Мужской гид по семейному законодательству РФ

Захар появился весь помятый, но с документами. Оказалось, что квартира, дача и гараж достались ему от бабушки в наследство, автомобиль по договору дарения был оформлен на отца. Да и Галина с Сергеем были прописаны в другом жилье – у тёщи. Красота, да и только. Делить-то толком нечего.

Я только начал готовить исковые заявления о расторжении брака и об оспаривании отцовства как Захару пришла повестка в суд. Галочка решила действовать на опережение. Она подала исковое заявление о расторжении брака и о взыскании алиментов на содержание Серёжи. Какой ход конём! Захар оформил на меня доверенность, написал своё видение ситуации и предоставил мне полную свободу действий.

Я предъявил встречное исковое об оспаривании отцовства с ходатайством о назначении судебной экспертизы, а также подготовил заявление о признании иска в части расторжении брака. В своём исковом заявлении Галочка указала истинную дату прекращения брачных отношений, соответственно, устанавливать момент их окончания не пришлось. После принятия моих заявлений дело было передано для рассмотрения от мирового судьи в районный суд. Пока длилось это разбирательство, в адрес Захара было доставлено ещё одно исковое заявление – о вселении. Мол, Галочка проживала в жилье Захара и лишь под угрозой оружия была вынуждена покинуть место своего обитания. Какой ужас!

Грандиозное разбирательство намечалось.

В ходе судебного разбирательства по делу об оспаривании отцовства Галочка упорно настаивала на том, что отцом Серёжи является Захар и никаких иных мужчин у неё не было, потому и экспертизу проводить незачем. Судья же решила иначе. Результат экспертизы был предсказуем: Захар – не отец Сергея. Дальше тактика изменилась. Галина стала утверждать, что Захар знал, что ребёнок не от него, но признал сыночка как «нясьтоясий музьщиня», а теперь пытается увильнуть от обязанности по уплате алиментов. Как вам «смена обуви»?

В ходе судебного заседания была допрошена толпа свидетелей, как со стороны Галины, так и со стороны Захара. Самый ужас заключался в том, что показания в пользу версии Галины, дала мать Захара: «Захар-то всё знал, Галя при мне всё ему говорила, да и Максим тоже! Да и я с внучком с удовольствием нянчусь». В пользу версии Захара свидетельствовали друзья и видеозаписи, на которых Галя, и Максим, и мать Захара, упорно твердили о том, что именно Захар – отец Сергея. Суд принял сторону Захара со всеми вытекающими последствиями, так как на стороне его были данные «объективного контроля» – видеозаписи. После вынесения решения судья отчитала свидетелей относительно явной противоречивости показаний. Я предоставил копию аудиозаписи судебного заседания Захару.

Веселее был процесс о вселении. В рамках подготовки к судебному разбирательству Захар сделал акты о непроживании Галины с Серёжей в квартире с момента её добровольного выезда. В судебном разбирательстве был такой же «цирк с конями», как и в деле об оспаривании отцовства. Пиком же подлости стали показания матери Захара о том, что она видела, как Захар угрожал «любимой Галечке». Самое парадоксальное было в том, что в тот момент её привлекали к административной ответственности за превышение скорости в другой части города. Причём не бездушная камера, а живой инспектор ГИБДД. Повторным предупреждением об уголовной ответственности судья предоставила шанс исправиться, и мать нехотя призналась. Потому её показания не учитывались, а дальше – слово против слова. Итог вполне закономерный – раз прав на жилое помещение нет, не было и быть теперь уже не может, то о каком вселении может идти речь?

Читатель спросит о том, как оказалась копия протокола у Захара? Всё элементарно: у матери в тот момент не было денег на банковской карте, и она не могла оплатить штраф. Захар же попросил её предоставить фотокопию этого самого документа. Мать, не чуя подвоха, прислала её и начала снова внушать Захару, что не стоит рушить семью, надо помириться с женой и признать все свои ошибки. Ага, только рога осталось спилить.

Оба решения судов вышестоящими инстанциями были оставлены без изменения.

Галина, узнав, что делить нечего, больше никаких судебных процессов не инициировала. Тем более, что еле-еле расплатилась с судебными расходами.

После всех этих жизненных перипетий Захар принял решение вычеркнуть мать из своей жизни как предателя. Он молча добавил её в «чёрный список» и прекратил с ней всякое общение. Мать пыталась приехать домой к Захару, и на работу заезжала. Ответ был один в стиле: иди-ка ты, мамаша, к Галочке. Галочка же перестала возить Серёжу к бывшей свекрови, заявив, что раз они больше не родственники, то нечего и общаться, также прекратив общение с ней. Фиаско на всех фронтах.

Спустя некоторое время Захар переехал в другую страну на постоянное место жительства. Жил-поживал, пока не раздался в одном из мессенджеров звонок с незнакомого номера. Звонила мать с требованием продать квартиру. Оказалось, что она упала дома с лестницы, получила сложные переломы, приведшие, при наличии у неё сахарного диабета, к ампутации обеих ног выше колен. Ей теперь нужна сиделка, так как в дом престарелых она ехать не желает, и содержание. На свои требования она была отправлена снова к Галине и «внуку» Серёжке. Вдобавок ко всему, Захар потребовал забыть его номер телефона и все контакты, так как предателям он помогать не собирается. Мать же для него – не мать, а …ть (тут каждый вставит своё). Когда же мамаша сообщила, что намерена судиться с ним по поводу алиментов, Захар сказал, что всё имущество он продал, ничего у него в России нет, и она не получит даже «от мёртвого осла уши».

Мать долгое время при встрече с некоторыми знакомыми сына и всем в округе заявляла, что сын её – свинья неблагодарная, ведь она его вырастила, только почему-то про свои материнские «подвиги» усиленно молчала. В казённых стенах её слова воспринимали как фоновый шум, не более того. Когда же она настроила персонал против себя, то была избита, и обслуживание её было таким, что в живом теле мамаши завелись черви, поедающие её заживо.

Спустя некоторое время поступил звонок из морга с вопросом о том, будет ли Захар забирать труп матери для дальнейших похорон. Но он не простил мать и потому, «отослав куда-подальше» звонящего, продолжил делать свои дела. Буднично, будто ничего и не произошло. Время равнодушием излечило душевные раны от предательства. Лишь когда он приехал в Россию снова и проходил мимо дома, где жила мать, историю её жизни в доме престарелых рассказали соседи, которые с ней общались. При попытке обвинить Захара в том, что он «мать бросил», он в долгу не остался и выложил все подробности «маминых подвигов». Один из соседей так и заявил «что в молодости посеешь, то в старости и пожнёшь».