Помада

– Ты совсем уже?! – взбесилась девушка, выпучив глаза на друга.

– Откуда ж я знал, что ты так по-хулигански двери открываешь! Поговорить надо. Пойдем.

Он толкнул ее обратно и закрыл за ними дверь.

– Дай угадаю. Тебя послал Юки, – пробурчала Мацу, поворачиваясь спиной к Хироки.

Тот ничего не ответил. Она раскусила его, а значит это в комментариях не нуждается. Он просто лишний раз развел руками, мол «ничего не поделаешь».

– Ну, насчет того, что случилось сегодня… Не бери в голову, а? Это же совсем не его типаж, – неубедительно пытался заверить он Эрику, проходя в центр комнаты.

– Не тебе ли не знать, что его типаж каждая, кто позволит ему трахнуть себя? – с каким-то разочарованием обратилась девушка к Хироки.

– Ну, пойми его! Точнее… Пойми. Мы, парни, устроены немного иначе. Те, кого мы любим и те, кого мы хотим – это совершенно разные вещи! Я понимаю, что звучит это дико. Только парень может понять парня в этом, но…пожалуйста, попытайся и ты, если любишь его.

– Ты сам-то себя слышал? Понять… Как я могу вообще принять тот факт, что он трахает другую? И с чего ты взял, что он меня любит? Он никогда не говорил мне об этом.

– Мне тоже, но…вдруг он что-то испытывает к тебе, но на данном этапе запутался?

– С левой девахой запутался, да?

Хироки понял, что в таких спорах он смыслит гораздо меньше, чем в уроках английского. Ощущая свой явный проигрыш, он решил, что лучше бы перевести тему.

– Слушай, – неловко улыбнулся он, присаживаясь на край ее постели, – Хочешь сегодня в кино сходить?

– С тобой? Ты смеешься, что ли? – уничижительно рассмеялась Эрика, оборачиваясь к Китагаве, смотря на него, как на сумасшедшего.

– Ну да. Это звучит глупо, – согласился он, – Тогда… Как тебе мысль, чтобы сходить в кино с Сакурабой?

Одна мысль абсурднее другой. Что он вообще пытается сказать своим приходом?

– Слушай, Китагава, тебе бы отдохнуть. Иди уже домой. Я позвоню. Может прогуляемся потом. Но ты Юки не трогай сегодня. Пускай он занимается своими делами.

– Какими делами? – тут же проявил интерес Хироки.

– Библиотека. У него же библиотека, – раздраженно напомнила она другу, пытаясь согнать его с собственной постели, – Если я почувствую, что захочу пройтись, то так уж и быть, я возьму тебя с собой. А теперь дуй до дому.

Хироки не стал упираться. Ему уже самому домой хотелось, он был голоден. Эрика не позволила ему даже на чай остаться.

***

– Сатоми! Сатоми, ты меня любишь? – задыхаясь спрашивал Такуми, смотря на девушку снизу вверх.

Но та будто бы нарочно игнорировала его. Сейчас она просто седлала его, а другое ее волновало меньше всего. Что он там говорит? Любовь? Боже, да как же можно такой чушью помышлять в таком страстном процессе? Ответом ему была ладонь, что уперлась в его лицо, будто бы пытаясь отвернуть голову парня в сторону.

– Люблю. Конечно же люблю, – прошипела она, избегая визуального контакта.

Жесткий трах не подразумевает любви. Но вдруг у него сейчас перестанет стоять, скажи она ему что-то такое, что в первый раз у него вызовет очень неприятные чувства? Онда никак не ожидал, что в свой первый раз будет лежать бревном и бездействовать. Обычно он представлял себя в активной роли. Таким прямо страстным любовником, способным покорять любые любовные вершины. Но ожидание часто не сходится с реальностью. Вот какой он важный урок получил в свой первый раз. Презерватив был до жути неудобный, он почти не сходился. И хотя он получал удовольствие, но чувствовал скованность. Ему в принципе не нравилось ощущение чего-то постороннего на своем детородном органе. Когда он представлял это с Эрика, то никак не воображал, что между ними будет резина «Hello Kitty!». Но сейчас он начал прозревать. Во всем есть свой смысл о котором он раньше не думал. «Минутное» удовольствие ведь не стоит таких жертв. Ему бы не хотелось никаких последствий, никакой ответственности. Да и Сатоми тоже. Какая-то «другая любовь» у него к ней получается? Да и с Эрикой бы он не хотел облажаться. Рановато ему еще ударяться во все эти пеленочки, да памперсы. Еще впереди столько времени. И пускай оно будет направлено на поиски удовольствия и безумного секса. Ведь только сейчас он начал познавать себя и свое тело.

Сатоми сквернословила буквально каждую минуту. То от удовольствия, то от раздражения, когда ей приходилось проверять его и поправлять презерватив.

– Да сними ты уже его и сделай это руками! – начал раздражаться парень.

– Ага, конечно. Подрочить ты и дома можешь сам, – отвесив пощечину Такуми, прорычала Оно.

По-хорошему, он должен был бы кончить быстро. Но было препятствие. Все было очень неудобно, не столь сказочно, как в мечтах, да и приходилось постоянно прерываться. Начинало уже откровенно побаливать все там внизу.

– Мать твою, Сатоми! – зарычал сквозь зубы Таку, ухватив девушку за бедра.

Он активировался и сам начал двигать тазом. А вот Сатоми это не понравилось. Ведь с таким темпом резинка окажется внутри, а с ней потом и результат его оргазма. Она уже хотела начать сопротивляться, но он свое дело сделал и, к их общему счастью, ничего не пошло не по плану.

– Ты уже, что ли? – огорчилась она.

Жалость-то какая. Она думала, что он мачо из хентая. Сможет кувыркаться с ней весь вечер и всю ночь. Потому что все ее предыдущие бойфренды были не такие. И он, наверное, тоже не такой? Впрочем, рано судить еще…

– Ты девственник, что ли? – спросила она с легким конфузом.

– Ну, в общем-то, да. Был, – несколько со стыдом подтвердил Онда, стягивая с себя уже ненужную ему резинку.

Сатоми перехватила презерватив, связала ее понадежнее, да кинула под постель. Таку на нее так пренебрежительно посмотрел в этот момент. На его лице были такие эмоции, словно он сейчас негодовал молча: «Вот, значит, как ты с моими детьми обращаешься?». Не то чтобы он хотел «довести их до ума», опять же. Просто сам факт, что ему данный жест показался каким-то неприятным, грубым и неуважительным. Эрика бы так не сделала… А тем временем его нынешняя любовница открыла ящик прикроватной тумбочки и выудила оттуда пепельницу, зажигалку и сигареты.

– Ну ничего. Это дело наживное. Научишься трахаться. Тут ничего сложного. Но и не думай, что это легко. Мне хочется, чтобы ты доставлял мне удовольствие как можно дольше. Хватай, – протянула она ему сигарету.

Сначала Таку растерялся, глядя на протянутую ему тонкую сигарету, но потом все же решился стать ей достойной партией. Почему бы и впрямь не научиться курить? Он ведь мгновенно станет старше в глазах окружающих.

– Туалет, если выходить, будет по коридору справа, первая дверь.

– Зачем ты мне сейчас дала эту информацию? – удивился он, зажимая между губ сигарету.

Сатоми зажгла огонек и прикурила, а потом дала прикурить и Такуми.

– Держу пари, что ты и не курил никогда. Так вот, будем учиться курить в затяг. Ты же не хочешь, чтобы у тебя был рак губы?

Таку аж вздрогнул. Сатоми бы хорошо заработала на собственной рубрике «Вредные советы» в какой-нибудь бульварной газетенке. Конечно же, он все хотел попробовать без последствий, во всех отношениях. Но курение в затяг не всегда в первую пору переносится благополучно. В общем-то, он понял это с первой попыткой сделать затяжку. Сатоми себе молча покуривала и пялилась в потолок, пока ее партнер откашливался. Она ему попутно объяснила, как лучше, но закончилось это тем, что Таку весь позеленел и рванул искать туалет. Поблевал он с добрые минуты две, а потом прополоскал горло, умылся и вернулся к Сатоми, что уже успела сходить за бутылкой вина и минералкой. Таку бы и сам не изъявил желание запивать алкоголем после рвоты, так что он принял бутылку с минералкой. Тут без альтернативы.

– И это тоже дело наживное. Знаешь, есть столько вещей о которых ты еще не знаешь. А они невероятно клевые, – ухмыльнулась она, заканчивая курить.

Таку посмотрел в пепельницу. Его недокуренная сигарета против ее полностью выкуренной была словно вызовом. Он не может поиграть. Не может быть слабаком рядом с такой сексапильной девушкой.

Он снова забрался в постель и накрылся одеялом с головой, будто ребенок.

– Ты знаешь, я смотрел очень много порно. И представлял порой очень жесткие вещи. И все это было ярко и интересно. Но первый раз…какой-то тусклый и скучный, абсолютно бесцветный.

– Добро пожаловать в реальную жизнь, – рассмеялась Сатоми, – Дай угадаю. А еще ты думал, что все девчонки испытывают струйный оргазм и пока ты толкаешь туда-сюда, то у девушки все это время будут сочиться реки смазки?

Парень аж присел и удивился.

– А разве нет?

Снова эта реакция приводит Сатоми в какое-то умиление и в то же время вызывает просто дикий хохот. Безнадежный неудачник.

– А еще, наверное, ты думаешь, что трахая девушку, влюбляешь ее в себя, верно?

– Разве это не естественный исход таких вещей? Становишься ближе, – рассуждал без пяти минут юный мужчина.

– Да чушь это все. Чтобы трахаться необязательно нужны какие-то чувства. Ты можешь заниматься сексом…И да, там действительно нужны чувства. А когда ты трахаешься, то тебе достаточно только желания и крепкого стояка. Это как захотеть поесть или же сходить в туалет. Базовые потребности. Тут не нужно какого-то сакрального смысла.

Впервые в жизни в самом Таку заговорил голос Сакурабы в голове. Он и выдал, подумав с несколько секунд предварительно:

– Базовые потребности выполняешь, чтобы жить. Не так ли? Это не просто какое-то желание.

– Ой, все.

Сатоми отпила очередной глоток вина и решила закурить еще одну сигарету.

– Пора выбивать из тебя зануду.

– О чем это ты?

– О том, что у нас грандиозные планы на вечер.

Глава V: Глупость, которая пошла во благо

Эрика сидела с матерью на кухне и они вместе готовили гедза. Кейко возилась с начинкой, а Эрика занималась тестом.

– Мам, а ты никогда не думала о том, чтобы потом выйти замуж и родить еще кого-нибудь? – вдруг поинтересовалась девушка, что было неожиданно для нее самой.

– Конечно же мне хотелось. Но я очень сильно любила твоего отца. Люблю до сих пор, – чуть грустно улыбнулась женщина, не отвлекаясь от работы.

– Ну а… А что особенного было в моем отце?

И хотя не так давно между ними был конфликт, сейчас они общались так, будто бы ничего так не произошло. Это один из особых навыков Кейко, который она оттачивала годами – перестать обижаться на дочь с таким трудным характером, что ей достался от бабушки. В конце концов, детей не выбирают.

– Он был настоящим джентльменом. И если бы не он, то я бы никогда не влюбилась. У него были красивые руки, – с упоением рассказывала мама.

– И все? – удивилась Эрика, прерываясь.

– Нет, конечно. Я с ним была как за каменной стеной. Я понимала, что он мог иногда невероятно жутко дурачиться, но при этом всегда был готов меня защищать, несмотря ни на что. Он, все же, был настоящим мужчиной для своего возраста.

– Хм… Так как он умер?

Теперь настала очередь прерваться для Кейко. Он отложила нож в сторону и сжала руки в кулаки. И даже будто бы перестала дышать.

– Его убили. Он не сам умер.

– Но ты же говорила…

– Знаю. Я не хотела, чтобы ты думала, что твой отец убийца. Знаешь, он просто пытался защитить меня. Произошла поножовщина. Врачи ничего не успели сделать.

Эрика заметила, как мать будто бы даже уменьшилась в размерах, уходя головой в подрагивающие от скорби плечи. Она мелко дрожала, уходя в себя, и не произнося ни слова более. Может зря она затеяла этот разговор? Выпотрошила душу матери… Как же теперь она сможет нормально заниматься делами? Надо что-то делать. Девушка вытерла руки полотенцем и подошла к Кейко, обнимая ее как-то неуверенно. Объятия в их семье не приняты, потому что Эрика их не признавала. И сейчас для них обеих это было странно.

– Прости.

Кейко думала, что ослышалась. Но голос дочери звучал убедительно и даже как-то виновато.

– Прости, что иногда я бываю груба и не забочусь о твоих чувствах. Это не намеренно. Я и сама не понимаю, что со мной происходит.

– Ты ведь…могла бы со мной делиться этим. Мы ведь мать и дочь. Единственные, кто есть друг у друга.

Эти слова не были облегчением, а повисли какой-то неприятной мрачной тучей над головой девушки. Она сменилась в настроении и больше ей не хотелось обнимать мать.

– Ты дальше справишься сама? – поинтересовалась она, уходя в сторону раковины, чтобы помыть руки.

– Конечно.

– Я позвоню Китагаве. Нам надо встретиться по поводу совместного школьного проекта.

– Вот как…

– Вернусь позже.

Оставляя этот тяжелый и неловкий разговор позади себя, Мацумия вернулась к себе и начала переодеваться для прогулки. Почему ее так выбили из себя слова о том, что они с мамой могут делиться друг с другом? Для нее подобное поведение было…чем-то диким. Она никогда и ни о чем ей не рассказывала, считая мать абсолютно чужим человеком, который вряд ли поймет все ее жизненные проблемы, которые, по сути, сейчас раздуты ровно также, как и ее самомнение. Как и у всех подростков. Разумеется, ты ведь такая особенная в этом мире. Никто не сможет понять твои проблемы. Ведь только тебе одной восемнадцать в этой жизни, никто не проходил через то, что прошла ты. Ох уж этот юношеский максимализм.

– Алло? Китагава. Хочу развеяться.

***

Шибуя, пожалуй, крайне очевидный выбор среди подростков. Специальные районы всегда привлекательны для них. Ведь там можно завести столько интересных знакомств. Впрочем, это не было основной целью Мацумии. Просто ей хотелось затеряться в этой толпе. А Хироки нужен был просто для компании. Одной-то в толпе теряться порой не очень охота.

– Зачем мы здесь так поздно, а? – недоумевал Хироки, у которого чуть ли глаза на лоб не вылезали от всего происходящего.

– Ну, ты же сам предложил побыть вместе, – только и ответила Мацумия, – Хочешь колу?

– Не, когда девчонка платит за меня, это как-то совсем такое себе. Лучше я.

Хироки не очень-то хотелось тратиться. Естественно тут все будет намного дороже, а он копил деньги для совершенно иных целей. Но что уж поделать. Он сам прекрасно понимал на что подписывается, когда она сказала куда они поедут. Парень подошел к автомату и всыпал несколько монет в приемник. Пока Эрика ожидала, то ей на глаза будто бы попались довольно знакомые силуэты. Она сорвалась с места тут же, дабы подтвердить свои догадки.

– Эрика! – окрикнул ее опешивший Китагава.

Она то и дело протискивалась через толпу. Спешила так, как никогда. Ведомая чувством обиды и несправедливости по отношению к ней и ее чувствам годами, она хотела убедиться наверняка и посмотреть им в глаза после всего. Да, она не ошиблась. Стоило Мацу выбраться вперед, как она намеренно сделала так, чтобы они столкнулись.

– Черт возьми, смотри куда прешь! – выругалась Сатоми, понимая, что теперь вся оставшаяся минералка у нее на груди.

– Эрика? – удивился Онда, выпучив глаза.

– Эрика, блин! – раздался голос позади.

Таку был очень удивлен, когда встретил этих двоих, Китагава довольно быстро нагнал ее. И нет, у него не было мыслей о том, что они могли бы следить за ними. Ведь за ними никто не шел все это время.

– Что вы здесь делаете?

– А! Так это наши одноклассники? – оживилась тут же Оно, продолжая отряхивать грудь.

Хироки смотрел на это неотрывно, разумеется.

– Ну да. Это мои…одноклассники.

А почему же не «друзья»?

– Так это ж офигенно. Значит они могут пойти с нами.

– А куда вы идете? – поинтересовался Китагава.

– В одно специальное место, куда вы точно не попадете просто так. Ай да за мной, пацаны и пацанессы.

Ей Богу, знала бы Эрика, что это будет за место, то ни за что бы на свете не согласилась. Здесь было раза в два более шумно, чем на оживленной улице. Музыка играла настолько громко, что едва ли кровь из ушей не текла. Но толпе, похоже, уже было все равно. Впрочем, чему удивляться, если здесь всякие сидят? И накуренные, и обколотые и напившиеся.

– Что это за место? – неподдельно ужаснулся Китагава, осматриваясь.

Да, если бы не все эти торчки, то он бы подумал, что попал в рай. Весь здесь на сцене танцуют девушки топлесс. Но весь настрой сбивали эти неадекваты, что взаимодействовали с ними.

– Сатоми! – раздался голос позади них.

Ребята обернулись и увидели, как Оно оживленно рванула к той, кто ее позвал.

– Мам, привет!

– О, привет, Сатоми.

Девушку поприветствовала не только мать, но и ее очередной любовник. С этим она, впрочем, уже давно тусуется. Он ведь полицейский. А любой полицейский, прежде всего, мужчина. А значит даже на такого есть свои рычаги давления. Иначе почему Сатоми так спокойно разгуливает в подобном месте? Ее возрастной категории это запрещено. Это как раз карается разборками в полицейском офисе. Но ее мамочка точно знает, как все уладить в неформальной обстановке. Китагава снова осмотрел женщину своим заинтересованным взглядом. Он понял, что если бы выбор стоял между двумя «милфами», вроде матери Эрики и матери Сатоми, последнюю он бы точно не выбрал никогда. Было видно, как на женщине пагубно сказались дурные привычки. Ее голос не был нежным и женственным. А на лице выступало столько морщин, что можно было только гадать сколько ей лет на самом деле. Пожалуй, чем действительно могла похвастаться эта дамочка, так это богатой шевелюрой, что была сегодня собрана в добротный высокий пучок. Макияж был слишком броским, а одежда слишком вызывающей.

– Ты пришла с друзьями? – довольно спросил подвыпивший мужчина, поглядывая на свою пассию, что сейчас крутилась по ту сторону барной стойки, смешивая ему очередной коктейль.

– Да. Это мои новые одноклассники, – представила их Оно, в особенности заостряя внимание на Таку.

Для матери было понятно, что ее девочка уже нашла себе мальчика. А эти двое с ней, наверное, такая же парочка, со свободными взглядами и нравами. Но даже Хироки понятия не имел о таких «свободных нравах», что были чем-то привычным в семье Сатоми.

– Ну, занимайте столик. Я принесу напитки.

Как же сомнительно это прозвучало из ее уст. Эрика поняла, что ей сейчас больше всего хотелось схватить Таку за руку и просто вывести его из подобного места прочь. А потом дать деру со всех ног. Но судя по тому, каким восхищенным он выглядел сейчас, восхищенно оценивая данный гадюшник, его под простым предлогом отсюда не вытащишь. Без него она не уйдет. Может есть хоть что-то, что она сможет сделать, чтобы отрезвить его? Оставалась лишь хрупкая надежда на то, что Хироки не до конца еще потерял голову от всей этой похабной обстановки. Китагава был впечатлен настолько, что фотографировал это место без конца. Последние два фото он случайно скинул сообщением в общий чат. Оно сразу же было прочитано. Естественно это были не Таку и Эрика. Тихо выругавшись, он тут же поспешил удалить все «улики». Но Сакураба-то был хитрее. Он успел сделать скрин одной из фоток.

– Что за фигня вообще?

Юки встал из-за своего фортепиано и прошел к дивану, усаживаясь рядом с Маи, что сидела с чашкой чая в руках.

– Смотри, – он показал подруге снимок и та ужаснулась.

– Это что за место такое?

– Не знаю, но я чувствую, что пора его пробить по приложению.

Юки не растерялся в данной ситуации. Он скачал с Аппстора приложение, обрезал фотку в редакторе и загрузил ее в онлайн-карты. Буквально несколько секунд на идентификацию и…вот оно. Сакураба раскашлялся, когда на Яху вышел запрос с данным заведением. Отзывы прилагались. Как они вообще туда попали? Это ж надо было так ему испортить вечер с Хашимото. Девушка уложила свою руку ему на колено, чем быстро привлекла внимание шокированного парня к себе.

– Проводишь меня до остановки?

Ей не надо было что-либо объяснять. Она прекрасно понимала, что Сакураба в любое время сорвется и придет на помощь своим друзьям. Это в нем она и любила больше всего.

Глава VI. Наваждение

Эрика все это время наблюдала за своим возлюбленным, увлеченным так страстно другой девушкой, спаивающей его. Хироки и вовсе уже весь вспотел. Он выпил, конечно, полтора стакана…чего-то там, но на этом решил остановиться. Ведь даже у него есть своя норма, которую он четко осознает. Сатоми так громко хохотала, попутно вливая пойло в Таку, а тот даже не сопротивлялся за что получал развратные поцелуи в награду. Мацу была готова поклясться, что стерва была готова сожрать его. Он был весь в ее слюнях. Такое чувство, что им даже и дела не было до того, что происходит вокруг и что на них вообще смотрят.

– Сатоми, а чем ты любишь заниматься в свободное время? – спросила как можно более обыденно Эрика, стараясь спрятать свои истинные эмоции.

Девушка отстранилась от своего партнера и посмотрела на Мацумию с таким видом, будто бы у нее спросили что-то абсолютно бредовое.

– Я-то? – указала она на себя.

А затем Оно устроилась поудобнее, в развалочку так, ножка на ножке, закурила сигаретку. И с первым выдохом дыма, она еще и подняла взгляд кверху, будто обдумывает какой-то сложный философский вопрос.

– Бухаю, трахаюсь, зависаю в клубах. Люблю шмотки, гламур, понюхать какую-нибудь дурь время от времени. Ну такое, знаешь. Не люблю сидеть дома. Компьютерами не увлекаюсь. Люблю природу, да. Особенно рыбалку. Когда мне нахер никто не сдался, я просто уезжаю и рыбачу.

Хироки с таким удивлением посмотрел на Сатоми. В принципе, вся картинка прояснялась и все было логично. Ровно до того момента, пока Оно не включила в список любимых вещей рыбалку.

– Еще я вписки люблю.

Эрике стало дурно, когда она услышала это слово. Как правило она его ассоциировала с чем-то аморальным. Впрочем, она и не ошиблась. Хироки подразумевал, что она просто про какую-то тусовку говорит. Но отнюдь его интуиция не так хороша, как у подруги.

– А вы давно все дружите? – поинтересовалась Сатоми, осматривая парочку.

Таку очень быстро встрял, будто бы она его спросила.

– Ну…так. Общаемся время от времени.

На такой ответ они даже и добавить ничего не смогли, насколько были в ужасе от такого поведения друга. Нет, они знали давно, что Таку странный, наверное, с тех пор, как из мамы появился на свет, но чтобы настолько… Эта девица совсем ему мозг отбила, что ли?

– Ну да. Время от времени мы каждый день ходили в гости друг к другу. Вместе играли в приставку, – вставил свои «пять копеек» Китагава, пытаясь хоть немного привести этим фактом своего друга в чувства.

– А, – протянула Сатоми, смотря на него.

Хиро почувствовал себя будто на иголках. И в то же время, он испытал какое-то странное наваждение. Такое чувство, что Сатоми не просто так водила пальцем по губам. Она вот-вот собиралась погрузить его в рот. Причем это бы явно выглядело очень провокационно, будь оно так. Хироки выдохнул, когда та полезла к себе в сумочку. Девушка демонстративно начала прихорашиваться, нанося на губы свою алую помаду с приторным клубничным ароматом. Эрику дергало. Она смотрела за этим и злилась. Она смотрела какими развратно-алыми становились губы Сатоми. И она была готова поспорить, что у Такуми сейчас эрекция от одного лишь вида на эти губы. Он перестал замечать кого-то кроме нее. Когда ведущий объявил очередную песню, Сатоми оживилась вмиг и хлопнула в ладоши.

– Это же моя любимая песня!

Девушка тут же принялась скидывать с себя туфли и забралась на стол, начиная танцевать прямо перед ребятами. Сказать, что они очумели – ничего не сказать. А вот соседние столики оценили Сатоми бурными аплодисментами и задорным свистом. Девушка входила в настроение все больше и больше. Мимо проходящий официант был тут же оставлен Оно, и она перехватила бутылку сакэ с подноса, чуть приседая. Рыжеволосая поманила Таку пальцем, заставляя податься к ней вперед. И вот, он послушно наклоняется и поднимает голову вверх, зачарованно осматривая вид, что открылся перед ним. Бесспорно он первым же делом изучил ее подол. Но позже она сама воспрепятствовала этому. Сатоми подняла ногу и приставила пальцы стопы к губам парня, после чего начала выливать содержимое бутылки прямо по колену. Повторила фокус Сантанико Пандемониум с успехом, чем вызвала восторженные возгласы среди мучжин. Кое-что безусловно попадало прямиком ему в рот. И все это под гул толпы и громкие аплодисменты. Хироки не выдержал этого зрелища. Всему есть свой предел. Здесь уже все вышло за рамки.

– Достаточно! – вспыхнул Китагава, поднимаясь со стула.

Он хватает за руку Мацу и уводит. Протиснуться через толпу просто нереально. Это какая-то нечеловеческая давка, просто мясорубка. Пару раз даже он случайно выпускает руку Эрики из своей, но оборачивается и начинает вновь и вновь искать ее. Им чудом удается выбраться из этого гадюшника. Они оба мокрые. Там ведь абсолютно нет воздуха. Какое же удивление их постигает, когда они видят одиноко стоящего около фонарного столба Юки. Тот осматривает их с некоторое время, а потом подходит. Смотрит на расстроенную Эрику. Да на ней просто лица нет. А потом смотрит на Китагаву. Он понимает, что тот слегка выпивший, но при этом и сам не особо в духе. Осталось выяснить причину.