Ускользающие в реальность

Девушка на мгновение задумалась, прежде чем добавить с лёгкой грустью в голосе:

– Может быть это всё из-за того, что ты мне рассказываешь про артефакт и другие ветки вероятности, о параллельных мирах, о жизни за гранью привычного… Иногда мне кажется, что я сама стала частью какой-то игры, правила которой не знаю…

Майкл застыл. Каждое её слово отзывалось эхом внутри него, усиливая тревожный гул в груди.

– Мне даже снятся люди-объекты… которых мы в случае опасности должны уничтожить.

Майкл напрягся, в его теле пронеслась волна тревоги. Он заставил себя говорить ровно, будто защищаясь от собственной паники:

– Линхинштейн и Манчини?

– Да, – кивнула Линда. – Этот Линхинштейн в моих снах…, он другой… – её голос стал тихим, мечтательным. – Добрый… Обходительный…

Майкл на мгновение закрыл глаза сдерживая шквал эмоций, которые словно цунами, возникшие на ровном месте, пытались снести часть его разума.

– Это всего лишь сны, – сказал он спокойным, но убедительным тоном, открывая глаза. Его взгляд был серьёзен и настойчив. – Тебе надо помнить, что в реальности эти люди опасны, у них находится артефакт, который…, – Майкл специально сделал паузу.

– Который надо забрать любым способом, – продолжила Линда, заученный текс.

– А этих людей?..

– Уничтожить, – уверенно закончила фразу девушка.

Глава 9

Прошло ещё несколько дней. Майкл, едва просыпаясь, первым делом подходил к шкатулке, спрятанной в потайном отделении его дома. Каждый раз он задерживал дыхание, пока пальцы осторожно прикасались к крышке, проверяя камень «Магнит». Именно он должен был среагировать на появление второго артефакта.

Утро за утром – всё без изменений. И каждый раз в душе Майкла возникала надежда и тревога. Он хотел, чтобы кто-то со шкатулкой появился здесь, но в то же время боялся, за Линду.

И вот в один из таких ничем не примечательных дней – это случилось.

Когда его рука осторожно легла на поверхность крышки, магнит вдруг вспыхнул ярким красным светом, словно сигнал тревоги.

Майкл отшатнулся, сердце заколотилось так, что, казалось, его стук был слышен на всю комнату.

«Это он. Второй артефакт уже здесь».

Он сжал свои виски ладонями, стараясь не поддаться минутному порыву паники.

«Генрих… или Манчини… Один из них совсем рядом».

Опасность больше не была абстракцией – она стала реальностью. Здесь. Сейчас.

И в эту же секунду единственной мыслью, вспыхнувшей в его сознании, была – Линда.

«Я не оставлю её одну. Она должна быть рядом».

Майкл схватил куртку и вылетел за дверь. Машина взревела, сорвавшись с места. Всё внутри него подчинялось только одной цели: добраться до Линды как можно быстрее. Он решил, что всеми способами будет уговаривать девушку переехать к нему, хотя бы на время.

Через несколько минут, Майкл был уже у двери Линды. Лёгкая улыбка осветила её лицо, и она радостно чмокнула его в щёку.

– Мы на тренировку? – спросила она, подходя к спортивной сумке.

«Тренировка по боксу!» – вспомнил Майкл, мысленно ударяя себя по лбу.

Да, они действительно собирались в спортзал. Но теперь… теперь всё было иначе.

Мысль о том, что в любой момент где угодно может появиться Линхинштейн или Манчини, выбивала его из привычного ритма жизни. В планах сейчас было только одно важное дело: уговорить Линду переехать к нему.

– Да, поедем, только я хочу тебя попросить…

Он прошёл вдоль окна подбирая слова. Но вдруг наткнулся на мольберт, которого вчера ещё не было. С большого холста на него смотрело лицо Генриха. Портрет, нарисованный масляными красками, дышал своей свежестью словно живой.

– Это что?! – у Майкла перехватило дыхание. По нервам пронёсся горячий ток. Гнев вспыхнул пламенем мгновенно, затмив разум своим всепожирающим огнём.

Парень смотрел на рисунок и каждый штрих, каждая линия, каждая деталь вонзались в него острым ножом ревности.

«Вот он я, посмотри, я здесь!» – смеялся над ним Генрих.

Майкл был на грани бешенства. Эмоции его переполняли через край.

«Зачем Линда нарисовала этот портрет?! Купила мольберт, холст, краски?! Для того чтобы Генрих присутствовал в её жизни?! Что вообще происходит?!»

– Зачем это?! – прохрипел он, сверкая глазами, и ткнул пальцем в изображение.

Линда застыла. Казалось, что воздух в комнате стал плотный, липкий, тяжёлый.

Майкл стоял перед ней – знакомый, но в то же время совсем чужой. Такого Майкла она ещё не знала. Его плечи были напряжены, руки сжаты в кулаки, дыхание прерывистое, но не это пугало её. Его глаза… В них больше не было той мягкости, к которой она привыкла. Они потемнели, как небо перед грозой. Черты лица стали резче и жёстче. В его взгляде было что-то более устрашающее, чем в любых словах.

Впервые она видела его таким. Впервые понимала, что этот человек может быть опасен – не для неё, нет… но для кого-то другого.

Она отступила от него на шаг, но взгляд не опустила. Она искала в его лице прежнего Майкла, стараясь понять почему он так отреагировал на этот портрет? Ведь не произошло ничего сверхъестественного, она просто хотела получше запечатлеть лицо врага, с которым предстоит столкнуться. Она хотела прочувствовать этого Генриха и понять его мотивы. Что в этом плохого усмотрел Майкл?

– Мне захотелось порисовать! – кратко объяснила она.

Майкл поднял руки к потолку.

– О, святые небеса, тебе захотелось вновь нарисовать портрет Генриха во всей красе?! – гаркнул он как разъярённый громовержец.

Линда слегка вздрогнула. Её взбесило поведение парня. Гнев Майкла отразился в ней бумерангом.

– А это запрещено?! – с вызовом спросила девушка.

– Почему тебе не захотелось нарисовать море, небо, бабочек в конце концов?! Почему именно ЕГО?! – снова закричал он и со злостью ударил кулаком по холсту.

Мольберт опрокинулся, краски упали, шумно рассыпавшись яркими пятнами по полу.

– Что ты себе позволяешь?! – возмущённо крикнула Линда и, подбежав к Майклу, со всей силы ударила его по плечу. Это движение чуть отрезвило парня.

– Ого! – воскликнул он. – Бокс уже начался?!

– Убирайся от сюда! – сжав зубы прошипела Линда и, схватив Майкла за руку, попыталась потащить его к двери. Но он не сдвинулся с места

– Я уйду только с тобой! – твёрдо произнёс парень.

И прежде, чем она успела что-либо ответить, он схватил её за талию и легко, будто она ничего не весила, перекинул через плечо.

– Ты с ума сошёл?! – закричала Линда, выворачиваясь и стуча кулаками по его спине. – Пусти меня немедленно!

Но для парня её удары были лишь сродни развлечения. Майкл быстро выскочил из квартиры со своей ношей и закрыл дверь.

– Твоя подготовка хромает, – бросил он ей с сарказмом.

Линда особо и не пыталась освободиться. Майкл, как всегда, всё превратил в шутку и то, как он сейчас нёс её к машине, больше позабавило, вызывая смех, который она прятала под маской недовольства. Но Линда всё ещё сердилась на него и мысленно решила, что на спарринге покажет ему.

На ринг она зашла полная решимости наказать Майкла. Не говоря ни слова, они приблизились друг к другу, будто безмолвные воины перед битвой. В глазах Линды чувствовалось напряжение, а во взгляде Майкла горел вызов.

Рефери дал команду и бой начался. Линда двигалась легко и пружинисто, она была словно поток ветра, который кружил вокруг Майкла и в любую минуту сильным порывом мог сбить с ног. Майкл в свою очередь не терял концентрации и следил за каждым её движением.

Первый удар она нанесла резко, без колебаний, прямо в корпус. Майкл не ожидал от неё такого. Он успел подставить блок, но почувствовал силу удара.

– Вот так! – бросила Линда, отходя в сторону, грациозная как пантера.

«Ого, – подумал он, – будем драться всерьёз?»

Парень в ответ контратаковал – джеб, джеб, хук. Она увернулась, но хук всё же скользнул по её защите, заставив отступить на полшага.

– Что, малыш, не ожидала? – подмигнул ей Майкл.

Внутри её глаз вспыхнуло пламя, которое вырывалось наружу. Теперь она не просто злилась – она вошла в азарт и готова была уничтожить Майкла.

Линда накинулась на него стремительно. Удары сыпались на парня сплошным потоком. Он закрывался, отходил от неё и выжидал, когда Линда выдохнется. Но девушка атаковала его снова и снова. Она была похожа на разбушевавшийся шторм. Вскоре её дыхание стало тяжёлым, однако она стойко продолжала бороться. Майкл понял, что она устала, но не отступит.

«Пора с этим заканчивать», – решил он и сделал выпад – сильный, резкий, неожиданный. Линда всё же успела уклониться, но споткнулась. Майкл тут же поймал её за талию, не дав упасть. Её лицо стало совсем близко, и он вытянул губы, чтобы её поцеловать. В тот же миг на его голову обрушился сокрушительный удар, который повалил его на землю.

– Нельзя недооценивать противника, – победоносно произнесла Линда, возвышаясь над ним.

«Было бы не плохо, если бы она с таким же пылом расправилась с Генрихом», – подумал Майкл, тяжело поднимаясь на ноги.

– Теперь ты успокоилась? – спросил он, засчитывая своё поражение.

– Я успокоюсь – когда ты признаешься, что был неправ и извинишься за своё сегодняшнее поведение! – чётко произнесла она, тыча большой перчатке ему в грудь.

Он задержал взгляд на её лице, сжал челюсти, потом медленно выдохнул:

– Хорошо… Я был неправ. Повёл себя слишком резко. Прости меня.

Линда довольно кивнула, и Майкл, отпустив напряжение, мягко обнял её, прижимая к себе. Его руки сомкнулись на её спине, и она с лёгким вздохом уткнулась лбом в его плечо. Их разгорячённые мокрые тела соприкоснулись. Оба закрыли глаза, ощущая биение сердец друг друга. В этот миг исчезли обиды, исчезли слова, исчез весь день – остались только они двое. Злости больше не было.

Уже в машине она задала ему вопрос, который до сих пор мучал её.

– Может объяснишь свою реакцию на моё художество? – девушка пристально посмотрела Майклу в глаза, пытаясь найти там правдивые ответы.

Парень чуть напрягся, взгляд его метнулся на дорогу, потом снова вернулся к ней. Ему не хотелось этого разговора. Не сейчас. Не после того, как они только-только снова нашли общий язык.

– Я испугался… за тебя, – быстро сказал он, торопясь закрыть тему.

Это была правда – но не вся. Он действительно испугался. Но не за неё – за себя. За то, что в этих мазках снова появился Генрих. За то, что Линда продолжала держаться за его образ, сама не осознавая этого.

Майклу стало неприятно. Он почувствовал, как поднимается знакомое раздражение – не на Линду, а на ту тень, что продолжала жить между ними. Генрих был как незваный призрак: ни жив, ни мёртв, но вечно присутствующий.

– Неужели этот Линхинштейн такой страшный, что даже его портрет вызывает у тебя такую бурю негодования? – голос Линды звучал немного насмешливо, словно она пыталась пристыдить парня.

– Да, – ответил Майкл, не обращая внимание на её тон, – поэтому я хочу, чтобы ты переехала ко мне… Хотя бы на время.

Линда обернулась к нему, удивлённо приподняв брови. Казалось, она не сразу поняла, что он действительно это сказал – так внезапно, без подготовки, без объяснений.

– Переехать?.. К тебе? – переспросила она, будто пробуя это слово на вкус. – С чего это вдруг? – её голос стал прохладнее.

Она чувствовала, как внутри поднимается волна настороженности.

Вот так ни с того, ни с чего она должна переехать жить к человеку, которого знает всего несколько дней?

Майкл ощущал, как пространство между ними снова завибрировало от напряжения.

– Шкатулка показывает, что второй артефакт уже в этой реальности, а значит и наш враг здесь, – серьёзным голосом сказал он.

Линда равнодушно пожала плечами, как будто эта новость не имела для неё никакого значения. Но Майкл не отступал.

– Мне важно знать, что ты в безопасности… Я хочу быть рядом, – с заботой в голосе произнёс он. – Сейчас заедем за твоими вещами… Что там тебе нужно?.. И сразу ко мне.

Линда только закатила глаза. Иногда прямота и непринуждённость Майкла была слишком открытой, и это бесило. Видите ли, он уже всё решил за неё. Но, нет! Так не пойдёт! Сегодня она увидела совершенно другого Майкла. Майкла, которого она не знала – злого и импульсивного. Поэтому, стоит к нему присмотреться получше. А пока что она останется в своей квартире.

– Я к тебе не поеду, Майкл, – спокойно, но категорично заявила Линда.

Парень на секунду замер, пытаясь понять, что она только что сказала и справиться со своими эмоциями. Но ему это трудно удавалось. Линда видела его смятение. Видела, как он импульсивно сжал одной рукой руль, а другой провёл по лицу, словно старался откинуть внезапно нахлынувшее раздражение.

– Ты понимаешь, что подвергаешь себя опасности? – зашипел он. – в любую минуту к тебе могут нагрянуть Манчини или Линхинштейн.

Линда подавила улыбку внутри себя. Ох и выдумщик этот Майкл. Что только не придумает, чтобы затащить её к себе домой.

– Вот прям преступники всех миров придут именно ко мне?! – с сарказмом усмехнулась она.

Майкл не знал, что ответить и как убедить Линду переехать к нему. Он не мог сказать, что эти люди охотятся не только за артефактом, но и за ней.

Какой же он дурак, что так отреагировал на портрет Генриха. Когда он его видит, то перестаёт адекватно мыслить. Этот Линхинштейн для него как кость в горле.

«Надо было устроить Линде романтический ужин и красиво предложить съехаться», – поздно догадался он.

– А можно, я у тебя переночую, – сделал новую попытку парень.

– Нет! – решительно отрезала девушка.

Майкл поник, но делать было нечего. Оставалось только надеяться, что ночью к ней никто не заявится.

– Линда, я прошу, никому не открывай дверь, – поучительно начал давать он наставления. – Если к тебе кто-то постучит или позвонит по телефону, то сразу сообщи мне.

– Я, что – маленький ребёнок? – недовольно проворчала девушка.

Майкл только покачал головой. Справиться с несговорчивой Линдой было трудно.

******

Линда собирала с пола своей гостиной разбросанные тюбики с красками. В тишине квартиры слышался только слабый шорох её движений. Пальцы медленно перебирали кисти, но мысленно она была далеко, она вновь и вновь возвращалась к бурной, почти неконтролируемой реакции Майкла на портрет Генриха.

Что-то было не так. Что-то скрывалось за этой внезапной вспышкой злости, за тем сдержанным напряжением, которое он старался замаскировать.

Линда закрыла глаза, стараясь уловить то, что ускользнуло тогда от её внимания. Почему именно этот портрет вызвал в нём такой шквал эмоций?

«Майкл рассказывал, что встречался с Линхинштейном в других реальностях и боролся за артефакт, но вот подробностей не говорил. Между ними произошло точно что-то ужасное и личное, иначе он бы так не реагировал», – размышляла Линда.

И ещё один вопрос не давал ей покоя: почему, собственно, она захотела воссоздать портрет Генриха? Почему именно его образ захватил её сознание? Ведь она почти ничего не знала об этом человеке. Только то, что рассказал Майкл… и всё же она словно чувствовала его, будто он жил где-то на краю её памяти.

Линда пыталась разобраться в своих ощущениях, заглядывая глубже в себя, но ясного ответа не находила. Создавалось почти мистическое впечатление, что словно что-то невидимое заставило её снова прорисовать все черты лица этого незнакомого человека. Её неумолимо тянуло к нему.

Она вспомнила, с каким упорством старалась вложить в его облик холодность, жестокость, отчуждённость – всё то, что должно было присутствовать в чертах преступника. Она пыталась придать глазам Генриха стальной блеск, сделать губы сжатыми в ледяную линию, добавить в его взгляд равнодушие и безжалостность.

Но… портрет получился другим.

Лицо с холста смотрело с удивительной добротой, с тихой грустью, с каким-то непостижимым внутренним светом. Вместо ненависти – сострадание. Вместо жестокости – мягкость.

И сейчас, взяв портрет Генриха в руки, её сердце наполнилось странной теплотой. Она не могла это объяснить – она чувствовала к этому человеку симпатию, даже какую-то привязанность, которая шла вразрез со всем, что она о нём знала.

«Почему?» – спрашивала она себя в который раз, вглядываясь в лицо на холсте. Почему её душа откликалась на его образ так, будто за всем ужасом его поступков скрывалась другая история.

Линда села на пол, обхватив руками колени.

Глубоко внутри неё жила необъяснимая уверенность: что бы ни говорил Майкл, что бы ни диктовали факты, истина о Генрихе была куда сложнее, куда трагичнее, чем казалось на первый взгляд.

Глава 10

Майкл позвонил Линде ранним утром, когда первые лучи солнца только начинали растекаться по спящему городу, окрашивая крыши домов золотистым светом. Телефон завибрировал на прикроватной тумбочке. Приоткрыв глаза, Линда нащупала его рукой и поднесла к уху.

– У нас работа. Вставай. Я у твоего дома. Выходи! – скороговоркой проговорил Майкл и в его голосе сквозила настойчивая срочность.

Линда быстро влезла в свой комбинезон и через пять минут уже сидела в автомобиле Майкла. Парень тут же нажал на газ, и они помчались по пустой автостраде. За окном, словно в ускоренной плёнке, проносились улицы ещё сонного города.

– Что случилось? – спросила Линда, чувствуя, как в животе стягивает холодный узел тревоги.

– Мы вышли на след. Артефакт уже близко. Я руковожу, ты выполняешь мои указания, – приказным тоном сказал Майкл, не отрывая взгляда от дороги.

Линда больше ни о чём не спрашивала. Начальству не задают лишних вопросов, а в данном случае Майкл был главный. Работе не должны мешать эмоции – этому учили её с детства.

Через двадцать минут они свернули к старой вертолётной площадке, утопающей в лёгком утреннем тумане. Машина едва успела затормозить, как Майкл уже выпрыгнул наружу.

– Быстрее! – крикнул он, махнув рукой.

Линда бросилась за ним. На площадке стоял вертолёт, готовый к взлёту, но что-то сразу показалось ей странным – пилота в кабине не было.

Майкл запрыгнул внутрь и занял единственное пассажирское место. Линда стояла в растерянности, не зная, что ей делать.

– Садись, – коротко бросил он, кивнув на кресло пилота.

«Я?..» – хотела переспросить девушка, но слова застряли в горле.

Девушка покорно забралась в салон, вжимаясь в жёсткое кресло. Перед собой она увидела множество кнопок, рычагов, датчиков.

– Ты умеешь управлять вертолётом? – спросил Майкл таким тоном, будто спрашивал, не забыла ли она дома ключи.

Линда замотала головой.

– Нет.

«Майкл сейчас шутит или на полном серьёзе? Он в здравом уме?»

– Самое время научиться, – спокойно сказал Майкл, словно ничего особенного в этом не было.

«Неужели он думает, что Я поведёт эту вертушку? Нет, он сошёл с ума… А если я ошибусь? Если мы разобьёмся? Он действительно собирается доверить мне полёт? Но ведь это не учения. У нас серьёзная операция. Вдруг что-то пойдет не так?» – Линда не могла поверить в намерения Майкла.

Но парень решительно указал на наушники с радиосвязью и начал медленно, терпеливо объяснять, какие рычаги за что отвечают. Он говорил спокойно, без тени сомнения в её способностях.

И вдруг Линда поймала себя на мысли: «Если он в меня верит… То и я верю. Я всё смогу».

Под чёткими командами Майкла страх отступал, остались только механические движения и доверие. Девушка сжала штурвал. Вертолёт взревел. Лопасти задвигались. Кабина задрожала. И они оторвались от земли. Они были в воздухе. И это она… она подняла их ввысь.

Солнце заполняло мир мягким утренним светом. Под ними медленно расстилались бескрайние ковры лесов, серебристой змейкой уходила вдаль река, крошечные дома с черепичными крышами выглядели словно игрушечные.

Линда ощущала, как машина откликается на малейшие её движения. Сердце восторженно стучало, наполняя грудь жаром. Она чувствовала себя свободной, сильной, словно у неё выросли крылья.

Майкл радовался, глядя на Линду, в её глазах отражалось изумление, смешанное с восторгом, будто она заново открывала мир. Он знал, что эти эмоции останутся с ней навсегда, а это значит, что и он стал частью её внутреннего мира, пусть даже невидимой, но незаменимой частью этого момента.

Полёт длился недолго. Вскоре земля вновь приблизилась, и под руководством Майкла Линда аккуратно посадила вертолёт.

Отключив двигатель, она сидела ещё несколько секунд, пытаясь вобрать в себя все впечатления от полёта. Потом повернулась к Майклу. Он молча кивнул ей, и в этом жесте было столько одобрения, столько молчаливой гордости, что её сердце дрогнуло. Да, он верит в неё. И это значило всё.

Едва они вышли из кабины, Майкл схватил девушку за руку и не теряя ни секунды, потянул за собой.

– Скорее! – коротко бросил он через плечо.

Линда без колебаний побежала следом. Их шаги гулким эхом отзывались в тишине безмятежного утра. Густые ветви деревьев плотным рядом заслоняли дорогу, цепляясь за одежду и волосы. Ноги то и дело натыкались на коряги, приходилось пробираться через заросли высокой травы и кустов.

Адреналин играл в крови предвкушая опасность. Линда была готова в любую минуту столкнуться с врагом и отразить удар. Сердце равномерно стучало в груди, страха не было – только сосредоточенность и решимость.

Майкл, бегущий впереди, не оглядывался, но Линда знала: он чувствует её за спиной, он полагается на неё так же, как она на него.

И в этой странной, полной напряжения гонке через дикий лес она вдруг ясно поняла: доверие – это их оружие. Их броня. Их сила.

Неожиданно лес закончился, и они оказались на солнечной поляне рядом с прекрасным озером. У самого берега, на расстеленном покрывале, стояла корзинка с продуктами и небольшая ваза с полевыми цветами. Пёстрые бабочки порхали вокруг ириса хвастаясь красотой разноцветных крылышек. Стрекозы, словно на параде выстроились в линию вдоль камышей и приветствовали гостей звонким стрекотанием.

Линда затаила дыхание боясь потревожить волшебную первозданность этого уголка.

– Всё для нас, – сказал Майкл, расплываясь в улыбке.

Линда смотрела на парня и не могла поверить, что этот сюрприз он устроил для неё. Он старался. Он заставил её прочувствовать калейдоскоп разных эмоций, научил управлять вертолётом и подарил живописный уголок прекрасного мира.

– Майкл…, ты такой…, такой романтик.

Майкл расплылся в своей лучезарной улыбке. Ему было очень приятно, что Линда оценила его усилия.

– Прошу, леди, к нашему уютному столику, – парень в поклоне сделал жест в сторону покрывала.

Линда аккуратно присела. Её глаза блестели радостью. Она не ожидала от Майкла такого сюрприза. За последние сутки он раскрывался для неё совершенно с новых сторон.

Парень по-хозяйски достал из корзинки уже готовые бутерброды, фрукты, налил в бокалы вино.

– Пусть это будет началом наших новых отношений! – произнес он.

Они пригубили напитки. Майкл потянулся рукой к ягодам. Спелую ароматную клубнику он поднёс к лицу девушки, словно нечаянно – прикоснулся к её носу, а потом отправил ей в рот. Линда в ответ взъерошила его светлые волосы. Они засмеялись, находя друг в друге частичку себя.

Прозрачная гладь озера переливалась искорками, отражая в своей зеркальной глубине белые облака, медленно плывущие по небу. Тихий всплеск воды от любопытной рыбки, музыкой лёг в утреннюю прохладу. Бабочка с синими крыльями, мерцающими словно капли утренней росы, в медленном танце пролетела мимо. В ветвях прибрежных деревьев звонко защебетала певчая пташка. Тихий ветерок плавно покачивал стебельки зелёной травы, усеянной мелкими цветами – одуванчиками, колокольчиками и крошечными ромашками.

Их глаза встретились, и между ними проскользнул едва уловимый шёпот сердца.

– Я люблю тебя, Линда, – тихо признался Майкл. – Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Моя душа не спокойна, когда я не вижу тебя. Я даже спать не могу – не зная, что ты в безопасности, – он взял её руку в свои. – Я тебя прошу – будь со мной.

Линда задумалась лишь на долю секунды. Глаза Майкла светились теми необыкновенными звёздами в которых она видела свою Вселенную. Он смотрел на неё с нежностью, от которой таяли последние льдинки и с уверенностью, от которой утихал страх.

Её сердце затрепетало, предчувствуя нечто прекрасное и неизбежное.

– Да, Майкл, – прошептала она. – Я буду с тобой.

Парень ласково притронулся ладонями к её щекам, будто боялся спугнуть чудо, которое вдруг стало явью. Лёгкий поцелуй коснулся их губ – робкий, почти невесомый, как первое появление лепестков в распускающемся бутоне. Линда ощутила, как всё внутри замирает и уносит её в неведомые дали мечтаний. Этот поцелуй был не страстью, а обещанием. Обещанием быть рядом. Быть бережным. Быть её.

Майкл хотел прикоснуться к её сердцу. В этом поцелуе отразилось всё, что он боялся сказать, всё, что мечтал подарить – дом, где ей будет тепло; плечо, на которое можно опереться; тишину, в которой она будет ощущать себя в безопасности.