Сломленная принцесса

Роковой ошибкой Завадского, его партнёра по бизнесу, стало то, что он открыто пошёл на конфронтацию, угрожая обнародовать кое-какие тёмные дела Худякова и размахивая перед лицом компроматом с убийством любовницы.

То "мелкое, несущественное недоразумение" для Александра не должно было стать досадным камнем преткновения между ними как партнёрами, но Завадский стал зарываться. Худяков решил попросту подстроить несчастный случай. Завадский был устранен уже через месяц. Автокатастрофа заставила того замолчать навсегда.

Его гражданская супруга стала неофициальной вдовой. С новорожденной дочерью на руках Елена осталась без средств существования, так как прав наследования у неё не было. Активы быстренько оттяпали остальные члены совета директоров, оформив добровольную передачу задним числом. Что-то отошло родителям Завадского. Они "эту шаболду и хищницу" все годы знать не знали и появление ребёнка никак на их решение не повлияло. А вот бедному ребёнку, которого Завадскому хватило ума признать своим в свидетельстве о рождении, повезло меньше всех. Худяков, прикидываясь очень обеспокоенным их дальнейшей судьбой, помог финансово и обещал ежемесячно выплачивать определённую сумму для безбедной жизни. Елена чуяла подвох и быстро смекнула, что тут не всё так чисто и бескорыстно. Муж как-то упоминал о нём в плохом контексте, но связаться с Александром и согласиться на его предложение не постеснялась. Она где-то даже подозревала, что это он причастен к смерти Завадского, но слишком боялась за их с дочерью будущее. И даже видя, как много лет спустя Худяков чуть ли не облизывался при виде Инги, которой только-только восемнадцать исполнилось, Елена не предприняла никаких мало-мальских попыток оградить её от назойливого внимания Александра. И расплачивалась за ошибки матери сама Инга. Горько.

Глава 3

С матерью Инга никогда не была в ладах. Понимания между ними было как между двумя людьми, общающимися на двух разных языках. То есть без шанса. Не могла она простить слабости той к деньгам Худякова. Были попытки оправдать для себя Елену, много лет внушавшую дочери как ей тяжело пришлось и как она вынуждена была принять его помощь. Вплоть до момента его первого домогательства в день её совершеннолетия. Подарки были мишурой, вежливое общение – пылью в глаза для усыпления бдительности. В тот вечер её детство и вправду закончилось, как она горько отметила про себя.

Дядя Саша, много лет навещал их. Еле дождавшись совершеннолетия Инги, быстренько оформил их брак. Его передёргивало от злости, когда Инга по старой привычке обращалась к нему на вы. Настолько, что через два дня после женитьбы ей прилетела оглушающая пощёчина.

Она смутно помнила день регистрации и как ответила "да". Саша увёз её из дома, сказав, что они поедут в ресторан. Мать присоединится позже, но нужно кое-куда заехать сначала. Налил ей шампанского в машине, улыбнулся и просил расслабиться. А дальше как в тумане. Она постоянно прокручивала в голове отдельные вспышки в памяти, пытаясь воссоздать полную картинку, но в единый фрагмент они не складывались. Инга была уверена, что Саша подкупил регистраторшу, подсыпал что-то в бокал и сделал своё грязное дело, но доказать это теперь ей не удастся. Она проснулась в кровати на следующий день, не помня абсолютно ничего. Её любимый сарафан мятного цвета был разорван, белья на ней не было. Внизу никакого дискомфорта или воспаления не ощутила. Только на бёдрах высохшая сперма. Было ошибкой думать, что она легко отделалась. Свои предпочтения он проявил чуть позже и это стало персональным адом для Инги.

Она почти сразу после заключения брака перестала общаться с матерью, пресекая любые её попытки оправдаться и сослаться на тяжёлое финансовое состояние из-за смерти отца. Скандал получился громким и мерзотнейшим. Но в тот день точку в отношениях с Еленой она поставила окончательно.

– Ты не имеешь права осуждать меня, Инга! Яйцо курицу не учит, ясно? Выросла как принцесса, так что будь чуточку благодарнее Александру за это!

– Подложив единственную дочь под старого извращенца, ты развлекалась и жила на широкую ногу. За это я должна быть благодарна? За то, что он куколд, у которого через раз встаёт и поэтому он избивает меня, если не удаётся трахнуть?

– Инга, дочка…, – мать хлопала глазами, не зная что ответить.

– Гори в аду, ясно?! Нет у тебя дочери! Больше чем эту мразь, я ненавижу только тебя и никогда не прощу, – Инга накинула шубу, забрала сумочку и кожаные перчатки и собралась уходить.

– Александр женился на тебе. А мог использовать и вышвырнуть, как наиграется. Всё же в итоге удачно сложилось. Он сказочно богат, ты – молода, красива и отхватила куш. Как сыр в масле катаешься и, видите ли, несчастна, рыдая в Роллсе. Ну что я ещё должна была сделать?!

Инга ушам своим не поверила. Она развернулась с порога и резко подлетела к матери.

– Всё что угодно! Я бы слова тебе не сказала, если бы тебе пришлось стать проститукой, содержанкой или подстилкой одного или нескольких мужиков. Мне было бы плевать, сколько членов одновременно тебе пришлось обслуживать ради денег. На всё плевать. Ничто бы не изменило того, что ты моя мать и выкручивалась как умела! Я бы молилась на тебя, затыкая всем рты и всё равно считая святой. А ты просто предпочла сломать мне жизнь. Больше никогда не говори со мной. Для меня ты умерла навсегда.

– Инга, пожалуйста. Прости меня. Ну что мне сделать, чтобы ты простила?

– Слишком поздно. Ты всё уже сделала.

После болезненного разрыва с матерью, Инге ещё неделю снились кошмары. Мать умоляла, рвала волосы, шла на неё ножом, кричала что-то и каждый раз Инга с криком просыпалась. Но о своём решении она не жалела ничуть. Даже легче стало после этого. Она просто попросила Сашу чтобы тот сам переводил деньги матери и ничего не рассказывал о Елене. Реакцией мужа была лишь приподнятая бровь, но ответа не последовало. С тех пор Елена не оставляла попытки связаться с ней, но Инга была тверда в своём решении. Она и вправду отрезала мать раз и навсегда и ничто не могло заставить её изменить решение. А Саше это было даже на руку. Чем меньше она общается с кем-то, тем лучше для него.

В нём странным образом сочетались, казалось бы, абсолютно взаимоисключающие противоречия. Ему нужен был контроль, но в то же время он любил играть и испытывать Ингу, нарочно подводя к мужчинам. Он бешенно ревновал её, но это не мешало возбуждению от её секса с Кротовым. Он ограничил круг её общения и свёл до минимума всякий контакт со светскими львицами из их тусовки, но при этом, против присутствия подружки Олеси в жизни жены не возражал. Инга считала, что это всё просто игра и создание иллюзии семьи, где муж настолько обожает супругу, что требует всё её внимание себе. Но Инга знала, что он мечтает изолировать её от всех и полностью подчинить себе. И здесь были противоречия. Тогда она перестала бы быть для него интересной. Именно вечным сопротивлением и нежеланием покориться Худякову, она продолжала разжигать в нём пожар, возбуждая сильнее обычного. Лишь тогда он был способен кончить. Как в день их росписи, когда она в полнейшем невменозе умудрилась сказать ему "Я не смирюсь никогда Саша, не мечтай"! Кажется, последние отстатки разума покинули его после этих слов и он повалил Ингу на кровать, за считанные секунды доводя дело до конца.

Александр не всегда был ущербным в физическом плане. До своих сорока он вёл вполне себе активную жизнь. Посещал во Франции гонки, очень увлекался спортивными машинами. Но страсть гонять на полных скоростях под действием алкоголя, сыграла с ним плохую шутку. Ему придавило нижнюю часть и после операции и реабилитации осталась хромота. И очень тяжело было осознавать, что всё самое лучшее для него в одночасье закончилось и теперь недоступно. Самым болезненным ударом стало то, что после после выздоровления член перестал стабильно функционировать. Импотенция была не полная, но с эрекцией появились большие проблемы. Ситуацию многочисленные проститутки и любовницы не могли улучшить. И в какой-то момент он сильно обозлился, стал срываться и достигать оргазма от своего жестокого обращения, сопротивления партнёрши и наблюдения за совокуплением других. Склонность к куколдизму расцвела в нём буйным цветом в браке с Ингой.

Давно забытое ощущение эйфории пришло, когда однажды Инга, свежая маргаритка Елены, вышла из своей комнаты в коротких шортиках и маечке без лифчика, не зная, что он пришёл к ним в гости, чтобы поздравить с восемнадцатилетием. Не поздоровавшись, она сиганула обратно. Когда вышла повторно уже в штанах и бесформенной футболке, сухо поприветствовав его, у Худякова созрел план по заполучению её себе. Он хотел в тот день сообщить Елене, чтобы дальше крутилась сама, но передумал. Ему было абсолютно плевать на вялую мужскую потенцию, хождение с тростью, разницу в возрасте и мерзкие мысли и намерения. Ему нужен был нерв. Девушка могла это дать. Она и коллекционирование машин стали его больной страстью.

Он несколько лет выставлял свою жёлтую красавицу на гонки. А красавицу-жену брал с собой, чтобы смотрела, как первая выигрывает призовое место. Так продолжалось три года и он поднимал хорошие деньги. Приятный бонус к его капиталу, но, в основном, тщеславное желание утереть всем нос. Всё изменилось в последний год, когда первым финишировал новичок на чёрном Астоне. Заявился на заезд и тут же выиграл. И Александра просто разрывало от злости. Какой-то выскочка по имени Роберт Галиуллин обставил влёгкую его лучшего водителя и, как он считал, крутейшую машину. Худяков должен был выяснить, за счёт чего случился прорыв нового чемпиона. За первый проигрыш одной его вещи, он в ту ночь наказал вторую, после чего супруга приходила в себя две недели. Как он сказал её назойливой подруге: "Инга слишком близко к сердцу приняла проигрыш и ей нужно время отойти."

Худяков быстренько выяснил всё о Галиуллине и его друге – владельце машины. Илья Андреевич Аверин, с говорящим прозвищем "хирург" среди подчинённых. Ничего существенного. Небольшой сервис в Сокольниках, старый больной отец, проживающий с ним в двушке в старой панельке. Непонятно, почему при своих доходах, Аверин живёт в таком аскетизме.

А ведь Борис Кротов – владелец второй по величине сети дилерских центров, ровесник и давний приятель Александра рассказывал об одном талантливом парнишке, который в своё время чётко выправил его старый Феррари. И заместитель у него есть с умением отлично диагностировать и, похоже, ещё и выигрывать гонку. Сам Аверин, почему-то, не участвовал в заездах. Тогда Худяков значения словам Кротова не придал, слушая вполуха. Теперь надо как следует перетереть с ним за этого Илью и съездить познакомиться лично под видом владельца проблемного авто. Что дальше будет делать, Александр не знал, но любопытство утолить очень хотелось. А там, возможно, созреет план.

За чашкой чая в своём кабинете, Кротов рассказал, что в своё время, много лет назад, Илья выручил его на дороге, когда внезапно отказала электрика и машина встала. Они общались неплохо и он стал постоянным клиентом Ильи и даже помог в своё время найти удачное здание. Аверин решил всё-таки, вместо чётырех разбросанных по всему городу СТО, работу которых он не мог в полной мере проконтролировать, открыть один большой сервис, с огромной площадью.

– Говорят, не было ещё ни одного случая, который он не осилил. Даже самые экономные и скупые приходят к нему впоследствии. Просто до этого они пытаются в других местах безуспешно отремонтировать, – Борис сделал глоток и продолжил, – Я тебя сразу предупрежу Саша. Он берёт дорого, но сделает на совесть. Может и не быстро, но с гарантией. Состоятельные клиенты в курсе. А дорого Илья, как он мне сам говорил, берёт не из-за жадности или потому что так неоправданно высокого ценит своё время. Он на запчастях не экономит и доводит до ума каждый механизм, стараясь предотвратить будущие поломки. По крайней мере, ставит он сразу всё качественное и достойное.

О коронной фразе Ильи "дорого, но навека" Кротов не успел сказать, так как его секретарша принесла бумаги на подпись.

Глава 4

– Приглашение на открытие мотосалона вы с Ингой получили. Вас ждать? – вкрадчиво поинтересовался Борис.

Александр прищурил глаза, гадая о причине интереса. Его мысли затуманились. Зачем ему этот вопрос? Почему вдруг такая искренняя заинтересованность в его отношениях с женой? Да и вообще, слишком далеко всё заходит. Надо бы, наверное, закругляться с их играми. Похоже, Кротов начинает влюбляться. А у него жена и сын Артём. Наследник, который собирается жениться на подруге Инги. Идеальная картинка "идеальной" семейной жизни. По крайней мере, тот так транслирует в СМИ. Если его "любимая жена", как он говорит, узнает об их тайных делишках на троих, то всё. Репутация, грязный развод с приличным скандалом… и, конечно, финансовыми потерями. Кротову это смерти подобно! А Худякову на это наплевать. Он уже устал от их игр, пора заканчивать с этим. Пускай сам разруливает свои проблемы. В конце концов, некоторые жёны предпочитают закрывать глаза на вереницу любовниц и похождения мужа. Слишком любят деньги мужа и свой комфорт.

Но это меньше всего волновало Худякова. Чем дольше мысли об Инге наполняли его голову, тем сильнее они мешали сосредоточиться. В нём клокотала ревность к Кротову. У того стали проступать чувства помимо похоти. А ведь Худяков не потерпит этого. Он и сам заметил, что Борис не просто желает её. Он хочет её. Полностью. Быть единственным, кто контролирует её. Это беспокойство в душе становилось навязчивым.

Даже если просто показалось сейчас – Худякову отчаянно хотелось новизны. И он подумал, что если смог угрозами, шантажом, а иногда с помощью рогипнола заставить Ингу лечь под Бориса, то на групповую историю подавно затащит. Фантазии сводили с ума, разжигая ненасытную жажду. Предпочтения становились извращённее, желание подчинить – навязчивым. А сам он превращался в злобного, ревнивого, параноика. Это он ещё долго продержался, раз только на седьмом году их совместной жизни понял, что ему уже мало наблюдать, как Ингу берёт один и тот же мужчина. Ему чертовски этого мало. От мысли, а что если их будет двое или трое вокруг неё, Худяков недавно так возбудился, что даже смог трахнуть её, вяло кончив до того, как она вообще смогла настроиться.

И только сейчас, услышав, казалось бы, абсолютно простой вопрос Бориса, Худяков понял, что живой Ингу никогда не отпустит. Какая бы дичь ни творилась между ними, она будет при нём до конца. Пока ему не надоест когда-нибудь. А там можно легко превратить её в овощ и упрятать от всех в психушку. Только знать бы, когда это произойдёт. Такая молодая и неопытная была, когда он женился, а мозгов и хитрости оказалось больше, чем у всех его любовниц вместе взятых. Даже учиться ей не дал, чтобы не начала права потом качать.

Борис, похоже, заметил перемену в лице Худякова и тут же поспешил добавить:

– Могу вас познакомить с Авериным. Он обещал быть.

– Пожалуй, придём, – коротко ответил Худяков. Остальное – время, место, пожелания, цена за ночь с его женой – он оставил без внимания и не захотел уточнять детали. Борис мог быть настойчивым, но Александр знал, что иногда молчание сильнее слов.

Кротов знал о мстительной натуре Александра и выдавать своё разочарование открыто не стал. Тем более что Инга отвергла его предложение. Неизвестно по каким причинам ей оказался не нужен мужчина такого же возраста и с такой же толщиной кошелька, как у неё мужа. И с более высокой потенцией. Рисковать своим браком и дальше настаивать Борис не стал. Решил довольствоваться ныне сложившимся положением.

***

Самым большим сожалением Инги было то, что она так и не успела влюбиться в кого-то и испытать счастье быть любимой в ответ. Кем-то вполне адекватным. Молодого водителя, который смотрел на неё влюблёнными глазами, Саша вышвырнул мгновенно. И как подозревала Инга, не без физических последствий. С тех они стабильно менялись раз в два года.

Инга не могла не заметить перемен в настроении мужа. Худяков с каждым днём становился более закрытым, более напряжённым. Но ей было всё равно, она уже давно привыкла к его заскокам. Зато она испытывала странную горечь, которую трудно было объяснить. Он мог бы её любить, но этого не случилось. В его мире любовь и забота заменялись угрозами и манипуляциями. И всё же, она искала способ почувствовать себя живой. Хоть иногда. Пыталась найти в его холодном мире хотя бы каплю тепла. Но её желания сталкивались с его контролем. Мечта быть рядом с кем-то, кто бы видел её настоящую, а не ту, которая с улыбкой играет роль счастливой жены, так и не осуществилась.

А вторым сожалением в браке стало то, что Саша ни в какую ей не давал учиться. А она мечтала стать психологом. Инга горько усмехалась каждый раз при этой мысли. Какой из неё психолог, если она теряла себя, сходила тихо с ума не в состоянии сама себе помочь? А тут другим собиралась. Но раз жизнь подкинула ей настолько кислый лимон, значит ей нужно суметь извлечь свою выгоду из их брака, приготовив для себя любимой лучший в мире лимонад. Где-то в отдалённом райском будущем.

Ей постоянно приходилось носить маску. Отыгрывать роль счастливой, замужней светской львицы. И держать на расстоянии вытянутой руки мужчин, падавших штабелями у её ног. Потому что ноги, которым нет конца, красивое лицо и, в целом, интересная модельная внешность производили эффект разрыва бомбы. Она знала об этом преимуществе и, прекратив жалеть себя на втором году брака, начала умело пользоваться им и извлекать выгоду из сложившейся ситуации. Инга всячески демонстрировала, как ей хорошо с Худяковым, шептала жёнам его партнёров какой он чуткий и внимательный, как он постоянно балует, задаривает её подарками и ни в чём не отказывает. Прекрасно понимала, что тем самым подпитывает его эго. И видела, как ему нравится, что жена с лёгкостью отвергает очередного претендента на роль её любовника. Со стороны всем казалось, что у четы Худяковых идеальный брак, в котором жена странным образом влюблена в своего старого мужа. Или по крайней мере, блестяще это изображает.

У Инги действительно было всё, что она пожелает. Тряпки брендовые, дорогие украшения, роскошная жизнь тусовщицы, путешествия, комфорт, штат прислуги, водитель и посещение любого места в городе. С разрешения Саши, естественно. И за это он требовал в ответ, как сам утверждал, совсем немного. Сущую малость. Всего-то пару раз в месяц потерпеть полчаса под его другом. Этот больной ублюдок не выносил мужчин вокруг нее. Но обожал наблюдать, как Кротов сношает её у него на глазах и, пыхтя над ней по полчаса, с трудом доводит дело до конца. Инга очень быстро поняла, что он жаждал поймать её за сексом с собственным инструктором, их садовником или водителем. Он надрачивал бы свой мерзкий вялый отросток, громко кончая от этого зрелища. А потом избил бы её так, что она месяц не высовывалась бы из дома. Но ничьих чувств и хорошего отношения к ней не терпел, зверея даже от одной этой мысли. Она вела себя крайне аккуратно с персоналом, с любым мужчиной, который смотрел в её сторону или заговаривал с ней. Нельзя было допускать ошибок. Поняв, где расставлены ловушки мужем, Инга принципиально соглашалась только на Кротова, подчёркивая, что делает это только из желания ему угодить. Она некоторые эпизоды вообще не помнила, видя наутро последствия на своём теле. Иногда пыталась просто потерпеть, выпив два бокала вина. А иногда пыталась сопротивляться, отчего делала только хуже и приходила в себя неделями.

Инга пыталась понять, что с ней не так, почему она никогда не чувствовала себя счастливой. Знала, что у неё было всё, но пустота внутри становилась всё глубже. Её день за днём наполняло отчаянием, а она, как ни странно, научилась скрывать это, притворяясь.

В конце концов, Инга предпочла миру чувств, вещи и драгоценности, а миру любви и тепла – холодную отстранённость, ежедневную смену масок и отсутствие каких-либо мало-мальских проявлений эмоций. Для неё самой становилось всё опаснее свыкаться со своим положением. Та девочка, которая обещала бороться и начать новую жизнь, постепенно начинала угасать.

Всё чаще посещала мысль, что нет в этом мире счастья для неё. Это нормально. Привычно и комфортно для самой Инги. Стать эмоционально неуязвимой. Настолько, чтобы стало ровно на всё. Единственное, что ей оставалось – это использовать свои привлекательные черты. И даже если светская жизнь давала ей определённое наслаждение, она всё больше чувствовала себя пленницей. Инга не считала себя удобной. Просто умело научилась приспосабливаться к предложенным обстоятельствам. Чтобы муж не убил её за непокорность.

И мысли об этой новой жизни, где только она сама знает, откуда она и кем была, ежедневно давали силы встать с кровати, надеть маску под сегодняшнее настроение и с новой силой начинать воплощать в жизнь свой план.

Но вся её игра грозилась рассыпаться как карточный домик в тот день, когда Саша свозил её на аборт. Инга сама так и не узнала от кого забеременела. И Саша не был уверен. И проверять это он не пржелал, отказавшись делать генетический анализ. Дети вообще не входили в его планы. Не то чтобы она жаждала стать матерью, но при мысли, что у неё отняли уже существующего ребёнка, Инге стало дурно в коридоре клиники. Она чувствовала ужас, этот разрыв внутри, потому что в тот день она потеряла и кусочек себя. А потом сорвалась на Сашу, чем неприятно шокировала его. Это стало опасным просчётом с её стороны. Особенно сейчас, когда долгожданная свобода близится. Ещё и этот мужчина на мотоцикле, загипнотизировавший её одним взглядом…

Она впала в жесточайшую депрессию и месяц не выходила из дома. Только раз в неделю Олеся навещала её. Но и той Инга не могла рассказать о причине своего подавленного состояния. Незачем её шокировать рассказами об ублюдочном муже и мерзком будущем свёкре Кротове. Олесе сейчас итак нелегко с вынужденной помолвкой с Артёмом, которого она не любила.

– Здравствуй, Олеся. Хорошо, что ты зашла к Инге. Совсем хандрит, – начал свою тошнотворную игру Худяков, увидев в гостиной жену и её стервозную подругу. Терпеть ту не мог, но из-за влиятельного отца, который объединит вскоре капитал с Кротовыми, заставлял себя потерпеть её присутствие. Связи в их кругах незачем терять. Но Олеся эта хотя бы не так раздражала его, как другие тупоголовые, тошнотворно лицемерные и наигранно жизнерадостные сучки, сопровождающие его знакомых и партнёров. В попытках перещеголять друг друга, мужчины из его окружения заводили всё более экзотических любовниц. И чем больше экзотики было, тем меньше мозгов наблюдалось. Но это забавляло мужчин. Вечера не так скучно проходили.

– Здравствуйте, Александр. Всегда рада быть вам полезной, – съязвила Олеся в ответ, поставив чашку с кофе на журнальный столик.

Олеся, как всегда, была прямолинейной. Она не боялась язвить, но Инга к этому привыкла. Знала, что её подруга находит удовольствие в том, чтобы выводить Худякова из себя.

Худяков поморщился от её слов. Эта стерва никогда не упускала случая подчеркнуть его возраст.

– "Тебе", Олеся. Обращайся на ты, – раздражённо ответил он. Кивнул прислуге, чтобы принесла ему выпить и устроился на диване рядом с женой.

Олеся закатила глаза. Ну вот, теперь не даст толком поговорить. Она Ингу уважала, но вот Худякова терпеть не могла. И с трудом могла это скрыть.

– Что вы, Александр? Родители учили меня обращаться к старшим только на «вы». Такое воспитание, уж извините, – парировала она в ответ, пожимая плечами. Победная ухмылка тронула губы при виде его багровеющего лица. Видя, что Инга никак не реагирует, она не стала развивать эту тему дальше и попыталась перевести разговор в другое русло, – Вы придёте к Борису Алексеевичу на открытие? – затем перевела взгляд на Ингу, – Ох, дорогая, я видела потрясающее платье на днях. Нам нужно пошопиться. Оно идеально подойдёт тебе. Ты будешь в нём конфеткой. Если, конечно, твой любимый супруг разрешит в нём пойти.

Ещё чуть-чуть и Худяков придушит её. Олеся чувствовала это и наслаждалась видом его перекошенного лица. Посидев ещё полчаса, она засобиралась на тренировку.

– Спасибо, что пришла Лесь. Я позвоню, – Инга проводила подругу и вернулась в гостиную за телефоном. Хотела быстрее сбежать в свою комнату и закрыться там.

– Терпеть не могу эту стерву, – процедил он, ослабляя галстук.

– Спасибо тебе, что терпишь Олесю ради меня, Саша. Я знаю, каких усилий тебе это стоит. Ты бы её моментально вышвырнул, если бы я так близко не дружила с ней, ведь так? – попыталась смягчить его настроение Инга. Он итак всегда на взводе приезжал после работы. А тут ещё подруга оказала медвежью услугу, провоцируя его. А оторвётся-то он на жене, о чём Олеся могла только догадываться, судя по её намёкам и подводящим вопросам. Напрямую она никогда не спрашивала.

– Платье покажешь. На открытие пойдём, Боря ждёт нас. Познакомит с этим Авериным.

Инге абсолютно неинтересно было всё, о чём муж говорит. Саша вообще перестал что-либо требовать. Он просто диктовал правила своей игры, а она всё больше и больше в них утопала. Но Инга не могла остановиться. Она вновь и вновь пыталась найти себе силы, чтобы двигаться вперёд, чтобы спасти себя. Даже если всё вокруг рушилось. Даже если её чувства уже не имели значения.