История с привидением

Не очень-то ему хочется вспоминать свою смерть, оно и понятно, я бы на его месте до сих пор рыдала. Ладно, порефлексируем потом. Сейчас – разговор.

– Замок явно не так прост, как кажется. – Продолжал Марк. – Факты говорят сами за себя. Факт первый перед вами.

Мы внимательно посмотрели на книжный шкаф позади Марка – шкаф как шкаф, ничего особенного в нем нет.

– Кхм, чуть ближе. Вообще-то я говорю о себе. Вы много знаете замков с привидениями?

Учитывая, что Варбург был единственным замком, который мы видели, пришлось признать, что Марк – явление уникальное и единственное в своем роде. Призраку понравилось.

– Факт второй – удивительная живучесть обитателей замка. Сколько, по-вашему, лет фрау Марте?

– Лет пятьдесят, наверное, – прикинула я.

– Мимо. Ей восемьдесят три года!

– Да ну?! – Ванька аж присвистнул от удивления.

– Ну да! – Передразнил его Марк.

– Может быть, у них ген молодости в семье есть, – предположила Настя. – Такое бывает, я читала. Да и на свежем воздухе живет.

– Факт третий, – не дал себя отвлечь Марк. – Наша любимая тетушка Грета, от которой нам и достался замок, дожила до ста пяти лет. И еще бы прожила, если бы не ступенька, на которой она споткнулась, очень бодрая старушка была.

– Может природная аномалия? Какие-нибудь энергетические поля… – я решительно отказывалась верить в реальность происходящего. Нет, в Марка я поверила сразу и безоговорочно, этот тип предоставил неопровержимые доказательства своего существования, но впутаться в историю поисков философского камня с отчетливым криминальным душком, нет уж, увольте.

– Сама ты аномалия, – обиделся за свой замок Марк.

– Тогда почему его до сих пор не нашли? – Я все еще сопротивлялась. – Они, наверное, весь замок уже обшарили!

– Может они не там ищут? – Марк хитро подмигнул.

– Ты что-то знаешь?

– Не то, чтобы знаю, просто Марта отчего-то уверена, что камень спрятан в подвале, где работал Мангус. Но в его распоряжении был весь замок. Жил он в дальнем крыле, в главной башне у него была обсерватория. Поговаривают, что и на кухне он проводил подозрительно много времени – если верить, сохранившейся переписке, у графа в то время был на удивление искусный повар.

– Так чего мы ждем? Пошли на кухню! – Ванька вскочил с места.

– Прямо в крепкие объятия фрау Марты? Ты тоже хочешь на ступеньке поскользнуться? Лестницы в замке, знаешь ли, на удивление коварны. – Ванька сел, пристыженный призраком.

В этот момент за дверью раздались шаги. Марк мгновенно испарился, Ванька с Настей отскочили к окну, я схватила книгу. В библиотеку вошла фрау Марта. На ее лице застыла презрительная гримаса, с такой только в замке и работать:

– Обед будет готов через час. Подать в столовую или вы поедите в кухне?

Мы в три голоса стали уверять фрау, что она может не утруждать себя, мы придем, куда ей угодно. Признаться честно, мы были порядком напуганы. Экономка обвела комнату цепким взглядом опытного сыщика и удалилась.

– Уф, чуть не попались, – Ванька вытер со лба несуществующий пот.

– Да, страшная женщина. Есть в ней что-то такое… демоническое, – я посмотрела на книгу, которую держала в руках и попыталась незаметно перевернуть ее – в спешке я схватила чье-то жизнеописание вверх ногами.

Незаметно не получилось.

– Талант! – воскликнул призрак, появляясь у меня за спиной.

В этот раз я даже не вздрогнула:

– Как вы думаете, – обратилась я к ребятам, – можно ли попросить пастора Книке провести обряд изгнания духов? Место определенно неспокойное.

Марк надулся и исчез.

– Маш, ну зачем ты его обижаешь? – вдруг укорила меня Настя. – Он пять лет ни с кем не разговаривал, соскучился по общению, по людям.

– Хотела бы я посмотреть, как ты его не обидишь, когда он к тебе так же подберется.

– Не подберусь, – призрак снова появился не вовремя, хотя, я начала подозревать, что он весьма тщательно выбирает нужный момент. – Она девочка хрупкая, впечатлительная, испугаться может.

– А меня тебе не жалко, да? Я, между прочим, тоже хрупкая и впечатлительная! – Я попыталась принять соответствующий вид.

Ванька не удержался и заржал.

– Марк, не верь ей, она из тех, кто и слона на скаку остановит, и все остальное тоже.

– Я в этом и не сомневался, – ответил парень.

– Предатель! – Я чуть-чуть обиделась на брата, но с него все, как с гуся вода – примирительно улыбнулся и тут же обо всем забыл.

А ведь было время, когда мы с братом ругались так, что перья летели, даже дрались. Мы все время что-то делили: то игрушки, то еду, то еще что-нибудь. Однажды я даже подумала, что было бы здорово, если бы наши родители развелись. Тогда я жила бы с мамой, а Ванька с папой. Нет, я – с папой, Ванька – с мамой. Нет, я с обоими, а Ваньку в интернат сдадим! А потом – нам было лет десять – нас отправили к разным бабушкам на лето. Так получилось, что у родителей не было возможности перевозить нас из одного города в другой, чтобы мы погостили у обеих бабушек, и они приняли Соломоново решение выдать каждой по внуку. Разлучили нас в начале июня, а домой вернули только в конце августа. С тех пор брат – самый дорогой мне человек на свете, да и он меня в обиду не даст. Конечно, мы время от времени ссоримся, подкалываем друг друга, но это скорее от избытка чувств. Недавно я начала подозревать, что родители специально нас в то лето разделили.

Второй день

все еще не закончился

Как ни сопротивлялся мой брат, сразу браться за поиски мы не стали. Для начала стоило усыпить бдительность фрау Марты, поэтому остаток дня мы старательно изображали праздных туристов: шатались по замку и окрестностям с бездумным видом, попутно отмечая наиболее темные уголки. Я с большим удивлением обнаружила в замке еще одно здание, втиснутое между башней и жилым «новостроем», оно почему-то совершенно стерлось из памяти. Наверное, потому что ничего интересного в нем не было: в основном, подсобные и технические помещения.

После обеда наконец добрались до музея. Вообще-то, мы с Ванькой уже его видели, но, войдя внутрь застыли с открытыми ртами, так же, как и Настя. Сказать, что главная зала впечатляет – это не сказать ничего. Она удивляет, ошарашивает и подавляет. Правда, подавляет ровно до тех пор, пока кто-нибудь знающий не признается, что все это великолепие ненастоящее. Картины и гобелены – не более чем искусные копии, позолота фальшивая, а застывшие во времени люди – восковые. Одетые в наряды разных эпох, они делают вид, что разводят огонь в камине, пируют за исполинским столом, вышивают в темном уголочке. Все это снабжено аккуратными этикетками с надписями на немецком и английском.

Пока мы стояли, разинув рты, появился призрак.

– Э-э, ребята, если вы будете так отвлекаться на каждую историческую хламину, камень вам не найти.

– Сам ты хламина, – не отвлекаясь от разглядывания гобелена с охотничьим сюжетом, отозвалась я. – Мы все равно еще ничего не ищем, можем и поглазеть.

Ребята наверняка меня бы поддержали, если бы не были так заняты. Ванька завис у доспехов – магнитом его туда тянет, что ли? Настя украдкой щупала ткань на платье «вышивальщицы».

Глядя на все это, Марк видимо решил, что толку от нас действительно будет мало, пока все не посмотрим, и предпринял попытку ускорить процесс:

– Настя, хочешь, я покажу тебе комнату, где хранятся наряды?

Настенька засияла, как снег на солнце, а мы с Ванькой схватились за головы.

– Ты, экскурсовод призрачный, ты хоть понимаешь, что наделал?

Судя по его недоуменному виду – нет.

– Она же теперь потеряна для общества. Пока все не пересмотрит и не перемерит, на внешние раздражители реагировать не будет.

Настя за это время успела переварить свалившееся на нее счастье и была готова идти за призраком хоть на край света.

– Марк, а их можно будет потрогать?

– И померить тоже, – убитым голосом пообещал призрак. – Пойдем.

Перед тем, как выйти из залы, он обратился к нам с Ванькой:

– Вы-то, хоть, ничего мерить не будете?

Ванька загадочно промолчал, а я ответила:

– Платья точно не будем, но за доспехи не ручаюсь. Иди уж. Мы найдем, чем заняться.

И нашли таки. Мы буквально до хрипоты спорили об уместности благ цивилизации в древнем замке и о том, надо ли вообще его реставрировать. Ванька с пеной у рта доказывал, что аутентичные развалины ценятся гораздо выше, чем восстановленные, я не соглашалась и утверждала, что на свежеотремонтированные достопримечательности смотреть приятнее, тем более, жить в них, а то, что они ненастоящие, все равно никто не узнает. Наконец, мы так устали друг от друга, что решили немного отдохнуть и разойтись по разным углам, благо, в замке их предостаточно.

Сначала я спустилась в сад, любовно охраняемый добродушным супругом фрау Марты господином Кляйном. Удивительно, какой хороший человек достался в мужья этой страшной женщине. Он искренне обрадовался гостям и даже украсил главные помещения замка своими цветами. А сад у него просто загляденье – тщательно ухоженный и замаскированный под дикий. Деревья и кустарники посажены вроде бы в беспорядке, но аккуратно пострижены и подрезаны. На клумбах не найти капризных оранжерейных изысков, зато всюду растут чудесные полевые цветы. А старинные беседки, скрытые от посторонних глаз плющом, так и манят романтически настроенных влюбленных. Беседки меня смутили, и я поспешила укрыться в библиотеке.

Здесь, среди бессчетного полчища книг, педантично расставленных в строжайшем порядке по шкафам, я наконец смогла притормозить и подумать. Причин для размышлений было много, но мои мысли занимала только одна – призрачная. Я честно пыталась думать о чем-нибудь другом: о камне, о маньячке-экономке, о замке вообще и его темных углах в частности, но толку от этого было мало. Стоило мне поймать за хвост хоть одну мыслишку, она немедленно приводила меня к Марку.

Я и немного злилась на вредного призрака, и не могла не улыбаться при мысли о нем. Вспомнила свою детскую влюбленность. Он почти не изменился с тех пор, все такой же очаровательный и обаятельный. Интересно, что бы было, если бы он не умер? Если бы мы встретились во плоти? Мне двадцать три, ему почти тридцать, не такая уж и большая разница, если подумать. Жаль, я не знаю, какие девушки ему нравятся. Впрочем, вряд ли его заинтересует такой взъерошенный воробушек как я, ему подавай красавиц с ногами от ушей и волосами, как в рекламе шампуня. С другой стороны, всякое возможно, если уж призраки существуют, то почему бы красавцу не влюбиться в… не дурнушку, конечно, но и не модель. Эта мысль мне понравилась, и я стала думать ее дальше. Наконец, в моем воображении промелькнуло белое платье, после чего мысли совершенно отбились от рук, и мне осталось только наблюдать за ними со стороны, даже не пытаясь вмешиваться.

Я рассмеялась, представив себе нашу свадьбу. Сияющая невеста в пышном белом платье с залаченной до титановой твердости прической и взъерошенный призрачный жених, весь в цепях и коже. А рядом гости, пропитавшиеся стойким запахом валерьянки, и наши родители, причитающие каждый на свой лад. Мои убивались по загубленной жизни дочери и недополученных внуках, а его – убеждали Марка подождать. Дескать, загробная жизнь долгая, еще найдет себе кого-нибудь поприличнее. А на заднем плане Ванька, продающий билеты на представление под названием «Первая брачная ночь».

Я давно забыла про книгу, которую взяла в руки для конспирации, и сидела, уставясь в пространство, с глупейшей улыбкой на лице. Именно этот момент выбрал призрак, чтобы явиться непорочной деве и испугать ее до смерти. К счастью, дева была не такой уж непорочной, поэтому только немного смутилась, как будто он мог прочитать мои мысли.

– Позволь узнать, что такого интересного ты нашла в «Особенностях реставрации художественных произведений раннего Средневековья»?

– Просто подумала – эти реставраторы пользуются массой самых разных растворителей, красок и прочих ядохимикатов, вдруг одним из них и призрака извести можно, – я мгновенно перестроилась с матримониальных мыслей на маниакальные.

– Да ты кровожаднее фрау Марты! – Изобразил негодование дух. – И этому чудовищу мои родители дали пищу и кров!

– О, я прекрасно умею притворяться нормальным человеком. У меня даже прикрытие есть. Я представляюсь своим жертвам выпускницей туристического ВУЗа и даже вожу с собой карту мира для достоверности.

– Твое коварство не знает границ.

Я скромно потупила глазки.

– Маш, – вдруг посерьезнел парень, – не обижайся на меня. Я действительно очень рад, что вы приехали. Тут же скука смертная, а с вами я как будто ожил.

Я посмотрела на севшего в соседнее кресло призрака. Он выглядел таким несчастным и раскаявшимся, что мне стало его жалко:

– Я не обижаюсь. Можешь даже еще немного меня попугать.

Призрак воспрянул духом:

– Вот спасибо! Обязательно этим воспользуюсь. Я так и подумал, что твоя детская влюбленность не прошла бесследно. Приятно сознавать, что даже в призрачном состоянии я способен вскружить девушке голову, – он приосанился и принял более выигрышную позу.

– Ах, ты! – я вскочила со своего места и кинулась на Марка, надеясь если не упокоить его, то хотя бы основательно потрепать.

Кожаная обивка кресла пребольно впечаталась в мой нос и противно заскрипела. К возмущению прибавилось острое чувство стыда – даже думать не хочу о том, как я сейчас выгляжу со стороны. Кое-как выбравшись из мебельного нутра, я собрала остатки достоинства и, не глядя на призрака, двинулась к выходу. В душе ревел пожар, свирепствовал торнадо, извергался вулкан – все стихии вместе взятые, готовые прорваться наружу бурными рыданиями. Только бы добежать до своей комнаты без слез. Не хочу доставлять удовольствие этому бессердечному и… и безмозглому!

Оказавшись в спальне, я не стала кидаться на кровать и зарываться в подушки, как положено в таких случаях. Вместо этого, покидала вещи в свой бессменный рюкзак, взяла карту близлежащего городка и отправилась туда, где противный призрак меня точно не достанет – подальше от замка.

***

Фрау Марта с остервенением долбила стену. Она представляла, что молоточек с острым краем вгрызается не в стену, а в головы новоприбывших. Что за невезение! Эти Шессеры несколько лет безвылазно сидели в замке, чем сильно затрудняли поиски камня, и надо же было им так удачно уехать на целых два месяца, как на ее голову свалились эти туристы. Впору задуматься, а не догадываются ли о чем ее «хозяева». Что если они специально подстроили все так, чтобы не оставлять замок без присмотра?

Марта остановилась и перевела дух. Нет, от этих мягкотелых искусствоведов подвоха можно не ждать. Если уж ей убийство их сына сошло с рук, то она может хоть весь замок разобрать по камушку – не заметят. Другое дело – любопытная молодежь. С этих станется залезть в подвалы, найти там следы ее поисков и начать задавать вопросы. Или, что еще хуже, самим заделаться кладоискателями. Надо их нейтрализовать.

– Ваше преподобие.

Священник, занятый уборкой мусора в соседнем помещении, не ответил.

– Ваше преподобие!

Снова никакой реакции.

Женщина в раздражении бросила молоточек, подошла к дверному проему и гаркнула на задумавшегося о чем-то своем пастора.

– Да очнись ты, глухая тетеря!

Пожилой священник вздрогнул, но лица не потерял, с приличествующим его сану видом он мягко укорил зарвавшуюся экономку:

– Фрау Кляйн, вы забываетесь. Разве так подобает говорить со своим духовником?

На женщину это не произвело должного впечатления.

– Как есть, так и говорю. Никакой помощи от вас нет, только и знаете, что жаловаться да трястись от страха. Уж лучше мне искать камень одной.

– Э, нет, – не испугался Книке, – без меня вам никак не обойтись. Кто же будет ваши грехи отпускать?

Тут он был прав. Несмотря на свои многочисленные недостатки и преступные наклонности, фрау Марта была дамой чрезвычайно набожной, исправно ходила на исповедь и честно каялась в своих грехах. Именно поэтому предусмотрительная женщина сделала своим сообщником духовное лицо, дабы регулярно получать отпущение многочисленных грехов. Пришлось, конечно, посвятить недалекого пастора в тайну Магнуса Белобородого и пообещать ему солидный куш от найденного сокровища, но у наделенной криминальным талантом экономки уже были припасены весьма действенные способы избавления от надоевшего сообщника, после того, как они найдут камень. В самом деле, зачем человеку, живущему вечно бояться посмертной кары? Пока же фрау Марта была до обидного смертной, а потому, жизни и благополучию пастора Книке пока ничто не угрожало. Да и практическая польза от него все-таки была.

– Поезжайте в город и привезите мне арбуз покрупнее, я подам его к ужину, после чего наши гости не станут нам мешать.

– Неужели Вы убьете этих ребят? – Ужаснулся пастор.

– Хотела бы, да нельзя. Не волнуйтесь, Герхард, я всего лишь помогу им заснуть. Молодым людям, знаете ли, полезен крепкий продолжительный сон.

***

Айзен оказался премилым городком. Время здесь будто остановилось. Маленькие домики под черепичными крышами жались друг к другу, словно все еще были скованы крепостными стенами. Многочисленные лавочки предлагали широкий выбор местных изделий – от пышной сдобы до изящных сувениров, сделанных вручную. Здесь частенько бывают туристы, но в основном, проездом, по пути на Альпийские курорты, поэтому городок хоть и живет тихой провинциальной жизнью, но и на сонное царство не похож. Как раз то, что мне нужно, можно спокойно бродить по улицам, глазея по сторонам, и не стать при этом самой объектом наблюдения. Я бесцельно бродила по городу, сворачивая в самых неожиданных местах и все больше углубляясь в лабиринт узких улочек.

Сказочная атмосфера подействовала на меня благотворно, слезы, которые успели намочить глаза, но так и не пролились, высохли, дурацкие шуточки призрака уже не казались такими обидными, а перспектива найти философский камень стала заманчивой. Еще немного побродив, я решила, что жизнь не так уж и плоха, и внимательно огляделась по сторонам – я основательно проголодалась и теперь искала, где бы перекусить. Должны же здесь быть небольшие симпатичные кафе с уличными столиками и зонтиками.

Кафе поблизости не оказалось, зато я увидела булочную, и решительно направилась к двери, украшенной резным калачом. Неожиданно мой взгляд наткнулся на сгорбленную фигуру пастора Книке, совсем не изменившегося за последние десять лет.. Он нес что-то тяжелое.

– Guten Abend! – Блеснула я знанием языка, догнав священника и схватив его за рукав. Не очень вежливо, зато эффективно – теперь он точно не сможет сделать вид, что не заметил меня.

Пастор мелко дернулся, едва не выронил свою ношу и с ужасом уставился на меня. Неужели мой немецкий так плох?

– Ах, фройляйн, как же вы меня напугали, – вымученно улыбнулся он. – А мне, вот арбуза захотелось. Грешен, люблю сладкое.

Я не представилась, но он меня узнал. Уверена, Марта нас всех ему показала и строжайше запретила приближаться. Что ж, не буду указывать «милому старичку» на его оплошность, лучше поддержу разговор:

– Кто же не любит. Мой брат, например, в чай три ложки сахара кладет, да не размешивает, говорит – лень.

– Ах, какой милый мальчик, – пастор уже оправился от испуга и состроил такую умильную физиономию, что мне стало смешно.

– Позвольте, я вам помогу, – предложила я и перехватила у субтильного мужчинки его ношу.

– Ни в коем случае! – Вскричал он.

Но было поздно, я уже дошла до его машины и заглянула в багажник. Он был забит инструментами: молоточки, кирка, монтировка, еще какие-то загогулины. Похоже, эта парочка подошла к работе всерьез. Хотела бы я взглянуть на стены подземелья – наверняка, она теперь напоминают головку швейцарского сыра.

– Неужели уголь до сих пор добывают такими примитивными инструментами? – Притворно удивилась я. – Ведь здесь неподалеку есть шахты?

Священник некоторое время смотрел куда-то мимо меня, обдумывая, как бы половчее соврать, а потом зачастил:

– Что вы! Что вы! Мы давно перешли на самые экологически чистые способы добычи – природу надо беречь, она дарована нам всевышним. А это… это… для фестиваля, да. В соседней деревне скоро будет шахтерский фестиваль. Там воссоздают старинные условия, понадобился реквизит, а я никак не мог отказать в столь малой помощи. Да, я простой священник, исправно блюду свои обеты и по мере сил исполняю свой христианский долг.

Тут он, наконец, выдохся и сделал паузу, чтобы перевести дух.

Ну, соловей. Это ж надо так заливаться. Не знала бы правды – поверила бы. Наверное.

– Что ж, не буду Вам мешать расплачиваться с долгами и прямо сейчас вернусь в замок, – с возвращением я не спешила, но зачем противнику знать о моих планах?

***

В замке в это время бушевали страсти – Ванька обнаружил, что сестра пропала. Вместе с Настей он прочесывал замок, а Марк делал вид, что он тут не при чем.

– Ну, куда она могла провалиться?! – Возмущался брат, в очередной раз проверяя, не окопалась ли я в библиотеке. – Марк, тут есть какие-нибудь дыры?

– Ванечка, успокойся, ты же не хочешь, чтобы фрау Марта узнала про Марка. Вдруг она тебя услышит? – Взывала к его разуму Настя.

– Не услышит, она из своего подвала не вылазит. Где ее черти носят? – Снова кричал он уже про меня.

– Она взрослая девочка, – подал голос Марк. – Погуляет и вернется.

– Погуляет, – передразнил Ванька. – А если Марта ее уже укокошила? Что я родителям скажу? Что отдал единственную сестру на растерзание маньячке-кладоискательнице?

– Если бы фрау Марта ее укокошила, в этом замке стало бы одним привидением больше, и мы бы сразу об этом узнали, – успокоил его Марк.

– Логично, – на мгновение притормозил брат.

И понесся дальше:

– Но куда она все-таки делась? И почему не предупредила?

– Ну, – замялся призрак, – кажется, я ее обидел, и она сбежала из замка. В город отправилась.

– Тогда все ясно, – тут же успокоился Иван. – Теперь только к ночи вернется, когда нагуляется до одури. Что значит, обидел?! – С запозданием дошло до него.

– Да я не со зла. Увлекся немного. Ты же знаешь, она в меня влюбилась, когда вы в прошлый раз у нас были, вот я и пошутил по этому поводу.

– Это ты зря. Ты ей действительно очень нравился. Она не признавалась, но я-то все видел. Она так плакала, когда узнала, что ты погиб.

– Я же не знал, что все так серьезно, – начал оправдываться призрак. – Я думал, она тоже посмеется.

– Да ладно, она не обидчивая, нагуляется, успокоится и вернется. Но ты все-таки извинись.

– Так я с этого и начал! Хотел извиниться за то, что напугал ее и не заметил, как опять хохмить начал.

Ванька задумался.

– Тогда не извиняйся, – решил он. – А то еще чего-нибудь ляпнешь, а мы потом опять ее искать будем.

– Марта идет, – прервал его Марк. – Я исчез.

– Ужин, – возвестила экономка. – Где Мария?

– А мы вдвоем поужинаем, – ответила Настенька. – Маша устала и легла спать. Вот, – смутилась она под строгим взглядом экономки.

Фрау Марта едва заметно скривилась, но ничего не сказала и вышла из комнаты. Эта строгая высохшая старуха наводила ужас одним своим видом, а уж от ее гримас и вовсе аппетит пропадал.

Тем не менее, ужин удался. Марта готовила по-немецки сытно и просто. Настя попыталась было посчитать калории в своей тарелке, но испугалась получившейся суммы и решила больше так не делать. Ваньку такие вещи и вовсе не интересовали, он методично уничтожал все, что выглядело съедобным. На десерт неожиданно был подан арбуз. Ребята засомневались было в том, чтобы съесть его на ночь, но под строгим взглядом экономки впихнули в себя почти все, что было на тарелке.

С трудом выбравшись из-за стола, Ваня с Настей поползли наверх в свою комнату. Спать они конечно не собирались, так, полежать чуть-чуть, чтобы жирок завязался, как говорила нам в детстве бабушка.

***

Домой я возвращалась уже в полной темноте. Как это обычно бывает в горах, солнце совершенно неожиданно закатилось за какой-то дальний пик и погрузило окрестности во тьму. Как заправской шпион, я кралась по подъездной аллее, проклиная шуршащий гравий. И почему бы дяде Антону не заасфальтировать дорожку? Подумаешь, не аутентично, зато бедные гости не будут пугаться каждого своего шага. Да, и наружное освещение тоже не помешало бы, а то я уже и не знаю, в том ли веке нахожусь. Темная громада замка впечатляла и подавляла своим величием. Если бы я не знала о страшных тайнах Варбурга, то сейчас непременно бы их выдумала. Мое расшалившееся воображение уже заселило каждый квадратный метр замка злобными привидениями, коварными вампирами и безумными учеными. Причем, все они в этот момент заинтересованно меня разглядывали, присматривая себе кусочки полакомее.