Авангард 7. Зов приключений отсутствует

На своё второе имя Карла кивнула, бодро ухмыляясь, возрастом капитан перевалил уже за пятьдесят, но пара недель в Общине как будто омолодили его.

– Как вам всем уже наверняка сообщили, Марси жив и здоров, а я только зашел справиться как ваши дела. Не нужна ли какая-нибудь помощь?

– Спасибо, – ответила мать Анселя, – У нашего сына много друзей, так что нам помогают.

Упомянутые выше друзья в этот момент старались как можно меньше привлекать к себе внимания. Каждый буквально сросся со своим стулом, столом или стеной, на которые опирался. Наверняка спустя секунду после того, как Карла и Земан выйдут наружу поднимется бурное обсуждение, но сейчас все слушали затаив дыхание.

– Вот и славно, – хлопнув в ладоши, прогрохотал капитан, – Тогда позвольте украсть у вас моего трибуна, Белка в этой должности последний день, так что хочу нагрузить её делами пока могу.

Карла вытряхнула из рюкзака всё что ей не причиталось и, вежливо всем улыбаясь, откланялась, в это время Земан перекинулся парой слов с господином Берном и тон их был далек от официального. Женщине даже показалось, что в руки к капитану перекочевала маленькая фляга, но этот манёвр лучше было в мгновении забыть.

– Карла, может быть, ты не откажешься оказать нам небольшую услугу? – замялась госпожа Берн, когда гостья стояла уже у порога.

– Разумеется! – охотно отозвалась Карла, сверху вниз взирая на хрупкую женщину в возрасте, – Передать что-нибудь Марси?

– Да, – сухонькие руки слегка сжали подол юбки, – Вот только мы ничего не готовили. Думали ведь, что он побудет дома. Может быть, ты возьмёшь немного денег и купишь то, что ему может пригодиться?

Карла тоже замялась от такой просьбы. Ей было не жалко помочь госпоже Берн, она часто занималась с Кармой если у той возникали проблемы в учебе. И ещё до того, как Ансель стал частью того же авангарда, в каком состояла Карла. Вот только принимать деньги… “Лучше бы без этого обойтись” – тянулись словно резина слова, заслоняя другие мысли. По комнате побежал шепот. А через минуту ожидания, которые Карла потратила на размышления, к двери подошла молодая пара.

– Вы не против, если мы все поучаствуем? – начала девушка с густыми каштановыми волосами, обращаясь одновременно к Карле и госпоже Берн.

– Скажите, во сколько завтра вы покидаете нас? Уверен до этого времени мы успеем собрать неплохую посылку, – продолжил обнимающий свою молодую жену за талию молодой человек, – И вам не придется иметь дело с деньгами.

– И мы, наверняка, сможем выбрать что-то пусть не столь важное, но ценное именно для Марси. В конце концов всем необходимым авангарды снабжаются, не так ли? – зеленые глаза девушки искали одобрения, и Карла незамедлительно ответила, что такой вариант действительно куда лучше.

– Я отправлюсь сразу в седьмой вместе с ио легата и новобранцами. Но после завтра. Около обеда.

– Об остальном мы позаботимся, – пообещал молодой человек, – Госпожа Берн, пойдёмте, ребята наверняка многое хотят предложить в качестве подарков, обсудим.

– Есть ли какие-либо ограничения? – вовремя спросила хозяйка.

– Запрещено проносить алкоголь и медикаменты. С остальным проблем возникнуть не должно. – Карла была рада такому исходу, задание резко стало проще некуда, а положить для Анселя они могли что угодно, как правило сумки на выход не проверяют, у легатов и трибунов тем более, но была тут одна неизвестная переменная, потому женщина добавила, – На всякий случай не запаковывайте слишком сильно, на досмотре посылку могут вскрыть, сами понимаете.

Наконец резко зашумевшее жилое пространство как бы само собой вытолкнуло Карлу на улицу, за ней вышли и капитан Земан и господин Берн.

– Приятно было повидаться, Эрхард, – пожал руку консулу отец Марси.

– И мне, Мати, – ответил на рукопожатие Земан, – Всегда приятно зайти к вам. Теперь, надеюсь, наведываться чаще.

– Не рассчитывал бы на вашем месте, – усмехнулся Матис Берн, и его глаза наполнились доброй усмешкой пополам с ехидством, – Сенат работает без продыха и всегда на виду. Считайте, кончилась ваша вольная жизнь.

– Ох, не расстраивайте меня понапрасну. Я всё ещё рассчитываю, что таким образом вышел на пенсию. – оба собеседника засмеялись, Карла поддержала их веселье, хоть и надеялась, что этот обмен любезностями не затянется слишком надолго.

– А если серьёзно, Эрхард, у Анселя ведь неприятности, я прав? – господин Берн сунул обе руки в нагрудный карман комбинезона и вопрошающе переводил взгляд с одного человека перед собой на другого, – Будь дело чисто формальным, нам прислали бы извещение.

– Наверху никогда не бывает формально, Мати, – мрачно пояснил капитан, – И однозначно не бывает.

– Всё хорошо, господин Берн, – отрезала Карла неизменно бодрым уверенным тоном, – Как я и сказала, сейчас беспокоиться не о чем. Ансель жив, его здоровью ничего не угрожает.

– Кроме разве что его временами пустеющей головы и не в меру болтливого рта, – буркнул себе под нос Земан, но Карла это замечание проигнорировала, а Матис Берн хмыкнул, покачал головой и поблагодарив обоих визитёров наконец вернулся в дом, вливаясь в бурное обсуждение.

– Вы уже говорили с сенатом? – вполголоса осведомилась Карла, этот вопрос занимал её с момента появления консула, но не обсуждать же подобное в присутствии толпы.

– Да. – Земан молчал, но женщина и не торопила его с ответом, и наконец дождалась продолжения, – Не со всеми, конечно. Только с теми, в ком на сто процентов уверен. Все они разделяют нашу позицию.

– Не поднимаем шума. Ждём. – кивнула Карла.

– Именно, Марси всё-таки не дурак, – протянул Земан, но проследив за пронёсшейся по его лицу гамме эмоций собеседница готова была спорить, что он вспомнил первый выход Анселя вместе с ними на торжище. Марси тогда сделал предложение руки и сердца не меньше, чем пяти девушкам, развязав своими пылкими речами три перестрелки, – По крайней мере не всегда дурак. Несколько перебарщивает, но ошибки по-настоящему ужасной он не совершит.

– Нам остаётся на это надеяться.

– Судя по сборищу в доме его родителей, друзей он заводить умеет. Так что может и пронесёт. – жизнеутверждающе завершил Земан и хлопнул своего трибуна по спине, – Но проследи, чтобы Язва ничего не узнала.

– Есть, – спокойно и тихо ответила Карла, давая понять, что понимает серьёзность ситуации. Женщина медленно направилась в сторону дома, консул, заложив руки за спину, последовал за ней.

– Её способности впечатляют, но сейчас нам это ни к чему. Она всё ещё не часть команды, и я опасаюсь, что так оно и останется. Было бы проще прими должность легата ты. Девочка поучилась бы у тебя будучи на вторых ролях.

– Исключено. – отрезала Карла, – С должности легата уходят не на пенсию, а в гроб. Вы редкое и счастливое исключение. Себя я пока с вами даже сопоставить не могу, не по мне ответственность.

– Ты зря так считаешь. Завтра я официально стану частью сената и представлю интересы тех граждан Общины, что трудятся наверху. Проведу несколько реформ, пока внимание жителей будет приковано ко мне. Если действовать быстро, уйдёшь с поста легата уважаемым человеком.

– И всё же обойдусь. Бумажной волокиты мне не надо, да и растения мне по душе больше, чем люди с их заморочками.

***

Купол пещеры над площадью перед академией раскинулся так высоко, что о нем можно было вовсе забыть. Огромную пещеру естественного происхождения доработали человеческие руки. И теперь, разделенная быстрым и бурным водным потоком на две части, площадь идеально служила местом проведения церемоний поступления и выпуска. Оба события проходили в течении одной праздничной недели.

Сегодня шел торжественный День выпуска. А всего через пару дней на этом месте соберутся абитуриенты, чтобы узнать свою дальнейшую судьбу.

Вторые Карлу нисколько не волновали. Им предстоял ещё долгий путь в стенах академии. Другое дело выпускники. Уж одного или двух точно отправят в Авангард семь, иначе и быть не могло. Пусть их база пока носит статус экспериментальной, все задачи они закрывают, при том принося некоторую дополнительную пользу в виде поставок металла и растительного сырья.

“Ещё бы одного научного сотрудника, – подумала было женщина, вспоминая объём работы, который наверняка свалится на неё после повышения Земана, но тут же мысленно обругала себя за такие размышления, – Не хватало только, чтобы любознательный новичок разнюхал лишнего. Нет, это нам будет совсем некстати”. Сейчас Карла стояла на высоком помосте чуть позади Ивоны, которая после полугода подготовки сегодня официально приняла звание исполняющей обязанности легата. Огромное достижение для столь юного возраста, а в случае высоких показателей Авангарда ближайшие несколько лет её непременно повысят до легата. Потом и до легата пропретора совсем не далеко. “Если только Язва сможет сдерживать свой характер” – без капли издевки, но с искренним участием подумала Карла смотря в спину своему новому командиру. Спину настолько прямую, что в неё казалось вшит стальной штырь прямо вдоль позвоночника.

Женщина просунула указательный палец под плотно застегнутый воротник стойку. Многие выпускники военных кафедр в строю перед помостом то и дело позволяли себе тот же жест. Жесткая цвета песка форма кололась даже сквозь рубашку. Особенно шею. Особенно если надев форму впервые ещё не умеешь как следует укладывать нижний воротничок.

В относительной тишине отчетливо и громко раскатывался грохот падающей воды. Справа площадь украшал водопад естественного происхождения. Вода разбивалась о камни. Тучи капель разлетались далеко вокруг. На высоких мостиках, соединяющих две половины площади, сейчас стояли патрульные, преграждая гражданским лицам проход к выпускникам. Тем ещё предстояла процедура распределения.

Все ждали появления консулов.

В этом году, впервые за долгое время, их стало на одного больше. В прошлом легат пропретор Земан сегодня дебютировал в своей новой роли. Однако до официального начала церемонии оставалось ещё около пяти минут.

Пять минут на финальные приготовления, пять минут на мандраж перед окончанием академии.

Взглядом Карла выцепила из строя знакомую фигуру. Её дочь в колонне геологов старалась держаться прямо и спокойно, но волнение в ней выдавали дерганые попытки оправить мундир. Сама Карла тоже волновалась, но по её лицу нельзя было прочесть ровным счетом ничего. Светская маска вежливости с легкой полуулыбкой, глаза же чуть сощурены, морщинки в уголках не дают сторонним наблюдателям забыть о её опыте и наблюдательности в перемешку с неодобрительным предубеждением. Такой вид производил впечатление даже на отбитых торгашей с поверхности, что уж говорить о мирных гражданах Общины. Однако Грете она улыбнулась, мягко и искренне, как бы желая дочери удачи и успокаивая. “Знаю каково тебе” – говорила эта улыбка, – “Продержись ещё немного, и всё будет как надо”.

А как было не волноваться, когда распределение решало ход всей твоей дальнейшей жизни? Попадёшь ли ты в полевой исследовательский отряд, как всю жизнь мечтал, или будешь до конца своих дней перебирать бумажки с отчетами тех, кому повезло больше? Лучшим студентам, конечно, давали право выбора. И стараниями госпожи Берн, Грета была в числе лучших, но знать ей об этом не полагалось. По крайней мере пока.

– Ваша дочь образцовый кадет, трибун Вейс, – вдруг проявила инициативу Ивона. Как и полагалось по протоколу, она не повернула головы, но этого и не требовалось. Стоя совсем рядом Карла расслышала прекрасно.

– Благодарю. Она рассчитывает на распределение в передовой исследовательский корпус. Открывать новые месторождения, искать пригодные для строительства гроты её мечта.

– Похвально. Она вся в вас, – судя по голосу Ивона улыбалась, редкое дело, – Место почетное, но не самое безопасное. Не волнуетесь?

– Конечно волнуюсь. Но не мне говорить с ней об опасности.

– И то правда.

– А ваши родители? Должно быть они гордятся вами, – стараясь дружески поддержать беседу произнесла Карла, – Вы моложе любого когда-либо служившего легата.

– Да, – хмуро и сухо подтвердила Ивона, сейчас её тон идеально соответствовал прозвищу, что закрепилось за ней снаружи, Язва снова стала собой. И вот так просто в ходе праздной беседы Карла узнала причины, – Они запретили мне принимать пост. Ведь это в некоторой степени является нарушением устава. Я слишком молода. Все полагают, я не справлюсь.

Последняя фраза была брошена дерзко и с вызовом, но слишком уж сильно этот вызов был пронизан тоской, чтобы обмануть Карлу.

– Это всё не важно. Наш авангард в тебя верит. Этого достаточно. Мы знаем, кто ты и на что способна. А в случае чего прикроем спину, как и всегда.

– Нужно набрать в этом году больше людей, – резко сменила тему ио легата, и теперь в тоне снова прослеживалась манера Ивоны Ребер, – Лучше сейчас, пока ты и эвокат Мавериц можете их учить. Не пойми меня неправильно.

Заторопилась объяснить девушка и даже слегка обернулась, но Карла прервала её.

– Всё верно. Обстановка наверху непредсказуема, а мы не молодеем. Пока новобранцы могут учиться у нас, этим нужно пользоваться.

– Хорошо, трибун Вейс. Спасибо за понимание, – кивнула Ивона, – Я запросила троих кадетов. Мне дали добро.

Ответить Карла не успела. Из боковых дверей академии вышла процессия консулов, каждый в сопровождении своего квестора.

“Трое новичков!” – крутилось в голове женщины. Это было больше её самых смелых предположений. Лучше для развития базы и значительно хуже для одного болтливого дупликария.

Глава 2.

“Улыбайся, будто бы тебе не страшно,

Улыбайся, будто это всё не важно

Улыбайся вместе, улыбайся дружно

Улыбайся, будто ты кому-то нужен”

“Улыбайся” Norma Tale

Лазурное небо разлилось в вышине и, казалось, вот-вот расплавится окончательно и начнет проседать, а затем и капать вязкой жижей прямо в охристо-коричневую потрескавшуюся глину, которая покрывала поверхность земли в этой примыкающем к пустыне зоне. Воздух плыл, дрожал и колыхался раскалённый до предела.

Ещё не подойдя на расстояние пробиваемое радарами Марси начал брать южнее и обходить торжище широкой дугой. В душе мечтая о тех днях, когда, чтобы встретиться с кем-то из знакомых, не приходилось совершать пеший переход длиной в день по адскому пеклу, под которым плавятся куски асфальта, да ещё и ноги ломать по бездорожью, то и дело обходя капканы.

Больше всего на свете Марси мечтал сейчас оказаться в уютных подземных гротах Общины. Шумных ближе к центру, и красиво украшенных повсеместно. Пить ледяную воду прямо из могучего потока, что показывался людям на центральной площади, а потом снова исчезал, уходя ещё глубже под землю. Однажды на спор он прыгнул прямо в водопад. Бороться с подземными водами оказалось сложнее, чем он мог предположить. Не сумей он тогда вовремя зацепиться за выступ горной породы, его бы в считанные секунды унесло далеко от Общины и задохнулся бы он намного скорее, чем дайверы успели к месту трагедии. Так много раз повторяла Карла. Она отчитывала Марси ведя его сквозь площадь к дому, пока тот кутался в одеяло и стучал зубами о край кружки с горячим какао, медленно волоча одеревеневшие ноги. У него самого были куда более позитивные прогнозы на развитие той истории. Он искренне верил, что река вынесла бы его в следующий просторный грот, где Община могла бы построить новый жилой блок. А женщина не разочаровывала его информацией о том, что все просторные гроты на много километров вокруг уже заняты Общиной. И геологические экспедиции сбиваются с ног пытаясь, хоть как-то расчистить пространство для жизни.

Как же здорово было бы слушать новые шутки и каламбуры друзей по пути домой. А потом весь вечер провести за столиками кафе, подсаживаясь то к одной группе знакомых, то к другой.

“Может в этот раз мне бы повезло встретить любовь всей моей жизни” – не сильно в это веря, подумал Марси. Женитьба легко решила бы все его проблемы. В уставе четко регламентировалось изменение контракта для людей, вступающих в брак. А при наличии детей или даже беременности супруги перевод во внутреннюю службу безопасности становился неизбежен. Для человека с такими выдающимися способностями как у Марси это был единственный способ вернуться домой. Сколько бы легат Земан и Карла не твердили ему, что достаточно отслужить положенный срок и отказаться от продления контракта, Марси понимал – его не отпустят. Глупо даже мечтать. Он внимательнейшим образом вычитал устав со всеми примечаниями и приложениями, а также кодекс консулов и уложение Общины ещё в первый год своего заточении снаружи. Была целая сотня способов удержать человека на службе против его воли. Можно, конечно, попробовать поднять резонанс в обществе, но это было слишком эгоистично и подвергало опасности весь уклад жизни в Общине. Марси никогда не пошел бы на такое. Единственный по-настоящему надёжный способ – женитьба. Молодой человек мечтательно улыбнулся. Он не против был иметь троих детей. Очень даже за. Но почему-то прямые и вполне искренние высказывания на эту тему скорее пугали и отталкивали противоположный пол. И чем больше чувств он вкладывал в свои слова, тем быстрее девушки от него сбегали. Ему не раз давали дельные советы насчёт ухаживаний и того, как сблизиться с женщинами, но честность Марси полагал превыше всего.

Что это за отношения, которые начинаются со лжи и уловок? Иногда вслух, иногда только в своей голове вопрошал Марси после очередного совета. Его женщина представлялась ему не только и даже не столько любовницей, хотя это тоже было бы восхитительно, она должна была стать ему надежным равным партнёром, верным другом. И как прикажете строить отношения, если человек с самого начала обманывается на твой счёт? Так всё закончилось бы разочарованием для обоих. Однако найти кого-то, кто смог бы не утонуть в бурном и стремительном потоке его искренних чувств пока что не удалось. Но Марси не расстраивался. Тем более что срок его службы всё же утекает с каждой проведённой на поверхности секундой. Если бы только все эти секунды не пытались его убить или свести с ума, жизнь можно было бы считать милым местечком.

“И как меня угораздило..?” – меланхолично подумал парень. Жар потихонечку начинал пробирать даже его, а машина в сторону рынка всё никак не появлялась.

Может в этот раз он отклонился слишком к югу? Потому и не может теперь дождаться попутки. Нет. Марси в себе был уверен. Попутка должна была проехать плюс-минус здесь, если только их покрышки не поплавились.

“Видать и вправду поплавились” – подумал он, собирая по крупицам вдребезги разбитое полуденной жарищей желание шевелиться.

Похоже, что четырехколесное ведро ржавчины и болтов сегодня так и не появится. Пришлось черепашьим шагом тащиться в сторону торжища самому. Впрочем, через некоторое время Марси вспомнил главное – совсем скоро он окажется в более-менее нормальном человеческом обществе, если общество изгоев и преступников можно назвать таковым. Скоро можно будет перекинуться парой тонн слов с барменшей Габриэль, поторговаться с малышкой Мари, толкнуть честно испоганеные батареи с базы вышибалам местного рынка запчастей – сектанты дали бы больше, но с ними торговать та ещё морока. Да и скучно, потенциальной пользы тоже нет. Так что, пораскинув мозгами Марси решил не искать сегодня приключений и сразу всё слить старым знакомым. Дэв всё равно отчалил, а разговаривать с рейдерами невозможно, их только стрелять. В иных обстоятельствах можно было бы, конечно, и придержать товар, но на пост легата скоро заступит Язва. И свободные вылазки в поля закончатся, как и утилизация списанного мусора путём сбыта его на торжище. Официально то и сейчас каждая пылина должна быть подотчетна, но кому какое дело до пары бесполезных железок. Точно не Земану и Карле, а от дежурных на приёмке отбрехаться легче легкого, мол потерял, в перестрелке выпало. Кто же сможет проверить? Они ещё и сами всякого мусора притащат, чтобы с утилизацией мороки не было. А ведь работая на внутреннюю службу Марси должен будет пресекать подобные утечки материалов, пришло на ум парню. Вот же забавный парадокс.

“Поскорее бы уже легат Земан навёл порядок” – теперь уже бодро и с энтузиазмом произнёс, вполне возможно, что вслух, Марси, поправляя лямки рюкзака обе на одном плече. Жить эту жизнь снова стало вполне приятно, даже несмотря на дамоклов меч зависший прямо у него над черепушкой в виде решения сената по его контакту с Дэвом и назначения Язвы ио легата. С быстрого шага парень перешел на бег.

Далекий силуэт техногенных построек посреди тотального сухого и пустынного ничего быстро приближался.

***

Торжище сегодня представляло собой жалкое зрелище. И мало оправдывало своё название. В первых двух трейлерах куда постучался Марси его послали ко всем чертям. И правильно рассудил он. Кто же будет выпускать прохладу, с таким трудом удерживаемую кондиционерами ради чужака? Не пытаются пристрелить – уже спасибо. Хотя на это ведь тоже ещё энергию потратить надо. Ладно электричество, его в избытке получают все кому не лень от солнечных батарей, а вот энергию страдающей от жары собственной тушки было жаль.

Так что Марси решил больше не тревожить то небольшое количество местных, что собрались постоянным торжищем вокруг Склянки. А вот последней некуда было деться от назойливого посетителя. Гацц, владелец Склянки, и сам когда-то состоял в седьмом. Поступил на службу в один год с легатом Земаном. Вот только его судьба сложилась совершенно иначе. Вместо военного звания, повышения он выбрал свободу. Абсолютную свободу. Марси никогда этого не понимал, но вот и его самого выслали с базы на время открытия шлюзов. Ведь реакцию сената невозможно предсказать. Что они решат выкинуть в ответ на разоблачение некоторого количества стратегически важной информации? Не известно. Но если наказать виновника не представляется возможным, им останется только принять ситуацию, предотвратить огласку и ждать, чем всё обернётся, предварительно приняв все самые суровые меры по предотвращению катастрофы.

Плотно затворенная новенькая, явно только что поставили, не далее чем вчера, наверняка под сезон жары, дверь оказалась не заперта. Марси беспрепятственно вошел в заведение, необычайно убранное и аккуратное для этого времени суток. Самодельные столы с круглыми, квадратные и других форм столешницами стояли ровно на своих местах, и на каждом красовались не убиваемые, хоть и поцарапанные местами, салфетницы, с вложенными в них кусочками материи разных, преимущественно поблекших от многочисленных стирок, цветов. Пол выметен и даже вымыт.

– Дверь закрой. – донесся от барной стойки прокуренный, хриплый и низкий голос хозяина склянки. Марси мгновенно послушался, – И чего ты забыл в этой дыре? Сегодня.

Последнее слово Гацц выделил особо. Он был в курсе расписания открытия шлюзов, и если второй и третий разы назначались якобы спонтанно, то неделя праздников ежегодное событие с фиксированной датой. Неизменной на протяжении уже многих десятков лет.

– Ну, я думал поторговать, – пожал плечами Марси, его обычная непринужденность бесследно рассеивалась рядом с хозяином “Склянки”, да и всего торжища, если говорить на чистоту. И дело было даже не в дочери Гацца, хоть из-за неё однажды и случился конфликт, который сумел уладить только легат, – Несравненная Габриэль здесь?

– Несравненная не работает в жару, – сухо ответил Гацц со взглядом явственно говорящем о желании убивать, – И быть бы тебе теперь поосторожнее. Зема здесь больше нет. Он теперь большая шишка, аж до сената добрался. Вступиться за твою задницу будет некому, баклажанчик.

– Что вы такое говорите, господин Вогел? Я может быть с этого дня останусь с вами навсегда, стану вам сыном, – в воздухе раздался отчетливо слышный щелчок, под стойкой Гацц явно спустил затвор, – Да я не про Габи, она тут вообще не причём. Просто вас позлить решил.

– Не самое разумное решение.

– А что делать? – меланхолично и риторически произнёс парень, укладывая рюкзак на стул, тоже весьма сомнительного изготовления, и садясь на точно такой же сам, – Давно хотел спросить, а как вы оказались здесь? В смысле снаружи, вне базы, ну сами понимаете.

– А какая версия сейчас в моде? – Гацц усмехнулся. Он сыпанул табака, как надеялся Марси, на листок и ловко закрутил самокрутку.

– Новичков-то на базе нет. Из последних только Рыжий, а ему до лампочки. Так что никто тебя больше не обсуждает.

– Ну это только пока, – глубоко затянулся мужчина, а его собеседник вдруг неожиданно для самого себя заметил сколь разительны его отличия от Земана. Морщины куда глубже, седины в коротком ёршике на голове не то что больше, все волосы белые. Только, пожалуй, глаза устали ровно на столько же. На сухих руках полно шрамов, как впрочем и на всём теле. Едва не плеснув на рубашку, точнее на нечто сложно определяемого цвета с закатанными рукавами в три четверти, Марси не раз эту вещь видел так что точно знал длину, без пуговиц и вообще с отсутствием разреза спереди, только шнурок стягивающий края ткани у горла, некий местный аналог рубашки, Гацц пододвинул гостю кружку. На ней отчетливо виднелись вмятины и даже следы залатанных дырок от пуль, но налитую воду она пока что удерживала, – Сегодня прибудет подкрепление. Парочка ребят прямиком из академии. У них-то наверняка будет своя версия событий, прям как у тебя когда-то. Помнишь?