Любовь сквозь года

Спустя час я была готова – в нежно-розовом платье с подчёркнутой талией зашла к сыну и объявила, что наряд и причёска готовы.

– Дениска, мы занесём сейчас Муню тёте Поле и поедем в одну из гимназий. Очень надеюсь, что сегодня найдём что-то для нас подходящее.

– А зачем Муню относить? – испугался ребёнок.

– Просто пока нас не будет дома, чтобы ей не было страшно одной в новой квартире. К тому же тёте Поле она очень понравилась – как-никак, и ей будет не скучно.

– А-а, ну тогда ладно, – согласился настороженный сын.

Спустя буквально пять минут мы уже стояли на пороге соседской квартиры. Молли явно была не в восторге от текущих событий, ведь она не привыкла, чтобы мы её кому-то отдавали. Но тёте Поле я доверяла, как себе, зная, что ничего плохого с животным не произойдёт. Выйдя из подъезда, я, как обычно, чихнула от солнца, и мы сразу же отправились в сторону остановки маршрутки.

Наш путь был недолгим, и через двадцать пять минут мы уже стояли возле желаемого здания. Перед нами красовалась новая гимназия № 4. Это было частное учебное заведение, в которое, как мне казалось, попасть было непросто, но я рассчитывала хотя бы на учебное место для сына.

Зайдя внутрь, мы сразу же встретили секьюрити, сидящего у входа школы. Я ему объяснила, что ищу школу для сына и, возможно, рабочее место для себя. Он не заставил нас долго ждать, и через пару минут мы втроём направлялись в кабинет директора.

– Здравствуйте, Наталья Николаевна! – поздоровался уважительно охранник, зайдя внутрь кабинета секретаря. – Я вас с кое-кем хочу познакомить, – и указал в нашу сторону.

Наталья Николаевна оказалась любезнейшей женщиной, сообщившей, что директор Иван Артемьевич отлучился в ГОРОНО и должен прибыть с минуты на минуту, так как через час у него урок в 10-А. Секретарь оказалась права, и мы с Дениской прождали в её приёмной не больше пятнадцати минут.

– Хотите чаю? – предложила нам женщина.

– Нет, спасибо, – ответила я. – А ты? – поинтересовалась я у ребёнка, не собираясь принимать решения вместо него.

– Я тоже не хочу, спасибо, мы только недавно завтракали.

Немного поговорив с секретарём о погоде и надвигающейся школьной ярмарке, мы и не заметили, как Иван Артемьевич собственной персоной уже стоял рядом с нами.

Глядя на него, было очевидно, что он – директор школы. Это был мужчина под два метра ростом, широкоплечий, с глубокими и сканирующими всё вокруг глазами, седыми волосами и аккуратно подстриженной бородой. Он долго не разводил полемику и сразу же перешёл к вопросам:

– Сколько лет мальчику? В какой школе до этого учились и почему решили поменять?

– Сыну восемь лет, мы только два дня как находимся в этой стране. Раньше проживали в Австрии, в школу пошёл в шесть лет и учился в третьем классе. Все оценки переведены на русский язык, характеристика из школы тоже. Разговорный русский лучше, чем письмо, но не сомневаюсь, что с этим проблем не возникнет. Он у меня умный мальчик, – подмигнула я сыну. – Читать он тоже умеет, но, думаю, немного медленнее, чем дети в его возрасте. Зато немецкий у нас на высшем уровне.

– В этом уж я точно не сомневаюсь, – заулыбался директор, изучая документы с оценками сына. – Что ж, – спустя несколько минут сказал он, – думаю, у нас найдётся место для молодого джентльмена в 3-Б классе.

Я была безумно счастлива этой новости. По словам директора, мы произвели очень приятное впечатление, а моя тщательная подготовка документов тоже не осталась незамеченной. Разрешив вопрос с учебным заведением для сына, я перешла к разговору о своей работе. Оказалось, учитель немецкого искали уже три недели. За это время было много претендентов, но у Ивана Артемьевича всегда находились причины отказать. Несмотря на мой недостаток опыта работы с детьми, он был уверен, что я смогу найти общий язык и с учениками, и с коллегами – а это особенно важно. Коллектив был небольшой и дружный, как одна семья, и поддержание такой атмосферы считалось приоритетом.

Обговорив все бюрократические детали, решили, что уже завтра и я, и сын начнём свои обязанности: я – учить, он – учиться. Мне осталось только донести несколько справок, но Иван Артемьевич обещал помочь оформить всё быстро и без проблем.

Нам удалось осмотреть школу, хотя не полностью. Я увидела просторную и светлую учительскую комнату и познакомилась с учительницей музыки – приятной женщиной около пятидесяти, которая сидела у окна с тетрадями. Потом мы направились в класс Дениса, где ещё сидели ребята, записывавшие домашнее задание.

– Здравствуйте, Иван Артемьевич! – поздоровалась учительница, а дети в этот момент встали для приветствия.

– Здравствуйте, Елизавета Петровна! – поздоровался директор, махнув при этом рукой, чтобы дети сели.

– Хочу познакомить всех присутствующих здесь с новым одноклассником – Денисом Хоффманом. С завтрашнего дня он будет учиться с вами.

Дети очень положительно отреагировали и закричали «привет» со всех сторон.

– А ещё вы одни из первых, кому выпала возможность познакомиться с учителем немецкого языка – Дианой Александровной.

Учитель отпустила ребят на перемену и подошла ко мне с Дениской, чтобы познакомиться поближе. Это была его классная руководительница, а также учительница русского языка и литературы. Я очень этому обрадовалась и сразу же рассказала о том, как у нас обстоят дела с этим предметом. Она выглядела очень дружелюбно, и эта проблема её нисколько не испугала. Общаясь с будущей коллегой, я услышала сзади голос Дениски – он уже с кем-то разговаривал. Обернувшись, я увидела Агнию.

– Здравствуйте! – помахала она мне рукой.

– Привет, Агния!

Распрощавшись с Елизаветой Петровной, мы с Дениской поехали в торговый центр, в котором только вчера были за школьными принадлежностями.

– Что скажешь? – поинтересовалась я мнением сына о школе и одноклассниках.

– Школа красивая, мне понравилась. Одноклассники – ещё не знаю, время покажет, – пожал плечами ребёнок.

– В кого это ты у меня такой умный? – усмехнулась я, потеребив его по волосам.

– Не знаю, – заулыбался он, – в тебя, наверное. И вообще, очень смешно получилось с этой девочкой Агнией. Мы только вчера с ней познакомились, а уже сегодня она моя одноклассница.

– Да, правда, очень неожиданно, – не рассказав сыну о том, что именно этот момент меня и не очень обрадовал, потому что я знала: глядя на неё, мне будет ещё сложнее избавиться от мыслей о Максиме.

Максим. Трус и маменькин сынок?

В восемь утра следующего дня я подъезжал к офису Владислава Николаевича. Примерно полгода назад он заметил, что коллекции конкурентов, выходившие раньше его, стали похожи на его собственные. Это сильно сказалось на продажах. Несмотря на неизменные расходы на рекламу, аренду и зарплаты, продажи упали из-за того, что конкуренты опережали его на шаг.

– Макс, привет, дорогой, как же я рад тебя видеть! – Владислав Николаевич не мог сдержать эмоций.

– Здравствуйте! Тоже рад вас видеть, но было бы лучше, если бы не по такому поводу.

– Это да, это вот точно, – погрустнев, сказал мужчина.

Разузнав все подробности, я запросил интересующие меня документы. Для ознакомления с бухгалтерией мне понадобится не один день, поэтому только на этом я не стал зацикливаться – начал также знакомиться с резюме сотрудников, их задачами и, конечно же, детально разузнавать всё о нашем конкуренте. Я знал, что в таких ситуациях нужен комплексный подход, и, разобравшись лишь в одном сегменте, фирма снова успешной не станет. Рассмотрев бумаги по затратам, бюджету и товарам, выходящим на рынок, я невольно начал приходить к мысли, что в компании завелась «крыса». Причём эта крыса была очень умной, хорошо разбирающейся в финансах и знающей все подробности новых коллекций.

– Макс, если тебе кто-то нужен из моих толковых ребят для помощи – ты говори, не стесняйся, – войдя ко мне в кабинет с чашкой кофе, предложил мой когда-то наставник и учитель.

– Я и не стесняюсь, и с удовольствием попросил бы, спасибо, – сказал я, забирая чашку кофе и ставя её на стол рядом с собой поближе, чтобы насладиться её ароматом, – но я хочу сам во всём разобраться, потому что не знаю, кому из ваших ребят можно доверять, – отпив кофе, я прервался. – Только, Владислав Николаевич, без обид.

– Да какие тут могут быть обиды. Это мои самые страшные опасения, Максим. Но если ты тоже пришёл к этому мнению, что кто-то сливает информацию, тогда, скорее всего, так оно и есть, – погрустнев, сказал мужчина.

– Ладно вам, не печальтесь, всё решим, – бодрым голосом постарался я немного разрядить атмосферу.

– Макс, я каждого из своих сотрудников лично принимал на работу. Как ты заметил, у меня небольшое количество работников, поэтому мне очень жаль, что кто-то из них решил подзаработать таким гнусным способом, – шеф громко сглотнул и заиграл жевалками.

У меня не нашлось утешительных слов для директора фирмы, отдающего себя всего своему детищу.

– Ты мне вот что скажи: как у тебя дела на личном? А то я всё стараюсь рассмотреть кольцо на твоём безымянном пальце и никак не пойму – то ли у меня со зрением проблемы начались, то ли ты действительно ещё так никого и не нашёл.

– Сразу могу начать с хорошей новости: у вас нет проблем со зрением, – заулыбался я. – Но и плохая новость по традиции – да, я ещё не женат, но нахожусь в раздумьях.

– О-о, это уже хорошо звучит, – потирал руки Владислав Николаевич, будто замышлял грандиозный шпионский план.

– На самом деле не так-то это и хорошо, – я не стал врать, – девушка, с которой я сейчас в отношениях, не девушка моей мечты, и я это прекрасно осознаю, – взяв немного паузы, я продолжил: – но вот моя мама считает её идеалом, и если этот идеал я потеряю – буду полным идиотом в глазах матери.

– Макс, я не имею права тебе что-то советовать. Мне самому понадобилось много лет, чтобы найти женщину, с которой я счастлив до сих пор, – он постучал по столу и по голове, наверное, для полной уверенности, – и единственный совет, который я могу тебе дать – слушай себя и своё сердце. Это твоя жизнь, Максим. И только ты! Только ты знаешь! – повторил мужчина, громко делая акцент на последних словах, – с кем будешь счастлив. Ни твоя мама, ни папа, ни кто-либо ещё никогда не смогут принять правильное решение вместо тебя. Только ты можешь принять единственно верное решение для своей жизни. – На этом он закончил разговор, пожелал нам всем удачи и вышел.

Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться со сказанным. Я начал осознавать, что много лет вёл себя с женщинами как мальчишка, прячущий голову в песок. Слова Владислава Николаевича засели глубоко внутри: «Это твоя жизнь, и только ты знаешь, с кем будешь счастлив». Я не мог найти ответа, почему эта простая истина не доходила до меня раньше. Возможно, страх обидеть или разочаровать мать – как тогда, когда я ушёл из дома – был слишком велик. Для меня не было секретом, сколько боли и печали испытала мама.

«Но я же не могу всю жизнь за это расплачиваться», – говорил я себе. «Может, я просто трус?» – не отпускала меня эта мысль.

– Да, – прошептал я, глядя в экран компьютера, совершенно не понимая, что там написано, – я трус и маменькин сынок.

От этого осознания стало неприятно. Ведь трусом себя не считал, а маменькиным сынком – тем более. Но принять эту правду пришлось. Во дворе я всегда был одним из первых, кто отстаивал своё мнение, в школе у девчонок был успех… Когда я переступил эту черту для самого себя? Почему? И главное: как это исправить?

Не прошедшая любовь к Диане – факт. Нежелание жениться на Алине – тоже.

– Максим, пора становиться мужиком, – сказал я себе, глядя в зеркало. – Пора признаться Алине и придумать план по возвращению Дианы.

Сомнения росли внутри меня.

– С чего я вообще решил, что я ей ещё нужен? Ну же, Максим, не будь бабой! – я дал себе пощёчину и пообещал жить своей жизнью и своим мнением.

По дороге домой я чувствовал себя заряженным энергией, готовым к великим делам. Заехав во двор, увидел свет в доме, но уюта не почувствовал. Как обычно, приезжая к родителям, не мог избавиться от тревожной кнопки в голове – из-за маминых расспросов про женитьбу. Ехать в отель не хотелось, но очень хотелось показать маме, что я могу самостоятельно принимать решения.

– Привет, Макс! – войдя в дом, услышал я самый первый голос сестры. – Ужинать будешь?

– Привет! Да, с удовольствием, сейчас быстро в душе ополоснусь и приду, – незамедлительно отозвался я.

Закинув телефон подальше из-за нежелания вести хоть какой-либо диалог с Алиной, я принял душ и пошёл ужинать, испытывая, на самом деле, огромное чувство голода.

– Ну что, как там дела у Владислава Николаевича? – спросила мама, не успел я ещё сесть за стол.

– Не очень. Подозреваю, что кто-то делится информацией о компании с конкурентами.

– Ой-ой, – начала вздыхать мама.

– Да, приятного мало. Но мы точно найдём решение, – замолчав, я добавил, – и крысу.

– Как у тебя дела? – поинтересовался я у племянницы, которая с не очень большим энтузиазмом ковыряла картофельное пюре в тарелке.

– Хорошо. Сегодня к нам приходила девушка с сыном, которых мы вчера видели в магазине. Прикольно, да? – обратилась ко мне Агния. – Она будет моей учительницей немецкого, а её сын с завтрашнего дня учится со мной в одном классе.

В этот момент я почувствовал, как помидор начинает застревать у меня в горле из-за невозможности его проглотить и вообще набрать воздуха в лёгкие. Я сразу же заметил сверлящий взгляд сестры.

– Агния, ты уверена, что это именно та тётя, которую вы вчера встретили? – спокойным голосом спросила Карина, заметив мои округлившиеся глаза от такой новости.

– Конечно уверена! Мы сегодня поздоровались и поговорили одну минуту.

Затем малышка продолжила рассказ о школьном дне, который я, честно говоря, полностью прослушал, углубившись в раздумья о своих будущих поступках. Я был уверен, что это знак свыше – возвращение кармы в нужное русло или ещё что-то в этом роде – который я не должен упустить. Мать тем временем молча встала и ушла из-за стола, на что, как мне показалось, никто не обратил внимания. Доев всё до последней крошки – потому что потеря аппетита мне не свойственна в стрессовых ситуациях – я заметил, что мать вошла обратно на кухню. Она, как ни странно, не продолжала никаких дальнейших расспросов, а молча принялась перемывать посуду.

Карина предложила ей помощь, но та отказалась и отослала нас всех отдыхать после тяжёлого рабочего и школьного дня. Мы с Кариной и Агнией отправились в каминную, где у Агнии уже были подготовлены Барби в доме, каждая на своей позиции, ожидая хозяйку после ужина. А у нас с сестрой была возможность обсудить школьную новость.

– Что думаешь? – без предисловий спросила Карина.

– Я думаю, что завтра со школы забирать Агнию поеду я, – ни секунды не сомневаясь, ответил я.

– Да неужели? – сестра явно не могла скрыть своего удивления – скорее всего, она подозревала о возможном начале драмы с моей стороны.

– Да, – с серьёзным видом ответил я. – Карин, мне правда надоели мамины поучения. Каждый раз, как только она начинает меня чему-то учить, я чувствую, что вот-вот взорвусь. Меня уже тошнит от всего этого. Тошнит от Алины, которая вешается на шею без капли гордости. Тошнит от маминых наставлений. И от того, что она никак не поймёт: мой пубертатный возраст уже давно позади, я стал взрослым, способным принимать самостоятельные решения мужиком. – Казалось, я даже не набирал воздуха в лёгкие, высказывая всё это.

– Ущипните меня кто-то, – ответила Карина, широко при этом улыбаясь. – Максим, я не знаю, что с тобой произошло, но ты даже не представляешь, насколько я рада услышать от тебя эти слова, – она положила руку мне на колено, посмотрев при этом в глаза, как щенок на хозяина.

– Спасибо тебе большое, сестрёнка, – я положил руку сверху на её, – твоя поддержка для меня очень важна. Очень.

На этой трогательной ноте нас прервала мама:

– Максимушка, помнишь, тётя Таня говорила про хорошего эндокринолога у нас в городе? Не подскажешь, как его фамилия?

– Мам, что-то случилось? – в один голос спросили мы с Кариной.

– Нет-нет, всё в порядке, – она постучала по дверной раме, – просто решила, что неплохо бы сходить на профилактический осмотр.

– Фамилию не помню, но знаю, в каком районе у него кабинет, – сказал я и пошёл за телефоном. Через пару минут вернулся: – Нашёл. У него ещё фамилия какая-то цветочная… Точно! Фиалкин Дмитрий Петрович. Вот, глянь, – я протянул маме телефон с его фото и командой.

– О, да, это он! Спасибо, сынок, – с облегчением сказала мама.

– Записать тебя? Завтра позвоню, если хочешь.

– Нет-нет, Максюш, просто покажи мне номер, я сама всё сделаю.

Я открыл раздел «Контакты» на сайте и показал:

– Вот телефон и адрес кабинета.

– Отлично, я сейчас поищу очки и всё запишу. Отдыхай пока с Кариночкой, я телефон потом тебе верну, – и она вышла из комнаты.

– Ты уверена, что у неё всё в порядке? – тихо спросила Карина.

– Не знаю, – так же тревожно ответил я. – Когда она запишется, попрошу поехать с ней.

– Лучше я, – твёрдо сказала сестра.

Я не стал с ней спорить, зная, что это на самом деле будет лучший вариант. Через несколько минут мать стояла возле нас с телефоном.

– Мам, садись с нами, отдохни, – предложила Карина матери.

– Нет-нет, я ещё не закончила с уборкой на кухне, и не нужно мне ничего помогать, – без промедления ответила мать, заметив бойкое желание сестры пойти ей на помощь, и обратно быстро растворилась в коридоре дома.

– Странная она какая-то, – сказал я, на что Карина молча закивала, глядя в сторону двери, возле которой ещё секунду назад стояла мама.

На этом наш разговор с сестрой был окончен, и мы погрузились каждый в свои мысли. Не знаю, о чём думала Карина, но моя голова была занята только одним: Диана – и план по её возвращению.

Диана. Новый старт

Наши походы по магазинам заняли гораздо больше времени, чем я планировала: покупала канцелярию для себя и сына, а также разные мелочи для подготовки к учебному году – хоть он и не будет длинным. Продавцы поглядывали на нас странно: все остальные школьники и их родители готовились к приближающимся летним каникулам, а мы наоборот – запасались школьными принадлежностями. Закупившись всем необходимым, уставшие, но довольные, мы поехали забирать малышку Молли и готовиться к ответственному завтрашнему дню.

На самом деле я была очень рада, что нашла хорошее рабочее место, но страх перед работой с детьми меня не покидал. Практического опыта у меня ещё не было, только пять лет теоретических знаний, которые, как часто бывает, в жизни далеко не всегда помогают.

– Как думаешь, я справлюсь с учениками? Они будут меня уважать? – спросила я у сына, внимательно ловя его взгляд. Мне действительно было важно услышать именно его мнение – честное, детское, но без прикрас.

– Мам, конечно! Не волнуйся, ты у меня лучшая, – с твёрдой уверенностью ответил он.

– Спасибо, сынок, – с трудом сдерживая слёзы, сказала я. Именно такие моменты напоминают, что дети – самое важное в жизни и лучшее, что может случиться.

Подходя к подъезду, я ощущала волнение – то самое, которого ни разу не испытывала в Австрии. Хотя там улицы чище, дома приветливее, а люди чаще улыбаются, именно здесь, в этом городе, меня охватило то редкое и почти забытое чувство: «я дома». Каждая улица была знакома до мелочей, с каждым районом связывали свои воспоминания. Я не из тех, кто говорит, что за границей жизнь – малина.

– Всё-таки лифт здесь страшный, – пробурчал сын. – Такое ощущение, что вот-вот упадём в пропасть.

– Я тоже не в восторге от него, – призналась я честно, – но мы привыкнем. Уже через несколько дней он перестанет казаться таким страшным, обещаю.

Мне всегда было важно, чтобы ребёнок умел говорить о своих страхах. К сожалению, я как никто другой знала, каково это – не иметь возможности выразить свои эмоции, потому что никому не интересно. Как по мне, признавать страхи – в первую очередь перед собой – это уже восемьдесят процентов успеха в борьбе с ними.

Приехав на одиннадцатый этаж, мы позвонили в звонок, который было слышно даже через две двери. Мы с Денисом переглянулись и невольно рассмеялись. В этот момент тётя Поля открыла дверь:

– Дружочки мои, привет! – радостно улыбаясь, она старалась максимально широко открыть двери, чтобы мы с нашими пакетами смогли пройти.

– Тётя Поль, ваш звонок напоминает взрыв ракеты, – не унимались мы с сыном.

– Сделано в СССР, – смеялась тётя Поля, – зато я ничего важного не пропущу. Питомец вел себя хорошо, кушал и исправно справлял нужду на пелёнку, – быстро сменила тему, заметив, что внимание переключилось на встречающую нас собачонку.

– Да, она у нас умница, – сказал сын, держа на руках Молли.

Мы не стали задерживаться у соседки, несмотря на её уговоры: я точно знала – завтра будет трудный день, и к нему нужно подготовиться. Денис сам собрал всё необходимое для школы, заранее получил расписание и краткие заметки от классного руководителя. Мне же повезло меньше: на завтра было назначено шесть уроков – с третьего по десятый класс – и подробности предстояло узнать только утром. Я понимала: нужно быть во всеоружии. Всю ночь я читала университетские конспекты о взаимодействии с детьми, выписывала темы из учебников, перелистывала методички.

Несмотря на всего три часа сна, утром я чувствовала себя бодрой и даже встала раньше сына. Мы позавтракали, оделись: Денис – в школьную форму, белую рубашку и чёрные брюки, а я – в бежевое платье с приталенным верхом и слегка клёшенным подолом, подчёркивающее мою фигуру-грушу. Попрощавшись с Молли, которая осталась дома в роли серьёзного охранника, мы отправились в школу.

Дорога заняла около получаса. Денис ушёл в класс, а я направилась в учительскую, где уже кипела работа. Я познакомилась с несколькими коллегами, но особенно меня почему-то заинтересовал учитель физкультуры.

– Вы, я так понимаю, новая учительница немецкого? – оглядев меня с ног до головы, мужчина сразу пошёл в наступление, едва я переступила порог.

– Правильно, – улыбнулась я и невольно покраснела. – Диана Александровна, – представилась официально, – но, конечно лучше на «ты» – просто Диана.

– Огонь фамилия, – улыбнулся он очаровательной улыбкой. – Я – Артур Николаевич, учитель физкультуры, но можно просто Артур.

Он подошёл поближе и протянул руку. В этот момент я почувствовала его парфюм – не сладкий, а именно такой, какой должен быть у настоящего мужчины.

– Это Анна Николаевна – учитель младших классов, дальше Нелли Евтихиевна – учитель английского, – он назвал ещё несколько имён, на каждое из которых кто-то реагировал дружелюбной улыбкой. Лишь учительница математики выглядела не слишком рада моему появлению.

Ей было около тридцати пяти. Немного полноватая, с широкими плечами и старательно завитыми локонами, которые, вероятно, казались ей женственными. В ней была симпатичность, но всё портило ощущение попытки казаться кем-то другим. Настоящее очарование рождается из индивидуальности – и, возможно, ей стоило просто быть собой.

– Как учитель физкультуры с двухлетним стажем, имею наглость предложить себя в роли гида по школе, – с улыбкой объявил Артур.

– Очень кстати, – я улыбнулась. – Спасибо за приглашение, с удовольствием приму.

– Сейчас сверим расписания… Так… Хм. Экскурсия откладывается до шестого урока: у тебя окно, у меня пятый – последний.

– Я так и думала. Но ты можешь заглянуть ко мне на переменке – просто узнать, выжила ли я после пятого «Б».

– Рисковый шаг. А если не выжила?

– Тогда ты будешь первым подозреваемым, – подмигнула я.

Мы оба засмеялись. И в этот момент я впервые подумала, что день, похоже, будет не таким уж тяжёлым.

Учительница математики внимательно следила за нашим разговором, затем громко хлопнула дверью и вышла, не обращая внимания на остальных. Никто не отреагировал – все знали, что она вспыльчива и давно безуспешно пытается привлечь внимание Артура.

Через десять минут пришёл директор, ещё раз представил меня коллегам и быстро вручил список занятий на неделю с возможностью корректировки. Артур заинтересованно изучал моё расписание.

– Значит, экскурсию отложим до шестого урока, – повторил он. – Но я обязательно загляну к тебе.

Я поблагодарила его, и мы разошлись: он – в спортзал, я – в кабинет 311, который стал моим новым рабочим местом.

Первым был 5-А – с 13 учениками, так как другая половина была на уроке английского. В школе уделялось большое внимание иностранным языкам, поэтому класс делился на группы для более плотной работы. Все остальные предметы проходили для всего класса.

Мне повезло – дети были прилежными, кроме одного мальчика и девочки, но меня это не испугало. Через несколько минут после звонка последний ученик неспешно вышел, а я вздохнула и начала стирать доску.