашел с автоматом.
– Положи на стол и покинь помещение, – скомандовал обычным голосом сержант и принялся проверять реакцию зрачков девушки. Пока солдат выполнял приказ, Мясников продолжил. – Рядовой Мерсер. Элис Мерсер!
– Да, сэр, – зрачки и взгляд Элис медленно приходили в норму, пока вода все еще каплями стекала по лицу. Перед ее глазами проявлялись очертания кабинета, лица сержанта. Он сидел перед ней с немного тревожным взглядом.
– С кем ты обычно общаешься? – голос сержанта был тихим, располагающим к себе, больше не вызывающим никакого страха.
– Эмили Фукс, Генри Майер, Итан Вуд, сэр, – с этими словами Элис хватаясь руками за голову, опустила ее на колени.
– Слушай сюда, я сейчас выйду и через пять минут вернусь. Ничего не делать, это приказ, – Мясников с этими словами встал и направился на выход, мимоходом взглянув на лежавший автомат на столе.
Элис все это время оставалась в одном положении. Тараканы всех видов выбежали из темных уголков ее разума. Они кричали, ругались, спорили друг с другом. В ее голове происходила какофония шума, создающаяся из ее же мыслей. Медленно, шаг за шагом она возвращала свое сознание в свои собственные руки, выгоняя и давя каждое насекомое. Ее тело непроизвольно напрягалось и тут же расслаблялось. Послышался звук открывающейся двери, и Элис медленно подняла голову. В кабинет вошел сержант, со спокойным выражением лица.
– Элис, нам нужно серьезно обсудить один вопрос, – Мясников достал сигарету и поджег ее. Взяв один из свободных стульев, он уселся напротив девушки, – Мне нужно, чтобы ты говорила правду. Какой бы она ни была.
– Да, сэр… хорошо… я постараюсь, – Элис приходилось прилагать усилия, чтобы смотреть в лицо сержанту.
– Ты проходила лечение у психиатров, по поводу ПТСР?
– Да, в детстве.
– Значит, – Мясников сделал долгую затяжку, раздумывая над следующими словами, – мне придется сообщить руководству, и тебя спишут.
– Нет… – очень тихо произнесла Элис, опуская взгляд вниз, – не делайте этого, сэр.
Снова рой новых тараканов полез из всех щелей. Они кричали и говорили, что это ее шанс вернуться к обычной жизни, что этого ей только и надо, но самым громким, был самый жирный из них. Его кибернетические глаза словно смотрели на нее из глубин ее разума, а голос заглушал всех «…такой красивой девушки, как ты… в сфере услуг… понимаешь, что я имею в виду…», – повторял он снова и снова, разжигая огонь гнева в теле Элис.
– Слушай, я не твой личный психолог. У меня нет времени нянчиться с тобой. Не хочешь быть списанной и уйти на гражданскую жизнь?
– Нет! – Элис перебила сержанта криком, вскочив со стула, и устремила взгляд прямо ему в глаза, наполненный злобой и гневом.
– Сядь, – голос Мясникова в этот момент прозвучал приказным тоном, и девушка спустя мгновение уселась обратно, продолжая злобно смотреть в глаза сержанту. Сержант долгое время молча наблюдал за ней, пытаясь найти решение, подходящее для нее и для него. – Рядовой Мерсер, это будет полностью твоя ответственность. Еще хоть один такой эпизод и я, не раздумывая, подпишу приказ о твоей негодности. Тебе ясно?
– Я… справлюсь, – голос Элис дрожал, а взгляд возвращался в норму. Она не верила в это. Она давно не ощущала такого, и вот с ней это опять случилось.
– Рядовой Мерсер, приступить к сборке и разборке автомата! – Мясников передал АК-314К девушке. Он внимательно наблюдал за ее выражением лица, действиями, взглядом, выискивая любое малейшее изменение.
– Да, сэр! – Элис взяла автомат в руки и тут же ощутила новый прилив страха, возникающий в ее разуме. Она боролась с этим изо всех своих сил, но он становился с каждой минутой все сильнее. Девушка схватила АК двумя руками и бросила его со всей силы на пол. – Я не боюсь тебя! Не боюсь! Ты! Просто кусок металла! Тебе не убить меня! Не сломать! Я не позволю тебе сделать этого! Не по-зво-лю! – Элис кричала, кричала, что есть мощи и со всей злостью, что она испытывала самой к себе за этот неостановимый страх, растущий в ней.
– Рядовой Мерсер, вы услышали мой приказ? – спокойным тоном произнес Мясников, убирая окурок в пепельницу.
Элис не ответила, лишь уселась на пол возле своего автомата и приступила к разборке. Злость, что она источала, можно было ощутить чуть ли не рукой, только прикоснись к воздуху возле нее. Элис давила в себе страх, давила злостью и гордостью, она не собиралась покидать это место и стать работницей в сфере услуг. Только не из-за автомата, куска железа и пластика. Ее выворачивало наизнанку, разум просто пылал от переизбытка эмоций. А в мыслях звучал лишь один душераздирающий крик, – «Не позволю!»
Ее руки действовали словно отдельно, полностью повторяя движения, которые она тренировала на том уроке, пока в душе кипела настоящая война. Иногда ей казалось, что она победила, но страх с новыми силами возвращался к ней, искажая реальность видениями и звуками, но она продолжала бороться. Бороться, ради одной лишь цели, чтобы ее не продали в самое гнусное, по ее мнению рабство. Только щелчки и дыхание двух людей звучали в этой комнате. Сержант все это время внимательно наблюдал за Элис, в глубине души надеясь, что ему не придется сообщать об этом начальству.
Последний щелчок прозвучал и перед девушкой снова лежал полностью собранный автомат. Она недолго смотрела на него, после чего взяла в руки и, выпрямившись в полный рост, встала перед сержантом.
– Это, мой автомат, сэр. Я пройду с ним до самой своей смерти. И никогда больше, он не будет меня пугать. Приказ выполнен, сэр! – Элис говорила четко и уверенно, а в внутри все еще продолжалась борьба.
– Вольно. Можешь вернуться, но запомни, это полностью лежит на тебе.
– Да, сэр! – с этими словами, девушка медленно вышла из кабинета сержанта, держа перед собой АК.
Элис вернулась к своей постели, где все еще продолжала сидеть Эмили, а по соседству Генри и Итан. Они молчаливо смотрели, как их маленькая подруга медленно берет подсумки с принадлежностями для душа и, не выпуская из рук автомат, отправляется в умывальную. Эмили попыталась встать и двинуться за Элис, но рука Генри остановила ее. В этот раз она решила довериться ему, ведь уже совершила ошибку.
Элис одна из последних зашла в умывальную, там она поставила автомат возле раковины и смотрела на себя в зеркало. Выглядела она паршиво, немного перекошенное лицо, сжатые зубы и злой, пугающий взгляд. Она смотрела на себя до тех пор, пока в этом помещение больше не осталось никого, кроме нее. После чего взяв автомат, направилась в душ. Под громко льющийся водой, Элис плакала. Плакала навзрыд, пытаясь хоть как-то выплеснуть скопившиеся эмоции.
Вернулась она уже после прозвучавшего отбоя. Элис забралась в свою постель вместе с автоматом и, обняв его, постаралась заснуть. Ей снился ее город, в котором она провела всю свою жизнь. Снились военные действия, что была свидетельницей, как стрекочет пулемет где-то вдалеке. Видела взрывы снарядов на горизонте. Сводки новостей и звуковые сигналы о том, что всем гражданским необходимо найти укрытие. Все это было ее обыденной жизнью. Хоть это и случалось редко, но они были, раз в месяц, два. Редко, но на протяжении всей ее жизни. Вскоре яркие картинки воспоминаний медленно затухли, исчезая в беспросветной темноте.
Часть 1. Глава 4
Наступило пятнадцатое июня. Эмили проснулась от крика сержанта, а также от света ламп, что перешли в дневное освещение. Впервые за эти дни она видела, как Элис уже встала со своей постели, оделась и, держа автомат, шла к линии построения. На мгновение Эмили показалось, что видела дрожащие руки девочки и капли пота на ее шее. Не придав этому особого значения, так как нужно было собираться, Эмили начала готовиться к утренней поверке. Все прошло спокойно, даже чересчур спокойно. Сержант мало кричал, ни к кому особо не докапывался насчет униформы и вообще выглядел, будто не спал всю ночь. Вскоре он вообще ушел, оставляя новобранцев на солдат. К утру их прибавилось. Теперь десять вооруженных человек, следили за порядком и расписанием.
Времени на разговоры утром просто не было, поэтому Эмили решила заняться этим за завтраком. Стоя у раздатчика пищи, она внимательно следила за своей подругой. Та, вела себя, как обычно, но ее мышцы лица, рук и шеи порой кратковременно напрягались, а взгляд иногда бегал из стороны в сторону. Эмили хотела подойти к ней и окликнуть, но в этот момент позади раздался голос Генри, стоявшего недалеко.
– Эмили, нужно поговорить.
Генри отвел ее за другой стол, подальше от Элис, после того как они наложили себе еды в поднос. Парень сидел рядом со спокойным лицом, но очень серьезным взглядом. Недалеко послышался тихий разговор новобранцев. Небольшой группы парней, что за последние дни почти постоянно находились вместе. Они обсуждали Элис. Эмили это сразу поняла, когда один из них произнес, – «Почему она до сих пор тут? Она же больная!» Эмили резко встала, хотела выкрикнуть парочку хороших слов в их сторону, но рука Генри с силой схватила ее запястье. Теперь ее гнев был направлен уже на него.
– Не привлекай внимание, – тихо произнес Генри. – И сядь уже.
– Кхрр… – недовольно «съела» слова Эмили, но уселась на место, продолжая гневно смотреть на собеседника. – Они же говорят о ней, называют ее больной. Генри, мы это так опустим?
– К сожалению, да, – парень убрал свою руку с запястья девушки и вернулся к приему пищи. – Уже многие говорят об этом, ты ничего не изменишь, если будешь лезть к каждому. А вероятнее всего, усугубишь ситуацию, поэтому сядь и ешь, будто ничего не случилось.
Негодование Эмили росло, но она понимала. Прекрасно понимала слова Генри. Она ничего этим не добьется. Он был абсолютно прав в этой ситуации. С неохотой Эмили вернулась к еде, иногда недовольно тыкая ложкой в кашу. В ее голове роились мысли, мысли о том, как сейчас помочь Элис.
– За Элис сейчас приглядывает Итан. Послушай, я знаю, что ты хочешь ей помочь. Я тоже это хочу, но это так просто не лечится, – Генри задумался, вспоминая методы лечения ПТСР.
– А она может сама справиться? – с грустью в голосе произнесла Эмили, даже не надеясь, что такое вообще возможно.
– Шанс есть, но я не уверен. Я ничего не знаю о том, что с ней случилось.
– Я тоже, – Эмили сделала глубокий выдох, с грустью в глазах смотря, на кашу, что уже никак не вызывала аппетит. – Что будем делать?
– Если я правильно понимаю, сейчас она борется с этим, поэтому предлагаю следующее: мы наблюдаем за ней; не трогаем ее; наблюдаем за обстановкой и не позволяем кому-то к ней доебаться. В остальном – просто живем этой обычной жизнью.
– Ладно… я постараюсь.
Время бежало быстро и неумолимо. Элис все время старалась себя сдерживать. Гнев был ее единственным способом потушить пожар быстрорастущего страха внутри нее. Иногда голоса и звуки вокруг вновь искажались, выдавая ей картины прошлого. Крики сержанта на плацу раздавались взрывом снаряда. Ей снова и снова приходилось переживать те самые воспоминания, и с каждым разом они словно усиливались. Искали, где нажать сильнее, где ее оборона стала слабее. Элис держалась изо всех своих сил, пытаясь не дать даже повода усомниться сержанту в неправильно принятом решение.
На лекциях и тренировке сборки и разборки, Элис выпала из реальности. Она была самой тихой и сидела подобно натянутой струне. Руки повторяли движения, а разум был где-то далеко за пределами этой военной части. Иногда Элис давала себе пощечины, когда понимала, что оказывалась слишком далеко. Со всей силы и злости, чтобы напомнить самой себе, что ей нельзя сдаться. Нельзя, чего бы ей это ни стоило.
Если бы не вечернее занятие, возможно, Элис и не смогла бы сладить со всем этим. Перед полосой препятствия – сержант отвел новобранцев немного в сторону. Здесь располагалось нечто подобное октагону, арены для спаррингов.
– Новобранцы! – крик сержанта, стоящего перед строем, разносился на округу вычищенного поля. – Двое, тех, что будут названы, сдают свои автоматы солдатам. После чего надевают защиту и перчатки для бокса. Расходятся по углам и когда я скажу «начали», сходятся в драке, до тех пока я не остановлю спарринг. Первое правило – бить только в корпус тела. Второе правило – не добивать. Всем ясно?
– Да, сэр, – хором ответил строй.
– Готовность пять минут!
Генри внимательно следил за состоянием Элис, пока на фоне разгорались бои. Впервые за долгое время, новобранцы могли снять свой накопившийся гнев, вкладывая его в свои удары. Шум толпы с каждым новым боем усиливался, словно давая и им заряд некой эйфории. Элис же стояла словно вкопанная, крепко сжимая своими тонкими пальцами автомат. Ее иногда потряхивало от звуков удара на ринге, но ничего критичного Генри не наблюдал.
– Рядовой Мерсер и рядовой Робер, приготовиться к бою! – огласил следующих бойцов крик сержанта.
Пока Элис готовилась к бою, по толпе проходили тихие разговоры, которые слышали ее друзья. Разговоры в которых Элис называли «больной», «слабачкой», «нюней», иногда звучали и фразы, – «Надеюсь, из нее выбьют весь дух… Надеюсь, он изобьет ее и она заплачет» и подобные. Итан слыша все это, злился. Его мышцы начинали напрягаться, он ведь и сам часто слышал подобное в детстве.
Соперник Элис, Робер был крепким парнем, который показывал достаточно хорошие успехи на физических тренировках. Перед началом боя он принял боксерскую стойку. Итан в этот момент чуть ли не сорвался с места, понимая, что у Элис никаких шансов. Ее просто будут избивать, как мешок с песком. Он не понимал, почему сержант так поступил, разве он не видит, что они противники невероятно разных категорий. «Это нечестно», – громким голосом раздалась мысль в его голове, единственная мысль. Эмили приходилось удерживать его от необдуманных действий.
– Начали! – скомандовал сержант и противники начали сближаться.
Это сложно было назвать боем. Робер просто бил раз за разом по телу Элис, не давая той ни единого шанса на ответ. Многие в толпе кричали и ликовали, подбадривая парня. «Давай! Бей ее сильнее! Так тебе и надо», – кричали они. Первый удар в голову Элис пришелся в тот момент, когда от удара в живот ей пришлось согнуться от сбитого дыхания. Ее медленные и размашистые удары в ответ даже не достигали соперника. Второй удар в голову, произошел когда она слегка откинулась назад, стараясь вернуться в стойку.
– Сержант! Он бьет ее в голову! – Генри кричал так сильно, как мог.
В этот момент произошел третий удар, от которого Элис уже теряла сознание и падала на землю. Итан в этот момент словно обезумевший зверь, сорвался с места, грубо отталкивая зевак в сторону от себя. Он налетел на Робера, повалив того с разбега и забравшись сверху, начал нещадно бить. Бить в голову, пробивая блок своими кулаками. Бил так, словно он хотел его убить на этом же самом месте, раскроив ему голову.
– СТОЯТЬ! – крик сержанта гремел, раскатистым громом, – солдаты!
Через пару секунд парней уже растаскивали по разным углам, а Элис осторожно выносили из октагона, чтобы оказать первую помощь. Мясников с гневным лицом подошел к Итану, которого держало двое солдат за руки. Тем временем Эмили, пробираясь через толпу, искала Генри.
– Ты не слышал приказа, рядовой?! – сержант прижался лбом ко лбу Итана и кричал так громко, как мог.
– Сэр, он нанес ей три удара в голову! Они разной подготовки и весовой категории! – Итан кричал в ответ, все еще подгоняемый своим гневом оттого, что случилось.
– И?! Думаешь, в бою ей встретится противник по ее шансам? Думаешь, там за этим кто-то будет следить?! Надеть перчатки и защиту! – после этих слов сержант направился к Роберу, – если ты нанес ей травму, я лично нанесу тебе такие травмы, что ты не вылезешь с постели, до конца своей жизни. Ясно?
– Да, сэр, – произнес в ответ Робер.
– Сдать перчатки! – сержант дождался, пока рядовой снимет их, после чего надел сам. Он осматривал всех присутствующих, гневно и пытаясь понять, кто еще замыслил что-то. Он ждал, пока Итан приготовится к бою, после чего вновь закричал, – рядовой Вуд, сержант Мясников. Начали.
Итан не успел сделать и шага на сближение, как возле него уже оказался Мясников и пробил по корпусу. Удар сержанта, что ощутил парень, был похож на удар профессионального бойца. Дыхание сразу остановилось, а затем последовали еще три удара по корпусу, окончательно заканчивая этот поединок. Итан просто свалился на ноги, пытаясь вздохнуть.
– Солдат, обозначь следующих и следить за правилами! – с этими словами сержант скинул перчатки на землю и направился в сторону, куда уносили Элис.
Генри и Эмили уже были тут, смотря за тем, как Элис обрабатывают рассеченную левую бровь и приводят ее в чувство. Автомат был в ее руках, потому что все это время она повторяла лишь одну фразу, – «Где мой автомат?» Томительное ожидание для ее друзей, вскоре завершилось, когда Элис открыла глаза.
– Что с ней? – послышался голос сержанта, обращенного к солдату, что оказывал медицинскую помощь.
– Зрачки реагиру…
– Со мной все нормально, сэр! Я могу продолжить! – тут же криком перебила медика Элис.
В ответ тот лишь отрицательно помахал головой сержанту. Мясников подошел ближе, смотря только на девушку. В ее бездонные ярко-синие глаза, которые выражали только решимость и гнев. Ее пальцы с силой впивались в цевье АК. Она смотрела прямо в голубые глаза сержанта, не отводя взгляд в сторону и не моргая. «Я не сдамся. Не сдамся», – повторяла она сама себе мысленно, словно пытаясь передать их сержанту.
– Приведи ее в чувства до начала занятий на полосе, – Мясников обратился к медику. – Приказ понятен?
– Да, сэр, – тут же ответил солдат и принялся к дальнейшей обработке ран на девушке.
– А вы! – сержант обратился к Генри и Эмили. – Свалили отсюда!
Генри пришлось уводить Эмили за руку, потому что та была в небольшом шоке от происходящего. Ее тоже пришлось приводить в нормальное состояние до начала вечерних занятий. Ей было страшно за Элис. Она не понимала, что происходит с ее подругой. Пару дней назад она была совершенно другой. Простой девочкой окончившую школу, а сейчас. Эмили даже не могла найти подходящих слов, чтобы описать, что она видит сейчас в ней.
После полосы препятствий, где Элис показывала самые худшие даже для самой себя успехи, ее забрали медики в лазарет. Гнев многих новобранцев теперь медленно переключался и на Итана, а впоследствии на всех остальных. Они медленно становились изгоями общества лишь потому, что старались быть добрыми. Итан объяснил Эмили, что это нормально. Так, всегда происходит. Людям нужен объект их гнева, чтобы снимать стресс в такой ситуации. Генри лишь подтвердил его слова.
Парни сидели на табуретках, сгруппировавшись возле кровати Эмили, на которой она умостилась. Их небольшой диалог, в котором основной темой была Элис и ее состояние, и то, почему ее до сих пор не вернули из лазарета, был прерван ехидным комментарием.
– Ее теперь до конца месяца не выпишут, – улыбаясь, произнес Робер, когда вместе с еще двумя парнями проходил мимо. – А может, и вовсе избавятся от этой малявки.
– Ладно-ладно, Жабьер, мы поняли, – громко, так чтобы слышало большинство находившихся здесь добровольцев, произнесла Эмили. – Ты просто ее боишься. Боишься, что она выйдет и прирежет ночью. Как жабенка.
– Слышь… – начал было говорить Робер, стараясь показать Эмили, где ее место, но увидел поднимающегося Итана, который резко подошел к нему, сталкиваясь нос к носу. Парень по сравнению с Робером был меньше и худее, но его злобное выражение лица, словно напоминало о совсем недавней драке. Робер постарался сохранить уверенность.
– Слышу. И тебе советую услышать. Она вернется Робер или я сам порешу тебя, – с этими словами, Итан сильно толкнул от себя парня, которого тут же подхватили его друзья. После чего поправил воротник, как бы невзначай.
– А ну, прекратили! – крикнул солдат Krieg Korps, что стоял недалеко, его рука даже схватилась за пистолет.
Робер осекся, посмотрел на Итана перед собой, потом на солдата. Понимая, что затеять сейчас драку сродни самоубийству, он одернул рубашку в ответ, после чего произнес, – если вернется, устрою ей жаркую ночку, – после чего отвесил смешок и с друзьями отправился дальше.
– Итан, сядь, – тут же приказным тоном произнес Генри, когда увидел, что тот готов сорваться прямо сейчас на наглеца. Итан глубоко выдохнул, когда уже сделал шаг вперед. Увидев солдата, что до сих пор держится за пистолет и внимательно за ним смотрит, парень остановился. Сдерживаясь от желания покалечить человека на месте, Итан все-таки вернулся к друзьям.
Генри лишь снова попытался объяснить всем, что не стоит привлекать лишнее внимание еще больше, чем оно уже есть. Вновь попросил Итана вести себя, как и раньше, напоминая ему, почему он здесь. На вопрос и любопытство Эмили, которая уже чуяла интересную историю, ей лишь сказали, что всему свое время. Время медленно тянулось за диалогом и ожиданием, когда вернется Элис. В душ они шли по очереди, так чтобы, если их подруга вернется, было хотя бы двое, кто мог бы ее защитить от всякого. Вскоре свет был приглушен и объявлен отбой, но постель Элис осталась пустой на эту ночь.
***
Наступило шестнадцатое июня. Первая половина дня прошла спокойно и по расписанию, кроме отсутствия Элис, постоянных гневных взглядов на тройку друзей и иногда даже «случайных» толканий. В остальном ничего необычного не происходило. У Эмили была даже идея спросить насчет Элис у самого Мясникова, но поймать его в свободное время было невозможным, а в остальное время можно было получить дичайший крик в ответ, если обратишься не вовремя. Рисковать она не захотела, до вечера.
В итоге ей и не пришлось этого делать, Элис Мерсер вернулась, когда начались тренировки по сборке разборке автомата. Ее сопровождали два очень крепких солдата Krieg Korps, в военной униформе и при полном снаряжении, готовые отправиться на войну уже сегодня. Было немного странно наблюдать, как Элис даже говорила с ними по пути и на прощание улыбнулась. Да и вид ее, был совершенно иной. Спокойная, никаких подергиваний мышц, уверенный взгляд. Эмили словно наблюдала старую версию Элис.
– Рядовой Мерсер, вернулась из лазарета, сэр. Разрешите вернуться к распорядку дня, сэр, – громким голосом произнесла Элис, перед Мясниковым, когда входила в ангар. После того как разрешение было получено, девушка уселась на свое место, кладя перед собой тот самый автомат АК-314К и приступала к занятиям.
Когда занятия закончились, сержант отдал приказ о том, чтобы солдаты сопроводили новобранцев до полигона. Сам же Мясников ушел куда-то в другую сторону, нежели солдаты вели добровольцев. На улице все также стояла летняя прохлада, и все еще дурные мысли о держащемся в небе дожде сохранялись у всех. До самого стрельбища новобранцам пришлось добираться более получаса на своих двоих.
Полигон, где им предстояло научиться стрелять из оружия, представлял из себя огромное поле в пару километров длиной и один шириной. Здесь были обустроены места, откуда велась стрельба, а вдалеке расположены поднимающиеся мишени на разной дистанции. Автоматизация мира привела к тому, что многие работы заменили роботы с программой, значительно улучшая качество жизни рядового человека. Готовка, уборка, заказы, даже автоматический смыв в унитазах, все это было не роскошью, а обычной рядовой возможностью рабочих людей. Для богатых все это упаковывали в лучшие компоненты, иногда внедряя в программируемых роботов обрезанные искусственные интеллекты.
В огромных мегаполисах искусственный интеллект даже заменил живых домашних питомцев, которые стали предметом роскоши и показателем достатка. Все это лишь потому, что корпорациями были установлены налоги на них, да и цены на меховых друзей варьировались от одной до трехгодовых зарплат обычного офисного работника. Поэтому увидеть на военном полигоне отряд солдат, дрессирующих настоящих живых собак, для многих стало удивлением.