Экспедиция. Странник Скорби

В нижнем отсеке обнаружилось несколько походных комплектов: пять ранцев из того же органического материала, что и мой комбинезон, и небольшие металлические чемоданчики – сурв-контейнеры, занимавшие едва ли треть объема сумок. В этих кейсах ютились автоматические палатки, микропечки, осветители. Но все это мелочи по сравнению с главным сокровищем: адаптивным преобразователем материи. АПМ, как наставлял Анубис, – незаменимый атрибут любого участника экспедиции. Компактное устройство представляло собой широкий черный браслет из сверхпрочного сплава с сенсорным экраном, обрамлявшим небольшую прямоугольную ячейку. Не стоит думать, что это – пережиток прошлого, какой-то древний наручный компьютер. С появлением СБИ потребность в них отпала. АПМ позволял собирать образцы любой органики, анализировать их и подстраивать тело носителя под условия окружающей среды. Другими словами, он адаптировал нас, людей, к жизни в чуждых мирах, позволяя усваивать незнакомую пищу, сопротивляться новым вирусам и паразитам. Следуя настоятельному совету Анубиса, я закрепил устройство на руке, поверх комбинезона, чья особая структура ничуть не препятствовала работе АПМ.

Возник вопрос: сколько припасов взять с собой? Выход наружу – игра со смертью, и глупо было бы оставить все медикаменты и пищевые концентраты погребенными вместе с моим разорванным телом. Тогда следующему «мне» после перерождения придется продираться сквозь этот кошмар вдвойне тяжело.

– Анубис, сколько процедур еще выдержит вита-капсула? – спросил я, скрупулезно упаковывая припасы в один из ранцев.

– РЕСУРС ВИТА-КАПСУЛЫ «АН-13» ПРАКТИЧЕСКИ ИСЧЕРПАН. ЕЕ ДОЗАПРАВКА В ТЕКУЩИХ УСЛОВИЯХ НЕВОЗМОЖНА. СОГЛАСНО АНАЛИЗУ, ТЕБЕ ОСТАЛОСЬ НЕ БОЛЕЕ ШЕСТИ-СЕМИ ПРОЦЕДУР В ШТАТНОМ РЕЖИМЕ.

– Понятно, лучше, чтобы кадык мне вырывали пореже. А что с моими физическими данными? Машина перестанет экономить ресурсы на жир и мышцы? Не хочу каждый раз возвращаться в этот мир тощим дистрофиком…

– ПОВТОРЯЮ, ВИТА-КАПСУЛА ФУНКЦИОНИРУЕТ В ШТАТНОМ РЕЖИМЕ. ТВОЕ ТЕЛО БУДЕТ ВОССОЗДАНО ТАКИМ, КАКИМ ОНО БУДЕТ НА МОМЕНТ УНИЧТОЖЕНИЯ.

– А если мы доберемся до другой вита-капсулы, я смогу ею воспользоваться?

– ВИТА-КАПСУЛА НАСТРОЕНА НА КОНКРЕТНОГО ХОСТА. СБРОС ПАРАМЕТРОВ И ПЕРЕНАСТРОЙКА УСТРОЙСТВА ВОЗМОЖНА, НО ВЫСОКА ВЕРОЯТНОСТЬ КОНФЛИКТА С ЕЕ ТЕКУЩИМ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕМ.

– С этим уж как-нибудь разберемся. Мы, люди, всегда умели договариваться. В конце концов, наши предки в двадцать первом веке научились жить без войн. Еще вопрос: каков радиус действия вита-капсулы? И что будет, если я подключусь к другой? Не появится ли две версии меня?

– РАДИУС ДЕЙСТВИЯ ЗАВИСИТ ОТ МНОЖЕСТВА ФАКТОРОВ. ПОКА Я СПОСОБЕН УЛАВЛИВАТЬ СИГНАЛ И ПЕРЕДАВАТЬ ДАННЫЕ, РАССТОЯНИЕ НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ. ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ДРУГОЙ МОДЕЛИ ПРИВЕДЕТ К ОТКЛЮЧЕНИЮ ОТ ТЕКУЩЕЙ.

– Пожалуй, это к лучшему. Не горю желанием встретиться со своим двойником. Что ж, пора выбираться отсюда. Анубис, доложи обстановку за бортом.

– ПО МОИМ РАССЧЕТАМ СВЕТОВОЙ ДЕНЬ НА ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ СООТВЕТСТВУЕТ СВЕТОВОМУ ДНЮ НА АЛЬФА-ГАЙЕ. ТЕКУЩЕЕ ВРЕМЯ: 6:35. ТЕМПЕРАТУРА: ДВАДЦАТЬ ГРАДУСОВ ЦЕЛЬСИЯ. АТМОСФЕРНОЕ ДАВЛЕНИЕ: 760 ММ РТУТНОГО СТОЛБА, ОСАДКОВ НЕТ. СОГЛАСНО ДАННЫМ КОРАБЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ, В РАДИУСЕ СТА МЕТРОВ ОРГАНИЗМОВ НЕ ОБНАРУЖЕНО. ОЦЕНКА ОПАСНОСТИ: УРОВЕНЬ НИЗКИЙ.

– Открой люк, выдвигаемся. Проведем разведку окрестностей, – мысленно приказал я СБИ, накидывая рюкзак.

Анубис повиновался. Люк между креслом и вита-капсулой с шипением отъехал в сторону, являя взору зловещий серый песок. Хоть явной угрозы не было, я осторожно выглянул наружу. Убедившись в отсутствии опасности, покинул шаттл. В ноздри ударил солоноватый воздух, и утреннее солнце заставило прищуриться. Анубис мгновенно приглушил свет.

– Что ты сейчас сделал?

– ОТКАЛИБРОВАЛ ИНТЕРФЕЙС, ПРИМЕНИЛ АДАПТИВНЫЙ ГАММА-ФИЛЬТР. ТВОИ ГЛАЗА БУДУТ АВТОМАТИЧЕСКИ ПОДСТРАИВАТЬСЯ ПОД ОСВЕЩЕНИЕ.

– То есть меня не будет слепить на солнце, и я буду лучше видеть в темноте?

– ОТВЕТ УТВЕРДИТЕЛЬНЫЙ.

– Похвальная инициатива, Анубис, – одобрил я.

– БЛАГОДАРЮ, СТРАННИК, – холодно отозвался биоинтеллект.

Я обошел шаттл. На задней стороне «яйца» зияла пробоина. Челнок рухнул на острые, словно зубы, камни у подножия скальной гряды. Просто чудо, что он вообще функционирует. Разбросанная на песке электроника, торчащие из рваной раны провода и засохшие топливные пятна красноречиво говорили о том, что починить его нереально. Ни запчастей, ни инструментов у меня не было, да и внутреннее чутье подсказывало, что я точно не бортинженер.

– Анубис, внеси коррективы в мой статус. Кем бы я ни был, космические крейсера я точно не обслуживал, – пробормотал я, машинально крутя в руках оплавленный кусок электроплаты, не чувствуя ничего, кроме тупой пустоты.

– ПРИНЯТО, СТРАННИК. БОРТИНЖЕНЕР ИЗ ТЕБЯ НИКАКОЙ. ВСПЫШЕК ИМПЛИЦИТНОЙ ПАМЯТИ, УКАЗЫВАЮЩИХ НА ПОДОБНЫЕ НАВЫКИ, НЕ ЗАФИКСИРОВАНО. ПОЧИНКА АВАРИЙНОГО ШАТТЛА ДЛЯ ТЕБЯ – ЗАДАЧА НЕВЫПОЛНИМАЯ.

– Да ты оптимист, дружище. Что это вообще за скала? Похоже, ей хоть бы что, а вот челноку досталось, – провел я ладонью по грубой, шершавой поверхности. Вчера ночью камень казался серым и безликим. Сейчас же он мерцал, как черный звездчатый сапфир, ловя отблески незнакомого солнца.

– ИДЕНТИФИЦИРОВАТЬ ПОРОДУ НЕВОЗМОЖНО, КАК И МИНЕРАЛЫ В ПЕСКЕ. МНЕ ЗНАКОМЫ ЗДЕСЬ ЛИШЬ H2O И О2.

– Уже кое-что, Анубис. Местные дышат воздухом, пьют воду и греются на солнышке. Интересно, что за звезда освещает этот мир… она оранжевее нашего Солнца и как будто ближе. Но пока будем называть ее Солнцем для удобства. И да, тварь, что меня чуть не сожрала, имеет отдаленное сходство с человеком. Значит, здесь есть разумная жизнь. Вопрос в том, насколько именно она разумна и враждебна? И почему мертвецы здесь ползают и жрут живых?

– ОТВЕТ НЕИЗВЕСТЕН. В ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМ ВЕКЕ У ЛЮДЕЙ БЫЛО МНОГО ПОПУЛЯРНЫХ ИСТОРИЙ О ЖИВЫХ МЕРТВЕЦАХ, ИЛИ ЗОМБИ. ПЕРЕЧИСЛИТЬ?

– Не стоит, это были риторические вопросы. Ты говорил, сигнал другого шаттла идет с севера?

– ИСХОДИТ С ДРУГОЙ СТОРОНЫ СКАЛ.

– Значит, нужно найти проход.

Я вскарабкался на вершину одного из каменных осколков, а оттуда прыгнул на крышу челнока, чтобы окинуть взглядом окрестности. Далеко на востоке берег обрывался неприступной грядой скал, уходящей в зловещую темную даль, которую я окрестил морем. Ощетинившиеся рифами воды и ярость волн, разбивающихся о камни, вмиг похоронили мысль об обходном маневре вплавь. Оставался запад – путь по серому песку, усеянному грузными валунами. Из-за ближайшего к шаттлу хаоса камней, где вчера меня встретил мертвец, не было видно, что ждет впереди. Зато отчетливо алел кровавый след, усеянный ошметками моей плоти. Превозмогая тошноту и отводя взгляд от жутких останков, я спрыгнул с челнока и двинулся к валунам.

– Анубис, ты фиксируешь признаки жизни – живность или растения? – спросил я мысленно, осматриваясь в напряженном ожидании нападения.

– КАК Я ДОКЛАДЫВАЛ РАНЕЕ, БОРТОВАЯ СИСТЕМА ШАТТЛА НЕ ФИКСИРУЕТ ОРГАНИЧЕСКИХ ФОРМ ЖИЗНИ В РАДИУСЕ СТА МЕТРОВ.

– И это пугает. Ни птицы, ни насекомого, ни жалкого кустика. Абсолютно мертвая земля. Невозможно, чтобы на обитаемой планете было так. Кислород, вода – вокруг должна кипеть жизнь, пусть и примитивная.

– ВЕРНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ, СТРАННИК. ПРЕДПОЛОЖУ, ЧТО ТЫ НАХОДИШЬСЯ В АНОМАЛЬНОЙ ЗОНЕ ДАННОЙ ПЛАНЕТЫ.

– Значит, надо выбираться отсюда как можно скорее, – констатировал я очевидное.

Добравшись до валунов, я начал карабкаться, перепрыгивая с глыбы на глыбу, цепляясь за выступы и неровности. Про себя отмечал неплохую гибкость и легкость, крепкие суставы, связки и сухожилия. Мышцы – дело наживное. Пищевые концентраты в ранце содержали все необходимое для набора массы: белки, жиры, углеводы и незаменимые пищевые волокна. Анубис объяснил, что, получая строительный материал, бионаниты в моем теле сами нарастят оптимальное количество мышц, соразмерное нагрузке. Начну поднимать тяжести – и достаточно быстро стану сильнее. Пять веков назад на это уходили годы. Генетически и биологически усовершенствованным участникам космических экспедиций требовались недели. В любом случае, пока что я представлял собой жалкое зрелище.

Наконец, я взобрался на вершину валуна-великана, возвышавшегося над землей метров на десять, и предо мной разверзлась леденящая душу панорама. Пляж, насколько хватало взгляда, был усеян трупами. Десятки? Сотни? Серый песок саваном укрывали пожелтевшие кости неведомых животных и гуманоидных существ. На одних скелетах не было и следа плоти, другие же тщетно пытались прикрыться лохмотьями примитивной одежды, напоминавшей одеяния жителей Альфа-Гайи эпохи Средневековья. Это жуткое сходство подчеркивали ржавые обломки брони и погребенное под песком оружие. Сами по себе скелеты не вызывали во мне страха – всего лишь кости, состоящие из органического оссеина, солей кальция и гидроксиапатита. В конце концов, от них даже польза могла быть. С помощью АПМ я мог извлечь необходимый для организма кальций. Нет, страх вселяли полуразложившиеся фигуры, бесцельно и безмолвно шаркавшие по этому кладбищу под открытым небом. Их было меньше, счет шел на десятки. Серая, морщинистая кожа покрыта гнойными язвами, глаза смотрели сквозь мутную, белесую пелену, а зубастые рты, искаженные гримасой вечной муки, беззвучно шевелились. Некоторые, лишенные конечностей, извивались в песке, другие, покачиваясь, брели вперед, оставляя за собой глубокие следы. Движения их были медленными и неуклюжими, но исполненными пугающей, неумолимой настойчивости.

С ужасом я заметил среди мертвецов своих двойников – изуродованных, обглоданных, иссохших мужчин в лазурных комбинезонах. Их было всего шестеро, где же остальные? Некоторые из них уже посерели, почти слившись с остальной массой мертвецов, другие выглядели относительно «свежими». Рука потянулась к инъектору с психостимом, но я вовремя остановился. Злоупотребление препаратом было чревато серьезными побочными эффектами, включая потерю сознания. Этого мне только не хватало. Собрав остатки воли в кулак, я совладал с дрожью и продолжил наблюдение, лежа на животе на плоской, раскаленной солнцем вершине валуна.

Парадоксально, но ни мертвецы с гниющими кусками плоти, ни древние скелеты не источали запаха. Ни смрада разложения, ни кислого духа старых костей. Это лишь подкрепляло и усиливало версию Анубиса об аномальной природе происходящего. Как и черный шип, торчащий из песка в самом центре пляжа. Огромный, покрытый сетью пульсирующих жил, камень напоминал не то обелиск, не то гигантский клык. Площадь вокруг него была будто выжжена – из угольного пепла поднимались отчетливо видимые клубы зловонных испарений. Умертвия тянулись к этому… к чему? Камню? Обелиску? Мегалиту? Пусть будет менгир. Так вот, эти твари слонялись вокруг менгира.

– Анубис, чую нутром, вся эта чертовщина здесь закрутилась из-за той штуковины, – прошептал я, кивнув в сторону менгира.

– ИСТОЧНИК АНОМАЛИИ НЕИЗВЕСТЕН. УРОВЕНЬ ОПАСНОСТИ – КРИТИЧЕСКИЙ. ТВОИ ШАНСЫ НА ВЫЖИВАНИЕ В ТОЙ ОБЛАСТИ – МИНИМАЛЬНЫ.

– Спасибо, что так в меня веришь, – буркнул я.

– НЕ СТОИТ БЛАГОДАРНОСТИ, СТРАННИК.

Как бы заглянуть за этот проклятый менгир? Мертвецы ковыляли по площадке, простиравшейся на пару сотен метров, а дальше стеной высились валуны, наглухо закрывая обзор. В теории, можно было рискнуть и проплыть этот участок по воде, если, конечно, в ней не кишат какие-нибудь смертоносные гады. Но тут Анубис привлек мое внимание к скальной гряде, тянувшейся слева от менгира.

– СТРАННИК, ФИКСИРУЮ В СКАЛЬНОЙ ПОРОДЕ РЯД ПОЛОСТЕЙ.

– Где? – в густой тени, отбрасываемой каменной стеной, я ничего не различал.

– АКТИВИРУЮ ФУНКЦИЮ УВЕЛИЧЕНИЯ.

Перед глазами вновь возник нейроинтерфейс, рассыпавшись каскадом окон. Одно из них развернулось, приближая изображение с такой четкостью, словно я смотрел в мощный бинокль. Быстро освоившись с новой возможностью, я принялся тщательно изучать скалы. И точно, слева от менгира, метрах в пятидесяти к северу, чернели провалы пещер – ближайшая из них находилась на уровне моего роста. В принципе, я мог бы подпрыгнуть и забраться туда. Но для этого мне придется проскользнуть мимо бдительной мертвой стражи.

– Полагаю, сейчас ты скажешь, что сигнал исходит из этих пещер?

– ОТВЕТ УТВЕРДИТЕЛЬНЫЙ.

– Твою мать! – прошипел я сквозь зубы.

– У СИНТЕТИЧЕСКОГО БИОЛОГИЧЕСКОГО ИНТЕЛЛЕКТА ОТСУТСТВУЕТ МАТЕРИНСКАЯ СУБСТАНЦИЯ.

– Извини, сирота. Ладно, голыми руками этих тварей точно не убить… снова. Нужно оружие. Судя по разбросанному вокруг хламу, этот мир не блистал технологическим прогрессом. Местное оружие до боли напоминает то, чем пользовались наши далекие предки на Альфа-Гайе.

– ОБРАЗЦЫ ОРУЖИЯ НАХОДЯТСЯ В КРАЙНЕ НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНОМ СОСТОЯНИИ, ОБЛАДАЮТ ПРИМИТИВНОЙ КОНСТРУКЦИЕЙ И НИЗКОЙ ЭФФЕКТИВНОСТЬЮ, – не преминул вставить свое критическое замечание СБИ.

– У тебя есть другие предложения? Где-то в шаттле завалялся экзешник и ЛВМ? – саркастически спросил я и тут же осекся. Слова сорвались с губ машинально, инстинктивно, словно всплывшие из глубины памяти. – Что я только что сказал?

– ТЕРМИН «ЭКЗЕШНИК» В НЕКОТОРЫХ КРУГАХ ИСПОЛЬЗУЕТСЯ ДЛЯ ОБОЗНАЧЕНИЯ ЭКЗОСКЕЛЕТА. ДАННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧАЩЕ ВСЕГО ВСТРЕЧАЕТСЯ У ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ВОЕННИЗИРОВАННЫХ СТРУКТУР «О.Н.А.Г.». А ЛВМ – ЭТО АББРЕВИАТУРА, ОБОЗНАЧАЮЩАЯ «ЛАЗЕРНАЯ ВИНТОВКА МАКСИМОВА». ОРУЖИЕ БЫЛО ПРИНЯТО НА ВООРУЖЕНИЕ 45 ЛЕТ НАЗАД, В 2491 ГОДУ. НЕТ, СТРАННИК, ПОДОБНЫХ ОБРАЗЦОВ ВООРУЖЕНИЯ И БРОНИ В ШАТТЛЕ НЕ ОБНАРУЖЕНО.

Готов поклясться, положи сейчас передо мной разобранный ЛВМ, и я соберу его с закрытыми глазами. И так же, не моргнув глазом, запущу экзешник. Где-то в самой глубине сознания дремало это знание, эта уверенность.

– Запиши, Анубис. Я каким-то боком причастен к военному делу. Может, безопасник с крейсера, а может, разведчик дальней вылазки, или даже альфас. Хрен его знает. Но точно не мирный обыватель. И теперь нам с тобой, дружок, придется осваивать это «примитивное и неэффективное», как ты выразился, оружие. Другого попросту нет, – сплюнул я.

Не спеша сполз с валуна, краем глаза следя за копошащимися мертвецами. Пока что они, как сомнамбулы, тащили свои изуродованные конечности где-то вдали, не обращая на меня внимания. К счастью, неподалеку от моей каменной смотровой площадки покоились скелеты в истлевшей броне, сжимавшие в костлявых пальцах оружие. Значит, пока нет нужды сближаться с этими зомби, как окрестил их Анубис. Осторожно, словно вор, я выскользнул из-за валуна и, пригнувшись, побежал к груде костей, рассыпанной по песку. Впрочем, быстро понял, что это глупо. Выпрямился и пошел в полный рост. Какая разница? На этой выжженной равнине меня видно одинаково, что согнувшись, что стоя. Смысла притворяться невидимкой нет.

При ближайшем рассмотрении доспехи, надетые на скелетах, напоминали латы испанских конкистадоров – завоевателей Нового Света шестнадцатого века. Тяжелые, выкованные с затейливыми выпуклостями кирасы, поножи, латные рукавицы, шлемы с высоким гребнем и полями, лихо загнутыми спереди и сзади, – все это не помогло несчастным защитить себя от неведомой мне угрозы, и теперь они щерились жуткими зубастыми улыбками и смотрели на меня пустыми глазницами. Сходство с конкистадорами усиливали многочисленные бочки, деревянные доски, разрушенные шатры. Когда-то они приплыли на этот берег и разбили лагерь прежде, чем их настигла смерть. Интересно, отчего эти лежат здесь в вечном забвении, а другие превратились в живых мертвецов? От взгляда не укрылось, что у покойников – как «живых», так и лежащих на земле – имелось по четыре пальца на каждой руке, а черепа тоньше и вытянутее, чем у людей Альфа-Гайи.

Трогать броню я не стал. Поиск кирасы и шлема по размеру – дело шумное, а привлекать внимания ходячих мертвецов не хотелось. Пока ограничусь оружием. Стащил с пояса одного из скелетов пояс с ножнами, в которых покоилась ударная рапира. Аккуратно освободил прямой однолезвийный клинок. Округлая витая гарда надежно защищала кисть. Оружие годилось и для рубящих, и для колющих ударов, а заостренное навершие эфеса позволяло использовать его и на короткой дистанции, когда не было возможности размахнуться. У этого оружия было две проблемы: первая – ржавчина и тупость, вторая – тяжесть. Чтобы эффективно сражаться этой сталью, нужно стать сильнее.

Я уже пригнулся, собираясь поднять круглый щит-баклер, как Анубис заорал в ухо, взвинчивая уровень тревоги до предела:

– ВНИМАНИЕ!!! УРОВЕНЬ УГРОЗЫ КРИТИЧЕСКИЙ!

В песке зашевелились фигуры. Сперва я принял их за скелеты, но это были зомби. Иссохшие, почти лишенные плоти, они скорее напоминали мумий, обтянутых пергаментом серой кожи. С каждым движением с них осыпались частички плоти и песок, обнажая желтые кости. По всем законам мироздания, они не могли двигаться, но вот они, пробуждаясь от вечной спячки, тянули ко мне скрюченные четырехпалые конечности.

Я отмахнулся от ближайшего умертвия, сжимая рапиру в правой руке. Удар вышел слабым, отозвался тупой болью в предплечье. Перехватив эфес двумя руками, я рубанул снова, вложив в это все силы. Получилось лучше – клинок с хрустом отсек левую лапу мертвеца, который уже поднялся с земли. Существо не обратило на потерю внимания, лишь издало утробный, полный голода вой и продолжало ковылять ко мне.

– УРОН ПО ТУЛОВИЩУ И КОНЕЧНОСТЯМ НЕЭФФЕКТИВЕН. ПОПРОБУЙ ПОРАЗИТЬ ЕГО ГОЛОВУ, – бесстрастно прозвучал совет Анубиса.

Собрав последние силы, я пнул зомби ногой в грудь. Даже этот слабый пинок заставил тварь потерять равновесие и рухнуть обратно в песок. Я подскочил к нему и широким замахом обрушил рапиру на его шею. С первого раза отрубить голову не вышло – клинок не смог перерубить затвердевшие позвонки и застрял. То ли сил не хватало, то ли ржавая рапира была совсем никудышной. Скорее всего, и то и другое сразу. С проклятьем выдернув меч из шеи, я ударил снова. На этот раз добился своего – уродливая голова отделилась от тела и с глухим стуком упала мордой в песок. Туловище замерло.

– ФИКСИРУЮ ПОРАЖЕНИЕ ЦЕЛИ, – констатировал Анубис.

– Да вижу, не слепой!

– ВНИМАНИЕ!!! УРОВЕНЬ УГРОЗЫ КРИТИЧЕСКИЙ. СТРАННИК, ОТСТУПАЙ.

Эта команда СБИ была лишней. Я и сам видел, что дело дрянь. Еще три мумифицированных зомби уже почти доковыляли до меня. А переполох привлек внимание и остальных, бродящих возле менгира. Пару десятков тварей, издавая протяжные, полные предвкушения мясного пира вопли, двинулись в мою сторону. Я развернулся и бросился бежать за камни, в сторону шаттла. Анубис заблаговременно открыл люк, и, когда я влетел внутрь, закрыл его за мной.

– Что там снаружи? – задыхаясь, спросил я СБИ.

Вместо ответа Анубис вывел изображение с камер челнока на интерфейс. Я рухнул в кресло, переводя дух, и уставился в шесть окон, каждое из которых транслировало изображение со своего ракурса, а вместе они давали панорамную картину. Мертвецы появились не сразу – все же медлительные существа сильно уступали мне в скорости. Прошло некоторое время, прежде чем первые зомби показались из-за россыпи валунов. Но их становилось все больше и больше, и вскоре уже три десятка голодных инфернальных сущностей окружили шаттл. Очевидно, безмозглые создания не чуяли меня внутри – корабль был достаточно герметичен. Они бесцельно слонялись туда-сюда.

– Придется ждать, пока им не надоест и они не разойдутся. Чем здесь можно заняться, Анубис?

– В МОЕЙ БАЗЕ ДАННЫХ ЕСТЬ БОЛЬШАЯ БИБЛИОТЕКА ЛИТЕРАТУРЫ, ВИДЕО- И АУДИОМАТЕРИАЛОВ.

– Отлично. Тогда научи меня фехтовать.

Глава 3

Глава третья

Мертвецы рассеялись спустя несколько томительных часов. Все это время они слонялись вокруг шаттла, сталкивались друг с другом, спотыкались, падали и поднимались, ведомые некой силой. Их костлявые пальцы скребли по обшивке. Потеряв добычу, они утратили прежнюю ярость, и теперь их замедленные, дерганые движения лишь подчеркивали их неестественное состояние. Что-то удерживало их в этом мире, и я был уверен: если уничтожить эту связь, они рухнут на землю бесформенными мешками полуразложившейся плоти. Интуиция подсказывала, что причиной «оживления» мертвецов служил менгир. Не просто так они держались поблизости от него, и после бесплодных попыток добраться до шаттла брели обратно к своей каменной святыне. Я предполагал, что эта глыба непостижимым образом воздействовала на мозг покойников, излучая некий сигнал или выделяя вещество, которое вступало в реакцию с мертвыми клетками, пробуждая в них подобие жизни.

Еще в двадцать первом веке земные ученые открыли так называемое «третье состояние» организма. Например, при пересадке органов некоторые клетки не только оставались живыми, но и приобретали новые, неожиданные свойства, могли трансформироваться в многоклеточные организмы, демонстрирующие поразительные способности. Эти структуры были классифицированы как биоботы, а переходный период между смертью и новой жизнью окрестили «третьим состоянием». Существовали и другие, не менее удивительные исследования. Так, клетки кожи мертвых лягушек демонстрировали способность к спонтанной реорганизации в многоклеточные организмы, получившие название «ксеноботы». Они использовали свои реснички для передвижения в окружающей среде. Даже отдельные клетки человеческих легких могли группироваться в самодостаточные миниатюрные организмы – «антроботы». Они неплохо ориентируются в пространстве и даже восстанавливают как себя, так и поврежденные клетки нейронов, расположенные поблизости. Другими словами, поразмыслив хорошенько, можно было найти научное объяснение творящейся здесь инфернальной вакханалии.

Ни я, ни Анубис не имели ни малейшего представления об этой планете, о структуре организмов здешних обитателей, о свойствах местных веществ. Я пытался мерить все привычными для моих предыдущих версий категориями. Неудивительно, что происходящие события повергали меня в шок и вселяли ужас. Но стоило взглянуть на все под другим углом, допустить существование неведомых мне законов и логики этого мира, и тревога отступила, позволяя сосредоточиться на конкретных задачах. Первая и главная: освоить местное оружие.

Решил не терять времени даром, пока сидел в шаттле и ждал, когда на улице станет менее «людно». Анубис повиновался моему приказу. Экран интерфейса вспыхнул, и в тот же миг передо мной возникло голографическое изображение фехтовальщика, застывшего в классической стойке. СБИ, словно дотошный ментор, методично принялся объяснять азы: выверенное положение ног, осанка, хват руки, филигранные углы наклона клинка. Информация обрушилась лавиной, грозя погрести под спутанными схемами и цифрами. Я жадно внимал, впитывая знания, как иссохшая земля впитывает влагу. В унисон с теоретическим курсом Анубис проецировал видеозаписи фехтовальных поединков. Я алчно пожирал глазами каждое движение, стремясь постичь неуловимые нюансы. Так незаметно пролетели полдня, и кошмарные существа отступили.

Одной теории, конечно, недостаточно, чтобы стать мастером рапиры. Необходима практика. Как я уже успел убедиться, этих тварей можно упокоить, обезглавив. Это лишь укрепило мою догадку о том, что менгир излучает некий сигнал, невидимый ни для меня, ни для Анубиса. Возможно, он воздействует лишь на мертвую плоть, превращая ее в подобие некротических марионеток. Почему нет? На Альфа-Гайе существовало целое научное направление, изучавшее возможность использования мертвых организмов. Мой СБИ сообщил, что еще в двадцать первом веке ученые приноровились создавать некроботов из мертвых пауков. Правда, с использованием механических имплантатов. Но я в другом мире, с иными законами и технологиями. Кто знает, как оно устроено здесь. В конце концов, по моим венам тоже бегут сотни бионанитов, невидимых невооруженным глазом. Может быть, и здесь есть нечто подобное. Что ж, будем называть этих существ некросами, так сказать, по-научному. Необходимо уничтожить несколько особей разной степени разложения, провести анализ, чтобы понять принцип их действия, причины, по которым одни лежат на песке лишь костями, а другие все еще бродят по побережью. Одного желательно захватить «живьем». Но чтобы справиться с этой миссией, я должен овладеть рапирой в совершенстве. С моим нынешним телосложением это невозможно. Поэтому вторая задача: нарастить мышечную массу, стать сильнее и выносливее.

– Анубис, разработай мне программу тренировок с подручными средствами. Камней здесь как грязи, с инвентарем проблем не будет.

– ВЫПОЛНЕНО, СТРАННИК, – эхом отозвался СБИ, проецируя на интерфейс список упражнений, скрупулезно выверенный график питания и сна.

– Три, два, раз, понеслась! – провозгласил я, потирая ладони в предвкушении.

Следующие две недели превратились в безжалостный марафон рутины, жесткого режима, пропитанного потом и кровью. Ежедневно я поглощал пять, а то и шесть пакетиков пищевого концентрата. Эта сладковато-соленая кремовая масса, на первый взгляд отталкивающая, содержала в себе весь спектр необходимых витаминов и минералов, ударную дозу белка, насыщенных жиров и сложных углеводов. Для простого выживания хватило бы и пары пакетиков в день, но мне требовалась взрывная мышечная масса, причем в кратчайшие сроки, поэтому я не скупился на провизию. Утреннюю порцию я запивал парой водных кубиков – спрессованной воздушно-водяной эмульсией, где каждая капля заключена в съедобную желеобразную оболочку. Затем наступало время тренировок, если только система безопасности шаттла не вопила об очередной угрозе.