Нехрустальная туфелька

Она проснулась от вязкого ощущения неправильности, неотвратимости чего-то пока далекого, но пугающего, все это наложило какой-то неприятный налет на, казалось бы, невинный сон.

Надя хотела уже было повернуться, чтобы дотянуться до стакана с водой, как почувствовала, что в купе кто-то есть. Она отчетливо чувствовала чужое присутствие: дыхание, запах – сладковато-терпкий, тяжелый. «Как в похоронном бюро», – мелькнуло в голове. Как никогда Надя пожалела о том, что у нее нет с собой револьвера.

Надя задержала дыхание, прислушиваясь. Странный посетитель просто стоял. Не копался в ее вещах, не пытался ее коснуться. Сердце стучало как бешеное. Ей бы закричать сейчас, позвать на помощь. Но вдруг показалось? Вдруг это продолжение странного тягостного сна?

Девушка медленно повернулась, делая вид, что только что проснулась:

– Андрей?

Перед глазами мелькнуло что-то белое, шелест ткани – и ничего. Надя резко села на постели. В купе было темно и прохладно, окно нараспашку. Мерный стук колес. Надя поспешно щелкнула выключателем. Мягкий свет разогнал тьму, в купе было пусто.

С тяжелым сердцем Надя легла обратно, но света больше не выключала. Думала, что до утра так и не уснет, но уже скоро, снова убаюканная покачиванием поезда, провалилась в сон.

Утром, пока приводила себя в порядок, пытаясь самостоятельно справиться с платьем, Надя в очередной раз подумала о том, что в кителе хотя бы не надо справляться с баснословной кучей пуговичек и завязок, не говоря уж об упрощенном нижнем белье. Видимо, у отца она слишком расслабилась.

Ночное происшествие так бы и показалось ей дурным сном, но, переодеваясь, обнаружила, что шея с одной стороны болит. Видимо, потянула, когда резко вставала ночью, чтобы включить свет.

Они с Андреем встретились в вагоне-ресторане за завтраком. Надя машинально улыбнулась вставшему навстречу ей мужчине.

– Я имел смелость заказать для вас свежий кофе и булочки, – улыбнулся маг, выглядевший беспардонно хорошо. Наверняка какие-то фокусы. – Как спали, Надежда Ивановна?

Надя медленно кивнула подоспевшему официанту, принимая свою чашку с кофе. Она все еще колебалась, рассказывать ли Андрею о произошедшем или нет.

– Сливок, мадемуазель?

Надя отрицательно покачала головой, и официант удалился к столику с тремя барышнями в кремовых платьях.

– Вы уж с утра не в настроении? Не хотите поддержать пустую беседу… – не без улыбки поинтересовался маг. Что ни говори, а компания Наденьки ему была приятна. Как будто встретил старого друга… или боевого товарища. Андрей задумался. Которое из этих определений подходит лучше?

Со вздохом отставив чашку, Надя все же пересказала Андрею случившееся ночью. При свете дня и среди полного вагона людей теперь все это звучало странно даже для нее самой.

– Уверены, что вам это не приснилось? – Андрей рискнул задать этот вопрос, даже зная, как бурно на него может отреагировать Надя. Барышня кинула на него тяжелый взгляд, и Андрей уже напрягся в ожидании бури, но бури не последовало.

– Я знала, что вы так скажете, Андрей Сергеевич, – печально вздохнула барышня. – Но я уверена в том, что видела.

– Вы не выглядите напуганной, – аккуратно заметил маг.

– Потому что я не напугана, а скорее обескуражена. Все мои вещи на месте, кто бы ни был этот пришелец, он вел себя странно. Зачем кому-то просто смотреть за тем, как я сплю? – Надя повела плечами, поежилась. И только теперь подвинула к себе тарелку с гурьевской кашей.

Мимо прошли барышни в кремовых платьях. За ними плыл едва уловимый цветочный, удивительно знакомый запах. Надя повернула голову вслед уходящим из вагона-ресторана. Две брюнетки и блондинка, уже ей знакомая. Алира поймала Надин взгляд и улыбнулась. Надя рассеянно улыбнулась в ответ. Интересно, которая из ее сестер оказалась виновницей казуса с нитками?

– Надежда Ивановна, простите, что это у вас? – Голос Андрея показался строгим. Надя поспешно повернулась, и в самом деле, неприлично вот так пялиться на людей. Надо отложить въевшуюся в подсознание привычку анализировать все и всех вокруг.

– Прошу прощения, что вы сказали? – Она постаралась сфокусироваться на собеседнике.

– Вот тут. – Андрей указал на свою шею слева. – Выглядит нездорово.

– Вы знаете, что это неприлично – указывать барышне на… Ой! – Надя потянулась пальцами к едва прикрытой воротничком шее, коснувшись, вскрикнула. Прикосновение отозвалось болью, а кожа оказалась горячей, как кипяток.

Андрей нахмурился еще сильнее. Только теперь Надя поняла, что это не строгость, а крайняя степень обеспокоенности.

– Мне срочно надо вас осмотреть.

– Вы что, занимались научными изысканиями в области целительства?

– Надежда Ивановна, – голос Андрея стал низким, едва не угрожающим, – я не шучу. Если это то, что я думаю, то с нами в поезде едет нечисть.

Они так быстро покинули вагон-ресторан, что наверняка вызвали подозрение у строгого метрдотеля. Надя зашла в свое купе, Андрей вошел без приглашения следом, плотно закрывая за собой дверь.

– Что вы имели в виду под «нечистью»? – Надя явно нервничала.

– Не хочу пугать вас заранее, без доказательств, сядьте, пожалуйста и поверните голову. – Андрей снял пиджак, закатал рукава рубашки.

– Вы уже меня напугали. – Надя послушно села, но не успокоилась. – Откуда нечисть в поезде?!

– Прошу вас, тише. – Андрей понизил голос до полушепота. Перегородки между купе были тоненькими, даже намеренно не подслушивая, их разговор можно было запросто услышать. – Сначала позвольте вашу шею, Надежда Ивановна.

Надя подчинилась и повернула голову, поморщившись от пульсирующей боли. Андрей очень аккуратно оттянул белоснежный воротничок платья. Послышался тихий вздох.

– Что там? – Надя заерзала на месте. – Что?

– Ничего такого, что я не мог бы исправить, – успокаивающе произнес Андрей. – Дайте мне пару минут, и я все расскажу.

На изящной шее Надежды Ивановны виднелись едва заметные точки, словно уколы от булавки. Место вокруг покраснело, кожа была горячей. Вот только это был совсем не укол, а укус. Андрей положил одну ладонь на шею девушке, вторую на затылок.

Надя закусила губу. Несмотря на тревогу, прикосновения Андрея были приятными. Ладонь холодила воспаленную кожу. Наде, к стыду своему, остро захотелось откинуться на руку мага у себя на затылке. Барышня крепче сжала подол платья. Но Андрей воспринял ее жест по-иному.

– Потерпите немного, сейчас станет лучше.

И правда, скоро воспаленной коже стало легче, ноющая боль постепенно затухала. Надя неожиданно ощутила, что все это время ей было тяжело держать глаза открытыми, и теперь это мерзкое чувство, будто шагнувшее из сна, постепенно уходило. Девушка с удивлением распахнула глаза, чувствуя, как плечи расправились, перестало клонить в сон. И правда стало лучше.

– Не против, если я воспользуюсь вашей уборной?

Надя кивнула. Маг скрылся за перегородкой, послышался плеск воды, и через некоторое время Андрей появился в дверном проеме.

– Не могли бы вы мне помочь?

В ванной комнате со всеми удобствами вдвоем было несколько тесно, однако Андрей встал над умывальником и кивнул на кувшин:

– Не могли бы вы полить воды мне на руки? Предвосхищаю ваш вопрос про кран, это необходимо для того, чтобы очиститься от магического ритуала. Лучше, когда воду льет кто-то с чистыми помыслами, тогда дурное влияние уйдет быстрее.

– С чего вы взяли, что у меня чистые помыслы? – Надя тем не менее подхватила кувшин.

– Разве нет? – Серые глаза взглянули на нее внимательно и немного лукаво.

Внутри шевельнулось что-то теплое, казалось, совсем забытое, но неожиданно пронзительное своей ностальгией. Как вдруг зазвучавшая мелодия, которую ты не слышал уже много-много лет и вызвавшая целый шквал воспоминаний. Надя поспешила отвести взгляд, хорошо хоть, краснеть больше было некуда.

– По магической классификации нечисть бывает неразумная и «разумом обладающая». К первым относятся упыри, умертвия, ну и прочие неприятные типы, которые любят полакомиться останками, – начал Андрей.

Надя слушала и аккуратно лила воду, пока маг смывал с рук «дурное влияние». Глаз больше не поднимала, боялась снова наткнуться на взгляд с лукавыми искорками.

– Ко вторым – домовые, лесная нечисть вроде русалок и носферату.

С умыванием было покончено, и они снова уселись на бархатные диванчики в купе.

– Маги не один век уничтожали всех тех, кто мешал жить людям, но были и те, кого не трогали. Домовых, например, – продолжил рассказывать Андрей. – Они хоть и классифицируются как нечисть, да только приносят больше пользы.

Барышня кивнула. Она домового видела лишь однажды в далеком детстве, в городе они почти не водились.

– А были те, кого до конца изловить не удалось, да и вряд ли когда-то удастся. Например, носферату, привидения, банши и тому подобное.

– Слышала только о привидениях. – Надя даже вперед подалась немного. Глаза у нее заблестели явным любопытством. Все же, несмотря на то что магией она совсем не обладала, интерес ко всему магическому был у нее в крови. В той самой адлербергской части.

– Некоторые из этих видов свойственны только определенным территориям. Например, банши очень похожи на наши привидения, но появляются исключительно на Британских островах и в Ирландии, их появление в Европе по пальцам можно пересчитать. Но не это главное. – Андрей задумчиво потер переносицу, глядя на проносящиеся за окном летние пейзажи. – Судя по укусам на вашей шее, Надежда Ивановна… – При этих словах Надя немедленно схватилась за шею. – Мы столкнулись с носферату. И теперь его надо поймать.

– Есть ли какие-то внешние признаки носферату? – Надя заерзала на месте. Хотела бы она сказать, что нервничала, нет, скорее это было предвкушение гончей перед охотой.

Андрей хмыкнул тихо и потянулся к портсигару. Наденьке было совсем неинтересно, что хотел от нее носферату, могла ли она умереть, и вообще с чем им пришлось столкнуться. Нет, барышня Огонь-Догоновская рвалась в бой. Видимо, совсем засиделась под отцовским крылом.

– Увы, нет. – Андрей постучал папиросой о портсигар и закурил от синего магического пламени. – Они успешно научились маскироваться под настоящих людей, однако есть то, чего они не переносят, – святого распятия, чеснока…

– Ой! – Надя приложила руки к груди. – Я потеряла крестик в прошлом месяце.

– Быть может, это стало причиной, по которой выбор пал именно на вас, – кивнул маг.

– Не будем же мы заглядывать в каждое купе и спрашивать, есть ли у господина или госпожи аллергия на чеснок? – Надя тоже посмотрела в окно, будто и правда размышляя о возможностях поимки носферату. Андрей даже не знал, смеяться или пугаться такого боевого настроя.

– Не будем. Мне приходит на ум только одна идея, но она может вам не понравиться.

Надя быстро повернула голову и посмотрела на Андрея, чуть прищурившись, с подозрением. Однако маг прекрасно видел, как в глубине зрачков зажглись огонечки заинтересованности. Возможно, он поспешил с выводами. Его бредовая идея запросто могла понравиться капитану полиции.

Глава 4

– Носферату – из той нежити, которой нужно подпитывать собственную «нежизнь» людьми, – потушив папиросу, принялся объяснять Андрей. – Если с упырями речь идет об останках, то носферату подпитываются кровью. Пойдет любая, но лучше всего – человеческая. – Андрей внимательно проследил за реакцией Нади. Глаза чуть расширились от удивления, но только и всего. Все-таки он оказался прав: рефлексы немного притуплены, страх тоже. Глубоко же яд носферату успел проникнуть. – Делают они это незаметно для своих жертв, обычно во сне. С укусом в кровь проникает некоторое количество яда, которое действует как снотворное. Так что не удивляйтесь, если вас будет клонить в сон.

– Я думала, что вы с помощью магии все убрали. – Надя чуть склонила голову.

– Я не лекарь, увы, как вы метко подметили, так что убрал только то, что смог. И я бы искренне порекомендовал вам прилечь поспать именно сейчас.

– Почему? Что за безумную идею вы там себе придумали?

– Использовать вас в качестве приманки.

В купе повисло молчание. Только монотонное «ту-дух, ту-дух» разбавляло плотную тишину. Синие глаза смотрели прямо, неотрывно. Андрею казалось, что Надя силится заглянуть куда-то внутрь него, туда, где притаилась душа. На которую также претендовали бессмертные носферату.

– Вы хотите, чтобы я не спала ночью. Чтобы поймала носферату.

– Нет-нет, ни в коем случае! Извините, Надежда Ивановна, я в вас не сомневаюсь, но это вряд ли вам под силу. Помимо умений, здесь нужна доля везения и немного магии.

– Тогда что? – Надя нахмурилась сильнее.

– Нам надо поймать носферату на горячем. Прошу прощения, я бы предложил остаться ночью с вами. – Андрей откашлялся, отвел взгляд и потому не видел, как смутилась Надя. – Но, думаю, это бесполезно. Нечисть почувствует чужого и просто не зайдет. Я дам вам артефакт, который просигнализирует мне о том, что в купе кто-то посторонний. Если я зайду через дверь, деваться носферату будет некуда.

На том и порешили. Надя осталась подремать в своем купе, а Андрей удалился к себе, готовить артефакт из подручных средств. Снова встретились уже за ужином. На этот раз барышня Огонь-Догоновская выглядела не в пример бодрее. Андрей с удовольствием заметил здоровый румянец на щеках.

– Ужасно голодна, – вполголоса призналась Надя. – Никак не думала, что столько просплю.

– Ваш организм боролся с отравой, я ему лишь немного помог, – кивнул Андрей.

– Знаете, Андрей Сергеевич, чем ближе к ночи, тем больше у меня волнений. А что, если носферату укусит меня до того, как я успею подать вам сигнал? – Барышня нервно сжала салфетку в руках. К ним подошел официант, принял заказ. На ужин был выбор из говядины Веллингтон, трески и мяса с брусничным соусом. Андрей отдал предпочтение треске, Надя – мясу и бруснике. Лишь когда официант отошел на приличествующее расстояние, Андрей рискнул заговорить снова:

– Именно для этого я просил вас как следует выспаться. Думаю, вы сразу заметите, если в купе кто-то зайдет.

Вроде бы этот ответ Надю удовлетворил, но ненадолго. Скоро салфетка вновь была безжалостно смята девичьими пальчиками. Андрей не без радости заметил разительные перемены по сравнению с утром, когда его спутница была, кажется, совсем безразлична к своей судьбе.

– А если артефакт не сработает? Или сработает с опозданием? – Взгляд синих глаз был полон сомнений.

Андрей потянулся к внутреннему карману пиджака, выложил на стол тонкий металлический конус на ремешке, походивший на наконечник аксельбанта.

– Вы не со своего мундира его сняли? – тут же поинтересовалась барышня.

– С чужого, – хмыкнул Андрей. – Возьмите.

Надя подчинилась, аккуратно перехватывая артефакт. Повертела в пальцах, рассматривая начищенный металл.

– Ничего не происходит.

– Теперь крепко сожмите его в ладони.

Стоило только ей выполнить просьбу, как артефакт потеплел, даже стал горячим. Андрей продемонстрировал Наде левую руку. Сквозь внутреннюю часть ладони проходил тонкий свежий порез.

– К сожалению, не могу вам это продемонстрировать, но рана сейчас пульсирует так, что это сложно проигнорировать.

Надя ойкнула и выронила артефакт на стол.

– Извините, и в мыслях не было…

– Ничего, – быстро прервал ее Андрей. – Главное, чтобы вы знали, что я вас не брошу, Надежда Ивановна.

Барышня смущенно замолчала, уткнувшись взглядом в свою чашку с чаем. Андрею вдруг захотелось Надю успокоить, как-то подбодрить. Будто уже сказанного было недостаточно. Даже мелькнула мысль, что зря он затеял эту историю с приманкой – не стоило подвергать барышню опасности, да и ее дядюшка едва ли похвалит его за такую «заботу» о дорогой племяннице.

Однако как и с письмами, в голове была тысяча мыслей, но высказать хотя бы одну из них он не рискнул. Слава богу, появился официант с их ужином, заполнивший неловкую паузу.

– Простите мое любопытство, Надежда Ивановна, – решил отвлечь Надю посторонним разговором Андрей, – заметил у вас на ручке необычный браслет.

– Этот? – Надя подняла левую руку. – Что, все-таки чувствуется от него магия?

– О, еще как! – улыбнулся Андрей. – Дайте угадаю. Подарок Владимира Александровича?

– Как догадались? – барышня нахмурилась.

– Уж больно сильный магический фон. Такое мог сделать либо Владимир Александрович, либо ваша матушка…

При упоминании Юлии Федоровны оба они неловко замолчали. Последняя встреча с начальницей магического сыска всей империи у каждого из собеседников была связана не с самыми приятными воспоминаниями.

– Не знаете, для чего он? – Воспользовавшись моментом, поинтересовалась Надя. – Дядя так и не пояснил.

– Позвольте? – Андрей протянул ладонь, Надя послушно вложила свою руку в руку мага. Мужчина провел пальцами по цепочке, едва не пропустил маленький заговор, чтобы цепочка никогда не порвалась, улыбнулся. – Защита. Против магического вмешательства в вашу голову или тело. Хорошо, что я утром спросил разрешения вас коснуться, а то остались бы от меня только рожки да ножки.

Надя и сама заулыбалась.

– Не шутите так. Я, конечно, мало знаю об алхимии и артефактах и совсем немного о магии, но понимаю, что такие амулеты просто не могут существовать! Ведь для того, чтобы поддерживать артефакт в рабочем состоянии, нужно очень много сил.

– Не в случае Владимира Александровича, – спокойно парировал Андрей, возвращаясь к еде.

Классификация магической силы была донельзя простой – по ее цвету. По тому, какое пламя мог зажечь маг из своей чистой энергии, судили о его магическом потенциале. Оранжевое пламя – самое слабое, потом красное, потом зеленое, потом синее, и самое сильное – фиолетовое. Ходили слухи о магах с чистым белым пламенем, чьи силы невозможно сопоставить ни с какими другими. Жизнь такого мага наполнена лишь праведными поступками. Например, по легендам, некоторые святые, обладающие магическими способностями, имели пламя белого цвета. Андрей всегда думал, что это сказки для детей: мол, будете хорошо себя вести, и ваше красное пламя станет белым. Но прошедшей зимой он понял, что, во-первых, никакие это не сказочки, а во-вторых, вовсе не обязательно быть праведником, чтобы иметь почти безграничный магический потенциал. Потому что дядя Нади при жизни имел именно белое пламя.

– Не могу перестать гадать, кто же из них может оказаться… тем, кого мы ищем. – Когда тарелка наполовину опустела, Надя снова беспокойно заерзала на месте, окинула взглядом зал.

Андрей вслед за Надей оглядел вагон-ресторан. Посмотреть было на что. Позади Наденьки сидел мужчина средних лет и боролся со своим ужином. Вечерний костюм-тройка сидел на его теле крайне плотно, так что пуговицы на жилетке держались на честном слове. Маленький столик вагона-ресторана был явно ему не по размеру. Чтобы дотянуться до своего рулета, ему приходилось сильно вытягивать руки вперед. Салфетка на груди уже вся была испачкана соусом. Андрей сильно сомневался, что носферату в состоянии так плотно перекусывать. Как правило, они не интересовались людской пищей. Может, только мясом с кровью.

Чуть дальше сидели две барышни в светлых платьях. Тихо переговаривались, указывая пальчиками в меню. Может, они? Хорошенькое личико не являлось гарантом невиновности.

По левую руку от них сидел одинокий мужчина с аккуратно подстриженной темной бородой, который читал Daily News и тихо ругался себе под нос. Языка Андрей разобрать не мог, но догадывался, что это английский. Носферату, заинтересованный в политике? Иронично. Обычно нечисть безразлична к людским проблемам.

Чуть дальше сидело семейство, состоящее из деятельной дамы, которая живо ухаживала за тремя детьми – двумя мальчиками того возраста, когда играть гораздо интересней, чем сидеть спокойно за столом, и уже довольно взрослой, но печальной дочерью. Словно ее тень выглядел, по всей видимости, отец семейства. Худой, бледный, он все поправлял пенсне на носу. Может, кто-то из них или даже оба должны выпить сегодня же ночью крови, чтобы поддерживать в себе видимость жизни? А может, просто едут лечиться на воды в Баден.

Андрей вздохнул, возвращая внимание барышне напротив него.

– Я думаю, что нам нет резона гадать, – мягко заметил маг. – Увы, без прямых доказательств мы не сможем никого задержать, даже подозревая. Ни вы, ни я не на службе.

Надя кивнула, признавая правоту мага, хоть и без удовольствия. Андрей видел, что неуемное любопытство спутницы вкупе с естественной нервозностью не даст ей спокойно усидеть на месте. Поэтому предпринял попытку отвлечь Надю досужими разговорами:

– Слышал, что жена Льва Петровича до сих пор жива.

Надя не сразу сообразила, что Андрей имеет в виду достопочтенное семейство Сайн-Витгенштейн. Моргнула растерянно, спустя паузу в синих глазах появилось понимание.

– О да, – живо откликнулась Надя. В вагоне начало темнеть, между столиками ходил метрдотель и зажигал свечи. – Соня часто рассказывала в письмах о бабуле Леонилле. В тридцать четыре года она приняла католичество и всех своих детей заставила, пережила супруга, завела салон в Париже. – В голосе Нади слышалось настоящее восхищение. – Она живо участвует не только в делах своей семьи, но еще и в делах королевских семей, например, мать нынешнего короля Пруссии была ее близкой подругой. Не удивлюсь, если брак Сонечки состоялся по протекции бабушки.

– Не думал, что вы так интересуетесь светской жизнью высшего общества, – весело улыбнулся Андрей. Как он и ожидал, Надя немедленно стушевалась.

– Вовсе нет. Просто невозможно этого избежать, когда учишься в Смольном, да и жизнь в столице… – Надя осеклась. – Вы надо мной смеетесь.

– Ни в коем случае! – Андрей поднял руки, показывая свою беззащитность. – Скорее подмечаю забавное. Кажется, отдых пошел вам на пользу.

– А вам? – Надя отрезала кусочек своего мяса, губы изогнулись в усмешке. – Чем вы вообще занимались все это время? И как это, позвольте спросить, дядя вручил вам билет?

– Как я уже и сказал, я занимался научными изысканиями, Надежда Ивановна… – Андрей вздохнул, кажется, отпираться больше смысла не было. – У вашего дяди. О, прошу, не смотрите на меня так! Владимир Александрович предложил мне продолжить его дело – изучать влияние демонических сил на потенциал магии…

– То есть все это время вы сидели у дяди Владимира, зарывшись носом в книжки? – Надя отложила приборы и медленно сделала глоток чая.

– Не совсем. – Андрей почувствовал, что уже начинает оправдываться, но поделать ничего не мог. – Мне еще пришлось разбираться с увольнением, навестить родных…

Маг осекся, поняв, что Надя его уже не слушает. То, что ей надо было, она услышала. И теперь, прищурившись, пыталась высмотреть в Андрее что-то.

– Поэтому вы мне ни разу не написали? – Это было сказано с холодным пренебрежением, тем не менее было ясно как день, что за этой холодностью пряталась горячая обида.

– Понимаете, было много материала, над которым надо было работать, и…

Наде было плевать на научные изыскания и потенциал магии. На красивом лице мелькнула боль, барышня отложила приборы, промокнула рот салфеткой, пряча глаза.

– Прошу простить, пропал аппетит. – Салфетка была брошена на стол, Надя встала.

– Послушайте, Надежда Ивановна! – Андрей торопливо встал следом, но его спутница уже промчалась мимо, маг не смог ее остановить. Андрей вдруг заметил, что все присутствующие смотрят на него. В горле встал ком. Андрей неловко откашлялся и сел на место.

Бывший фельдфебель не знал, на кого сейчас ему злиться: на себя, на Адлерберга или на Надю, которая не проявила чудес понимания. Запустил руку в карман, доставая портсигар, медленно, стараясь глубоко и размеренно дышать, закурил. И только после нескольких затяжек взгляд мага упал на стол, где среди приборов так и лежала забытая металлическая подвеска.

Глава 5

В груди у Нади теснилась обида. Все полгода она убеждала себя, что никакого письма она, конечно, не ждет и фельдфебель не обязан отчитываться ей о своей жизни. Однако произошедшее тогда в поместье все же не казалось ей чем-то пустым. Наоборот, оно будто подвесило между ними какую-то невидимую нить, которая крепче всяких обязательств связывает людей, которые прошли вместе смертельные испытания.

Надя то оправдывала Андрея, убеждая себя, что у мага-дознавателя наверняка много дел и без нее. В конце концов она сбежала на другой конец империи от собственной матери, в подчинении которой все еще находился Андрей. То убеждала себя, что ей самой плевать. Какое ей вообще должно быть дело до мужчины, которого она знает без году два дня?

Но не было еще ни одного дня, когда она не вспоминала о Голицыне.

И теперь худшие ее догадки подтвердились: Андрей просто не поменялся. Как и был хамоватым столичным магом, так им и остался. И три дня в доме Адлерберга, которым Надя придавала столь огромное значение, для Андрея были всего лишь растворившимся в папиросном дыме воспоминанием.